Текст книги "Магический Дубай"

4. «Рабочая гостиница» и женские прокладки

Ирина, родом из Санкт-Петербурга, оказалась без работы, попала под сокращение.

Но долго не унывала. Позвонила из ОАЭ подруга и пригласила ее к себе, пообещав найти работу. Ирина долго не раздумывала. Та, за короткий срок открыла ей визу и оплатила билет. Счастливая Ирина летела в самолете и мечтала о том, как будет нежиться в бирюзовой воде бассейна какого– нибудь 5 звездочного отеля. Благо их здесь уйма. Со слов подруги, та была замужем за каким то местным предпринимателем и богачом.

…В ОАЭ она прилетела ночью, которая пыхнула на нее жарким маревом. Был конец июля, с амое пекло. Раскаленный за день воздух, даже к вечеру был очень горячим. Рассматривая вечерний город через окно ехавшего такси, Ирина широко открывала глаза. Повсюду темнокожие выходцы из Африки и Азии, в просторных туниках и шароварах. Подруга встречать в аэропорт не приехала. Просто продиктовала адрес в телефонную трубку. «– Здесь на такси легче добраться, – объяснила она Ирине. Наша машина в ремонте. – Ничего, не заблудишься. Все разговаривают на английском, а ты им владеешь». И действительно прямо с аэропорта, продиктовав адрес таксисту -индусу, она доехала до нужного места, сравнительно за короткое время.

Нужную виллу тоже нашла без труда, и выйдя из такси, принялась громко звать хозяйку. Та незамедлительно выбежала, нервно подхватила Иринин багаж и завела ее в свою обитель. Внутри дома, Ирина переоделась, выпила стакан сока и стала медленно осматривать жилище своей подруги. Вилла была сравнительно небольшой. 2 спальни и холл, а также кухня с ванной. Ирине выделили одну из спален, в которой она сразу же плюхнулась на кровать и моментально уснула. Проснулась она от громкого песнонения молитв. Это супруг подруги готовился к намазу (молитве). Ирина впервые, воочию увидела перед собой арабского мужчину, одетого в национальную одежду гондуру – белое длинное одеяние. Подруга тоже вырядилась в длинное платье с закрытыми рукавами. На вопрос Ирины, коротко ответила, что замужем за мусульманином и такая одежда приветствуется. Знакомство с супругом подруги было кратким. За столом никаких бесед и комплиментов. После трапезы, супруги поблагодарили Аллаха за обед и молча разошлись в разные комнаты. Ирина последовала за подругой, но та как-то нервно ответила, что ей нужно ехать по делам и когда вернется, тогда и обсудят все. Ирине ничего не оставалось, как только согласиться и ждать. После их ухода, она вышла во внутрь двора и прошла к бассейну, который оказался пустым, к ее разочарованию. Вернувшись в дом, она включила телевизор и стала щелкать пультом. Но поймать ничего стоящего не смогла, в основном арабские каналы. Прилегла на кровать и проспала до самого вечера, вплоть до прихода хозяев. Те были какие-то угрюмые, неразговорчивые. Стали спорить между собой о чем то, закрывшись в комнате. Ирина слышала их варьирующие нотки в голосах, то хозяйки, то хозяина. Больше всего хозяина. Делать было нечего, она снова прилегла на кровать. Спустя некоторое время к ней заглянула подруга и присев на край ее кровати, опустив глаза, сбиваясь стала говорить:

– Ты понимаешь, у нас небольшие проблемы с мужем, -объясняла она Ирине.

_ Я вижу, – отвечала та.

– Он не хочет, чтобы ты жила у нас, пока найдешь работу.

– А что мне делать и куда идти?. – Ведь я никого не знаю в этой стране.

– Он сказал Что отвезет тебя в семейный отель, пока поживешь там. А за это время, мы что-нибудь для тебя найдем.

– Странно, ты как —будто сама чужая в этом доме. Всего боишься, – удивлялась Ирина. Подруга молчала! И действительно, что она могла ответить Ирине. Что вилла не ее мужа, а его брата, что они ее арендуют, и что в любой момент он может заявиться и выгнать всех на улицу. Что на самом деле, муж ее не богач, а банкрот, который не имеет ничего собственного. Что она не купается в роскоши, а ходит подрабатывать по бывшим клиентам. пока муж на работе. Ирина сидела на кровати, обхватив ноги руками. У нее сильно болел живот. И молчала. Ей не хотелось ни слушать подругу, ни объясняться с ней. В конце концов, она приехала по тур. путевке на 1 месяц, и вполне самостоятельно может жить и гулять в этой стране без провожатых. Быстро собрав свой чемодан, она выпила кофе и стала ждать, когда негостеприимный хозяин отвезет ее в более дружелюбное место. Тот не заставил себя долго ждать. Усадив Ирину в свой автомобиль, он стал петлять по ночному Дубаю в поисках отеля, Наконец он остановился возле одного из них. Зашел во внутрь, вышел через какое то время, взял Иринин багаж и сказал, что здесь она может спокойно жить. Ирина последовала за ним во внутрь здания. На ресепшен их встретил приветливый индус, взявший из рук араба Иринин паспорт и визу. После этого он лично проводил ее в комнату, где находилась кровать, тумбочка с телефоном и небольшой платяной шкаф. Ирине этот антураж вовсе не понравился. Она рассчитывала на шикарные апартаменты 5 звездочного отеля, как впрочем и на «гостеприимство « подруги с « богачом» мужем.

– Если мадам захочет кушать, надо позвонить, – вежливо на английском с индусским акцентом объяснил провожатый. – Ок, – кивнула Ирина и выпроводив его побежала в туалет, где и обнаружила причину болей внизу живота – начались неприятные для каждой женщины дела – месячные. Благо подкладки у нее были с собой. Она быстро засунула одну из них во внутрь трусиков и прошла в комнату, где присела на кровать и стала размышлять о том, что будет делать завтра.

«Высплюсь, а там посмотрим. Похожу по городу, может сама что – нибудь найду подходящее., – думала она. О подруге и ее угрюмом супруге она даже не хотела вспоминать. Прилегла на кровать и едва коснувшись головой подушки, она медленно засыпала. Уже где —то глубоко за полночь, сквозь сон, она слышала стуки дверей, крики женских и мужских голосов, но думала, что это все ей снится. Реальность пришла, когда дверь с шумом распахнулась и ее, сонную, в коротеньком пеньюаре, кто – то стащил с кровати. Еле разлепив слипшиеся глаза, она с ужасом обнаружила у себя в комнате нескольких мужчин в одеяниях как у мужа ее подруги, швыряющих все из стороны в сторону и косящих свои антрацитовые зрачки на ее фигуру. Робкими шагами она было направилась в туалет, чтобы сменить прокладку, как ее стиснула за плечо, одна из рук этих мужчин. _ Я хочу пипи, – заикаясь промямлила она.

– нет, – резко ответил араб. – стой здесь.

_ что случилось? – спросила она.

_ где твой гандон? – поинтересовался тот.

_Что, что? – не поняла она.

_ ты готова для своих клиентов _ ухмыльнулся он, с ног до головы, оглядывая Ирину.

Ничего не понимая, та стояла, съежившись от холодного кондиционерного воздуха и происходящего вокруг. Так продолжалось около 20 минут. За это время ей разрешили поменять прокладку и ничего не объясняя, приказали одеться. Она немедленно исполнила приказ и вышла следом за мужчинами в коридор, где обнаружила около 10 женщин, некоторых одетыми, некоторых полуголых. Женщины, по всей вероятности, были выходцами из СНГ. Слышалась приглушенная русская речь. Ничего не понимая, она проследовала вниз, к ресепшену, вслед за арабами и увидела затравленный взгляд в глазах индуса, передававшего ее документы в руки, как оказалось, местной полиции нравов. После этого, всех женщин погрузили в белый пикап, закрыли и привезли в полицейский участок, где сразу же стали кричать и допрашивать. Ирина сидела не шелохнувшись, прижавшись в угол. Слишком много потрясений за 2 дня пребывания в ОАЭ. Когда очередь дошла до нее, она медленно вошла в комнату и села на стул, напротив офицера, рассматривающего ее с ног до головы, оценивающим взглядом.

_ Что ты делала в этом отеле? – спокойно спросил он у нее на сносном английском.

_ Я спала, – ответила Ирина

_ Одна? – снова задал он ей вопрос.

_ да -, не поняла она.

– О’кей, – медленно протянул он. – Ты ждала кого нибудь

_ Нет. никого, – снова не поняла она.

_ ты врешь!, – взбесился вдруг он. Ты шармота. и ждала клиентов! -продолжал орать он. Ирина ничего не понимала. И только когда он достал кучу презервативов из тумбочки стола и какие-то пакеты, вытряхнул все это перед ней и стал ходить взад – вперед нервными шагами, она медленно начала понимать, что ее в чем -то обвиняют. Но в чем именно, она никак не могла сообразить.

_ этот отель для проституток, – пояснил араб

_ почему? – удивилась Ирина. Я туристка. Просто туристка.

_ Врешь!, – бубнил он на арабском._ Все вы приезжаете в ОАЭ под видом туристов, а сами занимаетесь проституцией, -продолжал он на английском.

У Ирины от происходящего и услышанного помутилось в голове. Она действительно ничего не понимала. Отель как отель для всех туристов. Уже когда ее и других женщин привезли в полистейшен и шортихи прочитав их бумаги на арабском, объяснили Ирине, что ее и этих женщин обвиняют в проституции, запрещенной в ОАЭ, как исламской стране. У многих женщин не было виз или они были просрочены. Но у Ирины с документами все было в порядке. Она и находилась всего 2 дня на улице. А теперь должна была ждать суда и приговора вместе со всеми. Нонсенс! От шока, Ирина отказывалась от еды. Много курила, мало спала. Одна из задержанных, армянка, Ануш, объясняла Ирине :

_Где нас взяли, это рабочка – бизнес отель, понимаешь, -с армянским акцентом говорила она. _ Но если у тебя с визой все в порядке, почему ты остановилась в этом отеле, а не с твоей группой?

_ Я приехала к подруге, она обещала найти мне работу, здесь, в Эмиратах. В Питере я попала под сокращение.

_ Какую работу? – не понимала Ануш.

_ Я знаю английский, – отвечала Ирина

_Здесь все знают его. Клиенты учат.

_Да при чем здесь клиенты, – взрывалась Ирина.

_ А подруга твоя чем занимается? _ подозрительно допытывалась армянка

_Она замужем за арабом, он богатый.

_Сутер он, – спокойно отвечала Ануш. _Где он познакомился с твоей подругой? Наверное в отеле или на диско. Других мест в Дубаях нет.

Ирина призадумалась. Она никогда не спрашивала у подруги, что та делала в Эмиратах и каким образом вышла замуж. А теперь все эти разговоры еще больше раздражали ее. Она ждала суда. Хотя не понимала в чем ее обвиняют.

_А здесь всегда так, – объясняла Ануш. _Хватают когда хотят и где хотят, судят и депортируют. Девчонки меняют паспорта и обратно заезжают.

Я понимаю, судят, когда что-нибудь совершаешь плохое, но что сделала я?!_ не унималась Ирина. _ Просто спала!…

Тоже самое ее только раз спросил судья. На суд ее водили в течении 3 месяцев. И тоже самое повторяла Ирина судье. Как – то, на одном из судов, полицейский передал какой то пакет судье. Тот его открыл и отшвырнул с презрением и проклятием.

_ Риха, риха, астафырла! _ только и услышала Ирина.

Одна из ментовок объяснила, что в пакете лежали трусики вместе с провонявшейся прокладкой для месячных.

_ Боже мой!, – это же мои трусы, – пыталась разъяснить Ирина, – У меня как раз месячные пошли, когда они ворвались в мою комнату.

_ Меня, что, за это судят.– орала она.

_ Мадри «незнаю», – отвечала ментовка.

…Ирине присудили 1 год Она отсидела 9 месяцев за прокладку с трусами и была депортирована в Россию. Не увидев толком ни страны, в которую она приехала с самыми радужными надеждами, так и не поняв, за что была судима и отбывала «наказание « Видимо оказалась в ненужном месте с « ненужными « людьми.

5. Фарида и ее горькие уроки жизни

ОАЭ. Дубай– город сказка. Арабский Нью —Йорк. Мегаполис, куда не перестают стекаться тысячи людей, в поисках заработка, а также отдыха. Приверженцы разных национальностей и культур, они надеются найти в этом относительно спокойном и защищенном городе работу, а также душевный комфорт. В числе таких приезжих оказалась и Фарида, родом из Узбекистана. Прибыв в ОАЭ в начале 2002 года, ей посчастливилось сразу же найти хорошую работу в одной из компаний, находящихся в Джебель Али. Сносно владея английским и быстро осваивая арабский, она сразу же завоевала симпатии у руководства и работающего персонала. Компания занималась производством и экспортом полиэтилена в разные страны мира. Ей назначили изначально зарплату в размере 6000 дирхам и бесплатное проживание. Не переставая благодарить Аллаха за такую щедрость, Фарида была безмерна счастлива. Ведь у нее на родине, в Узбекистане, по ее же словам, ей такое могло только сниться. Время шло, годы летели незаметно. Ее устраивала размеренная спокойная жизнь и по правде говоря, не очень тяжелая работа. В компании работали люди разных национальностей, в большинстве арабы —выходцы из Сирии, Ливана. Менеджер был египтянином. Все эти люди по рассказам Фариды, отличались покладистым характером и устойчивым моральным поведением. Женщин у них работало очень мало. Разногласий и не состыковок практически никогда не происходило. Проработав около 12 лет, как она сама говорила, ей ив самом страшном сне не могло присниться событие, перевернувшее все ее представления об арабском мире и в особенности о его «ПРАВОСУДИИ», о котором она была наслышана от своих коллег по работе, да и друзей, приезжающих на отдых в ОАЭ. Тот злополучный вечер запомнится ей на всю оставшуюся жизнь. С утра позвонила подруга, застав ее врасплох. Оказывается, она надумала прилететь в ОАЭ на несколько дней и попросила Фариду быть ее гидом. Та нехотя согласилась. Зная пристрастия Гульнары, ей не больно то хотелось таскаться по молам и шопам. Но и отказать ей она не решилась. Все таки подруга детства. Потом, не помешало бы взять несколько дней за свой счет, проблем с руководством у нее не было. Не так часто она брала отпуски. « Немного развеяться не помешает», _ думала она. В ОАЭ она вела практически затворническую жизнь. Алкоголя не пила, мужиков не заводила. Была наслышана от своего менеджера о строгих «пуританских» законах этой страны.

…Гульнара прилетела в 12 часов дня и тараторя, этим же вечером потащила Фариду на улицы ночного Дубая. Та без особого энтузиазма стала показывать ей панораму арабского « Нью – Йорка».

– Не может быть, вот это да! Если бы сама, своими глазами не увидели, ни за чтобы не поверила! – не переставала удивляться Гульнара, – Далеко за полночь, а жизнь бьет ключом. Повсюду разгуливают арабы со своими семьями, толпы туристов, нескончаемый поток машин.

– У нас, в Узбекистане, сама знаешь, после 10 никуда нельзя. Ужас, что творится! Грабят, насилуют, даже убивают, раздевают на глазах у всех и забирают все, что у тебя имеется. Слушай, подруга, я может тоже сюда приеду, как ты. Поищи мне что-нибудь подходящее, ну, работу какую-нибудь, – поправлялась она, видя усталый взгляд Фариды, которую если честно, все это утомляло. Она привыкла жить по графику. Ложиться рано и вставать рано.

– Ладно, – неохотно соглашалась она.– Давай сейчас где-нибудь перекусим и поедем домой. Очень хочется спать.

Для подкрепления они выбрали ресторан «Тройку» с русскоговорящим персоналом и национальной кухней. Удобно рассевшись за столиком, Гульнара начала копаться в бесчисленных пакетах и перебирать купленное.

– Кстати, очень удобно, – рассуждала она, – брэндовая вещь и скидка классная, – бормотала она, рассматривая красивую блузку, – а ты, почему не купила ничего себе? Все экономишь, а ведь неплохо получаешь.

Фарида не отвечала. Деньги, которые она зарабатывала, большей частью отсылала в Ташкент, таким образом помогая многочисленной родне. Остальную часть тратила на себя.

Пока она дожевывала свой пирожок, Гульнара куда-то отлучившаяся, вернулась и не одна. Рядом с ней шел араб в национальной одежде – гондуре.

– Представляешь, ОАЭ не перестают меня удивлять, – щебетала она, – и так у них здесь все супер, так еще и локал говорит на чисто русском, как мы с тобой, еще и узбекский знает.

Фарида без интереса взглянула на присевшего рядом темнокожего араба.

– Саид, – представился тот.

– Фарида.

– Что ты делаешь в ОАЭ?, – пристально глядя ей в глаза, на чисто русском спросил гость.

– Работаю, – спокойно ответила она.

– Кем?, – не унимался тот.

– В одной компании, в Джебел-Али.

– Все вы в компаниях работаете, – пробурчал араб и отвернувшись от нее, переключился на Гульнару.

Так прошло около 30 минут. Саид смешил ее подругу русскими анекдотами, а та завороженно глядя на него, хохотала.

Посидев какое-то время, она собралась уходить.

– Пойдем, уже поздно. Я привыкла ложиться в это время спать.

Гульнара, уже изрядно подвыпившая, ретировалась.

– Не устала спать? Давай покайфуем. Вон Саид приглашает нас к себе домой.

– Зачем?, – удивлялась Фарида.

– Посидеть, отдохнуть. Он кстати и деньги дает– 2 000 дирхам.

– Ты что, рехнулась? – рассердилась Фарида, – Ты его даже не знаешь, кто он и что.

– У него жена из Узбекистана. Сейчас в отъезде. Ему скучно. Он сказал, что очень любит свою жену и ничего такого себе не позволит. Поехали, – не унималась Гульнара, – тебе что 2000 штуки не помешают?

В это время, как сама Фарида признавалась, шайтан и запрыгнул к ней в голову. Последние 3 года, в связи с экономически мировым кризисом, коснувшимся Дубая так же, ей приходилось самой оплачивать свое проживание и коммунальные услуги. Распрекрасные далекие времена безоблачного существования, давно закончилась. Хотя ей и повысили зарплату до 10 000 дирхам, но львиную долю приходилось отдавать за снимаемую студию. Немного поразмыслив, она согласилась принять его предложение.

– Только не долго, мне утром рано вставать, – попросила она Саида.

– Да ты что, сестра? – уверял ее «земляк». – мне не доверяешь? – все это он произносил на столь хорошем русском, что Фарида подумала про себя. Действительно, ну что он им сделает, просто мужик скучает по своей супруге и женскому общению. Тем более они ее землячки. Мало ли таких студентов она видела в Ташкенте, учась в универе? Изучая русский, те проводили в общежитиях, иногда распевая и горланя песни. Гульнара обрадовалась. Ей не терпелось оказаться в квартире нового знакомого. Выйдя на улицу, араб передал в руки девушек по 2000 и свой номер телефона.

– Смотри, вот это мужик!, – не унималась Гульнара. _по 500 баксов дал, только что бы посидеть. Такого в Узбекистане отродясь не было.

Поймать такси в Дубае проще простого. Их здесь на каждом шагу, как в Нью – Йорке. Водители, как обычно индусы или пакистанцы, очень услужливые. В такси Саид не переставал шокировать Гульнару русскими шутками и прибаутками. К дому его подъехали очень быстро.

– Ты здесь подожди, -сказал он Гульнаре, у меня в билдинге секьюрити внизу. Сама понимаешь, в мусульманской стране женатому мужчине нельзя приводить посторонних женщин к себе домой. Сначала Фарида со мной пойдет, а потом я вернусь и приведу тебя.

Гульнара не возражала. Фарида забеспокоилась. Она знала, что здесь запрещено просто так заходить к кому– то.

_ Может быть, подышим свежим воздухом, =попросила она. Погода прекрасная.

Не бойся. Ты владеешь арабским, я представлю тебя своей кузиной, -закончил он и как – то нервно подтолкнул ее к входу.

Секьюрити оказался выходцем из Индии. Саид кивнул ему и повел Фариду пешком по ступенькам.

_ А что, лифт отсутствует, – удивилась она.

– Есть, но не работает, – отвечал Саид.

Поднимались они довольно долго. Открыв дверь своим ключом и впуская Фариду первой, Саид постоянно оглядывался по сторонам. Это снова насторожило ее. Включив свет, он быстрым шагом прошел в комнату, т е. подобие. Назвать это жильем было невозможно.

Позднее, описывая сиайдишнику как она выглядела, Фарида с широко раскрытыми глазами, открывала и закрывала рот.

– Это не квартира, а сарай. Грязная, захламленная, еще и все стены черные от сажи, как будто после бомбежки. Вонючий запах мочи и испражнений стоял повсюду. Из мебели присутствовала только кровать с грязным матрасом и 2 железных стула.

Увидя все это и собираясь закричать от ужаса, она почувствовала, как Саид зайдя сзади, заломил ей руки и бросил вниз головой на вонючую койку, а сам сел сверху. Задрал ей платье и стал щупать ее тело своими волосатыми руками. Задыхаясь и мыча от унижения и стыда, она пыталась вывернуться. Но не тут-то было.

– Как-будто все черти мира собрались в нем, – говорила она захлебываясь, сиайдишнику.

– Я не могла ни пошевелиться, ни сбросить его с себя. Сорвав с нее трусики, он попытался ее изнасиловать в задний проход. Закричав от адской боли, последовавшей после постыдного акта, она была оглушена стулом. Огромная твердая шишка была тому подтверждением.

Очнулась бедная женщина от страшной боли в голове, во всем теле. На ней ничего не было. Тело было сильно избито и на руках черные полосы. Саид сидел напротив нее, совершенно невозмутимый и полностью одетый.

Пытаясь приподняться, она была сбита сильным ударом до потери сознания. А очнувшись обнаружила на себе, о боже, подростка, пытающегося засунуть свой пенис в ее промежность. Когда ему это удалось, он закричал, как будто издал боевой клич и стал нервно качаться на ней.

«Лучше умереть», – думала она про себя.

Закончив свой постыдный акт, он спрыгнул с нее и голый стал бегать по комнате.

Реши приподняться, она была сбита новым железным ударом Саида…

Насиловали Фариду Саид и его сын поочередно очень долго. Устав, они уселись напротив ее лица и стали курить, а окурки прижигали по всему ее истерзанному телу. При этом они разговаривали между собой на арабском, а ее оскорбляли на русском.

– Смотри сынок, эта шармота – точно такая же как твоя мать. Все узбечки проститутки и воровки, – спокойно объяснял Саид своему ублюдку, – вот эта украла у меня в такси 2 000. Я ее поймал и решил наказать.

После этих слов, он стал пинать Фариду, итак уже полуживую. Потом схватил ее в охапку, пихнул к двери и всучив ее порванные вещи, выпихнул за дверь.

Держась за стены и медленно спускаясь по ступеням, Фарида, до сих пор оглушенная, как сомнамбула добралась до выхода. Никакого секьюрити уже не было. Поймав такси, она чтобы не пугать шофера, опустила волосы на лицо и хриплым голосом попросила набрать телефон Гульнары, шофер быстро исполнил ее просьбу и передал ей телефон.

– Это я, – хрипела она в трубку.

– Накойфавалась подруга, – сонным голосом ответила трубка.

– Немедленно приезжай туда, где меня оставила, потом все увидишь.

Гульнару пришлось ждать очень долго. Наконец-то вдали замигали фары и Фарида подняла руку в знак опознавания. Ошалевшая от ужаса увиденного, Гульнара потеряла дар речи.

– Скажи таксисту, чтобы привез в полицию, – сказал Фарида и отвернулась в окно.

Таксист оказался понятливым парнем и быстро довез девушек до места назначения. Впустили их сразу. Идя по коридору, они встречали сочувственные взгляды, Фарида передвигалась очень медленно, боль отдавалась в каждом уголке ее измученного тела. Гульнара молча вела ее под руку.

Но как говорят, у ада свои семь кругов, то и этот оказался не последним. Дежурный провел их в кабинет и девушки стали ждать прихода следователя. Им оказался приятный молодой араб, прекрасно говорящий по-английски. Поборов всю боль, Фарида зажалась и медленно, глотая слезы, начала свой рассказ. Араб слушал ее очень внимательно, сочувственно заглядывая ей в глаза, Гульнара сидела, отпустив низко голову и молчала. Неожиданно у полицейского зазвонил телефон. По ходу разговора постепенно у него менялось выражение лица. Договорив, он медленно встал, не спуская взгляда с девушек и вышел из комнаты. Вернулся он не один, а в сопровождении Саида. Обезумевшая от ужаса Фарида бухнулась в обморок. Придя в себя чрез какое-то время, она услышала как саидишник и насильник разговаривают по-арабски. Закончив, саидишник резко повернулся в ее сторону, и она увидела вместо сочувственных глаз, холодное презрение. Она все поняла. По всей вероятности этот Саид, именно таким образом, как он поступил с ней, поступал со многими девушками. Совершив свой позорный поступок, он отправлялся в полицейский участок, сознавая, что жертва именно туда и направится. Сделав оскорбленный вид, он убедительно, совершенно невинным голосом, вещал свою версию происшедшего. Якобы в баре, к нему подсаживалась девица и завязав непринужденную беседу выуживала у него кошелек с деньгами. Такое с ним проделывалась неоднократно, поэтому он решил обраться в следственные органы. На вопрос следователя знает ли он эту женщину, Саид утвердительно заявил, что нет.

Фарида в свою очередь начала орать, что он все врет и что вместе с ним в ту ночь ее насиловал еще и его сын. На что Саид ответил, что его сын еще школьник, и никакого отношения к происшедшему с ней не имеет.

– Приведите его сына, – орала Фарида, – дети не умеют врать.

Саидишник посмотрел на Саида и что-то произнес на арабском. Тот стал звонить куда-то по телефону. Все стали ждать. Саидишник несколько раз выходил и заходил. Саид же все время, сидевший напротив Фариды, сверлил ее своими антрацитовыми глазами, в которых колыхалась наглость и развратная похоть. Фарида же, все это время, дрожала от страха, с отвращением вспоминая ужасы произошедшей ночи. Тело ныло от побоев и причиненной физической боли. В это время она услышала шаги и в комнату быстрым шагом вошел подросток, тот самый, что скакал на ней, пытаясь произвести половой акт.

– Это он, – незамедлительно указала она полицейскому, на вошедшего.

Тот пристально посмотрел на Саида, не моргнувшего даже глазом и перевел взгляд на школьника.

– Как твое имя, сколько тебе лет? – спросил он на арабском мальчика.

Тот ответил, что ему 18.

– Знаешь ли ты эту женщину? Она утверждает, что ты напал на нее вместе с твоим отцом. Избил и изнасиловал. И еще она говорит, что ты понимаешь и разговариваешь на русском.

Естественно, тот стал все отрицать. Повернувшись лицом к Фариде, он изобразил на нем такую невинность, что в нее трудно было не поверить.

– Вот твари, – рыдала Фарида.

Все это время, эти трое разговаривали между собой на арабском, иногда бросая взгляды в ее сторону. Особенно горячился подросток. Он что-то бурно доказывал саидишнику, иногда поднимая голову вверх и складывая руки на груди, произнося при этом имя Аллаха. Саидишник медленно встал и направился к Фариде, которой с размаху залепил такую оплеуху, что у нее потемнело в глазах.

– Мало того, что ты продажная женщина и алкоголичка, тебе еще вздумалось развращать наших детей. Не порочь их.

Фарида уронила голову в ладони и стала рыдать во весь голос. Все это время, притихшая от ужаса происходящего Гульнара, отчасти чувствовавшая свою вину в происшедшем с подругой, вдруг соскочила с места и бросившись к полицейскому, схватила его за руки и стала умолять:

– Сэр, все что она говорит, правда. Я понимаю, эти мужчины как и вы– арабы и конечно, вы больше поверите им, но моя подруга не шармота. Она работает в Джебел Али. Вы можете позвонить ее шефу и все узнать.

Может быть, умоляющий тон Гульнары как-то подействовал на стража порядка. И он решил позвонить по названному Фаридой телефону. На том конце связи ответили сразу, как будто ждали звонка. Разговор происходил на арабском, во время которого полицейский поглядывал на Фариду. Через некоторое время, в участок не вошел, а вырвался мужчина араб, бросившийся к Фариде и отшатнувшийся при виде, что сталось с ее внешностью. Увидев своего шефа, несчастная разрыдалась и потребовалось немало времени, чтобы привести ее в чувство. После, немного успокоившись, она рассказала все как произошло своему шефу. Тот был потрясен. С негодованием, бросив грозный взгляд на Гульнару, он развернулся к саидишнику и показав какие-то бумаги, торопливо стал что-то объяснять на арабском. Тот сначала надменно поглядывал на обоих. Но посмотрев бумаги, уже по другому посмотрел на Фариду, не так строго и брезгливо. Та ни на кого не глядя, уставившись в одну точку и отпустив голову на колени, она всхлипывала и утирала бегущую жидкость из носа. Что же касается двоих насильников– отца и сына, то поначалу они не придали никакого значения приходу этого араба. Видимо они не ожидали, что у их жертвы появится хоть кто-то, кто вступится за нее. Потом они стали прислушиваться и из разговора «защитника» и полицейского поняли, что она действительно работает у этого человека, чему подтверждением были бумаги и документы, удостоверяющие ее личность. Все это хранилось у него в офисе. Мистер Али, так звали шефа Фариды, был египтянином. Он еще долго что-то объяснял полицейскому, активно жестикулируя руками и головой одновременно. И это помогло. Если избежать насилия и унижения Фариде не удалось, то срока, поначалу обещанного полицейским, чуть-чуть удалось.

– Я им все объяснил, – вполголоса растолковал он Фариде и Гульнаре, пока саидишник заполнял протокол.– Сказал, что это ошибка, вы действительно поверили, что этот гад просто хотел с вами посидеть. Если бы вы были профессиональные проститутки, то наверное распознали бы в чем дело. Он хотел составить акт о проституции, я его убедил. Так тебе грозило бы 3 года и за пьянку 6 месяцев. А теперь он обещал написать, что ты просто подралась в баре с арабом и была пьяная.

– А этим скотам что-нибудь дадут? – не унималась Фарида.

– Навряд ли. Они ведь местные. Вот если бы ты подралась со мной или с мужчиной другой полицейский, то он бы получил срок наравне с тобой. Так они показывают свою солидарность ко всем национальностям, – объяснял Мистер Али.

– Я пойду в тюрьму? – испуганно спросила Фарида, – Но за что? Я ведь жертва!

– Здесь так. Сам не пойму эту страну, – пояснил дальше ее шеф.– Более того, отсидев, ты будешь депортирована и уже никогда не сможешь въехать обратно в ОАЭ. Тебе снимут глазную сетчатку и отпечатки пальцев.

Когда протокол был составлен; Мистер Али пробежал его глазами и утвердительно кивнул Фариде, давая этим знать, что можно подписывать. Из полицейского участка ее прямиком отправили в полистейшен, а затем в тюрьму, где она и отсидела весь свой срок-6 месяцев. Побои не проходили очень долго. К тому же у нее образовались шишки (гематомы) на голове и затек один глаз. В тюрьме ее навестил Мистер Али, принес ее вещи и немного денег.

Весь свой срок Фарида плакала и скорбела о своей жалкой участи. Ведь теперь она лишилась еще и хорошей работы.

Мораль: что имеем не храним. Потерявши плачем. Иногда и регулярным и послушным резидентом в этой стране, шайтан запрыгивает в голову и творит свое черное дело. Будьте бдительны и внимательны в выборе знакомых.

6. Поэтесса Рухи

…. Рухи не спала всю ночь. Образ скачущего на белом коне мужчины преследовал ее повсюду, где бы она ни находилась, будь то детская, кухня, или ее с мужем спальня. Она вскакивала с кровати, неслась галопом к зеркалу и начинала мулевать свое лицо, кожа которого от обильного макияжа давно потеряла свой природный цвет. Зашпаклевав лицо, она переходила на брови, рисуя их толстым черным карандашом, от которого они становились похожи на два изогнутых коромысла. Наращенные ресницы напоминали веник, собравший кучу мусора, чистить который она устала. И завершала свой демонический образ вамп – женщины Рухи тем, что обрисовывала и без того толстые губы карандашом и покрывала их яркой красной помадой. Покончив с макияжем физиономии, она переходила к гардеробу. Разбросав и разметав кучу вещей, она выбирала пакистанские шаровары = хамис и тунику, расшитую в национальном стиле. После этого распускала свои редкие седые волосы, обильно закрашенные хной, до пояса и начинала плясать, если можно назвать странные прогибы тела женщины ее возраста (далеко за 50) танцами. Напрочь лишенная слуха, она двигалась в каком – то своем ритме, под арабскую музыку, орущую из динамика магнитофона. Вся эта вакханалия длилась до тех пор, пока разъяренный и усталый муж (нигериец по национальности) не влетал в комнату и не вырубал звук. Но и после этого, Рухи не переставала изгибаться и мотать волосами из стороны в сторону. Домочадцы, привыкшие к ее выходкам, не обращали на нее внимания, продолжая заниматься каждый своим делом. У Рухи было 5 детей от покойного супруга —пакистанца, умершего совсем молодым, непонятно от чего. Однажды утром, она просто не добудилась своего Аруна, так звали покойного. Во время сна у него остановилось сердце, ему было всего 35 лет. С того момента что – то надломилось в ее воспаленном мозгу, она выпала из реальности, Перестала вести хозяйство по дому, общаться с домочадцами. Первыми под удар ее неадекватного поведения попали ее старший сын и дочь. Как —то утром, пробудившиеся дети, стали звать маму, обычно готовившую им завтрак и собирающую их в школу. В ответ тишина. Теряясь в догадках, они принялись искать ее по дому и нашли, совершенно невозмутимую, в гостевой, лежащей на софе, задравшей нога на ногу и мяукающей себе под нос, какую —то мелодию. На зов: « Мама, мама!», она никак не реагировала. Дети тщетно пытались объясниться с Рухи. Никакой реакции в ответ. Тогда они позвали своего дядю, брата Рухи., проживающего с ними в одном доме. Тот попытался внушить ей, что она мать пятерых детей и они нуждаются в ее внимании. Рухи, в ответ лишь, пожала плечами и спокойно ответила, что никаких детей у нее нет, она вообще не замужем, а только готовится выйти замуж.