Текст книги "Дневник служанки"

– И он потребовал, чтобы ты удалила все свои странички в социальных сетях?

Щеки Ванессы покраснели. Она явно смутилась, и это еще больше разожгло интерес Дейзи.

– Так чем все-таки он занимается, твой Харуто?

Ванесса взмахнула рукой.

– Извини, но я не могу об этом говорить. О господи, ты только посмотри! Я сама не заметила, как съела весь суп. А ты говоришь, это ты голодная!.. Как насчет десерта?

Дейзи машинально взглянула на свой суп (в тарелке оставалось ложки две, не больше), но она все еще не наелась, поэтому при упоминании о десерте у нее потекли слюнки. Но еще сильнее было внезапное желание сходить в туалет – и срочно! (Это, кстати, было еще одним неудобством, связанным с беременностью: мочевой пузырь мог заявить о себе совершенно неожиданно, и когда это случалось, Дейзи приходилось вразвалку бежать в ближайшую уборную.) Извинившись, она встала и отправилась в дамскую комнату, а когда вернулась, то увидела, что телефон, который она забыла под салфеткой, лежит экраном вниз на противоположной стороне стола.

Усевшись на свое место, Дейзи испытующе посмотрела на подругу, потом взяла со стола телефон и убрала в сумочку.

– Официантка предложила забрать тарелки, – сказала Ванесса. – Я разрешила – просто не знала, будешь ли ты доедать суп.

«Наверное, это официантка передвинула мой телефон», – подумала Дейзи. Она как раз собиралась предложить Ванессе заказать по куску их любимого пирога, когда за окном появился какой-то мужчина в пальто. Остановившись на тротуаре прямо напротив их столика, он заглянул в стекло, и Ванесса негромко ахнула.

Дейзи повернулась к ней.

– Что? Что случилось?

– Харуто! – прошептала Ванесса, бледнея на глазах.

Поспешно сунув руку в сумочку, она выхватила оттуда бумажник, достала несколько купюр и бросила на стол.

– Я не знала, что уже так поздно… Я… я обещала встретиться с ним на улице после ланча… – С этими словами Ванесса отодвинула стул, собираясь встать, но тут дверь бистро распахнулась, и внутрь вошел плотно сбитый мужчина азиатского происхождения. Оглядевшись по сторонам, он остановил хмурый взгляд на Ванессе. Мужчина был не особенно высок ростом, но крепок и широкоплеч, а его мрачное лицо излучало такую властную уверенность, что казалось, будто все предметы в зале уменьшились в размерах. Все не все, но роскошная, уверенная в себе Ванесса сразу съежилась и потеряла весь свой лоск. Она засуетилась, чуть не уронив сумочку; Дейзи даже показалось, что ее подруга впала в самую настоящую панику.

Мужчина прошагал к их столику, и Ванесса, так и не успевшая полностью подняться, пробормотала, запинаясь:

– Харуто, я… я не ожидала…

– Опять потеряла счет времени, Ванесса, – констатировал Харуто. Голос у него был резкий, а застывшее лицо не выражало никаких эмоций. Дейзи заметила в его речи явный британский акцент.

– Я как раз собиралась уходить… Это моя подруга Дейзи Риттенберг. Я тебе о ней рассказывала. Мы познакомились на йоге. Мы…

Харуто небрежно кивнул Дейзи и схватил Ванессу за руку. Отнюдь не нежно сжимая ее запястье, он едва ли не силой заставил жену подняться.

Дейзи была потрясена.

– Рад был познакомиться с вами, Дейзи, – холодно отчеканил Харуто. – Идем, Ванесса. Нам пора.

Ванесса бросила на Дейзи растерянный и смущенный взгляд.

– Извини, Дез, но я… Мне действительно пора… – Она то ли попыталась хихикнуть, то ли поперхнулась. – Это все моя «мамнезия» – я правда забыла, во сколько должна была встретиться с Харуто. Я…

Не дожидаясь, пока она договорит, Харуто подтолкнул ее к двери, и они вместе вышли в холодный и ветреный день. Дверь за ними захлопнулась, но Дейзи видела в окно, как Харуто за руку тащит жену на другую сторону улицы и дальше по тротуару, над которым нависали ветки желтеющих деревьев.

Дейзи вдруг осознала, что сидит с широко открытым ртом, и поспешила его закрыть.

Поразительно! Ванесса казалась такой уверенной в себе, такой собранной и уравновешенной, такой независимой и хладнокровной, но стоило появиться этому мужчине, и она в один миг превратилась в трепещущую перед супругом домохозяйку.

Рот Дейзи наполнился горечью. Все это ей кое-что напомнило, и она почувствовала, как у нее портится настроение. Да, она сама была чем-то похожа на ту Ванессу, которую муж чуть ли не волоком тащил к двери. Дейзи прекрасно знала, каково это – иметь дело с рассерженным, властным, деспотичным мужем.

Может, подумала она, именно это и случилось с бойкой и самоуверенной старшеклассницей Дейзи Уэнтворт. Ее уничтожили годы собственного же брака. Ей всегда казалось, будто она держит их с мужем отношения под контролем, но, похоже, она заблуждалась. Похоже, она никогда и ничего не контролировала. Жизнь вдали от родителей, от друзей и подруг не позволяла ей увидеть, во что она превращается. Все ее старания, направленные на то, чтобы убедить Джона, будто ребенок и возвращение домой, в Ванкувер, непременно укрепят их семью, могли оказаться ошибкой. Или даже хуже – подсознательной мольбой о помощи, о безопасности.

В ушах Дейзи зазвучал первый, совсем еще тихий тревожный звоночек.

Дейзи

18 октября 2019 г. Пятница

За тринадцать дней до убийства

Расплатившись за обед и поздоровавшись с владельцем бистро Таем Бинти, который как раз вышел в зал из пекарни, Дейзи натянула куртку и, выйдя на улицу, не спеша направилась туда, где оставила свой «БМВ». Двигалась она в направлении, противоположном тому, куда пошли Харуто и Ванесса, однако странное поведение этой пары не шло у нее из головы. Мысленно Дейзи снова и снова вспоминала, как Харуто появился в бистро и как они с Ванессой уходили. Как он обращался с женой. Как сильно она испугалась. Дейзи совершенно не ожидала, что ее спокойная и изящная вопреки беременности подруга живет в постоянном страхе. Но ведь внешность часто бывает обманчивой и на самом деле может оказаться, что ее Ванесса не такая уж спокойная, уверенная и сильная.

Тут Дейзи поймала себя на том, что беспокоится за подругу.

Вот только как ей помочь? Может, ей как-нибудь навестить Ванессу у нее дома? Просто так, без приглашения… А что, хорошая мысль, подумала Дейзи, которую помимо тревоги за подругу снедало острое любопытство.

Но вот и «БМВ». Дейзи откинула с лица волосы, которые трепал холодный осенний ветер, и нажала кнопку на брелоке, отпирая замки. Через несколько секунд она уже сидела в безопасности салона, отделанного гладкой кожей цвета сливочного масла. Вставив ключ в замок зажигания, Дейзи запустила двигатель и вдруг увидела это. Еще одна записка. На этот раз – на переднем пассажирском сиденье.

Ну привет, Дейзи.

Записка внутри.

Сердце Дейзи бешено заколотилось о ребра.

Записка внутри запертой машины.

Ее телефон пискнул. Подскочив от страха, Дейзи достала гаджет из сумочки. Сообщение пришло по «Вотсапу», и опять – с неизвестного номера. В ушах у нее зашумело, руки крупно задрожали, но она все-таки сумела открыть сообщение.

Еще одна гифка. Чаки с окровавленным ножом. Подпись гласила:

Чаки уже ВНУТРИ.

Тик-так…

Время бежит…

Мэл

1 ноября 2019 г. Пятница

– Знаешь, чего никогда не показывают по телику? – спросил Бенуа, втискиваясь на служебной машине без опознавательных знаков в плотный поток автомобилей на мосту Лайонс-Гейт.

– Думаю, ты сейчас мне это расскажешь, – отозвалась Мэл, набирая на телефоне сообщение мужу.

– Пробки! – с торжеством заявил Бенуа. – В кино полицейские преодолевают расстояние от пункта А до пункта Б за считаные минуты и находят место для парковки прямо напротив того места, куда едут. Киношные полицейские никогда не торчат в пробках по несколько часов.

Мэл рассмеялась, не переставая печатать.

Ты нашел лазанью?

Отправив сообщение, она стала ждать ответа. Дворники противно скрипели, размазывая дождевую воду по лобовому стеклу. На часах было пять вечера. Уже стемнело, и дождь разошелся вовсю. Стоявшая с утра ясная погода оказалась недолговечной, как часто бывало в этой части света в это время года.

– Все в порядке? – спросил Бенуа, бросив короткий взгляд на ее телефон.

Мэл сжала губы и кивнула. Питер до сих пор не ответил. Может, он снова нацепил наушники и не слышит сигнала телефона, а может, просто забыл включить мобильник. Или опять куда-то его засунул.

Подняв голову, Мэл посмотрела на черную, как чернила, воду залива Беррард. С моста едва виднелись сквозь завесу дождя зернохранилища заброшенного элеватора далеко внизу. Насколько она знала, этот район предназначался для нового жилищного строительства, но работы пока не начались. Потом Мэл обратила внимание на камеру наблюдения, укрепленную на одной из стоек моста. Эта камера, подумала она, настоящий друг полицейских. Уже несколько раз простенькое устройство фиксировало самоубийц, которые пытались перелезть через ограждение моста, чтобы прыгнуть вниз. Благодаря этой камере полиции удалось спасти немало жизней.

– Питер чувствует себя все хуже, – призналась она наконец. – Вчера он снова не выключил плиту. Она проработала почти весь день. Просто счастье, что на огне не было сковородки с маслом или еще чего-нибудь. Он забывает или путает самые простые слова, а потом начинает злиться на себя и на того, с кем разговаривает. А это обычно я. – Мэл надолго замолчала, потом добавила: – В нем столько злости. Столько стыда. Для него это просто унизительно. Ведь он настоящий интеллектуал, профессор судебной психологии… а теперь собственный мозг его подводит. Это очень… – Она не договорила.

– Сочувствую, Мэл.

Слезы, выступившие на глазах от слов напарника, удивили ее саму. Обычно она предпочитала не рассказывать коллегам о ранней деменции мужа, но Бенуа был в курсе: за годы службы они с Мэл стали достаточно близкими друзьями. Так бывает между людьми, которым приходится доверять друг другу собственную жизнь. Бенуа, в свою очередь, тоже был с Мэл достаточно откровенен, когда рассказывал о трудностях, с которыми он, как молодой отец, сталкивался регулярно. Впрочем, рассказами о бессонных ночах его откровенность не ограничивалась. Так Мэл узнала об ужасном детстве Бенуа в Конго: когда ему было семь, его похитили повстанцы – похитили и накачали наркотиками, чтобы сделать из него малолетнего солдата, а потом заставили убивать жителей его собственной деревни. Если бы не вмешательство сотрудника ганско-канадской неправительственной организации, Бенуа никогда бы не выбрался из плена самостоятельно. Но ему повезло. Сотрудник вывез его в Квебек для лечения, а потом передал на усыновление в порядочную семью. Если бы не этот парень, Бенуа давно бы погиб страшной смертью. Как ему удалось выжить, Мэл не расспрашивала, понимая, что подобный жизненный опыт навсегда оставляет шрамы. Порой ей даже казалось, что какая-то часть души ее напарника до сих пор живет среди мрачных кошмаров детства, от которых ему не избавиться до конца дней. Единственным спасением для него стала работа – как не раз говорил ей сам Бенуа, служба в полиции, борьба за справедливость помогала ему жить дальше. К тому же теперь у него была его жена Сэди и их ребенок. Мэл искренне восхищалась этой семьей: Сэди родила совсем недавно, но уже вернулась к учебе и совсем скоро заочно окончит юридический факультет, а муж все это время исправно помогает ей заботиться о малыше.

Когда они наконец добрались до Пойнт-Грей и поехали по Четвертой улице, Бенуа воскликнул с показным энтузиазмом:

– Глядите, детектив, свободное место прямо напротив «Цветов Би»! Прямо как в кино!

Он мрачно хохотнул и ловко припарковался на свободном месте. Мэл, не сдержавшись, тоже улыбнулась, хотя ей было не до веселья.

Изображение пчелы на дверях цветочного магазина совпадало с логотипом на открытке, найденной в «Стеклянном доме». Оба детектива отметили это, прежде чем войти в магазин. Внутри было тепло и влажно и пахло как в оранжерее. С потолка свисали папоротники в горшочках, их длинные вайи опускались почти до уровня лица Мэл, а Бенуа, с его ростом, и вовсе пришлось нагибаться. Вдоль дальней стены выстроились стеклянные холодильные камеры, в которых виднелись свежесрезанные цветы всех цветов радуги. Из невидимых динамиков лилась классическая фортепьянная музыка, создавая спокойную, умиротворяющую атмосферу.

– В таком месте я могла бы жить, – шепнула напарнику Мэл.

Из-за прилавка им навстречу вышла женщина удивительной красоты. На вид ей было где-то под сорок. Темно-шоколадная кожа женщины была гладкой и блестящей, как шелк, длинные волосы с вплетенными в них тонкими серебряными проволочками были собраны в свисавший на спину хвост. На каждой руке болтались многочисленные серебряные браслеты. Никакого макияжа. Двигалась женщина как балерина – плавно, но уверенно, и Мэл невольно подумала, что никогда не была и никогда не сможет стать такой, как она. Рядом с такими женщинами она всегда чувствовала себя громоздкой и неуклюжей, как щенок лабрадора.

Детективы предъявили удостоверения и спросили у женщины, можно ли им переговорить с управляющим.

– Я – Би Джемисон. Хозяйка этого магазина. А в чем дело? – Взгляд Би перебегал с Мэл на ее напарника и обратно, причем каждый раз, когда она смотрела на Бенуа, в ее глазах вспыхивал огонек интереса. В том, что она не ошиблась, Мэл была уверена: за время службы в полиции она провела сотни допросов и хорошо умела читать язык человеческого тела. Да, замеченный ею интерес Би Джемисон к Бенуа был очень хорошо спрятан, однако он, несомненно, присутствовал. Что ж, ему и карты в руки, решила Мэл. Пусть Бенуа ведет допрос – может, ему удастся узнать у этой женщины больше, чем его напарнице.

– Мы расследуем дело об исчезновении человека, – сказал Бенуа, – и надеемся, что вы сможете нам помочь.

Удачное начало, подумала Мэл. Помочь найти без вести пропавшего хочется каждому, но стоит упомянуть об убийстве или насилии, и свидетели начинают осторожничать.

Бенуа показал Би Джемисон найденную среди увядших цветов открытку, которую он сфотографировал на свой телефон.

Би слегка наклонилась, чтобы получше рассмотреть снимок.

– Эта открытка и букет были найдены на пороге одного из домов на Северном берегу. Не могли бы вы сказать, кто приобрел у вас эти цветы, если, конечно, букет был куплен именно у вас.

– Да, это наша композиция. – Би Джемисон показала на снимок. – Орхидеи дендробии, гипсофилы, японские анемоны, паучьи хризантемы и белокрыльник. Вчера я сама же и составила этот букет. А что случилось?

– Именно это мы и пытаемся выяснить.

– Но она… с ней все в порядке? Женщина, которая купила этот букет, – это она пропала? – В глазах Би появилась озабоченность. – Она в положении. Вам известно, что она в положении?..

Мэл почувствовала, будто по ее позвоночнику пробежал электрический разряд.

– Ее зовут Дейзи? – спросил Бенуа.

– Я… мы не имеем права разглашать личные данные клиентов.

– Мы можем вернуться к вам завтра уже с ордером, мисс Джемисон, – внушительно сказал Бенуа. – Но так мы потеряем драгоценное время… почти целый день. А для женщины, жизни которой может угрожать опасность, это слишком много.

– О господи, я… Конечно!.. Я понимаю. Да, ее зовут Дейзи. Она переехала в этот район в июле и часто к нам заходит.

– А у Дейзи есть фамилия, адрес, контактный телефон?

Би Джемисон внимательно взглянула на Бенуа, пытаясь оценить потенциальную опасность для своего предприятия.

– Да, конечно. Ее данные у меня в компьютере. Идемте, я вам покажу.

Би Джемисон быстро нашла в базе нужную информацию.

– Вот. Дейзи Риттенберг, живет в «Розовом коттедже», Третья Западная улица, номер 4357. Это в паре кварталов отсюда по направлению к побережью. Запишите ее мобильный телефон… – Она продиктовала Бенуа последовательность цифр.

Мэл и Бенуа поблагодарили хозяйку цветочного магазина и вышли на улицу. Там Мэл сказала:

– Бистро «Пи» вон там, наискосок через улицу. Может, заглянем туда, прежде чем отправимся на Третью Западную?

– Почему бы и нет? Раз уж мы все равно здесь…

И они зашагали по темному тротуару туда, где горела вывеска со значком «π». Колеса автомобилей шуршали по мокрому асфальту, на крышах и капотах блестели капли воды. Мэл достала телефон и набрала номер, полученный от Би Джемисон, но после нескольких гудков вызов переключился на голосовую почту:

«Привет, это Дейзи. Оставьте сообщение, и я вам перезвоню».

Мэл дала отбой.

– Не отвечает, – сказала она Бенуа и позвонила в участок Луле.

– Капрал Гриффит, – раздался в трубке бодрый голос Лулы.

– Привет, Лу. Мне нужна любая информация о Дейзи Риттенберг из «Розового коттеджа», Третья Западная улица, номер 4357. Все, что ты сможешь найти. Сведения о судимости, семейное положение, место работы – словом, все. Мы сейчас едем на этот адрес.

– Это та самая Дейзи?

– Похоже на то.

– Понятно. Сделаю.

Мэл спрятала телефон в карман. Бенуа уже открывал двери бистро. Когда детективы вступили внутрь, над их головами звякнул колокольчик. В зале было тепло и уютно, в воздухе аппетитно пахло свежевыпеченным хлебом, и Мэл почувствовала голод, хотя, перед тем как покинуть участок, проглотила внушительный кусок подсохшей пиццы.

– Местечко в самый раз для богатых веганов-йогаманов, – вполголоса заметил Бенуа, пока они пробирались между грубо сколоченных столиков в деревенском стиле к прилавку. Там детективы попросили позвать управляющего, и через полминуты из дверей пекарни вышел мужчина лет тридцати пяти – не по сезону загорелый, подтянутый и мускулистый, с выгоревшими на солнце волосами песочного цвета. Под фартуком на нем была вылинявшая футболка с длинными рукавами, на которой красовалось изображение доски для серфинга и название небольшого прибрежного городка в Мексике.

– Тай Бинти, – представился он, вытирая тряпкой испачканные в муке руки. Тряпку он сунул в карман фартука. – Чем могу быть полезен?

Мэл предъявила удостоверение и объяснила, что они расследуют дело о без вести пропавшем человеке и им нужно установить личность посетителя, который купил вчера пирог с ягодами.

Тай Бинти удивленно приподнял брови.

– Мой пирог оказался уликой? Хорошо хоть не орудием преступления!

Мэл и Бенуа промолчали.

– Нет, вы серьезно? Мой чернично-ежевичный пирог фигурирует в полицейском расследовании? Поверить не могу!

– С чего вы взяли, что речь идет о чернично-ежевичном пироге? – сухо спросила Мэл, мысленно представив себе густую пурпурную лужу на бетонном крыльце перед дверью «Стеклянного дома».

– Это единственный вид пирогов с ягодами, который мы сейчас печем. Да и то по предзаказу.

– А не заказывала ли такой пирог беременная женщина? – спросила Мэл. – Вчера где-то во второй половине дня?

– Вы имеете в виду Дейзи? Что с ней? Она не… с ней что-то случилось?

Его беспокойство выглядело вполне искренним, но Мэл все равно нахмурилась.

– Вы, похоже, совершенно уверены, что речь идет о Дейзи, – сказала она.

– Вчера был последний день октября, Хеллоуин, и мы без передышки пекли торты, пироги и прочее с тыквой, – объяснил Бинти. – Дейзи позвонила заранее, чтобы заказать наш фирменный пирог с чернично-ежевичной начинкой. И дело не только в Хеллоуине – такие пироги всегда заказывают заранее, потому что мы печем их с настоящими лесными ягодами – никакой заморозки, – а у поставщиков они не всегда бывают. Так что…

– Значит, вы знаете Дейзи? – спросил Бенуа.

– Дейзи Риттенберг? Конечно, знаю. Она заходит минимум раз в неделю, чтобы пообедать или выпить чаю с десертом. Чаще всего с Дейзи приходит ее подруга Ванесса – она тоже в положении. Несколько раз с ними были и другие женщины, которые занимаются йогой для беременных. Если погода хорошая, занятия проходят на лужайке в парке через дорогу, а если идет дождь, они занимаются в зале в квартале отсюда. Вчера Дейзи пришла за заказом уже ближе к вечеру. Это было в половине шестого или около того… – Бинти ненадолго задумался, потом спросил: – Так что случилось? С Дейзи все в порядке?

– Не могу вам сказать. В данный момент мы пытаемся установить ее местонахождение.

– Она замужем за Джоном Риттенбергом.

– Вы произнесли это имя так, словно мы должны его знать, – сказала Мэл.

– Простите, я все время забываю, что не все обожают зимние виды спорта. Джон Риттенберг – олимпийский чемпион по скоростному спуску и слалому. В 2002 году на зимней Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити он принес Канаде две золотые медали. Болельщики прозвали его Берг-Бомба. Он вырос неподалеку отсюда – в поселке на склоне гор Норт-Шор. В тех краях его считают – или считали – местной легендой. Джон ходил в ту же школу, что и я. Мы, младшеклассники, все мечтали стать такими, как он. Джон притягивал девчонок как магнит и устраивал просто улетные вечеринки у себя дома или на базе горнолыжной команды в Уистлере. Пару раз ситуация вышла из-под контроля, и пришлось вмешаться полиции, чтобы немного утихомирить тусовщиков. А потом Джон женился на Дейзи Уэнтворт – она из тех самых Уэнтвортов, которые владеют горнолыжными курортами и полями для гольфа по всему миру. Это ее отец, Лабден Уэнтворт, основал компанию «Терра Уэст». Дейзи говорила мне, что Джон теперь работает в штаб-квартире «Терры» в центре города. До этого они жили в Колорадо, Джон управлял там курортом «Сильвер Аспенз», но когда Дейзи забеременела, ей захотелось быть поближе к родителям, и они переехали в Ванкувер… – Он снова немного помолчал. – Пожалуйста, скажите, что с ней.

Мэл покачала головой.

– Мы сами пока не уверены. Возможно, все в порядке. На данном этапе расследования нельзя ничего сказать точно – мы пока только собираем информацию. Спасибо, мистер Бинти, вы нам очень помогли. Кстати, вы, случайно, не знаете фамилию этой Ванессы – беременной подруги Дейзи?

– Знаю. – Бинти кивнул. – Ее фамилия Норт. Ванесса Норт.