Текст книги "И вот пришел ты"

Глава 4

– Закари! Дорогой, милый Закари, как хорошо, что ты приехал! – Лили вышла ему навстречу и, взяв его за руку, пригласила в дом с таким видом, будто она была там хозяйкой.

Она приподнялась на цыпочки и подставила ему лицо. Закари покорно поцеловал ее. Одетый в элегантный черный костюм для верховой езды, он был чрезвычайно красив и напоминал благополучного сквайра. Дворецкий с почтением принял у него плащ, перчатки и шляпу и удалился.

Лили поспешно отвела Закари в дальний угол холла и зашептала:

– Они все пьют чай в гостиной – мама, Пенни и Вулвертон. Если ты будешь строить глазки моей сестре, я побью тебя. А теперь пошли!

– Подожди! – взволнованно проговорил Закари, крепче сжав ее руку. – Как Пенелопа?

Лили улыбнулась:

– Не надо беспокоиться. Еще не все потеряно, старина.

– Она по-прежнему любит меня? Она говорила об этом?

– Нет, она не хочет признаваться, – неохотно ответила Лили. – Однако она точно не любит Вулвертона.

– Лили, я умираю от любви к ней! Наш план должен сработать.

– Сработает, – уверенно проговорила Лили и взяла его под локоть. – А теперь… в бой!

Они чинно покинули холл.

– Я приехал слишком поздно? – намеренно громко поинтересовался Закари, чтобы слышали все, кто находился в гостиной.

Лили подмигнула ему.

– Вовсе нет, дорогой. Ты поспел к чаю. – Широко улыбаясь, она впихнула его в гостиную – красивую, просторную комнату с резной мебелью красного дерева, широкими окнами и стенами, задрапированными бледно-желтым шелком. – А вот и мы! – весело объявила она. – Все друг друга знают. Как удобно – не надо никого представлять! – Она с нежностью сжала руку молодого человека. – Должна сказать тебе, Зак, что чай в Рейфорд-Парке великолепен. Почти такой же ароматный, как тот, что я завариваю в Лондоне.

Закари обвел глазами присутствующих.

– Я в жизни не пил лучшего чаю, чем у Лили. Рецепт своей смеси она держит в тайне, поэтому никому не удается превзойти ее.

– Я нашла его во время своих путешествий, – объяснила Лили, усаживаясь на изящный стул с гнутыми ножками.

Она украдкой посмотрела на сестру и успела заметить, как та и Закари обменялись пристальными взглядами. На мгновение в глазах Пенни промелькнули грусть и безнадежная тоска. «Бедняжка Пенни! – подумала Лили. – Я помогу тебе. А потом, возможно, вы с Закари докажете мне, что настоящая любовь действительно существует».

Закари, как истинный джентльмен, направился к небольшому диванчику, на котором сидели Тотти и Пенелопа. Увидев, что девушка смущенно покраснела, он обратился не к ней, а к ее матери:

– Леди Лоусон, я счастлив видеть вас и вашу очаровательную дочь. Надеюсь, у вас все хорошо?

– Очень хорошо, – с некоторой неловкостью ответила Тотти.

Хотя она и возражала против ухаживаний Закари, молодой человек нравился ей. Как и все, она знала, что Закари искренне любит Пенелопу и что его чувство делает ей честь. Но семья со скудными средствами должна смотреть на жизнь практично. Лорд Рейфорд – более выгодная партия для дочери.

Алекс стоял у облицованного мрамором камина, курил сигару и внимательно наблюдал за всеми. Лили бросила на него сердитый взгляд. До чего же он груб! Обычно джентльмены позволяют себе закурить, когда собираются в специально отведенных местах и обсуждают чисто мужские вопросы. Скидку делают только ворчливым старикам, предпочитающим сигаре трубку, – им дозволено курить при дамах. Но Вулвертон пока еще не старик и не должен курить в присутствии дам.

Закари вежливо кивнул Алексу:

– Добрый день, Вулвертон.

Алекс кивнул в ответ. Затянувшись, он выпустил клуб дыма и прищурился, при этом его серебристые глаза недобро блеснули.

«Вот скотина!» – угрюмо подумала Лили. Наверное, Рей-форд почувствовал, что присутствие Закари, такого милого, вежливого, приятного всем, представляет угрозу для него. Вулвертону не под силу расположить к себе окружающих, даже если он потратит на это всю жизнь. Лили недовольно посмотрела на графа, а потом с улыбкой обратилась к Закари:

– Присаживайся, Зак, и расскажи нам, что нового произошло в Лондоне.

– Без тебя там, как всегда, ужасно скучно, – ответил Закари, придвигая к ней стул. – Недавно я побывал на большом приеме и обнаружил, что замужество с лордом Дирхерстом пошло Аннабелле на пользу, она выглядит потрясающе.

– Рада слышать это! – воскликнула Лили. – После десяти лет брака с сэром Чарльзом, этим сварливым старым козлом, она заслужила счастье.

– Вильгемина! – испуганно вскричала Тотти. – Как ты смеешь говорить о сэре Чарльзе – да будет мир праху его – такими жуткими словами?

– А почему бы и нет? Аннабелле было всего пятнадцать, когда ее выдали за него – а ведь он годился ей в дедушки! Всем известно, что сэр Чарльз был суров с ней. Лично я довольна тем, что он вовремя отдал Богу душу и тем самым дал Аннабелле возможность найти себе подходящего по возрасту мужа.

Тотти неодобрительно покачала головой:

– Вильгемина, можно подумать, у тебя нет сердца.

Закари похлопал Лили по руке и ринулся на ее защиту:

– Ты слишком прямодушна, моя дорогая. Однако все твои знакомые знают, что у тебя доброе сердце.

Лили одарила его сияющей улыбкой. Краем глаза она заметила, что Пенни потрясена. Едва ли Пенелопа могла предположить, что ее возлюбленный называет сестру «моя дорогая». В душе Лили поднялось сочувствие, и она пожалела, что пока не может раскрыть Пенни всю правду.

– Я попытаюсь обуздать свой язык, – со смехом пообещала она, – хотя бы на сегодняшний вечер. Итак, продолжай, Зак, а я, так и быть, не буду высказывать свое мнение и шокировать окружающих. Позволь налить тебе чаю. С молоком, без сахара, правильно?

Пока Закари развлекал дам лондонскими сплетнями, Алекс наблюдал за Лили. Судя по всему, вынужден был признать он, эти двое действительно собираются пожениться. В их отношениях присутствует легкая непринужденность, что свидетельствует о давней дружбе.

Ясно, что они нравятся друг другу и им уютно вместе.

Выгода, которую принесет этот брак, очевидна. Как третий сын, Закари, естественно, с благодарностью примет состояние Лили, более значительное, чем те крохи, которые причитаются ему по наследству. Лили привлекательна, особенно в этом платье цвета морской волны, оттеняющем белизну ее кожи. У нее необычный цвет волос и разрез глаз. Любой мужчина счел бы за счастье оказаться с ней в постели. Более того, в глазах света Лили будет счастливицей, которой удалось подцепить такого благородного и достойного мужа. Особенно после того, как она долгие годы балансировала на грани между высшим обществом и полусветом.

Алекс нахмурился, представив Лили и Закари вдвоем. Этот брак – ошибка. В свои тридцать лет Закари остается простодушным мальчишкой. Он никогда не станет хозяином в доме, тем более имея такую своевольную жену, как Лили. Ему всегда будет проще подчиняться ее желаниям, чем спорить. Со временем презрение к своему бесхарактерному мужу подавит в Лили все другие чувства. Этот брак сделает несчастными обоих.

– Милорд? – Все выжидательно смотрели на Алекса. Он понял, что глубоко задумался и перестал участвовать в общей беседе. – Милорд, – сказала Лили, – я только что спросила вас, выкопали ли в саду яму?

Алекс решил, что ослышался.

– Яму? – переспросил он.

Судя по виду Лили, она была чрезвычайно довольна собой.

– Да, для нового пруда.

Алекс растерянно смотрел на нее. Наконец он обрел дар речи:

– О чем, черт побери, вы говорите?

Казалось, все, кроме Лили, которая продолжала лучезарно улыбаться, были потрясены его грубостью.

– Вчера днем у меня состоялся обстоятельный разговор с вашим садовником мистером Чамли. Я дала ему несколько советов по поводу того, как изменить сад.

Алекс выдернул сигару изо рта и в сердцах швырнул ее в огонь.

– Мой сад не нуждается в изменениях! – прогремел он. – Он остается таким уже двадцать лет!

Лили бодро кивнула:

– Именно об этом и речь! Я сказала ему, что стиль вашего ландшафта безнадежно устарел. Во всех действительно модных садах есть несколько прудов. Я показала мистеру Чамли, где нужно вырыть еще один.

Алекс побагровел: сначала краска залила его шею, а потом поднялась к щекам. Ему хотелось придушить Лили.

– Чамли не сдвинет с места ни горсти земли без моего разрешения!

Лили с невинным видом пожала плечами:

– Мне показалось, он с энтузиазмом отнесся к этой затее. Не удивлюсь, если он уже начал копать. Кстати, думаю, вы одобрите изменения. – Она ласково, по-сестрински, улыбнулась ему. – И всегда, прогуливаясь возле этого очаровательного прудика, вы будете думать обо мне.

Лицо Вулвертона исказила гримаса. Он издал звук, очень похожий на рычание, и пулей вылетел из комнаты.

Тотти, Пенелопа и Закари изумленно уставились на Лили.

– Сомневаюсь, что ему понравилась моя идея, – всем своим видом демонстрируя разочарование, заключила она.

– Вильгемина, – слабым голосом проговорила Тотти, – я знаю, что твои усилия продиктованы благими намерениями. Однако, по моему мнению, тебе больше не стоит предпринимать попытки усовершенствовать поместье лорда Рейфорда.

Неожиданно в дверях гостиной появилась горничная в белом переднике и чепце с оборками.

– Леди Лоусон, повар желает обсудить с вами свадебный стол, когда у вашей милости найдется времечко. Они не знают, что из чего готовить, от супа до прочей мелочи.

– Но почему? – встревожилась Тотти. – Мы с ним уже все обсудили, все до последней детали. Тут не может быть никакой путаницы.

Лили тихо кашлянула.

– Мама, возможно, повар хочет обсудить с тобой те изменения, которые я внесла в праздничное меню…

– О Боже! Вильгемина, что ты наделала? – Тотти поспешила прочь из комнаты.

Лили улыбнулась Закари и Пенелопе.

– Итак, вы не против побыть некоторое время вдвоем, пока я буду исправлять последствия учиненного мной беспорядка?

Оставив без внимания слабые возражения сестры, Лили вышла из гостиной и притворила за собой дверь.

– Отлично сработано! – проговорила она, потирая руки и усмехаясь.

Пока она шла по длинному коридору, ее так и подмывало засвистеть. Решив прогуляться по саду, она открыла одну из стеклянных дверей.

Она бродила между живых изгородей и ухоженных деревьев, наслаждаясь погожим днем и легким ветерком, который играл ее волосами. Лили старалась никому не попадаться на глаза, особенно когда услышала голоса. Грозный низкий голос Вулвертона напоминал раскаты грома. Хорошо бы выяснить, что происходит. Искушение было столь велико, что она поддалась ему и бесшумно подкралась к живой изгороди.

– …Но, милорд! – возражал Чамли. Лили представила, как его круглое лицо покраснело до самых висков. – Милорд, она действительно кое-что предложила, но я бы никогда не взялся за такое важное дело, не посоветовавшись с вами.

– Что бы она ни предлагала – нечто существенное или какую-нибудь мелочь, – просто не делайте этого, – приказал Вулвертон. – Даже если она попросит обрезать ветку или выдернуть сорняк! Чтобы даже камешек не был сдвинут по ее просьбе!

– Да, милорд, конечно, конечно…

– И хватит с нас этих чертовых прудов в саду!

– Да, милорд, они нам не нужны.

– Сообщите мне, Чамли, если она снова примется учить вас. Я предупрежу остальных работников, чтобы они ни под каким видом не меняли заведенного порядка. Я боюсь выйти за пределы собственного поместья! Вдруг ей взбредет в голову покрасить дом в розовый и пурпурный цвета!

– Да, милорд.

Кажется, Вулвертон закончил свою напыщенную речь, беседа завершилась. Лили услышала звук шагов и спряталась в кустах. Ее не должны были заметить. К несчастью, Вулвертон интуитивно почувствовал ее присутствие. Лили не шевелилась и даже боялась дышать, но Вулвертон все же внимательно вглядывался в заросли.

В конце концов он увидел ее. Еще секунду назад Лили улыбалась и мысленно поздравляла себя – и вот к ней обращено сердитое лицо Вулвертона.

– Мисс Лоусон? – отрывисто произнес он.

Лили козырьком приставила руку ко лбу, чтобы защитить глаза от яркого солнца.

– Да, милорд?

– Вы услышали достаточно или мне следует повторить?

– Все, кто находился в пределах мили, не могли не услышать вас. И если вам от этого станет легче – я никогда не помышляла о том, чтобы красить дом в пурпурный цвет. Хотя…

– Что вы здесь делаете? – перебил ее Вулвертон. Лили быстро соображала.

– Видите ли, у нас с Закари вышла… небольшая размолвка, и я решила подышать свежим воздухом и немного остынуть, а потом…

– Ваша мать с Закари и Пенелопой?

– Думаю, что да, – с невинным видом ответила Лили. Вулвертон уставился на нее так, будто мог проникнуть сквозь маску скуки и прочитать ее мысли.

– Чего вы добиваетесь? – грозно спросил он, а потом вдруг резко повернулся и зашагал к дому.

О нет! Лили похолодела, представив, что он может застать Закари и Пенелопу за чем-нибудь компрометирующим. Тогда все рухнет. Надо срочно остановить его.

– Подождите! – закричала она, побежав вслед за ним. – Подождите! По…

В это мгновение ее нога за что-то зацепилась и она с пронзительным криком упала на землю. Чертыхнувшись, она перевернулась, чтобы выяснить, что же остановило ее. Это оказался корень дерева, дугой выступающий из почвы. Лили попыталась встать на ноги, но, не выдержав острой боли в щиколотке, повалилась на бок.

– О, чертова преисподняя…

Голос Вулвертона прервал поток ее ругательств.

– Что такое? – осведомился он, вернувшись на несколько шагов назад.

– Я вывихнула ногу! – сердито ответила Лили.

Алекс бросил на нее скептический взгляд и отвернулся.

– Проклятие, я действительно вывихнула ногу! – закричала она. – Подойдите и помогите мне! Даже в вас должно быть хоть что-то от джентльмена. Наверняка в вас можно отыскать хотя бы чайную ложку благовоспитанности, требующейся для помощи даме.

Алекс приблизился к Лили, но даже не наклонился к ней.

– Какая нога?

– Так ли уж это важно?

Алекс присел на корточки и, подняв подол ее платья, обнажил затянутые в чулки щиколотки.

– Какая? Эта?

– Нет, дру… ой! – Лили взвизгнула от боли. – Что вы пытаетесь… ой! Болит как черт! Убери прочь свою проклятую руку, ты, остроносый садист…

– Итак, кажется, вы не притворяетесь. – Алекс подхватил ее под локти и поставил на ноги.

– Естественно, не притворяюсь! Почему никто не срезал этот чертов корень? Он же просто опасен для жизни!

Вулвертон едва не спалил ее взглядом.

– Что еще вы хотели бы изменить в моем саду? – В его голосе явственно слышалась ожесточенность.

У Лили хватило ума промолчать, и она лишь покачала головой.

– Отлично, – процедил Вулвертон, и они двинулись к дому.

Лили неловко прихрамывала рядом с Алексом.

– Вы не собираетесь подать мне руку?

Он выставил перед ней согнутый локоть, и Лили, взяв его под руку, навалилась на него всей тяжестью своего тела. Пока они шли через сад, она делала все возможное, чтобы задержать Вулвертона и тем самым дать возможность Закари и Пенелопе подольше побыть наедине. Она украдкой взглянула на своего спутника. Очевидно, покинув гостиную, Вулвертон взъерошил свои золотистые волосы, и от безупречно гладкой прически не осталось и следа. Под воздействием влажного воздуха они закрутились колечками на шее, несколько прядей упали на лоб. Действительно, для мужчины у него очень красивые волосы.

Идя рядом с ним, Лили остро ощущала его запах. От него приятно пахло табаком, накрахмаленным бельем и чем-то еще, что она определить не смогла. Этот аромат, влекущий, манящий, был слабым. Несмотря на боль в ноге, она наслаждалась прогулкой. Это открытие так возмутило ее, что она вынуждена была разрушить очарование новым спором.

– Неужели нужно идти так быстро? – набросилась она на Вулвертона. – У меня такое чувство, будто мы участвуем в каком-то проклятом состязании по ходьбе. Черт возьми! Послушайте, Вулвертон, если от этого моей ноге станет хуже, отвечать будете вы!

Алекс нахмурился, но шаг замедлил.

– Вы слишком много бранитесь, мисс Лоусон.

– Если мужчины разговаривают точно так же, почему я не могу? Кроме того, все мои друзья-джентльмены восхищаются моим красочным языком. – В том числе и Дерек Крейвен?

Лили обрадовалась тому, что ему известно о ее дружбе с Дереком. Пусть он знает, что у нее есть могущественный союзник.

– Именно мистер Крейвен научил меня самым полезным выражениям.

– Не сомневаюсь в этом.

– Неужели мы должны нестись с такой скоростью? Я не какой-то упрямый мул, чтобы меня безжалостно гнали вперед. Неужели нельзя идти медленнее? Кстати, милорд, от вас воняет сигарами.

– Если это оскорбляет вас, можете добираться до дома самостоятельно.

Они продолжали спорить, даже когда вошли в холл. Лили позаботилась о том, чтобы ее голос был слышен в отдаленных уголках дома, – она хотела оповестить Пенелопу и Закари об их возвращении. Вулвертон открыл дверь в гостиную и пропустил Лили вперед. Несчастные влюбленные чинно сидели вдалеке друг от друга.

Интересно, подумала Лили, что произошло между ними за это время? Закари, как обычно, пребывал в отличном расположении духа, а щеки Пенелопы покрывал возбужденный румянец.

Алекс оглядел их и сухо проговорил:

– Мисс Лоусон упоминала о какой-то размолвке…

Закари, который встал при их появлении, устремил на Лили озадаченный взгляд.

– Моя вспыльчивость всем известна, – пришла ему на помощь Лили, рассмеявшись. – Мне просто нужно было успокоиться и прийти в себя. Я прощена, Зак?

– Здесь нечего прощать, – галантно ответил Закари, целуя ей руку.

Лили отпустила локоть Алекса и оперлась на Закари.

– Зак, тебе придется помочь мне сесть в кресло. Я подвернула ногу, гуляя в саду. – Она небрежно махнула рукой в сторону тщательно ухоженных лужаек. – Представляешь, из земли торчал корень толщиной с мужскую ногу. Об него я и споткнулась.

– Это небольшое преувеличение, – насмешливо заметил Алекс.

– Что бы вы ни говорили, но корень был огромный. – С помощью Закари Лили доковыляла до ближайшего кресла и упала в него.

– Придется сделать припарки! – воскликнула Пенелопа. – Бедняжка Лили, не двигайся! – Она бросилась прочь из комнаты и побежала на кухню.

Закари принялся заботливо расспрашивать Лили:

– Сильно болит? Вся нога или только щиколотка?

– Со мной все будет в порядке. – Лили поморщилась с таким видом, будто боль была невыносимой. – Но все же мне бы хотелось, чтобы завтра ты приехал проведать меня.

– Я буду приезжать каждый день, пока ты не поправишься, – пообещал Зак.

Посмотрев поверх его головы на Вулвертона, Лили улыбнулась графу. В ответ раздался странный звук. Интересно, спросила она себя, был ли это скрежет его зубов?

* * *

На следующий день нога Лили почти перестала болеть, и только некоторый дискомфорт в щиколотке напоминал о вчерашнем происшествии. День был на удивление теплый и солнечный. Утром приехал Закари и пригласил ее на прогулку в экипаже. Лили настояла, чтобы поехала и Пенелопа. Алекс под предлогом неотложных дел бесцеремонно отклонил робкое приглашение Пенелопы присоединиться к ним. Нет надобности говорить о том, что Лили, Пенелопа и Закари восприняли его отказ с молчаливым облегчением. Если бы он поехал с ними, то возникла бы довольно напряженная ситуация.

Троица отправилась на прогулку в кабриолете. Закари великолепно правил лошадью, изредка оглядываясь на сестер и смеясь их шуткам. Лили и Пенелопа в широкополых шляпках, которые защищали их смеющиеся лица от яркого солнца, сидели позади Закари.

На развилке Закари предложил свернуть на проселочную дорогу. Вскоре они увидели зеленый луг. В воздухе стоял пряный аромат фиалок, клевера и дикой герани.

– Как прекрасно! – воскликнула Пенелопа, откидывая с лица непокорную прядь. – Может, погуляем? Я бы с удовольствием нарвала фиалок для мамы.

– Гм… – Лили с сожалением покачала головой. – К несчастью, моя нога еще немножко болит, – покривила душой она. – Сегодня у меня нет настроения гулять по полям. Возможно, Закари вызовется сопровождать тебя.

– О, я… – Пенелопа посмотрела на Закари, красивого, серьезного, и зарделась как маков цвет. – Сомневаюсь, что это прилично.

– Пожалуйста! – взмолился молодой человек. – Я буду только счастлив.

– Но… наедине…

– Пенни, нам всем известно, что Зак – истинный джентльмен, – сказала Лили. – Да и я глаз с вас не спущу. Я буду сопровождать вас на расстоянии. Конечно, если тебе не хочется гулять, я буду рада, если ты посидишь со мной, и мы будем восхищаться пейзажем из кабриолета.

Поставленная перед выбором – гулять наедине с возлюбленным или сидеть в кабриолете с сестрой, – Пенелопа прикусила нижнюю губку и нахмурилась.

Соблазн одержал над ней верх. Она робко улыбнулась Закари:

– Мы погуляем очень недолго.

– Мы вернемся, как только ты пожелаешь, – заверил ее Закари и резво спрыгнул на землю.

Лили с теплотой наблюдала за тем, как он помог Пенелопе выбраться из кабриолета и как они рука об руку неспешным шагом прогуливались по лугу. Эти двое были созданы друг для друга. Закари – достойный молодой человек, достаточно сильный, чтобы защитить ее. И в то же время в нем сохранилось очень много юношеского, поэтому Пенни не пугает мысль о совместной жизни с ним. Что касается самой Пенелопы, то из нее получится именно такая жена, какая нужна Заку, – нежная, невинная.

Положив ноги на обитое бархатом сиденье, Лили взяла корзинку с бисквитами и фруктами, которую они захватили с собой. Она съела ягоду клубники и выбросила зеленый черенок на землю. Затем, сняв шляпку и подставив лицо солнцу, она потянулась за следующей ягодой.

Однажды, давным-давно, в Италии, они с Джузеппе устроили пикник на лугу, очень похожем на этот. Это было незадолго до того, как они стали любовниками. В то время Лили считала себя чрезвычайно искушенной. Только позже она осознала, какой была глупой и наивной…

* * *

– Деревенский воздух восхитителен, – заявила Лили. Растянувшись на одеяле, она оперлась на локти и вонзила зубки в сочный, спелый персик. – Здесь все кажется вкуснее!

– Значит, ты пресытилась утомительными удовольствиями города, a, amore mio? – В красивых, опушенных длинными темными ресницами глазах Джузеппе горел чувственный огонь.

– Здесь высший свет так же скучен, как в Англии, – задумчиво проговорила Лили, устремив взгляд на разогретую солнцем зеленую траву. – Все стремятся перещеголять друг друга в остроумии и стать законодателями мод, все говорят и никто не слушает.

– Я слушаю, carissima. Я слушаю все, что ты говоришь.

Повернувшись, Лили улыбнулась ему:

– Слушаешь, да? А почему, Джузеппе?

– Я люблю тебя! – страстно произнес он. Лили не смогла удержаться от смеха:

– Ты любишь всех женщин.

– Разве это плохо? В Англии – возможно, но не в Италии. Каждой женщине я дарю особую любовь. И тебе тоже. – Он взял сочную виноградину и поднес ягоду к ее губам. Его взгляд был прикован к ее глазам.

Сердце Лили учащенно забилось. Польщенная, она открыла рот, сжала виноградину зубами и улыбнулась.

Еще ни один мужчина не ухаживал за ней с такой пылкой нежностью. Взгляд Джузеппе был полон сладостных обещаний, он сулил ласку, удовольствие, желание. Ее разум отказывался верить этим обещаниям, но сердце отчаянно хотело, чтобы они стали явью. Она так долго была одна! И еще у нее была мечта постигнуть ту тайну, которую все, казалось, воспринимали как нечто само собой разумеющееся.

– Лили, моя прекрасная маленькая англичаночка, – проговорил Джузеппе, – я могу сделать тебя счастливой. Очень-очень счастливой, bella.

– Ты не должен так говорить. – Лили отвернулась, чтобы скрыть пылающее лицо. – Никто не вправе обещать такие вещи.

– Perche no? <Почему нет? (ит.)> Позволь мне попробовать, сага. Прекрасная Лили, у тебя всегда грустная улыбка. Я все исправлю.

Он неторопливо поцеловал ее. Его губы были теплыми, их прикосновение – приятным. В тот момент Лили решила, что именно он сделает из нее женщину. Она отдастся ему. Ведь никто, в конце концов, никогда не поверит в то, что она девственница. Невинность ничего для нее не значила.

* * *

Оглядываясь назад, Лили не понимала, почему она считала мужчин и любовь манящей тайной. Она уже тысячу раз заплатила за свою ошибку с Джузеппе и продолжает платить по счетам. Вздохнув, она посмотрела на сестру и Закари. Они не держались за руки, но все равно чувствовалось, что между ними существует взаимное притяжение. «Он никогда не предаст тебя, Пенни, – подумала Лили, – а это, поверь мне, большая редкость».

* * *

После отъезда Закари Пенелопа вся сияла. Однако потом что-то произошло. За ужином она сидела бледная и поникшая, радостного блеска в глазах как не бывало. Лили недоумевала. Возможность поговорить представилась поздно вечером, когда они укладывались спать.

– Пенни, – спросила Лили, расшнуровывая сестре платье, – в чем дело? Всю вторую половину дня ты была такой тихой и к еде почти не прикоснулась.

Пенелопа подошла к туалетному столику и вынула шпильки из волос, рассыпавшихся золотистой массой. Она посмотрела на сестру, в ее взгляде отражалось отчаяние.

– Я знаю, что ты пыталась сделать. Но больше не надо устраивать мне встречи с Закари. Это ни к чему не приведет. И это не правильно!

– Ты сожалеешь, что провела с ним время? – с искренним раскаянием проговорила Лили. – Я поставила тебя в неловкое положение, да? Прости меня…

– Нет, это было замечательно! – воскликнула Пенелопа и тут же стыдливо зарделась. – Мне не следовало говорить этого. Не знаю, что со мной! Меня все ставит в тупик!

– Это потому, что ты всегда подчинялась маме и папе и старалась угодить им. Пенни, ты всегда руководствовалась чьими-то интересами, но только не своими. Ты любишь Закари, однако жертвуешь собой ради долга.

Пенелопа села на кровать и грустно поникла головой.

– Не имеет значения, кого я люблю.

– Твое счастье – только это имеет значение. Чем ты расстроена? Что произошло?

– Сегодня, после того как мы вернулись с прогулки, у меня с лордом Рейфордом был разговор, – угрюмо ответила Пенелопа.

Лили вся подобралась:

– Что? Что он сказал?

– Он задавал вопросы… намекал на то, что на самом деле Закари не ухаживает за тобой. Он заявил, что Закари ведет себя бесчестно, притворяясь, будто ухаживает за тобой, а в действительности ухаживает за мной.

– Как он посмел сказать такое! – вспылила Лили.

– Это правда, – возразила Пенелопа. – Ты же сама знаешь.

– Конечно, это… Именно я и придумала этот план!

– Я так и предполагала.

– Но как он смеет оскорблять меня, делая подобные заявления!

– Лорд Рейфорд сказал, что если Закари однажды решил жениться на девушке такой, как я, он никогда не возьмет в жены похожую на тебя.

Лили нахмурилась:

– Как я?

– «Прожженную», так он выразился, – с явной неохотой ответила Пенелопа.

– «Прожженную»? – Лили, как тигрица, заметалась по комнате. – Кажется, он сомневается в том, что я могу быть для кого-нибудь желанной настолько, что меня захотят взять в жены! – возмущалась она. – Однако другие мужчины – те, в жилах которых течет кровь, а не вода, – считают меня очень привлекательной. Уж кого критиковать, так это его: у него столько прегрешений, что у меня времени не хватит перечислить их! Итак, я намерена все выяснить, и когда я закончу…

– Лили, пожалуйста, – тихо взмолилась Пенелопа. – Эти сложности страшно расстраивают меня. Неужели нельзя оставить все как есть?

– Разумеется! После того как его милость услышит от меня нечто важное…

– Нет! – Пенелопа прижала руку ко лбу с таким видом, будто вот-вот упадет в обморок. – Нельзя сердить лорда Рейфорда! Я боюсь за всех нас!

– Он угрожал тебе? – К счастью, Пенелопа не видела глаза сестры – в противном случае пылавший в них мстительный огонь сильно испугал бы ее.

– Ну… не совсем. Но он такой могущественный. Д-думаю, он не стерпит никакого предательства… он не из тех, кого можно сердить!

– Пенни, если Закари просил тебя…

– Нет, – поспешно проговорила Пенелопа, и у нее по щекам потекли слезы. – Нет, мы больше не должны обсуждать этот вопрос! Я не желаю слушать… не могу!

– Хорошо, – примирительно сказала Лили. – Сегодня мы не будем ничего обсуждать. Не плачь. Все будет отлично, вот увидишь.

* * *

Алекс быстро спускался по главной лестнице. Он был одет в дорожный костюм: сюртук из тонкой шерсти, желто-коричневый поплиновый жилет и хлопковые брюки. Письмо, которое вчера принес посыльный, требовало его срочного возвращения в Лондон. Его младшего брата Генри исключали из Уэстфилда. Впервые отпрыска благородного семейства выгоняли из престижного учебного заведения.

Разгневанный и одновременно встревоженный, Алекс спрашивал себя, что могло послужить причиной исключения. Генри всегда был непоседой и имел склонность к озорству, однако он обладал добродушным нравом. В своем коротком письме директор Уэстфилда не давал никаких объяснений и лишь заявлял, что присутствие мальчика в школе крайне нежелательно.

Алекс тяжело вздохнул, укоряя себя за то, что плохо воспитал брата. Когда дело касалось дисциплины, у него не хватало духу наказывать Генри – ведь он был так мал, когда умерли родители. Алекс был ему скорее отцом, чем братом. Интересно, спрашивал он себя, правильно ли он вел себя с мальчиком? «Мне следовало бы жениться много лет назад, – виновато подумал он, – чтобы воспитанием Генри занималась добрая, отзывчивая женщина, которая заменила бы ему мать…»

Размышления Алекса были прерваны появлением хрупкой девушки в тонкой ночной сорочке, спешившей вверх по лестнице. Опять Лили бродит по дому дезабилье! Он остановился.

Внезапно она заметила его и замерла, потом посмотрела на его суровое лицо и, застонав, сжала голову руками.

– Не будем обращать внимания на это, ладно?

– Нет, мисс Лоусон, – раздраженно произнес Алекс, – я требую объяснений! Где вы были и что делали?

– Вы не получите никаких объяснений, – буркнула Лили.

Алекс молча разглядывал ее. Вполне возможно, что в прошлый раз она говорила правду – о том, что у нее свидание с одним из слуг. В ночной рубашке, растрепанная, изможденная, с темными кругами под глазами, она выглядит так, будто всю ночь веселилась напропалую.

Алекс не смог определить, почему эта мысль привела его в ярость. Обычно ему было безразлично, чем занимаются другие, если только это не причиняло ему неудобств. Неожиданно он ощутил горький привкус во рту.

– Если это случится еще раз, – холодно предупредил он, – я лично упакую ваши вещи. В Лондоне иногда закрывают глаза на недостаток нравственности, но здесь такое неприемлемо.

Лили с вызовом встретила его взгляд и, что-то пробормотав себе под нос, двинулась вверх по лестнице.

– Что вы сказали? – с плохо сдерживаемой яростью осведомился Алекс.

Лили оглянулась через плечо и одарила его слащавой улыбкой:

– Я пожелала вам прекрасного дня, милорд!

Оказавшись в своей комнате, Лили приказала, чтобы ей приготовили ванну. Горничные быстро наполнили ванну с фарфоровым ободком, стоявшую в туалетной комнате, примыкавшей к спальне. Одна из девушек разожгла огонь в небольшом камине и повесила греться полотенца. После этого Лили отпустила ее.