Текст книги "Калининград. Полная история города"

Самая большая из ластадий располагалась в Альтштадте (на месте современного спорткомплекса «Юность»), у изгиба Прегеля, называемого Хундегатт, а ластадия Кнайпхофа располагалась южнее Прегеля по ту сторону Зеленого моста. На территории квартала располагались кораблестроительные доки, столярные мастерские и другие утилитарные постройки. На ластадиях имелись краны для погрузки и разгрузки судов, для монтажа мачт, склады для хранения золы, извести, смолы, другие хранилища; на специальных площадках складировались строительный лес и дрова.

К городским промышленным предприятиям относились строительные и столярные хозяйства, кирпичные заводы – каждый город имел свой собственный, – а также бойни, канатные дворы и кожевенные производства.

В 1944 г. кёнигсбергская Ластадия сгорела в результате бомбардировок. Деревянные фахверковые каркасы складов не устояли перед огнем.

Социальная организация города была такой же, как и в других немецких городах на побережье Балтийского моря. Ее основой были цеховые гильдии, ремесленные объединения. Крупнейшими были торговая (купеческая) гильдия, а также гильдия солодовников-пивоваров. Купцами считались торговцы крупными партиями товаров, которые перевозились по морю на торговых судах. Солодовником в принципе мог стать каждый горожанин, так как за домовладельцем закреплялось право самому варить пиво.

В более поздние времена дома пивоваров приобретались университетскими профессорами и чиновниками, состоявшими на службе у курфюрста. Они надеялись за счет дополнительного дохода от пивоварения пополнить свое скромное жалование. В Средневековье пиво считалось не легким алкогольным напитком, а полноценным продуктом питания. Было четко зафиксировано, кто и в каких объемах имел право производить или продавать пиво; тут Кёнигсберг не отличался от других немецких городов.

Торговля и монополия на «солнечный камень»

Кёнигсберг был задуман торговым городом. В X–XI вв., задолго до прихода крестоносцев, пруссы, жившие в городище Твангсте – предшественнике Кёнигсберга, контролировали торговые пути на реке. Они перегораживали реку лодками, плотами, бревнами, заставляя купцов, чьи ладьи двигались вверх и вниз по течению реки, платить дань. Позднее таможенники Кёнигсберга продолжили эту добрую традицию: они перегораживали течение Прегеля длинными шлагбаумами, пропуская суда в порт после строгого досмотра и уплаты сборов.

Кёнигсберг расположился недалеко от моря и заливов на удобном торговом месте. Отсюда, помимо западных морских путей (Балтийское море, Вислинский залив), шли речные дороги на восток (по реке Прегель), на север и далее по Куршскому заливу в Литву, на юг в Мазурский край. С развитием судоходства и сухопутных дорог торговые связи Кёнигсберга распространились далее: в Англию, Голландию, Скандинавию, Россию, Польшу. Этому способствовало то, что в 1365 г. гроссмейстер ордена Винрих фон Книпроде дал кёнигсбергским городам право закладки судов. На берегах Прегеля появились первые верфи.

Кёнигсберг был одним из крупнейших городов побережья Балтийского моря. Он был намного больше Риги, пользовался особой поддержкой и содействием верховного магистра ордена. Корабли, выходившие из его портов, достигали южного побережья Франции и испанского побережья, перевозя важнейший товар своего времени, нефть и газ Средневековья – соль, единственный доступный способ сохранения продуктов. Все прусские города, как и остальные члены Ганзы, ловили сельдь и торговали ею, экспортировали золу (поташ), смолу (деготь), пушнину (меха). Ввозили соль, сукно, рис, вино.

Иностранным купцам указом 1394 г. было позволено оставаться в городе лишь в летние месяцы, с начала и до конца навигации. Гости не должны были оседать в городе. Торговать между собой им было запрещено, на торговлю чужих с горожанами тоже накладывались ограничения. Нельзя было складировать на зиму не распроданные летом товары. Все было организовано так, чтобы дать кёнигсбергским купцам как можно больше заработать на посредничестве между импортером и потребителем.

Самым крупным коммерческим предприятием средневекового Кёнигсберга было торговое ведомство ордена – «Гроссшэфферай». От крестьян орден в виде налогов получал сельскохозяйственную продукцию, которую и продавал дальше. Средства от продажи шли на содержание рыцарства, замков и на походы. Чем гуще заселялись земли ордена, тем стремительнее росла его экономическая сила. Коммерческие операции требовали организованного исполнительного аппарата, поэтому агенты («лиферы») торгового ведомства ордена действовали во всех балтийских городах и во Фландрии.

Самым крупным источником дохода ордена была торговля янтарем-сырцом. Спрос на него достигал огромных размеров. Поэтому на торговлю янтарем была введена государственная монополия. Это пруссы, возможно, не имели представления, каким богатством владеют. Рыцари знали это хорошо и наладили учет и контроль янтарного промысла.

Если кто-либо из горожан находил янтарь, то был обязан сдать свою находку – за определенную плату – «янтарному фогту». Часть янтаря поставлялась орденом через Львов в страны Востока. Экспортные пути вели в Любек и Брюгге, где находились единственные в своем роде цеха по производству четок из янтаря. Христианская церковь нуждалась в предметах культа (католические четки-розарии охотно делали из янтарных бусин). С 1390-го по 1398 г. годовая поставка янтаря в Брюгге составляла приблизительно 30 бочек.

В XV в. промышленное производство четок, которыми снабжалась вся католическая Европа, было налажено в Данциге (современный Гданьск). На многих картинах старых мастеров, в частности, на полотнах братьев Ван Эйков и Йоса ван Клеве изображены янтарные четки.

Рыцари построили вокруг добычи янтаря целую административную систему. В подчинении маршала ордена находился замок Лохштедт возле Фишхаузена (г. Приморск). Еще в 1264 г. самбийский епископ уступил эту землю ордену. На уступленной территории в конце XIII в. был построен замок Лохштедт (район современного Балтийска), где с 1327 г. разместился бернштайнмайстер. Это был один из монахов-рыцарей, назначенный для контроля за янтарным промыслом. Он обеспечивал доставку всего собранного янтаря в замок и следил за тем, чтобы никто янтарем более не торговал. Все побережье от Пиллау (г. Балтийск) до Раушена (г. Светлогорск) было поделено на отрезки, над каждым поставлен свой руководитель. Под страхом смертной казни было предписано сдавать весь янтарь ордену. Добытый янтарь поступал в распоряжение маршала Тевтонского ордена. Маршал продавал янтарь управляющему торговым домом Тевтонского ордена, а вырученные деньги сдавал в казну. Управляющий как монополист мог запрашивать на мировом рынке янтаря очень высокие цены.

Кроме торговли янтарем, орден контролировал торговлю медью, воском, мехами, зерном и лесом. Остальные источники доходов (пожертвования из Германии, налоги и сборы) не могли полностью покрывать содержание огромной наемной армии, крепостей и замков, а также административный аппарат орденского государства.

Вскоре руководство Тевтонского ордена убедилось в том, что гораздо выгоднее передать все торговые дела в руки купечества, взымая регулярную пошлину и таможенные сборы. Либерализация торговли в Пруссии, как и в других североевропейских странах, привела к созданию Ганзейского торгового союза. В 1339–1340 г. кёнигсбергский Альтштадт вошел в Ганзу. За ним последовали Кнайпхоф и – правда, ненадолго – Лёбенихт.

Следующими по важности предметами кёнигсбергского экспорта являлись зерно и древесина. Древесина шла из Литвы, производившей, кроме того, древесный уголь, поташ, деготь, смолу, сало для производства свеч, пряжу, льняную пряжу, кожи и мед. В обратном направлении – из Кёнигсберга в Литву – поставлялись соль, полотно, сельдь, а также пресноводная рыба.

Устройство экономики средневекового города стало известно из исторических документов – расчетных книг крестоносцев. В Кёнигсберге рыцари снабжались доспехами, провиантом и прочим необходимым перед походом.

Особую известность приобрела расчетная книга графа Генриха Дерби (Генрих Болингброк; будущий король Генрих IV) за 1390/91 и за 1393-й гг. Эти три года Генрих провел в крестовых походах, присоединившись к Тевтонскому ордену в Ливонии и Пруссии. С 11 рыцарями и 27 оруженосцами он прибыл в Данциг (всего на его корабле было 150 человек), чтобы выступить вместе с рыцарями против литовского войска.

◾ Неизв. автор. Портрет короля Генриха IV. XVII век

Как говорится в «Хронике» Джона Кэпгрейва, «в этом году сэр Генрих, граф Дерби, ходил в Пруссию, где с помощью маршала прусского и короля по имени Витовт одержал победу над литовским королем и обратил его в бегство. Он взял в плен троих герцогов, а четверых убил, а лордов, рыцарей и оруженосцев – более трехсот»… Пять месяцев граф со свитой пребывал в Кёнигсберге. Список товаров, занесенный в расчетную книгу, включал в себя столовую посуду из олова и серебра, испанские вина, нидерландские кружева и парижские зеркала.

К началу XV в. государство Тевтонского ордена простиралось по всей Прибалтике. Под властью тевтонцев оказались два миллиона человек и более пятидесяти городов, которые вели обширную торговлю с Ганзейским союзом. Главными городами были Мариенбург, Кёнигсберг, Торн, Данциг и Кульм. Экспансия германцев на Восток была остановлена лишь в 1410 г., когда тевтонцы были разбиты в Грюнвальдской битве поляками и литовцами.

После войны с Польшей экономическая мощь ордена начала ослабевать; упадок повлек за собой рост налогов, а тот, в свою очередь, – сословный конфликт между горожанами и рыцарями. С одной стороны – амбиции ордена, с другой – граждане. В 1440 г. был основан оппозиционный Прусский союз. 24 марта 1455 г. он поднял восстание против ордена. Вождем противников тевтонцев был бургомистр Старого города Андреас Брунау. Он требовал провозглашения свободного города по примеру Данцига. Вспыхнуло восстание, впрочем, скоро провалившееся. Бунтовщики были оттеснены на территорию Кнайпхофа, окружены и сдались в конце концов комтуру (командору) ордена. Восстание Прусского союза было единственным городским вооруженным бунтом в семисотлетней истории Кёнигсберга.

Время ордена уходило, власть рыцарей теряла устойчивость. Крестовые походы закончились, другого оправдания власти крестоносцев не было. В переходный период от Средневековья к Новому времени эта идея изжила себя. Хотелось перемен, и Кёнигсберг поддался новейшим веяниям – учению Мартина Лютера. Его семена упали на плодородную почву. В первую очередь это развитие было связано с личностью Альбрехта Бранденбург-Ансбахского, верховного магистра, отрекшегося от католичества, перешедшего к лютеранскому учению и преобразовавшего владения ордена в герцогство.

Глава третья
Герцог-библиотекарь

* * *

В начале XIII в. польские князья сами звали крестоносцев в поход на балтийских язычников. Но после того как немецкие рыцари организовали на их землях свое государство – Тевтонский орден, у них появился вкус к расширению жизненного пространства, и они продолжили экспансию уже на польские земли.

Началось все с того, что в мае 1409 г. на территории Жемайтии (часть территории современной Литвы), подконтрольной Тевтонскому ордену, вспыхнули массовые восстания. Великое княжество Литовское поддержало эти восстания, а орден пригрозил вторжением на земли княжества. В поддержку своего союзника выступило Королевство Польское, и совсем скоро, 6 августа 1409 г., великий магистр Ульрих фон Юнгинген объявил войну и польскому королевству, и литовскому княжеству.

Так началась череда польско-тевтонских и польско-литовско-тевтонских войн, последняя из которых – Тринадцатилетняя война ордена с Польшей – закончилась для крестоносцев унизительно: в 1466 г. они вынуждены были по Торуньскому миру уступить Западную Пруссию с богатейшими ее городами более сильному соседу. Орден лишился большей части своей территории и оказался в ленной зависимости от польской короны. Орденская, впоследствии Восточная Пруссия тоже была присоединена к Польше, но осталась под управлением великого магистра. Гроссмейстер признавал польского короля своим «главой» наряду с папой. Политической власти ордена в юго-восточной Прибалтике фактически пришел конец.

◾ Памятник герцогу Альбрехту у Кафедрального собора Кёнигсберга

Русский историк Н. М. Карамзин так подвел итог орденскому периоду истории: «Пламенный дух сего воинственного братства, освященного верою и добродетелью, памятного великодушием и славою первых его основателей, угас в странах Севера: богатство не заменяет доблести, и рыцари-владетели, некогда сильные презрением жизни, в избытке ее приятностей увидели свою слабость. Покорители язычников были покорены собратьями-христианами».

Стремление удержать хоть какие-то позиции привело к выбору новым (и, как оказалось, последним) главой ордена Альбрехта Гогенцоллерна (1490–1568) из Бранденбурга.

Последний великий магистр ордена Альбрехт, третий сын маркграфа Бранденбургского Фридриха Гогенцоллерна и Зофии, дочери польского короля Казимира Ягелло, с юных лет воспитывался в традициях рыцарства.

Альбрехту, как младшему княжескому сыну, предстояло стать священнослужителем. Однако он предпочел кресту меч и два года провел в военных походах. В феврале 1511 г. нужные связи помогли ему стать рыцарем Тевтонского ордена. А меньше через полгода 21-летний Альбрехт был избран (причем заочно) на высший пост в орденской иерархии.

А Тевтонский орден отличался на редкость аскетичным уставом. Кроме постоянного стремления к своей основной цели – обращению в истинную веру язычников, – рыцарь должен был не менее пяти часов в день проводить в молитвах; сто двадцать дней в году соблюдать строжайший пост, принимая пищу единожды в сутки, а в остальное время есть не чаще двух раз в день. Рыцарям не дозволялись турниры. Охота была разрешена, но только в интересах общины: загоняли волков, рысей или медведей, которых в те времена считали вредными. Орденские братья не могли носить серебряные и золотые украшения, да, собственно, и имуществом владеть им запрещалось. Даже конь и оружие считались собственностью ордена. В одежде предписывалось соблюдать монашескую строгость: она шилась из холстины безо всяких украшений; орденский белый плащ с черным крестом нельзя было подбивать дорогим мехом (только шерстью овец и коз).

Все рыцари давали обет пожизненного целомудрия. Женщины в орден не допускались даже в качестве прислуги. Рыцари должны были жить по десять-пятнадцать человек в одном помещении. Чтобы не возникало нездоровых искушений, им предписывалось ложиться спать в подпоясанных нижних рубахах, подштанниках и чулках.

Когда 31 октября 1517 г. Мартин Лютер, бывший католический монах-августинец, а потом зачинатель Реформации, приколачивал свои знаменитые «95 тезисов» к дверям Замковой церкви в Виттенберге, Альбрехт был великим магистром Тевтонского ордена седьмой год. И у него возник конфликт с родным дядей – королем польским и великим князем литовским Сигизмундом I Старым. Вооруженный конфликт, известный в истории как Война всадников, закончился для немцев не слишком удачно.

Побочным следствием польско-тевтонских войн стало появление в кёнигсбергском Замке так называемого Зала московитов. Альбрехту Бранденбургскому нужны были союзники в борьбе с поляками, и он искал их на востоке. Московиты в лице послов царя Василия III к «магистру Прусской земли» Алексея Заболоцкого и Алексея Малого действительно посещали Кёнигсберг в 1516 г. А в марте 1517-го в Москве был подписан союз с Московским государством. В 1519–1522 гг. в Пруссию из Пскова было доставлено серебро на сумму около 37 000 гульденов. Несмотря на то, что в ходе войны Тевтонский орден потерпел поражение, кратковременный русско-тевтонский союз был полезен для России. Даже непрочный военный альянс сковал силы польской Короны и вынудил ее держать войска в боевой готовности на случай войны с орденом.

◾ Экспозиция Прусского музея в «Зале московитов». XX век

В память об этих событиях зал для проведения торжеств и приемов упомянут в описании замка как «Покои московитов». После визита в Кёнигсберг Петра I название было официально перенесено на аудиенц-зал, построенный Фридрихом I. Естественно, что этот зал пользовался популярностью у визитеров из России. Карамзин, к примеру, сообщал:

«В старинном замке, или во дворце, построенном на возвышении, осматривают путешественники цейхгауз и библиотеку, в которой вы найдете несколько фолиантов и квартантов, окованных серебром. Там же есть так называемая Московская зала, длиною во 166 шагов, а шириною в 30, которой свод сведен без столбов и где показывают старинный осьмиугольный стол, ценою в 40 000 талеров. Для чего сия зала называется Московскою, не мог узнать».

В «Зале московитов» с 1924 г. размещались экспозиции Прусского музея.

Как монах уговорил рыцаря жениться

Альбрехт, заключив перемирие с поляками, на время уехал в родную Франконию. В поисках решения застарелого прусско-польского конфликта он осознавал, что средневековый мир рыцарства стал анахронизмом, что время существования орденского монашеского государства истекло.

Толчком к переменам во взглядах послужило знакомство последнего магистра ордена с идеями Реформации, которая как раз зародилась в Германии. Священник и профессор богословия из Виттенберга Мартин Лютер уже призвал к реформам религиозных догматов, к отъему множества церковных и монастырских земель и замков, к нападению «на пап, кардиналов, епископов и всю остальную свору римского содома».

B Нюрнберге около 1523 г. Альбрехт познакомился со сторонником Лютера, проповедником церкви святого Лоренца Андреасом Осиандером. В 1520 г. этот Осиандер был рукоположен в католические священники, но уже через два года примкнул к движению Реформации. В год встречи с Альбрехтом он уже был одним из ближайших единомышленников «отца Реформации».

Новому движению требовались земли для создания первого в мире лютеранского государства. Альбрехт Бранденбургский как раз владел такой территорией под управлением давно пережившего свой устав ордена. Осиандер немедленно познакомил молодого магистра с Мартином Лютером и его ближайшим сподвижником Филиппом Меланхтоном.

С Лютером Альбрехт и советовался относительно дальнейшей судьбы ордена. При встрече, которая состоялась в ноябре 1523 г. в Виттенберге, Лютер предложил магистру радикальную программу действий – снять рыцарский плащ, провозгласить светскую власть и принять лютеранство как государственную религию. И жениться.

Уже через два года, 8 апреля 1525 г. все так и произошло: Альбрехт Бранденбург-Ансбахский, великий магистр Тевтонского ордена – и горячий (и влиятельный!) сторонник Мартина Лютера, сложил с себя полномочия, отрекся от католической веры и объявил орденскую территорию собственным наследственным герцогством – так возникло первое протестантское государство на свете.

Казалось, протестантизм в качестве «государственной» религии мог утвердиться, например, в Саксонии, где зародилась Реформация. Но нет, первым протестантским политическим образованием стал католический рыцарско-монашеский орден в Пруссии. Все владения Альбрехта приняли лютеранство. Были отменены посты, изменены обряды, богослужения проводились на народном языке. Любая католическая проповедь была запрещена. Герцог ликвидировал все оставшиеся на его территории епископства и монастыри, забрав их земли в пользу государства.

Указом от 26 июля 1525 г. из страны выселялись все нелояльные лица, которые не приняли лютеранства. При герцогском дворе не терпели католиков. Подобным же образом дело обстояло в основанном в 1544 г. университете (Альбертине), где обязательным было принятие присяги на верность «чистому Слову Божьему», т. е. лютеранской вере.

Реорганизованное прусское государство нуждалось в печатном станке. Новые книги должны были объединять сторонников Реформации и учить их, и герцог позаботился об организации книгопечатания в Кёнигсберге. В XVI в. в городе действовало немало типографий, которыми владели выходцы из Германии. Первым кёнигсбергским типографом был Иоганн Вайнрайх (Weinreich), который начал работу в 1524 г. А первой книгой стал евангелический песенник, напечатанный в этой типографии в 1527 г. Его автором был ведущий лютеранский теолог Пруссии Пауль Сператус; настоящая фамилия его была Шпрет – он был родом из Швабии. В Виттенберге он помогал Лютеру собирать евангельские церковные песнопения. Он и сам был сочинителем духовных песен, книголюбом и владельцем немалой библиотеки. По приглашению Альбрехта он в 1524 г. отправился в Кёнигсберг, чтобы стать там придворным проповедником. В 1530 г. Альбрехт возвел своего придворного проповедника в сан епископа.

Книгоиздателем был и Ханс Люффт из Виттенберга, получивший от герцога соответствующую концессию в мае 1549 г. Возле пруда Шлосстайх он открыл филиал своего виттенбергского предприятия – придворную и университетскую типографию. Когда в 1553 г. обе типографии пришли в упадок, герцог пригласил из Нюрнберга в Кёнигсберг печатника Иоганна Даубманна, который до своей смерти в 1573 г. печатал книги на немецком, латинском, польском, литовском и прусском языках.

СЛОВА ВЕЛИКИХ

«До книгопечатания Реформация была бы лишь расколом; книгопечатание превратило ее в революцию. Уничтожьте печатный станок – и ересь обессилена. По определению ли свыше или по воле рока, но Гутенберг является предтечей Лютера».

Виктор Гюго

Андреас Осиандер тоже перебрался из Нюрнберга на главную богословскую кафедру Кёнигсберга и вскоре стал «духовным отцом» нового герцога Прусского, хотя и был младше него годами. Яростный проповедник, он сыграл решающую роль в обращении тевтонских рыцарей в лютеранство.

В недавно основанном университете, в Альбертине Осиандер занял должность профессора богословия, и даже одно время был ректором. В теологии он известен как автор учения о преображающей силе благодати, которая в доктринальных спорах была признана ересью. С критикой взглядов Осиандера выступили почти все видные лютеранские богословы того времени.

◾ Неизв. автор. Портрет Андреаса Осиандера. Гравюра

Когда Осиандер стал проповедовать идеи, расходящиеся с учением Лютера, в его отношениях с герцогом произошло заметное охлаждение. От каких-либо репрессий Осиандера спасла смерть в 1552 г. Помня о былой дружбе, герцог настоял, чтобы проповедника негласно похоронили в Альтштадтской кирхе, несмотря на протесты жителей Кёнигсберга: Осиандер пользовался дурной славой как друг известного авантюриста Павла Скалиха, также находившегося под покровительством Альбрехта.

По городу поползли слухи о том, что по ночам из-под пола кирхи, где покоилось тело Осиандера, слышен скрежет. Кёнигсбержцы говорили, что за грехи его теперь мучают черти. Поскольку перепуганные прихожане перестали посещать кирху, герцог распорядился произвести вскрытие захоронения в присутствии знатных горожан. К удивлению присутствующих, тела Осиандера в могиле не было, а лежал там, по утверждениям очевидцев, истлевший труп колдуна по имени Балтазар, приехавшего в Кёнигсберг в самом начале XVI в.

Могилу закопали, пугающие звуки прекратились, история одного из самых неоднозначных деятелей Реформации, христианского мыслителя и в то же время каббалиста и мистика, проповедника, обратившего в лютеранство магистра влиятельного католического ордена, но осужденного за свои идеи как еретика, на этом закончилась. И все-таки именно благодаря Андреасу Осиандеру реформаторское движение обрело собственный плацдарм в Европе, а тысячи протестантов из многих стран – новую Родину.

Вопросы брака и секса

До Реформации члены ордена давали не только обет целомудрия, но и обет послушания, жили вместе, спали на твердых ложах, ели скудную пищу за общей трапезой, находились в постоянной готовности к военному походу: ложились в постель полуодетые, шпагу держа под рукой.

Обет безбрачия, который принимали тевтонские рыцари, Лютер объявил лицемерной папистской уловкой. Яростный враг монашеских обетов, он вел пылкую кампанию против целибата.

Тем же методом он воздействовал и на Альбрехта Бранденбургского, гроссмейстера Тевтонского ордена. Сначала встретился с ним для личной беседы, а затем 28 марта 1523 г. опубликовал воззвание под красноречивым заголовком «Рыцарям немецкого ордена. Призыв ко избежанию ложного и к достижению истинного христианского целомудрия». Лютер призвал рыцарей отказаться от монашеского безбрачия, обета, который они нарушают, вступая в тайные связи, и жить в супружестве.

«Ваш орден, – утверждал он, – поистине уникален: он одновременно и светский, и духовный, и ни то, ни другое; он обязан владеть мечом против неверных и при этом жить в безбрачии, бедности и послушании, как другие монахи. …Эти вещи не согласуются друг с другом, как показывает разум и повседневный опыт. Следовательно, порядок бесполезен и для Бога, и для мира».

Сам Лютер женился в июне 1525 г., в следующем году его примеру последовал герцог, а затем уговорил и своих монахов-рыцарей. Впрочем, прежде чем откликнуться на настойчивый призыв Лютера, Альбрехт дождался титула герцога Пруссии и тогда уже торжественно сочетался браком с датской принцессой Доротеей, пригласив Лютера на свадьбу. Этот брак означал фактический роспуск тевтонского ордена как монашеского учреждения. Большинство рыцарей получили большие феодальные владения и тоже женились; остальные вернулись в Германию.

Тайна Серебряной библиотеки

Герцог Альбрехт просвещенья дух усвоил с молодости, поэтому отличался интересом и к книгам, и к ученым людям. Практичный и умный, он понимал, что укрепить верховную власть можно с помощью идей. За свой счет герцог посылал способных молодых людей учиться в университеты Германии, Франции, Италии, давал деньги ученым на то, чтобы их произведения увидели свет. В своей столице – Кёнигсберге – он решил создать большую библиотеку.

Книжные знания и всех, кто ими владел, герцог очень ценил. Сам он, став в 22 года великим магистром, не смог продолжить образования (в частности, был очень слаб в латыни, которая в то время считалась языком ученых людей), о чем постоянно сокрушался. Рыцари Тевтонского ордена предпочитали военную науку всем остальным. Сказались 200 лет польско-тевтонских войн: владение мечом ценились гораздо выше элоквенции (красноречия). Но Альбрехт не был «стопроцентным тевтонцем». Он переписывался с Эразмом Роттердамским – а когда начал собирать библиотеку, именно Эразм порекомендовал ему двух своих коллег для покупки книг и для работы библиотекарем и хранителем.

Альбрехт знал толк в книгах, проявлял живой интерес к историческим и генеалогическим научным трактатам и собирал их до конца жизни. Герцог покупал много книг у кёнигсбергских книготорговцев, а также через своих агентов и в Германии, оплачивая затраты на печатание, и вел в связи с этим обширную переписку.

B одном из писем художнику Лукасу Кранаху 29 сентября 1526 г. он излагал свои книжные просьбы: «Дорогой друг! Обращаюсь к тебе с просьбой купить и переслать мне все достойные внимания книги, вышедшие в последнее время, по возможности, переведенные с латинского на немецкий язык… Книги мы оплатим и будем тебе очень благодарны».

Одним из библиотекарей герцога стал Маттиас Мениус, составлявший календари и астрологические предсказания, к тому же крупный астроном. В дворцовом парке он в 1584 г. вместе с помощником астронома Тихо Браге абсолютно точно определил широту Кёнигсберга – 54 градуса и 44 минуты.

Герцог владел так называемой Камерной библиотекой (Kammerbibliothek), или Немецкой библиотекой (Deutsche Bibliothek) – собранием немецких книг богословского и исторического содержания, предназначенным исключительно для личного пользования. Поскольку Альберт едва владел латынью, коллекция содержала немецкие книги и немецкоязычные переводы иностранных текстов. Другие тома были посвящены юриспруденции, географии и медицине. Собрание Альбрехт разместил над воротами Кёнигсбергского замка. Его первым директором был герцогский секретарь Бальтазар Ганс.

В 1529 г. герцог заложил основу замкового книжного собрания, так называемую Серебряную библиотеку.

Но сначала он женился. Когда датская принцесса Доротея в 1526 г. стала герцогиней прусской, идеи Реформации уже захватили ее новый дом – кёнигсбергский Замок. Для религиозного образования своей молодой жены герцог заказывал молитвенные книги. Все они имели высокую ценность и были созданы с исключительным старанием.

Сохранился молитвенник герцогини Доротеи, выполненный в 1536 г. в нюрнбергской мастерской, – самая красивая личная книга из княжеской библиотеки, дошедшая до наших дней. Ее текст напечатан, но все миниатюры и украшения на полях выполнены вручную нюрнбергскими художниками Арнольдом Венком и Николаусом Глокендоном. Миниатюры расписаны вручную, украшены сусальным золотом, книга заключена в драгоценный переплет из черного бархата, усыпанный драгоценными камнями, и снабжена серебряной фурнитурой и застежками. Герцог лично в письмах излагал мастерам пожелания, согласно которым должен был быть изготовлен подарок его жене.

Свое собрание богословских работ – 20 томов – герцог так ценил, что приказал переплести в серебряные оклады, благодаря чему библиотека и стала называться Серебряной (Silberbibliothek). Первоначально только два ее тома имели переплет из тисненого серебра, но после второго брака герцога в 1550 г. с Анной Марией Брауншвейг-Люнебургской их число увеличилось до двадцати. Ядром библиотеки стало приданое, которое привезла в Кёнигсберг Анна Мария, – 27 печатных изданий и одна рукопись, наставления ее матери, герцогини Елизаветы Бранденбургской. Остальные фолианты содержали преимущественно сочинения Мартина Лютера. Самая ранняя антология объединила восемь сочинений Лютера, датированных 1523 и 1524 гг. Прочие представляли собой сборники евангельских текстов, переведенных с латыни на немецкий язык уже известным нам Андреасом Осиандером (1498–1552).

◾ Титул Катехизиса Мартина Лютера. 1536 год

Это собрание считалось произведением книжного искусства: переплеты, инкрустации обложки, украшение страниц миниатюрами… Как писал историк Авенир Овсянов в работе, посвященной утерянным художественным ценностям, серебряные переплеты книг были «с чеканкой и объемной резьбой в виде художественных изображений портретов герцога и герцогини в круглых полях, фигур блаженных и муз, эпизодов из Библии и богатых орнаментов в манере арабески. При этом были использованы гравюры по меди и на дереве, выполненные датским мастером Якобом Бинком. Книги Серебряной библиотеки затем были переданы для золочения. Библиотека, которую по праву можно было назвать и золотой, получила мировую известность. В ее состав несколько позднее вошла и единственная в своем роде книга, написанная на тонких серебряных листах. Она стала главной достопримечательностью обширных замковых художественных собраний».