Текст книги "В объятиях страсти"

Глава 8

– Уинтерборн, откройте глаза… Вот так, молодец… Посмотрите на меня.

Риз моргнул, медленно приходя в себя. Он лежал на голой земле, и ему было страшно холодно. Вокруг собралась толпа. Люди кричали, задавали вопросы, давали советы. Над ним склонился Северин. Боль была жуткая, невозможно было пошевелиться, что-то случилось с левой рукой: она онемела и потеряла чувствительность.

– Мальчик… – пробормотал Риз, вдруг встревожившись.

– С ним все в порядке: цел и невредим, – сообщил Северин и добавил: – Даже попытался залезть к вам в карман, когда вы потеряли сознание, но я прогнал его. Если вы еще раз захотите проявить героизм, то сделайте это хотя бы ради полезного члена общества.

Он протянул руку, чтобы помочь Ризу подняться, но тот скривился от боли и пожаловался:

– У меня не двигается рука.

– Какая? Левая? Вероятно, перелом. Не знаю, следует ли мне напоминать вам об этом, но все же попытаюсь: когда здание рушится, нужно бежать от него, а не к нему.

Внезапно в толпе раздался командный женский голос, заглушая крики зевак и гул паровых машин.

– Пропустите меня немедленно! Разойдитесь!

Через толпу к лежавшему на земле Ризу решительно пробиралась дама в черном, с веселым зеленым шарфиком на шее, ловко используя трость с изогнутой ручкой, чтобы проложить себе дорогу. Окинув раненого оценивающим взглядом, дама, не обращая внимания на грязь, опустилась рядом с ним на колени.

– Мисс, – с легким раздражением обратился к ней Северин, – вы, без сомнения, пытаетесь помочь, но…

– Я медик! – перебила она его.

– Вы хотите сказать – медсестра? – уточнил Северин.

Не обращая на него внимания, женщина спросила Риза:

– Где болит?

– Плечо…

– Пошевелите пальцами, пожалуйста. Что чувствуете? Рука онемела? Ощущаете покалывание?

– Нет, только онемение.

Стиснув зубы, Риз посмотрел на незнакомку: молодая – лет двадцати двух, – хорошенькая, с каштановыми волосами и большими зелеными глазами. Несмотря на стройную фигуру и тонкие черты лица, она не производила впечатление субтильной барышни. Осторожно взяв раненого за локоть, она проверила, как двигается рука Риза и плечо пронзила такая боль, что он застонал. Женщина осторожно опустила травмированную руку ему на живот и начала прощупывать плечо, сунув руку под пальто.

У Риза потемнело в глазах, и он закричал от боли.

– Не думаю, что там перелом, – заявила женщина и наконец прекратила экзекуцию.

– Хватит его мучить! – раздраженно сказал Северин. – От ваших действий ему становится хуже. Здесь нужен настоящий врач, а не какая-то…

– Не беспокойтесь, у меня есть диплом доктора, – перебила его дама. – У вашего друга вывих плеча. – Она развязала узел своего шарфика, сняла его с шеи и потребовала: – Дайте ваш галстук. Мы должны зафиксировать его руку, прежде чем поднимем с земли.

– И куда же мы его поведем? – уточнил Северин.

– Я принимаю больных неподалеку отсюда. Ваш галстук, пожалуйста.

– Но… – попытался возразить Северин, но Риз остановил его:

– Отдайте ей галстук!

Боль была нестерпимой, и ему хотелось, чтобы мучения поскорее кончились. С недовольным ворчанием Северин подчинился, и докторша ловко связав свой шарфик с галстуком, сделала перевязь для онемевшей руки раненого, надела ее с помощью Северина ему на шею и обернула краем локоть.

– Мы поможем вам подняться, – сказала она Ризу. – Здесь недалеко, не волнуйтесь. У меня в кабинете есть все необходимое, так что все будет хорошо.

Северин нахмурился.

– Мисс, позвольте вам возразить…

– Доктор Гибсон к вашим услугам, – представилась дама.

– Хорошо, доктор Гибсон, – произнес Северин, сделав ударение на слове «доктор» с явной издевкой. – Это мистер Уинтерборн, владелец универмага. Его должен лечить настоящий врач: с опытом и соответствующей подготовкой, не говоря уже о…

– О пенисе? – прервала его доктор Гибсон. – Боюсь, у меня его нет. Но обладание мужскими гениталиями не является обязательным условием для получения медицинского образования. Я настоящий врач, и чем скорее займусь плечом мистера Уинтерборна, тем лучше для него. – Видя, что Северин все еще колеблется, она добавила: – Значительное ограничение подвижности плечевого сустава, нарушение элевации руки, клювовидный отросток выступает, – все это указывает на задний вывих. Необходимо немедленно вправить сустав, если мы хотим предотвратить дальнейшее повреждение сосудисто-нервного пучка верхней конечности.

Если бы Риз не испытывал сильной боли, то расхохотался бы, глядя на выражение лица Северина, совершенно ошеломленного.

– Я помогу дотащить пострадавшего до вашего кабинета, – пробормотал Северин.

Во время короткой, но мучительной прогулки Северин продолжал расспрашивать докторшу, и та отвечала на его многочисленные вопросы с невероятным терпением. Ее звали Гаррет Гибсон. Уроженка Восточного Лондона, она сначала работала санитаркой и училась на курсах медсестер, она начала посещать занятия на медицинских курсах, а три года назад получила диплом медицинского факультета Сорбонны. Вернувшись из Парижа, открыла в Лондоне врачебную практику, как это водится, в частном доме, принадлежавшем ее овдовевшему отцу.

Вскоре они добрались до трехэтажного здания, втиснутого в ряд таких же построенных из темно-красного кирпича домов с удобными террасами в георгианском стиле. Такие здания имели стандартную планировку: на каждом этаже располагались помещения в передней и тыльной частях с проходом и лестницей. Горничная открыла им дверь и пригласила войти. Доктор Гибсон провела гостей в заднюю комнату, безупречно чистую приемную. Здесь стояли раскладное смотровое кресло, обитое кожей, скамья, письменный стол и шкафчики красного дерева. Доктор Гибсон велела Ризу сесть в кресло, которое легко превращалось в кушетку. Все его части регулировались, так что можно было поднять голову пациента, верхнюю часть туловища или ноги. Быстро избавившись от верхней одежды и шляпы, доктор Гибсон передала их горничной, подошла к Ризу и осторожно сняла импровизированную перевязь.

– Прежде чем вы ляжете, мистер Уинтерборн, давайте снимем пальто.

Холодный пот струился по лицу Риза, но он кивнул.

– Моя помощь нужна? – спросил Северин.

– Да. Осторожно начните снимать верхнюю одежду с правого рукава, – распорядилась доктор Гибсон, – а я потом возьмусь за левый, где повреждено плечо. Пожалуйста, без резких движений.

Несмотря на все их предосторожности, Риз вздрагивал и стонал, когда с него снимали пальто, потом, закрыв глаза, принялся раскачиваться, пытаясь справиться с болью. Северин поддерживал его, приобняв за здоровое плечо.

– Может, разрезать рубашку и жилет? – предложил он докторше.

– Да, так будет лучше, – согласилась мисс Гибсон. – Поддержите его, а я разрежу.

Риз открыл глаза, почувствовав легкие прикосновения металла к голому телу. Доктор Гибсон умело обращалась с ножом. Взглянув на ее бесстрастное лицо, он невольно подумал, что ей, должно быть, пришлось преодолеть множество препятствий, чтобы утвердиться в мужской профессии.

– Черт возьми, – пробормотал Северин, увидев на спине и плече Риза кровоподтеки. – Надеюсь, спасение оборванца того стоило, Уинтерборн.

– Конечно, стоило, – сказала доктор Гибсон и, повернувшись, стала рыться в шкафу. – Он спас жизнь мальчику. А каким он станет, когда вырастет, одному Богу известно.

– Бьюсь об заклад, преступником, – заявил Северин.

– Может, да, – сказала доктор Гибсон, возвращаясь к креслу с мензуркой, в которой плескалась янтарная жидкость. – А может, и нет.

Она протянул стаканчик Ризу.

– Вот выпейте, мистер Уинтерборн.

– Что это? – с опаской спросил Риз, протянув здоровую руку.

– Вам нужно расслабиться.

Попробовав жидкость на вкус, он сразу определил, что это, и с благодарностью посмотрел на свою спасительницу: – Виски, к тому же приличной выдержки. – Осушив мензурку в два глотка, он протянул руку за добавкой. – Чтобы по-настоящему расслабиться, мне нужно еще выпить.

Мисс Гибсон бросила на него скептический взгляд, и Риз пояснил:

– Я валлиец.

Докторша улыбнулась и налила еще немного.

– Мне тоже нужно расслабиться, – заявил Северин.

Она покачала головой.

– К сожалению, вам придется сохранять трезвость: мне наверняка понадобится ваша помощь.

Забрав у Риза мензурку, она поставила ее на столик и вернулась.

– Мистер Уинтерборн, мы сейчас с мистером Северином поможем вам лечь.

Прежде чем утвердиться в положении лежа на кожаной поверхности, Риз пару раз выругался по-валлийски. Боль не отпускала его, накатывая волнами. Доктор Гибсон нажала пару раз ногой на расположенную внизу педаль, чтобы разложить кресло и поднять на удобную высоту, а затем подошла к травмированной руке пациента и распорядилась:

– Мистер Северин, встаньте, пожалуйста, с другой стороны, положите ладонь на грудную клетку мистера Уинтерборна и удерживайте его в таком положении.

Северин улыбнулся Ризу, следуя указаниям доктора, и ехидно спросил:

– Что вы думаете об акциях железной дороги в Хаммерсмите теперь, когда находитесь в моей власти?

– Все еще рассчитываю их заполучить, – выдавил Риз.

– Возможно, эта предосторожность будет излишней, мистер Уинтерборн, – вмешалась доктор Гибсон, поднося ко рту Риза кусок кожаного ремня, – но я бы все же посоветовала вам воспользоваться вот этим…

Заметив замешательство в глазах Риза, она добавила:

– Не беспокойтесь, я никогда не использую расходные материалы повторно.

Риз взял ремень в зубы.

– А у вас хватит силенок? – с сомнением спросил Северин доктора Гибсон.

– Вы хотите посоревноваться со мной в армрестлинге? – холодно уточнила та.

Северин фыркнул.

– Нет, я не переживу, если вы выиграете.

– Ну, это вряд ли, мистер Северин, – с улыбкой сказала доктор Гибсон. – Однако просто так, без боя, я бы, конечно, не сдалась.

Она взяла запястье пациента в правую руку, а другой ухватилась за плечо.

– Держите его крепче, – предупредила она Северина, а затем, приподняв руку пациента, медленно сделала вращательное движение, пока сустав не встал на место.

Риз издал возглас облегчения, почувствовав, что боль ослабла. Повернув голову, он выплюнул ремень и судорожно вздохнул.

– Спасибо.

– Все в порядке, – удовлетворенно сказала докторша, ощупывая плечо.

– Вы молодец, – похвалил ее Северин, – и, вне всякого сомнения, умны, доктор Гибсон.

– Я бы предпочла услышать «компетентна», но все равно спасибо за признание моего профессионализма.

Используя ножную педаль, она опустила кресло.

– Прошу прощения, но ваша рубашка и жилет безнадежно испорчены.

Риз покачал головой, давая понять, что это мелочи и ему нет до них дела.

– Плечо еще пару дней будет беспокоить, потом отек пройдет и можно начинать разрабатывать руку, несмотря на дискомфорт. В противном случае мышцы ослабеют, – напутствовала пациента доктор. – До конца сегодняшнего дня держите руку на перевязи и воздерживайтесь от физических нагрузок.

Мисс Гибсон помогла ему сесть и умело надела перевязь.

– Чтобы не было проблем со сном, я пропишу микстуру. Принимайте по одной чайной ложке на ночь.

Докторша взяла пальто и осторожно накинула Ризу на плечи.

– Пойду пока поймаю экипаж, – сообщил Северин. – Уинтерборну нельзя выходить на улицу в таком виде, с обнаженной грудью, иначе весь тротуар будет завален упавшими в обморок женщинами.

Когда Северин вышел из комнаты, Риз неловко потянулся за бумажником, лежавшим во внутреннем кармане пальто.

– Сколько я вам должен?

– Флорина будет достаточно.

Эта сумма была вдвое меньше той, что запросил бы доктор Хевлок, штатный врач Уинтерборна. Риз достал монету и, протянув своей спасительнице, заметил:

– Благодарю за помощь, доктор Гибсон, вы настоящий профессионал.

Женщина улыбнулась, но даже без тени кокетства: похвала нисколько не смутила ее, – и это очень понравилось Ризу. Несмотря на трудный путь, который она выбрала для себя, наверняка ее ждет успешное будущее.

– Непременно порекомендую вас своим знакомым, – пообещал Риз.

– Вы очень добры, мистер Уинтерборн и, тем не менее, боюсь, мне придется закрыть практику уже к концу месяца.

Она вздохнула и опустила глаза.

– Могу я спросить почему? – осведомился Риз.

– Очень мало пациентов. Люди боятся доверять свою жизнь и здоровье женщине: считают, что у меня нет ни физической выносливости, ни остроты ума, чтобы заниматься медициной. – Невеселая улыбка тронула ее губы. – А еще многие думают, что женщины не умеют держать язык за зубами, поэтому для них не существует такого понятия как «врачебная тайна».

– О, я часто сталкиваюсь с предрассудками, – согласился с ней Риз. – Единственный способ бороться с ними – доказать, что они ложны.

– Увы, это очень непросто, – вздохнула доктор Гибсон, с отсутствующим видом переставляя пузырьки на подносе.

– Какие рекомендации вы бы дали себе? – неожиданно спросил Риз.

– Простите, что? – не поняла докторша, бросив на него удивленный взгляд через плечо.

– Расскажите о своих достоинствах как врача, – пояснил Риз.

Доктор Гибсон повернулась к нему, задумчиво нахмурившись.

– В пору работы хирургической медсестрой в больнице Святого Фомы я брала частные уроки, чтобы получить сертификаты по анатомии, физиологии и химии. В Сорбонне я два года изучала анатомию и три – акушерство. Я с отличием окончила университет, а затем некоторое время училась у сэра Джозефа Листера, который научил меня технике антисептической хирургии. Короче говоря, у меня прекрасное медицинское образование, и я могла бы принести пользу людям, учитывая…

Она замолчала, увидев, что Риз достал визитную карточку из бумажника.

– Приходите в контору универмага «Уинтерборн» в понедельник утром, к девяти. Спросите миссис Фернсби и передайте это ей…

– Могу я спросить, с какой целью? – явно удивившись, поинтересовалась доктор Гибсон.

– У меня в штате есть врач, который следит за здоровьем сотрудников. Это старый чудак, но сердце у него доброе. Ему придется согласиться работать с вами, но я не думаю, что он будет сильно возражать. Помимо всего прочего, он давно просит нанять акушерку, поскольку не справляется с работой из-за ревматизма. Если вы готовы…

– Да, конечно, спасибо большое. – Доктор Гибсон с благодарностью взяла из рук Риза карточку. – Я буду в вашей конторе в понедельник, ровно в девять. – Ее лицо просияло. – Сегодня не самый удачный день для вас, мистер Уинтерборн, но мне, похоже, он принес удачу!

Глава 9

– Мистер Уинтерборн! – всплеснув руками, в ужасе воскликнула миссис Фернсби, войдя в кабинет и увидев полуодетого всклокоченного Риза с повязкой через плечо. – Боже милостивый, что случилось? На вас напали? Ограбили?

– Нет, это было всего лишь ветхое здание.

– Что?

– Я все объясню позже, Фернсби. В данный момент мне нужна рубашка. – Он неловко выудил рецепт из кармана пальто и протянул ей. – Отдайте это аптекарю: пусть приготовит микстуру. У меня вывих плеча, и оно чертовски болит. Кроме того, скажите моему адвокату, чтобы немедленно пришел в контору.

– Рубашка, лекарство, адвокат, – повторила миссис Фернсби, запоминая распоряжения господина. – Вы собираетесь подать в суд на владельцев ветхого здания?

Морщась от дискомфорта в плече, Риз опустился в кресло за письменным столом и ответил:

– Нет, но мне нужно немедленно пересмотреть завещание.

– Вы уверены, что не хотите сначала отправиться к себе и помыться? – спросила секретарша. – Вы выглядите довольно… неопрятно.

– Нет, это подождет. Скажите Куинси, чтобы принес сюда горячей воды и полотенце. Я хотя бы умоюсь. И приготовьте мне чаю… нет, кофе.

– Если хотите, я пошлю за доктором Хевлоком, сэр.

– Нет, доктор Гибсон мне уже оказала необходимую медицинскую помощь. Кстати, она приедет в понедельник в девять утра. Я собираюсь нанять ее в помощь Хевлоку.

Брови миссис Фернсби высоко поднялись над оправой очков, и у нее вырвалось:

– Доктор Гибсон – женщина?

– Разве вы не слышали о врачах-женщинах? – сухо спросил Риз.

– Слышала, но никогда не видела.

– Значит, увидите в понедельник.

– Хорошо, сэр, – пробормотала миссис Фернсби и быстро вышла из кабинета.

Риз потянулся за баночкой с мятными пастилками, взял одну, сунул в рот и опять откинулся на спинку кресла.

Ощутив хорошо знакомый мятный вкус, он стал обдумывать сложившуюся ситуацию. По дороге домой его ужаснула одна мысль. Что стало бы с Хелен, если бы он внезапно умер? Риз всегда жил без оглядки, шел порой на риск, делал все, что ему заблагорассудится. Давным-давно он понял, что не вечен и когда-нибудь кто-то другой возглавит дело всей его жизни. Риз планировал оставить компанию на попечение совета директоров, группы доверенных лиц, которых собирал вокруг себя на протяжении многих лет. Его мать окружат заботой, но она не заслуживала контрольного пакета акций компании. В составленном Ризом завещании упоминались также некоторые служащие, в том числе миссис Фернсби. Должны были унаследовать небольшие суммы и дальние родственники Риза, а вот Хелен – нет. Если бы сегодня он погиб, то Хелен осталась бы ни с чем. Мало того что он лишил ее девственности, она ведь могла забеременеть!

Стоило подумать, сколько бед он мог бы принести Хелен, и Риз ужаснулся, аж кровь застучала в висках. Опершись головой на здоровую руку, он попытался привести мысли в порядок.

Да, чтобы обеспечить будущее Хелен, действовать необходимо безотлагательно.

Куинси, пожилой камердинер, которого Риз нанял всего несколько месяцев назад, не заставил себя долго ждать: принес свежую рубашку, жилет, кувшин горячей воды и поднос со средствами для ухода. Увидев, в сколь плачевном состоянии пребывает хозяин, слуга встревожился и принялся за дело, что-то бормоча себе под нос с озабоченным видом. Камердинер помог Ризу умыться, побрил и причесал, но труднее всего оказалось одеть своего господина. Травмированное плечо, как и предупреждала доктор Гибсон, беспокоило, и каждое прикосновение к нему причиняло жуткую боль.

Через некоторое время миссис Фернсби принесла микстуру и поднос с кофе и бренди. Подкрепившись, Риз почувствовал, что готов к встрече с адвокатом.

– Добрый день, мистер Уинтерборн, – поздоровался Чарлз Берджес, входя в кабинет и оглядывая Риза со смесью удивления и беспокойства. – Вы сейчас точь-в-точь сорвиголова с Хай-стрит, которого я знал когда-то.

Риз улыбнулся коренастому седовласому адвокату, который еще его отца консультировал по мелким юридическим вопросам. В конце концов он стал одним из советников Риза, когда бакалейная лавка превратилась в огромный торговый бизнес. Теперь Берджес входил в совет директоров компании Риза. Дотошный, проницательный, творческий, он умел продираться сквозь юридические препятствия, как овца из Северного Уэльса через пустошь, заросшую колючим кустарником.

– Миссис Фернсби сказала, что с вами произошел несчастный случай: обрушилась крыша старого дома, – сообщил Берджес и, сев по другую сторону стола, достал из внутреннего кармана сюртука блокнот и карандаш.

– Да, и это обстоятельство заставило меня безотлагательно пересмотреть завещание.

Риз поставил адвоката в известность о возобновлении помолвки с Хелен, умолчав об интимных подробностях.

Берджес внимательно выслушал Риза и сделал несколько пометок в блокноте.

– Как я понял, вы хотите обеспечить будущее леди Хелен после того, как она вступит в законный брак с вами, – сказал адвокат.

– Нет, – возразил Риз, – я хочу изменить завещание прямо сейчас. Если со мной что-то случится до свадьбы, леди Хелен должна получить наследство согласно моей воле.

– Но вы не обязаны заботиться о леди Хелен, пока она не станет вашей женой.

– Уже обязан: возможно, она беременна от меня. Я хочу без промедления передать ей пять миллионов фунтов в доверительное управление, – заявил Риз.

Адвокат, явно ошарашенный, быстро что-то записал и уточнил:

– Если ребенок родится в течение девяти месяцев после вашей кончины, вы хотели бы позаботиться о нем, я правильно понял?

– Да. Он – или она – унаследует компанию. В противном случае все переходит к леди Хелен.

Карандаш адвоката остановился.

– Это, конечно, не мое дело, но вы знаете леди Хелен всего несколько месяцев.

– Да, вы правы: это не ваше дело! – отрезал Риз. – Такова моя воля.

Хелен ради него рисковала всем, отдалась ему без всяких условий, и он должен был сделать для нее не меньше.

Риз, конечно, не планировал в ближайшее время покидать этот мир, у него было крепкое здоровье, и он надеялся, что у него еще все впереди, но сегодняшний несчастный случай, не говоря уже о железнодорожной аварии, в которую он попал, показали, что никто не застрахован от превратностей судьбы.

* * *

Кэтлин и Девон прибыли в особняк Рейвенелов как раз к послеобеденному чаю, который был накрыт в гостиной на длинном низком столике перед диваном. Войдя в комнату, Кэтлин сначала подошла к Хелен и обняла ее так крепко, как будто они были в разлуке два месяца, а не два дня. Хелен ответила на объятие столь же тепло. Кэтлин стала для нее старшей сестрой, а временами относилась к ней и вовсе по-матерински. Они доверяли друг другу секреты и вместе горевали о Тео. В Кэтлин Хелен нашла искреннего понимающего друга.

Когда Тео женился на Кэтлин, все надеялись, что это поможет ему остепениться. Все Рейвенелы обладали взрывным темпераментом, были безрассудны и взбалмошны. Эти качества отличали их предков в битвах, когда те сражались бок о бок с норманнскими завоевателями в 1066 году. К несчастью, в мирное время эти качества скорее мешали, чем помогали жить.

К тому времени, когда Тео унаследовал графский титул, поместье Эверсби почти превратилось в руины. Все здесь медленно приходило в упадок, арендаторы голодали, а земля десятилетиями толком не обрабатывалась. Никто не знает, что стало бы с приоратом, если бы Тео получил титул графа Тренира. Всего лишь через три дня после свадьбы он сел на необъезженную лошадь, и она сбросила его. Тео сломал себе шею и умер.

Кэтлин, Хелен и близняшки думали, что им придется покинуть поместье, как только Девон, их дальний родственник, вступит в наследство, но, к их удивлению, он позволил им остаться и решил возродить приорат. Вместе со своим младшим братом Уэстоном Девон занялся поместьем, изучив все, что мог, о сельском хозяйстве, благоустройстве земель, технике и управлении недвижимостью.

Кэтлин обняла близняшек. Единственным ярким пятном в сером зимнем свете, проникавшем из окон, были рыжие волосы этой миниатюрной женщины с кошачьей грацией, высокими скулами и слегка раскосыми карими глазами.

– Мои дорогие, – воскликнула Кэтлин, обнимая близняшек. – Как я скучала по вам! Мне так много нужно вам рассказать!

– Мы тоже соскучились, – сказала Хелен со смущенной улыбкой.

– Как вы думаете, кого мы привезли из Эверсби? – спросила Кэтлин.

– Кузена Уэста? – предположила Хелен.

В этот момент из прихожей донесся пронзительный лай, и Пандора воскликнула:

– Ах вот кто это! Наполеон и Жозефина!

– Собаки тосковали по вам, – сказала Кэтлин. – Будем надеяться, что с ними не возникнет проблем, иначе придется отвезти животных назад в Гэмпшир.

В гостиную ворвались два черных кокер-спаниеля и с веселым тявканьем принялись прыгать вокруг близняшек. Пандора сделала вид, что нападает на Наполеона, и тот с радостным визгом плюхнулся на спину. Кэтлин открыла было рот, чтобы остановить это безобразие, но передумала и только покачала головой, признавая, что любая попытка утихомирить буйных девиц будет совершенно бесполезной.

Девон, лорд Тренир, вошел в комнату и, окинув взглядом нелепую сцену, с ухмылкой съязвил:

– Какая прелесть! Прямо младенцы в коротких штанишках.

Граф, темноволосый и голубоглазый красавец, обратил свой взгляд к Кэтлин, и в глазах его зажегся огонь влюбленного. Приблизившись к ней и скользнув рукой по узкому плечу, он прижался подбородком к рыжим кудрям, заколотым на затылке (Хелен впервые видела, чтобы он прикасался к Кэтлин в такой откровенно фамильярной манере), и поинтересовался:

– Надеюсь, вы вели себя хорошо в наше отсутствие?

– Да, только не все! – выпалила Кассандра.

Кэтлин удивленно взглянула на ее сестру:

– Так значит, ты вела себя плохо, Пандора?

– С чего ты решила, что я? – с притворным негодованием воскликнула та, и все рассмеялись.

Девушка поднялась с пола, где играла с псами: один из них по-прежнему извивался у нее в руках, норовя лизнуть в лицо, – и заявила:

– У нас к тебе тоже будут вопросы, Кэтлин. Скажи-ка нам, откуда у тебя на пальце это кольцо.

Взгляды присутствующих устремились на левую руку Кэтлин, и та с довольным видом вытянула ее, чтобы все увидели на безымянном пальце перстень с рубином редкого оттенка, который называется «голубиная кровь», оправленным в желтое золото, украшенное филигранью.

– Перед тем как сесть в поезд в Гэмпшире, – сообщила Кэтлин, – мы с Девоном зарегистрировали брак в мэрии.

Сестры Рейвенел разразились радостными восклицаниями. Эту новость нельзя было назвать неожиданной. Домочадцы давно уже знали, что Девона и Кэтлин тянет друг к другу.

– Замечательно! – просияв, радостно воскликнула Хелен. – Вы прекрасно подходите друг другу.

– Надеюсь, вы не будете слишком плохо думать обо мне из-за того, что я вышла замуж, еще не сняв траур, – сказала Кэтлин сдавленным от волнения голосом. – Мне бы не хотелось, чтобы кто-то из вас считал, что я забыла Тео или что не уважаю его память. Но так уж вышло, что мы с Девоном привязались друг к другу, ну вот и решили…

– Привязались?! – перебил ее Девон, подняв брови, и в его голубых глазах мелькнула озорная искорка.

Кэтлин выросла в строгой семье, где не поощрялось проявление чувств, и Девон часто поддразнивал ее по этому поводу. Ее принципы и стремление всегда и во всем соблюдать правила приличия доходили до смешного.

– То есть полюбили друг друга, – смущенно пробормотала Кэтлин.

– Я не расслышал: что ты сказала? – переспросил Девон, склонив голову набок.

– Я сказала, что люблю тебя, – покраснев, проговорила Кэтлин. – Более того, обожаю. А теперь я могу продолжить?

– Можешь, – разрешил Девон, крепче прижимая ее к себе.

– Как я уже сказала, мы решили, что нам лучше пожениться сейчас.

– Я рада за вас, – недовольно буркнула Кассандра. – Но почему не подождать немного, чтобы устроить настоящую свадьбу?

– Я объясню позже, а сейчас давайте попьем чаю.

– Вот заодно и объяснишь, – предложила Пандора.

– Такие разговоры не ведут за чаепитием, – уклончиво сказала Кэтлин.

Хелен догадалась, что Кэтлин ждет ребенка. Именно этим обстоятельством можно было объяснить поспешное заключение брака и нежелание посвящать в подробности девятнадцатилетних девушек.

Легкий румянец вспыхнул на щеках Хелен, когда она подумала о том, что Девон и Кэтлин спят в одной постели, как муж и жена. Это было шокирующей новостью для нее. Впрочем, она сама только вчера занималась любовью с Ризом Уинтерборном…

– Но почему… – начала было Пандора.

– О боже! – вмешалась Хелен. – Собаки обнюхивают чайный столик. Давайте сядем, и я налью всем чаю. Кэтлин, как поживает кузен Уэст?

Послав Хелен благодарный взгляд, Кэтлин устроилась в кресле. Разговор об Уэсте мгновенно отвлек близняшек от щекотливой темы, как и предполагала Хелен. Брат Девона, молодой повеса, который притворялся куда бо`льшим циником, чем был на самом деле, сумел расположить к себе обеих девушек. Они обожали его, а он снисходительно относился к их шалостям, был исключительно доброжелателен и вел себя как старший брат, которого у них, по существу, не было. Тео жил сначала в школе-интернате, а потом в Лондоне, и сестры его практически не видели.

Вскоре разговор зашел о приорате Эверсби. Девон рассказал об огромном месторождении гематитовой руды, которое было недавно открыто, и о планах ее добычи и продажи.

– Значит, теперь мы богаты? – уточнила Пандора.

– Бестактно задавать подобные вопросы, – одернула ее Кэтлин и взяла чашку, но перед тем, как сделать глоток, подмигнула сестре и тихо добавила: – Разумеется, да.

Близняшки захихикали, а Кассандра поинтересовалась:

– Так же богаты, как мистер Уинтерборн?

– Ну ты и замахнулась! – усмехнулась Пандора. – Богаче мистера Уинтерборна нет человека в Лондоне. – Но заметив, как нахмурился Девон, добавила извиняющимся тоном: – О, простите: совсем забыла, что нам нельзя упоминать это имя!

Девон снова заговорил о приорате Эверсби, и девушки с интересом выслушали рассказ о планах строительства железнодорожной станции рядом с их поместьем. Здорово, что теперь не надо будет ездить на станцию в Олтон.

Чаепитие, как всегда, вылилось в настоящий пир. Так уж было заведено в семье Рейвенел. Стол украшал дорогой фарфоровый чайный сервиз в цветочек, на тяжелом серебряном подносе стоял чайник вместе с трехъярусными подставками, заполненными хрустящими золотистыми булочками, пирожками, ломтиками сладкого сыра на тостах и крошечными бутербродами с маслом, кресс-салатом и яйцом. Периодически приходил слуга, чтобы заменить чайник на горячий или наполнить кувшины молоком и сливками.

Хелен пыталась принять участие в общем оживленном разговоре, но постоянно отвлекалась, бросая взгляд на каминные часы. Было половина шестого, и до окончания времени для приемов оставалось всего полтора часа. Она отломила кусочек горячей булочки, осторожно положила на него ложечку меда и подождала, пока нагреется и растает. Вкус был восхитительный, но Хелен, сгоравшая от беспокойства, едва могла оценить его. Продолжая пить чай, она кивала и улыбалась, лишь вполуха прислушиваясь к разговору.

– Все было очень вкусно, – сказала наконец Кэтлин, положив салфетку рядом с тарелкой. – А теперь я хочу отдохнуть, день был слишком утомительным. Увидимся за ужином.

Девон подошел к жене и подал руку, помогая подняться со стула.

– Но еще нет семи, – заметила Хелен, пытаясь скрыть смятение. – Вдруг кто-нибудь заедет в гости: в конце концов, сегодня приемный день.

Кэтлин одарила ее улыбкой.

– Сомневаюсь. Девон был в отъезде, и мы не посылали никому приглашений. – Она сделала паузу и пристально посмотрела на Хелен. – Или, может, ты кого-то ждешь?

Воцарилась тишина. Было слышно лишь тиканье каминных часов.

– Да, – наконец ответила Хелен, – жду.

– Кого именно? – в один голос спросили Кэтлин и Девон.

В этот момент в дверях появился лакей и, переступив порог, доложил Девону:

– К вашей светлости мистер Уинтерборн с визитом по личному делу.

У Хелен перехватило дыхание, кровь гулко запульсировала в висках. Девон бросил на нее колючий взгляд, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Хелен похолодела от дурных предчувствий.

– Вы впустили его? – спросил Девон лакея.

– Да, милорд. Он ждет в библиотеке.

– Пожалуйста, выслушай его, – попросила Хелен, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие.

– Посмотрим, – сказал Девон, окинув ее внимательным взглядом.

Его ответ вряд ли можно было назвать обнадеживающим; напротив, в тоне Девона слышалась скрытая угроза. Кэтлин легонько коснулась руки мужа и что-то прошептала ему. Девон посмотрел на нее сверху вниз, и выражение его лица немного смягчилось, но взгляд все еще был жестким.