Текст книги "Правда обо мне. Мои секреты красоты"

Глава XXII. Моя третья свадьба

В хронологическом порядке важнейших событий моей жизни мы подходим к моему третьему браку. С Люсьеном Мураторе мы оказались в парижской Опере, где вместе работали над оперой Умберто Джордано «Сибирь». Через несколько месяцев мы поженились, и я стала французской подданной. Я считала, что брак с артистом будет для меня правильным решением. Факты показали, что я снова ошиблась. Супружеская жизнь среди артистов в большинстве случаев практически невозможна, хотя и есть некоторые исключения, но сотни примеров доказывают эту истину. Вначале мы с Мураторе имели общую творческую жизнь: театр, концерты, кино. Во время Первой мировой войны, о чем я расскажу позже, мы занимались пропагандистской работой в Америке для европейских союзников. Мы делились друг с другом тревогами и опасностями, успехами и неудачами. Позже мы ушли из театра и занялись коммерческой деятельностью: основали в Париже институт красоты, носивший мое имя. Но это была очередная тщетная попытка примирить несовместимое: мы развелись, и каждый из нас возобновил неизбежное течение жизни.

Вот уже несколько лет Мураторе снова выступает на сцене, снимается в кино, поет на концертах. Я же окончательно замкнулась в себе. Третий брак, и, я уверена, последний, был так недавно, что я не могу высказывать какие-либо суждения и заключения.

Лучше я познакомлю вас с несколькими письмами от Массне, Джордано, Леонкавалло и Пуччини, а также с некоторыми посвященими Габриеле Д’Аннунцио к своим книгам.

«Париж, 4 мая 1903 года.

Мадам, я узнал, что вы оказали мне честь и спели “Манон” в эти дни в Милане. Я необыкновенно рад и восхищен вами. Пожалуйста, примите мои самые добрые пожелания.

Массне».

«Милан, 18 октября 1903 года.

Газеты пишут о вашем триумфе, ничто не может полностью выразить мое восхищение. Я очень тронут и благодарен вам.

Массне».

«Монте-Карло, 9 февраля 1912 года.

Дорогой мой друг,

Вчера, во время репетиции оперы “Рим”, Мураторе рассказал мне о вашем триумфе в “Таис ”. Какие замечательные воспоминания у меня остались о работе в оперном театре Милана 23 октября 1903 года!

С воодушевлением, Массне».

«Виа Паскироло, Милан.

Уважаемая Мадам, Поздравляю вас с постоянными победами.

Леонкавалло».

«1 сентября 1909 года.

Дорогая Лина,

Я прочел в “Фигаро”, что моя “Манон” отдана вам. Пожалуйста, подтвердите это и напишите, кто будет петь с вами. Очень хочу, чтобы отбор был произведен с особой тщательностью. Я так счастлив, что доверил это вам.

В ожидании вашего ответа шлю вам много ласковых приветов.

Любящий и уважающий вас Пуччини».

«23 июня 1911 года, Лондон.

Дорогой друг,

Вчера я прочел в “Фигаро”, что вы пришли в себя и выступление в опере “Сибирь” стало для вас новым триумфом. Вы не можете себе представить, как обрадовала меня эта новость… Мне было бы больно, если партию Стефании спела бы другая певица. Я выбрал вас и предпочел вас среди многих других, потому что только вы объединяете в себе те качества, которые нужны для этой роли. Если вы напишете мне, то это будет большим подарком для меня. А пока примите мои самые теплые и нежные приветствия.

Ваш Джордано».

«7 января 1903 года, Милан.

Самой красивой и талантливой “Федоре” – Лине Кавальери.

Джордано».

«1 июня 1903 года, Париж.

После знаменитого выступления в опере Джордано, в Париже, добавляю Кавальери в список знаменитых певцов.

Д’Аннунцио».

«Май 1901 года, Париж.

Лина, у тебя в голосе есть особое звучание, которое утешает и печалит меня, как в октябре, когда ты идешь по морю.

Габриеле Д’Аннунцио».

«Май 1903 года, Милан.

Лине Кавальери, сумевшей искусно создать необычную гармонию между красотой своего тела и страстью пения.

Благодарный поэт, Габриеле Д’Аннунцио».

«Сентябрь 1903 года. Из посвящения к книге “Сладострастие”.

Лине Кавальери – живой Венере на земле посвящается эта книга, в которой превозносится ее красота.

Габриеле Д’Аннунцио».

Глава XXIII. Первая Мировая война. Сара Бернар

Война 1914 года потрясла всех своей разрушительной яростью. Хоть и очень скромный, но я тоже сделала свой вклад в победу, будучи членом фонда помощи Рэйчел Бойер[32]32
  Б о й е р, Рэйчел (1864–1935) – французская актриса и филантроп, в 1913 г. основала Союз искусств, будущий фонд Рэйчел Бойер, благотворительная организация, помогающая нуждающимся художникам и артистам. 1 В тяжелом 1916 г. Союз искусств выжил благодаря подписке и помощи Сары Бернар, которая во время этого турне заинтересовала и вдохновила американских благотворителей.


[Закрыть], с французским пропагандистским туром в Америке, который я совершила с Мураторе. В Париже я не раз была свидетельницей боев и авиационных налетов; в Валангужаре, в моем замке де ла Шапель, 42 километра от Парижа, прибыли первые патрули германских уланов; в Атлантике на военных переправах мы не раз оказывались под обстрелом вражеских подводных лодок. В одном из них произошло то, что требует рассказа.

Мы плыли из Бордо в Нью-Йорк на корабле Patria. На борту среди других пассажиров находилась божественная Сара Бернар, которая, несмотря на свой возраст и ампутированную ногу, отправилась за границу на гастроли. У великой актрисы, как всем известно, была ампутирована нога после роли в пьесе «Жанна д’Арк». Врачи запретили ей падать на больные колени, но она упорствовала и продолжала падать на колени в тяжелых доспехах, что привело к осложнениям и в дальнейшем к ампутации. Во время нашего перехода подводная лодка, которая уже потопила одиннадцать кораблей, отправилась на охоту по нашему маршруту. На борту была вечеринка, организованная для бойцов. Концерт вел командир корабля, в какой-то момент к нему подошел второй офицер, вручил телеграмму и ушел. Когда он появился снова, некоторое время спустя, на его лице ничего не отражалось, он, улыбаясь, сел на свое место. Но все заметили, что скорость корабля увеличилась, несмотря на спокойное море. После вечеринки спокойный капитан посоветовал пассажирам взять свои спасательные жилеты и подойти к шлюпкам. Тут мы все поняли опасность! Катастрофа могла произойти в любой момент. Корабль, отказавшись от предписанного маршрута, прекратив вести радиосвязь, начал безумную зигзагообразную гонку, чтобы дезориентировать охотившуюся за нами подводную лодку.

Сара Бернар во время турне по Америке, 1914

Настала ночь, кошмар усилился. В своей каюте Сара Бернар молилась на единственном колене и своим спокойствием вселяла мужество в самых отчаявшихся – отважная женщина. Офицеры во главе со своим командиром на мостике тревожно вглядывались в море. На следующее утро командир, на загорелом и мужественном лице которого была видна усталость от ночного дежурства, сообщил, что опасность миновала. Мы вздохнули с облегчением. Когда несколько дней спустя с большим опозданием корабль прибыл в Нью-Йорк, мы плакали. Журналисты и поклонники окружили Сару и просили рассказать о своих впечатлениях об опасном путешествии, и она ответила: «Я молилась! Мы здесь живы и невредимы, а наши моряки, наши мальчики, каждое мгновенье смотрели смерти в лицо без трепета и страха»[33]33
  В тяжелом 1916 г. Союз искусств выжил благодаря подписке и помощи Сары Бернар, которая во время этого турне заинтересовала и вдохновила американских благотворителей.


[Закрыть].

Глава XXIV. Кино

После первых шагов в немом кино, в Риме, с бароном Фассини[34]34
  Ф а с с и н и, Альберто (1875–1942) – итальянский бизнес-магнат и кинопродюсер, владел большой синтетической текстильной компанией и был близок к режиму диктатора Бенито Муссолини. Фассини был связан с итальянской продюсерской компанией Cines в 1910-х гг. В 1919 г. он был движущей силой создания Unione Cinematografica Italiana (UCI), конгломерата ведущих студий, которые стали крупнейшими производителями в стране и стремились конкурировать с крупными международными компаниями, в частности с Голливудом.


[Закрыть], моя итальянская и американская кинематографическая деятельность закончилась. В Риме мы сняли два моих первых фильма: «Смерть невесты» и «Роза Гранады», в которых я сотрудничала, помимо мужа Мураторе, с Калли Самбучини[35]35
  С а м б у ч и н и, Калли (1892–1969) – итальянская киноактриса немого кино, известная по роли подруги За-Ла-Ви в сериале боевиков «За-Ла-Морт» вместе с Эмилио Гионе.


[Закрыть], Диомирой Якобини[36]36
  Я к о б и н и, Диомира (1899–1959) – итальянская киноактриса немого кино.


[Закрыть] и Альберто Колло[37]37
  К о л л о, Альберто (1883–1955) – итальянский актер, который за свою карьеру снялся в более чем ста тридцати фильмах, в основном в эпоху немого кино.


[Закрыть], под руководством бедного Эмилио Гионе[38]38
  Г и о н е, Эмилио (1879–1930) – итальянский кинорежиссер, сценарист, актер, художник. В 1913 г. создает своего знаменитого персонажа За-Ла-Морта, сериал с которым имел большой успех. В 1920 г. основал свою продюсерскую компанию Ghione Film. В конце 1920-х гг. его дела сошли на нет, и он уехал в Париж в поисках работы. Когда он узнал о своей скорой смерти, то пожелал вернуться в Рим. Благодаря щедрости Лины Кавальери Гионе возвратился в столицу, где и умер.


[Закрыть].

Из Италии я снова уехала в Америку, приглашенная Players Film Company, в Нью-Йорк, где мы снимали «Жисмонду» Сарду, «Вечную соблазнительницу», поставленную Фредом де Грезаком (в настоящее время основной продюсер Metro-Goldwyn-Mayer, в Голливуде) и «Две невесты». Мне очень нравилось сниматься в кино, но я с трудом переносила яркий свет софитов, из-за чего у меня несколько раз возникал конъюнктивит в тяжелой форме. Именно в этот период известные актеры и робкие новички, ставшие впоследствии известными во всем мире, отдали себя этому искусству: Макс Линдер, Льюис Стоун, Рудольф Валентино, Рамон Наварро, Джон Бэрримор, Рональд Колман, Дуглас Фэрбенкс, Мэри Пикфорд, Норма и Констанс Толмедж, Франческа Бертини, Лиллиан Гиш, Мэй Мюррей. Среди режиссеров: Эрнст Любич, который тогда только начинал; Чарли Чаплин и Д.У. Гриффит.

Лина Кавальери в фильме «Порывистая женщина»

Лина Кавальери, 1920-е годы

Как в театре Монте-Карло я спела «Федору» в последний раз, так и в Нью-Йорке роль «Жисмонды» закрыла мою кинематографическую деятельность. Я попрощалась с публикой, полностью реализовав свои вокальные, актерские и эстетические способности. В глубине души я надеялась, что «до свидания» превратится в «до скорого». Но этого не случилось. Уход был окончательным, и сейчас я счастлива. Глядя на многих своих коллег, которые таскают на сцену свою прошлую знаменитость, я испытываю глубокое разочарование. Мой уход не был болезненным, потому что был подготовлен, я воспринимала его как отдых, тихое отступление после сенсационной карьеры.

Глава XXV. Эстетический альтруизм

Я решила заботиться о красоте других. Эта идея не была новой для меня. Уже во время гастролей в Америке я написала серию статей «Советы по женской красоте» в газету Haerst. Позже эти статьи были объединены в одну публикацию, и женщины до сих пор обращаются к ним. После любимого театра я полностью посвятила себя новому виду искусства, что считала практическим проявлением альтруизма. Я основала Институт красоты на Елисейских Полях, в Париже – священном городе для моды и бесконечных проявлений женственности. К сожалению, в мире гораздо больше внимания уделяется форме, а не содержанию. Так почему же не помочь женщинам сохранить в пределах своих возможностей их самое мощное оружие – молодость и красоту?! Таким образом, массажные машинки и для завивки волос, пудра, кремы, губные помады и лосьоны почти на десять лет заменили в моей жизни оркестры, декорации, партитуры, парики и костюмы. Моими партнерами стали не музыканты, теноры, баритоны и басы, а парикмахеры, массажистки, маникюрши и педикюрши. Публика больше не аплодировала мне за исполнение песен, зато теперь клиенты сияли от счастья от наших косметических процедур. Газеты больше не критиковали мои вокальные интерпретации, а рассказывали женщинам всего мира, какое безопасное средство я рекомендовала для сохранения молодости и красоты.

В новой деятельности я получала радость и удовлетворение если не материальное, то, по крайней мере, моральное (эстетический альтруизм стоил моему бюджету достаточно больших сумм). Ко мне приходили сотни писем из самых отдаленных уголков земли, я храню их как теплые воспоминания о том времени. Это были молодые девушки, которые после энергичного лечения обрели веру в собственную красоту; это были усталые женщины, к кому возвращались мужья после нашей заботы; это были старушки, обреченные прикрывать свои шеи бархатной лентой.

Однажды, глядя в зеркало, я подумала, а не пора ли мне позаботиться о сохранении своей молодости, несмотря на мнение многих более или менее искренних друзей. Поэтому, невзирая на мою привязанность и увлечение новым делом, я пока прервала свою работу в качестве директора и владельца компании.

Лина Кавальери на строительстве Института красоты, 1926

Институт красоты и Академия прически Лины Кавальери, 1928

Глава XXVI. «Стандартная» красота

Думаю, будет интересно рассказать о дискуссии, которая произошла некоторое время назад с моей очень умной и современной подругой о женской личности и красоте. Моя собеседница сказала:

– Не хочу вас обидеть, но думаю, что если бы вы и многие женщины конца XIX–XX века появились на свет сорок лет спустя, у вас бы не было такого большого успеха.

Лина Кавальери, 1910-е годы

– Я так не думаю, – ответила я. – Такие женщины, как мы, добились успеха, прежде всего, в личном плане, а красота по-прежнему торжествует и сегодня.

– Сегодня почти все женщины более или менее привлекательны, – парировала мне подруга. – Даже девушки из народа, кого мы видели сегодня на прогулке, вступают в спор с представительницами высших сословий. Сегодня у каждой дочери Евы есть возможность ухаживать за собой.

– Не совсем так, – возразила я в свою очередь. – Сегодня все женщины одеваются, красятся, причесываются одинаково, они двигаются и ходят одинаково. Все женщины похожи друг на друга, поэтому невозможно быть замеченной. С другой стороны, женщины моего времени (я говорю о стильных дамах) больше всего заботились о своей личности. Вспомните: донна Мария Маццолени совершенно не походила на графиню Морозини, донна Франка Флорио[39]39
  Ф л о р и о, Франка (1873–1950) – итальянская дворянка, светская львица и звезда Прекрасной эпохи. Ее называли «королевой Палермо».


[Закрыть] была антиподом баронессы Франкетти, донну Анну Бранку нельзя даже сравнить с графиней Мартини-Марескотти, но это были женщины с большой буквы. Не говоря уже об актрисах: Каролина Отеро[40]40
  О т е р о, Каролина (1868–1965) – французская певица и танцовщица испанского происхождения, звезда и символ Прекрасной эпохи.


[Закрыть], Виттория Лепанто[41]41
  Л е п а н т о, Виттория (1885–1965) – итальянская актриса немого кино. Фильмы «Саломея», «Лукреция Борджиа», «Дама с камелиями» и др.


[Закрыть], Лида Борелли[42]42
  Б о р е л л и, Лида (1884–1959) – итальянская актриса, одна из первых див итальянского немого кино.


[Закрыть], Франческа Бертини[43]43
  Б е р т и н и, Франческа (1892–1985) – итальянская актриса театра и кино, звезда («дива») немого кино, первая итальянская женщина-режиссер, продюсер и сценарист. Ее позы и тщательно продуманные туалеты вызывали тысячи подражателей. Появился даже термин «бертинерия».


[Закрыть], Тина ди Лоренцо[44]44
  Л о р е н ц о, Тина ди (1872–1930) – итальянская актриса театра и немого кино.


[Закрыть], Клео де Мерод[45]45
  М е р од, Клео де (1875–1966) – французская балерина, звезда Прекрасной эпохи во Франции и других странах Западной Европы. Танцовщица отличалась редкой красотой, сделавшей ее любимой моделью многих художников, скульпторов и фотографов того времени. В 1896 г. авторитетный журнал L`Illustration избрал ее королевой красоты из 130 современных красавиц. Ее мемуары «Балет моей жизни» впервые переведены на русский язык и опубликованы в издательстве «Этерна» в 2021 г.


[Закрыть], Лиана де Пужи[46]46
  П у ж и, Лиана де (1869–1950) – французская танцовщица, писательница и куртизанка, одна из парижских звезд Прекрасной эпохи.


[Закрыть]. В конце концов, красота таких актрис, как Грета Гарбо, Пола Негри[47]47
  Н е г р и, Пола (1897–1987) – актриса польского происхождения, родившаяся в России, звезда и секс-символ эпохи немого кино.


[Закрыть], Джин Харлоу[48]48
  Х а р л о у, Джин (1911–1937) – американская киноактриса, кинозвезда и секс-символ 1930-х гг.


[Закрыть], Ивонн Прентан[49]49
  П р е н т а н, Ивонн (1894–1977) – французская певица и актриса, добившаяся известности на сцене и экране во Франции и за рубежом. Славилась своим красивым голосом и личным обаянием.


[Закрыть], Джоан Кроуфорд, Марлен Дитрих, известна намного больше, чем наша.

– Но это за счет рекламы.

– В нынешнюю пору есть немало примеров личностей, которые вышли из народа и заявили о себе. Неординарный талант проявится все равно и победит. В 1936 году женщины добиваются успеха и славы, как и в 1900-м, но, к сожалению, их мания подражать, скрывать свое истинное женское «я» делает их стандартными, значительно затрудняет проявление их внутренней красоты и женственности.

После этого разговора у меня сложилось впечатление, что взгляды моей подруги не изменились, и я сменила тему. Но это интересная проблема для всех женщин: уменьшение звезд на женском небосклоне связано с повышением мужской оценки или со снижением наших достоинств? Как вы считаете?

Глава XXVII. Правда о моей любви

В это книге я хотела бы ненадолго остановиться на неизменном соучастнике красоты – любви. Хочу искренне признаться и рассказать о своих любовных отношениях. Женщинам в целом, а актрисам в частности всегда приписывают многочисленные любовные связи, что в основном неправда и часто преувеличено. Представляете, сколько легенд распространилось по всему миру о моих якобы любовных приключениях, которые внесли немалый вклад в мой образ «роковой женщины». Я всегда понимала, что это вызвано воображением журналистов, завистью менее удачливых коллег, сплетнями бедных обывателей. Не буду отрицать – это очень нелегко. Но как гласит американская пословица: «Пока о тебе говорят плохо, это означает, что ты все еще живешь в мыслях и памяти людей». Но сегодня, когда мне не о чем больше просить, кроме как сохранить приятные воспоминания, мой долг – исправить положение.

Как у любой красивой женщины, как у любой известной артистки, у меня было бесконечное число восторженных поклонников и почитателей моего искусства. Я не возражала против этого, такая атмосфера питала мою женственность, за исключением так называемого флирта. Если правда, что в жизни есть только одна любовь, то у меня это любовь к искусству. Всего два или три раза, когда я осознавала после разлуки (как в случае с Сашей Барятинским), как я любила человека. Любовь – одно из самых редких и глубоких чувств, которые дарит нам жизнь! Но чтобы любить, надо отдавать, без сдержанности, без исключения, а я слишком заботилась о своем творчестве. Это не значит, что я любила бесчувственно. Нет! Я любила, и сильно.

С другой стороны, мы должны спросить себя, действительно ли человек заслуживает любви. Я не хочу показаться скептиком, им никогда не была. Я люблю мужчин, как люблю жизнь, природу, и считаю, что в большинстве случаев наш спутник недостоин – мужчина в целом. Но в различных его воплощениях на земном шаре его ценность меняется и варьируется.

Итальянский мужчина – мечтатель, поэт, умен, ревнив, эксбиционист. Он любит семью и детей, но при этом постоянный охотник за сенсациями, а следовательно, безответственный предатель.

Француз прежде всего приумножает свою собственность. Это относится и к женщинам. Он любит показывать свою даму, соответствующую светскому стилю и богатству. Француз – прекрасный любовник, считает свою жену или партнершу гораздо большим, чем возлюбленная. Чувство удовлетворения не преобладает, но женщина должна постоянно заботиться о нем и помогать в достижении его цели.

Хотите пример? Представьте себе трех бизнесменов (француза, немца и итальянца), сидящих на террасе в кафе и обсуждающих серьезный вопрос. Мимо проходит маленькая изящная и благоухающая девушка, элегантная и кокетливая. Что делает каждый? Француз смотрит на женщину, легкая улыбка касается его губ, но ум следует за словами немца, который ничего не заметил. Итальянец же забывает о предмете разговора, настойчиво смотрит на грациозную девушку, рассматривает ее анатомическим взглядом от шляпки до кончиков ее туфелек и, возможно, под предлогом срочного дела извиняется перед товарищами и… следует за женщиной.

Русский мужчина (я говорю о русских прошлых лет, а не о сегодняшних, которые сумели, так сказать, стандартизировать любовь, как производство, еду, семью) хотел бы быть больше чем любовником. Он хотел бы быть рыцарем. Женщина для него представляла своего рода воплощение божественности. Любовь состояла, прежде всего, в уважении, радость заключалась в том, чтобы давать без меры, защищать до последнего вздоха, безгранично преклоняться.

Англичанин любит по этикету. Он хороший товарищ, вежливый друг, практичный, спокойный. Он не смеется, а улыбается, не ест, а питается, не путешествует, а подробно изучает детали ландшафта, не любит, а живет со своей женщиной.

Испанец никогда не говорит правду, не потому что ложь ему нравится, а потому что это его вторая натура. Эксцентричный, мечтательный, ревнивый. Если надо ответить «да», он обязательно скажет, что это его долг, и поступит противоположно тому, что сказал. Энергичный, если кто-то на него смотрит, апатичный, если его никто не видит. Великий властитель манер, он не забудет украсить бутоньерку цветком, даже если его куртка в заплатах.

Американец самый странный из всех. Наивный как в любви, так и во всех проявлениях жизни. Защитник свободы в широком смысле слова и полностью отдает эту привилегию женщинам, являясь самым верным их рабом. Он работает на них, зарабатывает для них, все дает и мало просит. Он не улыбается, а хохочет. При встрече он не протягивает руку, а бьет собеседника по плечу. Он не курит, а заполняет комнату ядовитыми завитками табачного дыма. Он не пьет, а напивается. Он не спорит, а борется. Все проявления американца кажутся стократно преувеличенными, как все, что происходит в этой великой стране, где каждая река, вышедшая из берегов, похожа на Всемирный потоп, а каждый национальный праздник принимает вид почти демонической оргии. Но перед женщиной все успокаивается. В Америке женщина – королева, любовница, деспот. Мужчина – могучая сила, стоящая на службе женственности!

Я заканчиваю эту главу о любви с улыбкой и пожеланиями, чтобы все женщины воплотили в жизнь свои мечты и надежды. Пусть жизнь улыбнется вам, и вы будете радоваться утешающей любви и любовному поцелую!

Лина Кавальери, 1910-е годы

Глава XХVIII. Когда вы немолоды

Прожив долгое время, уже ничего не хочется от жизни, кроме безмятежного покоя. Когда больше не интересуют человеческие события, когда созерцание природы в ее повседневных проявлениях, от восхода до заката, доставляет истинное наслаждение, тогда вы готовы жить в сельской местности. Поэтому, вернувшись навсегда в Рим, где, кроме того, я живу на своей вилле среди вековых деревьев, растений и цветов, провожу более шести месяцев в году в местечке под названием Кастель-Сан-Венедикт, в восьмидесяти километрах от столицы. Деревенское поместье стоит на холме, на высоте около восьмисот метров над уровнем моря, откуда открывается изумительный вид. Именно здесь, в нескольких километрах от моей виллы, святой Франциск Ассизский[50]50
  Ф р а н ц и с к Ассизский (1181 или 1182–1226) – католический святой, учредитель названного его именем нищенствующего ордена – ордена францисканцев (1209). Знаменует собой перелом в истории аскетического идеала, а потому и новую эпоху в истории западного монашества.


[Закрыть], которого называют самым святым среди итальянцев и самым итальянским среди святых, провозгласил свои «правила». Его младшие братья и сегодня правят множеством францисканцев и капуцинов, разбросанных по всему миру. В далекой древности здесь родились император Флавий Веспасиан[51]51
  В е с п а с и а н, Тит Флавий (9–79) – римский император в 69–79 гг., основатель династии Флавиев, пришедший к власти в «год четырех императоров». Он стал первым правителем Рима, не принадлежавшим к аристократии: он был внуком крестьянина и сыном всадника.


[Закрыть] и великий Теренций Варрон[52]52
  В а р р о н, Марк Тере́нций (116 г. до н. э. – 27 до н. э.) – римский ученый-энциклопедист и писатель I века до н. э., по месту рождения именуемый Варрон Реатинский. Авторитет Варрона как ученого и оригинального писателя уже при жизни был неоспорим.


[Закрыть].

Мой дом находится недалеко от римской горы – величественной Торминилло. В поместье я забочусь о своих землях, домашних животных, которых люблю и которые меня понимают. Своему дому я придала монастырский и умиротворенный монашеский вид. Живу счастливо, спокойно, безмятежно, среди родных и близких мне друзей, среди крестьян, подбадривающих меня по вечерам своими песнями. Овцы, куры, кролики занимают бо́льшую часть моего времени, остальные часы я провожу в ностальгических воспоминаниях.

Лина Кавальери, 1930-е годы

По праздникам небольшая церковь XIII века в соседней деревне встречает меня благоуханием ладана и мирта на воскресной мессе, которую проводит скромный монах из близлежащей местности, он редко приезжает из-за проблем с транспортом. На самом деле от соседнего городка Риети до моей виллы можно добраться по удобной тропе для мулов пешком или верхом. Сегодня строящаяся автомобильная дорога пройдет между горами и принесет дыхание цивилизации. Вскоре машины за пять минут преодолеют это расстояние, какое до сих пор мулы и ослы проходят за три четверти часа. Но мои овцы будут спокойно пастись, цыплята будут вылупляться с прежней беспечностью, только Пасторелла (моя сторожевая собака) будет чаще лаять на проезжающие машины. А моя жизнь будет проходить среди ароматов полевых цветов, шелеста ветра и звуков знакомого колокола, который будет звать моих гостей на вкусный обед. Никакой обед в фешенебельных отелях Ritz не доставит мне столько безмятежной радости!