Текст книги "Нефритовое наследие"

Фонда Ли
Нефритовое наследие

Глава 1
Будущее без кланов

Отель и казино «Двойная ставка» – неподходящее место для зарождения революции. В качестве цели оно годилось лишь по той причине, что Беро здесь работал и знал, как пройти мимо охраны. Пока Жанлун дрожал от холода в самую промозглую зиму за многие десятилетия, яркие огни в сверкающем игорном зале не гасли круглые сутки, и в закрома Равнинного клана стекались деньги от азартных игроков и туристов. Но не сегодня.

За десять минут до полудня Беро толкал по игорному залу в сторону лифта багажную тележку с тремя чемоданами. В лифте пылко спорили три бизнесмена.

– Горные предложили мне выплачивать на пятнадцать процентов меньше дани. От Коулов такого не дождешься, – проворчал лысый в синем костюме. – Но при этом они ожидают, что я буду конкурировать с иностранными сетевыми магазинами, которые появляются как грибы после дождя из-за сделок, заключенных Равнинными.

Его коллега поморщился:

– Так что же, вы предпочли бы платить дань Айт Маде?

– Айт – убийца и жаждет крови, ну и что с того? Все они такие. Она поступила так, как должна была, чтобы сохранить Горный клан, – сказал загорелый бизнесмен. – По крайней мере, на первое место она ставит интересы Кекона, и теперь, когда она наконец-то объявила наследника, я думаю, что…

Дверь лифта, уже начавшая закрываться, снова открылась, и вошли два иностранца, заняв оставшееся от тележки Беро пространство. Одежда на них была неприметная, но они не выглядели как туристы. Три бизнесмена умолкли и оглядели незнакомцев с вежливой подозрительностью. В последнее время Жанлун кишел иностранными шпионами, вынюхивающими корпоративные и правительственные секреты.

Лифт опустился на парковку, и дверь с тихим писком открылась. Когда все пассажиры вышли, Беро выкатил тележку вместе с ее содержимым на парковку и посмотрел на часы. Зеленые кости Равнинного клана не спускали глаз с прибыльных игорных домов на шоссе Бедняка, но этот район патрулировало не так уж много людей. Эйтен, бывший Кулак, который и дал Беро работу в «Двойной ставке», сегодня отсутствовал. Беро несколько месяцев отслеживал смены охранников и знал, что ровно в полдень поблизости не будет ни одного другого нефритового бойца клана. Конечно, как только начнется заварушка, они быстро появятся, так что главное – скорость.

Рядом с Беро припарковался фургон. С переднего сиденья спрыгнул Тадино, Отоньо и Гурихо вылезли из задних дверей. Трое выходцев из Оортоко не особенно нравились Беро, с их иностранным акцентом и уродливыми югутанскими шмотками, в особенности Тадино, обладатель узкого, как у терьера, лица, да и голос его скорее напоминал лай. И все же из всех знакомых Беро лишь эти трое ненавидели Зеленых костей так же пылко, как и Беро, и так же страстно желали их уничтожить.

– Нас даже не остановили и не задали ни одного вопроса, – тявкнул Тадино. А даже если бы и остановили, в фургоне не было оружия или чего-либо подозрительного.

Беро сбросил на пол чемоданы с тележки и открыл их. Гурихо, Отоньо и Тадино вытащили содержимое: противогазы, баллончики с краской, монтировки, пистолеты и гранаты со слезоточивым газом.

Когда они были полностью готовы, своим служебным ключом Беро открыл дверь на лестницу рядом с лифтами. На верхней площадке он отпер еще одну дверь, впустив их в покрытый ковром коридор, ведущий на кухню казино.

Тадино ухмыльнулся и натянул противогаз. Гурихо и Отоньо похлопали друг друга по спине и последовали его примеру. Гурихо немного замешкался, чтобы затолкать под маску свою длинную бороду. Не оглянувшись на Беро, они помчались по коридору. Отоньо бросил одну гранату со слезоточивым газом на кухню, а Тадино швырнул другую в игорный зал, где она начала с шипением испускать газ. Послышались крики, кашель и натужное дыхание, а потом топот ног, и Беро прислонился к двери на лестницу, постаравшись стать невидимкой. Прогремел выстрел, заверещала сигнализация, перекрывая треск мебели и звон разбитого стекла, металлический лязг пожарных выходов и резкий свист вращающихся дверей казино – задыхающиеся посетители «Двойной ставки» в панике устремились наружу, на шоссе Бедняка, покинув сумрачный и теплый уют игорных залов.

Беро закрыл нос и рот банданой и выглянул за угол. Он по-прежнему слышал жуткий грохот, но трудно было рассмотреть что-либо в дыму. В глубине души ему хотелось находиться в гуще заварушки вместе с остальными – выстрелить в воздух, треснуть монтировкой по стеклянному бару, разбить мебель и стены. Конечно, все сломанное починят, но это дорого обойдется Равнинным. Унизит их и послужит уроком. Беро нахмурился. Да у него больше смелости и кровь гуще, чем у кого бы то ни было. На его счету такое, от чего эти оортокцы просто обделались бы.

Беро втянул голову обратно на лестничную площадку и закрыл дверь. Что и кому он докажет, сунувшись туда? Если появятся Зеленые кости, они переломают идиотам ноги, это в лучшем случае. Беро достаточно настрадался и приучился ценить свои конечности. Когда-то он и сам владел нефритом, а «сияния» у него было столько, что он купался в деньгах, но то давно в прошлом. Он ненавидел кланы, однако нуждался в работе.

Дверь с грохотом распахнулась, и на лестницу, покачиваясь и тяжело дыша, вышли трое его подельников с безумными горящими глазами и взмокшими от пота волосами. Беро поспешил вместе с ними обратно на парковку. Он выскочил первым и пригнулся за углом, когда из ближайшего лифта высыпала кучка растерянных горничных и поваров. Как только они ушли, Беро нажал на кнопку аварийной остановки лифта, чтобы тот больше не поднялся, и выпустил приятелей с лестницы. Они сорвали маски и побросали их в чемоданы.

– Залягте на дно недели на две, а потом встретимся в «Хурме», – напомнил им Гурихо, пока они залезали обратно в фургон.

Машина тронулась, и Беро остался на парковке в одиночестве.

Беро подкатил три чемодана с их отвратительным содержимым к мусорному баку и выкинул. Затем убедился, что его униформа чистая и не мятая, и вышел с парковки на свой обычный обеденный перерыв. Полчаса спустя, когда он вернулся, перед «Двойной ставкой» стояли две полицейские машины и одна пожарная, а вокруг расхаживали три Зеленые кости из Равнинного клана, сердито осматривая ущерб. Одинокие постояльцы отеля ежились на тротуаре в ожидании, когда их впустят обратно. Беро сунул руки в карманы и подождал вместе с остальными, пряча улыбку при взгляде на фразу, намалеванную на всю высоту стеклянных дверей казино: «Будущее без кланов!».

Глава 2
Предательство

шестой год, первый месяц

Коул Хилошудон внимательно изучал обедающих с ним шестерых бизнесменов и надеялся, что не придется убивать ни одного из них. Они собрались в самом большом приватном зале ресторана «Двойная удача», и на столе осталось еще много блюд, однако у Хило не было аппетита. Он без колебаний отнял бы жизнь у врага, но это были люди из его же клана, он знал их и в прошлом относился к ним по-дружески. Равнинные нуждались в каждом лояльном человеке.

– Как здоровье вашей жены, Коул-цзен? – спросил Фонарщик Фуинь Кан, и за столом повисла неловкая пауза.

На лице Хило осталась улыбка, но, когда он посмотрел в лицо сидящему напротив мужчине, взгляд его был ледяным.

– Выздоровление требует времени, но ей уже лучше. Спасибо, что спросили.

– Приятно это слышать, – сказал Фуинь. – Нет ничего важнее, чем здоровье и безопасность наших родных. Да озарят боги Равнинный клан сиянием своей милости.

Он приподнял бокал с хоцзи в сторону Хило, и остальные бизнесмены последовали его примеру.

Фуинь не был типичным Фонарщиком без нефрита. Он носил два нефритовых кольца, нефритовые гвоздики в ушах и резную нефритовую застежку на ремне. Бывший Кулак, он покинул боевой отряд Равнинных пятнадцать лет назад и занялся семейным бизнесом – торговлей. Несмотря на вежливую озабоченность Фуиня, Хило Почуял его нефритовую ауру – густое и перекатывающееся облако, ощетинившееся явными подозрениями и обидой.

Хило оттолкнул тарелку и откинулся на спинку стула, пока официанты уносили пустые блюда и подливали чай. Хило не смотрел на сидящую рядом Шаэ, но Чуял напряжение в ее ауре. Она тоже ела мало. Разговор явно не клеился.

– Я пригласил всех вас, потому что Шелест рассказала мне о ваших тревогах, которые вы хотели напрямую обсудить с Колоссом, – сказал Хило. – Вы все – уважаемые и ценные Фонарщики клана, и, конечно, я готов ответить на ваши вопросы и решить проблемы, прежде чем возникнет серьезное непонимание.

Первым заговорил не Фуинь, а лысый мужчина рядом с ним, господин Тино. В клане он был с давних времен и дружил еще с покойным дедом Хило.

– Коул-цзен, – сказал Тино, – учитывая состояние экономики и конкуренцию, причем не только со стороны Горного клана, но и иностранных компаний, мы уже несколько раз просили Шелеста снизить размер дани. Вы, конечно же, помните, что Равнинные увеличили размер дани, чтобы сражаться на войне кланов, но с тех пор прошло уже шесть лет, а дань так и не снизили.

– Война кланов еще не закончена, пусть даже и не ведется в открытую, – напомнил Хило. – Горные по-прежнему намерены нас покорить, рано или поздно. Мы держим дань на разумном уровне и на эти деньги усиливаем клан, как считает нужным Шелест.

При этих словах Шаэ подалась вперед и сказала:

– Если мы хотим одолеть врагов, то должны нарастить возможности Равнинных. Мы модернизируем технологии, расширяем Академию Коула Ду, чтобы выпускать больше Зеленых костей, и отстраиваем наши зарубежные представительства и предприятия.

Помощник Шелеста Вун Папидонва немедленно передал ей папку. Шаэ открыла ее и начала доставать стопку листов.

– Могу показать бюджет клана на ближайший год и куда именно направляются средства от дани…

Третий Фонарщик, дочерна загорелый господин Эхо, нетерпеливо отмахнулся:

– Я не сомневаюсь, что вы тратите деньги. Проблема в том, как вы их тратите. Равнинные развивают бизнес в Эспении, а это обязательно навредит нашей стране в будущем. – Он старался не смотреть на Шелеста – у Фонарщика уже были трения с Шаэ. – Чуждые обычаи влияют на молодежь. Вот почему в нашем обществе стало больше преступлений и проблем. К примеру, случай в казино «Двойная ставка» на прошлой неделе. Просто позор! А хулиганов так и не поймали.

В ответ на его назидательный тон Хило прищурился:

– Если вы желаете обвинить кого-либо в преступлениях, вспомните о том, сколько бандитов-баруканов привезли в страну Горные, чтобы усилить свои ряды. Но давайте ближе к делу. Я знаю, что Горные пытаются подорвать нашу мощь, предлагая вам пониженную дань, и вам вдруг стало казаться, что несправедливо выплачивать дань в обычном размере, если можно платить меньше.

Установившаяся неловкая пауза послужила достаточно красноречивым подтверждением его слов.

Два Фонарщика тщательно избегали его взгляда.

Однако Фуинь Кан не отвернулся.

– Смена клана была бы тяжелым и трагичным решением, – сказал он. И действительно, такое решение не только повлияло бы на финансовое состояние Фонарщика, ему пришлось бы сменить место жительства, а детям ходить в другую школу боевых искусств, изменились бы все его социальные связи, друзья и враги. – Нам не хотелось бы заходить так далеко, вот почему мы и пришли к вам в надежде на урегулирование проблемы.

Остальные Фонарщики одобрительно заерзали. Фуинь позволил другим высказаться первыми, но, очевидно, именно он был зачинщиком, как и подозревал Хило. Все это плохо кончится. Хило в этом не сомневался, но тем не менее твердо объявил:

– Мы не можем сейчас снизить дань. Даю вам слово Колосса, как только наш бизнес за границей окрепнет, мы поделимся прибылью со всем кланом. В ближайшие пять лет Шелест будет постепенно понижать дань.

Он понятия не имел, разумно ли это с финансовой стороны, но звучало неплохо. Поскольку аура Шаэ не налилась гневом, Хило сделал вывод, что она справится.

Фуинь покачал головой.

– Это трудно назвать компромиссом. Мы все единодушны в том, что будет справедливо, если Равнинные предложат то же, что и Горные. И мы твердо убеждены, что нужно изменить стратегию клана. И вместо расширения бизнеса за границей сосредоточиться на защите наших интересов дома.

Нефритовая аура Шаэ дрогнула от испуга, но ее голос был тверд:

– Если мы уменьшим дань и при этом откажемся от самого быстрорастущего источника дохода, клан лишится сразу двух денежных потоков. Мы подрубим сук, на котором сидим.

Два Фонарщика что-то пробормотали, но Фуинь взмахнул руками:

– У Горных дела идут прекрасно. Хотите сказать, что Равнинные не могут с ними тягаться? В таком случае вы не можете нас винить, если мы решим вместе бороться за лучшее будущее.

Эти слова не звучали как угроза, но именно ею и были. Фуинь собрал несколько недовольных Фонарщиков и теперь намекал, что, если Равнинные не согласятся с их коллективными требованиями, они все вместе перейдут в Горный клан. Даже Шаэ не ожидала подобного шантажа и явно не находила слов.

Хило переполняли холодная злость и разочарование.

– Фуинь-цзен, – сказал он, сосредоточив все внимание на бывшем Кулаке и игнорируя остальных, – зачем вы пришли сюда с просьбой ко мне, если уже переметнулись к Горным? А этих людей вы пытаетесь перетянуть вместе с собой по приказу Айт Мады?

Лицо Фуиня застыло.

– О чем это вы?

– Вы уже несколько месяцев платите дань Горному клану. Могу показать вам доказательства, которые собрал Маик Тар, или, может, сами признаетесь и перестанете лгать мне в лицо? – Хило говорил спокойно, но с нескрываемой ледяной угрозой. – А вы ведь не просто Фонарщик, как другие. Вы – Зеленая кость, предавшая клятву клану.

Над столом повисла мертвая тишина. Едва слышный гул из других залов «Двойной удачи», доносившийся из-за закрытых дверей, казался какофонией. Остальные Фонарщики отпрянули, их лица побелели, а Фуинь медленно встал:

– Вы обвиняете меня в предательстве клана? Я был уже Кулаком первого ранга, когда вы еще были сопливым мальчишкой в Академии. Это вы всех нас предали, Коул Хилошудон.

Обида, которую Хило почувствовал в ауре Фуиня, всколыхнулась бурей, и тщательно выверенный налет вежливости исчез.

– Мой отец с нуля создал процветающее дело с помощью клана и трудясь не покладая рук. Благодарю богов, что его уже нет в живых и он не увидит, как его компанию вытесняют с рынка, и все потому, что вы открыли страну для иностранцев, прямо как раздвигающая ноги шлюха. – Голос Фуиня задрожал и налился гневом. – Мой сын так вами восхищался и во всем хотел быть похожим на вас. Ему было всего двадцать, он лишь полгода пробыл Пальцем, когда его убили ни за что ни про что, из-за клановой войны, которая никогда бы не началась при вашем брате или деде. И вам хватает наглости ожидать от меня преданности? Нет, Коул-цзен, вы не Колосс, а щенок, а ваша сестра лижет эспенские сапоги. Я ничего вам не должен.

Хило молчал невероятно долгое для него время. Он Чуял глухие удары сердца и сдерживаемое дыхание, в особенности у Шаэ, но все это казалось таким далеким по сравнению с нарастающим в руках и голове напряжением.

– Фуинь-цзен, – наконец сказал он, – как я вижу, вы возненавидели меня из-за перенесенных страданий, но совершенно напрасно позволили Айт Маде себя использовать. – Он встал, оказавшись лицом к лицу с Фонарщиком. – Если вы чувствовали себя таким несчастным, то могли бы поговорить со мной в любое время. Если ваше ожесточение вызвано проблемами в бизнесе или вы не можете простить мне гибель сына, вы могли бы только попросить, и ушли бы достойно, а может, даже основали бы собственный маленький клан в другой части страны. И ради прошлых заслуг и жертв вашей семьи я бы вам это позволил. Вам не пришлось бы переходить к Горным, не пришлось бы заманивать с собой других, пытаясь навредить Равнинным, чтобы выбраться из этой переделки.

Фуинь выпрямился. Он был выше Колосса и в свои сорок с лишним находился в прекрасной физической форме, тренируясь с молодыми Зелеными костями.

– Хотите сказать, что мне пришлось бы вымаливать разрешение покинуть город, в котором я родился, и жить как жалкий изгой? Вы ждете, что я теперь отрежу ухо и буду унижаться, умоляя сохранить мне жизнь? Никогда. – Его лицо окаменело, выражая чудовищную решимость. – Коул Хилошудон, Колосс Равнинного клана, я вызываю вас на дуэль на чистых клинках.

По комнате пронесся ошеломленный ропот. Никто уже много лет не решался бросить вызов Коулу Хило.

– Назовите место и… – начал Фуинь.

– Я отказываюсь. – От слов Хило воздух словно заледенел. На лице Колосса отразился его приснопамятный гнев. – Вы предатель и не заслуживаете дуэли. Я вам сочувствую из-за гибели сына и проблем в бизнесе, но многие из нас пережили чудовищные трагедии и не нарушают клятвы братству.

Фуинь на мгновение смутился. Даже Шаэ и Вун посмотрели на Хило с удивлением. Как всем было известно, Коул Хилошудон никогда не отвергал личный вызов. Не веря своим ушам, Фуинь качнулся на каблуках.

– Трус, – выплюнул он.

– Я Колосс Клана, – сказал Хило. – Глупо было бы не считать вас сильным бойцом, Фуинь-цзен. Может, у вас и нет больше причин цепляться за жизнь, но я не могу рисковать, любое ранение помешает мне выполнять свои обязанности перед семьей и кланом. – Хило нахмурился, сообразив, что объясняет отказ не столько Фуиню, сколько самому себе. – Если вы хотите остаться в живых, отдайте все свое имущество клану и примите наказание – изгнание с Кекона. А если нет, я разрешу вам умереть с клинком в руках. Это все.

Хило еще говорил, когда двери в зал раздвинулись и вошли Цзуэн Ню, Штырь Равнинных, Маик Тар и Йин Ро. По приказу Хило Зеленые кости ожидали внизу, пока не Почуют угрозу со стороны присутствующих за столом. Эхо и Тино в ужасе вытаращили глаза и отпрянули от Фуиня, словно он вдруг превратился в бомбу с тикающим часовым механизмом. Когда Фуинь остался в одиночестве, его глаза забегали, а руки затряслись. Цзуэн, Маик и Йин обогнули большой стол с двух сторон, направляясь к Фуиню. Другие Фонарщики не осмелились покинуть свои стулья.

Шаэ начала вставать, и ее аура ощетинилась тревогой. Ведь именно Шелест вызвала Фонарщиков на этот обед, чтобы, предположительно, уладить проблемы, а он вот-вот превратится в казнь.

– Хило, – прошептала она достаточно громко, чтобы все услышали. – Так не делается. Давай…

Ее предложение так никто и не услышал. Фуинь резко выхватил спрятанный за поясом пистолет и открыл огонь.

Тар отреагировал мгновенно, подняв перед Колоссом волну Отражения, так что очередь прошила потолок обеденного зала и разбила два светильника. Вун схватил Шаэ за руку и загородил ее своим телом. Цзуэн и Йин повалили двух других Фонарщиков на пол. Фуинь Кан бросил пистолет, с Легкостью перемахнул через стол и направил изогнутый боевой нож к горлу Хило.

Отражая атаку, Хило с Легкостью запрыгнул на стол, схватил Фуиня за локоть и с силой врезал ему в солнечное сплетение. Еще летящий вперед Фуинь потерял равновесие и Легкость, его ноги коснулись стола. Бывший Кулак пошатнулся, но все же Сконцентрировался и нанес смертоносный удар, который чуть не пробил Броню Хило. Колосс дернулся, резко уклонился и потянул соперника за собой. Когда тот полетел на край стола, его нога задела тарелку с остывающим супом. Из-под ног полетели тарелки, стаканы и еда.

Много лет назад, когда Хило был еще подростком и учился в Академии, он тренировался в Легкости и равновесии со спарринг-партнерами на тонких планках и ходящих ходуном платформах. В то время это упражнение казалось ему глупостью. Драки проходят на асфальте и бетоне, а не на перекинутых через водопад бревнах, как в кино. Стоя на столе, он за долю секунды вспомнил, как наставники твердили ему: ни одна Зеленая кость не может быть уверена, что будет драться в идеальных условиях, как бы хорошо ни готовилась. И теперь, когда они сплелись воедино и балансировали на краю стола, Хило схватил Фуиня левой рукой за затылок, словно рельбольный мяч, который он собирался бросить на поле. Мелькнувший в его правой руке нож погрузился Фуиню в горло. Схватив Фонарщика за волосы, Хило толкнул его лицом на стол, и, когда посреди звона разбитых тарелок Фуинь рухнул на колени и нож еще глубже вошел ему в шею, Хило со всей Силой дернул нож вверх, рассекая трахею.

Секунду Фуинь дергался, уронив со стола еще несколько тарелок, а потом затих, и кровь под его подбородком растеклась темной лужицей на красной скатерти, смешавшись с пролитым супом и ошметками других блюд. Хило спрыгнул со стола. Все это заняло меньше минуты, и в ушах у него еще шумело после выстрелов в таком тесном пространстве. Когда он заговорил с оставшимися пятью Фонарщиками, которые поднимались с пола, то не был уверен, кричит он или говорит нормально.

– Кто-нибудь еще настолько же сломлен горем или недоволен и хочет поддержать требования Фуиня?

Фонарщики покорно встали. Господин Эхо взглянул на тело Фуиня и громко сглотнул, а потом поднес сомкнутые ладони ко лбу и склонился перед Колоссом в глубоком поклоне:

– Коул-цзен, мне стыдно признаться, но я присоединился к Фуиню из эгоизма и жадности. Я ничего не знал о его гнусном предательстве. Я благодарен вам и полностью поддерживаю ваше предложение о постепенном снижении дани.

– Я тоже, Коул-цзен, – быстро вставил господин Тино, отряхивая брюки. – Простите за то, что был таким глупцом. Я думал, Фуинь выступает за всех нас, но теперь понимаю, как я ошибся, доверившись ему. Нам повезло, что вы его раскусили.

Остальные Фонарщики пристыженно кивали, выражая преданность клану.

Хило подавил желание надавать им затрещин и потребовать немедленно отрезать уши, чтобы заслужить прощение. Но он знал, что у бизнесменов кишка тонка, а теперь, когда они увидели труп Фуиня на столе, Хило уже достиг цели. Нет смысла продолжать их запугивать, разве что получить удовольствие. Хило с отвращением отвернулся.

– Уведите их отсюда, – велел он Кулакам.

Йин Ро вывела униженных Фонарщиков из ресторана. Они и рады были уйти, напоследок бросив в дверях быстрые и нервные взгляды на Хило. Кто-то из них, возможно, встревожится и перепугается настолько, что и впрямь пришлет ухо в коробке, но Хило было плевать. Он считал, что никогда не стоит полагаться на Фонарщиков, не носящих нефрит. Они ожидают помощи от своего клана, а сами находятся под защитой кодекса айшо, думая лишь о деньгах, и с легкостью могут переметнуться ради выживания и прибыли. Не стоит винить Айт в том, что она всеми силами пытается их переманить.

– Пойду поговорю с господином Унем и успокою всех, – сказал Цзуэн.

Выстрелы и шум схватки наверняка всполошили клиентов «Двойной удачи» и встревожили старика-владельца. Когда Штырь вышел, Тар обнял Хило за плечи.

– Ты слишком быстро его уложил, Хило-цзен, – сказал он с шутливой обидой. – Я, как-никак, твой помощник, мог бы дать мне возможность завоевать хоть часть его нефрита.

Хило с кислой миной глянул на распростертое тело Фуиня, не улыбнувшись шурину в ответ.

– Забери нефрит в пользу клана, – велел он. – У меня нет желания его носить, ведь его сын погиб за Равнинных, когда я был Штырем.

Он направился к двери.

Шаэ, чья нефритовая аура недовольно пощелкивала, преградила брату дорогу.

– Ты что, собираешься вот так уйти, не сказав больше ни слова? – возмутилась она.

От ее тона Хило гневно раздул ноздри.

– А что еще ты хочешь от меня услышать? Ты сказала, что нужно встретиться с недовольными Фонарщиками и обсудить их проблемы. Теперь-то они всем довольны, верно?

– А тебе не кажется, что сначала стоило обсудить это со мной, если ты собирался казнить Фуиня на глазах у остальных? Почему ты не сказал, что у тебя есть доказательства его измены?

– Потому что у меня их и не было, – огрызнулся он. – Просто интуиция. А когда я увидел его реакцию, то убедился в том, что она меня не подвела. Он затаил на нас обиду, неудивительно, что Айт им занялась. Он наверняка собирался умереть и прихватить меня с собой.

Как ни крути, Хило принял предательство бывшего Кулака близко к сердцу. Обвинения Фуиня звенели в его голове, и ему хотелось поскорее выйти из ресторана, оказаться подальше от трупа. Он попытался протиснуться мимо Шаэ, но она снова преградила ему путь.

– Так нельзя, Хило, – не унималась она. – Казнь предателя на время приструнит людей, но не разрешит проблем, которые настроили этих Фонарщиков против нас. Мы не обсудили проблемы, как положено Колоссу и Шелесту.

Хило наклонился к сестре и прошипел сквозь зубы:

– Хочешь говорить со мной как положено Шелесту? Так и веди себя как Шелест. Ответь, каким образом Горным удается переманивать наших бизнесменов пониженной данью, которую они не могут себе позволить? Скажи, как нам помешать им и победить. А если не можешь, так избавь меня от своих нравоучений.

Шаэ уже открыла рот для ответа, но снова закрыла так резко, что Хило услышал, как стукнули ее зубы. Шаэ хмуро посмотрела на него, и ее лицо вспыхнуло от досады. Маячивший поблизости Вун положил руку ей на плечо и оттащил назад, чтобы Хило смог наконец-то уйти.

Цзуэн еще успокаивал встревоженного господина Уня, тем самым избавив Хило от встречи с заламывающим руки ресторатором, утирающим пот со лба. Во время краткой заварушки обычная толпа обедающих посетителей схлынула, возможно, испугавшись, что драка выплеснется в другие залы «Двойной удачи», или переполошившись после нападения анархистов на казино «Двойная ставка» на прошлой неделе. Но некоторые еще шатались поблизости. При виде Хило они пробормотали уважительные приветствия, касаясь ладонями лба, но при этом украдкой заглядывали в зал, на труп, выворачивая шеи с нездоровым любопытством, какое вызывают автомобильные аварии или горящие здания. К вечеру по Жанлуну разнесутся слухи о том, что случилось с предателем Фуинем Каном.

Хило вышел на улицу и сел за руль «Княгини Сигны». У него было собственное парковочное место перед «Двойной удачей», которое он занимал каждый раз, когда здесь обедал. Тар вышел вслед за ним и облокотился на открытое окно со стороны пассажирского сиденья.

– Куда едешь? – спросил помощник Колосса с легким раздражением, вызванным не то заботой, не то неудовольствием от того, что его не позвали.

– Хочу прокатиться, развеяться, – ответил Хило, вставляя ключ в зажигание. – Помоги Цзуэну и Йин здесь закончить. – Были времена, когда Хило побоялся бы оставить Маика Тара и Йин Ро вдвоем разруливать дела клана, учитывая их страстные отношения в шаге от любви до ненависти, но сейчас у них был мирный период. – И подготовься к поездке в Порт-Масси. Там будет холодно, возьми теплую одежду. У тебя есть все необходимое? Билеты, паспорт и все остальное?

– Конечно, – ответил его шурин.

– Вернусь домой через пару часов.

Слегка озадаченный, Тар остался на парковке, и Хило бросил на него прощальный взгляд в зеркало заднего вида.

* * *

Полчаса Хило ехал куда глаза глядят. В Жанлуне начали появляться новогодние украшения, но яркие цвета потускнели на фоне серого неба без солнца. Люди радовались тому, что в горах выпал снег.

Хило невзначай оказался в Доках и остановился напротив мужского клуба «Божественная сирень». За последние годы в Жанлуне многое изменилось, но только не «Божественная сирень». «Хороший бизнес, которому не угрожают ни новые веяния, ни иностранная конкуренция», – хмуро подумал Хило. Швейцар забрал его машину, а на пороге его поприветствовала отработанной фальшивой улыбкой владелица клуба и Фонарщица клана, госпожа Суго. Конечно, она никогда не выказывала ему неуважения и старалась во всем угодить, но определенно не радовалась нерегулярным и неожиданным визитам Колосса.

– Коул-цзен, – сказала госпожа Суго после приветствия и проводила его в пахнущую розами комнату с диваном. – Как приятно снова вас видеть. Мне послать за Суми или за Виной?

Хило покачал головой:

– Нет, за кем-нибудь другим.

Нарисованная улыбка госпожи Суго дернулась, но осталась на месте.

– Могу ли я спросить, Коул-цзен, только чтобы лучше вас обслужить, вам чем-то не понравились девушки, с которыми вы проводили время?

– Они шлюхи, – ответил Хило, совершенно беззлобно, просто устало. Он бросил пиджак на спинку дивана и налил себе стакан лимонной воды из кувшина на столе. – Только не присылайте ко мне никого, с кем имел дело мой брат. Мне противно даже подумать о таком.

Госпожа Суго поджала губы, скрыв раздражение поклоном, и удалилась, закрыв за собой дверь. Хило плюхнулся на диван, прикрыл глаза и потер веки пальцами. Раньше он не понимал, почему Лан сюда приходил – наверное, его брат был отчаянно одинок. Теперь ему оставалось лишь пожалеть себя, ведь он оказался в таком же положении. Вот уже шесть лет он был Колоссом Равнинных. Дольше Лана. Они с братом не были похожи, но, возможно, положение Колосса одинаково влияет на каждого человека – делает его одиноким и усталым, пока в конце концов не добьет, быстро или медленно.

Хило не мог не задуматься над тем, ощущает ли Айт Мада, убившая столько людей из собственного клана, такое же глубокое разочарование и боль, как и он, или она просто от рождения настолько жестокосердна, что ничего не чувствует. После безуспешного покушения на убийство Айт, предпринятого семьей Фен из Горного клана, Хило уже не удивлялся, что враги пользуются любым недовольством или слабостью Равнинных. И все же Шаэ была права, как ни больно это признавать. Предательство Фуиня – не единичный случай, а его смерть не разрешит гораздо более серьезную проблему. Не сумев убить Хило, Горные теперь сделали ставку на экономическую подрывную кампанию против Равнинных.

Послышался деликатный стук в дверь. Хило встал с дивана и открыл. За дверью стояла смуглая, миловидная девушка, гораздо интереснее той, что обслуживала его в последний визит, три месяца назад. Она держала черный поднос с бутылкой хоцзи и двумя чашками, на глиняном блюдце лежало то же самое финиковое печенье.

– Коул-дзен, – просительным тоном сказала она, но твердые нотки в голосе подразумевали, что госпожа Суго и другие девушки подготовили ее к тому, чего ожидать. – Можно войти?

Хило придержал для нее дверь. Девушка поставила поднос на низкий столик перед диваном, опустилась на колени и отдернула край рукава, потом открыла бутылку хоцзи и налила две порции в маленькие чашки. Хоцзи было выдержанное, со сложным и сильным ароматом.

Выпив, Хило приказал:

– Ступай в постель.

– Коул-цзен, – повторила девушка умиротворяющим тоном, – нам некуда спешить. Вы можете остаться на всю ночь. Почему бы вам не отдохнуть? Позвольте доставить вам удовольствие. Вы ведь можете ненадолго забыть про обязательства Колосса. Давайте еще выпьем, и вы расскажете, как провели день.