Текст книги "Лечение влюбленной психопатки"

Глава 8
Занята

На следующий день открываю Тиндер и вижу новое сообщение от Покермена:

Покермен: «Привет, Рыжая! Что делаешь сегодня?»

«Неожиданно, но приятно! Ну, конечно, сейчас с разгону полечу с тобой на свидание после того, как ты меня динамил неделю. Тебя тоже надо заставить подождать, хотя бы денёк»? – подумала про себя я.

Рыжая: «Сегодня занята. А что такое?»

Покермен: «Хотел предложить встретиться».

Рыжая: «Может быть, завтра буду свободна».

Решила даже насчёт завтра создать нотки неопределённости, теперь он пускай «помаринуется» в ожидании. Сама же летала от счастья по квартире. Не знала, чем себя занять, потому что тоже с нетерпением ждала завтрашнего дня, а время тянулось очень медленно.

Глава 9
Нежность

Завтра наступило, и я нервно готовилась ко встрече с Покерменом. «Джинсы или платье?» – не могла определиться я. Надену платье – подумает, что пытаюсь его соблазнить, вдруг начнёт приставать. Надену джинсы с кедами – получится слишком по-пацански, и в этот раз останусь нецелованной «Несмеяной». Я нашла-таки компромисс: надела чёрное платье Mexx c коротким рукавом и глубоким вырезом на шее, но закрывающим грудь и ноги до колена – женственное, но в то же время сдержанное. На ногах были коричневые кожаные высокие сапоги на каблуке. Поверх платья я накинула любимое рыжее коротенькое пальтишко в клетку на двух пуговицах, привезённое из Парижа. На шее небрежно завязала оливковый шарф. Подошла к зеркалу оценить получившийся «лук»: оттуда на меня смотрела скромная, милая девушка, но глаза её игриво блестели от осознания того, что под этим сдержанным чёрным платьем было надето ярко-красное с кружевными бретелями испанское нижнее бельё. Нет, я не собиралась красоваться им перед Покерменом. Просто ещё с детства бабушка меня учила, что на девушке всегда должно быть идеальное нижнее белье – мало ли неожиданно врачу придётся показаться. Ага, бабуля, среди ночи захочу покашлять доктору и попрошу послушать моё дыхание через стетоскоп! «Каким бы несуразным ни казался аргумент моей бабули, она всё же немало повидала в жизни, а потому плохому не научит», – оправдывая свой выбор, улыбалась отражению в зеркале я. Перед выходом осталось только одно – выбрать подходящий парфюм для вечера. Кислый, терпкий или приторный – перебирала я стеклянные бутылочки из своей коллекции на угловой полочке. Для свидания с Покерменом я решила выбрать такой нежный свой любимый – «Issey Miyake L'eau d’Issey», и сбрызнула свежей туалетной водой с нотками лотоса прямые рыжие волосы, шею и запястья.

Покермен заехал за мной в 10 вечера, и мы отправились кататься. И хоть сегодня ночью не было никаких соревнований на скорость, я периодически нервно хваталась за ручку на двери, особенно на поворотах. Даже в обычной ситуации, когда мы никуда не торопились, Покермен летал по дорогам, как больной, периодически прыгая из ряда в ряд, если вдруг кто-то появлялся у него на пути. А может, просто понтовался передо мной? Хотя я и так уже на него «запала». Ему не обязательно стараться.

– Есть хочешь? – спросил меня Покермен.

– Я обычно не ем поздно вечером. Но чаю бы выпила, чтобы согреться.

На часах было за полночь, многие кафе уже были закрыты. Он предложил поехать в «Макдрайв», а я не стала из себя корчить пафосную девицу и вежливо согласилась.

– Какой чай тебе взять?

– Чёрный, без сахара.

Мы остановились на парковке. Я смотрела, как он жадно поедает двойной чизбургер и жалуется, что в этом вроде как двойном совсем мало мяса, и смеялась.

– Рыжая, ты заметила, что я стал старше, а значит, и умнее? На выходных у меня был день рождения. Теперь и разница между нами сократилась на целый год.

– Ага, за выходные набрался жизненного опыта или прочитал пару энциклопедий и поумнел, – с иронией согласилась я. – Как ты праздновал? – поинтересовалась я у Покермена.

– Я не праздную дни рожденья, – абсолютно спокойно произнёс он, как будто игнорировать день собственного появления на свет – это так же естественно как встретить новый год без тарелки оливье и бокала шампанского.

Хотя я тоже не приглашала толпу друзей на свои дни рожденья. В один из таких праздничных дней я затопила соседей – 3 этажа снизу. Они даже собирались подавать на меня в суд за испорченный дизайнерский ремонт – отсыревшие ковры «из Таиланда» и рыжие пятна на белых обоях на потолке. Мне удалось-таки отделаться частичной финансовой компенсацией. А через год после этого запоминающегося торжества свой день рожденья я провела в реанимации, нервно и одиноко ожидая на стуле в пустом коридоре сморгонской больницы, «откачают» ли моего 2-месячного сына. Сына, к счастью, спасли, но сам 10-й день лета казался мне каким-то всё более неудачным из года в год. Я решила, что мне больше не стоит испытывать судьбу и радоваться жизни в день своего появления на свет, а потому я просто тихо и мирно его проживала – как правило, ужинала с семьёй. Интересно, у Покермена тоже есть какие-нибудь причины тихо проживать свой день рожденья или он не любит излишнего внимания к своей персоне? Учитывая то, что он перекидывал на меня каждый заданный мной ему вопрос, а я не готова была погружаться в воспоминания бессонной ночи и душераздирающих криков моего сына на всю больницу, я решила не интересоваться его причинами.

– Хочешь сесть за руль? – предложил он мне «оседлать» своего чёрного «коня».

Сначала я замешкалась. Я совсем не знаю его машину, привыкла к своей. А если я буду тащиться, как черепаха, или заглохну, он подумает, что я вообще какой-нибудь горе-водитель. Но если откажусь, подумает, что я – трусиха. Уж лучше горе-водитель, чем «наложившая в штанишки». И я пересела за руль. Не зря я опасалась, потому что на самом деле сначала заглохла – газовать в его машине надо было чуть больше, чем в моей, прежде чем отпускать сцепление. Да и передачи переключались намного туже, приходилось прикладывать усилия. Я думала, что Покермен сам сейчас «сядет на коня» и выкинет меня из водительского сиденья. Но, на удивление, он был очень спокоен и пытался мне помочь, объясняя, как правильно обращаться с его «агрегатом» и что нужно делать несколько иначе. Прокатившись немного с ветерком по ночному Минску на чёрной спортивной Subaru, я всё же остановилась, вздохнула с облегчением и уступила руль мужчине. Но оценила жест доверия Покермена. За руль своей машины я не пускала никого, кроме папы, да и только в том случае, если он мне помогал с ремонтом. Покермен же сам предложил мне свою тачку, даже не пришлось выпрашивать.

Мы остановились на парковке возле заправки «А-100». Он заглушил мотор, предложив немного передохнуть. Песня «Better Now» Post Malone, ритмично доносившаяся из динамиков, нарушала тишину в машине. Хотя даже просто молчать с Покерменом мне было очень комфортно. Я не чувствовала никакого напряжения, не хотелось сейчас обязательно что-то сказать, пауза не была неловкой. Мне было с ним так спокойно и хорошо, я не думала о времени. Я вообще ни о чём не думала, была очень расслаблена с ним. Казалось, это не второе наше свидание, а двадцать второе, ну или по крайней мере как будто мы знали друг друга вряд ли вечность, но точно больше одной недели.

Не знаю, сколько было времени. Я не хотела смотреть на часы, чтобы не осознавать, что вдруг уже поздно и пора возвращаться домой. Даже несмотря на то, что мы оба согласились в начале свидания, что сон – штука полезная для организма. Но я всё же чувствовала себя немного уставшей и положила голову на плечо Покермену. Он робко прикоснулся к моим волосам:

– Ты вкусно пахнешь, твои волосы вкусно пахнут.

– Спасибо, – улыбнулась я и поблагодарила его за комплимент. Видимо, мой любимый парфюм ему тоже пришёлся по вкусу, не зря я так долго перебирала всю коллекцию из 10 бутылочек.

Он снова прикоснулся к моим волосам, нюхал их и аккуратно гладил по ним. Я не помню, чтобы хоть один мужчина в моей жизни гладил меня по волосам. Помимо того, что в этом жесте было столько нежности, ощущения были безумно приятными, как массаж. Я полностью расслабилась от удовольствия и даже закрыла глаза. Покермен заметил это и всё-таки нарушил тишину в машине:

– Рыжая, почему ты не урчишь, как кошка?

Я открыла глаза, с улыбкой посмотрела на него – на его щеках красовались ямочки. Он редко улыбается, чаще сдерживает свои эмоции. Но когда улыбается, я в восторге от этих ямочек на щеках.

И чем больше я с ним находилась рядом, тем больше мне хотелось, чтобы он меня поцеловал. Но мужчина не торопился с активными действиями. Во мне же его бездействие начало сеять неуверенность: может, он видит во мне только друга, и я не привлекаю его как девушка? Моя шея затекла, и я решила обустроиться поудобнее на его плече. Когда ворочалась на сиденье, как кошка, которая натаптывает себе место для сна, я случайно провела рукой по бедру Покермена. Он сразу заёрзал и начал обтягивать джинсы. А вот и ответ на мой вопрос! Если причина его ёрзания – моё прикосновение, и у него такая реакция всего лишь на моё касание верхней части его бедра, то он точно видит во мне не только друга. Я решила не смущать Покермена и не уточнять о причине его телодвижений. Буду действовать сама. Я подняла голову с его плеча, коснулась волос и поцеловала его тонкие губы. Он ответил на мой поцелуй, дав мне понять, что я не ошиблась насчёт «недружбы». Я остановилась, потом поцеловала его снова, и снова, и снова. Мне безумно нравилось прикасаться к нему, к его волосам, к его коже, где обычно бывают ямочки, когда он улыбается. Он провёл большим пальцем по моей нижней губе:

– Рыжая, в тебе столько нежности! Просто ураган, – сквозь улыбку пытался остановить поток моих поцелуев Покермен.

«И чья бы “корова мычала”? Я слышу недовольство по поводу избытка нежности от мужика, который час просто гладил мои волосы. Ну-ну…» – подумала про себя, но не стала произносить вслух я. А то вдруг он испугается того, что был уличён в проявлении эмоций, и вообще больше никогда не прикоснётся к моей растрёпанной рыжей копне. Этого удовольствия я не могла себя лишить. Просто перестала его целовать. Но долго сдерживать себя я не могла. А чтобы не казаться «ванильной» принцессой, укусила его за нижнюю губу. Пусть знает, как обзывать меня неженкой!

Глава 10
Нет

«И что мне теперь с поднятым шлагбаумом домой ехать?», «Ну давай я сделаю тебе приятное» – к каким только веским аргументам не прибегали мужчины. Мужчины, с которыми я знакомилась в Тиндере и которым ещё до первой встречи прямо в профиле открыто заявляла, что меня интересуют представители противоположного пола, авантюризма которых хватает на большее, чем секс с незнакомкой на первом свидании. Даже на втором. Хотя, наверное, я слишком сложно завуалировала фразу «я не такая, жду трамвая». Мозг, который уже начал генерировать откровенные картинки, не способен анализировать такой длинный текст, какой я настрочила в своём профиле в Тиндере. Злость, агрессия, раздражение со стороны мужчины – это то, что следовало за выставленным мной «стоп-сигналом». Несмотря на все их попытки ведения переговоров, я была непреклонна в своём решении. И не считала нужным вдаваться в объяснения. Мне казалось, всё и так очевидно. Я не готова, не хочу; сама не знаю, сейчас, потом или вообще его. Может, я не уверена, что будет какое-либо «потом» с этим мужчиной после того, как соглашусь на секс сейчас. А может, не уверена, что сама хочу, чтобы с этим мужчиной было «потом». Порой сама себе не могла объяснить, почему «нет». Просто не чувствовала, что хочу сказать «да». Что должна была чувствовать? Сложно сказать. Мы же уже выяснили с моим милым Мозгоправом, что с идентификацией моих собственных чувств у меня проблемы. Но не для этого ли я вела дневник, который должен был стать моим «маяком» в океане охватывающих меня эмоций?

Казалось, этот вечер будет таким же, как и все предыдущие из моего опыта. Потому что Покермен торопился не только, когда вёл машину, но и девушку. После того, как я сама его поцеловала, он быстро осмелел и уже усадил меня к себе на колени. Но и я не хотела казаться слишком зажатой, а потому не планировала строить из себя недотрогу. Мне нравилось его целовать, кусать за мочку уха и нижнюю тонкую губу. И я уже успела оценить кубики пресса под его футболкой, когда случайно убирала руки вниз от таких притягательных ямочек на щеках. Все эти прикосновения безумно заводили не только его одного. Но я боялась дальнейшего развития событий. Хоть моё тело, облаченное в красное сексуальное бельё с кружевными бретелями по совету бабули, и было готово, сама я не чувствовала уверенности, что хочу зайти дальше этих поцелуев. По крайней мере не сегодня. И с ним я понимала причину своего «нет». Он уже нравился мне. И меньше всего мне хотелось, чтобы он переспал со мной этой ночью, а потом бесследно исчез из моей жизни, бросив на прощание «созвонимся». Сидя на коленях у парня, забыв напрочь о скромности, странно произносить эту фразу, но я всё же рискнула. Впервые в жизни я решилась на банальные объяснения:

– Я тебя хочу, но не хочу, чтобы ты подумал, что я – легкодоступная.

– Хорошо. И-и-и легкодоступные девушки себя так не ведут.

– А как они себя ведут?

Покермен в отличие от меня не стал вдаваться в подробности, лишь коротко ответил:

– По-другому.

– И ты не будешь злиться, если у нас не будет секса сегодня?

– Нет, конечно! – рассмеялся он.

Я не была настолько удивлённой, даже когда впервые в детстве увидела радугу и подумала, что это чудо природы. Из всех моих многочисленных тиндер-свиданий, на которых доходило до поцелуев, это было первым, где меня не пытались «испепелить» взглядом, не хлопали дверью моей машины и не пытались заставить чувствовать себя виноватой за то, что «динамщица» сказала «нет» разгорячившемуся парню. После того как Покермен настолько спокойно отнёсся к моему отказу и даже рассмеялся, он казался мне каким-то чудо-тиндер-парнем.

Я наконец сменила оборонительную позицию на расслабленную. Счастливая и довольная, я вновь поцеловала Покермена. В знак благодарности за этот ответ, за то, что уважал моё решение. Но один вопрос всё же крутился в моей голове и не давал покоя:

– А ты вообще был подготовлен?

– Всегда готов.

– Не верю, – опять включаю провокатора я.

Он опускает солнцезащитный козырёк машины, и из него выпадают 6 презервативов. Не один, не два, не три, которые бы уже составили полную упаковку Contex. Целых шесть!!! А не переоценивает ли Покермен свои возможности? Но всё же проверку обоснованности его самонадеянности я решила отложить до лучших времён.

– Значит, ты всё-таки планировал секс сегодня?

– Нет, это друг о нас позаботился, когда давал мне свою машину покататься.

Не помню, чтобы моя подруга совала мне в сумочку 6 презервативов, когда я собиралась на свидание с новым парнем. Да что там 6, даже одного не подкидывала. Надо сказать ей, что она недостаточно обо мне заботится.

– Можно я только посмотрю?

– На что? – снова напряглась я.

– Хочу посмотреть, какое на тебе бельё.

– Мне только спросить, лечиться не буду? – вспомнила я белорусские поликлиники и рассмеялась.

А Покермен, не дожидаясь положительного ответа, уже с интересом разглядывал через глубокий вырез на шее, что скрывает моё строгое платье:

– Ммм, красное, – обрадовался как ребёнок он, как будто ему только что дали леденец на палочке.

Я же мысленно ещё раз поблагодарила бабушку за воспитание меня в лучших традициях порядочных девиц, которые уделяют должное внимание своему нижнему белью, даже когда не планируют отдаться в порыве страстного секса. Бабуля знает толк в жизни!

Глава 11
Маленькая девочка

Я ждала этой встречи, мне хотелось прийти сюда вновь. Не потому, что моя жизнь в корне поменялась с тех пор, как я начала говорить о наболевшем, сидя в бирюзовом кресле. Но каждая новая встреча была непредсказуемой. Я никогда не знала, о чём мы будем говорить и что мне предстоит делать. Домашние задания и упражнения во время сеанса казались странными, но в то же время вызывали у меня интерес. Я делала их с энтузиазмом, никогда не боялась пробовать новое, но после с замиранием сердца выслушивала вердикт своей милой Мозгоправши. Иногда она попадала в цель, выдавая верные вещи обо мне, моём поведении, моих мотивах, о которых я сама не задумывалась. И тем самым вызывала всё больше доверия к своим методам. Иногда она задавала вопросы, но не для того, чтобы я нашла правильный ответ, а чтобы подумала, почему поступаю так, а не иначе. Это лечение было похоже на какой-то квест с загадками. Только призом был не сундук с сокровищами, а осознание какой-то истины. Истины обо мне самой, девушке, в теле которой я жила вот уже 32 года, но до сих пор не понимала до конца. Истины, которую я так жаждала получить, чтобы в конце концов понять, что в моей жизни пошло не так, чтобы я смогла это исправить и снова начать наслаждаться, ловить кайф. Истины, которая всё ещё была непостижима мной, но я отчаянно продолжала пытаться. И самой странной попыткой на пути к этой истине был разговор с маленькой девочкой.

– Как Ваши дела, Лия? Как Вы себя чувствуете?

– Я учусь понимать свои чувства и пробую открываться людям, но всё ещё часто сомневаюсь, что это стоит делать.

– Почему Вы сомневаетесь?

– Потому что, когда я открываюсь, это делает меня уязвимой. Люди понимают, что для меня важно, и могут легко сделать мне больно. Например, по работе мне приходится очень много общаться с людьми, и им далеко не всегда нравятся мои решения. Но я отлично понимаю, что руководствуюсь целями компании, интересами заказчика, и не сомневаюсь, что мои решения правильные. Если же я буду открываться сотрудникам, демонстрировать, что меня может задеть, они могут этим воспользоваться, манипулировать мной. И, конечно, я не хочу такого развития событий.

– А почему Вы думаете, что люди будут делать Вам больно?

– Потому что со мной уже случались такие ситуации. В детстве я была некрасивой. Я хотела играть с девочками в куклы, а меня не брали к себе, потому что я была некрасивой. Меня часто дразнили, обижали из-за моих узких глаз. Называли китаёзой, узкоглазой, монголо-татаркой… Со мной не хотели водиться. Даже мой двоюродный брат постоянно надо мной издевался. Когда я делала что-то, что не нравилось ему, он говорил, что я – страшная, и в меня никто никогда не влюбится, я никогда не выйду замуж. Мне часто делали больно. Когда я принимаю решения, которые не нравятся коллегам, они тоже могут разозлиться на меня и попытаться сделать мне больно.

– А как Вы поступали в детстве?

– Старалась не плакать, не показывать своей обиды. Приходила домой и говорила родителям. А они отвечали, чтобы я не обращала внимания. Они не пытались меня убедить в обратном, не говорили, что я – красивая. Просто объясняли, что внешность – это не главное. Но это не сильно помогало. Даже если я скрывала свои эмоции, это не значит, что я их не испытывала. Иногда я дралась, даже с мальчишками. Защищала себя как могла. Но никогда не позволяла себе плакать перед кем-то. Не хотела, чтобы думали, что меня их подколки и клички задевают. А когда была одна, ревела навзрыд перед зеркалом. Бабушка меня успокаивала. Говорила, что я зря плачу, что меня обязательно полюбят, и что я точно выйду замуж.

Странно, столько лет прошло, а в моей жизни всё те же проблемы: когда я была маленькой девочкой, мне было важно, чтобы меня любили; теперь я давно уже не маленькая девочка, и вроде всё есть, а хочется любви.

– А сейчас Вы считаете себя некрасивой? – продолжает моя рыжая Мозгоправша.

– Нет. Мне часто делают комплименты, много парней в Тиндере знакомятся. Я не считаю себя красавицей, никогда не считала. Но сейчас я нравлюсь себе такой, какая есть.

– Правильно ли я понимаю, что Вы приходили к родителям, чтобы получить от них поддержку, защиту, но не получали и защищали себя самостоятельно?

– Да, наверное.

– Смотрите, Вы уже давно не маленькая девочка, но эта обида не прошла. У Вас много эмоций по этому поводу.

Моя Мозгоправша делает паузу на несколько секунд и пытается оценить мою реакцию на только что произнесенное предположение. Я ничего не отвечаю, но скорее всего по моему лицу она поняла: мне нечем возразить.

– А что бы Вы хотели, чтобы мама Вам сказала, когда Вас, маленькую, обижали?

– Хм… не знаю. Точно не хотела бы слышать «ты – не красавица, но это не главное». Да и что она могла сказать? Я на самом деле была некрасивой.

– Стоп! – прерывает меня моя Мозгоправша. – Вы понимаете, что никто не имеет права говорить Вам, что Вы – некрасивая. Вы сами только что сказали, что Вы себе нравитесь. Вы прекрасно выглядите, на Вас обращают внимание мужчины. Так пусть маленькая Лия тоже знает, какая она на самом деле. Скажите ей об этом.

Моя Мозгоправша пересаживает меня на другой стул. Затем она указывает на бирюзовое кресло и говорит: «Вот здесь сидит маленькая Лия. Опишите, во что она одета, сколько ей лет».

Я суплю брови и вопросительно смотрю на неё. Что за бред? Я пришла сюда, потому что потеряла интерес к жизни. А уйду отсюда ещё более психически больной – с раздвоением личности. Сегодня я – маленькая Лия, а завтра буду большой тридцатидвухлетней Лией. Что за фигня?

– Скажите маленькой Лие то, что она хотела услышать от мамы. Дайте маленькой девочке то, в чём она так долго нуждалась и не получала. Так сколько лет этой малышке, которая сидит перед Вами? – продолжает свой маразм моя рыжая Мозгоправша.

Я немного замешкалась, но потом всё же неохотно стала отвечать на её вопросы.

– Ей 6 лет, – всё ещё со скептицизмом говорю я.

– Во что она одета? Как она выглядит?

– Она в коротеньком синем велюровом платье, на ногах белые гольфики до колена с помпонами и синие босоножки, а на голове огромный белый бант больше головы, – вспомнила одно из своих немногих детских фото я и описала.

– Что делает маленькая Лия?

– Она играет в домике на детской площадке, улыбается и смотрит на маму.

– Как Вам кажется, эта маленькая Лия сейчас некрасива?

– Нет, она очень милая. У неё пушистые светлые волосы с забавными кудряшками на конце, она берёт палочку своими маленькими ручками, протягивает её к маме, как будто просит поиграть с ней. А ещё у неё пухлые щёчки, и она мило улыбается.

– Скажите ей об этом.

– В смысле? – снова недоумеваю я и морщусь на переносице.

– Лия, Вам не нужна больше забота мамы. Вы – уже взрослая, и сами можете о себе позаботиться. Так позаботьтесь о маленькой Лие – скажите ей, какая она на самом деле.

О Боже, я поворачиваюсь к пустому стулу и думаю, как начать говорить тому, кого не вижу. Мне кажется, я схожу с ума. Более странно, чем сейчас, я себя уже давно не ощущала. Но я же пришла сюда за лечением. А что, если моя Мозгоправша права, и это действительно поможет. Была не была. И я тяжело вздыхаю, набираю побольше воздуха в лёгкие и начинаю говорить невидимой девочке, что в ней замечательного. После того, как я заговорила, я как будто увидела эту девочку на самом деле. Такую маленькую, беззащитную и в то же время открытую, улыбающуюся, готовую поделиться своей добротой и любовью, тянущую свои маленькие ручки ко мне. Она не заслуживает жестокости и злости. Мне, как маме, хочется её уберечь, защитить, и я это сделала: рассказала ей, как мне нравится трогать её светлые мягкие волосы, как мило вьются они в локоны, как приятно касаться её нежной кожи на пухлых щёчках, и какая замечательная у неё улыбка, которая озаряет, даже когда глазки становятся очень маленькими. И я заплакала. Не маленькая Лия, взрослая тридцатидвухлетняя тётка разрыдалась. Потому что это было именно то, что я хотела услышать от своей мамы более 20 лет назад. Ни одна мама не должна давать повод своему ребёнку думать, что он – некрасивый, хуже других и поэтому его могут обижать. В каждом ребёнке, даже если он отличается от остальных детей в школе или саду, есть что-то особенное: милое, необычное, забавное, странное, но притягательное. Внешность, конечно, – это не главное. Сегодня я в этом не сомневаюсь, моя мама была права. Но я ждала от неё не правды. Точно так же, как каждая мама тает, когда дочка или сын ей говорит, что она – самая лучшая мама на свете, дети хотят слышать от мам, что для них их дети самые красивые, самые добрые, самые замечательные дети на свете. Не стоит бояться поднять самооценку ребёнку слишком сильно. В мире полно «добрых» людей, которые встретятся им на жизненном пути и легко её подкорректируют до нужного уровня, если не ниже. Но для каждого ребёнка должен оставаться хотя бы один человек в этом мире, который будет любить его или её безусловно. Не бойтесь говорить детям, в чём их замечательность, привлекательность, в чём их сила, чтобы они смело использовали эти знания по жизни в поисках себя и своего места в этом огромном мире.

И я, наконец, услышала то, что давно и так знала сама. Но почему-то вдруг, произнеся эти слова вслух самой себе, я как будто услышала их от кого-то очень важного для себя. Перестала ли я бояться открываться в своих чувствах? Нет, я всё ещё боюсь. Но, несмотря на страх, я согласилась попробовать говорить о них чаще. И начать я решила с парня, который в последнее время вызвал у меня чувства чаще других, – с Покермена.