Текст книги "Корну"

– Локалка – это да… – поморщился парень. – Это строители, гады, в среду новые датчики пожаротушения устанавливали и кабель в стене перфоратором профурыкали, чтоб им… Второй день уже починяем… Ну давай посмотрим, где твой отчет.

Парень повернулся к компьютеру и поколдовал над клавиатурой. На экране появился список файлов.

– Так, за сегодня… за сегодня… – пробормотал он. – Смета натех обслуживание патрульных машин… Это не то… Циркуляр для сотрудников… Не то… Ага, вот – криминалистический отчет для штата детективов восьмого отделения… Ну и что с ним делать?

– Сбрось мне на кристалл. Хотя погоди, – Роман вспомнил слова Бека, – открой-ка его пока здесь.

– О'кей, – парень щелкнул мышкой.

Ф. И.:ГоремыслНаволод.

Пол: мужской.

Дата рождения: 5-е апреля 1979 года.

Место жительства на момент привода: не зарегистрировано.

Место работы на момент привода: без определенных занятий.

Ближайшие родственники на момент привода: родных нет, холост.

Место привода: пятнадцатый участок, город Риминь Винницкого уезда.

Дата привода: 20 сентября 2004 года.

Сотрудники, производившие задержание: патрульный Волемир Ваджай, патрульный Троян Собеслав (см. доп. файл).

Краткое описание происшествия: патрульный экипаж, проезжая по маршруту, обратил внимание, что в обычно открытом в это время магазине зашторены окна. Войдя в магазин, они обнаружили там двоих грабителей, вооруженных ножом и револьвером. Увидев сотрудников полиции, Наволод и его сообщник (см. доп. файл) сдались без сопротивления. Во время ограбления никто из граждан физически не пострадал.

Предъявленное обвинение: статья 178 КУНД.

Судебное постановление: четыре года в НТК обычного режима.

Отбывал наказание: НТК №87. (Характеристика с места отбытия наказания – см. доп. файл.)

Освобождение: 29 октября 2008 года.

Роман читал справку о задержании и всматривался в две фотографии, которые висели на экране компьютера.

Левое фото было сделано при экспертизе тела с последующей доработкой компьютером. Машина убрала посмертные повреждения и с высокой долей вероятности сконструировала обычное выражение лица. Правое было из полицейской базы данных, где покойный значился как участник давнего ограбления. Его по просьбе Романа только что выудил из полицейской базы данных парень-компьютерщик. Панорамный снимок, сделанный после задержания. На фото был один и тот же человек. Да, один и тот же… Но что-то в этих двух снимках все же было различным. Что-то неуловимое – подсознание это замечало, а разум пока не мог вывести на уровень осознанных ощущений, и это вызывало внутренний дискомфорт.

– Забавные фотки, – сказал парень-компьютерщик, который тоже с интересом смотрел на экран.

– В смысле? – откликнулся Роман.

Парень, откинувшись на стуле, некоторое время молча изучал в снимок, а потом сказал.

– Физиономии похожи, а люди совсем разные.

– Нет, – возразил Роман, – программа выдала совпадение по отпечаткам и фото. – Да я и без программы скажу, это один и тот же человек. Только «свежий» вариант побрит и пострижен поаккуратней.

– Я не о том, – отмахнулся парень. – Не о внешности. Они внутренне совсем разные, аж глаза режет.

«А ведь и правда, – подумал Роман. – Молодец компьютерщик». Все черты лица на этих двух снимках давали совершенно разные картины. Со старого снимка глядел усталый, потрепанный жизнью и ничего не уже ждущий от нее человек. Уныло опущенные уголки рта, изломанные домиком брови, тусклые глаза… С нового, реконструкционного снимка человек смотрел уверенно и спокойно. Сильно смотрел, так можно было сказать. Губы сложены твердо… Эти мелочи делали разницу между снимками колоссальной.

– Твоя правда, – вслух согласился Роман. – Хотя время людей и не так меняет… И потом, второй снимок доработан компьютером. Может, он нашему покойничку случайно польстил…

– Если время людей меняет, то обычно наоборот, – заметил парень. – Кстати, в базе, кроме справки о задержании, еще специальное приложение есть.

– Ну-ка зачитай. – Роман пододвинулся поближе.

– Секунду… – пробормотал компьютерщик. —

Ага… вот. Оказывается, не только вы ищете информацию об этом мужике. Его разыскивает жена.

– Жена?

– Да, вот, слушай. – Парень вывел документ на полный экран. – «Госпожа Патриция Наволод просит сообщить имеющих любую информацию о ее муже, Горемысле Наволоде, пропавшем без вести 14 сентября 2010 года»… и бла-бла-бла… далее по тексту… Он числится пропавшим без вести. – Он повернулся к Роману. – Это приложение – государственная база для поиска родных, созданная во время войны. Что любопытно, в особых примечаниях указано: ваш Наволод страдает амнезией в результате полученного ранения и склонен к неадекватной оценке и приступам агрессивного поведения. Медицинским решением признан недееспособным, попечителем назначена супруга.

– Во как… – пробормотал Роман. – Стало быть, наш покойничек был буйным сумасшедшим… А где сейчас живет жена?

Парень еще немного потыкал по клавишам.

– Адреса нет, только контактный телефон.

– Сбрось мне его до кучи мне на носитель, – попросил Роман. – А когда подано заявление о пропаже?

– В конце 2011-го. Почти сразу после окончания войны, – ответил парень.

– Хм… – Роман задумчиво потер подбородок. – Знаешь что… Сможешь пробить Патрицию Наволод общим запросом по всем базам, где она сейчас, что и как?

– Не вопрос, – ухмыльнулся компьютерщик. (Видимо, у него было не так уж много занятий в этой комнатушке, потому что помогал он с явным удовольствием.) – Только как мы ее отыщем? Этих Патриций Наволод у нас в стране как вшей на дворняге… Даже со мной в школе одна училась…

– А ты введи в условия сортировки брак с нашим покойным, – предложил Роман.

– Эге… – Парень почесал затылок. – Не мой, видно, день – голова не фурычит…

С досады он забарабанил по клавиатуре со скоростью хорошей машинистки, и скоро компьютер снова загудел, отсеивая из сотен Патриций, информацию о которых гнала база, одну, нужную.

Ждать пришлось недолго.

– Ну вот, кушать подано! – наконец провозгласил компьютерщик. – Нашлась твоя дама. «Патриция Наволод, урожденная Патриция Кулота. 1991 года рождения». Так… Номер социального страхования… В настоящее время проживает по адресу: город Твердинск, Винницкого уезда, проспект Мечников, 64, квартира 129. Кстати, до сих пор числится замужней дамой. Хотя по пропаже мужа все сроки вышли, могла бы расторгнуть на законных основаниях. Видимо, большой лямур у них с мужем был…

– Погоди про «лямур», – сказал Роман. – Лучше выясни, когда и где зарегистрирован брак.

– А здесь все есть. Вот, 05.04.2009. Регистрация в муниципалитете города Дубницы, Винницкого уезда.

– Ладно, оставь пока в покое даму. – Роман уже устал стоять и притащил себе из другого угла колченогий стул с процарапанной обивкой. – Давай теперь на нашего прохладного общий запрос. Не по нашей базе, а вообще.

– Ищем что-то конкретное? – спросил парень.

– Да нет, просто пока собираем информацию. Нашел?

– Без проблем. Вот он. Горемысл Наволод, 1979 года рождения. Что дальше?

– Посмотри-ка, в каком году его признали недееспособным.

– Ради бога. Признан недееспособным, в результате медицинского обследования 15.04.2009…

– Погоди! – Роман приподнялся на стуле. – Это что, его сразу через десять дней после свадьбы душевно больным признали?

– М-да… – Парень растерянно посмотрел на экран. – Пятого оженился, а пятнадцатого признан недееспособным… Ловкий какой хлопец, везде поспел…

– Такую комиссию за десять дней не проводят, – сказал Роман, поглядев на экран. – Это даже я после академии знаю. Признать человека ненормальным – это серьезное дело. Там, кроме обследования, одной бумажной волокиты на несколько недель.

– А может, у него блат какой был? – предположил парень.

– Это зачем бы ему такой блат понадобился?

– Ну не знаю. – Парень пожал плечами. – Между прочим, тогда война шла. Вводили всеобщую воинскую. А он, чтоб откосить… Может, с этим как-то связано? Правда, все может быть проще – например, база глючит.

– А что, может база данных глючить? – спросил Роман.

Парень засмеялся.

– Спрашиваешь! Огромный, постоянно обновляющийся объем информации. Во время войны многие системы накрылись. А недавно муниципалы начали постепенный переход на новую файловую систему. Там сейчас багов – как звезд на небе. Хотя дело, может быть, и не в базе – чинуша какой-нибудь, когда информацию принтил, ну, печатал в смысле, рукой дрогнул и не ту цифру законопатил. Тоже вариант.

– А кто-то посторонний, специально, в базе может покопаться? – Роман поглядел на парня.

– Ну, справке о задержании из полицейской базы ты можешь верить вполне, – подумав, ответил компьютерщик. – База серьезно защищена и имеет систему периодической сверки с сепаратными копиями. Подделать ее – дело трудоемкое. Хотя я бы на твоем месте все же запросил подтверждение из колонии, где сидел твой покойник… А вот медицинская база и база поиска пропавших без вести такой защиты не имеют. В ней покопаться не так уж сложно. Ты слышал про скандал, когда одному деятелю отказали в приеме на работу в муниципалитете?

– Что-то читал такое… – ответил Роман. – Это когда он ввел в медицинские карты всех работников муниципалитета данные о том, что они страдают энурезом?

– Да. Уже после этого все заголосили о том, что нужно ужесточить защиту информации, но моя знакомая девчонка из технического отдела муниципалитета говорит, что и сейчас там дыр – как в рыболовной сети.

– Ну да… – Роман прищурил глаза. – Слушай, раз пошел такой пляс, пробей-ка до кучи, где и когда проводилось обследование этого молодца на дееспособность.

– Сейчас… Вот. Признан недееспособным… Номер социального страхования переведен в опекунском формате на жену. Обследование проводилось в 1-й городской больнице города Дубницы. Врачи, проводившие… Основания…

– М-да. Ну ладно, будем разбираться… Ты скинь мне все, что мы смотрели, в мой браслет, ладно?

– Держи так. – Парень протянул ему маленькую коробочку с монокристаллом. – Возвращать не нужно, казенный. Что-нибудь еще?

– Да пока все… Спасибо… Удачного тебе дежурства.

– Ara, ну давай. – Парень надел наушники, стукнул по клавишам, и на экране снова возникли хрюкомордые монстры.

– Итак, господа-детективы, резюмирую, что нам известно…

Бек говорил хорошо поставленным голосом, перемещаясь по комнате, и по этой причине напоминал Роману то ли шоумена, то ли проповедника американского разлива. Аудиторию его составляли Роман и Рагоза.

– …На момент задержания в 2004-м наш тип был мелким хлыщом, без работы и определенного места жительства. Из меркантильных соображений или просто от молодецкой удали он сотоварищи поперся грабить магазин, но поскольку сработал совершенно по-дилетантски, попался – и присел на четыре года на казенные харчи. После этого он либо забросил попытки сделать карьеру на криминальном поприще, либо просто поумнел и больше под всевидящее око полиции не попадался. Что?.. До сегодняшнего? Справедливо, Рагоза, не попадался до сегодняшнего дня, когда осчастливил нас своим трупом. Так или иначе, но у него один привод и одна отсидка. Это позволяет нам выяснить, где он был с сентября 2004-го по октябрь 2008-го. Но мы совершенно не знаем, где он был последующие десять лет, почему за ним бегали минимум четыре парня с автоматами, почему, наконец, у него в карманах нет никаких документов.

– Не забудем про эту темную историю с недееспособностью, – вставил Рагоза. – Согласно архивным данным, клиент в ритме вальса сошел с ума всего лишь через десять дней после свадьбы.

– Если бы ты лучше знал женщин, тебя бы это не удивляло, – пробурчал Бек. – Но, в общем, правильно, на этом нужно сделать упор. Сдается мне…

Роману пришлось призвать всю свою силу воли, чтобы спрятать улыбку. Он уже знал, что Бек был женат два раза, оба раза неудачно, и с тех пор признавал, как он сам говорил, только «неофициальные отношения», так как, по его словам, сама система брака превращала практически любую милую женщину в сущую фурию и бабу-ягу. Слово «брак» пугало Бека больше, чем черта запах церковного ладана.

– …что вся эта история с женитьбой и нетрудоспособностью сплошная фикция, и кто-то покопался в архивной системе.

– А смысл? – спросил Рагоза. – Зачем им это было нужно?

– Знать бы для начала, кому это «им», – поморщился Бек. – Смысл… Дело здесь явно не в деньгах. Судя по справке о задержании, наш клиент был бездомным бродягой.

– А почему все сработано так топорно? – спросил Роман. – Я хочу сказать, почему те, кто копались в базе, если они там действительно копались… почему не подчистили все получше? Чтобы не вылезло при первой же проверке?

– А потому что не было надобности, – ответил Бек.

– В смысле?

– Ты про основной принцип дзюдо когда-нибудь слышал?

– Нет, – удивился Роман. – А при чем здесь ДЗЮДО?

– Достижение цели при минимально необходимом усилии, – продекламировал Бек. – Кто станет сверять данные на пропавшего бродягу в базах различных ведомств? Да еще после войны? Народу и так пропало как грязи… Кому-то нужно было объявить дядьку недееспособным и легализовать опекунство. Маленькая поправка, и все это делается, видимо, обратным порядком, в базе города Дубницы, в войну попавшего под массированный удар ракет НОАК. Все врачи, которые якобы проводили освидетельствование, погибли – прямое попадание в городскую больницу. Свидетелей нет, все легально. Если бы не труп, никто никогда даже не вздумал сверять даты.

– Это все хорошо. – Рагоза откинулся на спинку кресла. – Но упирается в два вопроса: «кто» и «зачем». Если у парня нет положения обществе, нет денег, нет особых талантов и умений, то что от него могло понадобиться?

– Обладал какой-то информацией? – предположил Роман.

– Ну конечно, – фыркнул Рагоза. – Наш бомж таскал в кармане чертежи новой атомной подводной лодки. Пирожки в них заворачивал…

– Я думаю, самый лучший способ это узнать, спросить у тех, кто покопался в базе, – спокойно сказал Бек. – А для этого их нужно всего лишь найти.

– Хм… – осторожно кашлянул Роман, привлекая внимание. – Мне кажется, мы забыли самое главное.

– А что у нас самое главное? – добродушно спросил Бек.

– Я думаю, то, что эксперт сказал. Покойный имел серьезные отличия от человека, а в медицинской карте об этом, между прочим, ничего не сказано.

– А вот это верно, – поддержал Рагоза. – Интересно, где наш Наволод этого нахватался? Возможно, с кем-то из неизвестных ночных контактировал?

– Это тебе Роман объяснит, – сказал Бек.

– Я? – удивился Роман.

– Да, ты, – подтвердил Бек. – Когда раскроешь дело. Потому что это дело теперь твое.

– Мое?

– Нужно же тебе с чего-то начинать, – подтвердил Бек. – А в этом деле столько необычного – романтика, понимаешь. Не сразу же тебя в серые будни… Вот и пообкатайся.

– Так ведь, а если… – пробормотал Роман.

– Если что – поможем, – успокоил Бек. – Мы ведь тут все одна дружная семья. Да и дела формально числятся не за конкретными сотрудниками, а за всем отделом. Но фактически – дело твое. Возражения есть?

– А… Нет.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Бек. – Потому что они все равно не принимаются. С чего хочешь начать?

Роман немного подумал.

– С тем, что у нас есть, начинать надо, пожалуй, с вдовы покойного. Благо, адрес есть.

– Сделаешь запрос?

– Съездить бы надо в этот самый городок, Твердинск. Если удастся, лично поговорить.

– Съездить… – Бек нахмурился. – Ладно, я тебя попробую пристроить в ближайшую колонну от нашего ведомства. А информацию о смерти нашего клиента пока придержу, чтобы вдова – если она существует, конечно, – не получила извещения раньше времени. Ты ей первый скажешь – и посмотришь на реакцию.

Ну вот… – Бек посмотрел на часы. – Ого, времени-то уже вон сколько! Конец нашей смены. На сегодня все. По домам, господа-детективы!

– Януш, ты уверен, что его можно вот так отпускать одного? – спросил комиссар Пальфи, поежившись. (Ему в лысину холодило). Они находились на стоянке полицейского участка, все остальные детективы уже разъехались.

– Пусть съездит, – ответил Бек. – Заодно посмотрит, как там, за городом, дела. Да и дело-то… Ну пропал какой-то бродяга из-под нашего «всевидящего ока» на несколько лет, и покопался кто-то в его базе данных… а потом хлопнули его. Дальше-то что? Во время войны и не такое происходило. Все, кто мог, тогда свою выгоду ловили, документы и биографии правили, благо, смутное время было. А то, что наш клиент с изменениями в организме оказался, тоже сейчас не шибко удивительно, после укуса вампира еще и подлеще бывает. Мало ли с каким ночным он мог повстречаться, их сейчас как грязи… Так что пусть парень побегает. Накопает что-то – молодец. Не накопает – значит, не накопает. Вряд ли здесь будет что-то примечательное.

– Ну да, пожалуй, – согласился Пальфи. – Пока, Януш. До завтра.

8 сентября

– А, черт… – Роман сел в кровати, протянул руку и снял трубку. – Надо сегодня же поменять этот сволочной агрегат!

Телефон прекратил трындеть, и наступила оглушительная, нереальная тишина.

– Вица, слушаю. – Он сел в постели скрестив ноги, используя руку с трубкой как подпорку для головы.

– Роман, это Бек.

– Боже… Который час?

– Полшестого. Пять тридцать-одна, если точно.

– О… – Подпорка из руки с зажатой трубкой вышла хреновая, и Роман опять рухнул на подушку. – Януш, неужели детективы совсем не спят?

– Ложиться нужно раньше, – отрезал Бек. – И потом, это ведь ты вчера просил транспортировать тебя в Твердинск, на свидание с безутешной вдовой? Инициатива наказуема. Представилась возможность отправить тебя с армейским конвоем. Но менять расписание, для того чтобы ты успел выспаться, извини, никто не собирается.

Роман подскочил.

– Где мне нужно быть? Когда?

– Время еще есть, – успокоил Бек. – Машины пойдут в семь. В шесть десять я за тобой заеду и заброшу, куда надо. И, между прочим, заметь, я из-за твоих маневров, вместо того чтобы нежиться в постели, тоже на ногах.

– Януш, я благодарен. Но скажи… Вчера ты разбудил меня в шесть тридцать…

– Ну?

– А сегодня в пять тридцать… Это ведь не тенденция?

Бек коротенько хохотнул.

– И еще, – продолжил Роман. – Отныне звони мне прямо на браслет.

– Почему? – спросил Бек.

– Когда будешь у меня дома – я покажу, – пообещал Роман.

– Ну хорошо. Я буду в шесть десять. К этому сроку как пионер – будь готов.

– Всегда готов, – ответил Роман, и услышал отбой в трубке.

…И как сообщил на пресс-конференции президент Соединенных Штатов Америки, цитата: «Наши храбрые солдаты готовы защитить нашу свободу, наш образ жизни и нашу независимость. Мы будем защищать нашу страну от любой потенциальной агрессии, даже если придется это делать в тысячах миль от ее границ. Мы готовы защищать демократические ценности в любой точке планеты. А если окажется, что там, куда мы пришли, еще почему-то нет демократии, мы ее туда сперва принесем, а уж потом – защитим!» Конец цитаты. А теперь новости от нашего специального корреспондента с африканского континента, где продолжает бушевать лихорадка Ридмана…

– Да ну эти новости. – Роман поглядел в боковое стекло на еще спящие улицы. – Каждый день одно и то же… Включил бы ты музыку что ли.

Бек нажал кнопку поиска волны, в динамиках захрипели помехи, а потом раздались звуки знаменитой «Сентементал муд» Эллингтона. Музыка удивительно подходила к капелькам дождя, стекавшим по стеклам автомобиля, но вместе с тем усыпляла… Роман поглядел на бегущие рядом редкие машины и подумал, что нужно еще что-нибудь сказать, потому что молча он точно уснет, но в голову ничего не лезло.

– Опять дождь, – наконец сказал он, вспомнив небезызвестного чукчу: «что вижу, о том и пою».

– Теперь все время дождь, – отозвался Бек. – Все так радовались, когда перешли на водородные движки, – никаких вредных выхлопов, на выходе вода. Действительно, вода… А теперь в крупном городе в час-пик без зонта лучше на улицу не соваться, и вообще сырость такая, что скоро в земноводных превратимся.

– Зато в засушливых странах довольны.

– Ну, им сам бог велел, а у нас… – Бек покачал головой – Посмотри вокруг, все стены серые.

– Говорят, есть электрические движки, вполне на уровне.

– А, одна фигня получилась бы, – сказал Бек. – Были бы электрические движки, значит, при зарядке аккумуляторов бы все загадили. Кстати, водородные… все хоть на ухудшение городского климата, на сырость жалуются, но все равно считают, что по сравнению с бензиновым двигателем у нас огромный скачок вперед. Никого ведь не заботит, что при создании водорода тоже все не безвредно выходит. Просто это за чертой города делается, а народу главное, что под носом бензином вонять перестало…

– Ничего, придумают чего-нибудь, – сказал Роман.

– Не, – уверенно возразил Бек. – Не придумают. Человек – это такое существо, которое все вокруг себя обязательно изгадит. Сущность у него такая. Я вот иногда думаю, если бы не война, что людей так проредила, давно бы мы уже сами себя уморили. А так, есть еще отсрочка, поживем.

– Ну, – фыркнул Роман, – ты так дойдешь до того, что и китайцев благодетелями человечества объявишь.

– Вот китайцы, кстати. – Бек поглядел на Романа. – Мы все так уверенны, что «мандарины» проиграли войну, а объединенная коалиция победила. Просто потому что Китаю не удалось наложить лапу на новые территории, и он первый начал переговоры о перемирии. В учебниках наших так и пишут. А ведь китайцы по окончании хоть новых земель не захапали, но и своего ничего не потеряли. Это если по минимуму.

– А по максимуму?

– А если по максимуму, то они начали войну, когда от перенаселения уже на уши друг другу сели. А после войны их население сократилось на треть. А теперь загибай пальцы: проблему перенаселения решили одним махом – раз. Территорию сохранили – ведь ядерное оружие практически не применялось – два. Любые трудности их руководство теперь может сваливать на последствия войны – три. Народу хоть и убавилось, но все равно больше чем у нас. Китай сейчас на экономическом подъеме – это четыре. Вот и поразмысли, а кто же все-таки победил?

– Ну это ты чего-то загнул… – сказал Роман.

– Может быть… Но ты это обдумай на досуге.

А вообще мне было бы интересно посмотреть, что сами китайцы пишут в своих учебниках об этой войне.

– Долго нам еще?

– Минут десять, почти приехали.

Капитан выглядел колоритно. Плотный, приземистый, с заметной сутуловатостью. Мощная челюсть и развитые надбровные дуги. Его вид наводил на мысль, что не все питекантропы были стерты с лица земли беспощадным ходом эволюции, и, по крайней мере, один из них благополучно прижился в армии. Но это впечатление сразу пропадало, стоило раз взглянуть капитану в глаза – острые и проницательные. Он спокойно стоял и смотрел на подъехавшую машину, из которой вылезли Роман и Бек.

Несколько минут назад они, миновав тяжелые раздвижные ворота и часовых, въехали на территорию армейской базы, с которой должна была стартовать колонна.

– Доброе утро, – на подходе представился Бек. – Я детектив-приманер Януш Бек из управления муниципальной полиции. А это детектив-тертианер Роман Вица. Вам должны были звонить по нашему поводу.

Бек достал из кармана идентификационную карту. Роман решил, что на всякий случай тоже нужно махнуть документом, и присоединился. Капитан це-панул по документам взглядом – будто и не проверяли их на входе и могли они на охраняемую базу по воздуху перелететь – и внимательно сличил фото с оригиналом.

– Капитан Стожар Неугода, – наконец представился он и отдал честь. – Мне звонили по вашему поводу. Кто едет?

– Вот он, – указал Бек на Романа.

– Хорошо, – кивнул капитан. – Забирайтесь в головной бронетранспортер, пойдем через пятнадцать минут. Если повезет, доставим в целости. Прошу извинить, дела. – Он снова отдал Беку честь и пошел ругаться с двумя солдатиками, которые никак не могли погрузить в грузовой транспортер длинный ящик.

Бек повернулся к Роману.

– Вот так… Ну, беги, а то еще уедут без тебя. В Твердинское полицейское управление я сообщил. Обещали, если что, оказать все возможное содействие. Давай. Старайся там не подставляться.

Роман кивнул.

– Да уж постараюсь… Ну пока.

– До встречи.

Роман повернулся и пошел к транспортеру. Бек посмотрел, как он внедрился в узкий люк, и пошел обратно к машине.

Снаружи бронетранспортер был здоровенным, ничего не скажешь. А вот внутри… Кто бы мог подумать, что в такой большой машине окажется так тесно. Казалось, неведомые конструкторы специально сделали так, чтобы внутри было побольше выступающих частей, о которые можно было стукнуться. Сейчас бронетранспортер бодро месил разбитую дорожную грязищу, подпрыгивая на всех ее неровностях, и от этого Роман ощущал себя Ионой, угодившим в чрево кита. Причем кита взбесившегося. Не спасали и специальные поручни, за которые нужно было держаться.

Кроме него, в бронетранспортере сидели шесть солдат и нижняя половина капитана. (Верхняя торчала из люка по своим капитанским надобностям и была Роману не видна.) При каждом толчке солдатики с громким звуком стукались о борта и друг о друга пластиковыми касками, а Роман – головой. Набив очередную шишку, он попробовал зажать голову между колен, но на очередном ухабе собственные колени пребольно стукнули его в нос. Наконец сердобольный прапорщик заметил его страдания и протянул ему шлемофон, вроде того, что был на водителе. Битья об борта сразу стало гораздо веселее, и Роман приободрился. Появилась возможность оглянуться.

И первое, что он увидел, – совершенно безумные глаза сидевшего напротив солдата. Неподвижные, стеклянные, широко раскрытые, они производили жутковатое впечатление, которое усиливалось еще и тем, что сам солдатик от тряски транспортера ходил ходуном, вцепившись в дуло упертого в пол автомата. Эта связка – неподвижные глаза на лице без всякого выражения и заходившееся в приплясе тело – делала солдата похожим не то на камлающего шамана, не то на эпилептика в эпицентре припадка. С неприятным чувством Роман отвел взгляд и осмотрел отсек, но когда снова повернулся к солдату – ничего не изменилось.

«И чего он так пялится? – подумал Роман. – Обкурился, что ли?»

Пытка продолжалась несколько минут, и, наконец, Роман не выдержал. Он наклонился вперед и тронул солдатика за плечо.

– У вас все в порядке? – спросил он, стараясь перекричать гул двигателя.

– А? – Как только Роман тронул солдата, тот моргнул, глаза его наполнились жизнью, и Роман запоздало сообразил, что тот просто-напросто спал с открытыми глазами. – Чего говоришь?

– Я, эхе… Я спрашиваю, который час, не подскажешь? – брякнул Роман и, посмотрев на свою окольцованную браслетом руку, поспешил добавить убедительности скороспелой враке. – А то вот мой отстает чего-то…

Солдатик подсказал время, и Роман, ощущая себя круглым идиотом, повернул браслет экраном к себе и для вида потыкал на кнопки.

– Чего, глючит? – поинтересовался солдатик. – А на вид дорогой… Дай посмотрю!

Роман помялся, отстегнул браслет и передал его солдатику. Тот повертел его со знающим видом – ни дать ни взять левша, который готовится подковать блоху, – и Роман уже начал опасаться, что новоявленный умелец прямо сейчас учинит браслету принудительный ремонт. Но солдатик только поднес его к уху и зачем-то потряс. Потом еще раз посмотрел на экран, прочитал:

– «Текникс»… Немецкий, что ли? – спросил он, возвращая браслет Роману.

– Японский, – ответил Роман.

– Подделка! – уверенно заявил солдатик. – На рынке, небось, брал?

– Ага, – подтвердил Роман. (Браслет на самом деле был настоящий – он и еще десять выпускников получили такие при окончании от руководства полицейской школы.)

– Ну ясное дело, – оживился солдатик. – Вот так и дурят вашего брата. Нарисуют марку погромче – вы и хапаете. А через неделю на помойку можно относить. Небось, китайская халтура. Войну не выиграли, так теперь хотят фуфлом завалить. А вы за их фуфло настоящие деньги отдаете.

– Ну? – вяло удивился Роман, потрясенный открывшимся знанием о коварных китайцах. Спорить охоты не было, тем более что в общем солдат был не так уж и неправ.

– Вот тебе и «ну»! – подтвердил солдатик. – А знаешь, если хочешь нормальные часы, чтобы точные и вообще… Надо и брать часы, а не этот комбайн электронный. Только надо наши брать, старые. Вот у меня – погляди.

Солдатик выставил вперед руку, на которой висели часы монументальные. Выглядели они как небольшой будильник, к которому кто-то по недоразумению приделал две петли для наручного ремешка. Хочешь, время узнавай, а хочешь – можно в рукопашной слона убить одним ударом…

– «Красный коммунар», – похвастался солдатик. – От деда достались. Точные, и работают как… ну как часы!

– Вещь! – подтвердил Роман. – Слушай, а долго нам еще ехать?

– Не знаю, – пожал плечами солдатик. – Я тут прикорнул малость. И потом, чего из этой коробки увидишь… Ты у капитана нашего спроси. А ты в первый раз «на природу»?

– Да. А что, заметно?

– Конечно, – улыбнулся солдатик. – Так ты про дорогу у капитана-то спроси.

– А, хорошо.

Солдатик снова откинулся назад и застекленел глазами. Роман даже позавидовал такой легкости. Только что болтал – и через секунду опять спит…

Он встал со своего места и попытался пробираться к капитану, стараясь ни на кого не завалиться на очередном ухабе. Какой там Тарзан с его прыжками по веткам – попробовал бы он вот так в бронетранспортере добраться от одного поручня до другого… И что там должно с дорогой твориться, если этакую махину так из стороны в сторону бросает?

Капитан сидел на складном стульчике, приваренном в проеме люка. Роман подумал, как бы половчее привлечь к себе его внимание, но в этот момент тот сам ужом соскользнул вниз и захлопнул крышку люка.

– Внимание по колонне! – загрохотал капитан в ларингофон – Всем под броню! Впереди «бахча»!

Роман как раз собирался спросить, что это еще за «бахча», но в этот момент по корпусу машины со страшной силой замолотило, как будто снаружи пошел громадных размеров град. Он вспомнил, как в детстве видел – соседские мальчишки накрыли пойманную кошку жестяным ведром и колотили сверху по ведру палками… Теперь он вполне понимал, что чувствовала та кошка… Лупило часто и с каким-то остервенением. Он не знал, сколько это продолжалось. Но потом «град» начал редеть. Удары доносились все реже, и, наконец, все стихло.

Капитан осторожно приподнялся в командирскую башенку и оглядел округу. Потом заметил, что рядом стоит Роман.

– Чего вскочил-то? – спросил он, добродушно оглядывая Романа.

– Я… – Роман замялся. – Я за городом первый раз. Посмотреть хотел…

– А-а. Ну вылезай, полюбуйся. – Капитан показал рукой на соседний люк, рядом с командирским.

– А эта… «бахча»? – спросил Роман.

– Уже можно, проехали, – ответил капитан и, подавая пример, первым открыл люк.