Текст книги "Околдованная"

Лора Таласса
Околдованная

Laura Thalassa

Bewitched

Copyright (c) 2023. BEWITCHED by Laura Thalassa

© В. Двинина, перевод на русский язык, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Художественное оформление Виктории Давлетбаевой

* * *

Астрид, которая варит зелья, танцует со скелетами и воет на луну. В твоей крови магия, любовь моя.

Закон Трех

 
Колдуя, справедливым будь,
Твори добро другим.
Втройне вернется – в этом суть —
Добро, что сделал им.
 
 
Но если зло задумал ты
И горе причинил,
Тройной тогда ты жди беды
За все, что ты творил.
 

Пролог

Мемнон

Я в заточении.

В ловушке.

Давно, очень давно. Тело и разум мой связаны чарами, душащими и убаюкивающими разом. И мне не спастись, не выпутаться, как я ни стараюсь.

И как бы ни старался.

Все не так, как должно быть. Я знаю. Я помню.

Кто-то сотворил это со мной.

Кто-то… но кто?

Ответ ускользает от меня.

Мысли мои… раздроблены. Разбиты, рассеяны теми чарами, что окутывают меня.

Была жизнь. До этой тени существования – была жизнь. Иногда я ловлю ее проблески. Воспоминания о солнце, о тяжести меча в руке, о женщине – моей женщине – подо мной.

Даже когда я не могу вспомнить, как выгляжу сам, я вижу линию ее плеча, изгиб улыбки, озорное сияние ярко-синих глаз.

Ее образ… он врезался в душу. Он глубже любой раны.

Она мне нужна.

Необходима.

Моя царица. Моя жена.

Роксилана.

Мне нужно выбраться отсюда. Нужно найти ее.

Если только…

Что, если… что, если ее не стало?

Вдруг она потеряна для меня навеки?

Ужас вытесняет тоску, рассеивает окутывающий сознание туман. Я высвобождаю всю магию, что могу, направляю ее в те дыры, что нашел в чужих чарах.

Роксилана не может быть мертва. Пока я существую – должна существовать и она. Я… приложил все усилия, чтобы это было так.

Я расслабляюсь.

Она найдет меня.

Однажды.

Однажды.

Так что я зову ее, как делал всегда.

И жду.

Глава 1

Селена

Сегодня – день, когда меня примут в Ковен Белены.

Выдыхаю и смотрю на россыпь готических зданий – кампус Ковена. Кампус расположился на прибрежных холмах, к северу от Сан-Франциско. Со всех сторон он окружен Вечным лесом, густым и вечнозеленым.

Ни один знак не извещает о том, что я стою на земле, принадлежащей ведьмам, но это место и не нуждается в предупреждающих знаках. Если кто-то задержится тут достаточно надолго, то непременно увидит что-нибудь из ряда вон выходящее – например, кружок сидящих на лужайке ведьм, которых я вижу сейчас перед собой.

Их волосы и одежда развеваются так, словно никакая гравитация не властна над ними, а воздух вокруг них загустел от клубов магии. Магия индивидуальна, и у каждой ведьмы она своего цвета – от бирюзовой до розовой, как жевательная резинка, и даже больше. Но пока я смотрю, все эти краски смешиваются, создавая очень странную радугу.

Меня охватывает тоска, и я с трудом подавляю паническое отчаяние, вечно следующее по пятам за этой тоской.

Опускаю взгляд на открытую записную книжку в моей руке.

Вторник, 29 августа

10:00 встреча с представителями Ковена Белены в Зале Морганы.

*Выйди на двадцать минут раньше. У тебя скверная привычка опаздывать.

Хмурясь, смотрю на телефон. 9:57.

О, черт.

Иду дальше, к видавшим виды каменным зданиям, то и дело поглядывая на записи.

Под каракулями-инструкциями нарисован герб: цветы, растущие из котла, водруженного на две скрещенные метлы. Рядом с рисунком я прикрепила полароидную фотографию каменного дома, одного из тех, что высятся передо мной, и нацарапала под ней «Зал Морганы». Внизу страницы приписано красным:

Встреча состоится в Приемной – вторая дверь направо.

Поднимаюсь на каменное крыльцо Зала Морганы, задыхаясь от переполняющих меня эмоций. Последние полтора века любая хоть чего-то стоящая ведьма состоит в каком-либо аккредитованном Ковене.

И сегодня я намерена войти в их число.

Этого не произошло в прошлом году, и когда ты повторно подала заявку в начале этого – тоже. Возможно, ты им просто не нужна.

Глубоко вдохнув, прогоняю коварную мысль прочь. На этот раз все иначе. Я в официальном листе ожидания, и сегодняшнее собеседование они мне назначили только на прошлой неделе. Должно быть, они отнеслись к моему заявлению всерьез. А все, что мне нужно, – получить шанс.

Открываю массивную дверь и захожу в здание.

Первое, что я вижу в вестибюле, – это грандиозная статуя Тройственной Богини. Три ее фигуры стоят спина к спине: девушка с цветами, вплетенными в распущенные волосы; мать, ласково поддерживающая шар живота; и старуха в короне из костей, опирающаяся на клюку.

На стенах развешаны портреты прошлых членов Ковена. У многих из них растрепанные волосы и дикие глаза. Между портретами установлены волшебные палочки, метлы и выдержки из знаменитых гримуаров в рамочках.

Несколько секунд впитываю все это. Чувствую слабое гудение магии в воздухе. Чувствую себя как дома.

И этот дом станет моим домом.

Шагаю по коридору с возобновленной решимостью. Дохожу до второй двери справа. Стучу. Жду.

Дверь открывает ведьма с мягкими чертами лица и милой улыбкой:

– Селена Бауэрс?

Киваю.

– Входите.

Следую за ней внутрь. Бо́льшую часть пространства занимает массивный стол в форме полумесяца, с дальней стороны которого терпеливо восседает с полдюжины ведьм. Напротив них стоит одинокий стул.

Встретившая меня ведьма указывает на него, и, несмотря на все бодрые мысли, сердце начинает бешено колотиться.

Я сажусь куда сказано, скрещиваю руки на коленях, чтобы те не тряслись, а женщина, которая впустила меня, занимает место по ту сторону стола.

Прямо напротив меня сидит ведьма с волосами черными, как вороново крыло, тонкими, недовольно поджатыми губами и проницательными глазами. Кажется, я уже говорила с ней раньше, есть что-то смутно знакомое в ее чертах, но личность ее – увы – за пределами моей досягаемости…

Ведьма отрывается от бумаг и, прищурившись, смотрит на меня. Миг – и она хмурится сильнее прежнего.

– Снова вы?

При этом вопросе – клянусь! – настроение в комнате резко меняется с приветливого на напряженное.

Я деликатно сглатываю.

– Да, я, – выдавливаю хрипло и откашливаюсь, прочищая горло.

Боюсь, собеседование обречено, еще даже не начавшись.

Заговорившая снова погружается в бумаги. Облизывает палец, листает их.

– У меня создалось впечатление, что мы собирались проводить собеседование с другой соискательницей, – роняет она.

И что я должна на это ответить? Простите, что я не кто-то другой?

Увы, к превращениям я не способна, так что не думаю, что смогу удовлетворить ее.

Другая ведьма, с крючковатым носом и жесткими седыми волосами, говорит мягко:

– Рада встрече, Селена Бауэрс. Почему бы вам не рассказать немного о себе и о том, почему вы хотите присоединиться к Ковену Белены?

Вот он. Мой шанс.

Я глубоко вдыхаю – и приступаю.

Тридцать минут я отвечаю на разные вопросы о моих способностях, происхождении, магических интересах. Большинство ведьм поощрительно кивают. За исключением той, с ястребиным взором, которая смотрит на меня, как на запоротые чары. И все, что я могу сделать, – это отвечать на вопросы, не давая ей запугать себя.

– Я всегда мечтала стать частью Ковена Белены. Всегда. Сколько себя помню.

– А сколько вы себя помните? – интересуется ведьма передо мной.

Я сжимаю руки, и между ними проскальзывает струйка бледно-оранжевой магии. В своих предыдущих ответах я старательно обходила эту тему, не вполне уверенная, как с ней справиться.

– Смотря… по обстоятельствам, – говорю сейчас. – Но моя память никоим образом не влияет ни на мою решимость, ни на мои способности.

– Но повлияет, – возражает она. – Повлияет на ваши способности. Творение заклинаний сто́ит вам памяти, верно?

Ну вот, это и стало достоянием общественности.

Я стискиваю зубы.

– Да, но…

Она ворошит лежащие перед ней бумаги, вытаскивает одну и кладет поверх остальных.

– Медицинские документы, которые вы предоставили, свидетельствуют, цитирую: «Предполагается, что потеря памяти пациента – болезнь, обусловленная магией, не имеющая известного аналога и известного лечения. Состояние прогрессирует. Прогноз: неутешителен».

Тишина, последовавшая за ее словами, кажется мне очень, очень громкой. Я слышу, как воздух покидает мои легкие. Магия тянется от моих ладоней струйками дыма.

– Итак, – продолжает ведьма, – каждая частица силы, использованная вами, оказывает влияние на ваш разум, верно?

После секундного замешательства неуверенно киваю.

– И при каждом применении магии ваш мозг разрушается.

– Он не разрушается, – протестую я, раздраженная этим словом.

Я теряю воспоминания, а не возможность мыслить!

Выражение лица ведьмы немного смягчается, но в глазах ее я вижу жалость. Ненавижу жалость, ненавижу больше всего на свете. Ненавижу так, что трудно дышать.

– В Ковене Белены, – говорит она, – мы не просто приветствуем все виды нарушений здоровья. Мы особо ценим подобных ведьм.

Она не лжет. Не просто так некоторые из самых могущественных ведьм были слепы, а первая (насколько это известно) в Европе ведьма, Хильдегард фон Гете, полетевшая на метле, полетела именно потому, что обладала ограниченной подвижностью.

– Но в Ковене Белены, – продолжает она, – требуется неукоснительно творить чудеса. Если применение магии напрямую связано с потерей памяти, то пребывание здесь, несомненно, усугубит ваше… состояние. Как можем мы без зазрения совести просить вас об этом?

Я сглатываю. Справедливый вопрос. Вопрос, который вгоняет меня в панику и отчаяние, но он все равно справедлив.

Смотрю на свои руки. Наверное, я уже думала об этом. Много раз. Откажусь ли я от магии просто потому, что однажды она убьет меня?

Поднимаю глаза на сидящих напротив женщин.

– Последние три года мне приходится жить с потерей памяти, – признаюсь я. – С тех самых пор, как Пробудились мои силы. Да, колдовство съедает мои воспоминания, и это порой сильно усложняет мою жизнь. Но я не могу жить без магии. Наверняка вы понимаете это. – Я обвожу взглядом всех сидящих напротив меня ведьм. – Но во мне и в моей магии есть нечто гораздо большее, чем просто потеря памяти. – О да, например, моя чертовская организованность. Я настолько организованна, что аж голова кружится. – Мне хотелось бы получить шанс показать Ковену эту мою сторону. Мне есть что предложить.

К тому моменту, как я заканчиваю свою речь, моя магия окутывает меня мягким закатным сиянием. Я выворачиваюсь наизнанку, выплескиваю наружу все свои эмоции, и от этого чувствую себя голой. Мне неуютно.

Старшая ведьма пристально смотрит на меня несколько секунд. Барабанит пальцами по столу, потом встает.

– Спасибо за уделенное нам время, – роняет она.

Все в ней – и выражение лица, и осанка – говорит об отказе.

Черт.

Сегодня должен был быть мой день. Я работала над этим столько месяцев. И у меня нет никакого запасного плана, кроме как еще раз через четыре месяца подать новую заявку.

Я хочу встать, но задница словно приросла к стулу.

– Селена? – говорит старшая ведьма. – Спасибо за уделенное нам время.

Ее тон – намек более чем достаточный. Она хочет, чтобы я ушла. В коридоре, наверное, уже ждет следующая претендентка.

Эмоции душат меня, руки сжимаются так сильно, что мне больно.

– Я… оспариваю ваш отказ, – выдавливаю, глядя на женщину.

Она секунду молчит, потом издает недоверчивый смешок.

– Так вы теперь еще и прорицательница? Заглянули в будущее и увидели результаты?

Мне это не нужно. Ее язвительный ответ – тому подтверждение.

Не успевая осознать, я выпрямляю спину:

– Я оспариваю.

Она качает головой:

– Это так не работает.

Теперь я встаю, кладу ладони на стол:

– Может, у меня память и не из лучших, но я настойчива и могу обещать одно: я буду и дальше подавать заявления и продолжу приходить сюда, пока вы не передумаете.

Это моя проблемная черта характера: никогда не сдаваться.

– Если позволите, – вмешивается одна из женщин, та, что с жесткими волосами. – Возможно, вы меня не помните, но я Констанс Штернфэллоу.

Она натянуто улыбается мне.

– Мне кажется, вы фантастический кандидат, – говорит она, – но в вашей заявке есть несколько серьезных изъянов. Магический квест, например, желателен получше того, о котором вы заявили. И вам понадобится фамильяр. Знаю, это считается необязательным, но, право слово, в большинстве случаев он нам требуется.

Констанс обводит взглядом сидящих за столом. Одна из женщин коротко ей кивает.

Снова повернувшись ко мне, Констанс говорит:

– Если вы сможете выполнить эти два требования…

– Констанс, – предупреждает старшая.

– …тогда, Селена Бауэрс, – продолжает Констанс, игнорируя брюнетку, – вы будете официально приняты в Ковен Белены.

Глава 2

За любую магию приходится платить.

Колдунам – совестью. Оборотням – физическим обликом. Мне – памятью.

Я немного странная. Я отличаюсь от других ведьм. Для подавляющего большинства из них магию окупают компоненты заклинаний. А если нет, оставшаяся энергия берется из постоянно обновляющейся жизненной силы. И хотя моя магия подчиняется тем же правилам, она заодно забирает еще и толику воспоминаний.

Так было не всегда. У меня было нормальное детство – ну, нормальное для того, у кого мать ведьма, а отец маг, – но с тех пор, как я достигла половой зрелости и моя магия Пробудилась, все именно так.

Я выхожу из Зала Морганы, смотрю в облачное небо. Волнение и щемящая тревога скручивают живот.

Вытаскиваю записную книжку, открываю первую чистую страницу. Записываю – так быстро, как только могу, – важные моменты.

29 августа

Была на собеседовании. Ведьма по имени Констанс Штернфэллоу сказала, что тебя примут, если ты выполнишь два следующих требования. Итак, тебе нужно:

1. Отправиться в бомбический магический квест.

2. Раздобыть фамильяра.

Стараюсь не взорваться, глядя на эти два абсолютно невыполнимых условия. Магические квесты неимоверно субъективны; тут все зависит от прихоти того, кто будет читать отчет о моих приключениях. А найти фамильяра, магического животного-двойника ведьмы, куда труднее, чем кажется на первый взгляд.

Глубоко вдыхаю.

Все будет хорошо. Как всегда. Я умная, я смекалистая, я чертовски предприимчивая. Я выкручусь из этого дерьма.

Сунув блокнот в сумку, смотрю на другое темное готическое здание слева от меня. Это общежитие для поступивших ведьм, и сейчас там живет моя лучшая подруга.

Шагаю туда прямо по газону.

Приближаясь, прохожу мимо двух громоздких ламассу – каменных статуй, похожих на сфинксов, с женской головой и львиным телом, – которые стоят по обе стороны крыльца, охраняя порог дома.

Дверь передо мной открывается, выпуская группу весело болтающих ведьм. Я поспешно придерживаю створку, не давая ей закрыться, и проскальзываю внутрь.

Сегодня в прихожей общаги пахнет мятой и свежим хлебом, и я вижу завитки темно-рыжей магии, плывущие из колдовской кухни слева от меня, где одна из сестер Ковена стряпает нечто воистину магическое.

Все, обладающие сверхъестественными способностями, обладают и определенным опознавательным знаком своей магии – это может быть цвет, запах или текстура. Зависит от того, кто ты. В частности, магия ведьм и магов цветная – и, предположительно, двух совершенно одинаковых оттенков просто не существует. И только ведьмы и маги – ну и еще несколько избранных суперов – видят эти магические отличия.

В общаге волшебно и уютно – настолько, что так и подмывает порыскать чуток по дому. Немало воды утекло с тех пор, как я жила среди других ведьм, и я соскучилась по ощущению их силы, взывающей к моей собственной.

Но вместо того чтобы погрузиться в исследования, я пересекаю фойе и поднимаюсь по лестнице. Сибил живет в одной из множества комнат второго этажа. Добравшись туда, я кричу:

– Сибил, это я! – И без промедления вхожу.

Сперва я не вижу ничего, кроме зелени. Ее комната – настоящие джунгли; полки, полки, полки – и все эти полки ломятся от комнатных растений, которыми она увлекается в данный момент. Повсюду змеятся вьюнки, обвивая светильники и фотографии в рамочках. Наверное, это пожароопасно, но, судя по бледно-лиловому свечению надо мной, Сибил уже позаботилась о защите комнаты.

Она сидит за столом, ее сипуха Мерлин примостился на плече хозяйки. Услышав меня, Сибил разворачивается вместе с креслом, и ее фамильяр возмущенно топорщит перья. Потом успокаивается.

– Селена! – восклицает подруга. – Черт, твое собеседование уже прошло? И как?

Бросаю сумку, качаю головой:

– Не знаю.

Сибил мрачнеет:

– «Не знаю, потому что не помню» или «не знаю, потому что не знаю как к этому относиться»?

– Последнее.

Смотрю в окно, из которого хорошо видна часть Зала Морганы.

Ковен – странная штука. Немного похоже на университет для ведьм, но тут также предлагают сопутствующую работу и дополнительное обучение для ведьм-выпускниц. А еще – жилье для предпочитающих держаться своих и даже кладбище для тех ведьм, кто пожелал остаться с Ковеном и после смерти.

Суть в том, что вступление в сообщество, подобное Ковену Белены, означает присоединение к сестринству, которое будет поддерживать тебя и идти рядом на протяжении всей жизни. Кому такого не хочется? Дружба, востребованность, образование, жизнь, вращающаяся вокруг магии. Я жаждала этого с тех пор, как помню себя.

– У тебя получится, – говорит Сибил, отвлекая меня от размышлений.

Грустно улыбаюсь ей.

– Мне сказали, что моей заявке не хватает двух требований: магического квеста…

Сибил хмурится:

– Но ты же уже проходила…

Пожимаю плечами:

– Не думаю, что им понравился мой туристический поход по Йосемити.

Сибил раздраженно фыркает:

– А чего им еще надо? Я лично проходила один из тех групповых магических квестов, которые организует Клуб Ведьм Региональной Академии Пил, – говорит она, напоминая мне о наших школьных годах в школе-интернате для суперов. – Наипечальнейшая была отмазка, а не магический квест, скажу я тебе.

Помолчав немного, Сибил продолжает:

– Значит, они хотят другой квест. Ладно, это несложно организовать. Что еще?

– Хотят, чтобы я нашла фамильяра.

– Что? – теперь она возмущена не на шутку. – Но это даже не требование. Я лично знакома с пятью ведьмами, у которых нет никаких фамильяров. Это же требует времени!

Фамильяр Сибил наклоняет голову и смотрит на меня так, словно тоже не понимает.

Я сжимаю губы, чтобы не высказать то, что мне кажется очевидным.

Ковен заставляет меня взбираться на эти горы, потому что в конечном счете не верит, что у меня есть то, что им нужно.

Сибил хватает меня за руку, стискивает ее.

– Да пошли они! У тебя все получился, Селена, я знаю. Ты ведьма – ты можешь творить чудеса, буквально. Так что иди домой. Устрой праздник жалости к себе. А потом придет пора строить планы.

Я возвращаюсь в свою квартиру в Сан-Франциско, которая вообще-то представляет собой не что иное, как подвал, переделанный в студию, но это мой маленький кусочек рая.

Закрываю дверь, приваливаюсь к ней и размышляю, не устроить ли и впрямь «праздник жалости», предложенный Сибил.

За спиной что-то шуршит. Оборачиваюсь и вижу приклеенный к двери листок. Записку.

Перезвони Кайле и принеси свои глубочайшие извинения (она все еще злится на тебя из-за того, что ты забыла о ее дне рождения). И купи продукты.

Черт. Достаю из сумки большущий ежедневник, и несколько пузырьков с чем-то звякают, проваливаясь на дно.

Ежедневник топорщится вложенными в него бумажками, по бокам торчит множество стикеров. Открываю пустую страницу, срываю наклейку с двери и леплю ее в блокнот.

Разберусь с тобой позже.

А пока нужно выполнить несколько вступительных требований.

Прохожу мимо книжного шкафа – стеллажа, на котором стоит еще много таких же ежедневников и самодельных планеров. Я поглощаю их, как картофельные чипсы. Эти дневники – моя память. Каждый тщательно помечен и пронумерован.

К другой стене приткнулся второй такой же стеллаж, набитый кустарными рукописными гримуарами, каждый из которых посвящен своей теме.

Мои столы уставлены стопками чистых стикеров, на моей стене висит огромная карта области Залива, и на ней отмечены самые важные для меня места – моя квартира, моя работа, Ковен Белены и так далее.

Я не шутила, когда сказала, что буду полезна Белене.

Чародейство – моя цель. Я хочу изучать его. Хочу преуспеть в нем. Хочу выйти в мир и делать большие дела. Хочу и буду, с помощью Ковена или без него. Так я себя уверяю. Но это не меняет того факта, что я отчаянно хочу попасть в Ковен.

Иду к столу, бросаю рядом с ним сумку и направляюсь на кухню.

Мне нужен чай – прежде чем я приступлю к работе.

К сожалению, когда я подхожу к посудному шкафчику, записка на нем гласит:

Купи побольше чайных пакетиков – ты предпочитаешь травяные чаи.

Проклятье.

Все равно открываю шкаф и убеждаюсь, что чая там и впрямь нет. Нахожу, однако, бутылку вина.

На которой тоже имеется наклейка, только почерк на ней не мой.

Тут была фея пьянки!

<3 Сибил

Чертово зелье, люблю свою пронырливую подругу! Хватаю вино, благодарю Тройственную Богиню за то, что крышечка у него с резьбой. Отвинчиваю ее – и возвращаюсь к своему ноутбуку, прихлебывая прямо из бутылки.

Не лучшая, наверное, привычка – пить в одиночестве, ну и ладно, назову это празднованием моей способности постоять за себя и переступить порог.

Ставлю бутылку, достаю блокнот, читаю два требования, которые нацарапала в Белене.

Прямо чувствую, как от второго у меня начинается аллергия.

Раздобыть фамильяра.

Размышляя, как мне, черт возьми, это сделать, выпиваю полбутылки. Не то чтобы я уже не пыталась. Штука в том, что фамильяр – не просто любое животное. Это особое существо, чей дух резонирует с твоим собственным и буквально привязывается к тебе. Предположительно, фамильяры сами находят своих ведьм, но со мной такого пока не случалось, и я более чем скептически отношусь к тому, что нечто подобное произойдет в скором времени.

Ладно, к черту пока пункт второй. Делаю еще глоток, уже чувствуя первые признаки опьянения. Сосредотачиваюсь на другом требовании, магическом квесте.

Каждая ведьма должна принять участие в одном из таких походов. Идея тут как бы в том, чтобы отправиться на природу, слиться со своей магией на глубоком духовном уровне, а потом описать этот свой опыт. Теоретически все это должно изменить твою жизнь, но теперь, когда без этого не войдешь в Ковен, квесты сильно обесценились, превратившись в товар.

Ну и фиг ли, Ковен хочет, чтобы я дала им захватывающий квест?

Отлично.

Открываю сайт авиакомпании, размышляя, куда бы мне отправиться. Уверена, приемная комиссия считает, что захватывающий квест начинается с необычного пункта назначения.

Сибирь? Пустыня Калахари? Или Гоби? Могу отправиться на Северный полюс, прокатиться на нарвале и успокоиться.

Только вот просматривая международные тарифы, обнаруживаю, что все это чертовски дорого. О, Богиня! Чтобы оплатить один только перелет, мне пришлось бы продать почку.

О, погодите-ка. А вот в этой маленькой вкладке – скидки на авиабилеты.

Щелкаю.

Оклахома-Сити – это… гммм. Может, сработает?

Нет, наверное, нет.

Отфильтровываю результаты только для международных рейсов и начинаю поиск заново.

Рейкьявик – это ведь у них там куча природных горячих источников? Звучит заманчиво.

Венеция – ну не знаю. Вроде как волшебно, но при чем тут дикость и естественность?

Лондон. Париж. Афины.

Чешу затылок. Дали, конечно, дальние, но не все они отвечают заявленным требованиям.

Еще глоток вина. Может, сейчас не лучший момент?

Так, утро вечера мудренее. Пересплю с этой идеей и утром, надеюсь, к чему-нибудь да приду.

– Левая сиська Великой Богини!

Смотрю на квитанцию на невозвратный билет на невозвратный круиз, который забронировала на Галапагосские острова.

Нет, конечно, аплодисменты пьяной Селене за то, что нашла место, которое я бы с удовольствием посетила.

И все же, какого хрена, пьяная Селена?

Круиз? На какие шиши, позвольте спросить?

Мы вообще можем это себе позволить?

Одного взгляда на кредитную карту хватает, чтобы убедиться, что позволить мы себе этого, в сущности, не можем. Пьяная Селена просто решила, что будущая Селена как-нибудь да разберется.

Трачу добрых десять минут на то, чтобы не задохнуться от возмущения.

Может, я смогу работать сверхурочно до второго пришествия, чтобы расплатиться. Или попытаюсь найти больше магической халтуры. Смогла же я как-то оплачивать счета за последний год, когда денег, которые я получала в ресторане, явно не хватало.

Снова изучаю маршрут путешествия.

Вот что я получаю за пьяную покупку магического квеста.

Все будет хорошо – я полечу в Эквадор, сяду на корабль, буду чертовски наслаждаться круизом, отчаянно пытаясь сблизиться с каким-нибудь существом – любым существом, – готовым стать моим фамильяром, а потом вернусь в Штаты, где представлю Ковену мой магический квест и моего новоприобретенного фамильяра. Трах-ба-бахх, спасибо, до свиданья.

Записываю всю информацию в дневник и выдыхаю.

Южная Америка, жди, я иду!