Текст книги "Джек Ричер: Часовой"

Глава 2

Расти Резерфорд был не из тех, кто вечно болтается без дела в местной кофейне. Было время, когда он каждый день ходил в одну и ту же. И всегда по пути на работу. Чтобы только получить порцию кофеина, и ничего больше. Не затем, чтобы болтать с кем-нибудь попусту. Он не искал новых знакомств, собеседников, – все это ему было малоинтересно. Каждый день у него был похож на предыдущий. Он спокойно становился в очередь и, пока стоял, размышлял о накопившихся к этому дню проблемах. И располагал их в порядке очередности. Как только его кофе был готов, он брал его и уходил. Весь процесс носил чисто деловой характер и не имел к стадной жизни никакого отношения. И даже после того, как целую неделю он провел в одиночестве в своей квартире, разрушить эту привычку оказалось не так-то просто.

Постоянные посетители не давали ему повода влиться в их среду. Появление его, как правило, не вызывало у них особых эмоций. Нельзя сказать, что они были рады его видеть, но и недовольства не демонстрировали. Они не проявляли к нему никакого интереса. Как, впрочем, и неприязни. Словом, в происходящих в этом заведении процессах человеческого общения с таким же успехом вместо него мог участвовать и манекен. Однако в этот понедельник он чувствовал себя магнитом с противоположной полярностью. Ему казалось, что он отталкивает от себя всех окружающих. Те, что были поближе, сторонились его, старались держаться подальше, так что вокруг даже образовалось пустое пространство, несколько большее, чем обычно. В редкие моменты ему удавалось обменяться с кем-нибудь взглядами, но этот человек сразу отворачивался, и у Резерфорда даже мысль не успевала возникнуть, чтобы завязать с ним разговор. Когда почти подошла его очередь, он до сих пор ни с одним ближним не обменялся ни единым словом. Зато обратил внимание, как барменша общается с двумя стоящими впереди него мужчинами, когда они подошли, чтобы сделать заказ. Во-первых, она им улыбнулась. Во-вторых, спросила: «Ну что, как обычно?» А вот ему от нее досталось только молчание.

– Как обычно, пожалуйста, – сказал Расти.

– Что это значит – обычно?

Расти услышал, как за его спиной в очереди кто-то захихикал. Ему захотелось бежать. Но нет, он пришел сюда из принципа. Чтобы бороться за свои права. Пусть хихикают, это не поколеблет его решимости.

– По-домашнему, средней крепости, без молока.

– Ровно два доллара.

Барменша повернулась, схватила стаканчик «с собой» и хлопнула его на стойку.

– Нет, – покачал головой Расти. – Мне хочется выпить здесь.

Барменша бросила на него взгляд, в котором читалось: «Да что ты? А вот мне очень бы этого не хотелось».

– О, простите, все правильно, – сказала она вслух. – Как это я забыла. Вы же потеряли работу. И торопиться вам больше некуда.

Она выбросила стаканчик «с собой» в корзину с мусором, взяла нормальную чашку, налила, расплескивая кофе на блюдечко, и, подвигая к нему, пролила еще больше.

В тот самый момент, когда Расти заходил в кофейню, зазвонил телефон. Звук донесся в доме, расположенном где-то в миле от города. В комнате, где находились двое. Мужчина и женщина. Едва только аппарат принялся верещать, женщина сразу узнала мелодию мобильника. И все поняла. Значит, боссу нужно остаться одному. И, не дожидаясь его приказа, она встала. Захлопнула записную книжку. Сунула ее в карман передника и направилась к двери.

Мужчина убедился в том, что значок защищенной линии на экране мобильника горит зеленым цветом, и нажал кнопку.

– Сперанский, слушаю вас.

Конечно, Сперанский – не его настоящая фамилия, но вполне могла бы и быть ею. Этот рабочий псевдоним он использовал уже больше пятидесяти лет.

– Контакт, – прозвучало в трубке одно только слово.

Сперанский на секунду закрыл глаза и свободной рукой пригладил спутанные седые волосы. Кажется, время пришло. За многие годы он разрабатывал множество планов. Был участником многих операций. Пережил множество переломных моментов. Но никогда еще ставки не были так высоки.

Для него. Лично. И для единственного человека в его жизни, к которому он был неравнодушен.

Как раз в ту минуту, когда по этому телефону устанавливалась связь, Джек Ричер садился в машину. К полному своему удовлетворению – и к крайнему неудовольствию хозяина бара, – разрешив сложную проблему из области физики (а также биологии), он шагал к автобусной станции, собираясь последовать своему проверенному временем принципу, согласно которому надо садиться в первый же отходящий автобус, не важно, в какую точку земли он отправляется. Вдруг Ричер услышал, как за спиной к нему медленно приближается машина. Он наудачу выставил большой палец, и, к его удивлению, автомобиль остановился. Новенький, до блеска чистенький, ничем не примечательный. Скорей всего, взятый напрокат. Вероятно, в аэропорту. За рулем сидел опрятно одетый парнишка лет двадцати с небольшим. На нем был простенький темный костюмчик, он часто дышал и был бледен как полотно, из чего можно было сделать вывод, что он чем-то сильно расстроен и находится на грани настоящей паники. «Молодой бизнесмен», – подумал Ричер. Отпущен в первое самостоятельное дело. Боится запороть. И поэтому рушит все, к чему прикасается.

– Извините, сэр, – явно волнуясь, проговорил парень, еще более подчеркивая первое впечатление. – Вы не знаете, как добраться до шоссе I-40? Мне нужно ехать на запад. – Он ткнул пальцем в экран на приборной доске. – А этот навигатор все время врет. Все время посылает меня на какие-то несуществующие улицы.

– Знаю, – ответил Ричер. – Но на пальцах тут не объяснишь. Легче просто показать.

Парень явно заколебался, оглядел Ричера с головы до ног, будто только сейчас заметил, какой перед ним стоит крупный мужчина. Широкие плечи, мощная грудь. Немытые волосы. Небритый. Сеточка шрамов вокруг костяшек на пальцах громадных ручищ.

– Если, конечно, не хотите и дальше кружить по городу… – добавил Ричер, пытаясь изобразить на лице озабоченность.

Парнишка нервно сглотнул:

– А сами вы куда направляетесь?

– Мне все равно. Трасса I40 ничем не хуже остальных.

– Ну… ладно, – промямлил парень и секунду помолчал. – Садитесь, до трассы я вас подкину. Но там уже мне совсем близко. Вряд ли смогу подбросить, куда вам нужно.

– А вы далеко по ней едете?

– Миль семьдесят пять, не больше. Там есть один городишко, неподалеку от Плезантвилля. Вас устроит?

– А там есть кофейня?

Парень пожал плечами:

– Да есть, наверно. Если честно, я сам не знаю. Я там никогда не был.

– Ладно, думаю, устроит. Поехали.

Резерфорд взял чашку и тут только понял, что перед ним стоит еще одна непривычная дилемма. Куда сесть? Обычно у него таких проблем не возникало. Он брал свой кофе и уходил. И не видел десятка ощупывающих его недовольных глаз, пока он ищет ответ на вопрос, куда ему сесть. Расти боролся с желанием забраться в самый дальний угол кофейни. Это был бы наименее неприятный вариант, да, наверняка, но для того чтобы достичь поставленной им перед собой цели, он не годится. Возле окна тоже не пойдет: он еще не готов выставляться в витрине напоказ так открыто, – поэтому Резерфорд выбрал маленький столик в самом центре. Со столешницей, каждый квадратный дюйм которой был исцарапан надписями, и двумя стульями с обтянутыми красным винилом сиденьями. «Посетители развлекались», – подумал он, глядя на надписи. Тут были и слова из песенок. И какие-то стишки. И возвышенные афоризмы. Он пробежал по ним глазами, не нашел ничего созвучного его настроению и заставил себя поднять глаза. Сделал попытку встретиться взглядами с сидящими за другими столиками. Не получилось. Не считая ребенка, родители которого, когда до них дошло, что происходит, встали и вышли. Расти отхлебнул из чашки. Ему хотелось растянуть процесс как минимум на час. Он выпил весь кофе до самой гущи. Но все равно общения ни с кем, кроме как с барменшей, которая не упускала возможности время от времени бросать на него неприязненный взгляд, не получилось. Резерфорд заказывал еще кофе, менял столики. Но все без толку, удача от него отвернулась. Он выдержал еще сорок минут, а потом барменша подошла к его столику и сказала, чтобы он либо заказывал что-нибудь поесть, либо уходил.

– Еды я заказывать у вас не стану, – сказал ей Расти. – Лучше уйду. Но завтра приду снова. И послезавтра. Буду приходить каждый день, пока все не убедятся, что я ни в чем не виноват.

Барменша окинула его озадаченным взглядом и ретировалась обратно к стойке.

Расти встал.

– Послушайте, – сказал он.

Никто не обратил на него никакого внимания.

– Послушайте! – повторил Расти, повысив голос. – То, что случилось с городом, – это полный отстой. И я это понимаю. Но я в этом не виноват. Ни капельки. Правда состоит в том, что я пытался это предотвратить. Один только я, и никто больше.

Посетители никак не реагировали.

Барменша перегнулась через стойку, держа в руке стаканчик с кофе «с собой».

– Возьмите кофе и уходите, мистер Резерфорд. Никто вам не верит. И никогда не поверит.

И как раз в то время, когда Расти Резерфорд покидал кофейню, Джек Ричер въезжал в его городок. Выехать из Нэшвилла в нужном месте не было для него проблемой. Он прекрасно ориентировался и находил дорогу, полагаясь на свое чутье, а также на приметы, которые запомнил, глядя в окошко автобуса во время субботней езды, так что ни разу не заплутал и уверенно вывел машину на нужную трассу. Достаточно уверенно, а если и было что, то водитель ничего не заметил. Как только они оказались за пределами города, Ричер попросил парня настроить радио на местный канал, где играют блюзы, откинул спинку сиденья и прикрыл веки. Тексты песенок были не всегда целомудренные, но парнишка не обращал внимания и болтал без умолку. Рассказывал про Нью-Йорк. Про страховую компанию, где он работал. Про то, что ему только что дали повышение и назначили представителем фирмы по переговорам, и это его первое самостоятельное задание. Что он прилетел утром и должен принять участие в совещании в региональном отделении компании. По дороге заблудился, не знал, как выехать на трассу, чтобы попасть в городишко, где он должен помочь решить какую-то проблему. Что-то связанное с компьютерами. И иностранными правительствами. И какими-то ключами и порталами, и разными другими штуками, знать про которые Ричеру было не интересно. Погрузившись в сладкую полудрему, он слушал парнишку вполуха и открыл глаза, только когда почувствовал, что машина притормаживает и сворачивает на юг, на дорогу местного значения. После автомобильной развязки целых полмили они ехали мимо ресторанов, проездов, автосалонов и однотипных гостиниц, коих здесь было великое множество. Потом началась открытая местность. Здесь, на плоских, равнинных землях, раскинулись сельскохозяйственные угодья, поля самых сложных конфигураций и контуров, а там, где были пересеченные участки с крутыми склонами, зеленели рощи высоких деревьев. Прошло десять минут, и они снова свернули на запад; дорога пошла извилистая, с крутыми подъемами и спусками; так они мчались почти целый час и наконец въехали в пригород какого-то городишки. Парень не останавливался, пока они не оказались, как предположил Ричер, на центральной улице, и только тогда он свернул к тротуару.

Ричер выбрался из машины и осмотрелся. Новое место неприятных ассоциаций не вызвало. Центр, судя по архитектуре, застраивался в основном в девятнадцатом веке, с дополнениями в результате вливаний наличности в строительную отрасль в пятидесятые. Некоторые дома, видимо самые старые, были снесены, что несколько разредило плотность застройки улицы. И кое-какие пустоты заполнились более новыми зданиями, выделяющимися своим возрастом на общем фоне. Но общая, стандартная планировка осталась неизменной. Достаточно компактная, всего с одним перекрестком, где власти решили установить светофор. В тот день он не работал, что смущало некоторых водителей транспорта и приводило к путанице. Но в остальном все было прекрасно. Во всяком случае, с кафешками и забегаловками был полный порядок. Ричер подумал и решил, что если и задержится здесь, то на пол-часика, не больше. С этим городом его ничего не связывало. Здесь не было могил его предков. Не было интригующего названия. С военной точки зрения город тоже ничего из себя не представлял. Интересных вывесок или сооружений он не приметил. Связи с его излюбленными музыкантами тоже никакой. Так что оставаться здесь не было никакого смысла. Выпить кофе и двигаться дальше. Есть места куда более интересные.

Шагая по западной части главной, как ему показалось, улицы, до перекрестка с неработающим светофором Ричер не дошел полквартала. Напротив по диагонали виднелась кофейня. В других местах города наверняка имелись и другие подобные заведения, но Ричер не видел смысла в том, чтобы это проверять на практике. Человек он неприхотливый. И, воспользовавшись очередным замешательством в дорожном движении на перекрестке, Ричер стал пересекать улицу.

Направлялся он прямиком к кофейне. А Резерфорд как раз из нее выходил. Сначала Ричер не обратил на него внимания. Просто прохожий, маленький, ничем не приметный, со стаканчиком кофе «с собой» в руке, идет куда-то по своим делам. Не важно каким. Но буквально через секунду в нем вдруг пробудился интерес к этому человеку и стал неуклонно расти. По спине пробежал холодок. Как тревожный сигнал, поданный некой первобытной системой оповещения, напрямую подключенной к коре его головного мозга. Безотчетное, на уровне подсознания узнавание ситуации. Рисунок движений. Словно хищник кружит. Обдумывает, как напасть на свою жертву. Двое мужчин и одна женщина. Рассредоточиваются. Тщательно выбирают позицию. Планируют согласованные действия. Готовятся захлопнуть ловушку.

Трое на одного. Самого Ричера вряд ли обеспокоило бы такое превосходство противника. Но потенциальной жертвой сейчас был не Ричер. Это ясно как божий день.

Мужчины заняли позиции с двух концов квартала. Один на западе, прямо перед перекрестком с неработающими светофорами; прикидывается, будто бы разглядывает витрину магазина. Другой – с восточной стороны, где квартал заканчивается переулком; этот делает вид, что ковыряется в своем мобильнике. Дистанция около ста тридцати футов. Женщина расположилась на другой стороне переулка, там, где начинается следующий квартал. Еще десять футов. К северу от тротуара сплошной ряд домов. Улица идет на юг. Двери магазинов, и, если правильно рассчитать время, можно быстро заскочить. Перебежать улицу, если не будет машин.

Резерфорд двигался на восток. Не спешил. Но и не зевал по сторонам. Просто шел, замкнувшись в своем мирке. «Но не бесцельно», – подумал Ричер. Скорее, чем-то слегка озабоченный. Шагает знакомым маршрутом. Вполне довольный окружающим миром. Настолько, что можно его не замечать вообще. Не ищет дверей магазинов. Не обращает внимания на мчащиеся по улице автомобили.

Тот, что с западной стороны, ростом около пяти футов десяти дюймов. В простенькой черной футболочке и в свободных штанах с большими карманами на ногах. Голова выбрита, в ухе торчит телефон, какие Ричер частенько видел у деловых людей. Тот, что на востоке, примерно таких же размеров. В такой же одежде. С такой же прической. И с таким же телефоном в ухе. Женщина на другой стороне переулка тоже в черном, но ее одежда плотней облегает фигуру, и волосы на голове бритвой не тронуты. Длинные такие, рыжие волосы, подвязанные сзади в конский хвост.

Тот, что на западе, оторвался от витрины и зашагал на восток. В пятнадцати футах позади Резерфорда. Двигался легко, раскованной, пружинистой походочкой. Ему явно приходилось укорачивать шаг, чтобы раньше времени не догнать свою жертву. Впереди, на самом краешке тротуара какая-то женщина остановилась и наклонилась к ребенку в легкой детской колясочке. За ней стояла парочка, они о чем-то болтали. Оба в спортивных костюмах. Обычные прохожие. К происходящему не имеют никакого отношения. И ни о чем не подозревают.

Ловушка сейчас составляла около сотни футов в поперечнике.

Тот, что на востоке, тронул пальцем наушник. И почти сразу в конце переулка показался легковой автомобиль. Выкатил откуда-то из тени. Безликий и незаметный такой седанчик. Фирмы «Тойота». Темно-синего цвета. Ехал беззвучно. Ричер лишь визуально мог наблюдать, что он движется. «Полностью на электрическом ходу», – подумал он. Крутая тачка. Жаль, что таких не было в 110-м полку в прежние времена.

Ловушка сузилась до восьмидесяти футов. Ричер ступил на тротуар.

Резерфорд подошел к женщине с колясочкой. Когда он с ней поравнялся, она выпрямилась. Ребенок бросил плюшевого мишку на землю. Резерфорд наклонился и поднял его. Может быть, Резерфорд вовсе не такой недотепа, как выглядит. Прекрасный маневр, чтобы посмотреть, кто у него за спиной. Может быть, он отлично знает, что за ним следят. Но оптимизм Ричера насчет Резерфорда внезапно рассеялся. Тот ничего, кроме ребенка, словно не видел. Протянул ему игрушку. Женщина резко выхватила ее у него, окинув Резерфорда злобным взглядом. И он пошел дальше.

Ловушка сузилась до шестидесяти футов. Ричер сменил направление движения. Пошел на восток. В тридцати футах за спиной парня, шагающего с запада.

Парочка в спортивных костюмах отошла от стены. Руки их мелькали в воздухе все более энергично. Разговор, должно быть, принял серьезный оборот. Выставив вперед плечо, мужчина шагнул вперед. Врезался в Резерфорда, расплескав ему кофе. Но подруга была уже рядом. Схватила его за руку и потащила прочь, сердито тряся головой.

– Эй, вы! – крикнул им вслед Резерфорд.

Ответа не получил.

«Оглянись, – мысленно приказал ему Ричер. – Наплюй на этих идиотов-спортсменов. Посмотри на мужика, который идет за тобой».

Резерфорд не оглянулся. Продолжал идти дальше.

Ловушка сузилась до сорока футов. Еще двадцать футов между Ричером и мужчиной, идущим с запада.

В том, что сейчас случится, сомневаться уже не приходилось. Ричер видел это так же отчетливо, как буквы пишущего по небу дымом самолета. Машина прокатит еще немного вперед, так чтобы задняя ее дверь была на одном уровне с тротуаром. Тот, кто идет с востока, откроет ее. Тот, что с запада, толкнет в проем Резерфорда и сам запрыгнет за ним. Женщина юркнет с другой стороны. Тот, что идет с востока, сядет рядом с водителем. И автомобиль уедет. На всю операцию уйдет не больше пяти секунд, если все пройдет без сбоев. И тишина. Без шума и пыли. Никто ничего не заметит.

Ловушка сузилась до двадцати футов. Между Ричером и мужчиной, идущим с запада, уже десять футов. Самое время принимать решение.

Теперь уже четверо против одного. А может, и пятеро или шестеро, если у них есть мобильная поддержка. Самого Ричера такое превосходство в силах мало беспокоило. Но жертвой их был не он.

А машина уже тут как тут, будто по заказу. Ни о чем не подозревающий Резерфорд остановился. Наверное, просто какой-то нетерпеливый водитель решил срезать путь через переулок. Он отхлебнул кофе, поджидая, когда автомобиль проедет. Но он стоял как вкопанный. Человек с восточной стороны открыл заднюю дверцу и стоял, придерживая ее. Второй прибавил шагу. Чуть уже не бежал. Левой рукой накрыл макушку Резерфорда. Правой схватил Резерфорда за локоть. Стал разворачивать его в сторону заднего сиденья. Но оказался чересчур медлительным. Руки его держали только пустой воздух.

Ловушка сузилась до нуля футов. Ричер поравнялся с мужчиной, который двигался с запада, и встал от него слева. Схватил Резерфорда за воротник. Правую руку стальной преградой упер в грудь его похитителя. На правой ноге развернулся по часовой стрелке. Оттолкнул Резерфорда назад и в сторону. И удерживал его там вне досягаемости кого бы то ни было.

– Давайте разберемся культурно, – сказал Ричер. – Покажите свои документы или садитесь в машину и уезжайте.

– Отпусти его, – сказал тот, что пришел с запада.

– Если есть законное основание задержать его, у вас должна быть официальная бумага. Если имеется, покажите. Если нет, уезжайте. Это ваш последний шанс.

– Какого черта, кто ты такой?

– В сложившейся ситуации вы должны придерживаться определенных правил.

– Да кто ты такой?

– Я предложил вам два варианта действий. Ваши вопросы не вписываются ни в один из них.

– Отпусти его, – сказал мужчина.

Он попробовал обойти Ричера и уже протянул руку, чтобы схватить Резерфорда. Но Ричер стукнул ему кулаком в висок, он врезался в стену, отскочил от нее, как мячик, и рухнул на землю, словно марионетка, у которой обрезали все ниточки.

Ричер повернулся к другому:

– У вас остался последний шанс. Забирайте свой мусор и проваливайте. Если не хотите, с вами будет то же самое, до кучи. Выбирайте. Меня устроит любой вариант.

Боковым зрением Ричер заметил какое-то движение. Стекло рядом с пассажирским креслом поехало вниз. Сидевшая за рулем поднимала руку. И смотрела ему прямо в глаза. У нее там что, пистолет? Ричер не стал ждать, чтобы убедиться в этом. Он отпустил Резерфорда и крутанул мужчину, который пришел с востока, лицом к машине. Схватил его за шкирку и за ремень. И запустил головой вперед прямо в открытое окошко; тот вошел плотно, как пробка в горлышко бутылки, руки его зажало краями окошка, ноги беспомощно брыкались.

Ричер сделал шаг назад, чтобы его не задело; Резерфорд оставался на месте, стоял как вкопанный. Вдруг Ричер скорее почувствовал, чем услышал, что прямо к ним несется некий тяжелый предмет. Он схватил Резерфорда, оттолкнул, и через мгновение к тротуару шатнулась черная «шевроле» и резко остановилась там, где только что стоял Ричер. Дверца водителя распахнулась, оттуда выскочил мужчина. Ростом он был поменьше остальных, но гораздо более жилистый. А с другой стороны выскочил еще один и присоединился к первому. Секунду они стояли бок о бок, оба приняв какую-то странную бойцовскую стойку, но тут же расслабились. Сделали шаг вперед. Видно было, что они привыкли работать вместе. И делали это уже не раз.

– Отойдите в сторонку, мистер, – сказал тот, что сидел за рулем. – Не суйте нос не в свое дело. Этот парень поедет с нами.

Ричер покачал головой:

– Ну уж нет, ребята. Он явно не хочет с вами, и этот вопрос больше не обсуждается. Остается другой вопрос: с вами-то что делать? Уберетесь сами по-тихому или вам не терпится с вашими дружками тоже в больничку?

Водила не ответил, а Ричер тем временем услышал какие-то царапающие звуки с другой стороны «шевроле». Мужчине, которого он воткнул в окошко «тойоты», удалось выкарабкаться, и теперь, с помощью женщины из переулка, он пытался потихоньку втиснуть своего пребывающего в отключке товарища на заднее сиденье. А вокруг них между тем образовался круг зевак, начинающийся на тротуаре, но уже переливающийся и на проезжую часть. Ричер вспомнил, как в первый день учебы в каждой новой школе вокруг них с братом Джо на школьном дворе собиралась толпа. И они становились спина к спине, готовясь дать отпор. Он посмотрел на Резерфорда. Не видно было, что тот собирается удрать, и это уже было кое-что. Но Ричер понимал: если толпа озвереет, толку от Резерфорда будет мало.

Те двое переглянулись. Прикидывали, что делать дальше. Похищение пошло коту под хвост, и теперь перед ними стоял выбор между лобовой атакой и тактическим отходом. Ни один из вариантов, похоже, им был не по душе. А тут еще и сирена завыла. Прохожие рассыпались кто куда. Двигатель взвыл; видно, сидящий за рулем так вдавил педаль газа, что машина, чуть не встав на дыбы, рванула с места. Жилистые ребята попрыгали в «шевроле», дали задний ход, врезались в передний угол полицейской патрульной машины, подоспевшей первой, и умчались вдаль. Резерфорд как стоял неподвижно на месте, так и продолжал стоять, вытаращив глаза и отвесив нижнюю челюсть.

Неподалеку стояли уже две полицейские машины с выключенными сиренами и мигалками. Из них выскочили четверо. Трое немедленно направились к тротуару. Четвертый задержался, чтобы оценить повреждение. У каждого имелось по пистолету, но руки они держали опущенными. «Считают, что с таким численным преимуществом беспокоиться не о чем, – догадался Ричер, – и просто решили не перестраховываться». Что ж, вполне разумная позиция.

– На землю, – приказал старший. – Лицом вниз.

– Вы нас арестовываете? – спросил Ричер.

– А ты чего ждал? Что сейчас угощу тебя конфеткой? Ложись и не вякай.

Ричер не пошевелился.

Полицейский подошел поближе:

– Я сказал, на землю. Немедленно.

Полицейские везде одинаковы, во всем мире. Как только начинают работать на публике, заднего хода от них не жди. И любая попытка заставить их – пустая трата времени. Ричер знал это по личному опыту. Однако существуют же правила, которых надо придерживаться.

– Ну хорошо, – сказал Ричер. – Я вас послушаюсь, вы нас арестуете. Но через пять минут нас все равно отпустят. Так что давайте обойдемся без этих глупостей.