Текст книги "Малу. Страсть, покинувшая пределы земного бытия"

Выйдя из душа, она закурила. Налила себе еще кофе и вернулась в комнату. Встала перед зеркалом, чтобы высушить волосы, и вдруг ей показалось, что позади нее что-то промелькнуло. Она быстро обернулась – никого нет. Устало проведя рукой по мокрым волосам, тяжело вздохнула:

«Пожалуй, надо завязывать с выпивкой».

Стрелки часов бежали быстро. Откровенные костюмы настойчиво продолжали смотреть на нее из шкафа. Она села на стул, отрешенно посмотрела на себя в зеркало и принялась наносить макияж.

«Дэймон Блэк… Как же мне теперь найти тебя? Куда прийти, чтобы снова увидеть?»

Очередной призрак любви? Похоже, нет. Ей казалось, что на этот раз он не выдуман ею, не дорисован иллюзиями до идеала, что он настоящий, именно такой, какой и нужен. Она перебрала в памяти всех мужчин, к которым испытывала самые сильные чувства, и поняла, что все они несравнимы с ее сегодняшним переживанием. Что-то закинул этот дьявол в ее сердце, какую-то горячую искру, оставил выжженный след. А потом исчез. Но ведь он был важен для нее вдвойне: если бы она, не заметив его, убежала из клуба в отчаянном состоянии, то бог знает что могла бы сделать с собой. Но что именно ее остановило – этого она не понимала. В тот момент она не видела ни его силуэта, ни его лица. Только темноту и лучи прожекторов… Все это так странно и непонятно. Но одно она знала точно: во что бы то ни стало, она должна увидеть его снова. Но только как? И где?

***

Подиум озаряли фиолетовые лучи, из зала доносились голоса подвыпивших посетителей. Между ними манерно расхаживали пышногрудые официантки, пополняя столы все новыми порциями виски и текилы. То и дело слышались звуки щедрых шлепков по их оголенным ягодицам, обтянутых стрингами, сыпались градом непристойные шутки и предложения.

Под свист и ликующие возгласы за кулисы удалялась эффектная обнаженная азиатка. Своим жарким танцем она буквально свела с ума зрителей, а в особенности молодого худощавого паренька, которого вывела на сцену и посадила на стул, заковав его в наручники. Кажется, сейчас он направился в сторону туалета.

Безликий голос громко, с нарастающей интригой объявил в микрофон:

– А сейчас встречайте – рыжая бестия Малу-у-у-у!

Мужчины засвистели еще громче и с нетерпением прилепились взглядами к подиуму. По полу пополз дым, из колонок раздался ритмичный, жесткий бит. Выходя из тени осторожной, но уверенной походкой, словно крадущаяся пантера, в свете фонарей появилась дерзкая рыжая красотка в высоких ботфортах, черном кожаном костюме – коротких шортах и лифе – и в шипастом ошейнике. К ритму в колонках добавилась подвижная мелодия. Малу подошла к пилону, медленно провела по нему руками и, слегка приоткрыв рот, эротично округлила губы, накрашенные сочной красной помадой.

– Дава-а-ай! – заорал кто-то. – Жги, крошка!

Но кроме музыки она уже больше ничего не слышала. Мир как будто выключился. Звуки унесли ее куда-то далеко-далеко, внутрь себя, где обитала только ее неистовая сексуальность. Хищно обвиваясь вокруг пилона, она двигалась стремительно и плавно. Спина ее красиво прогибалась, вьющиеся локоны падали на лицо от резких взмахов головы. Ее бедра невероятно подвижны, шпагаты головокружительны. Она то цепко и быстро взбиралась наверх, то так же быстро спускалась. Каждое новое движение было более страстным, и жар внутри разгорался все с большей силой. Глубокий вибрирующий бас насыщал каждую клеточку тела. Она чувствовала легкость, несмотря на то, что мышцы не расслаблялись ни на секунду. Касаясь лобком пилона, испытывала приятное волнение и сама возбуждалась от собственного танца. Она была беспощадной, сводящей с ума. Ее энергия стремительно распространялась по залу, зажигая в пожирающих ее глазами мужчинах жаркое желание и заставляя их буквально исходить слюной. И стоило ей только переключить на них внимание, как тут же ее страсть перерождалась в беспредельную ярость. Ей было отвратительно видеть эти тупые возбужденные лица с угасающими проблесками разума. Казалось, их животный инстинкт вот-вот заставит их нервно покачиваться вперед-назад, издавая похотливое мычание, и вскоре они, позабыв про всякую мораль и достоинство, займутся общемассовым ананизмом.

«Чего пялитесь?! – гневно кричало ее внутреннее „я“. – Неужели думаете, что я достанусь кому-нибудь из вас? Отсосите-ка друг у друга!»

К концу выступления Малу не раздевалась, как это делали другие, – предпочитала оставаться в костюме и тем самым разжигала у публики еще больший интерес и фантазию, но иногда вместе с тем и нешуточное возмущение.

Номер продолжался. На сцене появилась еще одна девушка – блондинка, в похожем костюме и с плеткой в руках. Она подошла к Малу и, грубо схватив ее за подбородок, стала целовать в губы. Плетка прокралась между ее ног и с нажимом стала ездить вперед и назад. Мужчины очумели от восторга, их оглушительные вопли перебивали музыку. Лаская и касаясь друг друга остренькими язычками, девушки, как змеи, извивались во взаимных объятиях. Напарница пристегнула к ошейнику Малу цепь и стала наносить жгучие удары плеткой по ее телу. Потом взяла ее за волосы и ударила ладонью по лицу, но тут Малу взяла на себя роль доминанта. Она выхватила у нее плетку, приказала ей лечь на пол и сама опустилась к ней. Они стали ерзать друг на друге, демонстрируя позы секса. Сидя сверху и ощущая, как пальцы блондинки ласкают ее между ног, Малу закрыла глаза и представила Сэди. Перевозбужденная она уже была близка к тому, чтобы кончить, но опьяненным взглядом вновь нечаянно посмотрела в зал. Зрители рассиживали на красных диванах, смакуя вино и нервно потирая ладони о брюки. В их глазах она видела все то же, что и до этого. Но вдруг промелькнуло среди них что-то иное. Она стала пристально всматриваться в фиолетовый сумрак, ощущая в нем чей-то другой взгляд, чье-то другое чувство. Все мужчины, созерцая выступление танцовщиц, застыли на своих местах – кто стоя, кто сидя, кто уже почти лежа – и лишь один медленно бродил между ними. Это был высокий и статный брюнет. Он с осторожностью хищника поглядывал на сцену, и когда Малу рассмотрела его, у нее перехватило дыхание: это был ОН. Ей не нужно было отчетливо видеть его лицо, чтобы узнать его, – достаточно лишь заметить в полумраке отблеск его выразительных темных глаз, а их она ни с чьими не перепутает. Он смотрел на нее по-особенному, не так, как все, – таинственно, неописуемо. За этим спокойным и необычайно уверенным образом таилось гигантское море опиума и соблазна. Ее тянуло к нему, как магнитом. Сердце заколошматило в груди. Забыв про танец, она поднялась с пола и замерла, выглядывая его в темноте. Яркие прожекторы били светом в лицо, ослепляли. Еще раз она увидела его мельком, а затем он скрылся за спинами посетителей. Исчез.

– Чего встала?! – послышался недовольный возглас. – Давай тряси задницей!

Блондинка в недоумении посмотрела на Малу, но прерывать номер не стала, продолжая танцевать и соблазнять свою партнершу.

– Пусти! – сказала Малу, дернув плечом. Сорвала с шеи цепь и быстрым шагом направилась за кулисы.

Ее провожал заунывный возмущенный вопль.

В подсобке она столкнулась с управляющим – гламурным блондинистым качком.

– Эй, Малу, что за дела?

– Мне нехорошо, – ответила она и прошла к себе в гримерную.

Он пошел следом и хотел было войти, но она захлопнула дверь перед его носом. Он стал дубасить кулаком.

– Мне надоели твои выходки, слышишь! То одно тебе не так, то другое. У тебя то месячные, то мигрень, то ты бухаешь! Мне осточертело это!

Дверь резко открылась, Малу вышла в куртке, в руках – сумка.

– Катись ты, Стиви, ко всем чертям, – равнодушно сказала она и пошла.

– Это ты катись! И чтобы ноги твоей здесь больше не было! Понятно тебе?!

Малу шла, не оборачиваясь. За спиной слышались недоуменные перемолвки девушек-коллег. Минуя подсобку, она вышла в зал через другой выход и накинула на голову капюшон. Остановилась у барной стойки, села на стул.

– Винс, плесни текилы, – попросила она темнокожего бармена, бегло и тревожно осматривая посетителей.

Бармен ловко крутанул бутылку в руке.

– Тебя как ветром сдуло со сцены. С тобой все в порядке?

Она не слушала его.

– Ты не видел здесь мужчину… такого, брюнета? Он проходил здесь недавно.

– Шутишь? – усмехнулся бармен. – Детальное описание. Думаю, среди присутствующих брюнетов – ровно половина.

– А, ладно, – она махнула рукой, мигом осушила стопку и встала. – Прощай, Винс!

***

Малу прочесывала залы в поисках Дэймона. Выглядывая из-под капюшона, она осматривала каждый столик. Ходила мимо vip-зон и приватов, вновь возвращалась к бару и даже несколько минут простояла у мужского туалета – его нигде не было. Внутри беспокойно зудело чувство нехватки времени, которое настаивало: нужно найти, быстрее найти!

«Не могу же я потерять его во второй раз! Нет, это было бы слишком больно. И глупо! Но куда он мог деться?»

Не отступая, она сканировала каждый уголок, снова и снова проходила по одним и тем же местам, пока ей не встретились охранники.

– Малу, ты это… извини нас, но нам приказано тебя проводить.

Собрав негодование в кулаки и впившись ногтями в ладони, она с гордым видом молча пошла к дверям.

На улице было еще темно, хотя первые отблески рассвета уже проглядывали сквозь облака. У входа толпились мужчины, слышался женский смех: кого-то из стриптизерш, как всегда, удалось развести на интим.

«И здесь нет», – огорченно подумала она и, развернувшись, пошла к машине.

Ее красный Dodge был припаркован недалеко за углом. Пропищала сигнализация. Она открыла дверь, бросила вещи на сидение и повернула ключ зажигания. Прикурив сигарету, сделала глубокую затяжку и почувствовала, как никотин понемногу растворяет напряжение в голове. Во дворе было пусто. На душе тоже пустота. Все время звонил телефон, на экране высвечивались мужские имена. Скидывая вызовы один за другим, она бездумно ходила по двору вокруг машины, иногда выглядывала из-за угла на крыльцо клуба.

«Зачем он приходил? И куда исчез? А может, показалось… Порошок? Экстэзи? Да нет, я сегодня ничего не принимала».

Сигарета истлела незаметно, она достала еще одну. Поднялся холодный порывистый ветер, пальцы начали замерзать. За углом зазвучали поддатые мужские голоса, они сначала громко смеялись, затем стали говорить как-то вкрадчиво. Малу разобрала только несколько слов:

– Ну… она? Куда пошла? Говорил… сразу идти!

От необъяснимой тревоги вдруг забилось сердце. Она быстро вернулась к машине.

– Вот она! – послышалось уже совсем отчетливо, и после этого за спиной раздались приближающиеся шаги.

Только Малу дотронулась до ручки дверцы и приоткрыла ее, как тут же она снова громко захлопнулась под ударом ноги.

– Привет, рыжая сучка, – сдавленным возбужденным голосом сказал незнакомый мужик. Длинная белесая щетина покрывала его вызывающе наглое лицо. Он яростно сморщился, предвкушая лакомый кусок, затем фальшиво улыбнулся: – Далеко ли собралась?

– Что вам нужно?

Второй был сзади, она чувствовала его. Его рука проскользнула у нее между ног. Она резко дернулась.

– Убери руки, ублюдок!

Первый схватил ее за горло и прижал к машине.

– Знаешь, сколько я уже за тобой слежу, сучка? Думаешь, повертела задницей на сцене – и этого мне достаточно? – Он провел языком по ее щеке. На ее глазах выступили слезы. – Черта с два! Я трахну тебя, понятно?

Он больно сдавил ее грудь, второй жадно лапал ее бедра и промежность. Она хотела ударить, но ей тут же заломали руки.

– Ну, тихо, не дергайся, – пробасил второй. Лица его она не видела, чувствовала только противный запах пота. – Очуметь, какая… Такая упругая.

– Пусти, урод! – Она попыталась вырваться, изо всех сил дергая ногами и крутя головой, но, услышав, как у шеи звякнуло лезвие, замерла.

– Если будешь рыпаться, мне придется подпортить твою нежную кожу, – пригрозил бородатый, водя щетиной по ее лицу. Напористо пихнул ее тазом. – Чувствуешь мой большой член? О да, чувствуешь. А у тебя глубокий рот?

Малу дрожала от страха и отвращения. Чувствуя, как лезвие ножа дотрагивается до кожи, она боялась пошевелиться. Поддавшись власти ситуации, она насколько можно сильно отвернула лицо и беззвучно плакала, не смея обронить отчаянный стон.

Во дворе появилась еще одна машина – черная, тонированная. Резко крутанувшись, она с визгом затормозила около них.

– Давай в машину! – Бородатый схватил ее за волосы и рывком толкнул к машине. Запнувшись, она упала. Быстро поползла в сторону, закричала:

– На помощь!

– Заткнись, сука!

Они схватили ее за куртку, подняли и бросили на заднее сидение. Ловко намотали на руки скотч.

– Трогайся, валим!

Колеса со свистом пробуксовали, машина сорвалась с места. Но тут же снова остановилась. Впереди неожиданно возник человек. Бородатый опустил стекло, высунулся:

– Эй, придурок, свали с дороги!

Человек стоял совершенно спокойно, без движения.

– Ты глухой, мать твою?!

– Отпустите ее, – громко и повелительно сказал он.

Малу подняла заплаканное лицо, посмотрела в окно: перед машиной стоял Дэймон. Сердце дрогнуло, в глазах загорелась надежда. Бородатый вышел из машины.

– Ты что еще за хрен с горы, а?

Он закатал рукава и замахнулся кулаком в лицо Дэймону. Тот, до последнего момента стоявший неподвижно, вдруг молниеносно увернулся. На его красивом лице возникла невыразимая ярость. В гневе схватив бородатого за шкирку, он приподнял его высоко в воздух и с грохотом приземлил спиной на капот. Двое других взяли биты, выскочили из салона.

– Ты откуда нарисовался, паскуда? Что, трахаешь эту телку? Проваливай, теперь наша очередь! Ты как, брат, цел?

Лежащий на капоте хрипел от боли. Напарники перешли в наступление.

– Готовься отправиться в ад!

Дэймон насупился, лицо его сделалось страшным, и даже волосы еще больше привстали на голове. Малу смотрела на него завороженным взглядом, видя как он меняется. Эти двое были здоровыми ребятами и с виду превосходили его по силе. Освободившись от скотча, Малу выбиралась из машины.

«Нужно срочно что-то предпринять и как-то помочь ему!»

Но было уже поздно что-то предпринимать, да и незачем: эти двое уже лежали на земле и стонали от боли, а рядом валялась разломленная пополам бита. Дэймон, как ни в чем не бывало, с важным видом отряхнул пальто, свысока поглядывая на лежащих.

Малу переполнял неописуемый восторг. Все должно было случиться именно так и никак иначе. Прямо как в кино – страшно, волнительно и непревзойденно!

«Вот это боец!» – изумленная и счастливая думала она, до последнего не веря в реальность происходящего. У нее было чувство, что минуту назад она парила над опасной пропастью, готовясь разбиться вдребезги. Но тут возник ОН и так геройски спас ее!

Дэймон повернулся к ней – его лицо вновь стало прежним. Погрузившись в его взгляд, она молча стояла в растерянности. Пережитый недавно ужас мигом улетучился, как будто его и не было. Он подошел к ней.

– Вы в порядке?

Она кивнула головой, позабыв все слова. Он был так близко, что она слышала его слегка сбившееся дыхание.

«Неземной… Я не могу долго смотреть на тебя. Не в силах…»

По щеке снова прокатилась слеза. Он тихонько коснулся пальцами ее лица и смахнул ее. Он был сдержан, говорил тепло и вежливо, с заботой:

– Прошу, будьте аккуратнее. С вашей работой нужно быть предельно осторожной. – Его голос заполнил весь ее слух невесомым бархатом. – Точно все нормально?

– Да, – наконец, сказала она. – Они не успели ничего сделать. Спасибо вам…

Лежащие вдруг стали подниматься, коряво двигая избитыми телами. Дэймон обернулся и грозно посмотрел на них.

– Все в порядке, брат, – испуганно лепетал один из них, глядя на него. – Мы сваливаем. Простите нас, мэм. Мы обознались.

Малу отвернулась, не желая видеть их физиономии. Они второпях стащили с капота бородатого – видимо, у него был серьезный перелом, – запрыгнули в салон, и машина с ревом унеслась со двора.

– Здесь недалеко есть хороший ночной ресторан, – сказал Дэймон. – Могу я вас пригласить ненадолго?

– «Да! Да! Да! Конечно!» – ликовало все внутри нее. Но скрыв переполняющую ее радость, она сдержанно ответила: – Можете.

Он улыбнулся:

– Благодарю. Тогда идемте.

***

Стоя у зеркала в туалете, Малу судорожно копалась в сумочке:

«Пудра… Ну, где же?»

На дне что-то гремело, но нужный футлярчик никак не попадался под руку. Наконец, нашла, вытащила. Достала ватный диск, вытянулась к зеркалу, стала аккуратно стирать размазанные тени. Быстрыми касаниями спонжа нанесла пудру, затем взяла красную помаду и подкрасила губы, едва сдерживая довольную улыбку. Поправила кудри, брызнула на шею духами.

«Вроде, ничего».

Расстегнула молнию куртки – там только кожаный лиф от костюма. Выгнула спину, приподняла грудь.

«Нет. Не так».

Снова застегнула молнию, оставив грудь слегка приоткрытой. Повернулась, посмотрела на брюки, на бедра – все в порядке. Замерла, глядя на свое отражение и завидуя собственному счастью. Вдруг почему-то вспомнила:

«Жаклин. Она ведь его девушка… А что с ней? Бросил? Решил изменить? Да и черт с ней! Придется ей подвинуться».

Дверь заскрипела, открылась.

«Это он? – в надежде встрепенулся внутренний голос, и рука на автомате снова раскрыла молнию. – Господи, пожалуйста, пусть это будет он».

Из-за двери показалось немолодое женское лицо. Это была уборщица.

«Дура!» – молча выругалась Малу то ли на уборщицу, то ли на саму себя. Быстро закинула косметику в сумочку и вышла из туалета. Возвращаясь, со страхом думала: «А вдруг опять исчез?»

Из ресторана уходили последние посетители. Здесь было уютно, спокойно, играла тихая фоновая музыка. Столы пустовали. Малу с тревогой осмотрела зал. Увидев его, облегченно выдохнула: он сидел за самым дальним столиком.

Без конца поправляя волосы, она бесшумно подошла сзади. Он сидел прямо, представительно расправив плечи. На нем была элегантная черная рубашка. Блеснул бриллиант в левом ухе.

– Я заказал вам и себе паэлью с креветками, – вдруг сказал он, не оборачиваясь. – Вы не против?

Малу чуть не споткнулась от удивления. Села напротив него.

– Паэлья? – переспросила. – Это мое любимое блюдо. Как вы догадались?

– Возможно, ваши черты подсказали мне правильный выбор. Высокий лоб, гордый взгляд, выраженные скулы, губы… Вы ведь испанка, так?

– Да. То есть наполовину. А разве это испанский ресторан?

Дэймон многозначительно приподнял изогнутые брови:

– А разве это обязательно?

– Что обязательно?

– Разве обязательно в пять утра быть в испанском ресторане, чтобы позавтракать паэльей? Если бы все было так сложно, тогда жить было бы неинтересно.

Он хитро улыбнулся. Малу не поняла его аллегории, но это было не важно. Она вообще с трудом улавливала смысл его слов. Звук его голоса сливался с приятной музыкой, и в ее фантазиях он был уже гораздо ближе, чем сейчас. Его вопрос вернул ее на землю:

– Вам нравится ваша работа?

В ее лице мелькнула неприязнь. Задумчиво посмотрев перед собой, она решительно сказала:

– Я ненавижу ее. – Затем спросила: – А вы? Вы пришли в клуб, потому что…

Она хотела сказать «потому что искали меня», но вовремя передумала, хотя и была уверена в этом на сто процентов. И все же пазл в ее голове не складывался:

«Как он узнал, что я там работаю? А может, он просто так зашел и забыл, что мы уже встречались? Неужели он не вспомнил меня? Хотя, имени моего второй раз не спросил».

Он смотрел на нее так, будто видел в ее голове эту вереницу запутанных мыслей. У него сразу нашлись ответы на все ее вопросы.

– Я заглянул в клуб случайно. Что-то влекло меня зайти туда. Я даже не знаю, как это описать…

У нее внутри прокололся нарыв счастья:

«Я знаю! Знаю, что это! Это то же, что и меня влечет к тебе. Нам суждено было встретиться снова!»

– Это было странное чувство, – он смотрел так проникновенно, что она начала нервно мять салфетку. – Когда я увидел вас на сцене, то сразу не узнал. В жизни у вас совершенно другой образ. Яркая энергия и бушующее пламя страсти внутри – кажется, я не ошибся, когда описывал темную сторону вашей натуры.

«Ты не забыл меня! И узнал. Господи… Спасибо!»

– Но, как ни странно, она лишена пошлости и распутства. В ней нет разврата, только настоящее, всеобъемлющее чувство духовного наслаждения неимоверного, космического масштаба, открытое, но непостижимое, превосходящее все грани человеческого понимания. Вы – темный ангел любви.

Он облокотился на стол, с каждым словом все больше наклоняясь в ее сторону. Она, словно находясь под гипнозом, тоже тянулась ближе к нему. Ее поразило то, что ее нездоровую сексуальную неудовлетворенность можно описать такими красивыми словами.

«Ты понимаешь меня, – благодарно прозвучало где-то внутри. – Неужели ты все-таки существуешь? Не верю…»

Их идиллию нарушил официант.

– Ваша паэлья и сангрия, – услужливо сказал он и поставил на стол две тарелки, кувшин и бокалы. Паэлья пахла превосходно.

– Благодарю, – ответил Дэймон и вновь повернулся к Малу: – Так вот, увидев вас во второй раз, я подумал, что, возможно, смогу предложить вам работу.

Это предложение явно ее расстроило. Она удрученно сдвинула брови:

– Работу? Какую?

– Самую обыкновенную.

– Вы хотите, чтобы я где-нибудь танцевала? – с грустью предположила она, но была готова согласиться с чем угодно, лишь бы всегда быть с ним рядом.

– Нет, что вы. Вы ведь не для того сегодня уволились, чтобы вновь вернуться к прежнему занятию, не так ли?

«А разве я сказала, что уволилась? Ничего не понимаю. В голове каша какая-то… Выходит, сказала».

– Вам когда-нибудь приходилось оказывать услуги по сопровождению?

«Нет, нет! Только не говори, что ты – сутенер».

– Да, приходилось, – уже совсем уныло отвечала она. – И не раз. Только теперь я не намерена этим заниматься.

– Так категорично? При каких условиях вы сможете сделать исключение?

– Не знаю… Ни при каких.

Малу была огорчена до глубины души. От неудобства она не знала, куда себя девать. Ей не хотелось больше об этом говорить.

– Сопровождение без интима и безо всякого посягательства за достойную плату могло бы вас заинтересовать?

– А кого нужно сопровождать? – безразлично спросила она, хотя была уверена, что не согласиться ни за какие деньги.

– Меня.

– Вас? – Она оживленно подняла глаза, в них снова вспыхнула счастливая искра. – А где? При каких обстоятельствах?

– В моем клубе.

– У вас есть клуб?

– Да есть. Вернее, не один, а целая сеть. Разве я не давал вам свою визитку?

– Простите, я ее где-то потеряла…

– Ничего страшного. Клуб «Инферне», в котором мы с вами познакомились, – мой.

– Вы серьезно?

– Абсолютно. Есть еще несколько – в Лондоне и в других городах Европы. Каждый год я открываю новый клуб, и первая вечеринка традиционно устраивается в честь дня Хэллоуина.

– То есть вам необходимо сопровождение в клубе?

– Именно. Я хочу, чтобы вы были моей спутницей, когда по ночам я буду принимать гостей. Помимо Лондона, вы так же должны будете ездить со мной по другим городам. Контракт годовой. В ночь с 31 октября на 1 ноября следующего года вы обязаны будете присутствовать на празднике в моем новом клубе в Риме – он уже строится. Там нас объявят королем и королевой бала, и после этого ваши обязанности по контракту будут выполнены. Чтобы расставить все точки над «i», сразу вам скажу – еще раз, – что ничего лишнего я требовать от вас не буду, и это так же будет прописано в контракте. Только чисто деловые отношения.

«Требуй все, чего захочешь. Я буду умолять тебя об этом».

– Король и королева, – задумчиво повторила Малу. – Жаклин – та девушка, что была с вами, – получается, она не…

– Нет, она не моя подруга.

«Отлично!» – Она не пыталась скрыть довольную улыбку.

– Она как раз и занимала эту вакансию. Это была только работа.

«Но как же ваш поцелуй?»

– Если вас смутила манера нашего общения, то, уверяю, это была полностью ее инициатива. В ее последнюю ночь я не в силах был ей отказать. Но теперь, когда праздник состоялся, она у меня больше не работает. Мне нужна новая спутница и королева. На целый год.

– Только на год? А продление возможно?

– Продлить контракт невозможно, как и расторгнуть его. К тому же, о продлении никто обычно не просит. Работа хоть и кажется легкой, все же требует больших затрат энергии.

– Ну, думаю, особой разницы я не почувствую. Мне кажется, это даже проще. А график?

– Определенного графика нет. Вы должны будете приезжать в клуб по моему требованию, чаще – в выходные дни, и оставаться там со мной до утра. Выглядеть нужно привлекательно и презентабельно. Хотя… вы так прекрасны – думаю, ни к чему делать акцент на этом условии. – Он сделал паузу, чтобы подчеркнуть значимость этих слов. Малу смущенно опустила взгляд. – Вся еда, разумеется, за счет заведения, выпивка тоже, но разрешена только в нерабочее время. Особо почетных гостей нужно будет встречать на входе, то есть работать хостесом, но в основном вы будете находиться рядом со мной. Иногда придется участвовать в организации приемов. Смен – две-три в неделю. Оплата за каждую – две тысячи долларов.

«Две штуки за эскорт без интима?!»

– Именно.

Малу округлила глаза:

– Разве я что-то сказала?

– Просто я вижу изумление на вашем лице. Да, ровно две тысячи наличными после каждой смены.

«За такую работу я бы от любых денег отказалась. Еще и отдала бы все, что у меня есть».

– Хорошо. Допустим, я соглашусь, – сказала она. – Но вот что мне непонятно: как вы представите меня своим гостям?

– Как есть – моей помощницей. Вас смущает это положение?

– Да нет, просто… Ведь можно подумать, что мы…

– Что? То, что мы – пара? Людям свойственно делать неверные выводы. Но нужно быть выше этого. Если они подумают именно так, то это будет свидетельством стереотипности их мышления. Вас это не должно беспокоить.

Малу не глядя мешала вилкой паэлью, так и не притронувшись к ней. Она наблюдала за ним и, видя, с каким уверенным намерением и удовольствием он предлагает ей эту работу, уже вовсю представляла себя рядом с ним в клубе.

– Ну, что же. В целом, я думаю, все предельно ясно и просто. У вас еще остались какие-нибудь вопросы?

– В общем, нет.

– Тогда позвольте спросить, какое решение вы приняли?

– Я согласна, – не думая, ответила она. – «А чего тут думать?! Это настоящий подарок судьбы!»

Дэймон довольно улыбнулся.

– Тогда я предлагаю юридически закрепить нашу договоренность. – В его руках откуда-то появился бумажный документ. Он протянул ей его. – Вот контракт. Прошу, изучите его и поставьте подпись на последней странице.

Малу взяла контракт и сразу открыла последнюю страницу. Там уже было вписано ее имя и фамилия. Она вопросительно посмотрела на него:

– Откуда вам известна моя фамилия?

– О, это было нетрудно узнать. Один из служащих клуба любезно предоставил мне эту информацию. И кстати, на вашем месте я прочел бы контракт, прежде чем ставить подпись.

– Но здесь ведь, наверное, описаны все те условия, о которых вы говорили?

– Да. И все же не стоит быть такой доверчивой.

– Ну, хорошо.

Она вернулась на первую страницу, стала бегло осматривать текст:

«…„Исполнитель“ обязуется по заданию „Заказчика“ оказывать следующие услуги… сопровождение „Заказчика“ во время мероприятий в ниже перечисленных ночных заведениях… прием посетителей, присутствие на выездных встречах… „Исполнитель“ так же обязан сохранять в конфиденциальности всю информацию о гостях и не расспрашивать о них у „Заказчика“. Количество рабочих часов в месяц не превышает 130 часов. „Исполнитель“ вправе требовать своевременную оплату… 2000$ за одну рабочую смену… „Заказчик“ не вправе требовать от „Исполнителя“ оказания иных услуг, не прописанных в „Контракте“. „Контракт“ вступает в силу 02.11.2014 и будет действовать до 01.11.2015 включительно. Расторжение „Контракта“ невозможно, пролонгация не предусматривается. Подписи сторон: Дэймон Блэк и Мария-Луиза Торре Лайонс».

– Да, вроде все верно. У вас есть ручка?

Дэймон проверил карманы в брюках.

– Была, но кажется, я оставил ее в пальто. – Поднялся с места. – Одну секунду, я принесу…

– Не стоит. У меня есть.

Малу полезла в сумочку, стала искать ручку, перебирая косметические принадлежности.

– Ай! – негромко вскрикнула.

– Что такое?

Вынула руку – на большом пальце образовалась капля крови.

– Наткнулась на маникюрные ножницы.

– О, сожалею, – он протянул ей салфетку.

– Спасибо. Все в порядке. А вот и ручка.

Она расписалась напротив своего имени. Густая капелька крови, просочившись сквозь салфетку, упала на лист прямо у подписи.

– Как неловко. Кажется, я испортила…

– Ничего страшного. Не стоит переживать. Пусть этот экземпляр останется у меня, а ваш я выдам вам в первый рабочий день. – Было видно, что он очень доволен. – Я рад нашему предстоящему сотрудничеству. Надеюсь, вам понравится работать со мной.

Благородство манер, деликатность и обходительность наряду с его неистовой сексуальностью, казалось, должны были вызывать когнитивный диссонанс, противоречие, которое не укладывается в голове. Но все эти качества, напротив, гармонично слились в единый волнующий эликсир, явив взору образ, который раньше Малу и представить себе не могла.

«Как же ты на меня смотришь… Не поверю, что тебе не захочется сблизиться со мной. Ведь мы будем вместе целый год! Вообще, может пора сократить официальную дистанцию и перестать обращаться на „вы“? Или ты хочешь, чтобы я соблюдала субординацию? Тогда я буду называть тебя „мой господин“… Как угодно, буду называть».

Тут он вдруг сказал:

– Я предлагаю перейти на «ты». Не против?

– Нет. Я как раз сейчас подумала о том же.

– Прекрасно. Тогда предлагаю выпить за наше соглашение. – Он взял кувшин и разлил по бокалам темно-красную сангрию с кусочками фруктов. – Этот напиток прекрасно подходит для утренних торжественных событий, мне кажется. Ну что же, за приятную совместную работу!

– И за знакомство.

Сомкнув бокалы, они несколько секунд держали их, не разъединяя, и смотрели друг на друга. Малу была уверена, что предстоящий год будет самым счастливым в ее жизни.

***

Все неделю Малу ждала звонка от Дэймона, но он не объявлялся. Проклиная каждый прожитый день и живя лишь надеждой на завтрашний, она томилась в мучительном ожидании. Все это время она пыталась отыскать его в социальных сетях, найти хоть что-то о нем в интернете, но безуспешно. Нигде нет даже упоминания, даже фотографии. Сайты сети европейских клубов «Инферне» есть – они яркие и привлекательные, в открытом доступе, – но сведения о владельце скрыты.

– Ничего в этом странного нет, – говорила Гейл, стоя у кухонного стола и нарезая овощи. – Просто не публичный человек, вот и все. У меня есть такие знакомые – они наотрез отказываются регистрироваться в сетях. Говорят что-то про тотальный информационный контроль и всякое в этом духе.