Текст книги "Рэйки. Ты не один. Опыт регрессии памяти."

Глава III. Там, за облаками…

 
Боги справедливы:
Они из темных радостей порока
Орудье пытки создают.
Виновных нет. Никто не виноват.
 

В. Шекспир

Частью вопроса «Кто я?» являются вопросы: почему в моем окружении (семья, близкие, друзья, враги) именно такие люди, а не другие? почему без видимых причин у меня не ладятся отношения с… (матерью, сестрой, другом… и т. п.)? почему я родился именно в бедной (богатой) семье? почему именно в этом возрасте без видимых причин у меня появилась эта болезнь, и никакие медицинские меры не помогают?.. и много еще других «почему», ответить на которые бывает невозможно, если не попытаться заглянуть в прошлые жизни человека (одну или несколько), иначе – провести регрессию памяти.

Заявляю сразу: я не специалист в области психотерапии, не владею гипнозом, ясновидением, яснослышанием, какими-либо трансперсональными методиками. Все, что я умею, это следовать за энергией Рэйки, выполняя ту несложную методику расслабления и погружения пациента в пространство своей души, которой меня обучили в Школе Рэйки Риохо. Научные умы могут возражать, спорить, мне все равно, я ни на что не претендую. Я просто знаю, что метод работает и помогает людям в иных случаях радикально, в иных – на время, но помогает всегда.

Регрессия памяти – это способ активизировать память души, чтобы с помощью четко выраженного намерения, прощения и покаяния найти и исцелить причину исследуемой проблемы. Это совершенно оригинальный способ прежде всего потому, что проводится в состоянии Рэйки, и именно Рэйки как духовная целительская сила помогает процессу.

Есть много психотерапевтических способов для исследования и извлечения из памяти причин какой-то проблемы: гештальттерапия, холодинамика, транзактный анализ, символ драмы, наконец, гипноз. Но я повторяю, регрессия памяти через Рэйки – способ уникальный. Здесь нет никакого давления извне, нет навязанного мнения – пациент исследует и исцеляет себя сам через память души. А целитель в данном процессе является только проводником по пространству его памяти.

Навязанное мнение может быть даже опасно, потому что пациент создает новую программу, блокирующую его естественные силы. Как-то на одном семинаре мой коллега давал мне сеанс Рэйки и вдруг заявил: «Ты была в прошлой жизни чеченцем, погибла в бою, у тебя осталось много детей». Зачем он это сказал? Я изнутри знаю, что это не так. А вот те моменты прошлых жизней, которые я прочувствовала через свое сознание, помогли мне кое-что объяснить в себе и даже исцелить.

Самое главное, что должно быть у мастера в сеансе регрессии памяти, – внутреннее равновесие и концентрированность. Целитель должен быть не подвержен ни эмоциям, ни суждениям, а только наблюдать, вести пациента и слушать своего внутреннего Свидетеля.

Среди наиболее авторитетных исследователей темы жизни души в духовном мире (Реймонд Моуди, Деннион Бринкли, Брайан Вайсс, Роберт Монро, Майкл Ньютон, Станислав Гроф и некоторые другие авторы) мне показался заслуживающим серьезного внимания американский гипнотерапевт М. Ньютон – автор двух изданных у нас книг «Путешествие Души» и «Предназначение Души». В описанных им случаях пребывания человека в прошлых жизнях я нашла много общего с теми феноменами, которые переживали мои пациенты. Впрочем, всех, кому эта тема интересна, я отсылаю к книгам М. Ньютона. А сейчас перейдем непосредственно к нашему опыту.

Я попыталась сгруппировать все случаи регрессии памяти по некоторым объединяющим признакам.

(Ч) Чистая регрессия: человек входит в реальность прошлого опыта по классической схеме.

(Н) Нестандартная регрессия: человек, начав с одной жизни, перескакивает самопроизвольно в иные жизни, иные миры для выполнения поставленной задачи.

(Ф) Феноменальная регрессия: человек вообще не входит в прошлое, а оказывается в трансцендентальном пространстве или в ином другом и разрешает свою проблему даже вопреки сформулированному намерению.

Случай 1

(Ч) Гаврош на баррикадах

Марте 39 лет, режиссер, болезнь почек. Лечилась у космоэнергета (тот увидел, что в прошлой жизни родственники изолировали ее как психбольную, чтобы лишить наследства). В данный момент панически растеряна. Много работает, устает, совсем нет жизненных сил. Пришла после процедур в поликлинике, тяжело дыша, потная, внутренне несобранная. Надо было сначала помочь ей успокоиться. Я предложила ей сесть на стул, закрыть глаза, расслабиться. Провела Рэйдзу, потом Рэйдзи-хо с намерением указать место, требующее исцеления. К удивлению (ведь лечит М. почки), мои руки почувствовали бёсэн в области груди, лба и начали работать высоко над головой на теле души. В это время М. странно выворачивала ладони, скрючивала пальцы (а ведь ладони – энергетическая проекция всего организма, значит, в организме дисбаланс энергии).

Когда М. успокоилась, я кратко объяснила ей, что такое регрессия памяти и для чего мы ее будем проходить. Но было уже ясно, что ее нездоровье – это не только болезнь почек, что причина глубже. Я обратила внимание на то, что мои руки в Рэйдзи-хо чувствовали жесткий поток в центре ладони из области груди и работали с телом души. «Была ли у тебя какая-нибудь травма перед заболеванием?» – спросила я. И выяснилось, что семь лет назад (а почки болят только три года) она попала в автомобильную аварию и два года восстанавливалась. Для себя отметила: 32 года (это потом подтвердит регрессия). Прежде чем начинать сеанс, мне нужно было проверить способность М. к визуализации, а также диагностировать состояние энергетических центров. В случае, если регрессия не получится (такое иногда случается), можно было бы ограничиться лечением канала сознания.

Однако визуализацию М. вполне осилила. Как это всегда бывает в таких случаях, собственная внутренняя диагностика неоспоримо убеждает человека в действительном состоянии его здоровья. В двух нижних чакрах у М. были некие непонятные существа: на высоких то ли ходулях, то ли лапах угловатые люди-цапли со слабыми крыльями (это вам не рычащий лев, охраняющий свою территорию, – вот где сила жизнеустойчивости). В манипуре тоже было какое-то неясное существо, правда ласковое (ментально М. действительно предпочитает сглаживать отношения, идти на компромиссы). А вот в анахате, сердечном центре, обнаружилось некое членистоногое существо, напичканное внутри множеством механизмов, которое еле двигалось, – опять нет жизнеутверждающей силы, а только видимость, искусственность жизни. Но вот вишудха дала надежду: там порхала радостная бабочка – символ трансформации. В заключительной визуализации именно бабочка примирила и оживила все существа из других центров (это я и объяснила М.).

Теперь можно было начинать регрессию. Намерение мы создали такое: «Ты идешь в ту жизнь, где найдешь причину своего нездоровья в нынешней жизни и исцелишь ее через прощение и покаяние». Едва закончился процесс расслабления и погружения, как М. начала надрывно кашлять, и этот кашель продолжался все два часа, до конца сеанса, лишь моментами стихая. Она покраснела, вспотела. У меня при этом не возникло желания прервать сеанс, я только привлекала время от времени символы и держала руки на ее груди. Нам надо было пройти сеанс до конца. Видимо, это знала и душа М. А у меня появилось смутное предположение, что кашель и выведет нас на причину, тем более что Рэйдзи-хо тоже указало на грудь, как и бёсэн.

…М. быстро нашла нужное направление.

– Где ты?

– Длинный коридор…

– Кто ты?

– Не знаю…

– Так, хорошо, продолжай двигаться… идешь… где ты?

– Парижская коммуна. Я на баррикадах… как Гаврош.

– Что происходит?

– Мешки какие-то таскаем, много людей вокруг.

– Что ты чувствуешь?

– Радость победы! Мне хорошо!

(Чувствую, что она «зависает», и мы должны двигаться.)

– Перенесись на несколько лет вперед… Где ты?

(Молчит, улыбается.)

– Где ты?

– Вокруг свет, теплый свет…

– Что ты чувствуешь?

– Ласку.

– Тебе здесь хорошо?

– Да.

– Ты хочешь здесь остаться?

– Нет, я лечу к Солнцу, я в солнечных лучах. (Улыбается.)

– Какие у тебя ощущения в теле здесь?

– Жар течет по позвоночнику.

– Хорошо. (Я держу свои руки на макушке и тандэне.)

– Что ты чувствуешь?

– Любовь.

– Обратись к батюшке-Солнцу с просьбой полечить тебя.

– А он это и делает. (Так проходит минута.)

– Ты можешь поблагодарить Солнце и снова отправиться в прошлую жизнь, чтобы найти причину твоего нездоровья. Ты хочешь этого?

– Да.

– Тогда вернись в прошлую жизнь… Где ты?

– Длинный коридор… Я с факелом в руке, что-то ищу…

– Ты кто? Мужчина?

– Да.

– Сколько лет?

– 32. (Вот оно, мы нашли!)

– Посмотри, как ты одет?

– В рыцарский костюм, тяжелые сапоги…

– А что ты чувствуешь?

– У меня победное настроение!

– Что ты здесь делаешь?

– Это винные погреба, ищу вино…

– Тебе нравится это победное настроение?

– О, да!

– Побудь в нем немного.

– А теперь найди ситуацию, в которой ты умираешь.

– Пуля в спине…

– Где именно?

– В середине, между лопатками.

– Что ты чувствуешь в теле здесь и сейчас?

– Горячая боль (кашель усиливается, мои руки лежат на основании черепа – чакре причинного тела – и груди).

Некоторое время мы молчим, затем я спрашиваю: «Твоя душа отлетела?»

– Да.

– Ты видишь того, кто тебя убил?.. Найди его и прости.

(Проходит какое-то время.)

– Простила.

– Это искренно?

– Да, он тоже солдат. (Трижды прощает, пока тот не улыбнулся.)

– Ты видишь выражение его лица?

– Да, радостное.

– А теперь простись со своими друзьями, которые вместе с тобой погибли, и попроси у них прощения…Они тебя слышат?

– Да, улыбаются все…

– А теперь найди своих родителей, попроси прощения за то, что покинул их.

Прощается.

– Теперь ты можешь лететь?

– Да, уже лечу…

– Где ты?

– Среди звезд… золотые звезды надо мной, как крыша…

– Ты хочешь побыть здесь?

– Да, немного.

– А теперь хочешь лететь дальше?

– Да… я среди Духов… они смеются.

– Ты хочешь с ними пообщаться?

– Нет.

– Хочешь лететь дальше?

– О, здесь так хорошо, свет…

– Там есть еще кто-то?

– Нас тут много. Нас учат мудрые…

– Сознания?

– Да.

– Ты можешь поговорить с кем-нибудь?

– Да.

– Спроси кого-нибудь из мудрецов, как тебе исцелиться?

– Они уже мне помогают…

(Я уже давно держу ее правую руку, конвульсии постепенно стихают.)

– Да, мне очень хорошо.

– А что в теле?

– Жар течет.

– Есть ли боль в спине?

– Нет.

– Какие ощущения в животе?

– Все бурлит. (Я это и сама слышу.)

– Наслаждайся покоем, исцеляйся.

Так проходит несколько минут, а потом мы возвращаемся в нашу реальность.

…Марта преобразилась. Ее лицо приобрело одухотворенное выражение. Она сказала, что чувствует легкость в теле и ясность в голове, кашель совсем исчез. На следующий день сообщила, что спала крепко, самочувствие отличное, полна энтузиазма.

Резюме. Травма, полученная М. в автомобильной аварии в 32 года, явилась следствием кармической программы, оставшейся неисцеленной в прошлом. В результате тело запомнило этот энергетический сбой и включило программу при схожих травмирующих обстоятельствах. Осознав это, а также то, что в ней есть способность к трансформации (вспомним бабочку), М. проявила интерес к изучению Рэйки.

И еще один вывод мы сделали вместе. Энтузиазм, который М. унаследовала от мальчика на Парижских баррикадах и от воина-победителя в рыцарских латах, был прочно усвоен ее душой. Сегодня это ее качество очевидно. В своей творческой работе она все делает с энтузиазмом (чтобы лучше всех!) и вообще смотрит на жизнь как победитель. И жизнь отвечает ей взаимностью: казавшиеся неразрешимыми проблемы решаются как бы с помощью Небес. А недавно М. обнаружила в себе Золотого ангела, Высшее начало, и однажды увидела Его на мгновение. Этого оказалось достаточно, чтобы утвердиться в своей жизненной силе.

Случай 2

(Ч) «Ищи опору в себе»

Роза, 45 лет. Лаборантка детской поликлиники, имеет мужа, двоих взрослых детей (они живу отдельно). Муж замкнутый, малообщительный, ей кажется, что он душевно далек от нее. Проблема, которая ее беспокоит, касается взаимоотношений с другим мужчиной по имени Олег. Он старше ее, имеет семью. Они встречаются много лет, но отношения только дружеские. Ее влечет к нему непонятная сила, ей кажется, что она должна ему помогать. Понимать его, поддерживать, направлять. Их встречи нерегулярны. Олег появляется внезапно, когда она уже готова смириться, и так же внезапно пропадает надолго, не давая о себе знать. При этом Роза не собирается разбивать ни его семью, ни свою. Хотя понимает, что отдаляется от мужа, и отчуждение растет.

Этот внутренний конфликт становится невыносим, надо что-то делать, но сила, которая привязывает ее к Олегу, имеет над ней непонятную власть.

Намерение: «Ты идешь в ту жизнь, где встретишь твоего сегодняшнего друга Олега, чтобы понять и исцелить ваши взаимоотношения».

…Быстро нашла дверь в прошлую жизнь. Вошла. Она девочка-подросток, в длинном холщовом платье, переднике, зовут Янина. Видит с пригорка дома каменные с островерхими крышами. Спускается, идет по улицам. Сидят старики с белыми волосами. Она боится идти домой, думая, что ее будут ругать. Но никто не обращает на нее внимания. Дома старший брат и его жена. Брат высокий, крепкий, светловолосый, глаза темные. А жена некрасивая, неопрятная.

Брат (это Олег из нынешней жизни) взял ее в свою семью маленькой сиротой, но «ему все равно, есть я или нет, а я его люблю».

С женой брат груб, и она грубовата, между ними нет ни согласия, ни нежности. У них нет и не будет детей, жена лечится у какой-то целительницы, но бесполезно.

– Мне 18 лет. Брат смотрит на меня с интересом, потому что я красивая, много знаю, занимаюсь траволечением, много умею: шить, готовить – вообще, у меня все в руках ладится. Ребята приходят в дом, на меня заглядываются. А брат словно в первый раз увидел во мне человека, ревнует.

Мне тесно в доме, где только комната и кухня. Я хочу вырваться на простор, хочу в лес, хочу петь, голос у меня звучный. (Роза и в этой жизни любит петь.)

У меня такое ощущение, что брат не дает мне развернуться. Но я и его понимаю: ему тяжело с женой, скучно, он стал пить вино. Иногда зовет меня: «Посиди со мной». (Ситуация похожа на сегодняшнюю.) Я умею читать, иногда и ему читаю книги. Стала ходить в церковь. Это маленький дом с низким потолком. Там всего одна икона и скамеечка. Я хожу туда чаще, чем в лес гулять или за травами.

Я его люблю и жалею, прошу его, чтобы послал меня на обучение, – хочу быть акушеркой. Сначала он плакал, потом приставал ко мне, гладил грудь, волосы… а я его не понимаю, не знаю этих отношений. Но он так и не сделал решительного шага.

Я еду к бабушке-повитухе в другую деревню, учусь у нее людей лечить, собираю с ней травы, учу заговоры, принимаю роды. Я молчунья. Живу одна. Бабушка умерла, я переняла от нее все секреты врачевания.

Теперь я старше, мне 30 лет. Ко мне приходят лечиться отовсюду. (Р. и в этой жизни постоянно учится и даже однажды самостоятельно приняла роды.) Я физически сильная, с длинной косой, здоровая. Ко мне многие сватаются. Но мне это не нужно. Вся стена в моем доме в иконах. По ночам молюсь. Вот вижу Богородицу. Она выходит из иконы, благословляет меня. Я прошу Ее за брата: чтобы он обрел свою душу, нашел себя. Она утешает меня, уходит. Вижу гномов, как они сидят-наблюдают.

Утром опять за работу. Приезжает брат, как всегда какой-то грязный, измученный. У него теперь большой каменный двухэтажный дом, есть прислуга, но он ничему не рад, словно чего-то важного не сделал, скучно ему. Когда я начинаю с ним говорить о другом мире, о том, что надо жить любовью и помогать людям, он плакать начинает, а потом сильно пьет.

Я старше. И он совсем старый, говорит, что любит меня и что я не его родная сестра. Когда-то мимо проезжали какие-то гонимые люди, переселялись в другое место, спасаясь от преследователей, и родители выбросили меня из повозки, чтобы я не погибла, а сами умерли.

…Я уже старая, устроила приют для брошенных детей. У меня много помощников. Сил уже нет, я только руковожу, отдаю распоряжения. Брат умер, я часто хожу на его могилу и очень его люблю.

Утром сижу на крылечке. Поют птицы, шелестят деревья, травы, разнося ароматы. Я говорю всему: «Прощайте» – и мне так хорошо… я знаю, что умираю, но мне легко.

Лечу… Я на ладони Архангела Михаила, он очень большой, я держу его за палец. Мне так хорошо, легко. Я знаю, что могу попросить его о чем угодно. Говорю: «Исцели мои отношения с братом. Я хочу, чтобы он научился любить, стал добрым и ничего не боялся». Я услышала ответ: «Ничего не бойся, ты белая пушинка, Я дал тебе энергию, когда сотворялась твоя душа. Лети». Я оказалась на качелях, спускаюсь на землю, нахожу брата. Он молодой, очень рад мне. Я говорю ему все, что хотела сказать. Он отвечает: «Я буду другим, постараюсь». Я прошу у него прощения и прощаюсь. А он говорит: «Мы встретимся еще, мне это надо». (Но нам-то это не надо, мы должны развязать этот кармический узел!) Брат падает на колени, плачет, просит, чтобы я не уходила. Я говорю ему: «Ищи опору в себе». Он замкнулся, больше не хочет разговаривать, я говорю: «Прощай» – и улетаю искать своих родителей.

Вижу: беженцы, повозки с людьми, их кто-то преследует. Мама-певунья, сочиняет музыку, мне 5–6 лет. Все боятся за детей, меня бросают.

Вижу родителей старыми, они выжили, воспитали двоих чужих детей. Дом – высокие срубы, люди набожные. Узнаю в матери свою сегодняшнюю маму, она тоже певунья была. Прощаю родителей и прошу у них прощения, их лица молодеют, заливаются слезами, потом улыбаются, машут ласково мне вслед, я прощаюсь с ними, улетаю.

– А брат? Он тебя не держит?

– Нет.

– Скажи ему: «Иди с Богом своей дорогой, я желаю тебе добра, да поможет тебе Господь».

Его облик растаял как туман.

…У меня нет формы. Я просто радость, покой, сознание. Там, где я нахожусь, много таких. Они созревают и уходят куда-то за светящийся диск.

Это место обучения. С нами наставники. Я учу детей, подростков понимать, что такое любовь, я должна заражать их этим вирусом любви.

Двое моих наставников идут рядом (не идут, конечно, но я просто так это осознаю), и мы разговариваем о том, что мне удалось сделать в жизни. Таких, как я, много. Мы все просматриваем разные ситуации на экране: что получилось из того, что было задумано. Каждый из нас входит в этот экран, выходит оттуда и говорит, что он почувствовал.

Рядом со мной какие-то строгие монахи в капюшонах, лиц не видно. От них холодом веет, я дрожу. Они какие-то непроницаемые. Пришли, сели и смотрят, как мы экзамены сдаем, – представители закона кармы.

(Я подсказываю: «Спроси, продолжается ли твоя кармическая связь с Олегом?» Она спрашивает. Ответ: «Все уже развязалось».) Затем они стали расспрашивать меня о моих детях (тех, с кем занимаюсь в поликлинике), передали им приветы. Я решила спросить, трудно ли мне будет с моим мужем. Они ответили: «Потерпи еще чуть-чуть, не требуй от него многого, все образуется».

Тут я почувствовала, что нас всех скопом увлекают к какому-то выходу… все… я на площадке… поднимаюсь по лестнице… я уже здесь.

Случай 3

(Ч) Каменный дом и мужчины в клетках

Алиса, 40 лет, боль в грудном отделе позвоночника появилась в 26 лет. После массажа или сеансов Рэйки наступает временное улучшение, но через какое-то время боль возвращается. Не складываются отношения с отцом, с мужчинами-партнерами по бизнесу, ушла от мужа. Отец с детства обижал, «отыгрывался» за малейшую провинность. Муж трус, сбежал от трудностей. Партнеры подставляют под финансовые неприятности. Ушла от родителей с маленькой дочерью на руках, сама пробилась к экономической независимости.

В беседе выделяем опорные проблемы: здоровье (боль в спине), психика (одиночество), взаимоотношения (мужчины, ненадежность).

…Легко находит дорогу в прошлую жизнь.

– Где ты?

– В пещере.

– Что ты видишь?

– Ничего. Здесь темно.

– Откуда тебе известно, что это пещера?

– Чувствую свод, холод, вдали свет.

– Иди на свет. Идешь?

– Да.

– Где ты находишься? Какое это пространство?

– Горы. Вокруг лес.

– Что за горы, что за лес? Где эта местность?

– Карпаты.

– Чьими глазами ты смотришь на это? Кто ты? Сколько тебе лет? Во что ты обута, одета?

– Старуха, 60 лет, босая, в черном платье.

– Что ты делаешь в горах?

– Откуда ты пришла?

– Я здесь живу.

– Где живешь?

– Здесь.

– Как давно?

– Всегда.

– У тебя есть близкие люди?

– Нет.

– Где твой дом?

– Здесь.

– Как он выглядит?

– Из камня. Я сижу на камне.

– Что есть в твоем доме?

– Ничего.

– Чем ты питаешься?

– Что есть в лесу.

– Как давно ты живешь здесь?

– Всегда.

– Что там внизу, под горой, – село, город? Ты бывала там?

– Нет. Там белые дома, люди в расшитых рубашках, дети.

– Это большое, богатое село?

– Да.

– Люди там, внизу, знают тебя?

– Нет.

– Как ты попала в этот лес?

– Пришла.

– Откуда?

– Из леса.

– Ты можешь представить себя ребенком?

– Да, мне пять лет.

– Где ты находишься?

– В лесу.

– Что вокруг?

– Дом, крыльцо простое, вокруг густой лес.

– Что ты здесь делаешь?

– Стою.

– Ты кого-то ждешь?

– Нет.

– Зайди в дом. Осмотрись. Что ты видишь? Опиши обстановку.

– Комната большая. В углу икона Божьей Матери, стол пустой, на полу дорожки домотканые, стены бревенчатые, нары двухъярусные. Люди спят. Трое. Внизу мужчина, он большой, наверху спят двое.

– Они твои родные?

– Нет.

– Кто они?

– Не знаю.

– Ты здесь живешь давно?

– Всегда.

– Ты помнишь свою мать?

– Нет.

– Ты помнишь, как мать принесла тебя сюда, кормила грудью?

– Да.

– Куда она делась?

– Не знаю.

– Ты подкидыш?

– Да.

– Что ты сейчас чувствуешь?

– Хочу есть.

– Подойди к мужчине внизу, толкни его. Он дышит? Он теплый?

– Нет, он холодный.

– В доме есть вода, еда, какая-нибудь утварь в сенях, во дворе?

– Нет ничего.

– А что вы здесь ели?

– Суп из травы.

– Кто эти люди? Староверы, отшельники, охотники?

– Не знаю. Мне страшно.

– Ты видишь себя в десять лет? Что на тебе надето?

– Вижу. Белое платье, худая.

– В двадцать лет?

– В платье, худая.

– В тридцать?

– Я худая, в черном платье и тяжелых ботинках.

– Где ты взяла эту одежду?

– На камне лежало платье, рядом стояли ботинки.

– Значит, тебе люди подбрасывали одежду?

– Не знаю. Наверное.

– Где ты спала?

– В шалаше, на траве.

– А зимой? В лесу?

– Да.

– Что ты делала все годы?

– Таскала камни… чтобы построить дом.

– Ты его построила?

– Да. Я сижу на камне в доме.

– Какая крыша в твоем доме?

– Крыши нет.

– А стол, стул?

– Камень.

– Что ты сейчас чувствуешь?

– Усталость, пустоту…

– Ты чувствуешь обиду на людей, на мать, которая тебя оставила?

– Нет. Я устала.

– Что ты сейчас чувствуешь?

– Я не хочу жить.

– Что ты делаешь?

– Я встаю и иду в гору, поднимаюсь по ступеням… я их сама вырубила. Я на вершине…

– Зачем ты поднялась на вершину? Чтобы прекратить жизнь?

– Да, я устала жить.

– Что дальше?

– Я падаю вниз.

– Что ты чувствуешь? Тебе страшно?

– Нет. Мне хорошо. Облегчение.

– Душа твоя отлетела. Она видит свое тело?

– Да. Я лежу у реки. Без единой царапины. Вижу орла. Он клюет мое тело…

– Успокойся. Твоя душа теперь может лететь к своей матери… ты видишь ее?

– Да… Толстая, в пышной юбке, во дворе много детей…

– Пожалуйста, попроси у нее прощения за то, что покидаешь ее, и за то, что раньше не пыталась ее увидеть и простить. От всего сердца прости свою мать за то, что она оставила тебя чужим людям. Она сама страдала от этого, она не виновата… Ну как, ты простила ее? И она простила тебя?

– Да, она улыбается мне.

– Тебе легко?

– Да.

– Лети в небо… Ты свободна.

(Долго летает среди звезд.)

– Звезды какие?

– Как электрический свет… И они меня принимают, любят.

– Ты чувствуешь их отношение? Они, по-твоему, разумны?

– Да, они живые…

– Ты летишь дальше?

– Да…Меня встречает Саи Баба… Обнимает (Алиса плачет), любит меня.

– Он что-нибудь говорит?

– Нет. Просто улыбается, стоит рядом.

– А дальше?

– Говорит: «Тебе надо вернуться на Землю для новой жизни».

– Тогда возвращайся…

(…После перерыва продолжаем регрессию.)

– Найди дверь, которая приведет тебя в ту жизнь, где ты встретишься с мужчинами, имеющими с тобой проблемные отношения в нынешней жизни. Ты нашла эту дверь?

– Да. Я стою в темном коридоре. Передо мной много клеток.

– Что это за клетки? Кто в них? Мужчины?

– Да.

– А ты кто? Кем ты себя ощущаешь?

– Мужчина. Мне 18 лет. На мне форма железнодорожника, сапоги кирзовые. Зовут Саша.

– Что за помещение, в котором ты находишься?

– Не знаю.

– Это тюрьма?

– Нет.

– Лагерь?

– Не знаю. Возможно.

– Что ты здесь делаешь?

– Охраняю.

– Кого?

– Этих мужчин.

– Ты узнаешь кого-нибудь из них? Подойди к первой клетке. Кто в ней?

– Борис. Его зовут Борис. Я узнаю в нем своего нынешнего партнера по бизнесу, ему 35 лет.

– Как он выглядит?

– В черной спецовке. Сидит на соломе. Злой.

– Спроси его, за что он здесь?

– Он отвечает: «Не твое собачье дело».

– Тебе его жалко?

– Нет.

– А кто в соседней клетке?

– Иван, ему лет 35, хорошо одет, полный, в брюках, куртке опрятной. Сидит недавно за мелкое хулиганство. Тоже на соломе. Похож на моего знакомого по бизнесу.

– Спроси его, что он совершил?

– Не говорит. Бурчит: «Хочу и сижу, отвяжись».

– Кто в другой клетке?

– Мой отец. (У нее перехватывает горло, плачет.) Сидит за участие в драке. Но говорит, что не виноват. Его зовут Рамзис, как и моего нынешнего отца. Седой, красивый, благородной внешности. Улыбается насмешливо, но не зло. Он не сидит на соломе, стоит. Я хочу его выпустить, это в моих силах. Но он улыбается и молчит.

– Много других людей здесь в клетках?

– Да. Помещение длинное и узкое. Я хожу взад-вперед перед клетками.

– Какое у тебя отношение к этим людям?

– Я им сочувствую. Я здесь вроде как поневоле на службе.

– Какая у тебя форма?

– Железнодорожная.

– А может, энкэвэдэшная?

– Возможно.

– Семья у тебя есть?

– Больная мать. Жены, детей нет.

– Что за местность, в которой вы живете?

– Равнина. Поселок.

– Это Казахстан?

– Похоже.

– А дом у тебя какой?

– Небольшой, дощатый.

– В нем сколько комнат?

– Одна.

– Как обставлена?

– Кровать, стол, комод, пол дощатый.

– Что на стенах?

– Ничего.

– Что на столе?

– Хлеб.

– Как вы живете?

– Плохо. Скудно.

– Ты работаешь ради куска хлеба?

– Да. Чтобы мать кормить. Она больна.

– В какое время ты живешь? Это довоенное время, 30-е годы?

– Да. Скоро будет война…

– Ты участвуешь в войне? Видишь себя солдатом?

– Да.

– Как ты одет? В каком звании?

– Военная форма, сапоги кирзовые, наверное, солдат.

– Сколько тебе лет?

– 26 лет.

– Где ты себя видишь?

– У ручья, под горой, наверху лес. Я набираю воду во флягу.

– Кто с тобой в этом лесу?

– Отряд.

– Что за отряд? Партизанский?

– Нет.

– Вы участвуете в боевых действиях?

– Да.

– А сейчас что? Передышка?

– Да. И я решил спуститься к ручью набрать воды.

– Что дальше?

– Выстрел в спину.

– Что ты чувствуешь? В какое место попала пуля?

– Жар в позвоночнике.

– Где именно? Грудной отдел, выше поясницы?

– Да.

– Что дальше?

– Я упал в ручей.

– Твоя душа отлетела?

– Да.

– Ты летишь?

– Нет, стою и смотрю.

– Оглянись назад. Кто в тебя стрелял? Ты его видишь? Это враг?

– Нет, свой, он в форме милиционера (а может, НКВД), он ухмыляется.

– А что ты чувствуешь?

– Ужас.

– Отчего? Оттого, что тебя убил свой?

– Да.

– Ты его знаешь?

– Нет.

– Не видел, не общался?

– Нет.

– Он тебе напоминает кого-нибудь из нынешней жизни?

– Смутно кого-то.

– Ты поднимаешься в небо?

– Да.

– Пожалуйста, задержись здесь. Попроси прощения у своих товарищей за то, что покидаешь их. Найди мать и попрощайся с ней. Попроси прощения у всех, кого охранял в клетках, за все невольные обиды. Прости своего убийцу, он не ведал, что творил. Он человек подневольный, прости ему его зло. (Этот ритуал занимает немало времени. Алиса плачет.)

– Ты простила убийцу?

– Да.

– Ты видишь его лицо?

– Да. Он улыбается мне по-доброму, машет рукой.

– Они все тебя слышали? Они знают, что ты простил их?

– Да. Слышат. Все подняли лица, улыбаются, машут руками…

– Ты чувствуешь покой и освобождение?

– Да.

– Тебе легко?

– Да. Я лечу в небо… высоко… все выше…

– Что чувствуешь?

– Свободу. Легкость…

Резюме. Алиса из своей трудной одинокой жизни в лесу вынесла качество, которое позволило ей в этой жизни терпеть и не сдаваться, надеяться только на себя. А та непосильная работа и непроходящая усталость были исцелены, как и выстрел в спину. Встретив Алису через несколько месяцев, я увидела необычайно помолодевшую, цветущую женщину. У нее появился друг, она купила квартиру, выиграла два компьютера. Дочь отлично учится в художественном колледже, бизнес идет успешно.