Текст книги "Легенда о двойниках"

ГЛАВА 1: Да здравствуют маленькие города!

Карета медленно ехала по широкой, мощеной брусчаткой, дороге небольшого провинциального города Каррен-Хилз.

Усталые, серые в яблоках, лошади неторопливо переставляли ноги, низко склонив свои лохматые головы.

Колеса кареты дребезжали, когда она подпрыгивала на ухабах. И вместе с этим дребезжанием из окошка, прикрытого легкой занавеской, доносилась тихая женская ругань.

Видимо, владелице не нравилось, когда все внутри сотрясалось.

– Ох и надело же мне здесь сидеть… – проворчала владелица кареты, высунув из окошка нежную белую ручку в кружевной перчатке. – Когда мы уже приедем?

– Не нервничай, Кристэль… – отвечал ей еще один голос, не такой легкомысленный, а более глубокий и звучный. – Осталось немного.

– Еще не приехали, а я уже жду не дождусь, когда мы отсюда уедем, – проворчала девушка.

Рука убралась обратно в карету, а занавеска задернулась.

– Зачем тогда мы сюда вообще едем? – проворчал второй голос. – Остались бы в Италии. Нет, тебя сюда потянуло.

– Ох, Пейдж, ты же знаешь: я не люблю долго сидеть на одном месте. В Италии мне стало скучно. Вот мы и едем сюда.

– Но почему именно сюда?! – страдальчески протянула Пейдж.

– Но ты же сама вытянула из мешочка этот город! – возмутилась Кристэль.

Занавеска опять отдернулась, и на пыльную ухабистую дорогу улетел кружевной платочек, а в руке девушки удобно расположился веер.

– Надеюсь, мы здесь не задержимся надолго.

– О, помилуй, Пейдж… конечно нет. Мне понадобится меньше месяца, чтобы влюбить в себя всю местную знать, рассорить их всех между собой, выставить себя страдающей несчастной девушкой, возможно, даже инсценировать собственную смерть, и оставить их всех у разбитого корыта.

Пейдж хмыкнула.

– Да, это развлечение тебе не скоро надоест.

Рука опять спряталась в карете, раздался глухой шлепок: веер упал на пол, и вот уже из окна выглядывает голова владелицы, совершенно милая очаровательная голова, обрамленная тугими локонами цвета золотистого каштана, на которых покоилась светло-зеленая шляпка с вуалеткой.

– Где мы едем? – требовательно спросила владелица у кучера, прищурив черные глаза.

– Мы уже почти на месте, мисс Кэмбелл,– почтительно ответил кучер. – Минут через двадцать будем на месте.

Кристэль спряталась в карете, проворчав что-то нелестное на счет маленьких городков и их глупых обитателей.

– Ну, хотя бы виды здесь красивые… – попробовала успокоить подругу Пейдж. – Природа, лес.

– Ты знаешь, меня это мало интересует, – неуверенно пробормотала Кристэль, окидывая взглядом вид, открывавшийся из окна кареты.

Ряды молодых стройных деревьев, обрамленных юной светло-зеленой листвой, кустарник, вьющийся вокруг корней деревьев и мелкую щеточку травы, в которой запутались венчики полевых цветов.

– А как переводится Каррен-Хилз? – неожиданно заинтересовалась Кристэль.

– Не знаю, – Пейдж пожала плечами. – А это так важно? Спросишь у кого-нибудь.

Кристэль опять высунулась из окна кареты, которая в этот момент подпрыгнула на ухабе, и больно стукнулась головой об окошко.

– Нельзя ли ехать осторожнее? – сердито воскликнула девушка. – И побыстрее! Я очень устала!

Кучер ударил кнутом лошадей, те подняли головы и зашагали быстрее.

– Так-то лучше, – удовлетворенно сказала Кристэль и опять спряталась в карете.

– Чем ты займешься в городе? – спросила она у подруги.

– Наверное, займусь изучением местных легенд и достопримечательностей, – с ноткой обиды в голосе сказала Пейдж. – У тебя ведь никогда не хватает на меня времени.

– Ну, прости меня… – покаялась Кристэль. – Обещаю вскоре исправиться.

– После этого города?

– Ага. Честное слово.

Так они и въехали в город, постоянно болтая.

Ухабы заезженной пыли сменились каменистой брусчаткой, и копыта подкованных лошадей застучали громко и звонко.

Кристэль накинула на лицо вуалетку и, не отрываясь, смотрела в окно. Город был не таким уж и плохим. Каменные дома пестрили зелеными газонами, каменными статуями, узорными заборами и аккуратными слугами.

– Который дом мой? – нетерпеливо спросила Кристэль у Пейдж.

– Двести восемнадцатый.

– А это какой? Сто восемьдесят четвертый?

Кристэль принялась отсчитывать, желая увидеть свое новое жилище до того, как выйдет из кареты.

– Ах, какая прелесть! – вскричала она, когда, наконец, их карета поравнялась с двести восемнадцатым домом. – Пейдж, ты просто умница!

– Я же знаю твой вкус, – скромно улыбнулась подруга. – А ты помнишь нашу легенду?

– Конечно, – кивнула Кристэль, разглядывая белокаменный фасад своего дома, украшенный резьбой и лепниной. – Две сестры-сироты, прямиком из Италии, продали единственное имение их разорившегося умершего отца и переехали в маленький английский городок. – Ее внимание переключилось на искусно вырезанные садовником фигуры из небольших карликовых деревцев, железные скамеечки с изогнутыми ножками и небольшой фонтан.

– Смотри не забудь. А то будет как в Лондоне.

– Ох, не напоминай… – скривилась Кристэль. – Не хочу даже слышать об этом городе.

– Сама виновата, – проворчала Пейдж. – Не надо было ухлестывать за принцем…

– Да я и не собиралась… – с ноткой сожаления сказала Кристэль. – Просто очень захотелось стать королевой. Кто же знал, что они пьют каждое утро святую воду.

– Будь осторожнее. Сначала мы должны убедиться, что в этом городе слыхать не слыхивали о вампирах, а потом начинать действовать.

– Угу, – легкомысленно отмахнулась Кристэль и щелкнула пальцами, подзывая лакея.

– Кристэль! Я серьезно тебя предупреждаю…

– Да поняла я, – раздраженно ответила подруга.

Дверь кареты открылась, лакей вытащил подножку, и Кристэль сошла со ступеньки во всем своем дорожном великолепии.

Светло-зеленое платье состояло из нескольких слоев пышных юбок, пояс был завязан широкой белой лентой, открытые плечи прятались за легкой прозрачной шалью.

Буря медно-каштановых локонов красиво подобрана и открывает изящную белую шею.

Черные глаза под гнетом пушистых длинных ресниц чуть прищурены и внимательно разглядывают дом.

Следом за Кристэль из кареты вышла еще одна девушка, в светло-сером, более скромном, платье.

У нее была белая мраморная кожа, черные блестящие волосы, уложенные на затылке в пучок и раскосые темные глаза.

– Пейдж… – Кристэль обняла подругу одной рукой за шею. – Я смотрю на этом дом, и у меня возникает странное предчувствие.

– Плохое?

– Не знаю. Но что-то случится в этом тихом маленьком городке. Я уверена.

Кристэль еще раз щелкнула пальцами, лакей подхватил все их чемоданы и потащил в дом.

Девушка поднялась по ступенькам крыльца.

«Надо будет познакомиться со всеми жителями этого города, – подумала она. – А потом составить план».

– Я очень устала, Пейдж. Хочу отдохнуть. А тебе даю полную свободу, но только составь мне список всех влиятельных людей этого города, хорошо?

– Ну конечно, Крис. Как всегда.

Кристэль вошла в дом. Усталость навалилась с новой силой. Краем глаза оценив уютную обстановку гостиной, девушка поднялась по лестнице на второй этаж, в свою спальню.

Все дела завтра. А сегодня нужно как следует отдохнуть.

ГЛАВА 2: Кто здесь есть?!

С Северного моря наползал холодный сырой туман. Он тянул свои молочно-белые пальцы к стылым берегам английской земли, пытаясь заключить ее в свои влажные могильные объятия. Сначала стелился тонким, как вата, слоем, потом начинал клубиться грозно, как кучевые облака. В этом тумане терялось и смазывалось все, как будто исчезало с лица земли, заглоченное прожорливой ненасытной пеленой. Туман вел себя неестественно, он был как живой, извивался и подползал все ближе, стремился навсегда слизнуть с лица земли такое место, как проклятое Нориджское кладбище. О, да… это было древнее и заброшенное кладбище, уже несколько столетий служившее пристанищем… чему? Дикому зверю, летучим мышам, совам и крысам?

Но на Нориджском кладбище обитали и более свирепые и могущественные существа, воплощавшие в себе абсолютное зло…

Туман просачивался меж деревьев, молодых, стремящихся в небо, покрытых темно-зеленой бархатной листвой и старых, криво сидящих своими узловатыми лапами в нориджской земле.

Старые деревья недружелюбно и неохотно пропускали туман в свое самое священное место, в свою крипту – заброшенное и всеми забытое Нориджское кладбище.

Когда-то, много столетий назад, когда Норидж только зарождался, когда только был заложен первый камень, тогда появилось и кладбище.

Туман помнил это.

И кладбище помнило.

Туман полз… извивался… впивался в сырую прогнившую землю своими бесплотными жемчужными пальцами.

Вокруг были покосившиеся, мрачные, затянутые паутиной, грязью и гарью, от древнего пожара, надгробия с начертанными на них именами давно забытых людей, чьи кости давно обратились в прах. Были здесь и мраморные гробницы, разбитые и развороченные неведомой силой, и упавшие, прогнившие деревянные кресты, и слепо и злобно скалившиеся памятники.

Но туман стремился дальше, к темнеющей в центре кладбища черной громаде, возвышающейся зловеще и покровительственно, к которой жались маленькие одинокие могилы.

Туман полз дальше…

Еще ближе…

Еще чуть-чуть, и он различил, что это большой, сложенной из черного раскрошившегося камня, склеп, с незрячими безликими окнами, провалом крыши и негостеприимно распахнутыми дверями.

Туман спешил.

Близилась полночь.

Он проскользнул в капеллу. Углы ее, потолок, и окна были покрыты сажей и гарью, затянуты комками старой паутины, здесь же поджали лапы несколько мертвых пауков.

На полу были повалены две разломанные статуи с отбитыми руками и головами. Искореженные подсвечники валялись здесь же, прикрытые слоями паутины.

Темно…

Но туман различал гнилостный запах, идущий от преющих на холодном камне листьев, заброшенных сюда ветром.

На возвышении посреди капеллы стоял вытянутый прямоугольный гроб с покосившейся крышкой. От некогда прекрасной обивки не осталось и следа, лишь виден изнутри краешек красноватой материи и несколько истлевших лепестков какого-то цветка.

Туман затаился в углах, ожидая…

Луна заглянула в злобно оскалившиеся осколками витражей пыльные окна, – полночь.

Внезапно все вокруг преобразилось. Лунный свет залил мраморные стены капеллы, нигде нет даже намека на грязь и паутину, сверкающий в лунном свете пол усыпан благоухающими лепестками белых и алых роз. У входа замерли статуи двух ангелов, скорбно склонивших свои кудрявые головы. Возле гроба стояли два, сияющих начищенной бронзой, подсвечника, горевшие свечами.

Но больше всего преобразился сам гроб. Его обтягивала ярко-красная атласная обивка, отороченная пунцовым бархатом, крышка откинута и прислонена рядом. Внутри, на алом покрывале и карминовой подушке лежала девушка в белом платье. Она была не просто красива, она являла собой саму красоту, само совершенство, рядом с ней мерк даже лунный свет и блеск драгоценных каменьев. Ее маленькие белые руки были сложены на груди. В них зажат цветок алой розы. На пальце ее поблескивал перстень с большим рубином. Изящная шейка и маленькая головка покоились на шелковой пунцовой подушечке. Ее золотисто-каштановые пышные волосы короной уложены вокруг головы и скреплены венком из алых роз и нитками жемчуга.

Прекрасные глаза закрыты и видны только синие прожилки век и черный бархат длинных ресниц. Маленький нежный как розовый бутон ротик чуть приоткрыт, и видны ровные жемчужные зубки. Лунный свет падает на нежную белоснежную кожу щек и скул красавицы через витраж и создает видимость свежего, застенчивыми цветками распустившегося румянца. Кажется, красавица вот-вот вздохнет и откроет глаза.

Ветер дохнул и подкинул в воздух горсть лепестков, и те закружились, танцуя в столбе лунного света. Но что это? Кружатся, кружатся лепестки, образуя собой человеческую фигуру. Еще мгновение – и вот уже не лепестки танцуют в лунном свете, а прекрасный юноша спускается в капеллу по лунной лестнице. Он красив, как античный бог. Одет в немного готический черный сюртук со стоячим воротником. Под сюртуком видны белые кружевные манжеты с бриллиантовыми запонками, и такое же белое кружевное жабо. На пальцах сверкают перстни с драгоценными камнями. У этого человека мужественные черты лица, волевой подбородок, прямой греческий нос, бархатный теплый взгляд фиолетовых глаз. Черные кудри аккуратно уложены и завиты, он ведет взглядом по капелле. И вот обращает его на юную красавицу, чья жизнь жестоко отнята судьбой. При виде ее нежного свежего лица взгляд человека наполняется любовью, и он склоняется перед красавицей, преклонив одно колено. Он нежно и заботливо накрывает ее белые, сжимающее розу руки своей сильной большой ладонью и целует красавицу прямо в приоткрытые алые губы. Секунды тянутся вечностью… но вот красавица вздыхает и открывает свои сверкающие черные как два агата глаза.

– Кристина, любовь моя… – шепчет мужчина. – Наше время пришло!..

– О, Адриан… я так долго ждала тебя!.. я истомилась, лежа в этом узком и тесном гробу.

– Пойдем же, возлюбленная моя! Ты проведешь эту ночь в моих объятиях!..

Адриан помогает Кристине выбраться из гроба. Целует ее в обнаженные белые плечи. И вот, тесно обнявшись, они летят в лунном свете над лесом, растворяясь в ночи.

Туман ждал.

И вот, в самый глухой ночной час, когда спит вся Англия, объятая темной ночью, они вернулись.

Губы и подбородок красавицы испачканы алой кровью, но она улыбается. Она счастлива, потому что он рядом. В ее улыбке сверкают два белоснежных острых клыка.

Адриан целует Кристину в губы, подхватывает ее на руки и опускает прямо в ее алое ложе.

– Тебя пора, любовь моя, – говорит он. – Ты еще слишком слаба и беззащитна, но скоро мы будем вместе…

Она улыбается и закрывает глаза.

Адриан вкладывает в ее руки алую розу, опять целует ее и…

Видение исчезло, обратившись в прах.

В склепе снова темно и сыро, снова слышен сладковатый запах гниющих листьев. Снова возвышается в центре разбитый, затянутый полуистлевшей тканью и паутиной гроб. Снова видны пыль и мертвые пауки.

Что это было?

Истина?

Или просто сон, приснившийся древнему кладбищу?

Туман отползает.

Он вернется сюда снова… следующей ночью

Он всегда возвращается, чтобы снова и снова увидеть двух безумно любящих друг друга вампиров…

– Господи, что это было?! – чертыхнулась Кристэль и проснулась.

Солнце заливало светом узкую полоску в комнате, просачиваясь сквозь неплотно задернутые шторы.

Было раннее утро. Она проспала сутки?! Неудивительно, с такими то снами…

Уже очень, очень давно он не снился ей. И вот опять…

Кристэль свернулась в клубочек под одеялом, зарывшись лицом в пуховую подушку.

Ее любимый Адриан… судьба отняла его у нее. Навсегда. А все эти проклятые охотники! Проклятый Кассиан! Проклятые Альварадо!

Девушка в сердцах ударила рукой по подушке.

Она уже двести лет ищет их, и никак не найдет. Кто эти Альварадо? Безусловно, охотники. Дилетантов Кассиан бы не нанял. Но больше она ничего о них не знала, и весь мир перевернула в их поисках!

Девушка бросила подушку на пол, та ударилась о туалетный столик, и его содержимое со звоном и грохотом посыпалось на пол.

– Ты что это здесь подушками кидаешься? – дверь отворилась и в комнату вошла Пейдж.

– Настроение плохое, – проворчала Кристэль.

– Почему? Ты же только что проснулась?

– Кошмары мучали. Воспоминания минувших лет.

– Тогда я знаю, как поднять твое настроение, – Пейдж подошла к окну и раздвинула шторы.

Комнату залил яркий солнечный свет, заставивший Кристэль зажмуриться.

– И как же?

Пейдж подняла брошенную на пол подушку и положила ее обратно на кровать.

– Ты заспалась. Я уже успела пройтись по городу, купить местную газету и навести кое-какие справки.

– Да?! – Кристэль живо заинтересовалась, села в кровати и положила голову на колени. – Я внимательно тебя слушаю.

– В общем-то, в городе три правящие семьи. Живут они тут испокон веков и гордо именуют себя первыми поселенцами. Я проверила кое-какие данные, это правда. И бывают же еще люди, которые живут на одном месте целыми поколениями! – восхитилась Пейдж и продолжила:

– Первая семья носит фамилию Фармеры. Милая семейная пара – Элизабет и Уильям. Муж этой прелестной дамы является мэром города, но его характер абсолютно не соответствует занимаемой должности, так что, фактически, городом управляет его властная и деловая жена Элизабет.

– Так, а дети у них есть?

– Не торопи меня, – улыбнулась Пейдж. – Мужского пола, к сожалению, нет. Есть дальний племянник его двоюродной сестры, но он бывает здесь редко. Своих детей у них нет.

– Жаль… – разочарованно протянула Кристэль. – А две другие семьи?

– Вторая семья – Коллинз. Она тоже невелика. Состоит из одного человека – Джона Коллинз. Его жена скончалась пять лет назад от воспаления легких.

– Печально. А он молод?

– Не совсем. Мужчине перевалило за сорок. Среди местных его считают чудаком. Джон Коллинз мнит себя великим изобретателем и писателем-фантастом, хотя, насколько мне стало известно, он не изобрел еще ничего мало-мальски путного.

Кристэль загрустила.

– А третья семья?

– Третья семья – Альварадо. Состоит из…

Руки Кристэль сами собой сжались в кулаки, в голове зазвенело.

Альварадо?! Она не ослышалась?! Те самые Альварадо, убившие ее Адриана во время неудавшегося ритуала?!

– … эй! Ты меня слушаешь? – эхом донесся голос Пейдж.

– Конечно, конечно, продолжай… – Кристэль мало-помалу приходила в себя. В голове метались мысли, начиная с той, чтоб немедленно ворваться в дом и разорвать их в клочья, и заканчивая тем, чтобы мучать их целую вечность.

– … старший учится на втором курсе престижного колледжа, поэтому дома бывает редко. Младший же сын Рэндалла заканчивает в этом году среднюю школу. Поэтому, я считаю, здесь у тебя есть перспектива.

– Братья? – Кристэль хищно улыбнулась. – Думаю, это хорошо. Это очень хорошо… – коварно протянула вампирша и щелкнула пальцами. – Лили! Что ты мне приготовила из одежды?

В комнату вошла темнокожая служанка, на одной руке которой висело бледно-голубое пышное платье, а в другой находился светло-бежевый корсет.

– Что ты собираешься делать? – спросила Пейдж.

– Я пока в размышлениях, – Кристэль скинула с себя ночную сорочку и протянула руку за нижней частью платья. – А ты? С кем-нибудь познакомилась лично?

– Пока нет, – Пейдж встала с кровати и помогла Кристэль разобраться в бесчисленных слоях юбок. – Но я видела издалека Джона Коллинза. И он показался мне весьма симпатичным.

– Не староват для тебя? – хохотнула Кристэль и уперлась руками в стену, выдохнув как можно сильнее, чтобы Лили могла затянуть корсет.

– Ты знаешь, я не ставлю возраст на первое место, – хмыкнула Пейдж. – Да я и постарше тебя буду, подруга.

– Ну да, – хмыкнула Кристэль сквозь зубы. – Туже, Лили, туже! Мне сегодня нужна идеальная талия. Ох! Я все время забываю, что мы с тобой не ровесницы. Хотя, это с какой стороны взглянуть. Как вампир, я буду постарше тебя.

– Но не намного, – одернула ее Пейдж. – Подумаешь, какой-то десяток лет.

– Ох, черт! – выдохнула Кристэль, оглядывая свою фигуру в зеркале. – Лили, подтяни еще потуже.

– Ты что, хочешь соблазнить разом всех мужчин этого города? – протянула Пейдж, склонив голову.

– Еще бы… – Кристэль, наконец-то, осталась довольна своей талией и надела верхнее платье.

– Где можно встретиться с его сыновьями?

– Старшего нет сейчас в городе. Он в колледже. А младший все свободное время катается верхом по лесу.

– Ненавижу верховые прогулки… – страдальчески протянула Кристэль. – А имена? Ты знаешь их имена?

– К сожалению, нет. Все, что я узнала, я узнала из местных газет и людских разговоров. Везде они упоминаются как «братья Альварадо», «сыновья Альварадо» или «Альварадо младшие».

– Ну что же, времена нынче такие, что выбирать не приходится, – вздохнула Кристэль.

Она взяла из рук Лили шляпку и села за низенький туалетный столик.

– Подбери мне волосы, – велела она служанке.

Пока Лили сооружала на голове хозяйки прическу, Кристэль полностью ушла в свои мысли.

Адриан был ее единственной настоящей любовью. Он обратил ее. Он научил ее всему. Они были очень счастливы. Всего одна нелепая встреча и несколько недель вместе… но это были самые счастливые недели почти за триста лет… один короткий, но бесконечно прекрасный миг.

Кристэль встряхнула головой, отгоняя нахлынувшие воспоминания. Не сейчас. Она подумает об этом позже, когда познакомится с этими Альварадо.

– Готово, – Лили воткнула в прическу последнюю шпильку и отступила на шаг.

Кристэль придирчиво осмотрела себя в зеркале.

– Отлично. Не буду тянуть, осмотрю этот чертов город, а затем примусь за Альварадо. Приготовьте мне карету, – отдала она распоряжение Лили. Составишь мне компанию? – обратилась она к подруге.

– Нет, я лучше отдохну.

– Как хочешь. – Девушка надела шляпку. – Вернусь к обеду.

Она вышла из дома. Карета уже ждала ее. День обещал быть очень веселым.

Карета медленно ехала по улицам города, так что Кристэль успевала рассматривать все, что ее окружало.

Город был необычайно живописным, и ее предвзятость начала потихоньку таять.

– Везите меня к домам первых поселенцев, – велела Кристэль, и кучер послушно ударил поводьями лошадей.

Колеса застучали быстрее, минуя многочисленные особняки из камня и кирпича.

Затем она выехала на небольшую круглую площадь, посреди которой высился мраморный фонтан с плавающими внутри него лилиями.

Площадь с трех сторон окружали дома – старинные особняки, им, по меньшей мере, было лет двести. Сложенные из светло-серого камня, высотою в два этажа, они правильно и гармонично дополняли друг друга.

Кристэль скрипнула зубами от бессильной злости. В одном из этих домов жили убийцы ее любимого Адриана. А теперь живут их бесславные потомки!

Кристэль сощурилась, разглядывая дома. Прислушалась – внутри было тихо.

– Где обитатели этих домов? – требовательно спросила она.

– Они все на работе, мисс Кэмбелл, время-то раннее.

Кристэль поджала губы.

– Я приехала не во время с визитом. Что ж, придется отложить его до вечера. Разворачивайся.

Кучер развернул карету и опять хлестнул лошадей.

Настроение у вампирши было мрачное.

Надо же, найти, наконец-то, убийц, и элементарно неправильно выбрать время визита.

Кристэль глубоко вдохнула.

Нет, зря она поехала. Светским дамам, а тем более, сиротам, не подобает первым приходить в гости. Она подождет, пока основатели сами осчастливят ее своим визитом. Новость о ее приезде, наверняка, уже разнеслась по маленькому городку. Все только и судачат о приехавшей молодой сироте с неописуемо красивой внешностью.

Кристэль бросила кокетливый взгляд в маленькое зеркальце с ручкой.

Хороша… бессовестно хороша!

– Стой! – приказала она кучеру, потому что увидела небольшой цветочный магазинчик. – Я хочу выйти.

Без сомнения, это было лучшее решение. Все местные дамы будут знать о ней через цветочника. И то, что они будут знать, напрямую зависит от того, какое впечатление она произведет на него.

Кристэль вышла из кареты, подобрала пышные юбки, окинула взглядом незатейливую вывеску с надписью «Цветы», чуть заметно скривила губы и вошла в магазин, звякнув дверным колокольчиком.

– Здравствуйте, – Кристэль склонилась в застенчивом реверансе перед мужчиной с черными бакенбардами и усами, в зеленом фартуке и перчатках.

– Здравствуйте, – пробасил цветочник, окидывая Кристэль удивленным взглядом.

Конечно, он знал всех своих покупательниц. А эту даму видел впервые.

– Что-то желаете приобрести, мисс…

– Кэмбелл, – потупила глазки Кристэль. – Меня зовут Кристэль Кэмбелл.

– Очень приятно, мисс Кэмбелл, видеть вас в моем магазине. Вы любите цветы?

– Очень, – призналась Кристэль, и ее губы окрасились легкой доверительной улыбкой. – В моем цветнике чего только нет! В нем с легкостью уживаются как теплолюбивые экзотические растения, так и не переносящие жару северные. Я люблю цветы, любимые всеми в светском обществе, и совсем мелкие, растущие в редких и единичных местах.

Цветочник улыбнулся.

– В таком случае, мисс, я знаю, что вам нужно.

Он наклонился и извлек из кучи пышной растительности небольшой горшочек, в котором, застенчиво повернув к свету листья, высился небольшой зеленый стебелек с бледно-лиловым цветком.

– Это «mimbulys mimbletonia», редкий цветок, произрастающий только в окрестностях Каррен-Хилз.

– Ах, он просто прекрасен! – девушка с притворным восторгом приняла горшок из рук цветочника. – Какая прелесть! Это будет идеальное дополнение к моему цветнику! Расскажите, непременно расскажите мне все, что знаете об этом цветке! Я куплю его!

Пока цветочник распинался по поводу особенностей разведения и выращивания «мимбулус мимблетонии», Кристэль размышляла, как бы поосторожнее выспросить его о семьях основателей.

– … и если захотите пополнить свою коллекцию, приходите еще, я непременно найду для вас пару диковинок.

– Обязательно, мистер…

– О, мисс, называйте меня просто Эдди. Меня все здесь так называют.

– Спасибо, Эдди, за столь прелестный цветок… – Кристэль опять присела в реверансе.

– Рад был знакомству, мисс Кэмбелл… – цветочник услужливо открыл дверь перед девушкой.

Кристэль вышла из магазина, обернувшись на выходе, чтобы бросить Эдди прощальную улыбку.

Дверь закрылась, Кристэль развернулась обратно и лоб в лоб столкнулась с кем-то.

Дзынь.

Цветок улетел на землю.

– Черт! – раздался чей-то ворчливый голос. – Нельзя осторожнее?

Кристэль подняла гневные глаза, приготовившись излить яростную тираду на неуклюжего увальня, но слова замерли на ее губах, а девушку сковала смесь ужаса, восторга, надежды, непонимания и отчаянья.

Перед Кристэль стоял Адриан. Ее любимый, утерянный навеки Адриан. Она видела его так ясно, так четко, до последней идеальной черточки.

Это был Адриан, ее милый, неповторимый, единственный Адриан! Кристэль не могла пошевелиться от радости и удивления, боялась спугнуть этот призрак. Она так мечтала увидеть его еще хоть раз, единственный, последний раз!

– С вами все в порядке, мисс…

Кристэль пришла в себя. Наваждение исчезло.

– Мисс Кэмбелл, – сказала она, когда к ней вернулся дар речи.

Кристэль понимала, что невежливо так долго пялиться на человека, но не могла оторвать от незнакомца глаз.

Как же он был похож! Теперь Кристэль ясно видела некоторые мелкие различия, но все равно, сходство было слишком сильным, чтобы это могло оказаться случайностью.

Не мог же этот человек быть двойником Адриана?! Или Адриан тогда что-то скрыл от нее?

Кристэль видела, что черты их лица просто поразительно одинаковы, до последнего штриха, до мельчайшей полуулыбки губ.

Вот только у ее милого Адриана глаза были как редчайшие аметисты, а у этого мужчины светло-серые, как два горных кристалла.

Он носил более короткие волосы, чем Адриан, но такие же черные и чуть вьющиеся.

– С вами все в порядке, мисс Кэмбелл? – повторил юноша, глядя ей прямо в глаза.

От взгляда этих глаз ее пробирало до костей, но голос был совершенно не его.

– Да, все хорошо… – ответила она чуть севшим голосом и склонилась в запоздалом реверансе. – Кристэль. Кристэль Кэмбелл. Я недавно в вашем городе.

– Вы к кому-то погостить или насовсем?

– Думаю, насовсем, – улыбнулась Кристэль, по-прежнему не отрывая от незнакомца глаз. – Мне нравится ваш город.

– Это ваша карета? – кивнул незнакомец на дорогу.

– Моя.

– Позвольте проводить вас до нее…

Кристэль ужасно не хотелось расставаться с незнакомцем, так похожим на ее Адриана, но выхода не было.

Она увидит его еще.

– Буду благодарна…

Незнакомец помог ей подняться на ступеньку кареты и захлопнул дверцу.

Кристэль смотрела на него через раскрытое окно, запоздало соображая, что он забыл представиться.

– Как ваше имя?

Незнакомец взял в свои руки ее нежную ладонь, припал к ней губами, не отрывая от Кристэль долгого взгляда ярких серых глаз, отливающих в свете охристой кареты медным золотом, прошептал:

– Для вас я Аарон…

Электрический ток пробежал по телу, когда он последним легким касанием губ отпустил ее ладонь, напоследок прочертив большим пальцем дорожку по внешней стороне руки.

– Просто Аарон…

ГЛАВА 3: Знай своего врага

Карета медленно тронулась с места, а Кристэль по-прежнему была не в силах оторвать взгляда от Аарона.

Ее голова просто шла кругом.

Невероятно, невозможно, просто немыслимо! Не может же он быть двойником Адриана!

Просто потрясающее сходство. А может быть, он не двойник, а просто судьба дала ей второй шанс?

Кристэль обернулась, чтобы бросить прощальный взгляд на Аарона.

Да, это судьба дала ей второй шанс.

Сначала она нашла этих Альварадо, потом встретила воплощение своей первой любви.

Она отомстит, убьет Альварадо, а потом обратит Аарона! И у них впереди будет вечность, целая вечность вдвоем!

Губы Кристэль озарила счастливая улыбка.

Она и не смела уже надеяться на такое счастье!

Погруженная в сладкие грезы, Кристэль и не заметила, как ее карета подъехала к дому.

Девушка мигом соскочила со ступеньки, отмахнувшись от руки, поданной лакеем, и вбежала в дом, оставив двери распахнутыми настежь.

– Пейдж, Пейдж! – позвала она.

Подруги дома не было.

Кристэль взлетела вверх по лестнице, забежала в свою комнату, схватила со стола медальон со своим истинным именем, выглянула в окно: не идет ил Пейдж?

Затем села на пол, расправив пышные юбки, дрожащими руками открыла потайной замочек на медальоне.

Из тайника прямо на юбку выпал маленький, сложенный в несколько раз, клочок бумаги.

Кристэль развернула его дрожащими руками, внимательно вгляделась в черты лица нарисованного на бумажке человека.

Это был ее Адриан. Всего несколько легких штрихов, но как точно эти штрихи передали ее любимого.

Да, Аарон и Адриан были абсолютно похожи, как две капли воды. Значит, тогда, двести лет назад, он ей что-то не договорил.

Кристэль спугнул звук захлопнувшейся двери, которую она бросила открытой. Быстро сложив заветный портрет в несколько раз, и запрятав его в кулон, Кэт поднялась с пола и уселась за туалетный столик, схватив пудреницу.

– Крис, ты дома? – раздался голос Пейдж.

– Да, я у себя! – крикнула в ответ девушка.

Шаги приближались, Пейдж зашла в комнату, в руках у нее был объемистый сверток.

– Что там у тебя? – заинтересовалась Кристэль.

– Небольшой подарок.

– Да уж, судя по размеру – явно небольшой!

Пейдж протянула сверток подруге, и Кристэль нетерпеливо его развернула.

Ее руки ощутили мягкую шелковистую ткань, отливающую густым фиолетовым цветом.

– Что это, Пейдж?

– Платье. Наденешь его, когда явятся гости.

– Гости?

– Краем уха слышала, что сегодня нам нанесут визит главы города.

– Без предупреждения?

– Ну почему, я столкнулась сегодня на улице с Джоном Коллинзом и пригласила их от нашего имени. Будут сегодня вечером.

Кристэль довольно улыбнулась.

– Ты чересчур заинтересовалась Джоном Коллинзом. Тебе не кажется?