Текст книги "Просодия в стилизации текста"

Марк Яковлевич Блох, Елена Васильевна Великая
Просодия в стилизации текста: Монография

Рецензенты:

доктор филологических наук, профессор Т. Г. Попова доктор филологических наук, профессор Е. Л. Фрейдина

В авторской редакции

Предисловие

Некоторые ключевые понятия теории текста

Предлагаемая монография посвящена изучению интонационного оформления современной английской сценической речи в сопоставлении с речью спонтанной, посредством которой осуществляется обычное, бытовое общение людей – носителей английского языка. Фактическим материалом анализа служат, с одной стороны, видеоспектакли и художественные видеофильмы, а с другой – звукозапись актов живого общения (спонтанные выступления информантов по предложенной тематике).

В качестве непосредственного предмета анализа избрана диктема в своем первозданном звуковом воплощении. Диктема – элементарная тематическая и стилеоформленная единица текста, формируемая предложениями. Актуальность такого подхода к изучению текста вытекает из того, что ничто иное как диктема является изначальным строительным материалом для текста, будучи его молекулой. Диктема – это микротекстовое образование со своим зачином, разработкой, исходом, вместе с соответствующими градациями интенсивности, сюжетными взлетами и падениями, информационными выделениями, логическими сбоями и выравниваниями и всем тем, что делает речь речью, – но речью элементарного объема, а потому легко обозримой и фиксируемой.

Любая теоретико-исследовательская работа выполняется на некотором понятийном основании. Само собою понятно, что чем более четко определено основание исследования и его принципиальные предпосылки, чем более последовательно эти предпосылки применяются в ходе эксперимента и толкования данных эксперимента, тем продуктивнее и убедительнее представляются результаты всего исследования. Ключевыми понятиями настоящей работы являются, прежде всего, сами понятия текста, просодии и стилизации, указанные в ее заглавии, а вместе с ними такие общие понятия, как интонация, стиль, фоностиль, жанр, монологическая и диалогическая речь. Рассмотрим эти понятия в рабочих и возможно более ясных формулировках, нацеленных на использование в актуальных контекстах проводимых нами наблюдений. Это рассмотрение представляется особенно важным на фоне массы разночтений в толкованиях понятий, которые (толкования) мы не можем оставить неотмеченными при обработке соответствующих фактов изучаемого материала.

Начнем с понятия текста, находящегося в самой гуще теоретических дискуссий. Главными лексикулами лексемы «текст» (лексикула – словоупотребление в обобщенном варианте значения, «лексико-семантический вариант») являются следующие четыре: 1) текст как письменно представленная речь; 2) текст как разворачивающаяся речь в обоих воплощениях – и письменном, и устном; 3) текст как целое речевое произведение; 4) текст как речь, отражающая некоторую тему. Сама речь, фигурирующая в приведенных определениях, понимается нами как последовательность мыслей, выраженных языком.

Из приведенных определений текста существенными для нашего исследования являются третье и четвертое, образующие, по сути, единое широкое определение. С точки зрения строгости выделения предмета предпочтение следует отдать четвертому определению: оно является более актуальным в том отношении, что допускает существование текста как такового не только в законченном, но также и в незаконченном виде. В самом деле, если некоторое произведение осталось незаконченным (автор решил его не заканчивать или каким-либо образом утерял возможность его закончить) или оно является еще не законченным, находясь в стадии создания, – так что же, оно не достойно называться «текстом»? Как видим, если из четырех определений выбрать только одно, существенное для нас, то это будет именно четвертое определение – четвертая лексикула: текст есть тематически выделенная речь как письменная, так и устная.

На этом этапе дефиниционного рассуждения повторяем данное выше определение диктемы. Диктема – элементарная тематическая и стилеоформленная единица текста, формируемая предложениями. Перефразируем это определение в терминах структуры и функций: диктема – элементарная сегментная единица текста, формируемая предложениями и выполняющая четыре основные знаковые функции: ситуативную номинацию, обобщенную предикацию, смысловую тематизацию, коммуникативно-адаптивную стилизацию. Уточняющие определения можно продолжать до бесконечности, соблюдая единственное и незыблемое условие: определение должно удовлетворять своему назначению строгого выделения (опознавания) предмета по существенному признаку. Это условие требует от определения четкости, ясности (недвусмысленности) и компактности. Несоблюдение хотя бы одного из приведенных требований делает определение негодным.

Теперь определим просодию. Учтем при этом, что базой определения просодии должна служить интонация, которая по внутреннему толкованию термина обозначает тон (звучание) голоса и его движение в процессе произнесения речи, то есть в процессе устного речеобразования. Итак, мы явочным порядком определили интонацию. Следовательно, определение просодии должно идти по линии ограничения содержания понятия интонации. Даем это ограничительное определение:

Просодия есть голосовое звучание высказывания в категориально существенных параметрах. Этими параметрами служат мелодия в фиксированных признаках, ритм в фиксированных признаках, интенсивность, темп, тембр – все в фиксированных признаках. Перечень параметров остается открытым для последующих исследований. В качестве цельного элементарного высказывания, в рамках которого выделяется просодия (просодическая модель) в единстве всех своих конститутивных признаков, как показывает проведенное исследование, оказывается диктема.

Определим стиль и стилизацию. Основные лексикулы лексемы стиля: 1) совокупность характеристик текста, определяющих его выразительность (при толковании выразительности как впечатляющей силы); 2) совокупность характеристик любого рукотворного предмета, определяющих его впечатляющую силу (ср. стиль интерьера, стиль прически, стиль одежды и т. д.); 3) совокупность характеристик некоторой деятельности (ср. стиль поведения, стиль руководства, стиль производства и т. д.); 4) совокупность характеристик рода и вида искусства разных отраслей (стиль трагедии, стиль летописи, стиль пейзажа, стиль камерной музыкальной пьесы и т. д.).

Из четырех приведенных типических лексикул рассматриваемой лексемы мы выбираем первую как существенную для нашего анализа. Что касается четвертой – совокупность характеристик разновидности искусства, то она вторгается в компетенцию жанра и может быть оценена как широкое понятие стиля. Именно в этом качестве выступает понятие стиля в терминологической номинации «функциональный стиль», которое в точности соответствует терминологической номинации «жанр». Стиль как таковой – выразительная характеристика текста, жанр – целеполагающая характеристика текста.

Что касается стилизации, то по внутреннему определению понятия это формирование стилистического своеобразия чего бы то ни было (см. вышеприведенные четыре лексикулы стиля), но для нас, непосредственных исследователей, это формирование выразительных характеристик текста. А поскольку текст мыслится нами в диктемном расчленении, то мы подчеркиваем, что элементарной единицей стилизации текста служит диктема как микротематическое высказывание, стилизованное (снабженное стилистическими характеристиками) по определению.

Определение понятия фоностиль (как и фоностилизация) прямо и непосредственно вытекает из определений, приведенных и рассмотренных выше. Фоностиль есть жанрово определенный стиль звучания текста. Соответственно, фоностилизация есть формирование такого звучания.

В заключение нашего дефиниционного рассуждения остановимся на понятиях монологической и диалогической речи.

В соотношении монологической и диалогической речи сложнейшим образом скрестились диалектически противопоставленные аспекты. Это соотношение само может служить живой иллюстрацией языковой диалектики как таковой. У нас нет возможности детально анализировать указанное соотношение; для начала укажем на главное ее противоречие: речь производится лишь одним говорящим, то есть единой языковой личностью, а общение предполагает как минимум две личности, причем их реплики составляют единую последовательность мыслей, распределенных между вызовами и отзывами. Следующее противоречие: все коммуниканты в акте общения говорят на одном языке, но каждый из коммуникантов фактически употребляет как средство общения свой собственный язык-идиолект, не являющийся идентичным (поскольку он индивидуален) языкам-идиолектам прочих коммуникантов. Еще одно противоречие: между репликами устанавливаются единосистемные семантико-синтаксические связи, которые надстраиваются над контактом разных языков-идиолектов. И еще следующее противоречие: диалог предполагает общение двух и более коммуникантов, а в реальных текстах, художественных и нехудожественных, представлена диалогическая речь, сформированная одним единственным говорящим (то есть автором произведения, который, впрочем, может быть и коллективным – но выступающим в виде «единого источника текста»). Спрашивается – это диалог или монолог?

Перечисление диалектических узлов указанного соотношения можно продолжать и продолжать, как, впрочем, и давать их убедительное разрешение, действующее для ушей, которые слышат. Но в этой связке противоречий есть одно звено, которое затрагивает нас, исследователей стилизующей просодии текста, с особой силой вызова. Это противоречие касается не столько системы языка, сколько ее интерпретации. А состоит оно в том, что вся речь по весьма модному современному утверждению объявляется существенно диалогической, безотносительно к тому, является ли она формально монологом или диалогом. Диалогична якобы любая речь постольку, поскольку непременно к кому-то обращена и, следовательно, рассчитана на реальную или воображаемую реакцию.

Здоровый аспект указанного утверждения, в целом несостоятельного, заключается в том, что оно порождает продуктивную мысль. А эта мысль приходит к выводу, что в отмеченном утверждении неоправданно смешиваются две принципиально различных характеристики речи. Первая характеристика – по присутствующим сторонам общения: одностороннее общение (один говорящий в сторону слушающего) – монолог, двустороннее общение (два и более участников общения последовательно говорящих то в одну, то в другую сторону) – диалог. Разумных разночтений этой формулировки не существует и не может существовать. Вторая характеристика – по направлению адресации речи. Эта характеристика исходит из того, что речь всегда адресована – либо внешнему слушающему или читающему, либо внутреннему слушающему или читающему, то есть себе самому. Исходя же из истины языковой личности как носителя идиолекта, мы видим, что реально речь ведется лишь одним говорящим, с этой точки зрения представляя собой не диалог, а монолог. И это с совершенной четкостью раскрывается в диктемном строе текста: диктема существенно является принадлежностью монолога, и в принципе не может в ходе диалога быть расчлененной на две единицы («полуединицы») вне транспозиционного употребления; иными словами, реплики диалога строятся лишь цельными диктемами, собираемыми актом общения в диалогические единства.

Таким образом, сама действительность языка толкает авторов к тому, чтобы подвергнуть просодико-диктемному анализу именно монологический текст, органически отвечающий собственному, единоличностному действию идиолекта как первичного воплощения системы языка во всей ее конкретности.

М. Я. Блох

Глава 1
Текст в его отношении к языку. Диктема как основная единица текста

1.1. Текст и его смысловая структура. Диктема – элементарный текст

Текст в качестве тематически целенаправленной речи привлек внимание мыслителей едва ли не с самого зарождения цивилизации в античном мире. И это неудивительно: ведь именно в форме этого текста, то есть в форме тематизированной речи – будь она первоначально устной, а по прошествии тысячелетий также и письменной – выражаются все движения человеческого интеллектуального сознания. Тех движений сознания, конечным результатом которых является совокупность сведений о мире и его обитателях; сведений, добытых и непрерывно приумножаемых человеком, являющимся мирским созидателем конкретной реальности своего коллективного существования.

Текст изучался древними мыслителями в свете разных понятийных систем своего времени: в свете учения о логике (текст суждений и умозаключений), в свете учения о риторике (текст, обращенный к коллективному слушающему, включая приемы выразительного воздействия), в свете учения о художественной речи (текст эстетического воздействия, преимущественно поэтический), в свете учения о форме слов и их соединения в речь (текст «малых речей», то есть предложений в их формословном составе).

Следовательно, упрямо повторяемое лингвистами сегодняшнего дня утверждение о том, что современная наука о языке, «ставшая антропоцентрической», «наконец» обратилась к речи, к тексту, к тому, что называется реальным процессом общения, преодолев узкие рамки слова и предложения, якобы наложенные на язык «традиционной лингвистикой», – такое утверждение является не более, как отклонением от истины, облеченным в непререкаемо-авторитетную форму изложения.

Истина же состоит в том, что современная наука в своих основах является непосредственным преемником и продолжением предшествующего знания, со всей четкостью проводя в своей области исследования давно намеченную линию антропоцентризма, а вместе с ней и давно намеченную линию текстологии или дискурсологии (назовем теорию текста именно так, рационально расширив содержание понятия, стоящего за термином). Преемственность выражается в том, что средствами разных современных дисциплин, интегрированных в учении о тексте (тексте-дискурсе), развиваются поименные выше античные антропоцентрические учения: теория логики, теория риторики, теория поэтики, теория грамматики.

Указанные теории находят выражение в глубинных основах современных дисциплин, относящихся либо прямо и непосредственно к сфере языка как системы, либо к сферам, пограничным с языком или так или иначе затрагивающим разные стороны языка. Таковы дисциплины, кроме системного языкознания – непреложного и непреходящего корня научного представления языка – прагматическая лингвистика, семиотическая лингвистика, математическая лингвистика, психологическая лингвистика, социологическая лингвистика, когнитивная лингвистика, культурологическая лингвистика, переводческая лингвистика, терминологическая лингвистика и некоторые другие дисциплины более частных направлений, затрагивающие язык и его использование в различных областях деятельности.

Что касается изучения текста как такового, то он представлен различными теориями и областями науки в трех главных аспектах: во-первых, категориальном, во-вторых, информационном, в-третьих, регуляционном.

Ближе всего к коренному системному языкознанию находится разработка категориального аспекта текста. Такая разработка реализуется прежде всего в исследованиях, известных под названиями «грамматика текста» и «синтаксис текста». За ней следует поставить разработку информационного аспекта текста. Эта разработка осуществляется в рамках жанрово-стилевых, когнитивных, социологических и семиотических исследований. Регуляционный аспект текста разрабатывается прежде всего прагматикой и, вместе с ней, культурологией.

Каждое из указанных направлений изучения текста намечает общее представление о тексте в собственных терминах. Таким образом, текст в единстве своих многочисленных аспектов получает совокупную характеристику на взаимно-дополнительной основе. А именно, для грамматики текста это речевое произведение, отличающееся цельностью и связностью; для лингвокогнитологии это дискурс, являющийся последовательностью номинаций, «погруженных в жизнь». Для жанрово-стилевого направления исследований это речевая последовательность, реализующая аспекты информативности и воздействия. Для лингвопрагматики это последовательность высказываний говорящего/пишущего, направленная на получение соответствующей реакции со стороны слушающего/читающего.

Нетрудно видеть, что все эти характеристики имеют общую основу, состоящую в том, что текст либо явочным (имплицитным, не названным), либо прямо названным порядком понимается прежде всего в виде последовательности мыслей, объединенных целостным содержанием, отражающим или выражающим некую общую идею, или тему, или замысел, или нечто подобное, как бы его ни именовать.

Из трех вышеозначенных аспектов текста (категориальный, информационный, регуляционный) наша особая забота отдается категориальному аспекту. Последовательное раскрытие этого аспекта в терминах своеобразных «грамматических категорий текста» осуществлено профессором И.Р. Гальпериным. Надо сказать, что по букве и духу, что выделено в качестве «грамматической категории текста» (а в сокращенном узусе просто «категории текста»), никоим образом не соответствует терминологически представленной «грамматической категории», поскольку собственно грамматическая категория имеет строго оппозиционно основу, каковой «категория текста» на данном этапе анализа начисто лишена. Функциональная природа «категории текста» состоит в том, что она формулирует требование к «хорошему тексту», к тексту, выполняющему свою коммуникативную задачу адекватно содержательно-целевой установке. Приведенная необходимая коррекция понятия, однако, отнюдь не лишает теорию категорий текста своей кардинальной познавательной ценности. Более того, коррекция указывает на простейшую процедуру введения оппозиционного аспекта в вычленение категорий текста по принципу отрицания положительного значения (сильного члена оппозиции) в рамках каждой из выделенных категорий: связность – отсутствие связности, цельность – отсутствие цельности, завершенность – отсутствие завершенности и т. д. по всему спектру вычлененных категорий. В результате мы имеем «плохой текст», противопоставленный «хорошему тексту».

Итак, обратимся к теории категорий текста И.Р. Гальперина. Эта теория последовательно изложена в известной монографии ученого «Текст как объект лингвистического исследования» [Гальперин 2005]. Лингвистическое значение информативности текста состоит в номинации факта, события, явления, передаче его смысла и содержания. И.Р. Гальперин различает три вида информации: содержательно-фактуальную, содержательно-концептуальную и содержательно-подтекстовую. Как и всякая категория, информация проявляется в определенных формах или текстах, таких как сообщение, описание, рассуждение, письмо, статья, заметка и др. Членимость текста – функция общего композиционного плана произведения. Характер членимости, как отмечает И.Р. Гальперин, зависит от размера частей, оптимального для восприятия содержательно-фактуальной информации, а также прагматической установки создателя текста. Самой крупной единицей автор называет том или книгу, затем часть, главу, отбивку, абзац, сверхфразовое единство [Гальперин 2005:51]. Данный вид членения называется объемно-прагматическим, поскольку в нем учитывается объем (размер) части и установка на внимание читателя. Другой вид членения – контекстно-вариативное, в котором И.Р. Гальперин выделяет следующие формы речетворческих актов: 1) речь автора: повествование, описание природы, персонажей, обстановки, ситуации, места действия, рассуждения автора; 2) чужая речь: диалог (с вкраплениями авторских ремарок), цитация; 3) несобственно-прямая речь. Оба вида членения обусловлены намерением автора, задача которого представить читателю отрезки в том виде, который облегчает его восприятие. В современных трудах, связанных с изучением текста, исследователи выдвигают на позицию «языковой модели» различные речевые образования. Так, в качестве непосредственной текстообразующей единицы в устной речи выдвигается синтагма или смысловой сегмент, а для письменной речи – сверхфразовое единство, при этом предельной единицей текста – «наименьшей речью» (Платон), «минимальным речевым произведением» (Смирницкий А.И.), предикативно-оформленной единицей сообщения признается предложение. Сверхфразовое единство, рассмотренное как смысловое объединение самостоятельных предложений, которое, по мнению О.И. Москальской [Москальская 1981], является также «микротекстом», не только не отменяет, но, наоборот, предполагает текстообразующую роль предложения. В рамках теории уровневой структуры языка или теория диктемного строя текста различается шесть сегментных уровней языка, каждый из которых закономерно выделяется как формальным строением своих единиц, формируемых из одной или нескольких единиц, непосредственно нижележащих на уровневой сегментов, так и их функциональными свойствами. (Седьмой уровень, выходящий за рамки языка, – это уровень развернутого текста.) Первый уровень фонематический (уровень фонем), далее – морфематический, затем – лексематический, четвертый уровень – денотематический – одно или несколько слов, соединенных релевантно-пропозитивными связями. Над денотематическим уровнем лежит уровень предложения или пропозематический уровень, функция которого – номинативно-предикативная. Завершающий уровень между предложением и текстом – диктематический уровень или уровень диктемы, образуемой по реверсивному закону из одного или нескольких предложений. Понятие диктемы преобразует понятие сверхфразового единства или «сложного синтаксического целого» (Г.Н. Поспелов), выработанное в отечественном языкознании в 40-х гг. 20 в. Принципиальное различие между указанными понятиями состоит в том, что сверхфразовое единство не имеет уровнеструктурного определения, а диктема, напротив, раскрывает свои свойства в качестве естественной составной части уровневой структуры языка. В этом качестве она строго отвечает принципу построения из одной или нескольких единиц непосредственно нижележащего уровня, т. е. одного или нескольких предложений. Как составная часть этой структуры, она выделяется своей четкой функцией, не сводимой к функциям нижележащих единиц, но вбирающей в себя эти функции в рамках своего собственного, интегративно-текстового назначения выражать определенную тему. Вне диктемы текст как непосредственный продукт речевой деятельности не существует и существовать не может. В равномерно разворачивающемся письменном монологическом тексте диктема, как правило, представлена абзацем. В устной монологической речи диктема отграничивается диктемно-долгой паузой и диктемно-финальным тоном. В диалогической речи диктема представлена репликой. Диктема обладает следующими функциями: номинация (именование и денотация фрагментов действительности), предикация (отнесение названных фрагментов к действительности), тематизация (их смысловая организация в соответствии в определенной целью общения), стилизация (выбор языковых форм, соответствующих условиям и требованиям коммуникации). Номинация как следствие действия закона глубинного уровня – инкорпорирования – это «образование языковых единиц, характеризующихся номинативной функцией, т. е. служащих для называния и вычленения фрагментов действительности, формирования соответствующих понятий о них в форме слов, сочетаний слов, фразеологизмов и предложений» [ЛЭС 1990:336]. Номинация обычно выражается существительными и словосочетаниями. Предикация есть «акт соединения независимых предметов мысли, выраженных самостоятельными словами, с целью отразить «положение дел, событие, ситуацию действительности» [Там же:393]. Предикация на поверхностном уровне обнаруживается в предикативной основе предложения, в процессе соединения субъекта (в широком смысле слова) и предиката. Оба эти текстообразующих механизма существуют в единстве, однако, их использование в тексте зависит от авторского видения мира и композиции текста. Тема есть предмет, основное содержание рассуждения, изложения, творчества [Ожегов, Шведова 1997:793]. В литературном энциклопедическом словаре тема определяется следующим образом: «Круг событий, образующих жизненную основу эпических и драматических произведений и одновременно служащих для постановки философских, социальных, этических и других идеологических проблем» [ЛЭС 1987:437]. О теме судят по тем фактам и событиям, которые принадлежат художественному миру произведения, соотносятся с миром реальности. По тематике, например, в литературе различают философскую, гражданскую, пейзажную и другую лирику. Стилизация как признак диктемы представляет сумму ее стилистических показателей, которые реализуются в каждой диктеме и отображают стиль текста в целом. К таким стилистическим показателям можно отнести следующие: степень подготовленности – неподготовленности; форма речи – устная – письменная речь; речь официальная – неофициальная; речь фактуальная – образная; речь экспрессивная по степени воздействия – неэкспрессивная; речь эмоциональная – неэмоциональная; содержание речи: экспликативное – импликативное. Лишь совместное выделение указанных черт реализует диктему как основную единицу текста и минимальную единицу тематизации текста и целый текст (т. е. совокупность диктем) как продукт отражательно-мыслительной деятельности человека в различных формах языкового общения. Диктема как основная единица текста имеет собственное содержательное, структурное и коммуникативное устройство, характеризуется смысловой законченностью. Основной принцип выделения – единство темы и характерное композиционное устройство. Признание диктемы в качестве основной текстовой единицы является принципиальным для данного исследования, т. к. это позволяет изучать фоностилистические характеристики текста с точки зрения диктемного подхода и включить в сферу изучения как структуру (содержание и форму) текста, так и его стилевые особенности.

Продолжая рассматривать основные категории текста, выделенные И.Р. Гальпериным, остановимся на когезии как особых видах связи, обеспечивающих континуум, т. е. логическую последовательность (темпоральную и пространственную), взаимозависимость отдельных сообщений, фактов, действий. Традиционно под когезией (связностью) понимаются грамматические средства связи. Эта категория внешне выражается в тексте на уровне синтагматики слов, предложений, диктем. М.Р. Львов предлагает следующие группы форм связей в тексте: 1) содержательные, логические и психологические (единство места и времени, действующих лиц; связь с прошедшими и предстоящими событиями; ссылки на известные факты, имена людей, исторические даты, цитирование); 2) литературные (риторические) средства связи (приемы композиции, соблюдение законов жанра); 3) языковые средства связи – лексика и фразеология (выбор точного, уместного слова, использование синонимов, повтор одного и того же слова, ассоциативный выбор слов, местоименные замены имен, употребление антонимов, стилистически окрашенной лексики, профессиональной лексики; 4) грамматические средства связи – морфология и синтаксис (союзы, связывающие предложения, соотносительные с союзами местоимения или наречия, вопросительные предложения и ответы на них, цепная или параллельная связь предложений, вводные слова или предложения); 5) стилистические связи (весь текст выдержан в определенном стиле); 6) интонационные средства связи в устном тексте (интонация начала и конца абзаца, паузы, интонация предложения в составе текста, эмоциональные интонации, логическое, фразовое ударения, темп и громкость речи) [Львов 2002:168–170].

Следующей категорией текста по Гальперину является континуум, под которым понимается определенная последовательность фактов, событий, развертывающихся во времени и пространстве. Оставаясь по существу непрерывным в последовательной смене временных и пространственных фактов, континуум, как указывает автор, в текстовом воспроизведении одновременно разбивается на отдельные эпизоды, но наличие категории когезии дает возможность воспринимать весь текст как процесс. Эта категория, делает вывод И.Р. Гальперин, обеспечивает конкретность и реалистичность описания. Под ретроспекцией автор понимает отнесенность к предшествующей содержательно-фактуальной информации, а проспекцией – отнесенность к последующей содержательно-фактуальной информации. Ретроспекция – грамматическая категория текста, выступающая в роли когезии. В тексте ретроспекция реализуется разными способами, среди которых особое место занимает повтор. Проспекция дает возможность читающему или слушающему понять связь и обусловленность событий и эпизодов, лучше вникнуть в содержательно-концептуальную информацию.

Модальность И.Р. Гальперин и другие лингвисты понимают как отношение говорящего (пишущего) к действительности. Английские лингвисты Джон Лайонз и Рандольф Кверк подтверждают наличие модальности, а отечественный лингвист В.В. Виноградов считает модальность важным конструктивным признаком предложения: «Так как предложение, отражая действительность в ее практическом общественном сознании, естественно выражает отнесенность (отношение) содержания речи к действительности, то с предложением, с разнообразием его типов тесно связана категория модальности» [Виноградов 1975:55]. Аналогичное положение выдвинуто в грамматике русского языка: «Общее грамматическое значение отнесенности основного содержания предложения к действительности выражается в синтаксических категориях модальности, а также времени и лица» [Грамматика современного русского языка. Ч.1 1954:80–81]. Как отмечает далее И.Р. Гальперин, модальность по-разному проявляется в разных типах текста: наиболее ярко – в поэтических, наименее – в научных. Кроме того, фразовая субъективно-оценочная модальность может перерастать в текстовую или ее текстовая модальность присуща целому [Гальперин 2005:122]. Эту мысль подтверждает Н.Ю. Шведова: «Модальное значение есть специфическое значение синтаксического построения; оно может быть присуще только конструкции в целом» [Шведова 1958:17].

Следующая категория текста – интеграция (целостность) – это объединение всех частей текста в целях достижения его целостности. По мнению С.Г. Ильенко, интеграция есть «подчиненность компонентов текста наиболее общей мысли всего текста» [Ильенко 1989:72]. Эту мысль уточняет И.Р. Гальперин: «Интеграция задана самой системой текста и возникает в нем по мере его развертывания. … Именно интегрирование обеспечивает последовательное осмысление содержательно-фактуальной информации» [Гальперин 2005:124]. Интеграция может осуществляться средствами когезии, но может строиться и на ассоциативных и пресуппозиционных отношениях. Завершенность текста как его категория является функцией замысла, положенного в основу произведения и развертываемого в ряде сообщений, описаний, размышлений, повествований и других форм коммуникативного процесса. «Когда желаемый результат достигнут поступательным движением темы, ее развертыванием – текст завершен» [Там же:131].