Текст книги "Линдаизм. Вирус знаний"

Глава 5. К гармонии через прощение

От дремы Линду пробудил звонок: на экране высветилось «мама». Девушка помедлила, прежде чем взять трубку.

– С добрым утром, кукуся! Звоню, звоню, а ты не отвечаешь.

– Да, я поздно легла… Давай наберу позже?

– О, как сговорились! Твой брат ответил мне то же самое, – весь в делах…

– Это вполне логично, – ему 23, а я хочу собраться на учебу.

– А я всего-то хочу узнать, как дела у моих детей! Но обоим вдруг стало трудно уделить мне пять минут!

Линда хотела возразить, но не успела, – звонок прервался. «Что-то раньше моя жизнь тебя не интересовала», – процедила девушка сквозь зубы.

Тишину мастерской прорезал скрип двери: студенты обернулись, а стоящий у кафедры мэтр нахмурился.

– Вы опоздали, синьорина Линда. Я уже прочел вводную лекцию.

– Прошу прощения, маэстро Бруни! Могу я просить повторить задание?

– Только в двух словах.

Стоя у мольберта, Линда безуспешно пыталась собраться с мыслями и начать работать: всю неделю она писала портрет Агадира в ущерб сну и потому была совсем без сил. К тому же задание мэтра было сложным, а четких рекомендаций девушка так и не получила.

– Могу помочь?

Предложение шепотом прозвучало над ухом Линды, но голос она узнала: это был сокурсник Адам.

– Без тебя обойдусь.

Парень понуро отодвинулся к своему рабочему месту, откинув светлые волосы испачканной в краске пятерней. Адам был одним из самых способных студентов на потоке: будучи педантом, не пропускающим лекции, он ужасно раздражал Линду, привыкшую идти против правил. Работы Адама хвалили за академичность, а работы девушки – за смелость и нестандартный подход. Вокруг парня роились многочисленные поклонницы из числа студенток, Линда же не спешила с кем-то знакомиться и дружить. Несмотря на очевидную несхожесть характеров и интересов, Адам постоянно искал разговор именно с ней.

Занятие подошло к концу, – учащиеся сдали работы. Разглядывая композицию Линды, мэтр холодно произнес.

– Это никуда не годится. Уверен, вы можете лучше, поэтому занимайтесь на досуге, синьорина.

Едва не вспылив, девушка отошла от кафедры. За спиной послышалось «перфекто!», адресованное этюду Адама. Это окончательно разозлило Линду, и она ушла, громко хлопнув дверью.

День тянулся долго, но лекция по истории искусств была последней. Линда грезила о возвращении в апартаменты и крепком сне. Тем временем по рядам расползался гул: обсуждали, куда пойти и чем заняться в этот пятничный вечер.

– Минуту внимания! К понедельнику жду от вас доклад на тему «Искусство Кватроченто: взгляд современников». В интернете вы найдете лишь поверхностные сведения, поэтому прошу воспользоваться литературой из нашей библиотеки!

Слова преподавательницы не вызвали у студентов восторга, но после занятия все как один потянулись в читальный зал.

Линда пришла в числе последних: тома на нижнем ярусе уже разобрали, пришлось взбираться по приставной лестнице к верхней полке. Поднимаясь, девушка вспомнила, как совсем недавно ее атаковали мириады страниц: теперь же ничего не намекало на то яростное сражение. Задумавшись, Линда уронила увесистый фолиант, – снизу послышался недовольный возглас:

– А-у-у, можно аккуратнее?!

Опустив взгляд, девушка злорадно улыбнулась: заучка Адам растирал затылок, ставший мишенью для упавшей книги.

– Не легок груз знаний, правда?

– Есть кое-что потяжелее, например, твой характер!

– Поверь, я не специально и даже не думала увидеть тебя сейчас, ведь умница Адам всегда первым спешит в библиотеку.

– Я задержался, чтобы обсудить детали задания с госпожой Манчини!

– И почему я не удивлена…

Линда спустилась на мраморный пол: в руке она держала томик, по которому предстояло готовиться к лекции.

– О-о, как жаль, эта книга последняя, и она достается мне… Кажется, доклад мистера Всезнайки будет не так уж хорош…

– Эй, перестань! Ты невзлюбила меня с первой пары, почему?

– Ты противный. Меня тошнит от слащавой правильности, Адам.

– Линда, это ребячество! Ты просто одержима соперничеством.

– Пусть так, но в этот раз твое задание будет провальным.

– Осмелюсь предложить другой ход событий: я приглашаю тебя в лучшую остерию квартала Брера, заказываю бутылочку белого вина и, пока готовится ароматная паста, помогаю сделать доклад на высший балл.

Линда задержала взгляд на собеседнике: здесь, в теплом свете электрических ламп, он показался ей более привлекательным, чем днем, в аудитории. Жуткая сонливость, не покидавшая девушку целый день, сменилась чувством голода.

– Пожалуй, я приму твое предложение.

В остерии было громко и многолюдно, но Адам нашел удивительно тихое место на крытой террасе. Вскоре все необходимые для задания цитаты были выписаны в тетрадь, и разговор пошел в сторону, далекую от проблем образования.

– Откуда ты?

– Из России.

– О-о, я был в Петербурге, – это потрясающий город!

– Я из Москвы, но северную столицу тоже люблю.

– Скучаешь по дому?

– Скучаю, в Милане не хватает шума мегаполиса, и даже метро тут другое, спокойнее, что ли…

– Хах, я не то имел в виду. В моем понимании дом – это место силы: там, где твои родители, братья, сестры, бабушки, дедушки, друзья и атмосфера уютных семейных вечеров. А город при таком раскладе не так уж и важен.

– Ну уж нет. Порой родственникам хочется рассказать меньше, чем случайному знакомому.

– Быть не может, – близкие всегда поддержат!

– Отнюдь. Есть сплоченные семьи, а есть те, – у кого постоянный разлад. Тебе, верно, повезло родиться в первой.

– О, у меня прекрасная родня! Конечно, мы ругаемся, но любовь уж точно сильнее ссор и обид.

У Линды невольно напряглись скулы: слова Адама задели ту струну, которую она тщательно старалась оберегать от внешних раздражителей.

– Знаешь, мне пора.

– Так рано? Вечер только начался!

– Я устала и хочу домой.

– Я что-то не то сказал?

– Нет, все супер, – просто нам явно не по пути. Ты хороший парень, из хорошей истории. А у меня все не так просто.

– Хотел бы я знать, в чем дело, но вижу, ты не намерена продолжать разговор.

– Так точно.

– В таком случае, я вызываю такси.

– Не стоит.

– Настаиваю. Тебе ведь не сложно доехать до дома в безопасности?

Оживленная улица пронеслась разноцветным боке за стеклом автомобиля. Линда безучастно смотрела в одну точку.

– Молодой человек, что провожал вас, не показался мне прожженным подлецом, и потому не понимаю вашей грусти.

Голос таксиста прозвучал будто из-под воды, – девушка отвлеклась от раздумий.

– Да-да, он милый. Но это тот случай, когда после первой встречи понимаешь, – вы не пара.

– Что, если не секрет, подтолкнуло к такому выводу?

– Он из другой Вселенной. Из мира, где по субботам все собираются за обеденным столом и обсуждают, как прошла неделя. Из сказки, где всех детей любят одинаково.

– Ваша сказка может быть такой же, – нужно лишь взглянуть на нее под другим углом.

Повисло минутное молчание. Машина плавно въехала во двор и остановилась у подъезда.

– Спасибо за комфортную поездку, до свидания.

– Думаю, мы еще встретимся.

Линда в недоумении обернулась, но не стала переспрашивать, – таксист уже завел мотор. На автомате девушка доковыляла до двери и тотчас встала как вкопанная: впереди был вход в до боли знакомый коттедж.

– Какого…

Линда стремглав бросилась назад, – машины и след простыл. Не веря происходящему, девушка оглянулась на свет, исходящий из окон первого этажа: в одном из них сновал женский силуэт.

– Мама…

Шел 1998 год, – апрель отвоевывал дороги у твердой наледи. Вернувшись с прогулки, малышка Линда застала в своей комнате разительные перемены: там, где раньше располагался ее самодельный картонный шалаш, теперь стояла детская кроватка. Велосипед почему-то переместился в коридор, а любимые игрушки заняли неудачное положение где-то на верхних полках шкафа. Из кухни послышался мамин голос.

– Детка, ты пришла! Пока тебя не было, мы сделали небольшую перестановку. Теперь ты будешь жить вместе с Ником!

Новость эта ошеломила пятилетнюю девчушку своей несправедливостью, на глаза навернулись слезы.

– Но… Это моя комната!

– Линда, как так можно, он твой братик! Неужели тебе чего-то для него жалко??

На улице быстро стемнело, – малышка сидела в комнате, обняв колени: в трех метрах от нее розовощекий карапуз довольно лупил ручками по бортикам кроватки. Тем временем на кухне происходил неприятный разговор.

– Пойми, нам нужно достроить вторую детскую комнату! Они подрастут, и начнутся конфликты: одной нужно будет уроки делать, другому играть, – и как быть?

– Марина, я все понимаю, но мне зарплату держат вторую неделю. Сейчас мы не можем позволить себе расширение.

Женщина печально вздохнула и принялась ходить от плиты к столу и обратно. Если бы она мельком посмотрела в окно, увидела бы бледную как снег девушку, с волосами, равно как у дочери: та безмолвно стояла у окна, потупив взор.

– Синьорина, вы не простудитесь? Климат здесь отнюдь не итальянский.

Свет фар и бодрый возглас таксиста вывели Линду из оцепенения. Ноги оставались ватными, и она, превозмогая себя, поплелась к машине.

– Что все это значит?!

– Еще не догадались? Это – ваше прошлое.

– Но… Но как??

– Работа у меня такая. Садитесь, – холодно же.

Линда опустилась на сидение. Таксист выбросил дымящийся бычок в прорезь окна и включил печку.

– Пристегните ремень, – езда будет быстрой.

Канун нового, 1999 года: зима особенно холодна, но для первоклашки Линды снежная метель не помеха, – на ней плотный синтепоновый комбинезон и варежки из кроличьего пуха. Вместе с мамой девочка идет на школьный утренник, предвкушая то, как все обалдеют при виде ее нового платья: месяц назад в магазине пряжи был куплен мягкий темно-синий мохер и разноцветный стеклярус, а мерки снимались уже несколько раз! Каково негодование Линды, когда прямо перед праздником мама признается, что не успела связать заветный наряд. Да, вместо него малышке вручают расшитую стеклярусом корону, но разве головной убор может заменить платье?

Спустя неделю, помогая братику собраться в детский сад, Линда находит в шкафу темно-синий мохеровый костюмчик, который ей явно не в пору. За дверью мама кому-то звонит по-домашнему.

– Привет, Кать, не могла бы ты меня выручить? Да, с деньгами совсем труба: в прошлые выходные пришлось сказать старшей, что я не уложилась в срок с платьем. На самом деле Никиту не во что одевать по такому холоду, – пришлось распустить пряжу и на него переделать… Да не юбку – штаны, штаны я связала!

Стоя посреди коридора, статная златовласая девушка улавливает нотки отчаяния в еще молодом мамином голосе: ей очень хочется подойти и просто обнять эту хрупкую женщину за плечи. В комнате темно-синий мохеровый костюмчик уже рвут напополам два маленьких человека, которые даже не подозревают, как много труда было вложено в его создание.

Вернувшись к машине, Линда сухо спросила:

– Куда дальше?

– На этот раз хочу услышать ваши предложения. Покажете дорогу?

– Кажется, я знаю одно время…

– Хорошо, только помните уговор: вы не должны вмешиваться в их жизни и даже в свою собственную. Это может привести к необратимым последствиям.

В четвертом классе начались труды: по традиции мальчики учились обращаться с инструментами, а девочки постигали азы готовки и шитья. На одном из уроков Линда смастерила куклу: белоснежное тряпичное личико, блестящие глазки-пуговки, аккуратное платьице, фартучек – все в поделке было хорошо. Целый месяц девочка не расставалась с новой подружкой: Линду не покидала радость обретения того, кем уж точно не придется делиться с братом. Однажды утром вся семья собралась за завтраком: глава семейства лежал на своем диване, отгородившись от внешнего мира телевизором, Линда разглаживала веревочные волосы на голове своей куклы, Ник выводил недоделанные с вечера прописи, а мама старательно размешивала манную кашу в жестяной кастрюльке. Когда было подано на стол, каждый добавил себе малинового варенья и принялся за еду. Только Ник, балуясь с продуктами, не спешил завтракать. Вдруг вязкий комочек перемешанной с вареньем каши взмыл в воздух с импровизированной ложечной катапульты: траектория его полета была предопределена, – взрослая Линда зажмурилась, наблюдая эту сцену. Через секунды по кухне разлился крик:

– Моя кукла! Ты испортил ее, специально испортил!!!

– Успокойся немедленно, это всего лишь игрушка!

– Я сама ее сделала, это мое! Вы вечно все отнимаете! Ненавижу-у-у!!!

Девочка выскочила из-за стола и в слезах ринулась в комнату сквозь свою прозрачную двадцатишестилетнюю версию. На кухне разгорелся давно назревший скандал. Взрослая Линда смотрела на родных, их взаимные обвинения резали душу по-живому. Но случилось то, о чем девушка не могла и помыслить: в этой ссоре мама встала на ее сторону. Да, границы малышки Линды защищали, пока та безутешно плакала над своим горем в комнате.

Улицы провожали сентябрь, загораясь сочным багрянцем. Колеса стучали по пробоинам в асфальте, и таксист недовольно морщился.

– Российские дороги точно убьют подвеску моей vettura! Пора домой.

– Вы правы, мы задержались.

– Как впечатления о поездке? Узнали что-нибудь новое?

– Кажется, роли в моей сказке несколько изменились: снежная королева оказалась любящей и заботливой мамой.

– Не вините себя, вы не могли знать о семейных тяготах: она оберегала от проблем так, как умела, так, как было возможно. Теперь важно не то, что было, а то, что грядет. Вам выпал шанс изменить точку зрения и отпустить прошлое. Линда, вы можете простить?

– Я попробую.

Башенные часы замка Сфорца показывали без семи девять: шел 2020 год от Рождества Христова, Милан крепко спал после веселой пятничной ночи. Черное такси неспешно двигалось по брусчатым мостовым в сторону квартала Брера. В одном из переулков машину покинула единственная пассажирка, водитель тронулся дальше. Оставшись одна, девушка достала мобильный.

– Алло, мам, привет!

– Боже, Линда, такая рань, что-то случилось?

– Ничего, я просто хотела сказать тебе спасибо.

– За что?

– За то, что ты у меня есть.

Тема отпущения грехов фигурирует во многих религиях: в буддизме тот, кто забыл обиды, улучшает свою карму, в христианстве прощающих прощает Бог, озаряя дорогу в рай. В Линдаизме душа обретает свободу через прощение: поранившись о травмы и страхи другого, мы можем либо замкнуться на месте, либо стать мудрее и милосерднее.

Благодаря взаимодействию с окружающим миром человек растет: любой попутчик, а иногда и неприметный прохожий, встречается лишь для того, чтобы научить, открыть неведомую ранее истину. Людей со схожими проблемами магнитом тянет друг к другу: это притяжение часто оказывается болезненным, но, прожив его, можно исцелиться и двигаться на новый этап, не застревая в порочном круге.

Мы впускаем в жизнь то, на что настроены, то, к чему готовы прямо сейчас: страдающий одиночеством привлечет того, кто бросит, ревнующий – того, кто спровоцирует на ревность. И эти вроде бы токсичные проявления превратятся в спасательный круг, избавив от страхов и предрассудков: когда вы спокойны и умеете держать удар, приходит независимость.

Обычно мы прощаем условно, – не прожив, не подумав и не осмыслив. Так нераскрытые чувства пригарью оседают в памяти. Впоследствии заскорузлые обиды все равно напоминают о себе, мучают снова и снова: роль жертвы укореняется в сознании.

Жертвенность часто сопутствует слабым: легко добиться сопереживания, будучи вечным страдальцем. Этот психологический феномен легко распознать: человек старательно перекладывает свою ответственность на плечи других, сеет недовольство, винит всех и себя в собственных неудачах. Жертвы искренне считают, что их ситуация – наиболее критическая из всех возможных. Дурные мысли годами поедают изнутри, – человек хилеет, начинает болеть, его иммунитет снижается, что порой приводит к смертельным диагнозам.

На всякую жертву найдется свой абьюзер: в семье, кругу друзей и на работе вы можете встретить странную пару, в которой двое очевидно истязают друг друга, но почему-то не прерывают общение. Это могут быть мать и ребенок, муж и жена, коллеги, приятельницы, не важно, – модель едина: абьюзер подавляет и обесценивает, жертва постоянно сетует на несправедливое обращение. Порой двое меняются ролями, – абьюзер ощущает вину за жестокость в отношении жертвы, а жертва выводит на агрессию. Эта история циклична и неприятна обоим, но выйти из нее можно, лишь проработав собственные убеждения.

Прощение в Линдаизме – это осознание текущей ситуации в качестве идеального пазла, дополняющего мозаику вашей жизни. Взгляните на своего обидчика с такого ракурса и поймете, что он – ваш лучший друг и учитель. Отказавшись от позиции жертвы и принимая ответственность на себя, вы заметите, как многое в одночасье изменится.

«Куда же ведет прощение?» – спросите вы. Ответ ждет в книге мертвых «Бардо Тхедол»: тибетское учение видит в способности прощать большую смелость и важнейшее жизненное благо. Приходя в мир с грузом прошлых кармических травм, мы должны осознать и исправить ошибки, чтобы облегчить путь собственной души. Мудрость и глубина прощения открывают путь к выходу из колеса Сансары и обретению рая.

Традиционно прощение понимают как мучительный процесс, связанный только с эмоциями, но есть в нем и рациональное ядро: далее приведен алгоритм, благодаря которому простить станет проще, даже если ситуация давно минула, а ее действующих лиц нет рядом.

ШАГ 1. Вспомните, где вы выступили в роли жертвы и обиделись. Для начала лучше взять свежие обиды, постепенно переходя к более глубоким. Важно осознать: взрослые, психически здоровые люди в принципе не обижаются – благодаря нормальной самооценке, пониманию коммуникационных механизмов и отстаиванию личных границ, они просто не пропускают обиды внутрь себя, не дают им благодатную почву.

ШАГ 2. Позвольте чувствовать: проживите всю палитру эмоций, усильте свою боль до максимума и признайтесь в собственной уязвимости, – это сделает вас сильнее.

ШАГ 3. Здраво взгляните на детскую иллюзию. Изначально каждый ребенок считает, что мир крутится вокруг него, но это суждение опровергает суровая реальность. Травмы, полученные в юном возрасте, пагубно сказываются в зрелости, и тем не менее, посмотрев на детские обиды глазами мудрого взрослого, вы сможете отделить фактическое от надуманного. Повертев жизненный эпизод, как кубик Рубика, и взглянув на разные его грани, вы поймете, – подсознание сформировало ложные представления для укрепления простой и удобной позиции жертвы. Ценность проработки детских воспоминаний и страхов в том, что мы задаемся вопросом: «Как оно было на самом деле?» – Отметаем вымысел и разрываем связь с травмой.

ШАГ 4. Перепишите сценарий. Будучи на этом этапе, вы знаете, что, какой бы ни была ситуация, – виновных нет: в этой, прошлых и будущих жизнях все закономерно. Ваша задача – изменить точку зрения, принять безусловную идеальность происходящего. Жертвы часто задают вопрос «Почему?», и это – позиция инфантила: человек не хочет задумываться над происходящим, включать критическое мышление, ему проще вознести руки к небесам и пролепетать: «Почему это случается со мной?» Для Линдаиста ценно принятие безупречности любой ситуации, даже если она крайне сложна. Линдаист понимает, – его душа привлекла испытание, исходя из опыта прошлых жизней: одолев невзгоду, он выйдет на более высокий уровень, приблизится к Просветлению. Линдаист перестает искать ответы, потому что знает, – любая ситуация идеальна.

ШАГ 5. Позвольте новой реальности стать частью вашей истории – создайте якорь: любое созидательное действие, например, медитация или дыхательная гимнастика, помогут закрепить ассоциативный ряд к прощению. Придя домой после тяжелого рабочего дня, когда со всех сторон сыпались обиняки и претензии, просто включите любимую музыку и настройтесь на позитивный лад. Проговорите самому себе, что все случившееся пошло вам на пользу и приблизило к просветлению души. А после сделайте дыхательное упражнение – «Принимаю, отпускаю» (рекомендуется выполнять ежедневно 3 раза подряд, дыхание спокойное). Алгоритм такой:

1. думаем о ситуации, делаем вдох;

2. задерживаем дыхание – произносим «принимаю»;

3. делаем выдох – произносим «отпускаю».

Осознав глубинную суть алгоритма прощения, вы перестанете нервничать из-за пустяков и копить негатив внутри себя, научитесь выстраивать отношения даже с теми, кто ранее был вам неприятен. Вы сможете из раза в раз осмысливать собственные эмоции, принимая их природу и трансформируя в созидательное русло. А за этими изменениями последует настоящая удача.