Текст книги "Криоожог"

– Сначала – о главном. Йоханнес, какими транспортными средствами располагает консульство?

Йоханнес вздрогнул, словно сидел себе спокойненько, смотрел пьесу, и вдруг один из актеров со сцены его окликнул.

– Э-э… У нас есть штатный лимузин, большой флаер и мой личный гравибайк.

– Большой флаер вполне подойдет. Тогда завтра берем Джина и Ворона и отправляемся за Джиновым зверьем, чтобы мальчик перестал о них постоянно волноваться. Да и моя совесть будет чиста.

Потрясенный и смущенный, Джин поднял глаза. Разве барраярцы не собирались его отпустить? С другой стороны, если животные будут с ним и при этом не надо будет идти ни в школу, ни к тетушке Лорне, какая разница, где оставаться?

– Вообще-то консульство не предназначено для содержания зверинца, – подал голос Форлинкин.

– Да им здесь будет как раз очень здорово, – уверил его Джин, в страхе снова потерять зверье. – Здесь так много места, а двор обнесен оградой. И вовсе они вам не помешают.

– А какие… Ладно, молчу. Продолжайте, лорд Форкосиган.

– А я в то же время вместе с Вороном навещу Сьюз со товарищи, проинспектирую лабораторию. Может быть, нам удастся избежать переоборудования прачечной консульства в лабораторию по выводу из криостаза? – Правда, прозвучало это так, словно подобное переоборудование не остановило бы его надолго. – Будем надеяться, у Сьюз есть лаборатория подобная той, что мы видели сегодня. Если, конечно, там не все разрушено.

Джин с сомнением заметил:

– Если хочешь получить что-нибудь от Сьюз-сан, лучше разговаривать с ней с утра пораньше, пока трезвая.

– С этим мы справимся, – ответил Майлз, – и тогда, если оборудование окажется пригодным к работе, можно сделать следующий шаг.

– В чем состоит следующий шаг?

Голос Форлинкина звучал зачарованно. Словно он наблюдал автомобильную аварию. В замедленном изображении. Изнутри салона.

– Доставка госпожи Сато.

– Как?

– Мне придется еще кое-что разузнать, чтобы выработать оптимальную стратегию. Согласно данным, находящимся в общем доступе, она содержится на территории «Нового Египта» здесь, в «Криополе», в Нортбридже, что очень даже удобно. – Губы Майлза-сана растянулись в хищной улыбке. – Вспомним старые добрые времена.

Роик встревожено выпрямился:

– А что там Рон Винг говорил насчет торговли контрактами? Может, у нас получится… ну, не знаю… выкупить ее, что ли? Тихо, мирно и, так сказать, через кассу. – Потом подумал и добавил: – Или пусть из-под полы, но тоже тихо и мирно.

Майлз-сан даже приостановился, захваченный такой идеей.

– Весьма изобретательно, Роик. Однако следует помнить: она не просто клиент с криоконтрактом. Боюсь, стоит кому-то проявить интерес к Лизе Сато, и его не оставят без внимания. – Он продолжил вышагивать по комнате. – Хотя эту идею стоит припасти. Можно будет ей воспользоваться, заметая следы задним числом.

Роик вздохнул.

– В идеале, – продолжил Майлз-сан, – все нужно организовать так, чтобы ее вообще не хватились.

– Криохранилища коммерческие, поэтому хорошо охраняются и постоянно проверяются, – сообщил Ворон-сенсей. – Придется как-то обмануть датчики состояния пациента. Либо примитивно подсунуть им другого криопациента. Тогда датчики будут показывать то, что надо, а правду они узнают, только когда вытащат и развернут замороженного.

Майлз-сан склонил голову набок, словно Вихрь над лакомым кусочком мяса.

– Сыграем в старый добрый наперсток, а? Что ж, может оказаться весьма действенным. Можно занять кого-нибудь у Сьюз. Видит Бог, на этой планете нет недостатка в замороженных трупах…

Форлинкин поперхнулся:

– Вы хоть понимаете, сколько преступлений только что теоретически совершили?

– Не знаю, однако вы очень даже кстати можете подготовить их список, на случай если это понадобится адвокату. В экстренной ситуации поможет ускорить процесс.

– А я-то думал, что задача Имперского Аудитора – обеспечивать законность!

У Майлза-сана приподнялись брови.

– Вот еще! Откуда у вас такая нелепая идея? Задача Имперского Аудитора в том, чтобы решать проблемы Грегора. Грязные ублюдочные криокорпорации на ваших глазах попытались оттяпать треть его империи. А это и есть проблема. – Губы Майлза улыбались, глаза же сверкали, и Джин внезапно понял, что где-то в глубине этих глаз затаилась ярость. – Я пока не принял решения.

«И кто еще такой этот Грегор? – подумал Джин. – Начальник страховой фирмы Майлза?»

Мина, потихоньку крутясь на кресле, придвигалась к Джину. А потом все услышали громкое хлюпанье. И Майлз-сан, и Форлинкин закрутили головами. Майлз поднял руку и качнулся в ее сторону, остановился, подал знак Джину. Тому пришлось весьма неуклюже потрепать сестру по плечу, отчего ее глаза наполнились слезами.

– Лорд Форкосиган, во имя всего святого, хватит на сегодня, – потребовал Форлинкин. – Оба ребенка совершенно измотаны.

«Оба» – совершенно не понравилось Джину. Глаза тут же зачесались, словно плач Мины оказался заразным. Столь долгожданное сочувствие оказалось совершенно ненужным – из-за него от былой решимости не осталось и следа. От брезгливых и суровых советов такого не было.

– Ну конечно, – мгновенно отреагировал Майлз. – Немедленно в ванную. Роик уступит им свою комнату. Он вполне может переночевать в моей. Чистые футболки отлично заменят пижамы. Найдутся ли зубные щетки?

Джин обнаружил, что Майлз и Форлинкин порознь и в споре не так страшны, как они же, оба скованные общей целью. Обыденная возня с подготовкой ко сну остановила слезы. Джин полагал, что Мине консульство покажется значительно более странным заведением, чем ему. Он-то все-таки и в парках спал, и где только не вил себе гнездо у Сьюз-сан.

Форлинкин выдал им нечто причудливое: ультразвуковую зубную щетку. Правда, Джину и Мине пришлось ей делиться. Между обоими пользователями щетка совершила путешествие в футляр-стерилизатор.

В конце концов дети улеглись на чистые простыни в уютной теплой комнате. Джин подождал, пока дверь закроется и шаги взрослых затихнут внизу. Затем выбрался из-под одеяла и включил свет у кровати. Мина тоже отбросила одеяло в сторону и помогла брату извлечь коробку с Леди Мурасаки из своего рюкзачка. Девочка внимательно смотрела, как Джин открыл крышку, чтобы дать паучихе свежего воздуха. Потом помогла покормить ее маленькой бежевой рассыпающейся бабочкой, которую они подобрали заранее. Джин в это время пальцами блокировал пленнице пути отхода. Затем пластиковая коробка перекочевала на столик между их кроватями.

– Она ее съест?

Мина пристально вглядывалась в содержимое коробки.

– Не знаю. Может, она только живой пищей питается.

Мина задумчиво нахмурилась.

– У них тут такой здоровенный сад. Наловим завтра еще жуков!

Блестящая мысль! Джин нырнул обратно под одеяло. Мина дотянулась до выключателя, чтобы полоска света из-под двери не выдала их.

Через некоторое время из темноты раздался шепот Мины:

– Ты правда думаешь, что этот твой инопланетный дядя может вернуть мамочку? Ведь больше это ни у кого не получилось.

А что, кто-нибудь пытался? Об этом Джин ничего не знал. Майлз-сан весь такой щеголеватый, всегда начеку, собранный и беспокойный, оказался непростым знакомцем. Джину безотчетно нравился тот, другой, неряшливый и беззащитный наркоман. И еще мальчика не покидало смутное ощущение, что он привел в действие какую-то силу, которую теперь уже не мог остановить. И оттого, что он не знал, нужна ли ему помощь этой силы, лучше не становилось.

– Я не знаю, Мина, – сказал он в конце концов. – Тихо. Давай спать.

Он повернулся на другой бок и скрылся под одеялом от всех проблем.

* * *

Роик нырнул вслед за консулом Форлинкином в комнату связи, где уже расположился милорд, с головой ушедший в комм-пульт. Рядом сидел Йоханнес, Ворон, нависая над ними, выдавал советы столь же мудрые, сколь и бесполезные. Изучали они неизвестно откуда добытые планы сооружений «Нового Египта». Милорд решил-таки посвятить Йоханнеса в предстоящую работу, пусть даже под давлением обстоятельств. Ох и обрадовался же Роик: наконец хоть какой-то напарник! Неопытный, но не без знаний. А как у него глаза загорелись, когда начался «курс молодого бойца» по подготовке диверсионной операции! Инструкторы Имперской школы СБ могли бы гордиться Йоханнесом.

Майлз повернулся в кресле на колесиках к вновь прибывшим.

– А, Форлинкин, отлично. Этот ваш клерк, Мэтсон, он ведь придет сегодня на работу как обычно?

– А что?

– Не думаю, что детям удастся не шуметь и обойтись без его внимания в столь маленьком доме. Придется ему объяснить, что они свидетели по одному делу. Поскольку дети в опасности, мы взяли их под защиту. Думаю, для него этого хватит.

– А это правда? – спросил Форлинкин.

– Как мог стать дипломатом человек, который так упорно отказывается врать? Кстати, поверить не могу, что вы, при всех своих дипломатических знаниях, не сочли возможным восхититься мозолями мисс Сато. Откуда эта вселенская женская убежденность, что стоит им прихворнуть, как они должны стать центром всеобщего внимания? Судя по моей дочери, Элен, убежденность эта возникает в невероятно юном возрасте.

– Вы говорили что-то по поводу опасности. – Роик восхитился консулом – тот отказался следовать за полетом фантазии милорда. Судя по тому, как горели глаза Майлза, милорд находился в значительно более возбужденном состоянии, чем его собственные дети после сказки на ночь, рас сказанной отцом. – Эта опасность реальна? Потому что в противном случае совершенно бессовестно скрывать этих детей от их настоящих опекунов.

Майлз заговорил более трезво.

– Возможно. Идет расследование, а это значит, что не все ниточки приведут к цели. Иначе не было бы нужды в расследовании. Но не думаю, что Лизу Сато могли лишить свободы столь безжалостным и жестоким образом без серьезной на то причины. А это значит, что, когда мы ее разбудим, опасность только возрастет. – Он сжал губы, подумал. – Полагаю, Джин неверно судит о роли своих дяди и тети. Возможно, что не только лишь отсутствие средств не позволяет им сражаться за свободу своей родственницы. Не исключено, что они находятся под серьезным давлением.

– Гм, – только и сказал Форлинкин.

Роик был абсолютно убежден, что, как только судьба этой несчастной замороженной женщины пересекла путь милорда, иной ход событий стал совершенно невозможен. Это хуже, чем крутить веревочкой перед носом у кота. Только вот Форлинкину он этого объяснять не станет – личный оруженосец должен быть предан мыслью, словом, делом. Правда, не обязан быть слепцом.

– А будь Джин и Мина вашими детьми, захотели бы вы, чтобы какой-то инопланетник, можно сказать, похитил их и использовал в своих целях? – настойчиво гнул Форлинкин. – И не важно, что намерения у него добрые.

– В свою защиту смею заметить, что сюда они пришли сами. Однако если бы я погиб, мою вдову заморозили, а дети попали в руки людей то ли не способных, то ли не желающих им помочь, чего бы я хотел? Не думаю, что был бы столь щепетилен в вопросе, откуда явился человек, который вернет их Катрионе. Я бы осыпал его благословлениями с того света. – Милорд развернулся и побарабанил пальцами по комм-пульту. – Бедняга Джин, глядя на него, не могу не вспоминать свою утраченную бабушку!

– Утраченную бабушку? – заинтересовался Ворон, опершись о консоль. – Не знал, что у вас вообще есть бабушка.

– У большинства людей их целых две! У вас, разумеется, нет. Моя бетанская бабка жива-здорова и по сей день несгибаемо уперта. Если вы с ней познакомитесь, гораздо лучше поймете мою мать. То, о чем я говорю, – уже барраярская история, история судьбы принцессы и графини Оливии Форбарры Форкосиган.

– Кровавая, должно быть, история, осмелюсь заметить, – вставил Ворон и жестом попросил милорда продолжать.

А того и не требовалось долго уговаривать. Сидевший рядом Йоханнес замер, восхищенно усваивая информацию.

– Жуть какая кровавая! Если бы вы изучали историю Барраяра – впрочем, кто ж от вас этого потребует? – вы бы знали, что в давние-предавние времена (как вы знаете, лучшие истории начинаются именно так) эскадроны смерти императора Ури Безумного пытались вырезать мою семью, вследствие чего началась гражданская война. Закончилась она, естественно, расчленением Ури. И так много людей желали получить на память кусочек его тела, что им пришлось даже делиться, знаете ли. Расстрельная команда казнила бабушку прямо на глазах отца – кошмарное зрелище. Ему тогда было одиннадцать, отчасти поэтому Джин так напоминает мне всю эту историю. Видите ли, в чем дело… Несмотря на все ужасы того дня, несмотря на последовавшую войну, никто не посмел отрицать и отказывать отцу в том, что он все это пережил. А у Джина просто внезапно и несправедливо отняли мать и отказали в праве на горе. Ни похорон, ни траура, ни даже протеста. Ни мести – то есть отказали в каком-никаком удовлетворении от мысли о том, что в царство смерти ее сопровождала процессия врагов. Для Джина с Миной лишь… тишина. Мерзлая, мертвая тишина.

Мертвая тишина повисла в комнате связи консульства Барраяра.

Форлинкин откашлялся и, опершись рукой, уставился в комм-консоль.

– Итак, лорд Аудитор. И… гм… как же нам вернуть этой женщине голос?

Глава десятая

– Не сядьте на цыплят! – командовал Джин, обеспокоенно свесившись через спинку кресла между Йоханнесом, пилотировавшим флаер, и Майлзом, сидевшим с пассажирской стороны.

Йоханнес поморщился и потихоньку двинул флаер под навес Джинова убежища на крыше. Машина зависла, и Джин спрыгнул, убрал с дороги кофейный столик, заглянул под флаер, успокоился и жестом показал Йоханнесу, куда поставить флаер. Пилот осторожно посадил аппарат на крышу. Из-под навеса с противоположного конца «комнаты» на них смотрела женщина: руки в боки, подозрительный взгляд. Правда, она улыбнулась Джину, который, пританцовывая, бросился к ней. Вой двигателей флаера затих.

– А вот и Ако. Молодец, не подвела. – Майлз-сан открыл сдвижной люк. – Оставайтесь в машине, ждите моего сигнала, – бросил он через плечо, – а не то затопчем несчастную дамочку.

Он еще хотел добавить, что, если выпрыгнут все, то будет похоже скорее на цирковой тарантас с клоунами, но промолчал. Йоханнес и Ворон молча кивнули. Правда, в молчании Роика отчетливо слышалось неодобрение Майлзова решения двинуться в авангарде.

Ако явно пыталась покормить Вихря. На ней были толстенные кулинарные рукавицы. А еще она размахивала словно мечом длиннющей вилкой, на конце которой болтался кусок сырого мяса. Ако приветственно махнула Джину, а птица в это время рванулась вперед и схватила скользкий кусок. Резкий поворот головы, и мясо исчезло в глотке. Ако подпрыгнула.

– Знаешь, он кусается, – словно извиняясь, сообщила она Джину.

– Ну, не очень сильно, – возразил тот.

– Да? А мне в первый раз понадобилась мазь с антибиотиком и бинты, так что не надо мне такого «не очень». Только и радости, что птичка мне палец не оттяпала! – Она снова уперла руки в боки и воззрилась на Майлза. – Значит, вернулись. Ну и перепугали же вы меня, прокравшись сюда на флаере.

Майлзу только и оставалось, что надеяться: действительно прокрались. Конечно, от серьезных сканеров им укрыться не удалось. Что ж, навес на крыше скроет их дела при утреннем свете от сторонних любопытных глаз. Если уж не тайно, то хотя бы не явно.

– Я уже решила, что вы не вернетесь, думала, что делать со всем этим зверьем. Но вы в конце концов нашли Джина.

Майлз прочитал по глазам, что она и не верила, будто он отправится на поиски Джина.

– У нас обоих на пути возникли непредвиденные обстоятельства, – пояснил Майлз. – Вообще-то это Джин меня нашел. Во всяком случае, теперь мы вместе. Огромное спасибо за заботу о его животных. В них – вся его жизнь.

Она фыркнула, не без удовольствия приняв похвалу за свои труды:

– Уж это точно.

Джин быстренько проинспектировал свой зверинец, пересчитал цыплят.

– Майлз-сан обещал взять меня и моих животных с собой. На время, – сообщил он Ако.

Ее брови сошлись на переносице.

– Правда?

– Да, и мне нужно поговорить об этом с госпожой Сьюз, – подтвердил Майлз.

Ако вроде бы немного успокоилась при таком проявлении честных намерений.

– Тенбери сказал, вы, кажется, вроде обучаетесь у него на лаборанта-медтехника?

Майлз надеялся, что, если все пойдет как задумано, они еще пообщаются. Так что лучше успокоить ее.

Ако, напротив, внутренне напряглась.

– Я помогаю с уборкой и вообще. В нашем медпункте.

– Я так и хотел сказать.

Майлз махнул рукой пассажирам. Кордебалет вывалил наружу. Джин упростил задачу Майлза и взял на себя труд представить всех. Оно и к лучшему: вряд ли у Майлза это получилось бы так естественно.

– Это Ворон-сенсей, наш друг с Эскобара. Это Роик-сан, он работает на Майлза-сана. Это лейтенант Йоханнес. Он хороший.

Ако наклонилась к мальчику и шепнула:

– Джин, они ведь не полицейские, правда? Ты же понимаешь…

– Не-а… Они с Барраяра, это другая планета.

Ако прикусила губу, но ей не оставалось ничего другого, кроме как удовлетвориться этим временным объяснением. Она наблюдала, как мужчины распределяют роли: Йоханнес и Роик остались у флаера, пока Джин не вернется, чтобы последить за погрузкой. Ворон и Джин отправились сопровождать Майлза.

– Мне бы лучше пойти с вами, – шепнул Роик на ухо Майлзу.

– У этих людей есть свои, вполне понятные причины опасаться незнакомцев. Если мы навалимся на них всей толпой, я не добьюсь желаемого, а ты один – как целая толпа. – Майлз постучал пальцами по комму на запястье. – Понадобишься, вызову.

Роик ответил своим классическим вздохом, краткой формой любого возможного спора с Майлзом. Милорд позволил Джину отвести себя и Ворона вниз по лестнице башни теплообменника. Ако отправилась за ними, правда, только до кухни. Там Майлз предусмотрительно захватил с собой полный кофейник и несколько кружек. Ако проводила их взглядом до лестницы в покои Сьюз.

Майлз постучал и, пока они ждали ответа, повернулся к Джину:

– Давай-ка я расскажу ей обо всем сам, по-своему. Я тебе дам знать, когда можно вступать.

Джин, переминаясь с ноги на ногу, сглотнул и кивнул.

Из-за двери послышалось неспешное шарканье, затем приоткрылась щелка. Выглянул изможденный глаз.

– Опять ты! Я-то надеялась, что мы от тебя насовсем избавились. – Она прищурилась на Джина. – И от тебя тоже! – Глаз переместился на Ворона. – А это еще что за черт?

– Ворон Дюрона, с Эскобара, – с готовностью ответил Ворон. – Рад с вами познакомиться.

– Это друг, – пояснил Майлз. – А друзьям обычно говорят: «Заходи, друг!» – Он помахал кофейником. – Можно нам войти?

– А-а…

Неохотно, не спуская глаза с кофейника, Сьюз отступила. На ней была та же черная болтающаяся хламида, что и раньше. Наверное, то была одновременно и пижама. В кабинете висел все тот же старческий запах. Сьюз подошла к окну и установила поляризацию так, чтобы впустить на каплю больше утреннего света. Жестом пригласила Майлза, кофейник, кружки и всю свиту к своим раздолбанным стульям.

– Вижу, бумажник свой ты нашел, – заметила она, усаживаясь напротив.

Майлз кивнул, и Джин бросился наливать всем кофе.

– Да. И багаж, и друзей. В общем, я снова при деле.

– Это при каком же? Спасибо, Джин.

– Я некоторым образом следователь.

Кружка Сьюз задержалась на пути к губам. Морщинистое лицо застыло в ужасе.

– Моя работа никак не связана с официальными властями Кибо, – добавил Майлз.

– Он специалист по мошенничеству со страховкой, – услужливо вставил Джин. – Он не полицейский. И не врач, и не юрист, хотя действительно приезжал на конференцию. А вот Ворон-сенсей – врач.

У Майлза брови поползли на лоб от такого описания собственной персоны. Ясно, что надо как-нибудь отвести мальчика в сторонку да разъяснить ему, в чем состоят обязанности Имперского Аудитора более детально. Хотя не некоторое время такое объяснение сойдет.

– Не то чтобы совсем так, однако недалеко от истины. Власть имущие Кибо для меня объект расследований, а не работодатели. Закрытие вашего предприятия вовсе не входит в мои задачи. На самом деле мне хотелось бы воспользоваться вашей лабораторией. Думаю, смогу вас заинтересовать своим предложением.

Сьюз прищурилась над чашкой кофе, повременив, отхлебнула.

– Мы тут работаем спокойно, потому как не привлекаем лишнего внимания.

– А мне и самому лишнее внимание ни к чему.

Сьюз уселась в кресле поудобнее, сухо поджав губы.

– Хотите кого-то нелегально заморозить? Думаете подкупить меня, чтобы я для вас тут подержала тело? – сказала она странным безэмоциональным голосом.

Как-то уж очень быстро она высказала свое предположение. О боги, неужели Сьюз оказывала подобные услуги? Может быть, какой-нибудь местной мафии? Тайному подполью? Если, конечно, таковое есть на Кибо – кроме того подполья-подземелья, где Майлз уже поблуждал. Может, там у нее есть покровители, заступники? Ведь шишки преступного мира также желают обмануть смерть. Они-то, конечно, могут позволить себе индивидуальное обслуживание. Правда, и для менее значимых фигур, для своих приспешников, они тоже должны организовать распределение благ… А какую замечательную службу могут сослужить бессчетные ряды морозильных камер в подземелье для расправы над врагами! Ледяной ящик вполне способен заменить свинцовый груз, привязанный к ногам, и прогулку на дно ближайшей речки. Можно ведь впоследствии передумать и «отменить» казнь – а вдруг главарь поймет, что совершает ошибку? Кибо – рай, если надо спрятать человека… Майлз с трудом одернул себя и перестал фантазировать о таких чудесных возможностях.

– А вы уже оказывали подобные услуги? – осторожно спросил он.

Сьюз пожала плечами, тревога на ее лице сменилась усмешкой – секретарь заметила обеспокоенность на лице Майлза.

– А хоть бы и так, зачем мне вам рассказывать?

– Вы правы, мне до этого совершенно нет дела, – заверил ее Майлз. Знать об этом не помешало бы. С другой стороны, знать ему хочется обо всем. – Мое дело прямо противоположного характера. Нам необходимо провести операцию по выводу из криостаза. А для этого требуется лаборатория. И отсутствие посторонних глаз. А вы могли бы обеспечить нас и тем и другим.

Такая новость прозвучала для нее как гром среди ясного неба. Подвигав челюстью, Сьюз попыталась скрыть замешательство глотком кофе, поморщилась.

– Джин, принеси-ка мое лекарство из буфета, – потребовала она.

Мальчик кинулся со всех ног, выудил из буфета квадратную бутыль, принес к столу. По ее жесту открыл бутыль и налил – пожадничал, как заметил Майлз и наверняка отметила Сьюз. Правда, она никак не выразила неудовольствия, и мальчик уселся.

– Вывод из криостаза… Но как?

– Позвольте представить: доктор Дюрона, видный специалист по данному вопросу. Если ваша лаборатория соответствует его требованиям, мы бы хотели, как уже сказано, арендовать ее.

Повисла затянувшаяся пауза.

– Сколько? – спросила наконец Сьюз.

– Я намереваюсь предложить вам кое-что, чего не купишь за деньги. В обмен на оказание услуги нашему… гм… клиенту – ну и, конечно, за молчание, – Ворон проведет для вас первоклассную операцию по выводу из криостаза. Кому – выбирайте сами.

У Сьюз отвалилась челюсть. Она обмякла в кресле и лишь через какое-то время выдохнула:

– Искуситель…

Хватило бы и денег, подумалось Майлзу. И все же есть кое-что подейственнее.

Сьюз кивнула в сторону Ворона.

– И что он может?

Вместо ответа Майлз расстегнул серый китель и белую рубашку.

– Вот это, – его рука скользнула по паутинке бледных шрамов, – работа иглогранаты. Целились очень хорошо, с близкого расстояния. Десять лет назад. Ворон выводил меня из криостаза. – Строго говоря, Ворон в то время лишь ассистировал на операции. Но ведь за десять лет он набрался опыта, значительно повысил квалификацию. – Могу гарантировать, по медицинской сложности у вас там, внизу, ни один случай не сравнится с моим.

Сьюз отвернулась, пока он застегивался.

– Старость, – проскрипела она, – не так быстра, как граната, но делает свою работу во сто крат тщательнее.

– К несчастью, все так, – согласился Ворон, – однако у меня могут найтись лекарства и от этого. Я бы предложил госпоже Сьюз составить список из полудюжины или около того кандидатов. Затем я попробую рассортировать их в порядке вероятности успеха операции. Это улучшит общий результат.

– Гм… – Скрючив пальцы руки, Сьюз потерла грудь прямо над сердцем. – Гм…

Джин, не в силах более сдерживаться, взорвался:

– Пожалуйста, Сьюз-сан! Позвольте им…

Брови-гусеницы поползли вверх.

– А тебе-то что с того, малыш?

Джин стиснул зубы и умоляюще посмотрел на Майлза.

– Вы правда желаете знать? – осведомился тот.

Сьюз была достаточно опытна, чтобы взять время и обдумать ответ, однако любопытство одержало верх над трезвыми рассуждениями.

– Да.

Майлз протянул раскрытую ладонь в сторону Джина, и тот выпалил:

– Майлз-сан обещал вернуть нам маму!

У Сьюз лицо вытянулось от ужаса.

– Думаете, вам удастся не привлечь к себе внимания, господин чужеземный следователь? Да в Лизе Сато не было ничего, не привлекающего внимания!

– Возможно, что со временем нам внимания не из бежать, однако вас оно не коснется, – вкрадчиво сказал Майлз. – Как только состояние здоровья позволит, мы тут же перевезем госпожу Сато в консульство Барраяра, где она воссоединится со своими детьми. И никаких ниточек к вам.

– Это вы сами придумали? Те, кто ее упрятал в криокамеру, захотят выяснить: кто же это ее разморозил? Как пить дать захотят! И в поисках ответа сядут мне на шею, а та может и не выдержать.

– Сначала они выйдут на меня. А я…

Майлз внезапно замолчал. Собственно, никакого плана-то и не было. Пока. Больше это походило на ножевую драку вслепую. И во что воткнется лезвие при следующем выпаде, было неясно.

– Что? – требовала Сьюз.

– Я взвалю на них другие заботы. – Он взглянул на Ворона. – По большей части все будет зависеть от госпожи Сато, от того, что она нам расскажет и как скоро сможет заговорить. Я сам пережил криоамнезию. Весьма неприятные последствия разморозки…

– Прекрасно помню, – вставил Ворон. – Может, последствия неприятны, однако длились не очень-то и долго. Просто в вашем случае у нас было крайне мало времени. В случае с госпожой Сато… Не могу пока ничего гарантировать.

Майлз понимающе кивнул – как по поводу того, что было сказано, так и по поводу несказанного, и снова повернулся к Сьюз.

– Нам потребуется еще одна услуга. Мне нужен ваш замороженный клиент.

– Какого!.. – начала было Сьюз грозным тоном, однако продолжила слабым голосом: – …именно типа?

– Женщина, весом килограммов пятьдесят. Желательно, помоложе. Еще что-нибудь, Ворон?

Тот покачал головой.

– Пожалуй, подойдет.

– Мы берем на себя ответственность за обстоятельства, могущие впоследствии подорвать успех ее разморозки, – договорил Майлз, надеясь, что слова прозвучат не слишком напыщенно.

– Ты мне это гарантируешь, чужестранец?

– Я не смогу осуществлять постоянный контроль за ее состоянием, но если дела пойдут, как я планирую, с ней все будет в порядке… надеюсь. – В любой тайной операции приходится… рисковать.

Майлз заметил, как Ворон вздрогнул: пожалуй, не самое удачное сравнение после демонстрации шрамов на груди.

– Когда?

– Скоро. Возможно, сегодня. Не позже, чем завтра вечером.

Госпожа секретарь замерла в долгом, задумчивом вдохе.

Майлз поднял два пальца.

– Две разморозки на ваш выбор.

Сьюз отмахнулась:

– Отправляйтесь искать медтехника, Вристи Танаку. Джин покажет где. Может, у вас получится уговорить и втянуть ее во всю эту чушь. Хотя, боюсь, у вас-то прекрасно получится. Болтовня, одна сплошная болтовня. Сил нет от болтовни.

Майлз быстро поднялся, словно боялся злоупотребить ее гостеприимством, боялся, что она передумает.

– Спасибо, госпожа Сьюз. Обещаю… – сказать «вы об этом не пожалеете» Майлз не решился, прозвучало бы излишне официозно, – …будет интересно, – завершил он.

Сьюз только фыркнула им вслед.

Изолятор оказался на втором этаже старого приемного покоя. Джин вывел Майлза с Вороном через двойные двери в коридор, из которого можно было попасть в два или три помещения, явно переоборудованных и готовых к работе, судя по свежему запаху медицинских препаратов. В одном из них обнаружился Тенбери. Прислонившись к стене и скрестив руки на груди, он стоял над гравиплатформой.

– Джин! – обрадовался Тенбери. – А говорят, ты потерялся. – Взгляд в сторону Майлза оказался куда менее радушен. – Снова вы!..

Тенбери покосился на Ворона.

– Мы пришли к госпоже Танака. По очень важному делу, – объяснил Джин.

– Она сейчас занята, – Тенбери ткнул пальцем в сторону двери за спиной, – но скоро освободится.

Ворон вытянул шею – очень хотелось заглянуть в узкое стеклянное окошко двери.

– А, там идет криоподготовка? Я бы взглянул…

– Ворон-сенсей – доктор с Эскобара, – начал было Джин.

Обеспокоенный Тенбери пустился в споры, но Майлз тут же прервал их, просто постучав в дверь.

На стук открыла хмурая женщина, с кожей темной, словно обивка старого чемодана. Хиленькое тело, прямые седые волосы, внешне – полная противоположность Сьюз, хотя примерно того же возраста, как решил Майлз. И никаких паров алкоголя. Лицо ее просветлело, когда женщина увидела Джина.

– Джин! Так ты нашелся? Кого на сей раз загрызли твои звери? И нельзя ли с этим подождать?

– Никого, Танака-сан. А дело очень важное. Нас прислала Сьюз-сан.

И Джин, уже здорово научившийся говорить о своих гостях, представил, с молчаливого согласия Майлза, всю компанию.

Потом слово взял Майлз:

– Мы договорились с госпожой Сьюз об использовании вашей лаборатории для частного вывода из криостаза, если доктор Дюрона сочтет, что лаборатория отвечает нашим требованиям. Не позволите ли войти?

– А?.. – только и сказала она, отходя в сторону и уставившись на Ворона. Майлз подумал, что, одень он Ворона во все мятое, разлохмать всегда аккуратную прическу, макни головой в джин, и тогда Ворон не выглядел бы более не к месту здесь, и тогда бы он не так сильно пугал окружающих. Да что там говорить, теперь уже поздно…

На столе, выступавшем из дальней стены, лежало хрупкое нагое стариковское тело. Словно схваченное и арестованное на границе жизни и смерти. Клочок ткани опоясывал бедра, сохраняя видимость достоинства. А много ли достоинства сохраняет человек, отданный пластиковым трубкам, воле и прихоти чужих людей? Термокапюшон на голове ускорял процесс заморозки мозга. Над телом висела емкость, из нее, разделяясь на полпути к телу, шла трубка, по которой в обе сонные артерии поступала прозрачная жидкость. Трубка пошире выходила из вены на бедре. По ней в ванночку по колено высотой сбегала темно-розовая жидкость. По дополнительному рукаву в ванночку поступала проточная вода. Из ванночки все уходило в дренажное отверстие. Судя по бледности кожи и ногтей, по темной густой жидкости в выпускной трубке, тело старика почти полностью пропиталось криораствором.