Текст книги "Легенда о двойниках"

– Кажется, – улыбнулась Пейдж, не отрывая от довольного лица Кристэль внимательных глаз. – И еще мне кажется, что ты что-то не договариваешь, дорогая моя подруга…

Кристэль скромно опустила глаза.

– Тебя не обманешь.

– Ну конечно. Еще бы я не знала, какое у тебя бывает выражение лица, когда ты кем-то не на шутку увлекаешься. Кто он?

– Его зовут Аарон.

– Аарон… – протянула Пейдж, пробуя это имя на вкус. – Мне нравится…

Кристэль мечтательно подняла глаза.

– Он не идет у меня из головы…

Она ничего не говорила Пейдж об Адриане. Воспоминания о нем были похоронены на самом дне ее души и принадлежали ей одной.

– Не забудь, что тебе еще нужно уделить внимание этим Альварадо.

– Ох, меня на всех хватит! – легкомысленно отозвалась Кристэль. – Помоги мне переодеться.

Девушка быстро сняла платье, чтобы переодеться в ярко-фиолетовый шелк.

– Оно просто потрясающее! – ахнула вампирша, вертясь перед зеркалом. – Пейджи, ты просто умница!

Платье идеально облегало фигуру девушки, струясь от талии не пышными легкими складками.

По низу юбка была отделана белоснежным кружевом. В поясе платье схватывал широкий белый пояс.

– Распусти мне волосы и собери их заново.

Пейдж ловко достала из прически все шпильки, и каштановый водопад рассыпался по плечам тугими завитками. Затем на голове возникла новая прическа.

– Что это? – Пейдж взяла с туалетного столика медальон. – Кристина Каменова? Это кто?

– Это… это память. Когда-то он принадлежал девушке, которую я очень хорошо знала. – Кристэль забрала медальон и спрятала его в туалетный столик.

В комнату зашла Лили.

– Мисс Кэмбелл, к вам гости.

– Отлично, Лили. Пригласи их в дом и угости чем-нибудь, я скоро спущусь.

Лили ушла, а Кристэль прислушалась к голосам.

Четверо человек. Фармеры, Коллинз, Альварадо…

Кристэль стиснула зубы.

Ну же, успокойся. Возьми себя в руки, девочка…

Выждав, как подобает этикету, десять минут, Кристэль вышла из комнаты на лестницу.

Она увидела их сразу.

Девушка взялась рукой за перила и медленными шагами начала спускаться вниз, шаг за шагом, скромно опустив глаза.

Джентльмены встали, приветствуя ее. Кристэль присела в реверансе.

– Мое почтение, господа…

– Здравствуйте, мисс Кэмбелл, – вежливо улыбнулся Уильям Фармер.

Кристэль поняла, что это Фармер, потому что он сидел рядом с милой улыбающейся женщиной – своей женой, Элизабет.

– Добро пожаловать в наш город, – подал голос еще один мужчина, чуть моложе Фармера. – Меня зовут Джон Коллинз.

– Кристэль Кэмбелл.

Девушка протянула руку, и мужчина ее галантно поцеловал.

Теперь она знала, который из них ее враг.

Третий мужчина выглядел старше своих спутников, высокий, темноволосый, статный, с небольшой черной бородой и яркими голубыми глазами.

– Рэндалл Альварадо, – сказал он, беря руку Кристэль для поцелуя. – Весьма сожалею, что пришел один. Мои сыновья горели желанием познакомиться с вами, но обстоятельства сложились так, что младший подвернул ногу, катаясь сегодня верхом, а старший был вынужден вернуться в колледж. Но вы непременно с ними еще увидитесь.

Кристэль постаралась спрятать холодный огонь в своих глазах.

– Всенепременно, мистер Альварадо. Буду ждать этого момента с нетерпением.

Она увидела своего врага. Он даже отдаленно не напоминал охотника. Того охотника, что двести лет назад был способен лишь по одному движению распознать вампира.

Отвечая улыбками на улыбки гостей и поддерживая непринужденную беседу, Кристэль скрытно изучала Рэндалла.

Да, обыкновенный человек. Он все делал, как человек: пил чай, чуть прихлебывая. Уронил ложку – реакция была настолько медленной и неуклюжей, что едва поймав ее, он тут же выронил.

Он чуть кашлял и растягивал слова, улыбался уголком губ и ерзал на месте.

Кристэль стало горько. Столько лет ждать мести – и получить вот это?! Обычного человечишку, который знать не знает о вампирах, и даже ничего не поймет, когда она убьет его, даже не почувствует и не поймет всей ее боли?

Кристэль поджала губы.

Ей приходилось улыбаться ему сейчас – но она не могла оставить все так, как было.

Если она просто заберется ночью к нему домой и убьет, то не получит от этого никакого удовольствия.

Ей хотелось адреналина, мук, наслаждения от мести.

Разговаривая со своими гостями, она успевала строить планы коварной расплаты, и все больше приходила к выводу, что ей необходимо выдать себя.

Увидеть ужас в глазах этого человека.

Почувствовать его страх. Насытиться его кровью.

Распалившись от таких мыслей, Крис почувствовала, как подступает жажда, и с трудом удержала себя.

Визит не затянулся надолго.

Гости были весьма воспитаны к тому, чтобы не надоедать хозяйке долго своим присутствием.

– Буду весьма рад принять вас в своем доме, – улыбнулся Рэндалл, целуя на прощание руку вампирши. – Познакомитесь с моими сыновьями.

– Спасибо за приглашение, – присела в реверансе Кристэль. – Непременно им воспользуюсь.

Гости покинули ее дом, и Кристэль с облегчением вздохнула.

– Ну что? – с лестницы спустилась Пейдж. – Как они тебе?

– Милые. Жаль, не было сыновей этого Рэндалла. Придется самой сходить к ним в гости.

– Когда?

– Еще не надумала. Старший ведь в колледже находится. А мне бы хотелось увидеть разом полный комплект.

Кристэль устало откинула упавшие на лицо волосы.

– Я пойду прогуляюсь. Нужно все как следует обдумать.

– Я скажу, чтобы приготовили карету…

– Нет, не надо, Пейдж. Я воспользуюсь более быстрым способом.

Мгновение – и она исчезла.

ГЛАВА 4: Сюрпризы продолжаются

Леса, окружающие Каррен-Хилз, были просто потрясающими. Они раскидывались на огромную территорию, покрывая ее зеленой шапкой.

В самой глубине лес был поразительно старым и дряхлым – мшистые стволы были слегка влажными, под ногами неприятно чавкала преющая годами листва.

Редкий зеленый кустарник плотно вился у корней, подставляя листья слабому пробивающемуся сквозь кроны деревьев солнцу.

В этой части леса Кристэль не понравилось. Слишком мрачно, пусто и одиноко.

Зато восточная окраина леса очень ей приглянулась. Деревья там были молодые, сильные, свежие, опавшей листвы почти не было видно под хрустящей зеленой травой. Часто лес расступался, образуя милые круглые полянки, на которых росли луговые цветы.

Восточная же опушка леса приходилась на проезжую дорогу, по которой сновали туда-сюда экипажи и одинокие всадники.

Кристэль прислонилась к одному из деревьев щекой, вдохнула пьянящий ароматный воздух и закрыла глаза.

Хорошо…

Надо будет почаще сюда приходить. Отличное место. Такое тихое, спокойное, но не пустынное: Кристэль отчетливо слышала щебетание птиц, копошение в траве мелких полевых зверьков, осторожные шаги быстрых лис, стрекотание белок и еще симфонию многих других лесных звуков.

Ей было так хорошо, что она полностью отдалась спокойствию, притупив вапирские инстинкты, и совсем не услышала приближающиеся шаги.

Лишь когда человек вступил на полянку, она приоткрыла глаза.

Юноша был молод. На вид ему было лет семнадцать, не больше. На внешность он был весьма мил, привлекателен и статен. Одет он был в светло-коричневый костюм для верховой езды, на поясе был закреплен кнут.

У юноши были русые волосы и немного тревожные светло-зеленые глаза.

– С вами все в порядке, мисс? – спросил юноша, волнуясь.

– Да, почему вы спросили? – лениво ответила Кристэль, отстраняясь от дерева.

– Просто я проезжал мимо, и мне показалось, что вам нужна помощь, – объяснил юноша.

– Со мной все в порядке. Я пришла сюда в поисках уединения, кое вы нарушили.

– Приношу свои извинения, – юноша склонился в неглубоком поклоне.

– Да ладно, – отмахнулась Кристэль, подставляя лицо солнцу. – Если вы не торопитесь, разрешаю составить мне компанию. Меня зовут Кристэль, я сирота, недавно переехала в ваш город вместе с сестрой.

В воздухе ощущалось что-то, что не давало ей покоя, но Кристэль не могла понять, в чем дело.

– Мое имя Скай, – юноша не стал называть фамилию, видимо, потому, что этого не сделала Кристэль. – Я слышал о вас. Впрочем, немногое. И очень хотел познакомиться лично. Мое желание исполнилось.

Кристэль присела на траву, изящно расправив юбки новенького фиолетового платья, откинула назад волосы, обнажив красивую шею, чуть наклонила голову к плечу, опустив длинные пушистые ресницы.

Ей не нужно было смотреть парню в глаза. Она знала и так, какое впечатление производит на всех представителей мужского пола.

Выждав пару секунд, Кристэль кивнула на место рядом с собой.

– Прошу вас, сядьте.

Юноша немного помедлил, но аккуратно присел рядом с девушкой.

Кристэль внимательно проследила за его походкой, жестами, за тем, как он сел: чуть согнув колени и облокотившись на правую руку.

Как знакомо…

– Прекрасное место, – сказал Скай. – Я сам люблю приходить сюда один.

– Любите одиночество? – с улыбкой спросила Кристэль.

– Скорее люблю размышлять в одиночестве. Делать записи о своих мыслях и наблюдениях.

Кристэль откинулась назад, оперлась на руку.

Волосы рассыпались по плечам.

– А я просто устала. Хотела привести мысли в порядок.

– И не побоялись передвигаться по незнакомому городу в одиночку?

Кристэль усмехнулась про себя, вслух же сказала:

– Мне показалось, что в этом городе живут достойные люди. По крайней мере, первые поселенцы мне показались таковыми.

– О, они никогда не пропустят ничего интересного в городе. – Скай улыбнулся. – Боюсь, я не смогу оставаться с вами долго, мисс Кристэль. Но я очень надеюсь, что мы еще увидимся.

– Непременно, – улыбнулась Кристэль, немного разволновавшись. – До свидания.

– До свидания.

Скай ушел, а Кристэль с тревогой смотрела ему вслед. Его походка, движения, интонации голоса, манера говорить, взгляд, рассуждения…

Она говорила с ним совсем недолго, но…

Кристэль тревожно заерзала на месте. Что-то было не так. Совсем не так. И она не могла понять, что именно не давало ей покоя.

Этот юноша… он вел себя вполне естественно. Все, что он сказал или сделал, вступив на полянку, принадлежало ему. Была в нем какая-то притягательная сила…

Кристэль закусила губу. Она поймет, обязательно поймет, что здесь не так.

А сейчас пора отправляться домой…

Кристэль покинула полянку также неслышно и незаметно, как и пришла.

Багровая ночь душила прохладу. Солнце, окрашенное в кроваво-красный цвет, из последних сил цеплялось за горизонт. Море вскипало, как кислота, пузырилось, пенилось, шипело, соприкасаясь с солнцем.

Могилы нориджского кладбища испуганно жались к часовне, которая злобно оскалилась, реагируя на приближение двух человек. Они были закутаны в темные плащи с капюшонами, их лиц не было видно. На запястьях рук и ног поблескивали серебряные браслеты. В небе не было луны, темная непроглядная ночь освещалась редкими звездами. Первый человек залил склеп снаружи по периметру святой водой, после чего перешагнул порог. В руке у него был самострел, заряженный деревянными стрелами. Что-то внутри застонало протяжно и тоскливо.

Человек вздрогнул и поежился.

– Не нравиться мне все это… – шепотом сказал он своему спутнику, после чего достал белый мел и начал рисовать изнутри на стенах склепа ритуальные древние руны.

Второй человек держал наготове арбалет и внимательно осматривался.

– Поторопись, – сказал он, и в голосе его слышалась тревога. – До полуночи пара минут…

Внезапно, как и многие ночи до этого, все вокруг преобразилось и стало до нереальности прекрасным и чарующим.

По возникшей из воздуха лунной лестнице в склеп спускался человек античной божественной красоты.

Поздно, слишком поздно он заметил сковывающие его знаки на стенах и удерживающую от превращений святую воду.

Взвыв от ярости, как раненный зверь, Адриан кинулся на незваных гостей, но спущенная с арбалета деревянная стрела пригвоздила его прямо к полу, заставляя корчиться в судорогах.

– Вот мы тебя и поймали, – удовлетворенно сказал один из людей. – Столько лет поиска и охоты – и вот ты наш…

Адриан зарычал по-звериному дико и яростно, когда один из людей подошел к гробу и заглянул внутрь.

– Только тронь ее, – вкрадчиво сказал он. – И я заставлю тебя корчиться в муках вечность…

Человек усмехнулся и приподнял девушке верхнюю губу. Судя по клыкам, ей было не более двух лет, а умерла она на заре девятнадцати лет. Совсем слабая.

О, да. По сравнению с Адрианом она была не просто народившимся младенцем, а едва сформировавшимся зародышем.

– Любовь слепа, – прокомментировал человек. – Она сделала тебя уязвимым.

– Если хоть волос упадет с ее головы… – зарычал Адриан.

– Да что ты? – удивился человек и резко за волосы поднял Кристину из гроба.

Та застонала хором тысячи страдающих голосов.

– Смотри, – прошептал человек… – И помни это вечность…

Широко распахнутые от ужаса глаза Кристины видели как человек в безумном приступе ярости отсек Адриану голову деревянным кинжалом, и та полетела, разбрызгивая кровь. Открытые от изумления глаза Адриана застыли такими навеки.

Кровь лилась рекой, склеп вновь превратился в заброшенный, чары спали со смертью Адриана.

– Тебе повезло, что ты слабая… – с презрением сказал человек. – Мы охотимся только на таких монстров, как он… идем отсюда! Альварадо потребует доклад, забери его голову…

И они ушли, оставив потрясенную, онемевшую и ослепшую от горя и боли Кристину распластанной на холодном полу склепа в объятиях мертвого тела Адриана…

Он не успел ей сказать ни слова…

Он не успел сказать ей «люблю»…

Его глаза больше не излучали теплый фиалковый свет…

Его губы больше никогда не прижмутся к ее…

Катрина закрыла дрожащей рукой измученные фиалковые глаза Адриана, из которых жизнь ушла навсегда…

Все вокруг вдруг стало пустым, глухим и нереальным.

Она крепче прижала к груди тело Адриана.

Изнутри ее разрывала боль, ненависть и ярость. Она хотела убить себя смертью в тысячу раз более мучительной, чем умер Адриан… она хотела к нему, туда, куда ушел он, быть вместе с ним, всегда, навсегда…

Боль от потери Адриана была невыносимой. Катрина задыхалась от слез, боль становилась все сильнее, заполоняя все сознание, становилась ощутимой физически. Ей хотелось кричать и извиваться, корчась на холодном полу склепа. Грызть его зубами, разбивать руки в кровь, царапать себя, разрывать на части собственное тело.

Она задохнулась и упала на землю, скорчившись и обняв руками колени. Она ослепла от боли, не чувствовала ничего, даже своего тела. Пропало ощущение всего, весь мир сосредоточился в одной-единственной пульсирующей болью точке.

Кровь заливала ее руки и платье, она думала, что так ненавидеть невозможно, но она ошибалась.

Их она ненавидела. Так сильно, что кровь миллиона человек не могла усмирить ее ненависть.

Ее ярость.

И боль.

Кристэль потрясла головой.

Еще один кошмар. Вся ее жизнь вереница мучительных кошмаров, вьющихся нескончаемой чередой.

Они окружают ее, будто бесплотные призраки, и каждый напоминает о себе, касаясь ее холодными пальцами в ночное время суток, когда она не властна над своим разумом.

Кристэль поежилась и встала с кровати, чтобы налить себе стакан воды и промочить пересохшее горло.

Она коснулась рукой щеки. Мокрая. Во сне по ее щекам катились слезы.

Девушка залпом осушила стакан и налила себе еще. Присела за столик, вгляделась в измученное бледное отражение.

Лунный свет просачивался сквозь неплотно задернутые шторы, пронизывая воздух призрачным светом. В этом свете кружились невесомые пылинки, поднятые ею, когда она спрыгнула с кровати.

Кристэль положила подбородок на руки.

Нет смысла мучить себя болезненными воспоминаниями об Адриане. Лучше она сделает вид, что ей ничего не снилось, тем более, что Адриан умер совсем не так. А завтра, так уж и быть, она навестит этих Альварадо.

Неожиданный резкий короткий звон заставил ее обернуться. В оконное стекло прилетел мелкий камешек, ударился об него с тихим «дзынь» и улетел вниз.

Кристэль прислушалась.

Внизу стоял человек. Она слышала его ритмичное дыхание и короткие, с места на место, шаги.

Медленно встав, Кристэль чуть-чуть отодвинула штору, чтобы одним глазком выглянуть наружу.

Внизу стоял Аарон. При виде его у Кристэль сразу же забилось сильнее сердце и участилось дыхание.

Как он великолепен!

Вихрем заметавшись по комнате, Кристэль красиво сколола волосы заколкой, накинула на ночную рубашку длинный кружевной халат, грациозно раздвинула шторы и открыла окно.

Несколько секунд они молчали. Они бы молчали и дольше, так как Аарон явно не мог найти слов, и вообще, вряд ли отдавал себе отчет в происходящем.

Первой молчать надоело Кристэль.

– Привет, – сказала она и чуть наклонилась над окном, заставляя волосы рассыпаться, а кулон, висящий на шее на цепочке, выскочить из-под ночной сорочки. – Аарон? Я не ошиблась?

Парень молчал.

Кристэль кокетливо вздернула носик.

– Что может хотеть джентльмен от леди в столь поздний час, самым непристойным образом разбудивший ее посреди ночи, пришедший без приглашения, и явно с не очень благородными намерениями, еще и забросавший ее окна камнями?

– Я всего лишь хотел увидеть вас… – тихо вымолвил Аарон. – Мне уже начало казаться, что у лавки меня просто посетило видение, греза, мечта, мираж…

– Я здесь. Я настоящая, – Кристэль весьма польстил этот комплимент. – И я придерживаюсь довольно свободных взглядов, поэтому могу спуститься к тебе.

Парень не успел ничего ей ответить, Кристэль набросила на плечи шаль, сбежала вниз по лестнице и вышла из дома на парадное крыльцо.

– И вот я рядом.

Аарон сделал шаг вперед, разглядывая ее лицо.

– Пройдемся? – Кристэль ухватилась под руку юноши и увлекла его за собой, приглашая прогуляться вдоль улицы.

Они говорили обо всем на свете. Все, что только угодно, лишь бы не касаться их самих. Кристэль было неинтересно, что представляла собой жизнь этого парня. Она уже окончательно решила его обратить. А если у тебя впереди вечность – прошлое не имеет значения. Почти.

Они говорили о лесах, окружающих Каррен-Хилз, о его жителях, о музыке, театре, балете, истории, искусстве в целом. Они говорили о политике, деньгах, королях, войнах и перемириях.

И чем больше Кристэль узнавала Аарона, тем больше ей открывалась истина: он не был Адрианом. Сходство ограничивалось только абсолютно одинаковой внешностью, внутренние же миры Аарона и Адриана…

Между ними была пропасть, на одной стороне которой царствовал лед, а на другой полыхало пламя.

Аарон не мог заменить ей его. Он был лишь картинкой, искусно сделанной декорацией, и от этого ей становилось горько. Очень горько. Разные жесты, мимика, походка, тембр голоса, плавность речи, ее обороты…

Лед и пламя.

Кристэль продолжала идти рядом с Аароном, но погружена была полностью в свои мысли.

Это не Адриан. Это иллюзия. Судьба лишь насмехалась над ней. Второго Адриана больше никогда не будет.

Неожиданно Кристэль стало жаль парня. Вот бедолага… влюбиться столь поспешно и глупо, в ту, чье сердце навеки принадлежит другому, мертвому…

И он никогда не будет лучше Адриана. Потому что Адриан мертв.

Ей был симпатичен Аарон, но лишь в той степени, в которой может быть симпатична фотография, кукла или манекен. Никак иначе.

– Аарон… – Кристэль прервала его речь. – Хочешь, я тебя поцелую?

Она сделает это, затем сотрет его память и уйдет. Навсегда.

Конечно, юноша был благовоспитан. Он и подумать не смел даже об объятиях, не то что о поцелуе.

Кристэль потянулась к нему губами.

Пусть будет ему маленькая радость.

Но радость оказалась не только ему…

Аарон ответил с неожиданной пылкостью и страстью, во многом напомнившей ей Адриана.

Вдох. Сердце зашлось в бешеном ритме. Кровь бесконечное количество раз оббежала все вены.

Все будто замедлилось. Один удар. Сердце вытолкнуло кровь, плавно разлившуюся по всему телу, кислород иссяк, ярко-алое потемнело, налилось темно-рубиновым, и вот уже кровь стремится обратно, сердце медленно-медленно сокращается, чтобы выдать еще один удар.

Все вернулось в обычный ритм. Аарон дышал часто-часто, и сердце колотилось быстро-быстро.

А Кристэль неожиданно поняла, что не может себя контролировать.

Оторвавшись от губ Аарона, Кристэль медленно наклонилась над шеей.

Чувствуя пульсацию рубиновой, дарящей жизнь влаги, она потеряла голову.

С точки зрения людей вся кровь имеет одинаковый металлико-соленый вкус.

Но вампиры чувствуют в ней множество оттенков и привкусов, способны различать не только соль, но и сладость, и насыщенность, и вся богатая палитра вкусов смешивается в голове истинно волшебным фейерверком, отключая сознание полностью.

Это было круче, чем все, что она знала, будучи человеком. Круче наркотиков, круче секса и сигарет, кофе, адреналина и многого другого.

Медленно, нежно, она прокусила шею Аарона, тихо застонавшего от наслаждения.

Вампиры умеют кусать по-разному. И в этот момент Кристэль не хотела, чтобы ему было больно. Он должен был разделить ее восторг.

Кровь была теплой и сладкой. Как вишневый сок, как спелые, раздавленные вишни, присыпанные ванильной пудрой, вперемежку со сливочным мороженым.

Как вкусно…

Как жаль, что она не может насладиться этим сполна.

Его кровь была просто потрясающе вкусной, такой она еще не пробовала…

Кристэль нехотя оторвалась от ослабевшего Аарона. Его глаза были полузакрыты, на лице читалось наслаждение.

– А теперь ты все забудешь… – сказала Кристэль, взяв в руки кудрявую голову Аарона, открывшего глаза. – И меня тоже…

Легонько прокусив запястье, Кристэль дала ему немного своей крови, чтобы восстановить его силы.

Коснулась рукой щеки.

– Прощай…

И ушла.

ГЛАВА 5: В гостях у Альварадо

Карета остановилась на площади первых поселенцев.

Кристэль неспешно покинула ее, подобрав пышные юбки и держась за руку лакея.

Рэндалл уже ждал ее на крыльце, облаченный в парадный фрак.

Его дом оказался средним.

Кристэль заставила себя улыбнуться и присела в очаровательном реверансе.

– Приветствую вас, мистер Альварадо…

Она успела поймать его восхищенный взгляд, прежде чем он взял себя в руки и шагнул к ней навстречу.

Конечно, ей всегда удавалось производить впечатление. Зная, что сегодня ей предстоит знакомство с врагами всей своей жизни, которые должны влюбиться в нее без памяти, она постаралась собраться с особой тщательностью.

Прическа из тугих локонов чуть щекотала шею и открытые плечи. Легкое бледно-золотистое платье пышными складками лежало вокруг ног. Затянутая в тугой корсет талия была просто идеальной.

Изящные светлые руки закрыты белыми перчатками, по каменной брусчатке звонко цокают каблучки.

– Прошу вас, входите, мисс Кэмбелл…

Внутри было довольно мило. Обстановка была богатой, современной и очень комфортной.

Но гостиная была пуста.

Кристэль ощутила приступ раздражения, но ей удалось скрыть его, поэтому она ограничилась только фразой:

– А где же ваши сыновья, мистер Альварадо? Кажется, вы обещали меня с ними познакомить, – скромная улыбка, взмах ресницами, румянец на щеках, затем скромно опустить глаза.

– К сожалению, моему старшему сыну нездоровится, поэтому он не спустится вниз. А младший должен скоро вернуться с прогулки. Он очень хочет увидеться с вами. Но, пока их нет, могу ли я предложить вам чай или кофе?

– Кофе, – равнодушно ответила Кристэль, изо всех сил пытаясь скрыть скуку.

– Расскажите мне, пожалуйста, о вашей семье. Как давно вы живете в Каррен-Хилз? Кем были и чем занимались ваши предки? – ну вот, сказала и напряглась в ожидании ответа.

– О, сколько я себя помню, все Альварадо жили в этом городе. Мы его основали. И ни один Альварадо никогда не жил на чужбине.

– Когда был основан Каррен-Хилз?

– В 1709 году. Очень молодой, неправда ли?

Правда то, что это было уже после смерти Адриана. Значит, он мог и не знать, чем занимались его предки.

– А где вы жили до того, как город был отстроен? Вы ведь пришли откуда-то?

– Это мне неизвестно, – пожал плечами Рэндалл. – Все исторические источники и сведения о нашей семье начинаются лишь с 1709 года, с момента основания Каррен-Хилз, как будто наш род и не существовал вовсе до этого, а появился вместе с городом.

– Интересно… – пробормотала Кристэль.

Они постарались на славу. Уничтожили все, что могло их выдать. Теперь Альварадо просто уважаемая, но самая обычная семья, которая никогда не слышала о вампирах и охотниках. Но зачем им это было нужно?

Рэндалл пустился в пространные объяснения и рассказы о Каррен-Хилз и его обитателях, но Кристэль слушала его в пол уха.

До ее слуха донесся цокот копыт, лошадиное ржание и до боли знакомый голос:

– Молодец, Мезанотта, умница! Отведите ее в конюшню!

Сердце Кристэль сжала холодная лапа. Этого не может быть!

Уверенные шаги вверх по крыльцу, двери распахнулись.

Это был он.

Тот милый мальчик, Скай, с которым она виделась в лесу.

– Здравствуйте, мисс Кэмбелл… – Скай смело подошел к Кристэль, улыбнулся ей, заглянул в глаза.

– Здравствуйте, мистер Альварадо… – тихо произнесла она в ответ.

Ей, наконец-то, стало понятно, что не давало покоя тогда, в лесу.

Скай был полной копией Адриана. Но только внутренне. И сила, исходиашая от него, уверенность, плавность движений и целая коллекция теплых взглядов – все это было как у Адриана.

Невозможно, просто невозможно!

Ее рассудок отказывался воспринять такие вещи.

Этого не может быть! Это противоестественно!

Но кем же тогда являлся Аарон? Эти двое приходились кем-то друг другу?

– Аарон! – неожиданно воскликнул Рэндалл. – Мой мальчик! Тебе стало лучше?

Кристэль обернулась.

Ну конечно. Разве могло быть по-другому? По лестнице спускался Аарон, еще одна копия Адриана. Но всего лишь внешне.

Вид у него был неважный. И она знала почему. Видимо, взяла слишком много накануне. Под глазами парня залегли темные круги, усталая походка, бледная кожа.

И, конечно, он ее не помнил.

– Здравствуйте, мисс Кэмбелл.

– Здравствуйте, – устало отозвалась Кристэль.

Она переводила взгляд с одного брата на другого.

И как она сразу не догадалась? Хотя, как она могла знать… такие разные. Вот бы соединить их в одно целое…

Кристэль все никак не могла решить, кто же из братьев ей предпочтительнее.

Внешность или внутренность? Внутренность или внешность?

Неудобная пауза затягивалась.

Первым ее нарушил Рэндалл.

– Оставайся с нами, Аарон. Садись. Я как раз рассказывал мисс Кэмбелл о нашем городе.

– О да, уверен, ей этот очень интересно… – тихонько пробормотал Аарон, чтобы не расслышал отец.

Но Кристэль-то прекрасно услышала и чуть не подавилась своим кофе.

Бросила на Аарона быстрый взгляд, снова уткнулась в чашку, пытаясь сохранить серьезное лицо.

– Продолжайте, мистер Альварадо…

ГЛАВА 6: Голос воспоминаний. Кристина.

– Папа, пожалуйста! – Кристина едва сдерживала слезы. – Не прогоняйте меня!

– Ну что ты, милая! – отец обнял ее. – Мы не прогоняем тебя. Это для твоего будущего, для твоего же блага!

– Тогда позвольте мне остаться! – в отчаянье умоляла Кристина.

Отец опустил глаза. Если бы он только мог… он бы ни за что не позволил ей уехать.

– Ты начнешь все с начала. Уедешь учиться в Англию, в пансионат. У тебя все наладится. Ты сможешь выйти замуж за какого-нибудь дворянина или аристократа, будешь посещать балы, разгуливать в красивых платьях, и родишь себе много маленьких детишек.

– Но я никогда тебя больше не увижу! – всхлипнула Кристина. – Это все потому, что она ненавидит меня, да? Она хочет избавиться от меня и жить долго и счастливо!

– Это не так, – отец был непреклонен. – Ты знаешь, что мы, я и твоя мачеха, любим тебя. Это не изгнание, это – твое светлое будущее. Здесь тебе делать нечего.

Кристина заглянула ему в глаза. Ничего. В глубине – лишь плотно запертые дверцы.

– Я уеду. Уеду. Прямо сейчас, как ты хочешь. Но знаешь что? Если я сейчас уеду, ты никогда больше меня не увидишь. Никогда. Ты не смог отстоять собственную дочь перед ненавистью новой жены, а все потому, что я слишком напоминаю ей мою маму, твою первую жену. Прощай, отец.

Она резко развернулась и пошла прочь, прямиком в город, где на пристани ее ждал корабль, уходящий в Англию.

Она уедет. Как можно скорее. И никогда сюда больше не вернется.

Никогда.

Карета грохотала колесами по каменной мостовой. Серые каменные улицы навевали тоску, промозглая погода отнюдь не добавляла радости, а затянутое тучами небо и вовсе рождало мысли о том, чтобы просто удавиться.

Так что Англия не понравилась Кристине сразу. Особенно тоскливо было от того, что ей придется здесь прожить несколько лет, а то и всю жизнь, если отец насильно выдаст ее за какого-нибудь кислого английского лорда.

– Приехали, мисс, – сказал лакей, открывая дверцу кареты.

Кристина поплотнее запахнулась в теплую шаль и, зябко ежась, вылезла из кареты.

Пансион ей не понравился то же: унылое здание, с решетками на окнах, создающими впечатления тюрьмы, а не благородного заведения.

И ей придется здесь торчать несколько лет: учиться петь, танцевать, вышивать, играть на рояле…

Кристина скривилась, как от зубной боли.

Потрясающая перспектива.

Лакей нес за ней чемодан, а сама Кристина уже стучалась в дверь, такую же мрачную и серую, как и все остальное.

Дверь ей открыла экономка, в сером платье с длинными рукавами и туго застегнутым воротничком.

– Могу я увидеть миссис Смит? – осведомилась Кристина, чуть присев в реверансе.

– Идите за мной.

Кристина покорно пошла следом, лакей плелся следом за ней.

– Миссис Смит? – спросила экономка, заглядывая в дверь в самом конце пустынного коридора, по которому они прошли. – К вам посетитель.

– Да, Мэри, пусть заходит.

Экономка отступила в сторону, давая Кристине возможность пройти.

Внутри кабинета было не уныло. А точнее, очень даже приятно: весело трещащий камин, пушистый ковер, красного дерева письменный стол, темно-красные шторы на окнах, золотистые подсвечники и мягкие кресла.

Вот куда, наверное, уходили все деньги, присылаемые богатыми родителями на содержание своих дочерей.

Кристина уже успела вообразить в уме затравленную вереницу унылых девушек, гуляющих строго по кругу вокруг здания.

– Здравствуйте. Мисс Каменова, как я понимаю?

– Да, – Кристина разглядывала хозяйку этого скорбного заведения. – Это я.

Миссис Смит была женщиной строгой даже на вид. Кристина сразу подумала, что такую лучше не злить.

Она была одета в длинное черное платье с белым воротничком, такое же глухое и застегнутое на все пуговицы до самого горла, как и у экономки.

Волосы были стянуты на затылке в идеально гладкий пучок, такой, что нигде не выбивалось ни одной волосинки. Серые глаза были хищно прищурены, а губы сжаты в тонкую полоску.

– Рада вашему прибытию. Я Амелия Смит, хозяйка пансиона. Думаю, вам здесь понравится, и хочу сказать, что от своих воспитанниц, ожидаю, прежде всего, безоговорочного послушания и покорности. Если вы хотите, чтобы у вас здесь не было проблем, подчиняйтесь мне во всем и строго соблюдайте установленные правила. Тогда, повторяю, вам здесь будет житься очень хорошо.