Текст книги "Я, Лионель Месси"

Обучение в Академии «Прокаженных» начинается с мини-футбола. Семеро против семерых на небольшом поле. Здесь несколько полей, но лучшим считается поле номер один. Трибуны делают его похожим на настоящий стадион. Важные игры проходят на этом поле. Здесь Лионель Месси добился первых успехов в «большом» футболе. «Грандоли» считался детским, «несерьезным» клубом. В «Ньюэллс Олд Бойз» все было серьезно. Даже в молодежных командах.

Все тренеры, видевшие игру Лео, в один голос говорят о его потрясающей технике. Врожденной технике, которой его никто не учил. Также они отмечают продуманность действий и невероятную целеустремленность юного дарования. Дарования? Дарований много, а Лео – уникум! «Невероятно» – вот то слово, которое то и дело повторяется в речи тренеров, вспоминающих Лео Месси. Невероятно быстрый, невероятно ловкий, невероятно настойчивый, с невероятной концентрацией… И при этом совершенно естественный. Естественная непринужденность игры – вот фирменный стиль Лионеля Месси.

Тренерам положено (во всяком случае, в «Ньюэллс» было так заведено) обращать внимание на обстановку в семьях своих подопечных. Многие дети были из неблагополучных семей и нуждались в дополнительной поддержке. Про семью Месси все тренеры вспоминают с восхищением.

21 марта 1994 года, за три месяца до своего седьмого дня рождения, Лионель Месси подписал свой первый контракт и стал игроком «Ньюэллс Олд Бойз». (На самом деле контракт подписал Хорхе Месси как законный представитель своего несовершеннолетнего сына. На всех контрактах Лионеля, заключенных до его совершеннолетия, стоит подпись Хорхе. Но обычно говорится, что контракт подписал юный игрок, потому что он принимает решение и выражает согласие. Он даже может поставить свою подпись рядом с родительской.)

Собственное будущее виделось Лео связанным с «Прокаженными», однако судьбе было угодно распорядиться иначе…

Три раза в неделю, по будням, проходили тренировки. В выходные проводились матчи. Тренеры не только обращали внимание на физическую подготовку юных футболистов, но и старались воспитать в них крепость духа и благородство. Это качество в спорте считается одним из главных. Умение бороться до заключительного свистка арбитра, решимость преломить ход матча при проигрышном счете, способность достойно противостоять более сильному противнику – вот что такое крепость духа. Благородство же выражается в отношении к противнику. Приятели Лео вспоминают о том, как во время одного из воскресных матчей вратарь соперников, пытаясь остановить Блоху, упал и подвернул лодыжку. Лео мог бы спокойно забить мяч в пустые ворота, потому что игра не была остановлена, но он не стал этого делать. Он остановился и ждал, пока вратаря заменят, а потом продолжил игру. Лео никогда не играл грубо, не оскорблял соперников, а после игры, даже если она заканчивалась проигрышем, улыбался и пожимал руки всем. Против него порой применяли грубые приемы, но он не отвечал грубостью на грубость. Правила игры значат для Лионеля Месси не меньше, чем сама игра.

Состав команды «Непобедимых», команды «Ньюэллс-87», в которой играли дети 1987 года рождения, был таким: вратарь Хуан Крус Легисамон по прозвищу Негр, Лукас Скалья по прозвищу Осьминог, Лионель Месси по прозвищу Маэстро или Блоха, Леандро Хименес, Леандро Бенитес, Диего Ровира, Себастьян Ронкалья, Джерардо Григини… Лео не был капитаном команды, но он был ее двигателем, он задавал темп и забивал больше всего мячей. Прозвище «Непобедимые» команда «Ньюэллс-87» получила в 1999 году, выиграв сорок пять матчей (три турнира по пятнадцать матчей) подряд.

Оценив по достоинству одаренность Лео, тренеры ставили его играть в защиту, чтобы дать возможность его таланту развиться в полной мере. В защите Лео играл так же хорошо, как и в нападении. Только вот если к нему попадал мяч, он никому не пасовал, а устремлялся к воротам. Если Лео ставили на ворота, он так же ловко ловил мячи, как и забивал их, демонстрируя не только невероятную прыгучесть, присущую Блохе, но и правильную оценку ситуации. Он словно угадывал, куда полетит мяч, и оказывался в нужном месте секундой раньше. Тренер Кике Домингес, отец Себастьяна Домингеса[65]65
  Себастьян Энрике Домингес (Sebastián Enrique Domínguez; 1980) – аргентинский футболист, защитник, член сборной Аргентины.


[Закрыть] из «Эстудиантес»[66]66
  «Эстудиантес» (Club Estudiantes de La Plata) – известный аргентинский футбольный клуб из города Ла-Плата. Пятикратно становился чемпионом Аргентины, четыре раза завоевывал Кубок Либертадорес, в 1968 году завоевал Межконтинентальный кубок (Кубок Европы и Южной Америки). Первый клуб, трижды подряд выигравший Кубок Либертадорес.


[Закрыть], говорил, что не знает, кто от кого получил больше – Лео от своих тренеров или они от него. А еще тренеры считали, что Лео своим примером помогает им тренировать команду. Делай, как Лео! Все пытались, но ни у кого это не получалось. Товарищи по команде считали своей задачей отдать мяч Лео… В молодежных командах «Ньюэллс» никто всерьез не занимался подсчетом голов, но говорят, что Лео забивал по сотне голов за сезон. В среднем – по два-три мяча за игру. Общее же количество голов, забитое Лионелем Месси в «Ньюэллс» с 1994 по 2000 год, перевалило за 500. Рекорд!

В одиннадцатилетнем возрасте юные футболисты начинали играть на взрослом поле командами по 11 человек. На большом поле Лео еще ярче проявил свои способности, потому что получил больше простора. Соперники восхищались его игрой. Проиграть Лео не считалось зазорным, потому что все знали: его не остановить.

Дар? Талант? Не только это, но и упорный ежедневный труд. Если другие игроки по окончании тренировки или матча спешили домой, то Лео оставался на поле, чтобы еще погонять мяч. Казалось, не забери его отец или мать, он бегал бы с мячом до утра. Талант – это всего лишь капля, все остальное – труд.

Восхищение вызывала не только быстрота и ловкость Лео, но и его самоотверженность. Ему часто доставалось от соперников. Будучи не в состоянии остановить его честным путем, они прибегали к грубой силе. Лео, как уже было сказано, не отвечал грубостью на грубость. Он прибавлял скорость и уже не бежал, а просто летел к воротам. Когда Лео в очередной раз сбили с ног, он упал так неудачно, что сломал руку в запястье. Ему наложили гипс, и в таком виде он явился на следующую игру. Разумеется, Кике Домингес не выпустил Лео на поле в таком состоянии, но оценил по достоинству его самоотверженность. Из тысяч своих воспитанников Домингес выделял троих игроков, которых он называл «фантастическими»: Максимилиано Родригеса[67]67
  Максимилиано Рубен «Макси» Родригес (Maximiliano Rubén «Maxi» Rodríguez; 1981) – аргентинский футболист, полузащитник, играющий за клуб «Ньюэллс Олд Бойз» и национальную сборную Аргентины.


[Закрыть], Густаво Родаса[68]68
  Густаво «Билли» Ариэль Родас (Gustavo Ariel Rodas; 1986) – аргентинский футболист, полузащитник, начавший свою карьеру в клубе «Ньюэллс Олд Бойз», который он покинул в 2006 году. Родас часто (практически ежегодно, а то и два раза в год) меняет клубы. В настоящее время выступает за боливийский клуб «Хорхе Вильстерманн» из города Кочабамба.


[Закрыть] и Лионеля Месси. Родаса нередко сравнивают с Месси. Задатки у них были примерно одинаковые, и надежды оба подавали большие, только вот Месси неустанно развивал свой талант, а Родас в какой-то момент остановился, перестал прогрессировать и покатился по наклонной.

В январе 1996 года произошло знаменательное событие. «Команда-87» впервые выехала за границу на розыгрыш Кубка Дружбы в столице Перу Лиме. Девятилетний Лео сделал первый шаг к мировой славе, поразив всех своим мастерством. В Лиме он снова продемонстрировал свою преданность футболу и своей команде. Выйдя на поле после довольно серьезного пищевого отравления (настолько серьезного, что его собирались госпитализировать), Лео забил восемь мячей в ворота соперников. Матч закончился со счетом 10:0.

«Непобедимые» подтвердили свои репутацию, выиграв Кубок.

Путь футболиста усыпан не только лишь одними лепестками роз. Попадаются и колючки. Если команда проигрывала, Лео сильно переживал. Он каждый раз до последнего момента стремился исправить положение, рвался к воротам соперников, но не всегда его старания увенчивались успехом. Тогда он сердился, уходил в себя, не обращал внимания на товарищей. Товарищи относились к такому поведению с пониманием, они и сами переживали каждое поражение. Чем реже случаются поражения, тем труднее с ними смириться.

Разглядев в Лео задатки лидера, тренеры начали передавать ему часть своих полномочий, например, проведение разминки или отработку какого-то приема. Лео пользовался авторитетом у товарищей по команде и, кроме того, все они хотели играть так, как играет он, поэтому спокойно воспринимали его в роли тренера. Лионель Месси – наилучший тип лидера. Он увлекает за собой не вдохновенными речами, а собственным примером.

Он – лучший.

Он – Лионель Месси.

Потеря такого игрока, как Лионель Месси, вне всякого сомнения, была огромной ошибкой дирекции клуба «Ньюэллс Олд Бойз».

Да что там «ошибкой»! Трагедией!

Существует мнение (ничем, впрочем, не подтвержденное), что против помощи Лионелю активно выступал спортивный директор молодежных команд клуба «Ньюэллс» Пупо, сменивший на этом посту благоволившего Лео Хорхе Гриффу. О слухах относительно конфликта между Пупо и Родриго, старшим братом Лео, уже было сказано выше. Можно предположить, что именно с тех пор между Пупо и Хорхе Месси пробежала кошка. Или просто у Пупо были свои фавориты, а к фаворитам своего предшественника он относился без должного внимания? В то время, когда обсуждался вопрос о лечении Лионеля Месси, фаворитом среди юниоров «Ньюэллс Олд Бойз» считался Густаво Родас, который впоследствии не оправдал возложенных на него надежд.

Строить предположения можно бесконечно долго. Однако главное не в предположениях, а в том, что в конце концов все закончилось хорошо.

Правда, случилось это нескоро.

Однажды Селия Куччиттини сказала, что для нее не существует футбольного клуба «Ньюэллс Олд Бойз». С оговоркой, что она говорит только от своего имени. Селию можно понять. Ее сын заслуживал большего участия. Сам Лионель Месси отзывается о «Ньюэллс» иначе. Говорит, что продолжает любить этот клуб, в который когда-то пришел маленьким мальчиком.

Глава 5. Знакомство с «Барселоной», одним из самых лучших клубов на свете

Рассказывает Лионель Месси:

«Реал», «Барселона», «Атлетико», «Милан», «Интер», «Ювентус»… От названий суперклубов, которыми сыпали Фабиан Сольдини и Мартин Монтеро, у меня кружилась голова. Было такое чувство, будто сам Папа Ноэль[69]69
  Испанский Дед Мороз, имя которого переводится как «Отец Рождество».


[Закрыть] заглянул к нам на Эстадо де Исраэль. Монтеро с Сольдини были футбольными агентами и работали на одну компанию, которая находилась в Росарио, но имела связи во всем футбольном мире. Они были хорошо осведомлены о моих проблемах с клубом «Ньюэллс». В Росарио новости разносятся быстро. До этого к нам несколько раз обращались футбольные агенты, но они не могли предложить мне ничего вразумительного. Говорили туманно, намекали на свои связи, пытались содрать с нас аванс за свои услуги… Отец быстро избавлялся от таких прохиндеев. Долгое, унизительное и бесплодное общение с дирекцией «Ньюэллс» ожесточило отца. Он больше не хотел слышать пустопорожних обещаний. Дело, только дело.

Монтеро с Сольдини повели себя по-деловому. Они предложили начать с «Барселоны», сославшись на знакомство с Орасио Гаджиоли, выходцем из Росарио, живущем в Барселоне. Он занимался всем, что приносило деньги: торговлей, недвижимостью, футболом и, по слухам, сколотил недурное состояние. Отец слышал об Орасио Гаджиоли, но не знал его лично. Сольдини сказал, что Гаджиоли знаком с агентом Хосепом Мингельей, который близок к недавно избранному президенту «Барселоны» Жоану Гаспару. Обычная для Аргентины ситуация, которая называется «кузен сестры его жены был соседом шурина моего дяди». Никто не давал никаких гарантий, но нить, протянувшаяся аж до самого президента клуба, не могла не произвести на нас впечатления.

На всех нас, кроме моего отца. Он вцепился в агентов мертвой хваткой, требуя максимальной ясности и гарантий. Нам пообещали гарантии, как только в Испании увидят видеозапись с моей игрой. После того как видеозапись была отправлена Орасио Гаджиоли, нас с отцом пригласили в «Барселону». Сольдини заверил нас, что мои проблемы с лечением не послужат препятствием в том случае, если я произведу должное впечатление. «Барселона» – богатый клуб, и там ценят перспективных игроков.

Семейный совет, посвященный тому, как нам быть дальше, длился недолго. Было решено попытать счастья в Европе, раз уж в Аргентине нам не от кого ждать помощи. Если у меня все пойдет хорошо, то можно будет перебраться в Барселону всей семьей. Мои братья Родриго и Матиас в то время еще хотели заниматься футболом, и Европа их манила. Кроме того, жизнь в Испании казалась нам более привлекательной с экономической точки зрения. Аргентина стояла на пороге очередного кризиса, отец всерьез беспокоился, что из-за сокращений может потерять работу. А в Барселоне – в том случае, если я буду принят в клуб, – ему обещали достойную работу. Я понял, что он (и вся наша семья) собирается сделать ставку на футбол, то есть на меня. В футболе виделась гарантия обеспеченного будущего. У нас замечательная семья. Мы держимся друг за друга и принимаем решения сообща.

Я все понимал, я был согласен на отъезд, но мне было очень жаль уезжать из родного города. В Росарио оставалась частица моей души.

Покидая Росарио, я дал обет Господу: я пообещал, что если буду в состоянии помочь, то не откажу в помощи человеку, попавшему в такое же положение, в котором очутился я.

Покидая Росарио, я плакал… Сожаление о том, что я оставлял, и тревога перед неизвестностью разрывали мне сердце. Итальянцы говорят: «Chi lascia la strada vecchia per la nuova sa quel che lascia, ma non sa quel che trova»[70]70
  Тот, кто оставляет старую дорогу ради новой, знает, что он теряет, но не знает, что он найдет (итал.)


[Закрыть].

Я думал, что все решится за три-четыре дня, но дело растянулось на три недели. Мы прилетели в Барселону 17 сентября 2000 года, уже на следующий день я вышел на поле, но принятие окончательного решения затянулось до начала октября, потому что последнее слово было за спортивным директором «Барселоны» Карлесом Решаком[71]71
  Карлес «Чарли» Решак-и-Серда (Carles Rexach i Cerdà; 1947) – испанский футболист, полузащитник, футбольный тренер и менеджер. С 1967 по 2003 год был связан с клубом «Барселона» в качестве игрока, тренера, технического директора (скаута).


[Закрыть], который в то время был на Олимпийских играх в Австралии. Я проходил пробы, тренировался, участвовал в матчах и, несмотря на обилие новых впечатлений, безумно скучал по дому… Отец пытался меня приободрить и развлечь. В свободное время он водил меня по Барселоне, но в тот свой первый приезд я совершенно не запомнил города. Запомнил только стадион «Мини Эстади»[72]72
  «Мини Эстади» (в переводе с каталонского – «Маленький стадион») – футбольный стадион в Барселоне, принадлежащий клубу «Барселона», на котором проводят матчи игроки дублирующей и молодежных команд.


[Закрыть].

К приезду Решака мне подготовили довольно серьезное испытание. Выпустили на поле с пятнадцатилетними парнями. Кажется, это была идея Хосепа Мингельи. Он считал, что на фоне верзил я буду смотреться выигрышнее. Дело было в моих «минусах». Я был из Аргентины, что создавало определенные проблемы[73]73
  Международная федерация футбольных ассоциаций (ФИФА) запрещает совершать международные трансферы игроков моложе восемнадцати лет, за исключением тех случаев, когда родители юного игрока переезжают в страну вместе с ним, когда трансфер происходит внутри Европейского союза и дом игрока находится в соседней стране, на расстоянии не более чем шестьдесят две мили от принимающего клуба.


[Закрыть], и, кроме того, мне нужны были деньги на лечение. Мне надо было произвести сильное впечатление на Решака. Я понимал, что второго шанса у меня не будет. Если Решак скажет «нет», нам придется возвращаться домой ни с чем. Сольдини, который приехал в Барселону вместе с нами, не раз повторял, что кроме «Барселоны» есть и другие клубы, но я чувствовал, что он говорит это лишь для того, чтобы приободрить меня. Имея за спиной отказ из «Барселоны», было бы уже не так приятно обращаться в «Реал» или в «Интер». К тому же на «Барселону» у Сольдини был хороший выход (в этом мы сразу убедились по приезде в Барселону), а вот с другими клубами дело обстояло сложнее. Недаром же Сольдини предложил нам начать с «Барселоны».

Моя игра произвела на Решака впечатление. Он высказался за заключение контракта. Мы возвращались домой окрыленными. «Очень хорошо, что эти скупердяи из «Ньюэллс» не дали нам денег! – радовался отец. – И то, что в Буэнос-Айресе у нас ничего не получилось, тоже хорошо! Господу было угодно привести тебя в такой клуб, как «Барселона», один из самых лучших клубов на свете!»

Теперь я знаю, что «Барселона» не один из самых лучших, а самый лучший клуб на свете. Потому что это – мой клуб. Свой клуб надо любить так же сильно, как и свою семью. Только в этом случае можно играть с полной отдачей и добиваться успеха. Иногда мне кажется, что во мне уживаются сразу три человека: ребенок из «Грандоли», подросток из «Ньюэллс Олд Бойз» и взрослый футболист из «Барселоны». У меня такое чувство, что вся моя дальнейшая жизнь будет связана с «Барселоной». С моей «Барселоной»…

Дома меня встретили как победителя, хотя на самом деле еще ничего не было решено. У нас были только слова, но не было контракта. Словам хотелось верить, но на ум сразу же приходили обещания дирекции «Ньюэллс», которым мы когда-то тоже верили. Информация о нашей поездке для всех, кроме членов нашей семьи – Месси и Бьянкуччи, – была секретом. Когда меня спрашивали о том, где я пропадал, я предпочитал отмалчиваться. Я часто отмалчивался, все к этому привыкли, поэтому меня быстро оставили в покое. Скорее всего, решили, что я ездил на пробы в Буэнос-Айрес или в Кордову, или обследовался в клинике.

Я жил своей обычно жизнью, играл в футбол и каждый день ждал новостей из Барселоны. Прошла неделя, другая, третья… Новостей не было. «Почему они так тянут?» – возмущался отец. Нам казалось, что если уж сам Решак сказал, что со мной нужно заключить контракт, то дело сделано, вопрос только в сроках. Сольдини тоже нервничал. Когда он пытался навести справки, ему отвечали, что пока еще ничего не решено.

Теперь я не удивлялся бы, поскольку знаю, как делаются такие дела и сколько человек бывает в них вовлечено. Кроме того, бывают разные ситуации. В то время, когда решался вопрос обо мне, руководство «Барселоны» в гораздо большей степени было озабочено проблемами с основным составом. «Реал» теснил «Барсу», и надо было срочно исправлять положение. Жилье для нашей семьи, расходы на переезд и мое лечение грозили пробить существенную брешь в бюджете клуба. Признаюсь честно, что я тогда не был знаком с понятием «бюджет» и не понимал, что все расходы футбольных клубов планируются заранее. Точно так же, как планировались расходы нашей семьи. Но мы жили экономно, особенно с учетом моего лечения, поэтому маме и приходилось распределять каждый песо. В клубе, по моему представлению, дело должно было обстоять иначе – там над каждым песо трястись не станут. Теперь-то я знаю, что ошибался…

Чтобы ускорить принятие решения, Сольдини начал засыпать звонками и письмами другие клубы: «Реал», «Милан», «Атлетико»… Отец боялся, что он таким образом испортит дело. Если другие клубы не проявят ко мне интереса, информация об этом может оттолкнуть «Барселону» от меня. Однако Сольдини уверял, что знает, как надо поступать в подобных случаях. Он умело вел дела. Все клубы, в которые он обратился, выразили желание посмотреть на меня. Это было всего лишь желание, намерение, не более того, таких намерений любой известный клуб выказывает сотнями, но это могло оказаться полезным.

Моя судьба решилась 14 декабря 2000 года, когда во время встречи с Хосепом Мингельей и Орасио Гаджиоли Решак дал согласие на подписание контракта. Нас известили об этом по телефону. Нашей радости не было предела, но окончательно поверили в удачу мы только тогда, когда получили от «Барселоны» официальное письмо за подписью Решака. Следом пришло и еще одно письмо – от директора юниоров «Барселоны» Жоана Лакуэвы, человека, о котором я сохранил самые лучшие воспоминания. Первый платеж на мое лекарство мы получили не сразу, и чтобы лечение не прерывалось, Лакуэва дал отцу две тысячи евро из собственного кармана. Это был щедрый жест, свидетельствовавший о доброте и широте натуры этого человека. «Он настоящий аргентинец», – сказал отец о Лакуэве. У отца это величайшая из похвал.

Мы с отцом совершили паломничество в церковь Святого Николая Чудотворца, чтобы поблагодарить Господа и наших святых покровителей за благополучное завершение переговоров с «Барселоной», и начали готовиться к отъезду. Мы переезжали в Барселону всей семьей, как и было договорено. Все были рады и чувствовали на губах вкус счастья.

В середине февраля 2001 года мы приехали в Барселону.

1 марта 2001 года я подписал свой первый двухлетний контракт с клубом «Барселона».

Началась новая жизнь…

* * *

От автора:

Когда-то, несколько веков назад, испанцы отправлялись за океан, с надеждой на то, что на далеких благодатных землях они смогут найти свое счастье. В наше время вектор счастья изменился. Потомки тех, кто когда-то сопутствовал аделантадо[74]74
  Аделантадо (от исп. adelantado – «первопроходец») – титул конкистадора, отправляемого испанской короной на открытие и завоевание новых земель.


[Закрыть] Педро де Мендосе[75]75
  Педро де Мендоса (Pedro de Mendoza; 1487–1537) – испанский конкистадор, в 1536 году основавший колонию Буэнос-Айрес. Из-за частых нападений местных индейцев в 1537 году решил вернуться в Испанию, но по пути домой скончался.


[Закрыть], нынче с надеждой глядят в сторону родины своих предков.

«Барселона» появилась в планах семейства Месси не случайно. Разумеется, потомки испанцев и итальянцев в первую очередь хотели бы обосноваться в Испании или Италии. Для них это не столько эмиграция, сколько возвращение домой (о том, насколько негостеприимным может оказаться давно покинутый дом, будет сказано в следующей главе). Нет языкового барьера, знакомые обычаи, схожий ритм жизни… Недаром Месси рассматривали в качестве подходящих вариантов только испанские и итальянские клубы. Вряд ли они попытались бы пристроить Лео в «Аякс» или «Манчестер».

Лионель Месси показал себя на пробах в «Барселоне» уникальным игроком, но и случай у него тоже был уникальный. Сразу три lapis offensionis[76]76
  Камень преткновения (лат.).


[Закрыть] – многовато даже для юного дарования.

Первым камнем преткновения была оплата лечения. Дорогостоящего лечения, отнимавшего не крошку, а довольно приличный кусок от тогдашнего тринадцатимиллионного юниорского бюджета «Барселоны». Чтобы дать одному, надо забрать у других. Это создавало сложности. Что с того, что Лео талантлив? Стоит ли он тех жертв, на которые придется пойти ради него? История футбола, как и вся спортивная история, знает много стремительных взлетов, но и фальстартов в ней тоже хватает. Подавать надежды еще не значит оправдывать их. Достаточно вспомнить уже упоминавшегося здесь Густаво Родаса, считавшегося самым талантливым среди юниоров «Ньюэллс», или полузащитника «Барселоны» Хорхе Тройтейро, который сейчас играет в «Мериде», недавно основанном клубе второй лиги. Невозможно предсказать, окупятся ли вложения. Риск есть всегда.

Второй lapis offensionis лежал рядом с первым. Лео наотрез отказался жить в общежитии для молодых игроков клуба. «Мы переезжаем всей семьей», – таково было условие, поставленное «Барселоне». Редко кто из кандидатов в юниоры ставил условия клубам. Обычно происходило наоборот. Это требование, могущее показаться руководству клуба возмутительным (скорее всего так и случилось), было обусловлено не столько тем, что оба старших брата Лео возмечтали о футбольной карьере в Европе, сколько особенностями личности самого Лео и принципами семейства Месси. Семья не могла и представить, что маленький Лео будет жить один за океаном, поэтому было решено, что или поедут все вместе, или не поедет никто. К жилью для семьи добавлялась работа для Хорхе Месси. С этим, однако, больших проблем не было. Сразу было решено, что если контракт будет подписан, Хорхе возьмут в «Барна Портерс», охранную компанию, принадлежавшую клубу. Фактически «Барна» представляла собой департамент безопасности «Барселоны».

Согласно требованию ФИФА международный трансфер игроков, не достигших восемнадцатилетнего возраста, возможен лишь при условии сопровождения их кем-то из родителей или опекуном. Но нигде не сказано, что родители должны жить вместе с игроками, в одной квартире, и нигде не сказано, что сопровождать игрока должна семья из пяти человек.

Третья проблема заключалась в суммах, которые следовало заплатить агентам Лео. Эта сторона дела до поры до времени оставалась в тени. Она и до сих пор не освещена полностью, несмотря на несколько судебных процессов, в которых семья Месси выступает в роли ответчика. Однако с уверенностью можно сказать, что агенты сразу же поняли, какое сокровище попало к ним в руки, и постарались получить с «Барселоны» по максимуму.

Можно упомянуть и о четвертом lapis offensionis. Будучи прежде всего каталонской командой, олицетворением национальной гордости каталонцев и воплощением их надежд, «Барселона» делала основную ставку на местные кадры. А тут им на голову сваливается юное дарование из Аргентины и сразу же начинает засыпать требованиями. Можно представить, что думали директора «Барселоны» о Лео, его настойчивом отце и его хватких агентах.

«Плюсов» у Лионеля Месси было гораздо больше, чем условных «минусов». Невероятная скорость, невообразимое владение мячом, потрясающая активность, способность к быстрому восстановлению, умение правильно оценивать ситуацию и принимать верные решения, игровая универсальность, хороший удар…

Вопрос о заключении контракта ходил по кругу и все никак не мог решиться. Сейчас все причастные в один голос вспоминают о том, что они были на стороне Лионеля Месси. Кто же тогда был против? Тайна, покрытая мраком.

Настал день, и в этой истории появилась салфетка. Та самая, на которой Карлес Решак после ультиматума, поставленного ему Хосепом Мингельей и Орасио Гаджиоли («Или – «да», или игрок уходит в другой клуб»), написал обязательство заключить контракт с Лионелем Месси. Почему на салфетке? Потому что ультиматум был поставлен в баре, где под рукой не оказалось бумаги. И еще это был красивый эмоциональный жест. Красоту жеста ценят повсюду в латинском мире.

«14 декабря 2000 года в Барселоне в присутствии господина Хосепа Марии Мингельи и господина Орасио Гаджиоли Карлес Решак, спортивный директор FCB, дает согласие на заключение контракта с Лионелем Месси, вне зависимости от того, будут ли согласны или не согласны другие руководители клуба…» – написал Решак и добавил условие, что суммы, оговоренные ранее, должны остаться без изменений.

Несколько строк на салфетке, по сути, ничего не значили, но в то же время они стали залогом того, что контракт с Лео будет заключен. Это был не документ, но веское подтверждение намерений, обязательство, отмена которого грозила бы пятидесятитрехлетнему Решаку потерей лица. Менеджер такого уровня обязан выполнять данные им обязательства, иначе с ним перестанут иметь дело. Даже в наше время, когда каждый вздох и каждый шаг обставляется кучей юридических документов, очень многое решают простые договоренности между людьми. Они, образно говоря, являются свистком, открывающим игру.

Надо отметить, что Мингелья смог попасть в больное место. Незадолго до того «Барселона» лишилась своего капитана Луиша Фигу[77]77
  Луиш Филипе Мадейра Каэйру Фигу (Luís Filipe Madeira Caeiro Figo; 1972) – португальский футболист, полузащитник. Был капитаном команды клуба «Барселона», в котором играл с 1995 по 2000 год. Затем до 2005 года выступал за «Реал Мадрид», а с 2005 по 2009 год – за миланский клуб «Интернационале». Завершил карьеру футболиста в 2009 году. В настоящее время является спортивным директором «Интернационале».


[Закрыть], первого капитана-иностранца в истории клуба, которого «Реал» перекупил за баснословную для того времени сумму в тридцать семь миллионов евро. В обоих Барселонах – и в клубе, и в городе – Фигу до сих пор считают предателем. Правила хорошего тона требуют добавлять к его имени крепкое словцо. С «предательством» рядового игрока еще кое-как можно смириться, но когда так поступает капитан… Стоило Фигу выйти на «Камп Ноу»[78]78
  «Камп Ноу» – местный, каталонский вариант названия стадиона «Ноу Камп» (в переводе с англ. – «Новое поле»), принадлежащего футбольному клубу «Барселона». Имеет вместимость около ста тысяч зрителей и является самым большим стадионом Европы.


[Закрыть] в составе команды «Реала», как его освистали и забросали чем придется – от помидоров, в прицельном метании которых фанатам «Барселоны» нет равных, до свиной головы, чтобы он не сомневался относительно своей сущности. Спустя несколько лет Фигу сказал, что покинул «Барселону» не столько по экономическим, сколько по личным причинам, что ему хотелось не денег, а большего признания. В «Барселоне» этому не верят, считая, что Фигу просто пытается обелить себя. На самом деле обелять ему себя незачем, поскольку переход игрока из одного клуба в другой – обычное дело, но «блауграна»[79]79
  «Блауграна» (от каталонск. blaugrana – «сине-гранатовый») – прозвище игроков и фанатов «Барселоны», клубными цветами которых являются синий и гранатовый.


[Закрыть] считают иначе. У каталонцев хорошая память.

Ультиматум, предъявленный Решаку, подкреплялся еще одним обстоятельством. В январе 2001 года клуб «Ньюэллс Олд Бойз» собирался зарегистрировать Лео в Ассоциации футбола Аргентины для получения лицензии, так как по возрасту он подлежал регистрации. После регистрации Месси в качестве члена клуба менеджеры «Ньюэллс» получали право требовать деньги за передачу игрока в другой клуб. Вне всяких сомнений, речь зашла бы о солидной сумме, поэтому дирекции «Барселоны» следовало поспешить.

Салфетка превратилась в документ в январе 2001 года. «Барселона» проявила неслыханную щедрость, пообещав Лионелю Месси ссуду в сто двадцать тысяч евро. Этих денег, как тогда казалось Хорхе и Селии, хватило бы на решение всех проблем. Карлес Решак, который способствовал заключению контракта с Месси, по праву считается «крестным отцом» Лео в «Барселоне». Без него ничего не решилось бы. Сам он скромно отступает в тень, когда речь заходит о Месси: «Всего, чего добился Лео, он добился благодаря своим способностям», – говорит Решак.

Справедливости ради рядом с именем Карлеса Решака следует упомянуть еще одно имя – Жоакима Рифе, директора футбольной академии «Барселоны». Именно Рифе завершил то, что начал Решак, убедив Жоана Лакуэва в том, что Лионель Месси – уникальный игрок, который непременно оправдает вложенные в него средства.

Две первые недели после прибытия в Барселону семья Месси провела в отеле «Ралли» на шумной Травессера-де-Лес-Кортс. Это рядом со стадионом «Камп Ноу». 1 марта 2001 года Лионель Месси подписал контракт с клубом. Согласно этому контракту он получал 100 миллионов песет в год (эквивалент 600 тысяч евро) и вдобавок ряд других выплат – на съем жилья и т. п. Подписание контракта прошло не совсем гладко. Один из противников его заключения, которого остальные директора обошли в процессе принятия решения, рассердился настолько, что порвал готовый к подписанию документ в клочья. Буяна успокоили, контракт распечатали по новой и подписали. Решающей со стороны «Барселоны» была подпись вице-президента клуба Франсиско Клосы. Некоторые люди склонны делать кое-какие выводы из того, что контракт не был подписан самим президентом клуба «Барселона» Жоаном Гаспаром. Якобы это косвенно свидетельствует о нежелании президента заключать контракт с Лионелем Месси – что-то вроде:

«Поступайте, как хотите, а я умываю руки». На самом деле президенты клубов подписывают далеко не все контракты. Право решающей подписи в любом футбольном клубе имеют несколько человек. И вряд ли стоит искать подспудные интриги там, где их нет. Впрочем…

Впрочем, биография Лионеля Месси уже успела обрасти таким количеством домыслов и предположений, что не имеет значения, будет ли одним больше или одним меньше.

После подписания контракта Месси переехали из гостиницы в просторную квартиру на Гран Виа де Карлес III, где было четыре спальни, две ванные комнаты и большой балкон, с которого открывался вид на один из городских бассейнов. Клуб не стал экономить на плате за жилье, что позволило Хорхе выбрать приличную квартиру в хорошем районе Барселоны, в пяти минутах ходьбы от «Камп Ноу». Это было очень удобно для Лео, которому предстояло там тренироваться.

В марте 2001 года все члены семейства Месси чувствовали себя совершенно счастливыми. Им казалось, что все их проблемы и невзгоды остались позади. Будущее рисовалось им в светлых тонах.

«Fortuna vitrea est, tum, cum splendet, trangitur»[80]80
  «Судьба (счастье), что стекло: как только начинает блестеть, разбивается» (лат.). Выражение принадлежит Публилию (Публию) Сиру, древнеримскому поэту, жившему в I в. до н. э.


[Закрыть], – сказал кто-то из древних римлян.