Текст книги "Беспорядочные связи"

Глава 3

О мужчине, который только что переступил порог клуба, Коул сразу признал полицейского. Во всем его облике чувствовалась почти осязаемая сила, свойственная людям, которым дано право применять оружие и арестовывать. Ему не нужно было надевать форму, чтобы добиться почтения окружающих. Он и в штатской одежде держался, как царь и бог. Коулу был знаком такой тип людей, и незваного гостя он возненавидел с первого взгляда.

Уэйн выскочил из-за стойки бара и, удивленно посмотрев на музыкантов, будто спрашивая: «Кто его впустил?», торопливо направился к незнакомцу. Клуб должен был открыться только часа через два.

– Мне очень жаль, но еще не время для посетителей. Вам придется уйти.

– Прошу прощения за вторжение. Мой стук, очевидно, не был услышан из-за музыки. – Последнее слово он произнес с несколько презрительной интонацией, как бы давая понять, что не одобряет творчества «Бейби блюз». – Лейтенант Рик Милано, департамент полиции Сан-Антонио.

– О-о-о, у нас неприятности? – Уэйн побледнел и стал нервно шарить рукой по стойке бара в поисках бокала, в котором был налит коктейль из виски и кока-колы.

– Пока нет. Я должен задать вам несколько вопросов относительно преступления, совершенного вчера вечером.

– Преступления? Преступления? – истерично повторил Уэйн, словно попугай. – Здесь не было никакого преступления, верно я говорю, ребята?

Лэмберт обернулся к сцене, ища подтверждения своих слов у музыкантов. Коул неприветливо глянул на Рика; тот отвечал не менее враждебным взглядом.

– Во всяком случае, мы о нем ничего не знаем, – наконец произнес Коул.

– Рано утром в аллее неподалеку от набережной изнасиловали женщину. Она утверждает, что вечер провела в клубе, смотрела ваше шоу.

Коул сразу подумал о Миранде, и у него сжалось сердце, но потом он вспомнил, что сегодня уже разговаривал с девушкой по телефону, и, судя по голосу, с ней было все в порядке. Заносчивости, во всяком случае, не поубавилось.

Рик пристально наблюдал за всеми присутствующими в зале, и особенно внимательно за Коулом.

– Чт… э… а при чем тут мы? – пролепетал Уэйн.

– В данный момент это означает, что вы – последние, кто видел ее до того, как произошло изнасилование. А более конкретные выводы можно будет сделать после разговора с вами. – Невысказанная угроза гнетущей тяжестью повисла в воздухе.

– Мы постараемся помочь, верно? Верно, Тейлор? – Уэйн, нервно вышагивавший возле стойки, остановился, устремив на Коула сердитый взгляд. Тот никак не откликнулся на его зов.

– А вы кто? – Рик, не сводя глаз с Лэмберта, вытащил блокнот из кармана шерстяной спортивной куртки.

– О… э… Уэйн Лэмберт. Владелец, э… – Он взглянул на Коула и поправился: – Один из владельцев клуба. Мне принадлежит контрольный пакет.

– Сначала я поговорю с вами. – Рик бросил на сцену суровый взгляд. – Остальные пока свободны, но прошу не расходиться.

Полицейский повел Лэмберта к столику в дальнем конце зала. Коул слонялся по сцене. Поведение Милано его раздражало, но еще больше он сердился на себя за то, что позволил копу распоряжаться. Музыканты попробовали продолжить репетицию, но все были очень рассеянны, и Коул объявил перерыв.

Сейбл, прикурив сигарету, боком приблизилась к Коулу.

– Когда мне забрать вещи из твоего дома?

Коул подозрительно покосился на гитаристку, но она была спокойна. Пугающе спокойна.

– А что у тебя там? Зубная щетка?

– Дешевые драгоценности, которые ты мне дарил, – ответила Сейбл, глядя на Коула из-под полуопущенных век. – Их можешь выбросить. А вот с курткой из овчины мне расставаться не хочется.

– Поезжай прямо сейчас и бери что надо. – Коул повернулся спиной к полицейскому и бросил Сейбл на ладонь ключи от квартиры.

Сейбл действительно держала у него дома кое-какую одежду, хотя никогда не жила там. Она даже ни разу не оставалась на ночь. Ни разу за два года их отношений он не просыпался с ней в одной постели. Так решила она сама. Когда они начали встречаться серьезно, Коул предложил Сейбл переехать к нему. Она отказалась, не объяснив причины, а он не настаивал. В общем-то, он был даже рад, что Сейбл не согласилась. И во время гастролей она всегда снимала отдельный номер в гостинице. Их связывали только музыка и секс.

– Полицейский сказал, чтобы никто не уходил. – Она затянулась сигаретой.

– Вот как? Боишься, что тебя арестуют? – насмешливо фыркнул Коул. Сейбл бросила на него колючий взгляд. Он пожал плечами. – Ну так езжай после того, как поговоришь с ним.

Коул пошел прочь, не оглядываясь на Сейбл. Он заметил, что Милано, сидевший в другом конце зала, наблюдал за их беседой. Проклятый пройдоха. Коул улыбнулся и махнул ему рукой. Рик повернулся к Уэйну.

– Значит, вы узнаете эту женщину?

– Ну конечно. Она и ее подружка – такие пикантные лапочки. Они были здесь два-три раза. И я всегда подыскивал им хороший столик. В середине первого ряда. Понимаете, очень выгодно, когда такие красотки у всех на виду. Ха!

– Так вы полагаете, другие посетители тоже их заметили?

– А вы разве не обратили бы внимания на женщину в облегающей кофточке, тем более если на нее направлен весь свет?

Уэйн перестал нервничать, когда разговор коснулся одной из его любимых тем, к которой Рик остался равнодушен.

– Господин Лэмберт, хочу напомнить, что эта девушка стала жертвой насилия, а вы пока не доказали свою непричастность к преступлению.

– Меня подозревают в изнасиловании? – почти в истерике взвизгнул Уэйн.

– Нет, я просто предупреждаю, чтобы вы не болтали лишнего, иначе попадете под подозрение.

– Прошу прощения, – пробормотал Уэйн.

– Так вы случайно не видели, чтобы кто-нибудь оказывал потерпевшей особое внимание?

– Ну, Коул разговаривал с ними во время одного из перерывов.

– Коул Тейлор, ваш певец? – мгновенно насторожился Рик. – Он подходил к их столику?

– Нет. Они подошли к сцене.

– Как они вели себя во время беседы? Были возбуждены? Любовно секретничали? Вы слышали, о чем они говорили?

Уэйн замотал головой, забрызгав свою шелковую рубашку каплями пота.

– По-моему, Коул просто кокетничал с ними.

– Понятно. Что еще можете сказать о девушках?

– Та, что на фотографии, спросила, могут ли они посидеть в клубе и подождать, пока Коул освободится. Поскольку это не в наших правилах, я сказал им, чтоб отваливали. Они ушли. Когда я через час уезжал, вот эта торчала у заднего входа. Я предложил подбросить ее домой, но она ответила, что хочет дождаться Коула.

– В котором часу это было?

– Примерно в два тридцать.

– Почему она ждала Коула? У них была договоренность?

– Вряд ли. Этот парень в неделю получает больше предложений, чем все мы вместе взятые за год. Ха! Его вечно преследуют поклонницы. Он, как правило, их игнорирует, насколько мне известно. Столько добра зря пропадает…

– Значит, Коул был в клубе, когда вы уезжали? Один?

– Нет. – Уэйн опять занервничал. – Сейбл, гитаристка группы, тоже еще оставалась.

– И последний вопрос. У Коула есть жена, любовница?

– Он не женат и, насколько я знаю, постоянно ни с кем не встречается.

– Хорошо. Это и есть Сейбл? Попросите ее подойти сюда.

Уэйн кивком головы подозвал Сейбл. Та затушила наполовину выкуренную сигарету и изящной походкой направилась к Рику. Уэйн топтался возле столика, не решаясь уйти.

– Теперь ваша очередь «отвалить», – бросил Рик через плечо Лэмберту. Сейбл вальяжно развалилась в кресле, закинув на подлокотники ноги, обутые в сапоги на каблуках-шпильках.

Рик видел, что его командирский тон забавляет Сейбл. Она прикурила другую сигарету и стала кончиком языка обольстительно поглаживать фильтр. Рик понял, чего она добивается. Его тело мгновенно отреагировало на соблазн, и он был рад, что сидит за столом, иначе ему бы не скрыть своего возбуждения.

– Как вас зовут?

– Сейбл Диамонте.

– Это ваше настоящее имя?

– А ваше настоящее имя Рик? Или, может быть, Дик?[2]2
  Diск (англ., вульг.) – мужской член; другое значение (амер. сленг) – сыщик.


[Закрыть]

Рик, чтобы не потерять самообладания, стиснул зубы и сделал глубокий вдох.

– Вы давно работаете в группе Коула?

– А ты давно не трахался?

– Уверен, что дольше, чем ты.

До чего обольстительная стерва. Просто невероятно. Похоть из нее так и прет. Затмевает разум, пронизывает все его существо. Рик подавлял в себе возбуждение, пытаясь понять, что она хочет утаить. Сейбл относилась к тому типу женщин, для которых секс – всего лишь средство для достижения желаемых целей: оргазма, богатства или убийства, а иногда одновременно того, другого и третьего.

Сейбл глубоко затянулась сигаретой, изучающе разглядывая Рика. Какую ей избрать тактику? Судя по его ответу, он готов и желает поддаться искушению, однако взгляд жесткий, отвергающий.

– Отвечай на вопросы, шлюха, – зловеще понизив голос, грубо приказал полицейский. – И побыстрее.

Сейбл замерла и усилием воли погасила в себе ярость.

– Я работаю здесь два года, – глядя в окно, процедила она сквозь зубы.

– У него есть девушка? – спросил Рик, кивком головы указав на сцену.

– У кого? У Уэйна?

– Нет… – не сразу ответил Рик; он был в замешательстве. – Я спрашиваю про Тейлора.

– Нет, – выдохнула Сейбл вместе с сигаретным дымом, заклубившимся у ее лица. Интересно, почему она даже как бы обрадовалась, что его интересует другой, подумал Рик.

– Он обычно снимает кого-нибудь во время выступления или после?

– Если и снимает, то мне об этом не докладывает.

– Ты с ним спишь?

– Нет. – Обсидиановые глаза Сейбл сосредоточились на сигарете, затем обратились к окну. – Какое это имеет отношение к изнасилованию?

Рик, не ответив на вопрос, придвинул к Сейбл фотографию.

– Узнаешь эту девушку?

Сейбл, скользнув взглядом по фотографии, вновь стала смотреть в окно.

– Она была здесь вчера, все увивалась возле Коула.

– И он тоже?

– Я бы не сказала. Пару раз перекинулся фразами с ней и ее подружкой.

– Когда?

– Когда они подошли к сцене.

– Коул ими заинтересовался?

– Наверно. По-моему, все мужчины падки на легкую добычу.

Рик никак не отреагировал на ее грубый намек.

– Они договаривались встретиться позже?

– Откуда мне знать? Я ушла в половине третьего, а он еще работал. Один. Что он делал после, понятия не имею. И меня это не интересует.

– Ты видела эту девушку возле клуба, когда уходила?

– Я вышла с заднего входа. Если она и была там, я ее не заметила.

– Ты ушла до или после Уэйна?

Сейбл посмотрела Рику прямо в глаза, впервые с тех пор, как он переменил тон. Ее испытующий взгляд словно хотел что-то прочесть в его лице.

– После.

– Ладно, с тобой кончили. – Рик поднялся. Уголки губ Сейбл изогнулись в едва заметной усмешке.

– Если б ты кончил со мной, легавый, на карачках бы ползал. – Взгляд ее черных глаз пополз вниз по его телу, скользнул по пряжке ремня на брюках и застыл. – Правда, вижу, ты и сейчас с трудом можешь ходить. Так что, как ни крути, а я тебя уложила! – Она издала лающий смешок.

Рик подавил в себе порыв прикрыть полами куртки вздувшуюся ширинку и, дождавшись, когда Сейбл поднимет глаза, произнес:

– На неприятности нарываешься, сучка?

Сейбл вскинула голову, демонстрируя свою длинную жилистую шею, и медленно выпустила дым ему в лицо.

– Как ты догадался, легавый? Обожаю неприятности. Завожусь от них.

– Ты, по-моему, всегда на взводе.

Не обращая внимания на тихий присвист Сейбл, Рик повернулся к ней спиной и направился к Коулу, который что-то обсуждал с Трентом, просматривая листок с нотной записью.

– Теперь ты. – Рик кивком головы пригласил Коула проследовать с ним в противоположный конец зала.

– Мы можем поговорить здесь. – Коул вызывающе смотрел на полицейского.

– Не думаю, – отозвался Рик, взглянув на Трента.

– Я не буду вам мешать. Все, ухожу. – Трент, подхватив свою гитару, спрыгнул со сцены.

– Помнишь эту девушку? – Рик бросил на лежащий перед Коулом листок с нотами фотографию.

– О Боже. – Коул побледнел.

«Хорош артист», – подумал Рик.

– Ну?

– Да, она была здесь с подругой вчера вечером, – спокойно ответил Коул.

– И это все? Неужто не понравились? – язвительно спросил Рик.

– А что вы хотели услышать? Обычные студентки, смешливые, обожают знаменитостей. Мы поболтали немного, вот и все. – Коул пока не мог сообразить, к чему клонит полицейский.

– О, прошу прощения. Я и не подозревал, что вы такая большая знаменитость.

О, прошу прощения. Я и не подозревал, что вы такая большая скотина, мысленно передразнил Милано Коул, одарив его плутовской улыбкой. Он решил, что улыбка разозлит полицейского больше, чем ответная реплика, и оказался прав.

Рик, раздосадованный, сделал вид, что ищет что-то во внутреннем кармане куртки, где у него лежал пистолет. Сознавая, что Коул издевается над ним, он щегольнул оружием, чтобы поставить музыканта на место.

– Так о чем вы говорили?

– Да ни о чем особенном. Они спросили про некоторые мои песни, сообщили, что берут уроки музыки.

– Вы договаривались с потерпевшей о встрече?

– Нет. А почему вы спрашиваете? – Коул сдвинул брови. – Это она сказала?

– Я не имею права раскрывать, говорила она это или нет. Вы знали, что она ждала вас на улице, у клуба?

– Когда? Вчера вечером?

– После концерта, часов до трех. Когда вы ушли отсюда?

– Кажется, где-то в пять.

– Вам кажется. А может, вы ушли часа в три? Коул чувствовал себя пойманным в ловушку.

– Так, значит, я – подозреваемый.

– Подозреваемых много.

– Что ж, если вас интересует, может ли кто-либо засвидетельствовать, что я ушел в пять, я отвечу: таких свидетелей нет. Девушку я не видел, и вообще никого не встретил, кроме какого-то бегуна, разминавшегося на рассвете.

– Что вы делали после того, как покинули клуб?

– Поехал домой и лег спать.

– А живете вы в «Мэджестик Тауэр»? Там у вас квартира?

Коул нерешительно кивнул, ошеломленный тем, что полицейскому известен его адрес.

– И дома вас никто не ждал?

– Я живу один.

– Я не об этом спрашиваю, – резко осадил его Рик. Коул прищурился, смелым взглядом отвечая на прозвучавший в словах Рика вызов.

– Я спал один. Вас это интересует? – наконец сказал он враждебно.

Рик сунул блокнот во внутренний карман куртки и двинулся к выходу.

– Из города не уезжать, – бросил он не оглядываясь.

– Она оправится?

Рик остановился и повернулся лицом к Коулу.

– Она будет в состоянии дать показания, – многозначительно произнес он после продолжительной паузы и ушел.

Коула так и подмывало броситься вдогонку за полицейским и кулаком стереть с его лица самодовольное выражение, но сам он находился в таком состоянии, будто получил удар в солнечное сплетение. Почему его подозревают в изнасиловании? Коул стал вспоминать события прошлого вечера. Девчонок он слушал вполуха. Все его внимание было приковано к Уэйну и Миранде.

Проклятье! Может, они и говорили о том, чтобы встретиться позже, и он бездумно согласился. Или, наоборот, он каким-нибудь неосторожным словом или жестом дал понять девушкам, что не прочь пообщаться с ними в более интимной обстановке.

Нет! Нечего ломать голову. Так и с ума не долго сойти, а полицейский, похоже, как раз этого и добивается. Он не доставит подонку такого удовольствия. Женщины каждый день торчат возле клуба, ожидая его, хотя он этого не поощряет. Коул поморщился, вспомнив, как шепнул что-то на ухо девушке, ставшей жертвой насильника. Черт побери, он получает деньги за свои концерты, а заигрывание – неотъемлемая часть его представления. И все же лучше бы он флиртовал вчера с какой-нибудь другой женщиной. Чудовищное совпадение. Или это не совпадение? Интересно, почему полицейский подозревает именно его? Что у него общего с насильником?

Миранда, взглянув на свое отражение в оконном стекле кафе, расположенного на набережной, поправила ворот шерстяного свитера цвета слоновой кости и, ругая себя, зашагала дальше. Надо же, целый час одевалась, раз десять меняла наряд, будто собиралась не на работу, а на свидание, негодовала она.

Издали заметив, что возле клуба «Электрик блюз» нет очереди, Миранда обрадовалась и, остановившись под мостом, вздохнула полной грудью, чтобы успокоить нервы. Вход, как всегда, охранял господин Монумент. Девушка, поднявшись по ступенькам, с улыбкой кивнула стражу, но тот, не отвечая на приветствие, плечом толкнул дверь и отступил в сторону, пропуская ее в помещение.

– Я тоже рада тебя видеть, – сказала Миранда, переступив порог клуба, и чуть не подпрыгнула, почувствовав, что кто-то схватил ее за плечо. Что такое? Неужели вышибала решил не впускать ее?

Однако ударивший в нос запах виски безошибочно подсказал, кто стоит у нее за спиной.

– Я так рад, что ты пришла, – раздался голос Уэйна. По-прежнему обнимая девушку за плечи, он потащил ее в свой кабинет.

– В чем дело, Уэйн? – спросила Миранда, стряхнув руку Лэмберта. – Еще одно письмо получил?

– Нет, нет. После обеда здесь была полиция.

– Полиция? Но…

– Это не то, что ты думаешь. Не из-за писем. Вчера вечером изнасиловали одну девушку, а она была на шоу и после концерта ждала Коула. Полицейский пытался выведать, известно ли нам что-нибудь.

Миранда уже знала что название клуба фигурирует в донесениях полиции, но сообщать об этом Лэмберту не стала.

– И что же? Кто эта девушка? Ты ее вспомнил?

– Да, одна из пикантных лапочек, которые беседовали с Коулом во время перерывов. Помнишь?

Миранда не забыла. Грудастые «зайчики «Плейбоя».

– Что за полицейский?

– О, я не запомнил его имя. Собственно, он не очень много вопросов задавал. Пожалуй, дольше всех расспрашивал Коула.

Уэйн сидел за столом, нервно подрыгивая правой ногой, и это не укрылось от внимания Миранды. Очевидно, он рассчитывал услышать от нее, что все будет хорошо, что ему не о чем беспокоиться, но она не располагала временем утешать его.

– Коул и Сейбл пришли? Мне нужно поговорить с ними до начала представления. – Миранда встала.

– Да, конечно. Они где-то здесь.

Она вышла из кабинета Лэмберта и едва не налетела на Коула. Он схватил ее за плечи, чтобы избежать столкновения. Оба отскочили друг от друга, как от оголенного электропровода.

– Извините, – пробормотала Миранда, широко раскрыв глаза от неожиданности.

– А мне не хочется извиняться. – Губы Коула раздвинулись в ленивой усмешке.

Миранда мгновенно взяла себя в руки и перешла к делу.

– Если вы сейчас не заняты, мне хотелось бы побеседовать с вами.

В глазах Коула мелькнула надежда, но тут из кабинета раздался голос Уэйна. Миранда совсем забыла про него.

– Это относительно того конфиденциального дела, о котором я говорила вчера. Постарайся помочь и не слишком любопытничай.

– О, разумеется, – произнес он с сарказмом и, поддразнивая девушку взглядом, спросил: – Где будем беседовать?

Коул сделал двусмысленное ударение на последнем слове, и это привело Миранду в бешенство. Нервы были на пределе, но она усилием воли заставила себя сохранять хладнокровие.

– Что это за комната? – деловым тоном поинтересовалась Миранда, указав на дверь без таблички.

– Артистическая уборная, помещение для отдыха и прочих нужд.

– Она большая?

– Для нас места хватит. Если разойдемся по стенам, то, пожалуй, и касаться друг друга не придется.

– Меня не это беспокоит, – поспешно парировала Миранда. Неужели она так откровенно бесхитростна?

Коул вопросительно вскинул левую бровь, и у девушки ёкнуло сердце. Как такое может быть – от одного почти незаметного движения у нее захватывает дух?

– А что же?

– О, мне просто не хотелось бы доставлять неудобства другим музыкантам группы. Сколько у нас времени до начала представления?

Коул, повернув запястье внутренней стороной вверх, глянул на циферблат; у него были часы спортивной модели.

– Чуть меньше часа.

– Тогда давайте начнем.

Миранда направилась к закрытой двери. Коул последовал за девушкой, восхищаясь ее грациозной поступью. Она не ходила, а словно скользила по земле.

Однако Коул догадывался, что за внешним спокойствием Миранды Рэндольф, сравнимым с безмятежной гладью невозмутимого моря, таится бурное подводное течение, и он, стремясь увидеть огонь ее души, будь то гнев или страстный пыл, сам того не замечая, постоянно провоцировал девушку сбросить маску хладнокровия.

Миранда присела на край туалетного столика, спиной к зеркалу, таким образом предоставив Коулу две возможности в выборе места для себя: или стоять перед ней, или вести разговор с мягкого кожаного дивана. Он выбрал последнее и, откинувшись на подушки, положил ноги на стул возле туалетного столика.

У Миранды участилось дыхание. Находиться с ним за закрытой дверью было почти невыносимо. Во всяком случае, для нее. Коул же, казалось, вовсе не испытывал неловкости. Он смотрел на нее равнодушно, холодно, с самодовольной усмешкой во взгляде, будто забавлялся.

– Могу вам только сообщить, что за Уэйном следят, а вот кто это делает, каким образом и с какой целью, это я должна выяснить.

– Давно он под наблюдением?

– Последние несколько недель. Вы не замечали чего-нибудь необычного в этот период? Может, кто-то подозрительный околачивался возле клуба во внеурочное время, или ремонтные рабочие ходили туда-сюда? У вас есть новые работники?

– Нет. – Коул отвел взгляд от густых рыже-золотисто-каштановых волос девушки, волнами лежавших на ее нежном мягком свитере. – Все работают давно, со дня открытия.

– Может быть, кто-то из сотрудников ведет себя подозрительно, нервничает, дергается?

– Только Уэйн.

– И давно он проявляет нервозность?

– С месяц где-то. Должно быть, обзавелся новой подружкой. Едва соображает от страха, боится, что Виктория прознает. Почему, затрудняюсь сказать. О его похождениях известно всему городу. Но, по-видимому, теперь она решила ему не спускать. Молодчина.

Миранда пропустила мимо ушей его реплику-приманку. В словах Коула ее заинтересовало нечто другое.

– Вы не знаете, кто новая любовница Уэйна?

– Значит, он опять взялся за свое. – Коул презрительно покачал головой. Миранда недоумевала. Как может Коул пребывать в неведении относительно того, что партнершей Уэйна по постели, – точнее, по сцене, удрученно усмехнулась про себя девушка, – является гитаристка его группы?

С другой стороны, не исключено, что Коул пытается сбить ее со следа, прикрываясь Викторией. С ним следует быть осторожнее, решила она. Нельзя допускать, чтобы он вводил ее в заблуждение.

Коул, словно завороженный, следил за игрой чувств в глазах Миранды. Внезапно ее взгляд снова стал суровым.

– Уэйн говорил, что вы хотели бы увеличить свою долю участия в клубе?

Коул сдвинул брови при столь неожиданном повороте разговора.

– Какое это имеет отношение к слежке?

– Может, и никакого. Просто я хочу знать ответ на этот вопрос.

– Ну, хотел бы, – осторожно ответил Коул. – Что в этом плохого? Дело прибыльное, моя группа собирает публику. Уэйн неплохой компаньон, но ему слова не скажи, тут же начинает орать, что он владелец контрольного пакета.

– Значит, вы желали бы выкупить его долю?

– У меня нет средств, чтобы выкупить его долю, я могу только чуть увеличить свою.

Тут на Коула снизошло озарение. Он стремительно вскочил на ноги и, одним шагом преодолев расстояние между диваном и туалетным столиком, встал перед Мирандой. Его лицо находилось теперь совсем рядом.

– Значит, за ним не просто следят, не так ли? Ему угрожают? Шантажируют?

Миранда онемела. Эта неожиданная вспышка гнева парализовала ее. Что в ее словах так взбесило его, раздуло искры ярости, еще только начинавшие воспламеняться, но до сего момента не разгоравшиеся. Девушка отчаянно искала ответ. Она не хочет ничего выдавать. Ни обстоятельств дела. Ни своих чувств. Миранда отвернулась.

– Это и есть ответ на мой вопрос, не так ли? – с какой-то страстной горечью произнес он. – Я под подозрением. Уже второй раз за день. Что ж, по крайней мере я должен знать, в чем меня обвиняют.

– Вас ни в чем не обвиняют, – жалким, неубедительным голосом сказала Миранда.

Коул взял ее за подбородок и властно повернул к себе лицом. От его прикосновения по шее побежали мурашки, затрепетала грудь, а от взгляда по телу разлилась горячая волна, докатилась до живота, обожгла промежность, запульсировавшую в туго облегающих джинсах. Миранда, почти не сознавая, что делает, напрягла мышцы и потерлась лобком о твердый шов брюк.

Коул, заметив ее ерзающее движение, решил, что она просто пытается увильнуть от разговора начистоту.

– Полицейский, хоть и наглая скотина, по крайней мере не лгал. А ты даже на это не способна.

Оба были взволнованы, накалены до предела, но ни он, ни она не могли бы сказать, что испытывают: гнев или возбуждение, страх или страсть. В следующее мгновение губы Коула накрыли ее губы, с силой вдавились, раскрыли рот; язык его неистовствовал, словно пытался выбить из Миранды правду. Коул втиснулся меж ее ног, прижался к разгоряченному телу. Она хотела протестовать, но вместо этого из горла вырвался стон покорности и смирения.

– Хм, прошу прощения, – раздался от двери спокойный голос. Ни Коул, ни Миранда не слышали, как она открылась.

Коул неохотно оторвался от своей жертвы и направился к выходу. У двери стояла Сейбл. Он, отпихнув ее к косяку, молча вышел из комнаты. Сейбл смотрела ему вслед без всякого выражения во взгляде. Миранда, в растрепанных чувствах, недовольная собой, соскочила с туалетного столика и зашагала по маленькой комнате.

Черные непроницаемые глаза Сейбл обратились на Миранду.

– Ты что здесь делаешь?

– Меня нанял Уэйн. Попросил кое-что расследовать для него.

– Что расследовать? Полость рта Коула?

– За Уэйном кто-то следит. Моя задача узнать, кто и зачем это делает. Это все, что я могу сказать. Меня зовут Миранда Рэндольф. – Девушка протянула Сейбл руку, но та лишь взглянула на нее и, закурив сигарету, опустилась на диван. Миранда, расстроенная и удрученная, опустила руку.

– Так… значит, я – твоя следующая жертва. Надеюсь, твой язычок пощадит меня. Ты не в моем вкусе, – без тени юмора произнесла Сейбл, окидывая фигуру Миранды оценивающим взглядом, который вызвал у девушки чувство гадливости. Она вполне допускала, что Сейбл бисексуалка.

– Сколько длится ваш роман?

– Я сплю с ним пару месяцев. – Миранда приняла к сведению ее поправку. Сейбл считала недостойным называть свои чисто животные случки с Уэйном романом, и Миранда была с ней в этом полностью солидарна. Сейбл вдруг выпрямилась и злобно взглянула на Миранду.

– Эй, ты не говорила Коулу обо мне и Уэйне, нет?

– Нет.

– Он ничего о нас не знает, нет? – Непонятная обеспокоенность удивила Миранду.

– Можешь спать спокойно, – сердито отозвалась девушка.

Этот ответ, по-видимому, удовлетворил Сейбл и даже позабавил. Ее лицо исказилось в улыбке. Миранда впервые видела, чтобы улыбка так портила человека.

– Ты не замечала ничего необычного с тех пор, как вы с Уэйном начали… э… встречаться? Может, кто-то следил за вами? Или кто-то подозрительный околачивался возле клуба? Может, поведение кого-нибудь из персонала показалось странным?

– Нет. Некогда было смотреть по сторонам. Старалась вовремя ублажить Уэйна.

По крайней мере сексуальное партнерство – не единственное, что их связывает, отметила Миранда, делая вид, что ее ничуть не задевает грубость Сейбл.

– Послушай, ты напрасно тратишь время, – произнесла Сейбл, затягиваясь сигаретой. Уэйн– параноик. Ему всюду мерещатся злые духи. Он боится, что жена его бросит. Дрожит, что Коул уйдет из клуба и уведет с собой свою группу или, наоборот, приберет к рукам клуб.

– Коул грозился сделать это?

Сейбл пожала плечами, затем вскочила с дивана и стала стягивать с себя одежду, обнажая сильное натренированное тело с гладкой оливковой кожей. Миранда, смутившись, отвернулась, Сейбл влезла в синий кожаный комбинезон, не в тот, который был на ней прошлым вечером, в другой, и застегнула длинную молнию, стрелой тянувшуюся от промежности до подбородка. Нижнего белья на ней не было.

– Так он все-таки угрожал? – Миранда не теряла надежды получить ответ на свой вопрос.

Сейбл оглядела себя в зеркало, пригладила гелем стоявшие торчком короткие темные волосы, затушила окурок, зажгла новую сигарету, схватила гитару и выскочила из комнаты. Все это заняло у нее не более полутора минут. Миранда оторопела. У нее было такое ощущение, будто мимо пронесся смерч. Она все еще стояла посреди комнаты, пытаясь прийти в себя, когда дверь отворилась и в образовавшемся проеме показалась голова Сейбл.

– Держись подальше от Коула, не то больно будет.

Что это: предупреждение или угроза? Слова были произнесены все тем же бездушным холодным тоном – Сейбл, по-видимому, по-другому разговаривать не умела. И вряд ли она дала ей дружеский совет, опасаясь за ее душевное самочувствие, решила Миранда. Сейбл делала и говорила только то, что было выгодно Сейбл. Но какая ей польза от того, что я откажусь от Коула? – недоумевала девушка.

Однако еще более непонятно, почему она спит с Уэйном. Загадка из загадок. Было очевидно, что Сейбл не испытывала к Уэйну ни страсти, ни даже вожделения. И на видеокассете, и в разговоре, и в ее поведении по отношению к нему проявлялось только презрительное пренебрежение. Миранда понимала, что Сейбл не бескорыстно спит с Лэмбертом. Но что она хочет получить от него?

Не исключено, что Сейбл принимает участие в шантаже. Возможно, вымогатель пользуется ее услугами за определенную плату, чтобы сфабриковать дело против Уэйна. Вполне вероятно, что ее подкупили. Нет, вряд ли, решила Миранда. Судя по всему, Сейбл не из тех, кто пляшет под чужую дудку; она привыкла сама диктовать условия. Но если у нее возникли финансовые затруднения, размышляла Миранда, она, наверно, могла бы пойти на компромисс.

– Ну, как поговорили? – заплетающимся языком поинтересовался Уэйн, появляясь на пороге комнаты с бокалом виски.

– Отвратительно. Сейбл ничего не сказала. А Коул… – Миранда помедлила, непроизвольно погладив пальцами измятые губы. Она и сейчас еще ощущала его бедра, прижимающиеся к ее ногам, чувствовала в волосах его руки. – Коул тоже ничем не помог.

– Проклятье. Я поговорю с ним.

– Нет! – с неоправданной горячностью воскликнула Миранда; Лэмберт вздрогнул от неожиданности. – Он, похоже, вбил себе в голову, что его подозревают в шантаже, и ужасно разозлился. Оставь его на время в покое. Не затевай перепалку. Посмотрим, может, мои вопросы возымеют какое-то действие.

– Ладно. – Уэйн сомневался. – Лишь бы только на жену не возымели.

Миранда пошла по коридору, Уэйн поплелся за ней.

– Я занял для тебя столик.

– Прекрасно. – Миранда не хотела оставаться на представление. Она боялась находиться с Коулом даже в многолюдном зале. Но расследование нужно закончить как можно скорее. И не только ради карьеры. Она боялась, что сойдет с ума. Предупреждение Сейбл эхом откликалось в подсознании, Коул окажется вторым Риком и причинит ей много горя.

Миранда понимала, что должна сегодня же вечером выяснить, с какого места велась съемка. Она хотела также понаблюдать за Сейбл. Интуиция подсказывала ей, что в деле о шантаже Сейбл – не просто невинная приманка. Она играет более неблаговидную роль.