Текст книги "Во главе раздора"

– Нет, если с ней буду я.

– Твоё лицо уже знают.

– Значит, пойдёшь ты, – елейным тоном поставил точку Элион в непонятном диалоге.

Я нервно отступила на шаг, когда Кай вскинул на меня гневный взгляд, словно недоумевая, какого чёрта я всё ещё здесь. Я сжала зубы, ругая себя за страх перед ним. Не знаю, о чём они спорили, но весь разговор порядком вывел меня из себя. Будто я вещь на сомнительных торгах.

– Кай проводит тебя к проходу, но взамен ты окажешь нам услугу. По рукам? – игриво наклонив голову, поинтересовался племянник архонта.

– Что требуется от меня?

– Просто помощь. Слишком мало времени и слишком много ушей, чтобы рассказывать сейчас. Либо соглашайся, либо бери деньги. Это моё последнее предложение, – тон теневого стал мрачнее, лишившись былой ласки. Улыбка пропала.

От таких, как Элион, я всегда держалась подальше. Какие-то нестабильные, часто меняющие маски. Мне не нравилось их неестественно резкая смена настроения, а эмоции сходили как вода. Никогда не знаешь, чего от подобных ждать.

С мыслей сбил вставший передо мной Микель. Лучезарный взял меня под локоть и отвёл подальше от стола, чтобы переговорить. Элион не стал возражать.

– Лучше возьми деньги, Кассия, – посоветовал Микель, глядя мне в глаза. Я с недоумением приметила искреннюю тревогу на его лице. – Не связывайся с Элионом и его компанией. Ничем хорошим это не закончится.

– Ты же с ними работаешь, – возразила я.

– Это не работа, а сотрудничество, и то вынужденное. Они головорезы, Кассия. Ты помнишь, как Элион хладнокровно избил парня в клубе? – Микель дождался моего согласного кивка, хотя вспоминать звук сломанной ноги мне не хотелось. – Думаешь, они будут заботиться о твоей сохранности?

– Но…

– Не будут! – резко ответил Микель, поняв, что я намеревалась защитить свой выбор. – Неужели твоё желание стоит риска?

Напоминание о цели сработало в точности до наоборот. Оно отрезвило, как мощная пощёчина или кружка ледяной воды в лицо. Я медленно вдохнула, заметив, что Элион продолжал нагло улыбаться, беззаботно игнорируя недовольные взгляды Иво и Кая. Его друзья идею моего участия в их сомнительных делах, вероятно, не поддерживали.

– Я соглашусь с Микелем, Кассия. Ты слишком молода и не понимаешь, в какие переделки Эль может тебя втянуть, – согласился Дардан, явно расслышав наш разговор, хотя и с места не сошёл.

– Мне непонятно даже, кто я! Что же мне знать про переделки?!

Я сомкнула губы, испугавшись выданной откровенности. Та вырвалась сама, словно вода под чрезмерным напором хлынула наружу, и все снова обратили внимание на меня. Я вырвала руку из пальцев Микеля. Мне не нужна их опека. Осколок – это мой счастливый шанс. Если и он не поможет, то я никогда ничего не выясню.

– «Кассия» вроде как моё настоящее имя, но фамилия неизвестна, – призналась я Дардану, игнорируя взгляды остальных. – Я оказалась в приюте вашего дедушки в возрасте восьми лет. Чаще всего детей бросают младенцами. Попадание в приют в более старшем возрасте часто результат трагедии. Меня же туда принёс… – Я умолкла, проглотила замечание о темноволосом мужчине, всё ещё не понимая, был ли он частью моего кошмара или нет. Но чёрного пламени не существует, а вероятно, и его тоже. – Я очутилась в приюте с ожогами, не способная назвать ни адреса, ни имени родителей. А из-за имеющихся воспоминаний меня едва не упекли в психушку. Я точно росла в семье, но почему-то они не пришли за мной. Уверена, что в моём доме был пожар и что-то произошло. Но за годы в приюте никто не попытался меня найти. Это моё желание! Я хочу найти родителей или родственников… хоть кого-то, кто расскажет о случившемся.

Никто не стал встревать или насмехаться. Это немного расслабило, и моя речь зазвучала сдержаннее.

– Я помогу вам, и Кай отведёт меня к Переправе. Я попрошу своё желание и отдам осколок, а после нам необязательно вновь встречаться, – твёрдо заявила я Элиону, и тот удовлетворённо кивнул. – Мне пора домой. А мой номер телефона вы и так уже знаете, вместе с моим университетом, домашним адресом, местом работы и группой крови. Знаете даже, что я ношу в сумочке. – Я демонстративно потрясла её, вспомнив, что они в ней порылись. – Боюсь спросить, известно ли вам, сколько раз в день я чищу зубы и какой сок чаще всего покупаю, – торопливо и оскорблённо добавила я, догадываясь, что на меня собрали целое досье.

– Гранатовый.

Хлёсткое заявление Кая прозвучало как пощёчина, и я опешила. Про сок и чистку зубов упомянула просто так… В ответ на мою реакцию на лице Кая сперва отразилось удивление, практически мгновенно сменившееся гневом, будто его разозлило моё изумление.

Проклятье, да сколько они успели на меня нарыть за столь короткий срок? Может, и счета по картам прошерстили? Захотелось выругаться и срочно сменить банк.

– Гранатовый, – упрямо повторил Кай, а его внимательные глаза говорили о том, что это вовсе не попытка поддержать мою шутку. Это угроза.

Они осведомлены обо мне больше, чем я могу себе представить, а из-за осколка и шага в сторону сделать не дадут.

10

– Сегодня мы вспоминаем Войну разрыва, – заговорил мистер Коллинз, и я встрепенулась, возвращаясь в реальность. Кажется, именно на этом моменте Аякс оборвал рассказ, закончить который ему не позволила Мейв.

Неделя только началась. Выходные прошли неожиданно спокойно. Никто из теневых и даже лучезарный Микель не дали о себе знать, хотя я была уверена, что Элион начнёт названивать и требовать исполнения моей части соглашения на следующей же день. К несчастью, неоправданные ожидания скорее тревожили, чем радовали, и я всё чаще поглядывала на телефон.

По-настоящему приятную новость принесла Сирша. Её взяли стажёром в «Меридий». В субботу она визжала как сумасшедшая от счастья, а в воскресенье нарезала нервные круги по квартире, перебирая разные варианты костюмов и причёсок, чтобы быть полностью готовой к первому рабочему дню. Пришлось позвонить Ливии и попросить её зайти, чтобы успокоить подругу. Сирша в любом наряде выглядела очаровательно, однако моему вкусу она едва ли доверяла, так как я одевалась в то, что первое под руку попадётся, а на модные тренды глядела со скукой.

Сегодня утром Сирша была как на иголках, воодушевлённая и слишком нервная, поэтому я встала пораньше, чтобы проводить её до компании. Тем более Дардан Хилл назначил мне встречу. Он проверил мою руку, сделал ещё один укол, перебинтовал и обнадёжил чистыми результатами анализов.

Здание университета находилось неподалёку, и невольно я пришла на лекции раньше нужного времени, поэтому к последней паре сознание изредка уплывало от усталости.

Я бросила тоскливый взгляд на пустующее место Ливии. Она занималась в библиотеке. В кармане завибрировал телефон, сообщение от Сирши: «Сегодня был вводный экскурс по работе компании. Я уже иду домой, поэтому не ешь в столовой! Хочу заказать что-нибудь вкусное на двоих!» Я слабо улыбнулась, отправила ей согласное смс и убрала мобильный.

– Судя по изученным мной материалам библиотек Даории, Война разрыва произошла давно. Не менее пяти тысяч лет назад. Для нас – людей – эти цифры немыслимы. Однако для палагейцев и даориев, живущих по сто пятьдесят – двести лет, это не столь долгий срок, а для богов и вовсе недавние события, – с благоговением в голосе рассказывал профессор, неспешно прохаживаясь вдоль доски с записями. – Война разрыва – это кульминация конфликта между их народами. Полем битвы стала находящаяся между ними Переправа, и именно ей досталось сильнее всех. В одном из боёв случился мощнейший взрыв. Палагейцы перекладывают всю вину на даориев, но те по-прежнему отрицают обвинения, хотя найденные доказательства о созданной бомбе работают не в их пользу. Вследствие детонации погибли жена и три сына Гипноса, он сам впал в безумие и закрыл все переходы между двумя мирами. Так Палагеда и Переправа стали существовать отдельно от Даории.

– Значит, построение зеркальных монолитов и открытие проходов Святым Данамом позволили им встретиться впервые за тысячи лет? – подала голос одна из студенток.

– Нет. По записям даориев, подобное случайное открытие проходов уже происходило. Одно – через пять сотен лет после Войны разрыва, и второе – через две тысячи. Первый мир, соединивший Палагеду и Даорию, не был населён, а открытие прохода произошло из-за случайности. Говорят, ту войну весьма быстро прекратили боги-братья, покровители палагейцев, уничтожив место битвы.

Я тяжело сглотнула, понимая слова разумом, но не осознавая масштабы. По легендам они то ли уничтожили планету, то ли выжгли на ней всё так, что там было невозможно находиться, и враждующим сторонам пришлось разойтись, понеся огромные потери. Тут даже мистер Коллинз не знал подробностей, по его словам, записи самих даориев были скудны и местами фантастичны.

– Судьба второго мира трагичнее, – напомнил профессор. – Он был населён. В тот период ни один из богов уже не вмешивался. Мойры молчали, а Танатос, Морос и Гипнос, казалось, и вовсе исчезли. Живущие в том мире не успели перейти на нужный уровень эволюции, поэтому палагейцы и даории разрушили его, использовав в качестве поля боя. Схожая участь едва не постигла нас, но мы оказались более развиты и смогли дать отпор. – Мистер Коллинз заскрипел мелом по доске, записывая даты упомянутых событий. – Более того, после уничтожения чужой планеты и очередного разделения, которому посодействовал оставленный Гипносом Привратник, даории сожалели, что сгубили чей-то мир, поэтому при третьей встрече на нашей территории хоть и не сразу, но они попытались найти компромисс.

Профессор умолк, когда задняя дверь открылась. Все обернулись, и опоздавший Иво сперва неловко застыл на пороге, но взяв себя в руки, тихо прикрыл дверь и сел за ближайший стол. Студенты потеряли к нему интерес, а я немного расслабилась, устав ждать хоть каких-то новостей от теневых. Возможно, разговор с Иво сможет прояснить, на что я подписалась.

– Это правда, что Гипнос тоже погиб? – спросил кто-то из однокурсников, и я повернулась к мистеру Коллинзу.

– Действительно есть такие предположения. Но в летописях Даории чаще встречаются упоминания, что тот ушёл вместе с братьями в другие миры. Танатос и Морос покинули свой народ первыми. Так над Палагедой перестали главенствовать боги, и остался только Совет архонтов. Последним деянием Гипноса стал Привратник. Тот является частью самой Переправы, сотканный из иллюзий и мрака. Считается, что Привратник, как и боги, бессмертен.

– От теневых я слышал про Жнеца. Кто это, профессор? – встрял ещё один студент.

Жнец?

Кажется, мистер Коллинз был озадачен вопросом, слишком медленно он отложил мел и поправил одежду, намеренно растягивая паузу.

– Я тоже слышал про Жнеца, – нехотя признался он. – Однако не уверен, насколько информация достоверна. Больше похоже на страшные выдумки…

– Это и есть выдумки, – твёрдо заявил Иво, перебив профессора, и все обернулись на него. – Нет никакого Жнеца. Это байки.

Я недостаточно хорошо знала Иво, однако была убеждена, что он откровенно солгал.

– А тебе откуда знать? – недовольно пробубнил задавший вопрос парень.

Иво потянул рукав толстовки, обнажив правое предплечье и продемонстрировав свой серебряный ахакор с потемневшей вокруг него кожей. Присутствующие дружно ахнули, а следом начали перешёптываться, с подозрением поглядывая на теневого. Не то чтобы они его боялись, скорее не ожидали увидеть палагейца в качестве однокурсника.

Иво поправил одежду и, закатив глаза, повернулся к окну.

– Что ж, – кашлем прочистил горло мистер Коллинз, заставив умолкнуть назойливый гам. – Только что вам ответил более достоверный источник. Никакого Жнеца нет, а сейчас за оставшееся время вы напишете тест по Войне Разрыва.

Я перестала сверлить взглядом Иво, лишь когда профессор положил передо мной лист с моим вариантом. Иво точно ощутил моё внимание, но решительно проигнорировал, так и не посмотрев в мою сторону.

* * *

Я схватила Иво за локоть и резко дёрнула, бесцеремонно затолкнув теневого в ближайшую, к счастью, оказавшуюся пустой аудиторию. Благо это было несложно: Иво ненамного выше ростом, и он не особо сопротивлялся, наоборот, едва не споткнулся о порог и уставился на меня округлившимися глазами.

– Кто такой Жнец? – запыхавшись, выпалила я.

Я не бежала в попытке его догнать после окончания лекции, просто невольно слишком надолго задержала дыхание. Этот вопрос жёг язык и терроризировал сознание на протяжении всего теста. Я не помнила, как решала задачи.

Иво ошарашенно уставился на моё лицо, затем на свой локоть, который я продолжала держать, и опять на лицо. Он выглядел так, будто никто никогда не заталкивал его в пустые аудитории. Устыдившись, я отпустила его руку.

– Никто, Кассия. Это выду…

– Тёмные волосы почти по плечи, серые глаза, звериный пугающий взгляд, может проходить сквозь стены, – сбивчиво перечислила я, едва не трясясь от возможной догадки. Я боялась моргнуть и позволить Иво каким-то образом исчезнуть из моего поля зрения. Сбежать, не ответив на вопрос.

На лице теневого отразился шок, ему потребовалось чуть больше времени, чтобы взять себя в руки. Иво отступил на шаг и осмотрел меня, как если бы искал какие-то невидимые знаки или отметины.

– Это он, верно?

– Я его никогда не видел, но судя по известному описанию – да, – сдавленно признался он. – Откуда ты знаешь?

– Кажется, я с ним сталкивалась. Точнее, до сих пор не понимаю, были ли те события реальными или же вымышленными. Похоже, мы встретились в моём настоящем доме: он горел. Пришёл Жнец и сделал пламя чёрным, сумрачным и нереальным. Он провалился сквозь чёртов потолок, Иво! – с испугом призналась я. – А после вынес меня через стену! Затем через деревья и любые препятствия! Он что-то со мной сделал!

Я захлёбывалась словами, впервые за годы вновь рассказывая увиденное. Вначале пыталась описать наставницам, руководителю и врачам в приюте всплывающие в голове эпизоды, но они всё списывали на травмы, мне действительно тогда поставили диагноз – краткосрочные провалы в памяти. Но стоило упомянуть чёрное пламя и проход сквозь стены, как они всё списали на кошмары и помутнение рассудка. Потом решили, что я тронулась, и посадили меня на таблетки. Лекарства помогли успокоиться, но со временем из-за них я начала сомневаться в реальности собственной истории. Другие дети избегали меня, уверенные, что у меня не все дома, поэтому я прекратила упоминать о произошедшем. А сумев подружиться с Сиршей, и вовсе ничего ей не говорила, боясь показаться неадекватной и разрушить дружбу.

Иво слушал не перебивая, а под конец опомнился и закрыл разинутый рот. Порылся в карманах и достал уже знакомый треклятый леденец на палочке.

– Если тебе плохо, то съешь. Кай же сказал, что это помо…

– Кай со своими конфетами может катиться куда подальше! – рявкнула я, и Иво недоумённо заморгал, сохраняя обеспокоенное выражение лица, но леденец не убрал, поэтому я выхватила сладость и спрятала в кармане, чтобы закрыть эту тему.

– Кто. Такой. Жнец? – с нажимом повторила я.

– Он палач, – признался Иво. – Творение Привратника, сторожевой пёс, часть Переправы. Мы не знаем его имени и сомневаюсь, что оно у него вообще есть. Известна разве что его внешность, и то благодаря немногим, которые смогли от него убежать. Хотя говорят, что, если ты ушёл от Жнеца, значит, он тебя и не искал.

В процессе рассказа Иво несколько раз тревожно сглотнул.

– Кого он ищет?

– Тех, кто создаёт проблемы, – туманно ответил Иво, и я демонстративно наклонила голову набок, выразив скептицизм. Он шумно выдохнул и, бормоча под нос ругательства, взъерошил и так лохматую причёску. – Помнишь, что произошло в клубе? Тот палагеец, которого Элион уронил на ваш стол?

Я кивнула, проглотив замечание про избиение и сломанную ногу.

– И наверняка знаешь про инциденты с людьми под воздействием крови теневых. Тот парень был причастен к контрабанде. Для нас подобные происшествия – огромные проблемы. Они нарушают мир между палагейцами, даориями и людьми. Нам не нужны неприятности, ведь у вас есть огнестрельное оружие, а для немалого количества палагейцев Санкт-Данам стал практически домом. – Иво ненадолго прервал рассказ, дожидаясь, пока толпа студентов пройдёт мимо нашей двери. – Элион, Кай и я – наша работа находить преступников и предотвращать инциденты раньше, чем появятся непоправимые последствия. Но Кай и Элион начали этим заниматься лет восемь назад, я присоединился к ним три с половиной года спустя. Сейчас также помогают Дардан Хилл и Микель со своей группой, понимая, что необходимо действовать сообща. Однако до нас этим в одиночку занимался Жнец.

Я закусила губу, пытаясь сдержаться от вопросов и не отвлекать Иво от рассказа.

– Не знаю, когда он появился, некоторые считают, что давно, другие уверены, что десять-пятнадцать лет назад. Ты ведь в курсе гибели друзей и акционеров самого Дардана Хилла?

Я кивнула, припоминая информацию.

– Тогда его заметили в первый раз. То, что ты сказала… о прохождении сквозь предметы – это его способность. Иллюзии. Он воздействует на материальное, временно превращая в иллюзию.

– Но на материальное могут влиять только даории, – встряла я. – Палагейцы в силах изменять эмоции, то есть нематериальное. Переправа и Привратник ближе к вам.

– С одной стороны – верно, а с другой – нет, – качнул головой Иво. – Они действительно ближе к Палагеде, потому что Переправа была воздвигнута нашим покровителем – Гипносом, он же создал Привратника, а тот следом – Жнеца. Они дело рук бога сна, и поэтому особенные, как два представителя третьей расы, которые ближе к богам, чем к палагейцам.

– Почему в классе ты солгал о его существовании?

– Потому что по улицам Санкт-Данама расхаживает существо, которого даже архонты предпочитают избегать, а более низшие и вовсе трясутся при мыслях о нём. Жнеца невозможно поймать в клетку, а встретившихся ему ониров мы собираем по частям, – порывисто выдал Иво, нервно сжимая и разжимая кулаки. – Как такую новость воспримет ваше правительство? Что скажут, узнав, что мы не можем его контролировать или заставить подчиняться закону? Настроения против нас ухудшатся, Кассия. О Жнеце не должны узнать.

– Получается, он находит преступников или тварей, сбежавших с Переправы, и избавляется от них?

Иво на мгновение скривился, будто вспомнив что-то неприятное.

– Избавляется? Да… наверное, это можно и так назвать, – с невесёлой усмешкой выдал он.

– Как его найти?

Иво издал громкий смешок и моментально смутился собственной реакции. Умолк, нахмурился, уставившись на меня из-под светлой чёлки и очков.

– Жнеца не ищут, Кассия. Каждый надеется на то, что и сам Жнец никогда не станет искать их. Привратник хоть и ужасает, но, судя по всему, Переправы не покидает. Жнец же бродит среди нас! Я не понимаю, как ты смогла с ним встретиться и уйти целой и невредимой.

– Целой да, а вот невредимой вряд ли, – поправила я. – Он что-то сделал со мной, Иво. Забрал что-то из моей головы! Я почти уверена, что не помню родителей именно из-за него.

– Расскажи мне подро…

Мы вскинули головы, услышав звуки сирены. Пожарная безопасность.

– Что-то случилось, – зачем-то пробормотала я, пока Иво бросился к двери.

Оказавшись в коридоре, мы влились в увеличивающуюся толпу студентов: все направлялись в сторону выхода. Пару раз нас с Иво растолкали в разные стороны. Поэтому он схватил меня за руку, чтобы не потерять. Меня вновь пихнули, Иво крепче сжал пальцы вокруг моей ладони и повёл к главным дверям вслед за собой.

Толпа студентов под вой сирены хлынула на улицу. Я вдохнула свежий воздух и огляделась в поисках пожара, нигде не было следов огня или дыма. Иво, как и я, осматривал окна здания.

– Может, кто-то пошутил? – раздался голос из толпы недоумевающих молодых людей.

– Видать, не хотел провалить экзамен, – пошутил другой.

– Не, я слышала о происшествии в библиотеке.

– В библиотеке? – мигом напряглась я, оборачиваясь на сказавшую. Это оказалась девушка – первокурсница или второкурсница, со стопками книг в руках.

– Да, я как раз проходила мимо. Пожарная сирена вначале заработала там, а после и везде на всякий случай.

– Мне пора, Иво. Поговорим позже, – ослабевшим полушепотом бросила я.

– Нет, Кассия. Лучше останься здесь. Я позвоню Каю, он поможет выяснить, почему заработала сирена и поступали ли странные заявления в службу спасения. Просто…

Мощный взрыв выбил окна в здании библиотеки. Студентки закричали скорее от неожиданности, чем от страха. До нас не долетели осколки, лишь звук и вибрация. Ни огня, ни пламени так и не появилось, словно окна вышибло из-за давления.

– Что это было? – раздалось сразу несколько голосов с идентичным вопросом.

Я вспомнила о Ливии, отпустила руку Иво и бросилась к библиотеке. Он что-то крикнул мне вслед, но его возглас затерялся в чужих разговорах. Я обегала группы учащихся, пока сердце нервно билось о рёбра, а сбитое дыхание стало хриплым. Все встречные люди, наоборот, уходили от опасного места подальше, я же помчалась ко входу, преодолевая по несколько ступеней лестницы зараз. Забинтованная рука заныла от натуги, когда я потянула тяжёлые двери на себя.

Внутри оказалось сумрачнее, чем должно быть в дневное время. Я с недоумением оглядела тёмные лампы с заревом, только некоторые из них продолжали тускло мерцать. Светильники либо выключили, либо цепи проводов повредились, хотя второе редко происходило, так как сделаны они были из гибких, но прочных сплавов металла. Однако неясно, что выбило окна.

Я не заметила признаков огня и невольно поёжилась, когда слабый свет неожиданно мигнул. В библиотеке не было ни души. Через пустые проёмы задувал холодный ветер, пол усыпали куски стекла и местами встречались обронённые учебники, плафоны или упавшие стулья. С улицы доносились выкрики и шум разговоров, но внутри было чересчур тихо, из-за чего я насторожилась и пробиралась вперёд на цыпочках, стараясь не наступать на осколки.

– Ливия? – несмело позвала я, услышав шум среди стеллажей. Те стояли близко, сгущая отбрасываемые друг другом тени. – Лив?

Я торопливо обогнула пару столов для ознакомления с книгами. Читальный зал находится на втором этаже, но и здесь хватало места, где можно быстро просмотреть материалы или же решить, какие страницы отсканировать, если нет нужды брать весь талмуд.

Я плохо смотрела под ноги и споткнулась о валявшийся стул. Выругалась скорее от испуга, чем от раздражения, и замерла, приметив лежащего студента. Справившись с оцепенением, присела рядом, быстро оглядела пол вокруг, гадая, мог ли он удариться головой при падении, но крови не было.

– Эй! Вставай! – Я схватила парня за плечо и потрясла.

Его глаза остались закрытыми, голова мотнулась по полу. Ужас ознобом прошёлся по спине, а следующие слова застряли поперёк горла. Я не трогала его шею, не проверяла пульс на запястье. Лицо студента выглядело немного бледнее, чем у обычного человека, но то, как двигалось его тело, как безвольно опала рука…

Дёрнувшись назад, я больно ударилась спиной о стол, меня затрясло. Ни ран, ни ушибов, но я была уверена, что от парня осталась безжизненная оболочка.

– Лив! – закричала я, испугавшись за подругу.

В ответ донеслись звуки, шорохи и топот в глубине библиотеки. Я вскочила на ноги, отчётливо различив далёкие вопли нескольких голосов. Всем телом вздрогнула от прокатившегося эха выстрела. Следом ещё два, мужская ругань и крик.

Кровь зашумела в ушах, когда я промчалась мимо других тел. Лишь взглянула на них, боясь прикасаться. Проскользнула между стеллажами, рванула вглубь. Пробежала несколько рядов, и внезапная тишина вновь лишила меня ориентации.

– Ливия! – закричала я, замерев среди высоких полок.

– Кас… сия…

Я опять завертелась, пытаясь понять, откуда доносился звук. Потом вспомнила про архив. Ливия могла спрятаться там. Не имея других зацепок, пошла в ту сторону и вовремя зажала рот руками, чтобы не завопить от вида растерзанного охранника. Меня замутило, я отшатнулась и наступила в лужу крови. Металлический запах забился в нос, оставляя солёный привкус на языке. Рядом с мужчиной валялась застреленная тварь. Я содрогнулась при виде её длинных конечностей, тело оцепенело от воспоминаний.

Со стороны архива раздались вопли ужаса. Я подхватила обронённый охранником пистолет, рванула вперёд, плечом толкнула тяжёлую дверь и побежала вниз по лестнице. Здесь лампы с заревом попеременно тревожно мерцали, работая с перебоями. Некоторые стеллажи рухнули, на полу валялись разные коллекционные предметы, часть из которых разбилась.

Из ступора меня вывел визг: Ливия вылетела из-за поворота и спиной врезалась в шкаф. Тот упал вместе с ней, книги рассыпались вокруг. Ливия всхлипнула, русые волосы были в крови, но она оставалась в сознании. Я за пару шагов оказалась рядом, но не успела помочь подняться, как что-то с силой отбросило меня в сторону. Я снесла комод и рухнула в нескольких метрах от подруги. Раздался знакомый тошнотворный стрекочущий звук. Мысленно я снова очутилась в том переулке. Горло пересохло, а ладони, наоборот, вспотели, пока я стремительно выбиралась из разбросанных вещей. Дрожащими пальцами нашла выпавший пистолет.

Стоящий над Ливией онир обернулся ко мне, я шумно втянула носом воздух, когда его гладкое лицо на глазах начало преображаться. За мгновения формировались нос, серые глаза, даже чёрные волосы отрастали неестественно быстро. Мне хотелось завопить от ужаса, но из раскрытого рта не вырвалось и звука.

Неужели это тот же онир, которого я ранила? Тварь знает Жнеца из моих снов. Меня передёрнуло, оцепенение спало, стоило чертам лица искривиться в оскале. Онир принял странно безобразный облик, я вскинула пистолет и выстрелила. Тварь вовремя уклонилась, пуля угодила в плечо, а не в грудь. Тёмная кровь существа брызнула на Ливию, и она то ли завыла, то ли заплакала, пряча лицо в ладонях.

– Беги, Лив! – прикрикнула я на неё, а сама выпустила ещё три пули в онира, целясь ему в голову.

Тварь проворно двигалась из стороны в сторону, направляясь ко мне, пока я неуклюже отступала, стараясь прицелиться. Онир протяжно застрекотал, и меня затрясло от отвращения. Существо прыгнуло, я успела выставить оружие и выпустить пулю ровно в лоб. Лицо из моих снов тут же исчезло, но онир всем весом рухнул на меня, придавив к полу.

Я застонала, болезненно ударившись спиной. Онир весил больше, чем казалось, и я с трудом спихнула его с себя. Забинтованная рука пульсировала, потревоженная нагрузкой. Покачиваясь, я встала, одежда на груди была испачкана в чёрной крови, а гул в голове после удара и мигающий свет мешали сосредоточиться.

Как эта дрянь здесь очутилась? Сейчас световой день и до района теневых далеко.

– Ливия! – хрипло позвала я, ища, куда спряталась подруга.

– Кассия! – всхлипнула она.

Я заторопилась на голос, едва сдержалась от улыбки при мысли, что с ней всё хорошо. Пройдя ряды стеллажей, приметила её зелёный свитер.

– К-к-кассия, – дрожащим шёпотом промямлила Ливия, а я замерла и нахмурилась, не понимая, почему она не встаёт и не идёт мне навстречу. – Он-н н-н-не од-д-дин.

Я растерялась, не сразу осознав смысл. Открыла рот, чтобы переспросить, но кто-то толкнул меня в спину. В голове зазвенело от удара лбом о полки, перед глазами заплясали пятна, и я рухнула. Горло сдавила рука твари, её лицо тоже начало меняться.

Онир действительно был не один.

Ливия вновь завопила. Она отбивалась, царапалась и пиналась, когда третий онир рывком поднял её над полом. Не задумываясь, я сунула дуло к подбородку держащей меня твари и выстрелила. Болезненные вопли существа потонули за звоном в ушах. Желудок сжался от ощущения чужой крови на лице.

Онир всё ещё был жив, но лишился нижней челюсти, скуля, отполз подальше. Я перевернулась, чтобы помочь Ливии, но держащий её онир уставился на меня, взревел и несколько раз приложил плачущую Ливию головой о книжный стеллаж.

На третьем ударе визг оборвался, и она обмякла, после закричала я, вскакивая на ноги. Онир швырнул Ливию в сторону и бросился ко мне, придавил к шкафу и схватил за горло, явно намереваясь сломать мне шею. Я захрипела, когда он принял знакомые черты: образ моего кошмара, из-за которого гнев захлёстывал меня с головой.

Я выстрелила в направлении его ног наугад. Кажется, не попала, потому что тварь сильнее сдавила моё горло, застрекотав мне прямо в лицо. Когда перед глазами заплясали пятна, кто-то появился рядом и оторвал от меня существо. Я рухнула на пол, закашляла, глядя, как Кай одной рукой сдавливает глотку ониру. Тварь верещала от боли и тщетно извивалась в его захвате, начав казаться в разы меньше, чем раньше. Кай без особых усилий отбросил её на ближайший стеллаж, но тут же атаковал ударом ноги, следом схватил голову онира руками и надавил большими пальцами на серые глаза.

Уши заложило от надрывного визга. С выдавленными глазами лицо из моих снов стало мало узнаваемым и по-настоящему жутким. Кай на этом не успокоился, он стиснул пальцами шею онира и одной рукой поднял того над полом, удерживая у стеллажа. Достал свой пистолет, сунул дуло в упор и трижды хладнокровно выстрелил существу в лицо, превратив его в месиво.

Я с трудом удержала остатки обеда внутри. Кай лишь мельком взглянул на меня, а затем приметил скулящего онира, которому я снесла челюсть. Он пустил пулю в тварь, не сделав даже шага в её сторону. Лицо Кая оставалось сосредоточенным, только глаза казались свирепыми, полными гнева.

– Не подходи к ней, Иво. У неё шок, – сдержанно приказал Кай, не спуская с меня пристального взгляда.

Я обернулась, Иво отступил, подчинившись. Он, в отличие от своего начальника, следил за мной с насторожённым вниманием.

– Отдай пистолет. – Кай протянул мне раскрытую ладонь.

Я уставилась на свою правую руку: побелевшие пальцы стискивали рукоять, а указательный продолжал лежать на спусковом крючке. Кай не дёрнулся, когда я подняла оружие, но не подумав, направила на него. Одно движение пальца – и пуля будет у Кая в животе. Он мне никто, но неожиданный страх ранить его окатил с ног до головы, рука заметно затряслась. Я медленно развернула оружие, чтобы он мог его безопасно забрать. Кай сделал это аккуратно, оставаясь насторожённым, а я, не моргая, таращилась на чёрную кровь онира на его руках и манжетах белой рубашки. На нём не было пиджака.

– Что произошло? – сипло спросила я.

Лампы с заревом прекратили моргать, свет мягко осветил архив. Наступившая тишина и разгром вокруг казались чем-то нереальным. Голова стала ватной, боль в затылке и спине дала о себе знать, но несмотря на всё это, случившееся напоминало жуткий сон.