Книга: Настанет день - Лион Фейхтвангер

К чему возглашать истину перед миром, который не желает ее слушать? Тысячелетиями люди возглашают миру истину, и ничего в нем не изменили, и только накликали беды на себя самих.

Иосиф Флавий продолжает грезить мыслью об объединении востока и запада и возлагать большие надежды на свои творения. Император Домициан, не так уж скверно начавший свое правление, тем временем постепенно скатывается в безумие, и вскоре его жизнь сводится к противостоянию хитрому и мстительному богу Ягве, которого он видит за Иосифом и его сыном Маттафием. Домициан свято соблюдает языческие обряды, но к чему ссориться с невидимым Богом? Эта мысль заставляет его исхитряться, как только возможно, чтобы и уничтожить своих врагов, среди которых наверняка есть мессия, в чей приход так верят евреи, а, значит, конкурент, и одновременно не вызвать, а то и умилостивить их Бога. Роскошный и бездушный Рим погружается в пучину репрессий… Но Иосиф все еще не хочет сдаваться и на старости лет бросает вызов императору.

Сперва я скажу несколько слов конкретно об этой книге. Она, как мне показалось, весьма отличается от двух предыдущих – в ней многие годы пропускаются, и происходящее в то время предстает нам в виде уже прошедших событий, что иногда огорчает, поскольку у автора были замечательные возможности поддать трагизма (ну, хотя бы немножечко), а он этого не сделал. Кроме того, здесь Фейхтвангер углубился в подробное описание жизни Домициана и многочисленных политических интриг, которые затрагивали Иосифа не потому даже, что он, скажем, еврей, а просто потому, что он житель Рима и знакомый императора. То есть с равным успехом они затрагивали и многих других. В результате Иосиф, хотя в конечном итоге все, понятно, свелось к нему, здесь как бы между прочим. С другой стороны, осмысляя прочитанное, вынуждена признать, что это вполне оправданно. Зато закончить автору удалось на замечательной, пронзительной ноте, подводящей итог не только жизни Иосифа, но и всей короткой династии Флавиев.

Хочу также заметить, что линия с христианством вызвала у меня некоторое недоумение. Во-первых, ее многообещающее развитие как-то очень скоро затухло, во-вторых, поведение самих персонажей в отношении минеев показалось мне странным, учитывая то, что совсем недавно Нерон устраивал масштабные гонения на оных. А они будто бы и не в курсе. Создается впечатление, что христиане появились вот только-только, но ведь это не так, их секта была уже вполне себе заметна еще до Веспасиана.

Отдельно хочется выделить Домициана. Фейхтвангер просто великолепно описал его духовное падение. Следя за его терзаниями, как-то само собой оказывается так, что без всяких усилий заглядываешь в разум императора и даже проникаешься, хотя и понимаешь, как он не прав и в какие дебри забрел. Кто бы говорил после этого о суевериях евреев!

А теперь об Иосифе в целом. Мне кажется, я сейчас удачно опишу всю его жизнь, описанную Фейхтвангером, в нескольких словах.

Это, друзья мои, история о граблях. Их было двое. Одни лежали в Риме, другие в Иудее, и на те, и на другие Иосиф умудрился наступить несчетное количество раз. Собственно, история его жизни – это переход от одних граблей к другим, и даже самые серьезные и трагические последствия каждого такого удара не могли дать ему понять, что, быть может, нужно хоть разок обойти стороной эти самые грабли. Но Иосиф честолюбив и эгоистичен в своем мнимом величии настолько, что… Что он признает наличие граблей и помнит их ощутимые удары, однако все равно прет прямо на них!

Если спустя столько лет, после стольких испытаний голос в его сердце все еще звучит с такой силой, значит, голос этот не лжет! И если этого голос безумия, - значит, безумие его от бога!

Очень грустно, что он понял самое главное, как это часто бывает, уже в глубокой старости, на пороге смерти. Стоило ждать столько лет, чтобы выучить урок и свернуть, наконец, с ошибочного пути.

И все-таки это была насыщенная жизнь, полная успехов и падений. К счастью, эта трилогия, которую мне так хотелось прочесть, нисколько меня не разочаровала. Всю неделю мне не удавалось вырваться из плена описываемых событий, в голове моей были Рим и Иудея, Иосиф и Дорион, Веспасиан и Тит, Домициан и Луция, Марулл и Клавдий Регин, да и, в принципе, все остальные персонажи, вещающие каждый на свой лад. И, я так чувствую, меня все это еще не скоро оставит.