Текст книги "Чертова ведьма"

– Блин, – сдавливаю его и ослабляю хватку.

Из душа на автопилоте добираюсь до кровати. Надо бы хоть одним глазком глянуть, выполнил ли мою просьбу Отис. Да, надо… сейчас и пойду… вот прямо сейчас…

Открываю глаза, когда солнце уже в зените. Прислушиваюсь: в доме непривычно тихо. Обычно Отис носится как тролль, аж полы со стенами дрожат. Да и вообще пора вставать. А внизу сталкиваюсь с чем-то совсем неожиданным. В столовой чисто. Ну, как чисто – стол пустой, в гостиной можно присесть на диван, а все, что было убрано со стола и дивана, лежит огромной кучей на втором диване. Прямо-таки шедевр абстракционизма. Может, Отис художником будет? Оценивающе смотрю на гору вещей.

– Я заслужил торт! – раздается за спиной.

– Да, да, да, – довольно киваю, – вполне. А сейчас поехали в город. Мне надо решить пару вопросов, потом там же перекусим.

– Опять к тебе на работу? – усаживается на диван сын.

– И да, и нет.

Я хочу наведаться в Отдел контроля межмировой торговли, разузнать, что к чему, чтобы не с пустыми руками идти к рыжей тортоделке. С другой стороны, можно дождаться полуночи и нагрянуть к ней с Отисом вместе, может, постесняется выделываться при ребенке.

Дорога занимает часа два. Что странно, Отис по-прежнему какой-то слишком тихий, обычно трещит без умолку, а тут весь в себе. Неужели произошел очередной скачок, и мой сын буквально за сутки повзрослел? Перед глазами сразу же рисуются картины, как он наконец-то идет в школу, как его хвалят за успешную учебу и хорошее поведение, как меня хвалят за правильное воспитание сына. И тут слышу то, что рушит все мои славные мечты.

– Я подумал, – выдает он с невозмутимым видом, – не буду учиться. Я черт, а чертям учиться необязательно.

– Это с чего такой вывод? – останавливаюсь на светофоре.

– Мы ведь сильные, сильнее нас разве что тролли. А раз есть сила…

– Угу, ума, значит, не надо. Если бы я рассуждал так же, как ты, то мы бы сейчас не в шикарном доме за городом жили, а в какой-нибудь лачуге. Нас бы никто не уважал. Запомни, Отис, черт черту рознь.

В городе сегодня пробка на пробке. Кое-как добираемся до высокого здания со стрельчатыми окнами, пожалуй, одного из самых красивых в городе. Хорошо они тут устроились, торговля как-никак, дело прибыльное во все времена.

Заходим в крутящиеся двери.

– Мне бы архивариуса вашего, – показываю удостоверение на ресепшене.

– Добрый день, господин комиссар, – кланяется седовласый гоблин. И почему гоблины всегда занимают такие позиции? – Сейчас вызову. Прошу, – указывает на диванчик в холле, – присаживайтесь. Может быть, чаю желаете?

– Нет-нет, благодарю. Только архивариуса, – и мы с Отисом идем к дивану.

Минут через десять к нам подходит очередной гоблин – довольно молодой, с аккуратно зачесанными волосами, побритыми ушами, при костюме.

– Здравствуйте, господин Герон. Архивариус Гульдон Равиль. Слушаю вас.

– Мне по неотложному делу срочно нужна информация по одной из межмировых торговых точек.

– Официальный запрос.

– Запрос?

– Безусловно. Без официального запроса мы не сможем предоставить информацию. Даже главному комиссару округа, – предупреждает он мое возмущение.

– Но, простите. Официальный запрос будет составлен мной и мной же подписан. Какая разница? Я и сейчас могу расписаться везде, где нужно.

– Правила есть правила, – делает гоблин такой вид, будто он тут не архивариус, а хранитель золотовалютных резервов.

– А какую информацию вы можете предоставить без официального запроса? – начинаю я заводиться. Вообще я черт вспыльчивый.

– Только общего характера. Адрес торговой точки, дату открытия, анализ общественного мнения, имя владельца.

– Давайте.

– Обождите.

И удаляется. Вот же бюрократ несчастный. Ну, ничего, значит, заскочим в комиссариат, оформлю запрос и суну ему под длинный нос.

После того, как Гульдон вручает мне скромную папку с тремя бумажками, мы направляемся в местную забегаловку. Отис уже проголодался, да и я тоже.

Нас встречают как лучших клиентов, хозяин кафе знает меня лично, ведь мои ищейки нашли грабителей, которые обчистили заведение, унесли все вплоть до сковородок.

– Адам Гаспарович, – пожимает мне руку низкорослый широкоплечий и очень бородатый мужчина. – Проходите. Ох, вы сегодня не один? – обращает взор на Отиса.

– Да, я с сыном. Хотели пообедать у вас.

– Конечно, для вас все самое лучшее, – лебезит гном.

Гномы так-то народ хозяйственный, труженики. Если берутся за что-то, доводят дело до конца, и живут они достойно, эдакий крепкий середняк. А главное, слово свое держат, в отличие от тех же фей или некромантов. Последние вообще скользкие типы, никогда не скажут, как есть, будут юлить до последнего. Что до фей, то они трусливые и пока не убедятся, что им ничего не угрожает, будут или врать или молчать.

Садимся за стол у окна, жена хозяина сейчас же приносит Отису карандаши и бумагу, а мне вручает меню.

– Сейчас к вам подойдет официантка.

– Хорошо, – киваю и открываю ресторанную карту.

Еще одна отличительная черта гномов – они фанаты мяса. Если хочется наесться мясом от пуза, это к ним. Без раздумий. Шницели, отбивные, колбаски, рульки и жаркое. А мы, черти, мясо уважаем.

– Что будешь? – спрашиваю сына. – Здесь шницели отменные.

– Я хочу хлопья.

– Ты и так ешь эти треклятые хлопья на завтрак, обед и ужин. Хоть раз съешь что-нибудь нормальное.

– А у нас дома и нет ничего, кроме треклятых хлопьев, – передразнивает меня этот паршивец.

– Отис, не беси меня. В общем, шницель будешь, решено.

– Нет, не буду.

В этот момент к столику подходит официантка. Подумать только, чертовка! Рожек не скрывает, а те блестят, точно отполированные.

– Добрый день, комиссар, – мило улыбается, глаза при этом загораются. – Меня зовут Рита.

– Добрый, – все-таки беру себя в руки.

– Выбрали?

– Угу, – и прячу взгляд в меню. Нехорошо так пялиться, не по статусу. Но ее присутствие вызывает естественную реакцию: мне ее хочется. Так уж вышло, что с женщиной не был давно. То работа, то сын. Не до встреч совершенно. – Два шницеля, будьте добры, на гарнир гречку. И морс еще.

– Хорошо. Может, десерт? – косится на Отиса.

– Если только вас, – огрызается мое чадо, а у меня аж дар речи пропадает.

– В смысле? – хлопает глазами обалдевшая Рита.

– Ну, себя полейте сиропом и принесите сюда. Вы ведь поэтому так смотрите на моего отца? Хотите, чтобы он вас…

Но договорить ему я не даю, отвешиваю знатный подзатыльник.

– Молчи! – Гаркаю вдогонку: – Извините нас.

Как же сейчас хочется сквозь землю провалиться. Ну, получит он у меня дома, все уши поотрываю.

– Не переживайте, – вдруг расплывается в улыбке Рита, – я росла такой же чертовкой. Родители только и успевали за меня краснеть. С возрастом это пройдет. Блюда будут готовы минут через двадцать.

И удаляется, а у меня разве что пар из носа не идет.

– Ты что творишь? – шиплю на Отиса. – Совсем с ума сошел?

– Она на тебя пялилась.

– И что с того? Всегда кто-нибудь на кого-нибудь пялится, тьфу ты, смотрит. Это нормально.

– А она не просто смотрела, она пялилась. Точно так же, как ты на шницель в меню.

– Твою бы наблюдательность да в дело, в учебу. Еще одна подобная выходка, и можешь забыть про торт.

– Да пожалуйста. Не нужен мне никакой торт! – выкрикивает чертенок и надувается аки еж-рыба.

А меня ни на что больше, кроме удара кулаком по столу, не хватает. Наверное, надо было его пороть. Совсем распоясался.

Едим в полнейшей тишине. Что я такого в жизни натворил? За что судьба меня так наказывает? Вроде, всегда старался быть добропорядочным законопослушным чертом, после училища пошел служить на благо общества. Как ни крути, а детьми все-таки должна заниматься женщина, должна их воспитывать, ежедённо вдалбливать в голову, что такое хорошо и что такое плохо. Но какая женщина согласится заниматься Отисом, когда он вытворяет подобное? Даже система от него отказалась. И вспоминаю про папку.

Так, что у нас тут… достаю три листа. Владелица точки Кейна Артемовна Денисова. И смех и грех, честное слово. Дело свое начала два года назад. Оценка очень высокая. Жалоба была одна-единственная, и та от проходимца, который не оплатил заказ, а тортик забрать пришел. Ага, тут и график работы есть. Оказывается, ее пекарня работает по плавающему графику, видимо из-за тарифа на портальные часы. Интересно, сегодня будет открыто?

– Я пойду оплачу, – поднимаюсь из-за стола, – а ты жди меня здесь, ни шагу в сторону.

За барной стойкой как раз сидит хозяйка заведения.

– Все понравилось? – улыбается круглощекая и всегда жизнерадостная гнома.

– Да, все было очень вкусно. Большое спасибо. Сколько с меня?

Но тут выходит хозяин, подзывает жену. В итоге я остаюсь один на один с Ритой.

– Давайте я вас рассчитаю, – протягивает мне чек, ручку, чтобы я расписался.

– Благодарю, – ставлю автограф, отдаю деньги. – И еще раз прошу прощения за выходку моего сына.

– Ничего, – вдруг протягивает мне сложенный вчетверо лист бумаги. – Если вдруг захотите… проветриться, – и улыбается так стеснительно, но при этом весьма многозначительно.

Беру бумагу и возвращаюсь к Отису. А почему, собственно, нет? Почему бы не сходить разок на свидание?

Дожидаться полуночи едем в комиссариат. В моем кабинете хорошо, уютно и просторно, диван есть, мини-холодильник. Только бы рыжая Артемовна открылась. Времени до дня рождения остается совсем мало. Три дня. А у нее заказов много, а гонору еще больше. Я уже наперед готов заплатить, только бы успеть. Честно говоря, копать под эту Кейну желание пропало. Злость как-то тоже сошла на нет. Все-таки я первый начал, обидел. Да что ж такое, опять хвост рвется наружу. Ненормальность какая-то. Стоит подумать о ведьме – и на тебе…

Время, как назло, тянется медленно, Отис уже и поспать успел, и облазить мой кабинет вдоль и поперек, и нахамить уборщице, за что словил второго за день леща. Я же успел проверить все отчеты, собрать два совещания и рассмотреть две жалобы на моих сотрудников. Полезли с обыском без ордера, идиоты. А за час до выхода ко мне влетел запыхавшийся следователь Новак.

– Господин комиссар! Опять он!

– Кто?

– Душитель! Сегодня в Болотном лесу нашли тело.

– Кого? – сразу возвращаюсь на место, принимаю из его рук фотоотчет криминалиста.

– Ведьму, несовершеннолетнюю. Там… – Но я замотал головой: не при сыне. – Делайте все по инструкции. Завтра с утра жду с информацией всю группу.

– Есть, – и уходит.

Час от часу не легче. Давно мы за этим призраком гоняемся. И все никак. Год назад нам удалось сесть ему на хвост, но подонок ушел, после чего залег на дно. И целых двенадцать месяцев о нем не было слышно, теперь опять. Душит именно ведьм или ведьм-полукровок.

Ладно, с этим уже завтра, а сейчас в Кривой переулок.

И каково же мое разочарование, когда вижу перед собой пустой переулок. Портального дома нет.

– А что мы здесь делаем? – Отис смотрит на меня сонными глазами.

– Да так… Думал, найду здесь выход…

– Какой выход?

– Неважно, поехали домой.

Сутки спустя

Кейна (Карина)

Сегодня мой день начался как-то не так. Все из рук валится. Дома любимую конфетницу разбила, чуть ключи от квартиры вместе с мусором не выбросила. Сменку Насте забыла передать, хорошо, в садике есть запасная. Давно такого не было.

Доехать бы до мастерской без происшествий.

– Девушка! – раздается за спиной, когда я почти выхожу из автобуса.

О как! Знакомое красивое лицо.

– Ваш зонт, – протягивает мне мой зонтик в клеточку тот самый стильный красавчик, что не так давно уступал место.

– Спасибо, – беру забытую вещь и ругаю себя всяко разно.

А мужчина выходит вместе со мной.

– Приятно познакомиться, – улыбается, – Артем.

– Карина, – киваю растерянно.

Хм, встречаемся второй раз в одном автобусе в одно и то же время. Совпадение? Возможно.

– Хороший здесь район. Тихий, спокойный, – осматривается он.

– Недавно переехали?

– Да. По работе приходится часто мотаться, меняю города, иногда страны. Сейчас вот сменил район.

– Что ж, – ежусь от прохладного ветра, – спасибо, что вернули, – засовываю зонт в пакетик. – Хорошего вам дня, Артем.

– А как вы смотрите на то, чтобы выпить со мной чашку кофе?

– У меня работа.

– После работы, – пожимает широкими плечами. – Я наглею, да? – улыбается. – Простите, если смутил. Но вы мне очень понравились. Возможно, молодежь сейчас иначе знакомится.

– А вы что же, к молодежи себя не относите? – искренне удивляюсь. Да ему на вид и тридцати нет.

– Ну, две недели назад справил тридцатипятилетние, так что все-таки я уже не в той весовой категории.

– Надо же, никогда бы не подумала.

– Мне часто советуют отрастить бороду, – смеется. – Карина, а давайте хотя бы телефонами обменяемся. Честно, навязываться не буду.

А я все смотрю на него, смотрю… так и хочется спросить: нет ли у тебя, дорогой, в родне чертей каких. Но конечно же спрашивать не буду. Уж больно хорош для простого смертного.

– Прошу, – протягиваю ему визитку со своим телефоном. Есть у меня с адресом мастерской, а есть только с номером телефона.

– Спасибо, – и протягивает мне свою. – Был очень рад знакомству, надеюсь, еще увидимся.

На что я молча улыбаюсь. Мужчин к себе не подпускаю давно, как-то не осталось для них места. Но этот напорист, нахрапист, притом такой вежливый, тактичный, и телефончик таки выцыганил.

– Тетя Маша, доброе утро! – по привычке вваливаюсь в мастерскую.

– Доброе, Карина, сегодня у нас аншлаг. Опять.

– Что такое?

– Поступило три крупных заказа. Первый, – открывает свою записную книжку, – на четыре торта для корпоратива, каждый по десять килограммов. Там празднуют десятилетие компании; в общем, четыре отдела – четыре торта. Второй, – перелистывает страницу, – свадебный на двадцать килограммов и к нему еще сорок капкейков в том же стиле. Господи, слово-то какое – капкейки. Да кексы это, кексы со шлепком крема сверху. И третий – торт на проводы. Школьная учительница выходит на пенсию. Вот такая петрушка, – упирается она пухлыми кулаками в стол.

– Да ладно, – так и опускаюсь на стул. Вчера из ящика я еще шесть заказов забрала. Правда, там четыре на небольшие торты и два на пирожные. Но все равно… с таким объемом работать не доводилось.

– Слава бежит впереди тебя. Знаешь, я могу привлечь в помощь свою приятельницу, она, как и я, с тестом на «ты», а еще на этих вот капкейках собаку съела. У Вали пятеро внуков, и каждый выходной она печет для них по двадцать – тридцать кексов.

– Давайте вашу приятельницу. И как можно скорее, – стягиваю с себя пальто.

– Только, – качает головой Мария Федоровна, – у нас холодильников не хватит.

– Об этом не переживайте, хватит, – иду в направлении двух больших контейнеров, накрытых чехлами. – Взяла их за копейки у продуктового магазина, – стягиваю чехлы, – отмыла, а потом починила. Вышло очень бюджетно.

– Вот есть в тебе эта предпринимательская жилка.

– Да уж, плохо, что руки всего две, – пытаюсь сообразить, с чего начать. Но отставить панику! Сначала надо посмотреть, что там по датам. Не всем же в одно время надо, в конце концов.

Вот с шестью заказами из смежного мира понятно, там нужно к завтрашнему дню, вернее, ночи. А тут сейчас разберемся.

И действительно, все оказывается не так страшно. Торты для корпоратива нужны через три дня, свадебный на послезавтра, а юбилейный – на завтра. Но, честно говоря, помощь не помешает. Нам вдвоем с таким ростом количества заказов справляться становится все сложнее. Если приятельница тети Маши запросит не очень много, то будет просто здорово.

Люблю свое дело, всем сердцем и душой люблю, но иногда оно так выматывает. С другой стороны, это просто прекрасно, что заказы сыплются на меня как из рога изобилия. Чем больше работы, тем сытнее наша с Настей жизнь. Я могла бы пойти на какую-нибудь непыльную работу, например, администратором в салон красоты, или по профессии – бухгалтером, но это не мое. Не мое проводить по семь-восемь часов в окружении людей, которые ненавидят начальство, ненавидят свою работу, постоянно сплетничают, а главное, указывают тебе, что и как делать. Я свободный в поле ветер, так было всегда. Но знания, полученные в институте, помогли.

К счастью, мое сегодняшнее невезение заканчивается последними двумя разбитыми яйцами, дальше уже справляюсь четко по графику и без происшествий. Пока коржи пекутся, в мастерскую продолжают идти клиенты. За каких-то три часа добавляется еще пять заказов. Н-да, теперь ясно: без помощницы нам с тетей Машей не обойтись.

День проходит в суете, но суете приятной и продуктивной. Мы успели основательно подготовиться к завтрашнему дню. Припасли начинки, оформили коржи, заморозили достаточно теста для будущих капкейков.

– Хорошего вечера, Карин. – Мария Федоровна втискивается в стеганую куртку, берет сумку на колесах, которая с ней всегда и везде. – Завтра приду с Валей.

– Хорошо, теть Маш. До завтра.

И только за ней закрываю дверь, как чувствую нечто странное. Снова мандраж, да такой, что пальцы начинают дрожать. Вот ведь… Ладно, видимо, хроническая усталость сказывается. Быстро умываюсь, переодеваюсь и, прежде чем покинуть мастерскую, решаю проверить почту. Мало ли, вдруг и там с горкой?

Тогда возвращаюсь в кладовку, снимаю с шеи портальный ключ, который выглядит как самый обычный, только винтажный. Надеюсь, все пройдет гладко.

– Ишаар де фата, меосса де Варла, – шепчу, стоя напротив стены, и спустя мгновение в бетоне появляется замочная скважина, куда и вставляю ключ, затем проворачиваю его ровно три раза. Портал откроется всего минут на пять, это в полночь он открывается на положенные четыре часа.

Сейчас же стена начинает искажаться, словно вибрировать, и вот передо мной уже дверь, рядом с которой висит почтовый ящик. Да, там уже что-то лежит. И едва протягиваю руку к ящику, как дверь распахивается и передо мной из темноты вырастает огромная фигура.

– Мама, – срывается с губ.

– Не мама, а комиссар Адам Гаспарович Герон, – смотрит на меня своими черными глазищами чертище.

Ах, Гаспарович, значит. И зачем явился?

– Пришли мою лавочку закрывать? – складываю руки на груди.

– Пришел сделать заказ.

– Увы, нет времени. Портал закроется через пять минут.

– Не закроется, пока я здесь не закончу.

– Я же, кажется, сказала, что не буду…

– Слушай меня сюда, – направляется он ко мне, отчего я невольно пячусь. И не сразу замечаю, как таким макаром мы оказываемся в зале. – Мне позарез нужен торт. Я, – делает глубокий вдох, после чего на выдохе произносит: – приношу извинения за свое неуместное поведение. И готов внести оплату прямо сейчас.

Что ж, раз такое дело… почему бы не пойти на мировую? Может, тогда он отстанет?

– Ладно, – и достаю каталог. – Выбирайте.

– Я уже выбрал. Еще в тот раз, – барабанит пальцами по столешнице.

– Восемь килограммов, полностью шоколадный, вот этот, – указываю на фото.

– Да, все верно.

Надеюсь, у него все слипнется после моего тортика.

– Когда вам нужен торт?

– Через три дня.

– Какие-то надписи? – беру блокнот и ручку.

– «Отису восемь лет».

– Свечи? – сразу смягчаюсь. Все-таки это для ребенка.

– Можно и свечи.

– С вас шесть тэргов.

Он достает из-за пазухи кошелек, выуживает оттуда шесть золотых монет, кладет их на стол, проводит над ними рукой.

– Все правильно? – смотрит с презрением на банкноты.

– Да. Через три дня ваш торт будет готов. Упаковка?

– Желательно подарочная, – переводит взгляд на меня. – В полночь приду за заказом. Надеюсь, не подведешь.

– У меня есть правило, господин черт, – подаюсь вперед я, а мандраж усиливается, но плевать. – Торты для детей я делаю с особой нежностью. Они должны дарить радость и оставлять приятные воспоминания. Так что не волнуйтесь, ваш торт будет готов вовремя и обязательно понравится имениннику.

– Так уверена?

– На все сто. И еще, – так и хочется его уколоть, прямо-таки раздирает, – в следующий раз можете воспользоваться почтовым ящиком, а не караулить меня часами. Это вам еще повезло, что я решила проверить почту.

А ему и ответить нечего, караулил ведь. Интересно, как долго?

– Вы слишком самоуверенная дамочка.

– Есть немного. А теперь прошу, покиньте мастерскую, мне пора домой. К тому же задержка портального окна во внеурочное время мне влетит в копейку.

– Хорошего вечера.

– И вам…

Только что-то он не очень-то торопится. Все стоит, сверлит своим комиссарским взглядом, ноздри активно втягивают воздух, вена на шее пульсирует. Вдруг осекается, поправляет китель и устремляется на выход.

Адам

Меркантильная зазноба. Да за такие деньги, какие она тут лопатой гребет, могла бы сутки напролет держать портал открытым. Ну хоть заказ приняла, причем как услышала, что для сына, мигом присмирела. И вообще, караулил, видите ли… так у нее приемных часов не написано. Хочет – открывается, хочет – не открывается. Форменный беспредел!

Возвращаюсь в комиссариат, а там кипит работа. С утра провели несколько срочных совещаний подряд. Подняли дело душителя из архива, сравнили с новой жертвой. Почерк тот же. Девчонка шла через лес, он же парк, домой от подруги. Ублюдок напал со спины, оттащил к озеру, задушил и заложил за ухо темно-красную хризантему. Единственно, раньше он не трогал несовершеннолетних. Новой жертве было всего шестнадцать.

На столе меня дожидается кипа бумаг. Н-да, до того, как стать главным комиссаром округа, я работал следователем. Постоянные выезды, работа с общественностью, слежка, а теперь бумаги, организационные вопросы и горы отчетов. Но и риска гораздо меньше, а зарплата гораздо больше.

Разбирая бумаги, натыкаюсь на папку с данными ведьминой пекарни. Все-таки глаза у тортоделки, как два омута, так и тянет занырнуть.

– Да что б тебя, – встаю со стула. Бесов хвост. Что за дьявольщина такая? – Купировать бы тебя, – обматываю его вокруг подлокотника. – Все равно никакого проку.

А треклятая ведьма так и не идет из головы. Только бы не подставила. Вдруг раздается треск.

– Ну, бляха-муха, – смотрю на сломанный подлокотник.

И снова дела, летучки, разбор полетов, отчеты. Домой удается попасть только к полуночи. Отиса нахожу спящим у телевизора. Мой чертенок свернулся калачиком, обнял себя хвостом. Надеюсь, день рождения ему понравится и запомнится, как выразилась рыжая бестия. Светлых воспоминаний и так немного. Без матери Отису тяжело, а мне тяжело, потому что ему тяжело. Я стараюсь, очень, но больше, чем есть сейчас, сделать не могу. Если бы он еще в школу ходил, пусть и учился бы на двойки, но, главное, находился бы среди других детей, глядишь, друзей бы нашел. А так… сидит целыми днями дома, бродит от телевизора до планшета и обратно, гонит от себя всех.

Накрываю сына одеялом, а сам поднимаюсь наверх. Видимо, хреновый из меня отец. Не могу наладить контакт с собственным ребенком. Надо опять прозвонить агентства, может, они там поостыли и согласятся подыскать кого-нибудь.

Следующие два дня пролетают в работе.

Из-за душителя власти стоят на ушах, требуют от нас максимум эффективности, все-таки праздник на носу, а сразу после того выборы мэра, само собой, нынешний мэр – варлок Гюстор де Брок не хочет терять свое место, соответственно, трясет окружные комиссариаты, чтобы как можно скорее поймали маньяка. Мы и рады бы, но этот урод стал еще умнее, еще осторожнее, следов не оставляет, только тела. Лично мои следователи работают чуть ли не сутками, оперативные группы прочесывают парки и леса. Возможно, пока подонок побоится высовываться, будет ждать затишья. И когда шумиха уляжется, тогда настанет час подразделения особого назначения, с оперативниками которого я уже обговорил план действий и мероприятий.

А сегодняшнее утро начинается с суеты. Меня срочно вызывают в мэрию, так как господин де Брок желает получить все последние новости из первых уст. Но еще сегодня день рождения Отиса, который должен пройти по всем правилам. Так что планирую расправиться с делами к обеду и уже вплотную заняться сыном. Сразу после аттракционов заедем в Кривой переулок за главным подарком. Отис ото всего отказался, единственное, что он хочет получить на день рождения – это торт. Уж не знаю почему… Я и велосипед предлагал, и новые игры скачать на планшет, и даже новый планшет, но Отис отверг все.

– Ты ведь его заказал? – бегает он за мной по пятам с самого утра и, кажется, этот вопрос задал уже в двадцать пятый раз.

– Заказал, – отвечаю так же в двадцать пятый раз.

– Точно? Не врешь?

– Точно. Не вру.

– А он будет большой? – забегает за мной в ванную.

– Очень, – снимаю с сушки рубашку.

– Вот такой? – разводит руки в стороны.

– Почти.

– И шоколадный? – прищуривается.

– Весь. Полностью, – расправляю рубашку на гладильной доске.

– А когда мы его заберем? – чуть не переворачивает мне утюг.

– В полночь.

– Почему так поздно?

– О, силы тьмы! Отис, может, хватит? Если я сказал, что все будет, значит, все будет. Но в полночь!

– Ладно, – и убегает в коридор. – Но быстро возвращается. – Мне, кажется, ты ничего не заказал.

В этот момент я понимаю, что мой мозг вот-вот взорвется.

– Брысь! – топаю ногой посильней, и Отиса как ветром сдувает.

Перед выходом велю своему спиногрызу навести порядок хотя бы в его комнате и обещаю приехать за ним в обед. У нас по плану прогулка, посещение парка аттракционов, после чего торт, который хочу забрать вместе с ним.

Кейна (Карина)

Ну и работы сегодня! Кажется, даже в три пары рук мы не справляемся. У меня голова огнем горит, отчего и без того слабенькие способности конкретно сбоят.

Мария Федоровна и Валентина Ивановна занимаются коржами, а я начинками. Мы, честно говоря, чуть ли не по головам друг у друга ходим, места катастрофически не хватает, срочно нужен еще один стол. Хорошо хоть холодильники набрали холод, а то сегодня один так громыхал, я уж испугалась, что все, накрылся.

Ночью предстоит отдать семь заказов, а завтра днем придут за тортами для корпоратива и еще за двумя детскими. Пока все идет по плану, но нервное напряжение сказывается, я дергаюсь по малейшей ерунде. В холодильных камерах уже стоят восемь готовых тортов. И один из них для высокомерного комиссара. Торт получился отличный, можно сказать, идеальный по форме и содержанию. Шоколадные коржи, начинка – три шоколада, полит шоколадной глазурью, украшен шоколадной стружкой и завитками, а бонусом я решила добавить ягод в шоколадной корзинке, которую разместила в центре торта. Надпись нанесла гелем из белого шоколада. Надеюсь, после этого Черт Гаспарович от меня отстанет.

Ко всему прочему в мастерскую продолжают идти клиенты за теми тортами, что были приготовлены вчера. Доставки у меня, к сожалению, пока нет.

Вдруг слышу знакомый баритон.

– Добрый день, – здоровается некто с тетей Машей, – а Карина здесь?

– Да, здесь.

И я выхожу в зал.

– Артем? – так и застываю на месте. – Вы тут какими судьбами?

– Вы обещали мне перезвонить, но не перезвонили. В общем, я решил лично наведаться.

– Ой, – зажмуриваюсь. Точно. Он мне вчера набрал под вечер, я же, будучи на полпути в сон, что-то невнятное пробормотала, а наутро благополучно забыла о звонке. – Простите, замоталась.

– Да я вижу, вижу, – окидывает он меня взглядом с ног до головы.

На лице мука, руки в сахарной пудре и в довесок подозрительно дергающийся глаз.

– Столько работы навалилось, – говорю, подходя к прилавку.

– И честно говоря, я сражен наповал, – как-то виновато улыбается нежданный визитер. – Думал увидеть вас любой, но не такой.

– Какой не такой?

– Не такой труженицей. Вам очень идет форма.

– Спасибо.

– Но не буду отвлекать, просто хотел узнать, смогу ли вас увидеть, например… – запинается. – В общем, когда у вас будет свободное время.

– Думаю, завтра. В одиннадцать. Здесь недалеко есть кафе, буквально через дорогу.

– Хорошо. Значит, в одиннадцать здесь, – и уже собирается на выход.

– А как вы узнали, где я работаю?

– Так ваша визитка, – достает из кармана и показывает мне.

Странно, я готова руку отдать на отсечение, что давала ему визитку без адреса мастерской. А на этой есть адрес. Хотя, может, все-таки перепутала впопыхах. Но ладно, не до этого сейчас. Главное, не забыть бы, что наобещала ему.

К вечеру становится немного спокойнее, во-первых, никто уже не отвлекает, во-вторых, почти всё, что запланировали, сделали. Помощницы уходят уставшие, но довольные. Я им заплатила уже сегодня. Марии Федоровне положенную зарплату, а Валентине Ивановне за отработанный день. И остается мне немного времени на то, чтобы навести в мастерской порядок, прежде чем портал откроется. Клиенты не должны видеть бардак.

– Эллис ди мортэ, – и посуда распределяется по размерам, выстраивается в башни. – Тэа ра, – включается вода, дальше посудины поочередно ныряют в раковину, а выныривают чистыми и отправляются на стеллажи.

К полуночи у меня уже чисто, опрятно, и я готова к встрече со своими покупателями из смежного мира.

– Ну, понеслась, – открываю портал, затем возвращаюсь за прилавок.

Первыми идут ведьмы, они всегда очень пунктуальные, за ними следом многочисленная семья гномов. Коренастые мужички берут большой торт, ставят на импровизированные носилки и уносят, а женщины расплачиваются. И тут я понимаю, что на самом-то деле жду господина черта, так и хочется уделать его, увидеть в глазах восхищение, а главное, ощутить вкус его поражения. Только хвостатый комиссар что-то не торопится за своим заказом. Неужели не придет? Странно, все-таки ребенку торт заказал. Видимо, папаша из него не лучше. Все мужики одинаковые, хоть с рогами, хоть без. Ничего им не надо, ничего им не важно. Вон, мой бывший – яркий тому пример, хоть бы раз про дочь вспомнил, хоть бы раз. Но нет, как ушел, так с концами. А Настя первое время его ждала, плакала. Сволочь он!

До закрытия портала остается всего-то полтора часа…

– Блеск, – смотрю с сожалением на одиноко стоящий шоколадный торт за стеклом. – Не повезло тебе, никому ты оказался не нужен, – и глаза начинает щипать от слез. Столько я в него души вложила, так старалась, а что в итоге?

И в момент, когда слезы уже ползут по щекам, дверь открывается.

– Черт, – шепчу чуть слышно и скорее вытираю слезы.

– Он самый, – раздается слева.

На пороге стоит Гаспарович собственной персоной, но не один, за его ногой прячется ребенок, только вижу, как хвостик извивается на полу.

– Думала, уже не придете, – сразу направляюсь к холодильнику, но останавливаюсь. – Это ведь для тебя торт? – обращаюсь к маленькому чертенку.

– Да, – выглядывает тот.

– Тогда иди сюда, ты его должен увидеть первым.

И не проходит секунды, как черноволосый мальчик с рожками и на удивление волосатыми ушками уже стоит около холодильника.

– Это он? – округляются его и без того большие глаза.

– Угу. Нравится? – открываю дверцу.

– Я таких никогда не видел.

– Значит, ты у нас Отис. Верно? – достаю торт, ставлю на столик на колесиках. Не в руках же такую тяжесть тащить.