Текст книги "Факультет ведьм. Как достать ректора"

Ректор все это время говорил о правилах поведения и прочем, взгляд его упал за наши спины, лицо дернулось, а любопытство оно ведь такое… Я за его взглядом проследила…

На ступеньках стояла… эльфийка и коварно улыбалась. А ректор взбесился. Я девочка умная, факты сопоставила, и, честное колдовское, я не виновата, но победная ухмылка сама собой на лице расплылась. Значит, разговор у них потом состоялся, вернее, не состоялся. Зато это объясняет столь плохое настроение ректора.

Лорд фон Линер глаза прищурил, очень недобро, прямо совсем недобро, замолчал и на меня смотрит. Вернее, проследил за моим взглядом, за тем, как ухмылка на моем лице расцвела, видать, тоже кое-какие факты сопоставил… А я вдруг резко захотела куда-нибудь, но главное – быстрее, и чтобы подальше, как можно дальше отсюда оказаться. Потому как ректор в бешенстве, и теперь пощады точно никакой не будет, а бабули нет, и Котэна, и вообще я одна, маленькая беззащитная колдунья-ведьма, а по совместительству дриада-демон, и противостоять одному, но о-о-очень злому магу Высшего порядка точно не смогу, а потому бежать!

Я пошла между рядами студентов, не будет же ректор распихивать своих учеников? Не будет. Не комильфо это. Украдкой проследила за взглядом лорда, который щурился и, не мигая, провожал меня взглядом. Стоп. Надо подумать. Он ведь сейчас увидит, куда я иду, хоть и не побежит следом, но потом найдет. Значит, надо придумать, как его отвлечь. А как его отвлечь?

Может, пожар быстренько устроить? Не получится. У меня с собой арсенала нет. Заорать «наших бьют» не поможет…

– Все свободны! – Громыхнуло над площадью, сердце в пятки упало и выбираться категорически отказалось.

Студенты двинулись кто куда. Я воспользовалась этим моментом, в полусогнутом состоянии пробралась на двор, как раз туда, где я в первый день гуляла. Вот и Закрытый сад, туда и пойду. А что, там есть где спрятаться. Да и природа, опять же, своих всегда прикроет. А я своя до мозга костей.

Пробегая мимо плодовых деревьев, не удержалась, сорвала грушу и побежала дальше. Все-таки вкусные здесь фрукты растут… Намного вкуснее тех, что на рынках да базарах продают.

Так… И куда податься? Впереди водопад, налево озеро, направо… А направо я еще не ходила. Что ж, значит пойду направо, раз там я еще не была, вдруг местечко какое укромное есть.

Тропинка направо непростая уходит, вся цветочками увитая, ни единого камешка нет. Листики меж друг другом вьются, словно мостик невесомый создают. А по ощущениям, совсем не невесомый… Будто вовсе не по листикам идешь, а по дереву. Птички поют… Благодать… Дерево стоит изогнутое, как указатель, а тропинка одна, в разные стороны не расходится… Странно. Над этим думала недолго, пошла по тропинке. Вокруг кустики цветущие, клумбы с цветочками.

Клумбы. Занятно. В той части сада, откуда я пришла, цветы сами по себе растут, без клумб, а здесь ухоженные, огороженные…

Тропинка резко вильнула влево, за зеленую изгородь, и…

Дом. Большой, увитый зеленью дом. Огромный, я бы даже сказала. А вокруг клумбы, прудики, фонтанчики небольшие бьют, зверьки вон бегают, птички, опять же.

Интересная картина. Чей может быть дом на территории Академии, да еще в Закрытом саду? Загадка, однако…

Я к крылечку подошла, никого нет, вокруг тоже пусто, ну а чего на пороге стоять?

Меня бабуля всегда учила, коли дом пустует – надо зайти, посмотреть, вдруг интересное что-нибудь узнаешь, а информация – она, как известно, миром правит. Дверь открыта… Странно, очень странно, но зато больше вероятности, что здесь меня ректор не найдет. А если хозяин сего жилища объявится, попрошу меня до комнаты сопроводить, а там Котэн, да и студенты кругом будут.

Владлена, какого же лешего ты сразу в толпе студентов не осталась? Там тебя ректор точно трогать не стал бы. Ох, ладно, глупость она тоже иногда пользу приносит. Дом вот нашла.

Дверь отворилась без скрипа, но пришлось постараться. Дубовая, не иначе. Я замерла на пороге, осматривая холл.

Все сделано из дерева. Прямо передо мной массивная лестница уходит наверх, здесь же стоит вешалка, пара небольших пуфов, несколько картин на стенах, тумбочка для обуви, зеркало в половину стены в золотой раме, на полу ковер с высоким ворсом. Захотелось сразу по нему босиком пройтись… Что я и сделала. Благодать…

Справа от меня две двери, слева одна… Пойду по порядку, слева направо. За дверью скрывалась большая гостиная. Диваны… раз, два, три… Три дивана. Да все большие такие… Стол один, но огромный. Стулья тоже массивные. Шкаф с книгами, небольшой журнальный столик, на котором разложены разные газеты и глянцевые издания, темные шторы с каким-то причудливым узором… Мило, очень мило. Судя по количеству мебели, здесь явно большая семья живет.

Ладно, пойду дальше. Справа оказались кухня и уборная. В принципе, я так и думала.

Наверх я поднималась как королева. Атмосфера навеяла. Такая массивная лестница, идешь, подбородок сам собой кверху тянется, спина выпрямляется, выражение лица такое… как у королевы, в общем.

На втором этаже комнат оказалось больше. Я насчитала четыре. Две спальни, кабинет, и еще одна уборная. По спальням я не пошла, это верх неприличия. Хватит с меня того, что я по чужому дому разгуливаю. А вот в кабинет я таки заглянула.

Средних размеров кабинет, с камином, рядом с ним кресло большое, мягкое, и сиденье продавлено, значит, кто-то постоянно в нем сидит. На полу шкура, на медвежью похожа. Стол, кресло большое… Напоминает мне что-то… Ощущение, что я его уже где-то видела… Шкаф большой, и все. Больше ничего нет.

Я села в это самое большое кресло за столом… Нет, я знаю, на чужом столе рыться нельзя, но… Никто же не видит, а я посмотрю только то, что сверху лежит, в ящиках рыться не буду, я все-таки не сыщик, а студентка, которая просто мимо проходила, ища место, где спрятаться от разъяренного ректора.

Бумаги всякие, планы какие-то, списки, никакого намека на личность, проживающую в этом доме, гора ненужной информации… Так… Что дальше то делать? Посидеть, подождать, пока хозяин объявится? Или в комнату идти? А вдруг там ректор специально ждет? Нет, в комнату пока нельзя…

Что ж, посижу здесь. Ректор остынет, перестанет искры глазами метать, домой уйдет в конце концов. Не будет же он, если вдруг в моей комнате караулит, сидеть там до победного.

В животе недовольно заурчало, ну уж нет, по чужой кухне я точно лазить не буду. Подождешь, мой любимый орган пищеварения, не умрешь.

Я спустилась в гостиную, села тихонько на диван… Сидела, сидела, скучно стало. Книгу взяла почитать, «Вперед к мечте» называется, название подходящее к моей истории.

Речь в книге шла о мужчине, который всю жизнь шел к своей мечте, в последний момент оступился и так ее и не исполнил. В общем, пока читала, за окном уже стемнело, а меня так в сон клонить начало…

И снилось мне море. Мы часто туда с родителями выбирались на отдых. Плыву я, плыву, мамуля кричит, чтобы я разворачивалась и плыла обратно, а я все вперед плыву, и так хорошо мне… Потом папа начинает кричать, что мне пора в Академию, но я не хочу в Академию, поэтому начала еще быстрее плыть вперед, а впереди пусто, кроме воды ничего нет. Я оглядываюсь, а берега уже не видно, и вот я начинаю думать, что обратно я уже не доплыву, сил не хватит, как слышу голос лорда фон Линера: «Это верх наглости». И я не понимаю, откуда он взялся в море и о какой наглости идет речь, я ведь ничего не сделала. Спрашиваю в ответ: «А что не так? Я ведь всего лишь в море плаваю…» Недоуменно по сторонам смотрю, а ректора нет. Откуда тогда голос? И слышу: «Просыпайтесь, мисс Зельсберг, а то я вам сейчас море в своей ванной устрою».

Проснулась. Мгновенно. Подскочила с дивана, по сторонам смотрю, а свет глаза режет с непривычки. Зажмурилась, чтобы дать глазам привыкнуть, открываю – напротив стоит мрачный лорд Линер. Я снова зажмурилась, вдруг привиделось? Открываю – стоит, значит, не привиделось. Спросила первое, что в голову пришло:

– А вы что здесь делаете?

Ректор как-то вяло усмехнулся:

– Я здесь живу.

О, мать-природа. И почему я сразу не догадалась? Дом в Запретном саду на территории Академии. Ну ведь дураку понятно, что это дом ректора. Неприятная ситуация. Сама пришла к тому, от кого убегала. Кому расскажи – засмеют.

– А я вот… – Никаких оправданий упорно не возникало в моей светлой голове. – А почему вы дверь не запираете?

Ректор бровь заломил и вкрадчиво так:

– Не запираю?

– Именно. Дверь открыта была.

Ректор и вторую бровь заломил:

– Открыта?

– Да что вы так удивляетесь. Сами не закрыли, а меня допрашиваете. А я от вас, между прочим, убегала.

Лорд фон Линер усмехнулся, недобро так усмехнулся и коварно:

– А теперь выйдите.

Я зависла. Куда выйти?

– К-к-куда?

Ректор нервно ответил:

– Из дома, мисс Зельсберг.

– Выгоняете, а там, между прочим, темно, и вообще на дворе ночь. Вы мне хоть световой шарик одолжите на время, а то я ведь заблужусь, с меня станется.

Ректор под локоть меня взял и к двери повел. Хам! Типа, сама не хочешь идти, я тебя за шкирку, как котенка, выкину. Тоже мне, мужчина. Беззащитную девушку одну да в темень… Ох, не видать вам капелек, как своей потенции, лорд фон Линер!

– Открывайте. – Ректор кивнул на дверь. Что, даже дверь сам открыть не в состоянии? Невоспитанный хам!

Я открыла. Вот просто взяла и открыла дверь. Без всяких проблем.

Гордо голову вскинула, будто это не я недавно в гостиной чужого дома, хозяин коего посторонний мужчина, спала, и пошла в темноту. Да, даже фонарики магические здесь не горят. Заблужусь, как пить дать. «Пошла» – громко сказано. Непосредственно выйти мне не дала рука, возникшая на моем плече.

– Ректор лорд Линер, вы уже определитесь, или выгоняете, или не выгоняете. – Я занервничала. Ну правда, не пойму, чего ему надо.

– Для начала вы мне объясните, что делали в моем доме. – Это ректор сказал совершенно спокойно. – А после расскажете, что ваша несравненная бабуля мне наколдовала. – А вот это произнес с раздражением и рычащими нотками.

А вот не надо было от меня кристалл памяти скрывать, и бабули бы не было.

– На доме не висит табличка, чей он. Повторяю, дверь была открыта, я решила здесь спрятаться от вас. Уж извините, но ваше перекошенное от гнева лицо на площади само за себя сказало.

Ректор напрягся.

– И засыпать я не планировала, и вообще… – Желудок снова напомнил о своей пустоте, для пущего эффекта пригрозил поглотить самого себя. – Одолжите мне световой шарик, я вам его завтра верну.

Желудок в голос заурчал, вернее заворчал. Да, с утра был только чай, а уже вечер. Бунтует, товарищ мой, бунтует.

Ректор тяжко вздохнул, лицо его выражало что-то вроде «за что мне такое наказание».

– Проходите на кухню, мисс Зельсберг, еще не хватало мне здесь голодных обмороков.

Зачем на кухню? Не надо на кухню, сразу допрос начнется, а я вообще не склонна к допросам со стороны ректора. Мне бы световой шарик, и я пошла, там Котэн ждет, волнуется.

– Лорд фон Линер, давайте вы мне просто одолжите световой шарик, и я пойду?

Ректор как-то нервно дернулся, вздохнул очень тяжко и отрезал:

– А давайте, мисс Зельсберг, вы молча пройдете на кухню и не будете меня нервировать. – И, закрывая дверь, добавил: – Без меня вы из Закрытого сада под покровом ночи не выйдете. – А вот это неожиданно. – Учиться надо, мисс Зельсберг, а не болота в главном коридоре растить.

С этими словами он прошел на кухню, я же стояла на месте, пока до меня не донеслось раздраженное:

– Мне вас силком тащить, или сами дойдете? Я вам к порогу еду не понесу.

Желудок при упоминании о еде заурчал более грозно и продолжительно. Двое против одного, нечестно, между прочим. Орган пищеварения еще раз буркнул, мол, чего стоишь, там нас покормят. Ладно, раз из сада мне без ректора не выйти…

Лорд фон Линер резал что-то на разделочном столике спиной ко входу, но при этом безошибочно разобрал, когда я вошла. Шла тихо, но он все равно услышал. Желудок, подлец, сдал.

– Рассказывайте, мисс Зельсберг, кто научил вас ходить по чужим домам? – Вот вроде обычным тоном сказано было, но мне так обидно стало, будто я что-то украла.

– Я не воровка, можете проверить сохранность вещей, за исключением книги, которая после вашего появления осталась лежать на диване. – Ректор встал боком с ножом в руке, и я как-то резко захотела ретироваться из кухни и вообще из этого дома. Мужчина заметил проявившиеся на моем лице эмоции и поспешил убрать нож с моих глаз.

Да, я не привыкла сидеть на чужой кухне, когда на ней орудует малознакомый человек. Вдруг маньяк? Откуда мне знать, сколько молоденьких студенток он прикопал под одной из клумб.

– Я не это имел в виду. Вас в детстве не учили, что заходить в чужой дом, не зная хозяев, как минимум опасно?

Я скривилась.

– Вы забыли мою бабулю? – Теперь скривился ректор. – Когда я была маленькая, бабуля была молодая и не обращала внимания, опасно то или иное действие или нет.

– Я успел заметить ваше сходство после слов «ирод проклятущий, я за тебя свет очей моих отдала, а ты по бабам шляешься». – Лорд фон Линер произнес это так мрачно и угнетающе, отбивая всякую охоту на веселье, а мне почему-то, наоборот, стало смешно. – Прискорбно, что такие вещи вас веселят.

– Ну не плакать же мне, ректор лорд Линер, хотя я могу.

– Нисколько в этом не сомневаюсь. – Что-то мне прям жалко ректора… Он ведь вроде и человек неплохой, а вон как страдает, только глянет на меня – и сразу темнее тучи делается. А с другой стороны, муки совести надо куда подальше отодвинуть, потому как лорд Линер сам виноват, не показывал мне кристалл памяти.

Ректор вновь вернулся к нарезке чего-то, только, как мне показалось, с большей яростью он это делал. Не иначе как меня представляет на месте этого чего-то.

– А у вас нет ничего попить? – С утра во рту и маковой росинки не было.

Лорд Линер и ответить ничего не успел, как передо мной возникли два стакана и две кружки. В стаканах – сок и вода, а в кружках – чай и кофе. Это как это? Мужчина еще больше помрачнел (хотя куда уж больше?), увидев такое обилие жидкости. Лично я побоялась употребить то, что непонятно откуда появилось.

– Попробуйте сначала вы. – Я многозначительно посмотрела на ректора, а вдруг опоить меня каким-то загадочным способом решил. Пусть сам сначала выпьет.

Мужчина дернулся, словно я его из раздумий вытянула, стоит, смотрит на меня, а я на воду, пить-то хочется.

– Пейте, уверяю, напитки чисты.

После этих слов сомнения еще больше терзать стали. Пить или не пить, вот в чем вопрос…

Пока я решалась на отважный шаг, лорд фон Линер поставил передо мной тарелку с салатом. Не думала, что мужчины умеют готовить. Отец, например, за всю жизнь себе даже мяса не пожарил ни разу. Домовые все делают.

– Ешьте, – ректор обратил-таки внимание, что я сижу как истукан, не решаясь ни к чему притронуться, – не отравлено.

Желудок пробурчал в ответ на слова лорда Линера, подталкивая переходить наконец к трапезе.

– Не могу быть в этом уверена, ректор лорд Линер. – Мужчина изогнул бровь, ожидая продолжения. – Вдруг вы мне желаете отомстить и придумали коварный способ воспользоваться едой и… питьем.

Ректор глухо рассмеялся, сел напротив, взял кружку с чаем из тех, что стояли передо мной, отпил и иронично произнес:

– Не умер, как видите.

Надо минут десять подождать, вдруг не сразу, но оконфузится.

А если оконфузится, куда труп прятать? Вокруг дома много растительности, а еще озерцо, которое я в первый день нашла… Нет, не пойдет, оно прозрачное, там его сразу заметят. Только если с русалками договориться… Нельзя, сдадут с потрохами, если допрашивать начнут. Значит, под деревцем прикопать. Как я поняла, сюда никто больше не заглядывает, за целый день никто не пришел. Ночью все равно ничего не видно, шансы, что кто-то заметит, ничтожно малы. А там до утра подождать и можно спокойно в башню вернуться. С Котэном договорюсь, прикроет, если что. Скажет, мол, из комнаты не выходила, всю ночь спала. Да, точно, так и сделаю.

– Мисс Зельсберг.

– А? – За раздумьями, как бы поудачнее избавиться от трупа ректора, не заметила, как полчаса прошло. Ректор предстал передо мной в домашних серых штанах, легкой рубашке, застегнутой сейчас на несколько пуговиц, и с мокрыми волосами.

Видимо, пока я сидела погруженная в план «Операция Ы», лорд фон Линер переоделся и даже душ принять успел.

– Вы так и будете гипнотизировать тарелку? – Стоит ли говорить, что пока я думала, мне было не до еды?

– Да я… задумалась просто.

Так, полчаса прошло, а ректор стоит живой, как говорится, «цветет и пахнет». Пахнет, кстати, приятно. Лавандой. А раз живой – значит, правда не отравлено. Что ж, желудок, ты победил!

Салат оказался на удивление вкусным, я даже не успела разобрать, из чего он состоит, так быстро съела. Ректор за этим наблюдал с недовольным лицом. А что опять не так?

Словно прочитав мои мысли, спросил:

– Мисс Зельсберг, а когда вы последний раз ели?

– Утром. – Ответила не задумываясь. А надо было сначала подумать.

– Утром?

Я кивнула.

– Я ведь с площади от вас сразу прятаться побежала и вот сюда забрела.

– Значит, в дом залезть не постеснялись, а на кухню зайти воспитание не позволило? – С долей иронии произнес ректор, а я прямо возмутилась.

– Я не залазила, а вошла через дверь, напоминаю, она была открыта. И да, по чужим кухням я ходить не привыкла.

Лорд фон Линер хмыкнул.

– Мисс Зельсберг, мне не требуется запирать дверь своего дома. – Ну да, кто пойдет без разрешения в дом ректора, зная, что это дом ректора? Разве что самоубийца. – Без моего ведома переступить порог можно лишь в одном случае…

– В каком? – Любопытство же – оно такое.

Мужчина завис. Как в той ситуации с питьем, когда оно само возникло. Интересно, что это за случай, и вообще, что это за дом, коль в него без разрешения не войдешь? Странно, очень странно. Дом странный, ректор странный, сад тоже странный. Все странное, одна я – нормальная. Относительно.

– Я, наверно, пойду. – Я поднялась со стула. – Спасибо, что не дали умереть голодной смертью.

И покинула кухню.

Уже открывая входную дверь, подумала, что из сада я ведь выйти не смогу, но и оставаться с ректором в одном доме тоже не хочется. Природа приютит, да и ночи еще теплые, а потому не страшно. Может, к русалкам наведаться, песенки попоем, я это дело люблю.

– И куда вы направились? – От неожиданности аж вздрогнула. Нельзя же так пугать. Сидел, сидел, тишина такая была, а тут бац! – Вы меня вообще не слышали, когда я вам про сад говорил?

Не глухая я, все прекрасно слышала.

– Ночи сейчас теплые, ничего со мной не случится. Вы ведь не желаете меня до Академии проводить. – Вообще, прозвучало как провокация… Ну да ладно. Проводит – хорошо, не проводит – будет импотентом. Нет, пожалуй, погорячилась. Просто будет плохим и нехорошим человеком.

Ректор хмыкнул, мол, ладно, так и быть, провожу. Я, наоборот, сделала самое серьезное лицо и пошла наружу. Как говорят «шла, шла и не дошла». Вот это про меня. Едва я занесла ногу через порог, как врезалась лбом в невидимую стену. А так как подвоха я не ожидала, врезалась я больно, и, лбом чую, будет шишка.

– Эли! – Рявкнул лорд фон Линер, да так, что я от неожиданности дернулась и еще раз врезалась в невидимую стену.

Леший, как же больно… Две шишки будет. А я еще переживала в детстве, дурочка, что у меня рогов нет. Вот они, появились!

Зря вспомнила про переживания, воспоминания накатили… Я ведь в большей степени дриада, чем демон, но ипостась у меня вышла смешанная. От демона у меня хвост и когти. А я рожки так хотела… Как у папы… Или как у дедули… Но облом вышел.

– Эли! – Еще раз гаркнул ректор, но уже поспокойней. Кого он зовет, если кроме нас здесь никого нет?

О, мать-природа, я одна в доме с лордом фон Линером, в его доме. Бабуля узнает – убьет обоих. Сначала лорда, а потом меня. И закопает под разными кустиками, да так, что ни один оборотень потом не найдет.

– Звал, хозяин? – Молодой девичий голосок разнесся по дому, а я…

Чуть душу природе не отдала! В том самом дверном проеме, в котором я врезалась в невидимую стену, вот у этой самой невидимой стены появились милые девичьи глазки. Испугалась до ужаса. Отшатнулась и шмякнулась бы на пол, но ректор лорд Линер вовремя подхватил, на ноги поставил и, грозно глазами сверкая, в проем уставился.

– Эли, что за демарш? – И голос такой серьезный-серьезный.

– Девочка должна остаться. – Все так же мелодично проговорили… глаза.

Какая девочка? Это про меня она речь ведет? Где остаться? Здесь? Зачем? Почему я?

– Простите, уважаемая, если вы про меня говорите, то я не хочу здесь оставаться, и вообще это не мой дом и… – Тут я глянула на хмурого ректора. – И что происходит? Может, просветите? Меня Котэн ждет.

Последнее так ляпнула, для правдоподобности, что мне надо идти. Любопытно как получается… Кто эта Эли? Хранитель дома, что ли? Не встречала раньше… У всех нормальных людей уже давно домовые имеются, с ними хлопот меньше, да и вообще куда приятней видеть старичка с лохматой бородой, чем… призрачные глаза в дверном проеме.

– Мисс Зельсберг, подождите меня в гостиной.

– А как же… – начала было я.

– Мисс Зельсберг! – раздраженно прорычал ректор, ну, ладно, подслушивать никто не запрещал.

Я прикрыла за собой дверь, оставив небольшую щелку, и, прислонившись ухом, принялась вслушиваться. На мою беду, говорили тихо, но я на слух никогда не жаловалась.

– Эли, – грозно начал лорд фон Линер, – в чем дело?

– Хозяин, девочка должна остаться, – повторил мелодичный голос.

– Это я уже слышал. Я тебя спрашиваю, в чем дело?

У ректора, как мне показалось, уже совсем терпения не осталось. У него сейчас наверняка искры из глаз летят.

– А в том, хозяин, – тоже раздраженно произнесла Эли, – мне надоела твоя ушастая блондинистая пассия. – Это она про эльфийку, что ли? – И вообще, я не могу одна тащить на себе весь дом. – Если бы у нее были руки, она наверняка сложила бы их сейчас на груди. – А девочка идеальна, за исключением чрезмерного любопытства. Ты извини, хозяин, но кабинет я не закрывала.

До меня донесся звон стекла. Кажется, ректор таки вышел из себя.

– Но я скрыла важные документы, – поспешила оправдаться Эли.

– Эли, я тебя на покой отправлю, – полным спокойствия голосом пригрозил лорд фон Линер. Кажется, зря он это сделал.

– Ах, вот так ты, хозяин, решил отплатить мне… – И важным голосом закончила: – Тогда девочку я не выпущу, будет здесь жить.

Нет, сейчас ректор договорится, и меня точно не выпустят.

– Дипломат из вас, ректор фон Линер, никакой. – Я решила выйти из гостиной, даже не пытаясь скрыть того, что я все слышала.

– Лорд, – раздраженно поправил мужчина, никак не прокомментировав мою бестактность.

– Это сути не меняет. – Я повернулась к призрачным глазам. – Эли, не знаю, как правильно к вам обращаться, но понимаете, я здесь случайно оказалась, но жить в этом доме я не собираюсь. У меня есть своя комната в башне, и меня там Котэн ждет. Выпустите меня, пожалуйста, – жалобно попросила я.

Глаза удивленно моргнули и уставились на ректора.

– И ты меня, хозяин, хочешь лишить такой хозяйки? – грустно проговорила она. – А вот шиш тебе! – Все так же смотря на ректора: – Девочка останется здесь, и точка. А твою ушастую блондинку я больше на порог не пущу.

И глаза растворились.

Я сейчас не совсем поняла, меня заперли? Как в тюрьме, честное слово.

– Ректор лорд Линер, – я медленно повернулась к мужчине, внешне он оставался спокойным, а вот глаза полностью золотые стали, похоже, он в ярости. – Я… Вы… Меня что, не выпустят?

Мужчина кулаки сжал, внешне при этом остался спокойным, развернулся, зашел на кухню, дверью бабахнул… Там громыхало, билось, звенело, гудело… Похоже, кухни в этом доме больше нет. Леший с кухней, как мне из дома-то выбраться теперь? Должен же быть какой-то способ. А, мать-природа, у меня даже арсенала с собой нет! Если так подумать, чем он мог мне помочь? Была там пара скляночек, могли бы пригодиться… Плюс капли от «СТОПинтима». Точно!

– Эли… – позвала я, вряд ли она ко мне явится, но все-таки. – Эли.

– Слушаю, хозяйка. – Я аж язык прикусила. Хозяйка? Бежать надо отсюда, и быстрее.

– А мне выйти надо, – как можно печальней произнесла я, пусть думает, что умереть, как хочу здесь остаться, но обстоятельства складываются так, что надо выйти.

– Нет, – мелодично отрезал голос.

– Ты понимаешь, в чем дело… – Ох, хвала природе, никто этого больше не услышит. – Раз ты решила нас свести, – я указала на закрытую дверь кухни, намекая на ректора, – то должна понимать, что совместная жизнь подразумевает… детей. А лорд фон Линер на это будет не способен до тех пор, пока я ему не отдам кое-какие капельки… Капельки эти в моей комнате, и найти их смогу только я.

Голос задумался, а ректор вылетел из кухни со словами:

– Так это ваших рук дело, мисс Зельсберг? – Нет, не мои-и-их…

– Бабуля, – оправдываясь, произнесла я, пятясь в сторону. Все-таки мужчина сейчас не совсем в адекватном состоянии…

– Эли, если не выпустишь, разнесу к чертям весь этот дом! – рявкнул ректор и сверкнул в мою сторону взглядом, не сулящим ничего хорошего.

Зато выпустят. Не может она так жестоко поступить со своим хозяином.

– Выпущу, – загадочно обрадовала Эли и тут же огорчила, – только утром. А сейчас не мешайте мне отдыхать, ночь на дворе, имейте совесть.

– Эли! – рыкнул ректор.

– Ничего не хочу слышать. Веселитесь, дети.

И уже когда глаза растворились, до нас донеслось:

– Хозяин, прости, забыла, что ты пока… эм… В общем, хозяйка – веселись одна.

Надо было видеть в этот момент лицо лорда фон Линера… А лучше не надо. Со страху описаться можно. Глаза сияют, аки золото при солнечном свете, губы поджаты, так что одна тонкая полоска осталась, желваки ходят, зубы скрипят… Ну я и решила немного разрядить обстановку.

– Вы так не переживайте, я никому не расскажу.

Зря я, наверно, вообще напомнила, что здесь стою. Сиянье это в мою сторону обратилось.

– Мисс Зельсберг, идите спать, – процедил сквозь зубы и снова скрылся на кухне.

Видать еще не все разгромил.

Да уж… Убежала, называется, от ректора. Попала в капкан Хранителя дома. И это надо ведь, хозяйкой меня признала. Ужас, как есть ужас. Честно, я теперь лорду фон Линеру не завидую. К нему в дом теперь не только эльфийку не пустят, вообще никого женского пола здесь не побывает. Это ему либо Хранителя менять, либо… А другого варианта нет. Можно, конечно, попробовать договориться с Эли, но, похоже, это заранее проваленный способ. Собственно, лично меня вообще не должно волновать, как ректор лорд Линер будет своих пассий в дом проводить, главное – мне отсюда благополучно выбраться и больше не заглядывать, ибо вряд ли меня выпустят во второй раз.

Почему, почему я постоянно попадаю в какие-то нелепые ситуации? Отомстить бы этой Эли, да пока не придумала как. Чтоб знала, как Владлену запирать. Без меня меня женили, называется.

Может, еще раз попытаться выбраться? Например, через окно. Неплохой вариант, между прочим.

Так… Решила попробовать выбраться из гостиной, на кухню идти небезопасно. Благо, окна здесь открываются… Свежий ночной воздух ударил в лицо. Как приятно… Эх, будь моя воля, я бы жила на природе и днем и ночью!

Какие-то неестественно высокие подоконники, вернее их вообще нет. Окна высоко расположены. Ну это не страшно, рост у меня нормальный. Запрыгнула на раму, ногу занесла и… ударилась коленкой. Теперь еще и синяк вдобавок к двум шишкам на лбу будет.

– Эли, так нечестно… – простонала я, разгибая ногу. Сильно я, однако, приложилась…

Пока я сидела и поглаживала свое ушибленное колено, в гостиную вошел ректор. Нет, ну наглость! Я тут с задранной ногой сижу, в платьице, а он, понимаете ли, без стука входит!

– Стучаться надо! – крикнула я, опуская ногу и одергивая платье. – Я тут побег готовлю, а вы все портите.

Мужчина так и застыл на месте.

– Мисс Зельсберг, я не привык стучаться в своем собственном доме. – Гляньте на него, не привык. А если я тут переодеваюсь, например? – Что у вас там?

Ректор лорд Линер заметил мое усердное растирание колена, как будто это чем-то поможет, но я продолжала тереть.

– Ничего, просто ушиб. – Я собралась спрыгнуть с окна, но он меня остановил одним движением:

– Дайте я посмотрю.

Бесцеремонно убрал мою руку с моего же колена и принялся ощупывать место ушиба.

– Н-н-не надо. – Я отодвинула его руку. – Само пройдет.

Он снова кинул на меня недобрый взгляд, мол, помолчите, мисс Зельсберг, а я молчать вообще не собираюсь. Как я могу молчать в такой двусмысленной ситуации?

– Ректор лорд Линер, – я протестующе вновь убрала его руку, – не надо меня осматривать!

И тут раздался ехидный, уже знакомый мелодичный голосок Эли:

– Надо, надо. Хозяин, продолжайте осмотр.

Подпевала! Нет, надо срочно выбираться из этого… этого… дома!

Мужчина моим протестам не внял и продолжил ощупывать мое ушибленное колено.

– Ай! – вскрикнула я, когда он надавил на больное место. – Лорд фон Линер, оставьте в покое мое колено. И вообще, дайте я отсюда слезу.

Ректор хмыкнул, отошел в сторону, позволяя мне сделать то, что хочу. Я и спрыгнула, да так неудачно приземлилась, что колено еще больше разболелось. Прокусила губу, только чтобы не закричать. Платье одернула и поплелась к выходу, стараясь не наступать на правую ногу.

– Ходячая проблема на мою голову… – тихо произнес ректор, думая, что я не услышу. А я услышала! Услышала и разозлилась. Потому как именно из-за него я в этот дом попала, и из-за него же не могу выйти!

– Знаете что, лорд фон Линер, – я резко развернулась, не обращая внимания на колено, которое начало сильно протестовать против такого обращения, – я вам не навязывалась, вы меня отказались отчислить, соответственно вы виноваты во всех своих проблемах! И этот дом меня держит тоже из-за вас, не могли никого лучше эльфийки найти? Почему я-то страдать должна?!

Над нами снова разнесся мелодичный голос:

– Хозяин, девочка права. – И уже мне пожаловалась: – Ты не представляешь, как она мне надоела. Та еще заноза в…

– Эли! – рыкнул ректор, и голос пропал.

Мужчина стоял, смотря на меня недовольным прищуренным взглядом. Как всегда, чем-то недоволен. Вот что за человек такой, нет чтоб пошутить, расслабиться, он атмосферу, и без того некомфортную, нагнетает. Я на месте стою потому, что колено устроило бунт и отказывается передвигаться дальше, а вот ректор лорд Линер… Его причины мне неизвестны, и мне это не нравится.

Бунтующему колену я велела заткнуться и не нервировать нервную меня и поковыляла спиной к выходу. Как-то боязно выпускать лорда фон Линера из виду. Мало ли.

Нервно усмехнувшись, мужчина быстро сократил расстояние между нами, я отшатнулась, в итоге чуть не упала, колено все-таки сказало свое веское слово. Чуть – потому что стоящий рядом ректор успел меня подхватить. Да не просто подхватить, а за талию, вдобавок пугающе навис надо мной, я его отталкиваю, а он не реагирует!