Книга: Лис пустыни. Генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель - Лутц Кох

В тяжелый момент для армии, испытывающей катастрофу в Тунисе, фюрер отзывает Роммеля с фронта и тот не моргнув глазом покидает своих солдат. Заметим, что перед этим Роммель храбро сжег приказ Гитлера о заложниках и их смертной казни. Но здесь он почему-то предпочел подчиниться. При штабе ненавистного фюрера Роммель по-прежнему занимался вопросами Средиземноморья и дважды в день присутствовал на оперативных совещаниях при Гитлере. Он пытается рассказать Гитлеру о реальном положении на фронтах, но тот верит Йодлю и Герингу. Непонятно, за что были казнены эти два деятеля в Нюрнберге, ведь они сделали для победы союзников над немцами гораздо больше чем сами англичане… После подписания итальянцами капитуляции, Гитлер обещает Роммелю поставить его во главе корпуса и направить в Италию, «отомстить неразумным итальянцам», но Йодль своими кознями разрушает этот план. Дальше в действие вступает план заговорщиков «20 июля». Немцам был нужен по зарез человек способный выйти на Монтгомери, или Эйзенхауэра с предложением о подписании своеобразного «сепаратного мира». Самой подходящей фигурой для этого Герделер посчитал Роммеля. « Хочу особо подчеркнуть важность этого момента и напомнить, что появление в правительстве чрезвычайно популярной в народе фигуры Роммеля (сегодня он второй по популярности после Гитлера!) совершенно необходимо при смене режима для сглаживания неизбежных внутриполитических осложнений…» Он был готов вывести немецкие войска из зон оккупации на Западе и передислоцировать их в район Западного вала или за Рейн. В качестве ответного шага Роммель требовал от союзников прекращения «войны в воздухе» и невмешательства на Восточном фронте. Его политическая декларация включала в себя развенчивание «культа фюрера» и правдивый рассказ о кровавых преступлениях режима, а Гитлер и его преступная клика должны были предстать перед Народным судом. Роммель был противником военной диктатуры и считал, что Германия должна стать в будущем демократическим парламентарным государством. (о это магическое слово «демократия») Но надежды на сепаратный мир так и остались надеждами. Англичане и американцы хотели только беззаговорочную капитуляцию и баста. Путч был подавлен, а Роммель принял в своем доме гостей от дяди Адольфа, которые предложили ему на выбор либо арест и суд, либо ампулу с ядом. Роммель выбрал последнее. Вскрытие ему не делали. Очевидно, перед смертью, Роммель вспомнил разговор с Кохом, которому он тогда сказал: «Наши генералы, Кох, это наше больное место. Я не могу без презрения смотреть на большинство из них. Как эти мизерабли вели себя во время путча! О каких «революционерах» может идти речь, это ведь жалкие приготовишки! Им даже не пришло в голову перерезать линии телефонной связи между Ставкой и Министерством пропаганды!»

Роммель умер, так и не дав шанс своему «товарищу» Гудериану насладиться судилищем над собой. Гудериану, который был членом суда чести (председатель Рундштедт) пришлось довольствоваться другими жертвами. Роммель с честью вел странную, если не сказать игрушечную войну с союзниками, которые оказались совсем не джентльменами, а умер от яда, избежав тем самым совсем не игрушечного Суда чести. Такой вот парадокс войны… Wir sind das deutsche Afrikakorps Des Führers verwegene Truppe Wir stürmen wie die Teufel hervor Versalzen dem Tommy die Suppe Wir fürchten nicht Hitze und Wüstensand Wir trotzen dem Durst und dem Sonnenbrand Marschieren beim Takt unserer Trommel Vorwärts, vorwärts Vorwärts mit unserem Rommel! Die Briten fürchten uns wie die Pest Sie sitzen auf glühenden Kohlen Wir rächen Deutsch-Ost und rächen Südwest Das einst sie uns feige gestohlen Sind Churchhill und Roosevelt auch Wut entbrannt Wir werfen die Feinde in jedem Land Es schlägt Generalmarsch die Trommel Vorwärts, vorwärts Vorwärts mit unserem Rommel! Mit uns im Kampf und im Siege vereint Marschieren Italiens Scharen Bis einst die Sonne des Friedens uns scheint Und wieder gen Deutschland wir fahren. Doch wenn mich die feindliche Kugel fand So lasset mich ruhen im Wüstensand Und rühret noch einmal die Trommel Vorwärts mit unserem Rommel