Текст книги "Цирк украденных сновидений"

Полет

Андреа не могла набрать в легкие воздуха: ветер так сильно дул ей в лицо, что, куда бы она ни поворачивалась, она никак не могла сделать вдох. Однако все ее страхи и растерянность как рукой сняло, когда теплый, пронизанный солнцем свет отразился от ее… крыльев!

Андреа стала огромной птицей с сияющими рубиново-красными крыльями. Она парила над землей, пропуская через себя тепло солнечных лучей. Пенни превратилась в синюю птицу, с крыльями цвета воды в бассейне жарким летним днем. Но лицо Пенни оставалось прежним. Все та же девочка. Все еще человек.

В это трудно было поверить! Но это происходило здесь и сейчас, прямо у нее перед глазами. Андреа могла прикоснуться, почувствовать запах, ощутить магию, проходящую сквозь нее. Этот сон не мог уместиться в пределах одного шатра. Ведь все, что происходило, не транслировалось на каком-то экране. И это был не просто аттракцион с ездой по ухабистыми деревянным дорожкам. Это был целый мир. И она летела сквозь него.

Пенни парила чуть ниже Андреа, ее крылья ярко выделялись на фоне блеклых тонов земли внизу. Она визжала, ее голос был звонкий, как у птицы:

– Разве может быть что-то лучше этого?

Душа Андреа рвалась наружу, будто стремилась покинуть ее тело. Внизу виднелся густой лес, а над ними красовалась пушистая вата облаков. На небе виднелись розовые проблески заходящего солнца. Вдали за облаками брезжил серебристый свет луны.

Андреа рванула вверх, хлопнув крыльями и разметав толстый слой пушистого облака, словно распечатав какой-то тщательно хранящийся секрет, и вдруг ощутила резкий солоноватый привкус на языке.

Пенни приблизилась к ней:

– Суть этого сна в том, – сказала она, – что мы не можем приземлиться. Это просто полет во сне. А лес внизу – часть его декораций. Но все равно это так здорово, правда?

– Это потрясающе! – Андреа нарезала круги, разрывая облака.

Волнительное ощущение происходящего чуда заставляло трепетать душу Андреа, в животе было щекотно от переполняющих ее чувств, вместе с дыханием наружу вырывались восклицания безграничной радости.

Смех. Сначала он был еле слышным выдохом. Но радость усиливалась, и смех становился громче. Наконец он стал таким же отчетливым и ярким, как солнечный свет. Смех Андреа соединился с лучами солнца, озаряющими раскинувшийся внизу мир. Он проливался словно дождевые капли на землю. Андреа так давно не смеялась. Она как будто забыла это ощущение. Но этот волшебный сон помог ей преодолеть горечь утраты, наполнив ее переливающейся легкостью.

Сердце Андреа немного сжалось, когда впереди у кромки облака она увидела дверь. Она замедлила взмахи крыльев, но все же дверь открылась, и за ней стали видны ряды шатров Замечтанья, которые были уже совсем близко.

– Мы можем снова войти! – кричала Пенни, – Иногда я захожу опять, едва выйдя, снова и снова, по многу раз подряд.

Она прижала крылья к телу, и они вновь превратились в руки девочки, как только Пенни проскользнула через дверь.

Андреа последовала за ней, споткнувшись и чуть не упав, когда ее ноги несмело коснулись земли. Из ее рукавов на землю выпало несколько перьев. Подумав, она взяла одно идеальное ярко-красное перо и сунула его в карман. Уже было так много всего, что она хотела бы сохранить в своей памяти о Замечтанье, и это определенно будет одним из ее любимых воспоминаний – сон, где она парила в облаках.

Ей так хотелось привести сюда Фрэнсиса, чтобы он тоже испытал этот восторг.

Сердце Андреа снова сжалось от непонятного чувства вины. Пенни заметила, как она вздрогнула.

– Милая, с тобой все в порядке? – спросила она.

– Я в порядке, – ответила Андреа, прижав руку к груди, – это, наверное, из-за полета так сильно колотится сердце.

– Ну, если дело только в этом, то ты скоро придешь в себя, – Пенни прыгала на месте, не в состоянии сдержать возбуждение. – Хочешь повторить как-нибудь?

Андреа подождала, пока не уляжется ее тревога, потом оглянулась в сторону центра Замечтанья, на Башню Сновидений. Стрелка на часах по-прежнему указывала на ту же букву, что и в тот момент, когда она впервые их увидела.

– Мы можем попробовать что-нибудь еще? – спросила Андреа, все еще глядя на часы. – Я не хочу упустить ни одного хорошего сна до того, как моя ночь закончится.

Испытав на себе первый сон, Андреа не могла дождаться, чтобы посмотреть, каким же будет следующий. Волшебный полет наполнил ее таким зарядом энергии, какого она не ощущала уже очень давно. Ей не терпелось испытать новое возбуждение как можно скорее.

– Как насчет приключения?

Пенни усмехнулась, приподняв брови в удивленном восторге:

– Конечно, – воскликнула она, – вперед!

Пираты, звезды и кошмары

В следующем шатре, в который они вошли, – «Сокровища пиратов» – лицо Андреа оросили соленые брызги морской воды. В воздухе витало волнительное предчувствие предстоящих приключений. Под ногами скрипела палуба пиратского судна, а над головой развевался черный пиратский флаг.

– Этот сон очень популярный, – сказала Пенни. – И весь этот ряд шатров полон приключений, подобных этому. Кому же не хочется найти зарытый клад, правда ведь?

Корабль внезапно накренился, и Андреа потеряла равновесие. Один из пиратов поймал ее за руку, не позволив упасть. Его рука была холодная, как будто кубик льда прислонили к коже Андреа. Она потерла руку, чтобы вернуть тепло.

– Эй, ты поосторожнее здесь, подруга, – сказал пират, подмигивая. – Не время падать за борт, когда надо искать сокровища Тара.

Пират отпустил руку Андреа и ушел, насвистывая какую-то мелодию.

Пираты всех видов и мастей, одни – с окладистыми, запутанными бородами, другие – одноглазые и с палкой вместо ноги, стояли на корабле, приглядывая за пиратскими детьми, которые висли на канатах, драили палубу и смотрели в длинные подзорные трубы. На лицах детей была написана радость от того, чем они занимались, даже у тех, кто делал уборку. Пенни была права, это действительно был популярный сон. Палубу захлестывали волны, принося с собой прохладу, такую уместную под лучами палящего солнца.

– Вижу землю! – крикнул смуглый мальчик в развевающемся оранжевом халате с широкими рукавами. Весь экипаж посмотрел туда, куда указывал мальчик. Андреа чуть не свернула шею, пытаясь разглядеть получше. Прямо по курсу судна маячил остров, покрытый изумрудно-зелеными деревьями. На острове была высокая гора, прячущая свою вершину в облаках.

Пираты отдавали приказы некоторым детям:

– Спустить паруса и приготовиться бросить якорь!

Складывалось впечатление, что дети были счастливы подчиняться этим приказам.

Позже, когда они выходили из шатра через дверь, которая сама по себе образовалась в подножии горы, давясь от смеха и сжимая в руках золотые монеты из найденного сокровища, Андреа было грустно расставаться с этой веселой пиратской командой, ей бы хотелось побыть с ними подольше, но не терпелось посмотреть больше чудес до того, как истечет ее время в Замечтанье.

Андреа с тревогой посмотрела на часы на Башне Сновидений и расплылась в улыбке. Стрелка на часах так и не сдвинулась с места. Это означало, что для Андреа все только начинается и впереди еще много времени.

– Тебе было холодно, когда образ из сна дотронулся до тебя? – спросила Пенни. – Я видела, как ты потирала руку.

– Пират был холодный как лед, – кивнула Андреа.

Пенни ухмыльнулась:

– Мне потребовалось время, чтобы разобраться, что к чему в этих снах. Я заметила, чем популярнее сон, тем отчетливее в нем образы. В некоторых снах образы выглядят как привидения. Но это не жесткое правило. Мне кажется, что иногда Песочный Человек сам добавляет волшебства в сны, которые ему больше всего нравятся, чтобы помочь некоторым детям получить более яркие впечатления.

Затем, пожав плечами, добавила:

– Я даже слышала, что некоторые сны Песочный Человек может сделать теплыми на ощупь, но я еще ни разу в таком не была. Для этого тоже может потребоваться особая магия. Большинство снов холодные. Наверное, это для того, чтобы дети не забывали, что это просто сон. A теплый сон может сбить с толку и показаться реальностью.

Они прошли мимо коренастого мальчика со смуглой кожей и румяными щеками, который широко улыбался им, стоя у шатра под названием «Замок волшебника».

– Некоторые дети толпятся у шатров со снами, которые они отдали за билет, – сказала Пенни, кивнув мальчику. Он вежливо кивнул в ответ, сняв с головы шляпу. – Особенно возле шатров с популярными снами. Хотя и рядом с другими тоже.

Андреа посмотрела в глаза мальчику, когда они проходили мимо. В них светилась гордость, а под глазами виднелись уже знакомые темные круги. Может, некоторые дети и любят околачиваться у шатров с отданными снами, но Андреа никогда не будет в их числе. Даже через миллион лет. Она не помнила, что за сон она отдала, чтобы войти сюда, но она точно знала, что без него ей гораздо лучше.

Следующий шатер, в который они вошли, назывался «Строители звезд», над названием была изображена чья-то рука и звезда.

– Шатры из всего этого ряда, – объяснила Пенни, – были построены Песочным Человеком до того, как в Замечтанье пришли первые дети. Они прекрасны и чудесны, в них таится древнейшая магия.

– Ух ты! – воскликнула Андреа, ее кожу покалывало от какой-то странной энергии, пульсирующей по всему ряду шатров.

– Немного терпения, Андреа Мерфи, – подмигнула Пенни, – немного терпения.

Они вошли внутрь, и тьма окутала Андреа словно одеяло. Ослепляющая темень пронизывала все пространство – темнее черного маркера, темнее ночного неба над ее домом. Все вокруг было черным, как Вселенная до сотворения мира, и царила такая тишина, как будто больше не существовало ни единого звука.

Над ними свисали прозрачные мерцающие тонкие канаты. Десятки, сотни, тысячи канатов. Словно нити светящейся паутины. Света от них оказалось достаточно, чтобы Андреа смогла разглядеть лицо Пенни.

Пенни, подняв голову, посмотрела на канаты и сделала шаг вперед. Андреа не могла понять, есть ли под ней пол, но она не боялась. Этот сон был похож на кого-то, затаившего дыхание в ожидании чего-то чудесного. Воздух вокруг вибрировал, полный неограниченных возможностей.

Андреа пробежала пальцами по нескольким канатам. Они были очень хрупкие и издавали еле слышный звон при каждом прикосновении, словно маленькие колокольчики на ветру.

Откуда-то сверху чей-то голос напевал:

 
Узри начало всех времен.
Узри, да будет свет.
 

В темноте над Андреа и Пенни мерцали свисающие канаты. В сиянии канатов виднелся силуэт, похожий на фигуру человека, хотя Андреа и не могла отчетливо его разглядеть, но ей казалось, что именно оттуда звучала песня.

Вдруг еще один силуэт появился в сиянии, затем еще один и еще. Они плыли в темноте, собирая канаты. Они перемещались в воздухе влево и вправо, вверх и вниз, пока не связали из канатов полотно в форме звезды. Звезда мерцала и переливалась, от нее веяло какой-то свободой. А силуэты, удерживая ее лучи, продолжали петь:

 
Узри, ушла ночная тьма.
Мы песнь поем началу дня.
Сотворено все хорошо…
 

Силуэты подняли руки, и звезда стала медленно уплывать вверх. Она улетала все выше и выше, пока не превратилась в сияющую точку, заняв свое место на небе.

Силуэты с почтением замерли, провожая звезду, затем снова принялись сплетать канаты в новую звезду. Они сделали еще одну звезду, а затем еще и еще. К их пению присоединялось все больше голосов, напоминая хор ангелов. Возможно, они и были ангелами.

– Не хочешь загадать желание на одну из звезд? – прошептала Пенни, наконец нарушив затянувшееся молчание. – Я всегда так делаю, перед тем как уйти отсюда.

Перед ними в темноте светилось очертание двери. Андреа давно не загадывала желания на звезду. В какой-то момент она просто перестала видеть в этом какой-либо смысл.

– Мне не нужно, – прошептала она, – лучше сама загадай.

Андреа никак не могла вспомнить, что именно заставило ее когда-то в прошлом разувериться в магической силе звезд, исполняющих желание.

– Как хочешь, – ответила Пенни и зажмурилась с таким выражением лица, как будто она съела лимон. Когда же она открыла глаза, одинокая мерцающая бисеринка света проплыла перед ее лицом и стала подниматься все выше и выше, пока не достигла одной из звезд, слившись с ней. Андреа была почти уверена, что видела это.

Дверь отворилась. Нужно было уходить.

Андреа бросила последний взгляд на силуэты и звезды, затем прошла в дверь и вышла из сна.

Прежде чем направиться за Пенни к следующему шатру, Андреа поморгала, чтобы ее глаза привыкли к ярким огням Замечтанья после темноты. Холодный ветер обдувал девочек, впиваясь в кожу Андреа и заставляя ее дрожать.

Андреа и Пенни пришлось посторониться, когда группа старших детей с грубым и резким хохотом выбежала из шатра, мимо которого они проходили. Шатер назывался «Шутовской луна-парк». Над вывеской был изображен улыбающийся клоун с жестокими ледяными глазами.

– Это невероятно! – кричал высокий мальчик с черными волосами и оливковой кожей, похлопывая одного из друзей по спине. – Этот нож выглядел так реалистично.

– И этот смех клоуна. Дружище, когда я вернусь домой, я не смогу спать несколько дней.

Мальчики пошли прочь от шатра, наверное, в поисках следующего развлечения. На том из них, который рассказывал про нож клоуна, была надета футболка в белую и зеленую полоску, и Андреа уставилась на него во все глаза. Футболка была изрезана по всей спине, лоскуты от надрезов нелепо болтались при каждом движении мальчика.

Андреа замерла на месте:

– Что это было?

Пенни взглянула на мальчика, оценивая надрезы на его спине. Ее глаза засветились, но не от ужаса, как ожидала Андреа, а с озорством. Казалось, она готова была рассмеяться.

– Ах, это, – сказала она, – кошмары Замечтанья.

Она запрыгала перед Андреа с дразнящим вызовом в глазах:

– Шатры в этом ряду все наполнены ими. Ну что, ты готова попробовать?

Андреа отстранилась от Пенни:

– С какой стати я должна хотеть попасть в кошмар?

Пенни покосилась на шатер шута:

– Если задуматься, на самом деле нет большой разницы между волнением и страхом. Разве ты никогда не бывала в комнате страха? Или не каталась на американских горках? Это ведь то же самое.

Андреа однажды была в комнате страха. Она кричала, визжала и пряталась за спиной одноклассника, зарываясь лицом в его рубашку. Затем, когда все закончилось и они покидали аттракцион, у нее закружилась голова. Она не могла объяснить почему, но, возможно, от осознания, что она была в безопасности и все ужасы были ненастоящими.

Пера и монеты в кармане Андреа было достаточно, чтобы убедить ее в том, что сны могут частично оставаться с людьми, которые в них побывали, и она не была уверена, что кошмар в Замечтанье будет так уж прост, как о нем отзывается Пенни. Добровольный вход в кошмар выглядел скорее как ловушка, нежели как возможность избавиться от воспоминаний, особенно учитывая исполосованную ножом футболку мальчика.

– Ну, ты подумай еще, – сказала Пенни, направляясь к другим шатрам, – кошмары могут быть очень даже забавными, если ты в правильном настроении, если ты не боишься.

– Я не боюсь, – солгала Андреа, глядя на шатры с кошмарами, которые выглядели более темными и зловещими, чем все остальные. Даже полосы на них казались больше черными, чем синими. – Я просто не знаю, хочу ли я этого.

Пенни, решив, что Андреа колеблется и ее можно переубедить, просительно сложила руки перед лицом, молча моля: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста».

Андреа колебалась еще мгновение, прежде чем окончательно сдалась:

– Ладно, – сказала она. Хотела Андреа или нет, но она доверяла мольбе Пенни, и ее лицо снова показалось ей удивительно знакомым. К тому же Пенни еще ни разу не вводила ее в заблуждение, – всего один кошмар. Но без клоуна! Ненавижу клоунов.

Лицо Пенни засветилось, словно кто-то повернул тумблер:

– Хорошо, потому что я уверена, что ты бы жалела, если бы не попыталась увидеть как можно больше чудес Замечтанья. А я знаю, где находятся лучшие из них!

Пенни схватила Андреа за руку и повела ее мимо шатров с кошмарами, предлагая ей выбрать один из них. Название «Бесконечный бал» выглядело заманчивым, но Андреа мысленно представила наихудший сценарий: попавшие в западню или заколдованные люди, обреченные танцевать даже после того, как их обувь износилась, а они полностью выбились из сил. Они застряли в вечном кружении, а их ноги оставляют кровавые следы на некогда блестящем мраморном полу. От этих видений у Андреа сдавило грудь, и ей стало трудно дышать.

Пройдя ряд с шатрами туда и обратно несколько раз, Андреа наконец остановилась у одного из них, который назывался «Сумеречный светлячок». Над вывеской был изображен обычный светлячок, а перед входом собралась толпа детей. Похоже, это был популярный шатер, да и Андреа всегда любила светлячков. Даже если это и был кошмар, так ли уж он будет плох?

Первый кошмар

– Сюда можно входить только по одному, – Пенни кивнула в сторону шатра, когда они встали в очередь. – Дверь остается закрытой до тех пор, пока ты не пройдешь достаточно далеко, чтобы не столкнуться со следующим ребенком.

Андреа дрожала от мысли остаться одной в шатре с кошмарами. Но она не хотела менять решение на глазах у других детей в очереди, чтобы кто-нибудь подумал, что она боится.

– Не бойся. Я уже много раз там бывала. Как только ты войдешь, я побегу на другую сторону шатра и буду ждать тебя у выхода. Очень важно помнить, Андреа, что из каждого сна, хорошего или кошмарного, всегда есть выход. Иногда его не так просто найти, но главное – осознавать, что ты не в ловушке. Тебе просто нужно найти дверь.

Андреа кивнула, немного успокоившись. Они медленно продвигались ближе к пологу шатра, который ритмично закрывался и открывался на время, достаточное, чтобы один ребенок смог шагнуть внутрь, пока не оказались перед входом в шатер. Андреа взглянула на Пенни, та кивнула ей и улыбнулась, когда шатер раскрылся.

Андреа сделала глубокий вдох, пытаясь принять храбрый вид, отодвигая тяжелый полог в свой первый кошмар в Замечтанье.

Как только шатер закрылся, ее накрыло чувством облегчения, словно волной на берегу озера в жаркий день. Перед ней открылась приятная мирная сцена. Может быть, Пенни ошиблась и это был вовсе не кошмар? Или, может быть, просто некоторые вещи, пугающие одних детей, казались абсолютно не страшными для других?

Чтобы убедиться, что она в безопасности, Андреа ущипнула себя за руку. Она не почувствовала боли и лишь наблюдала, как кожа натягивается под ее пальцами. Это хорошо. Теперь она была уверена: что бы ни происходило здесь, это будет всего лишь сон.

Освежающий ветерок прорезал неподвижный воздух и закрутился вверх к аметистовому небу. Высокая трава щекотала кончики пальцев Андреа, перед ней развернулось поле, усеянное головками пушистых одуванчиков. Сотни светлячков медленно мерцали, лениво летая над травой.

Андреа забрела в поле, воздух был густым от насыщенного запаха влажной древесины и спелых ягод. Вдруг перед ней посреди поля возник деревянный стол, на котором стоял набор стеклянных банок, закрытых крышками с проделанными в них отверстиями. Они идеально подходили для ловли светлячков.

Андреа попыталась взять одну банку, но ее тело не могло двигаться быстрее, чем все остальное вокруг – чуть быстрее, чем в замедленной съемке, но все еще медленнее, чем обычно. Андреа списала это на одну из причуд сна, позволив своим мышцам расслабиться, и обхватила ладонями толстое стекло банки.

Она подняла открытую банку над головой и наблюдала, как вокруг нее закружил светлячок, как будто ему было любопытно. Андреа перевернула банку на бок, поднесла ее к парящему жучку и завинтила золотую крышку. Девочка приблизила к глазам банку с трофеем. Светлячок опустился на дно банки, испускаемый им свет бился, как пульс. Андреа заметила, что светлячок смотрит на нее с любопытством, его глаза казались очень умными. Было впечатление, что он вот-вот заговорит. Но он просто сидел в банке, уставившись на нее с огромным любопытством, и мерцал.

Андреа поставила банку, ей хотелось испытать, каково это – упасть в высокую, ароматную траву. Она закрыла глаза, развела в стороны руки и опрокинулась назад, погружаясь в траву, ощущавшуюся как самая мягкая подушка в мире. Она открыла глаза и начала перекатываться туда-сюда, разбрызгивая пух одуванчиков в медленно движущийся воздух.

Справа от нее послышался шум. Андреа привстала и обнаружила, что еще один ребенок зашел в шатер. Она почувствовала разочарование. Ей очень не хотелось делить это место еще с кем-то. Она хотела побыть одна, она нуждалась в этом. Настало время двигаться дальше.

Андреа встала и начала пробираться вперед через траву, пока слева от нее не появились холмы, на вершине которых виднелись огни приветливого города. Она хотела было забраться на холм и осмотреть город, но что-то заставило ее остановиться и всмотреться повнимательнее. Люди в городе передвигались медленно, видны были только силуэты на фоне темнеющего неба – они собирались у обрыва. Можно было различить мужчин в высоких шляпах и женщин в длинных платьях, стоявших на самом краю.

Женщина в бальном наряде приближалась к Андреа справа из темноты, ее пышное платье покачивалось в такт отдаленному звуку разбивающихся о камень волн. Глаза женщины были неподвижны, а подбородок горделиво приподнят вверх. Она была безмолвна, но Андреа почему-то знала ее имя. Эту женщину звали Смерть.

Подойдя к Андреа, женщина остановилась, повернув к ней бледное, как у призрака, лицо.

– Пойдем со мной, девочка, – сказала она манящим голосом, протягивая Андреа белоснежную руку. – Мы должны делать то, что должны.

– Я… Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

Андреа посмотрела на пространство между женщиной и скалой, пытаясь найти хоть какой-то ключ к пониманию этого кошмара.

– Я не отсюда. Мне кажется, вы ошиблись, – Андреа сделала медленный шаг назад и в сторону. Что-то пошло не так. Что-то пошло совсем не так. Все внутри нее кричало, что ей нужно уносить ноги от этой женщины.

– Никакой ошибки здесь нет, Андреа Мерфи. Ты как раз там, где ты и должна быть. Морская ведьма требует жертвы, и сегодня тебе выпала эта честь.

У Андреа закололо под лопаткой и в животе все перевернулось, когда ее слух уловил низкие и жуткие звуки.

Затененные лица горожан повернулись в ту сторону, где стояла она. Они что-то скандировали. Сначала медленно и тихо, но с каждым разом все быстрее и громче.

Это было ее имя.

Она должна была найти выход из этого шатра. Сейчас она побежала прочь от женщины в поисках выхода, отчаянно надеясь, что стать жертвой ведьмы было не единственным выходом из шатра.

Андреа бежала сквозь густой воздух так быстро, как только могла, до тех пор, пока впереди за деревьями не появился просвет. Позади Андреа слышалось шуршание платья той женщины, все ближе и ближе.

– Ты должна исполнить свое предназначение! Ты должна сыграть отведенную тебе роль! – визжала женщина, ее голос разрывал тяжелый воздух. Андреа ощутила ледяные пальцы женщины, цепляющиеся за ее талию, и ее теплое дыхание на своей шее, от которого волосы Андреа встали дыбом.

Сказочный домик виднелся на краю леса. Дым шел из трубы, через маленькое круглое окно лился уютный желтый свет. Ноздри Андреа уловили манящий аромат свежеиспеченного хлеба, приглашающий заглянуть на огонек. Перспектива найти убежище в этом домике от всего ужаса, творящегося снаружи, выглядела очень заманчиво.

Но предупреждение Маргарет Грейс не оставаться слишком долго внутри кошмара все еще громко раздавалось в ушах Андреа, и она свернула направо от домика, к узкой полоске света. Она просунула руку через эту щель. С той стороны кончики ее пальцев обдало холодом. Андреа с трудом протиснулась через узкое отверстие, выходя из сна, и снова оказалась среди шатров Замечтанья.

Андреа согнулась пополам, у нее кружилась голова. Сон был слишком тяжелым. Девочка рукавом стерла пот со лба, задыхаясь при каждом вдохе, пытаясь набрать как можно больше воздуха и испытывая отчаянную потребность сбежать, которая окутывала ее, словно изношенный, уродливый и слишком знакомый свитер. Если другие сны наполняли Андреа чувством чудесного, то этот ужасный сон вызывал жгучее желание сбежать подальше. То самое чувство, которое она испытывала слишком часто в своей настоящей жизни, хотя причина этого и была скрыта от нее в одном из шатров как часть того, о чем она хотела забыть. Ущипнув себя несколько раз, девочка смогла прийти в себя. Сон казался таким реалистичным, что ее мозг никак не мог принять, что это все было не по-настоящему. Андреа решила, что нужно поработать над собой, чтобы в следующий раз не потерять голову.

– Ну как? – лицо Пенни просияло рядом с Андреа. – Как все прошло?

Сознание Андреа наконец снова вернулось к полосатым шатрам, шуршанию гравия под ногами, ароматам сладостей в воздухе. Она остановила свой взгляд на смеющихся детях, снующих по Замечтанью, и выдохнула, позволяя напряжению в ее теле расплавиться, подобно горячей карамели на блестящем красном яблоке на палочке.

Затем, превозмогая себя, Андреа улыбнулась.

Она была в порядке.

На лице Пенни было написано: «Ну, что я тебе говорила!» Она разразилась смехом, Андреа тоже рассмеялась вслед за ней.

Этот кошмар был лучше, чем ужасы ее реальной жизни, потому что Андреа могла войти и выйти из кошмарных шатров и знала, что все происходившее в них было ненастоящим. На этот раз она решала, когда закончиться кошмару, и ей уже не терпелось попробовать еще один.

Андреа сгребла Пенни в объятия, и они закружились, хихикая, в самом центре Замечтанья.

– Подожди! – Андреа внезапно отстранилась, резко выдохнув.

Прошло так много времени с тех пор, как Андреа удалось настолько с кем-то забыться. Была какая-то причина, почему она не могла себе этого позволить, хотя она и не помнила эту причину.

Ей нужно держать все под контролем.

Или случится что-то страшное.