Текст книги "Дикая. Следы на аномальных тропах"

В два часа осторожно спустилась и тихонько толкнула Грека. Он как раз пытался захрапеть, но на мой осторожный тычок подорвался моментально – дробовик в его руках оказался едва ли не раньше, чем глаза открылись.

– В Багдаде все спокойно, – сообщила я. – Крысы шуршат, больше никого.

– В каком еще… А, понял. Спи ложись, завтра столько же ходить. Если не больше.

Уснула я моментально. Кажется, во сне снова видела брата, но вот что он мне говорил – в упор не запомнила. То ли звал за собой, то ли, наоборот, гнал прочь. Да и не суть важно. «Хапуги» ли ждут меня впереди, или еще какая пакость, но отступать я не собиралась.

Глава 8
Бар

Утро наступило чересчур быстро. Кажется, только я успела глаза закрыть, а костер уже погас и настырный утренний ветер выдул из спальника последние остатки тепла. Над головой так же, как и вчера, висят темно-серые тучи, словно раздумывают, порадовать нас сегодня дождем или хватит. Такое утро добрым назвать сложно. И на том спасибо, что наступило.

Завибрировал КПК. Я, приоткрыв один глаз, посмотрела на экран, и второй глаз распахнулся сам собой. «Преображенский сообщил, у него аппаратура зашкаливает. Ждите Выброс через пару часов». Слетевший вниз со своего поста Грек подтвердил подозрения, которые только начали формироваться в моей голове:

– До бара не успеем. Нужно другое укрытие искать, поближе.

– А что у нас поближе? – спросила я, лихорадочно вспоминая карту.

– Блокпост «Закона». Но они нас вряд ли к себе пустят, мы для них никто и звать никак. Бандиты…

– После вчерашнего у них делать нечего, – перебила я его. И кое-что вспомнила: – Я ночью это здание обходила вокруг. Кажется, с той стороны стены видела нечто вроде подвальчика. По крайней мере крыша такая же покатая, как у погреба в деревне у Хромого. Пошли посмотрим.

Ночное зрение меня не подвело – это действительно оказался подвал. Смутило нас только то, что дверь его была приоткрыта, а рядом на земле валялся выдранный с мясом амбарный замок. Грек молча отодвинул меня к стене и, включив фонарь, плавно открыл дверь, сместившись в сторону. Посветил внутрь. Вниз уходила небольшая лестница, дальше света не хватало.

– Я спущусь, потом ты. Дождись, пока я в самом низу окажусь, – скомандовал он.

Взяв фонарик в зубы, Грек с дробовиком наперевес стал медленно спускаться. Я решила, что спину ему сверлить взглядом не обязательно, и принялась добросовестно осматривать окрестности, пока звук шагов на лестнице не прекратился. Грек стоял внизу и медленно обшаривал лучом фонаря помещение. Там никого не оказалось, и он махнул мне рукой: спускайся.

На двери обнаружилась защелка, запиравшая подвал изнутри, чем я незамедлительно воспользовалась. Все, можно выдохнуть. Подвальчик явно использовался в качестве схрона или укрытия, так что нам подойдет более чем. И если не вспоминать про валяющийся снаружи на земле замок, то можно ощутить себя почти в безопасности. Обманчивое чувство, но приятное…

– Плохо, что выход только один, – вздохнул Грек, обследовав подвал.

– Почему? – удивилась я. – Если кто-то начнет ломиться внутрь, то один выход удерживать всяко легче, чем два.

– Легче. Но после Выброса аномалия может образоваться прямо возле двери, и тогда мы просто не сможем отсюда выйти.

Я кинула взгляд на дверь, сразу почувствовав себя в ловушке.

– А тебе так приходилось уже?..

Он кивнул.

– Три дня просидел. И мне еще очень повезло, что «топка» оказалась мигрирующая. В какой-то момент она просто ушла, открыв проход. А следующий Выброс случился только через две недели.

* * *

Оставшееся до Выброса время мы мирно проспали в своих спальниках, соорудив у двери нечто вроде сигнальной растяжки: если кто-то, вырвав щеколду, ворвется в подвал, то поднимет такой тарарам, что встанет и мертвый, а уж мы-то точно успеем к встрече незваного гостя подготовиться. Но никто к нам так и не сунулся, а проснулись мы одновременно от низкого гула, заполнившего наше убежище целиком, до краев, и давящей головной боли – не сильной, но оттого не менее мучительной. КПК не работали, снаружи, за дверью, бесилась аномальная гроза, то и дело до нас доносились раскаты грома, идущие словно со всех сторон сразу…

Греку было плохо. Сначала он просто сидел, держась за голову, потом схватился за дробовик и попытался выскочить наружу. Благо, что рывок вышел последний – ноги подкосились, и я без особого труда отобрала у него дробовик и уложила напарника обратно на спальник. Там он и провел оставшееся время, то сворачиваясь калачиком, то, наоборот, вытягиваясь в струну и кусая в кровь губы. Может, потому и меня так не накрыло – некогда было переживать за себя, я крутилась возле него, гладила по голове, сжимала пальцы, показывая, что я рядом. Постепенно его отпустило, дыхание выровнялось, он уснул. Ну и пусть спит. Здесь как с эпилепсией. Отдохнет, придет в себя и, возможно, даже не вспомнит, что с ним было во время приступа. Этакая защитная реакция мозга. Другой вопрос, что если окажешься близко к источнику, то все предохранители в башке посрывает. В лучшем случае умрешь, в худшем – станешь зомби, у которого инстинкт один – жрать.

Но с Греком все обошлось. Проснулся, пожаловался, что все мышцы ломит, как после хорошей пробежки, и вполне бодрым голосом осведомился, что у нас на обед. Откушав все той же тушенки и аккуратно выглянув из убежища, мы пришли к выводу, что подвал, конечно, место гостеприимное, но пора отсюда сваливать.

– После Выброса мутанты всегда сначала затихают, а потом гораздо агрессивней обычного становятся. Кто выжил, естественно. – Грек, закурив, блаженно прищурился на хмурое небо. – Даже безглазый пес-одиночка, который еще вчера предпочел бы сбежать, сегодня будет нападать на все, что шевелится.

– А как же мы в бар пойдем?

– Там территория «Закона», там проще. Они в своих владениях монстров не терпят, уничтожают быстро. А в самом баре нашествие топтунов можно пересидеть, ворота там прочные.

– А что, бывает и такое? – поежилась я. Про топтунов я знала, что эта помесь цыпленка со слоном, способная одним ударом мощной лапы устроить локальное землетрясение, очень агрессивна и трудноубиваема. При встрече с ним самый выигрышный вариант – бежать. Однако и он гарантий не дает.

– Не слышал, – отозвался Грек. – Но все когда-то в первый раз случается. Так. Идем осторожно. Аномалии после Выброса местоположение меняют, а видно их хуже.

Мы обошли давшие нам приют развалины и обнаружили скульптуру в виде скрещенных серпа и молота, трансформаторную будку и остатки строительных лесов. Отсюда уже виднелись лежащие поперек дороги бетонные блоки – застава «Закона». Мы, косясь на КПК и в подозрительных местах прощупывая дорогу камешками, которыми предусмотрительно запасся все тот же Грек, не спеша двинулись туда. И я снова убедилась, что одной мне по Зоне разгуливать ой как рано: там, где я не затормозила бы ни на секунду, Грек остановился и метнул камешек, который на этот раз не просто разнесло в мелкие брызги, а сначала взметнуло ввысь, и только потом посыпалось каменное крошево. «Птичья карусель». Судя по размерам и мощи – не очень сильная, человека вряд ли подняла бы, но сам факт меня изрядно напряг. Грек же, снова остановившись, на карте в своем КПК отметил положение аномалии.

– Для других ребят, чтобы потом не вляпались, – пояснил он.

Завибрировал мой КПК. «Сеня Сапог, Барьер, Выброс. Каркуша, Предбанник, Выброс». Каркуша, Каркуша… Вроде бы видела несколько раз этого парня в деревне, да и недалеко от гаражей однажды пересеклись. Высокий, светловолосый такой. Жаль парня.

– Я у себя эти оповещения отключил, – покосился на мое лицо Грек. – Полезной информации не много, только душу травят. Хороши, только если кого знакомого специально отслеживаешь.

Тоже верно. Ладно, в бар придем, тогда с этим и разберусь.

Больше до самой заставы ни одной аномалии на дороге не попалось, зато застава встретила двумя нацеленными на нас в упор автоматами.

– Кто будете? – сурово вопросил нас «законник», который стоял справа.

– Одиночки, – спокойно ответил Грек. – Идем в бар.

М-да, а «законники» Выброс пересидели в убежище явно более комфортабельном. Если у нас с Греком вид далеко не цветущий, то эти ничего, бодрячком. «Законник» слева, худой, с острыми скулами, на меня поглядывает со снисходительным любопытством, даже автомат опустил. Глаза чуть навыкате, и в них чертенята пляшут.

– Что, и ты тоже в бар? – спросил, а сам то ли заранее не верит, то ли что-то прикидывает.

– И я. – Провоцировать не хочется, откровенничать тоже.

– Эх, девка, вот зачем ты с бомжами связалась? – «законник» неприязненно покосился на Грека. – Сгинешь же ни за грош. Приходи лучше к нам, мы не обидим! – Он даже попытался потрепать меня по щеке, но я уклонилась.

– Подумаю.

Почему-то не верю я его словам. И не то чтобы имею что-то против «Закона»… Чуть позже, когда уже миновали заставу, до меня дошло – этот «законник» манерой поведения напоминал Лукавого с напарником. Хотя, казалось бы, что может быть общего у прямых как шпала борцов с Зоной и любителей поживиться за чужой счет, которые себе-то доверяют через раз?

Между тем второй «законник», повыше и поплотнее, достал рацию, сделал знак напарнику и отошел в сторону. Тихо переговорил с кем-то и, вернувшись, махнул рукой:

– Проходите. Дорога до бара пока чистая, ни мутантов, ни аномалий новых не замечено. Баловать не вздумайте.

Уходя, я все же не выдержала, оглянулась. Интересная у ребят форма. Вызывающая. Черные комбинезоны с ярко-красными вставками, что посреди осенней Зоны даже глаза режет с непривычки. Вызов и есть. Самой Зоне и всем, кто ее населяет.

До бара и вправду добрались на диво спокойно. Словно не по Зоне шли, а по городскому парку, в честь раннего утра притихшему и сонному. Далеко позади изредка подвывали собаки, в верхушках деревьев шуршал ветер, сбрасывал желтые листья. И все. Впечатление портили только стоящие возле дороги ржавые машины, из которых давным-давно было вынесено все мало-мальски ценное, да парочка относительно свежих собачьих трупов.

Справа вскоре появился потрепанный забор, за которым расположилось заросшее бурьяном поле. На его противоположном краю виделись серые низкие здания завода, и я обрадовалась – рядом совсем. Но дорога прямо не повела, а свернула левее, к перегородившему полдороги грузовику, где слышалась собачья грызня и мелькали серые тени.

Рука сама рванула пистолет из кобуры.

– Если что, забирайся на грузовик и зови на помощь, – велел Грек, заметив мое движение. – Тут до второй заставы недалеко уже.

Собаки при нашем приближении разбежались, оставив на дороге только следы крови и несколько клочков кожи с остатками светло-серого меха. Грек поднял один из них, присмотрелся, хмыкнул.

– Псевдоволк, похоже. Они обычно в местных стаях за вожаков, потому собаки на нас и не кинулись. Анархия… пока нового вожака не определят.

Дорога вильнула вправо, и вдали показалась забаррикадированная мешками с песком застава. А еще – одинокий тополь у дороги. На одной из его веток висел высушенный до состояния мумии труп.

По спине пробежал табун мурашек. Вспомнились почему-то читанные в детстве книги про войну.

– Гостеприимный народ, сразу видно…

– Зомби, – отозвался Грек не слишком уверенно.

– Зомби тоже люди, хоть и бывшие.

Напарник вздохнул:

– Ты «Закону» только этого не ляпни. Поставят к стенке как сочувствующую.

Слева обнаружилось небольшое кладбище, впереди – мостки через ров. Подойдя ближе, мы увидели, что ров утыкан заостренными кольями, и многие из этих кольев были покрыты чем-то бурым. Дальше щетинилась автоматами вторая застава, которая оказалась не намного вежливее первой. Покосились на дробовик, который Грек предусмотрительно повесил за плечо, проворчали что-то вроде «проходите, не задерживайтесь» и снова уставились в туманную даль, не обращая на нас больше никакого внимания. Да и ладно, мы не звезды большого кино, нам аплодисменты ни к чему, нам совсем даже наоборот.

Без Грека я бы тут точно заблудилась. Но напарник уверенно провел меня насквозь по длинному ангару, где на нас подозрительно покосились патрульные, на улице резко свернул влево и прошел к неприметной двери в самом углу. И только подойдя вплотную, я заметила над дверью полустертую надпись «100 рад».

– Вроде культурный центр Зоны, а надпись не обновляют.

– А зачем? – пожал плечами Грек. – Где бар находится, все и так знают. Да и краска облезет после первого же Выброса.

«Сталкер! Спаси мир от заразы Зоны…» – прохрипело над самой головой и прервалось шумом помех. Я вскинула голову. Ого! Еще один признак цивилизации в виде громкоговорителя, который, впрочем, довольно быстро сдался и затих, перестав даже шипеть.

За дверью оказался не сам бар, а скорее его прихожая. Чтобы попасть в бар, пришлось миновать еще одного часового, с которым Грек дружески поздоровался, и пройти через действительно толстенные ворота – пока открытые. Спустились по лестнице, ведомые запахом жареного мяса, и очутились в прокуренном помещении с низким потолком, по причине дневного времени полупустом. Только и посетителей, что девушка с серьезным таким топором за пазухой, которая у стойки о чем-то разговаривает с хозяином заведения.

Стоп. Девушка? Я присмотрелась, стараясь не выдавать любопытства. Однако! Я-то думала, что женский пол в Зоне встречается примерно так же часто, как легендарный «компас»! То есть кто-то где-то видел, но издали, и вообще могло с пьяных глаз померещиться.

– Есть хочешь? – отвлек меня Грек.

Я помотала головой. Какой там есть! Я наконец-то добралась до бара, а значит, уже совсем скоро что-нибудь выясню про Стаса. Да внутрь сейчас просто не полезет ничего!

Когда девушка с топором наконец отошла от стойки, Грек ухмыльнулся:

– Иди давай, вижу, что не терпится.

Фотография уже в руке. Подошла к стойке, наткнулась на взгляд бармена, в котором читалось хорошо скрываемое любопытство.

– Доброго. Не видели его? Крепкий такой парень, выше меня на полголовы.

Фесс взял фото, вгляделся.

– Нет, не видел. Я бы запомнил, на память не жалуюсь. Как зовут?

– Стас Федоров. Прозвища не знаю. Пропал этой весной.

Он покачал головой, протянул фотографию обратно. Ну, собственно, я и не надеялась. Точнее, надеялась, но понимала, что зря.

– Не подскажете, где охотников искать?

– В Дикие земли ушли, на промысел. У них база где-то за же-дэ путями, там ищи.

Я посмотрела на висящую на стене карту. Повезло в том, что это относительно недалеко. Но легким путь не будет точно. Судя по количеству красных отметок на карте – Дикие земли прозваны так совсем не случайно.

– Спасибо. Что я за это должна?

Фесс внимательно на меня посмотрел. Видимо, остался удовлетворен увиденным, потому что спросил:

– Когда идти собираешься?

– Сегодня.

Он достал из-под стойки небольшую жестяную коробочку, в таких раньше леденцы монпансье продавали.

– Отнесешь охотникам, и мы в расчете. Внутрь не заглядывай.

– Принято.

Я отошла от стойки, пропуская Грека. Очередной этап пути был пройден, и мне снова стало страшно. Что, если выйдет так, что Стас давно уже в снорка перекинулся и этими самыми охотниками убит? Да сама мысль о том, что Стас, мой самый близкий человек, стал чудищем Зоны… бр-р. Или не стал? Тогда где его искать? Зона большая. И голову, что характерно, здесь сложить можно под любым кустом.

С другой стороны, меня это остановит? Нет. Просто так пропасть, надеюсь, нельзя даже в Зоне, а я еще в детстве любила поиграть в следопыта. Поиграю еще.

Подошел Грек.

– Ты куда дальше?

– В Дикие земли, к охотникам.

Грек присвистнул:

– Что у тебя с этими охотниками? Обязательно к ним идти?

– Да. Ниточка к ним ведет. Грек… ты со мной? Нет, я все понимаю, – заторопилась я. – Ты не обязан со мной идти, своих дел до фига. Если не по пути, то тут и распрощаемся.

– С тобой пока, – улыбнулся Грек. – Обратно Хромой велел пока не соваться, а в баре бухать – так я пока столько денег не заработал. Кстати, о деньгах… – Он полез в нагрудный карман и протянул мне несколько помятых купюр. – Держи, запасы пополнишь.

– Это за что? – удивилась я.

– Бармен выдал. Держи-держи, лишним не будет. Провиантом затариться, патронами, чем там еще… – Грек устало потер лицо. – Сейчас отдохнем, с вольными пообщаемся, а ближе к вечеру выдвинемся.

Не слушая мои возражения, он заказал у Фесса две тарелки супа.

– Ты когда последний раз ела нормально, на Большой земле небось? Вот и не спорь. КПК лучше открывай, надо посмотреть, что про Дикие земли известно.

Известно было немного. В Диких землях с завидной регулярностью появляются бандиты, да и про наемников слушок ходит, что у них база в районе заброшенной стройки. Что характерно – ни подтвердить, ни опровергнуть это пока никто не смог. Одну из заброшенных железнодорожных станций облюбовал спрут, на другой живет стая безглазых псов, возглавляемая псевдоволком, по территории шныряют прыгуны и кенги, несколько раз был замечен и топтун. Очень много «молний», а в тоннеле под мостом гнездятся «топки». Но артефакты, добываемые здесь, ценятся выше… и те же бандиты об этом осведомлены очень хорошо.

В общем, для новичков это совсем не место. И тем не менее – с оглядкой, с опаской, но до охотников нам нужно добраться как можно скорее. Потому что даже Фесс не знает, сколько времени охотники пробудут в Диких землях и куда пойдут дальше. Спросить там, подозреваю, будет не у кого. Так что выбора нет. Ни у меня, ни, похоже, у Грека.

Я, отодвинув пустую тарелку, посмотрела на напарника.

– Мне как-то сказали, что у сталкеров не принято расспрашивать о прошлом.

– Есть такое, – кивнул он.

– Не обидишься, если спрошу? Что привело в Зону тебя?

Грек дернул углом рта. Помолчал. И в тот момент, когда я уже решила, что он не ответит, заговорил:

– Артефакт. Очень редкий, «светлячок» называется. Почти мертвого на ноги ставит за несколько минут, регенерация бешеная начинается. Мне про него один доктор рассказал, еще на Большой земле. – Он вздохнул, сжал кулаки. – Мне его обязательно найти надо, понимаешь? Оля, жена, в коме лежит… Доктор сказал, только «светлячок» помочь может.

Грек вдруг посмотрел прямо мне в глаза:

– Ты брата ищешь, я жену спасти хочу… Как думаешь, получится у нас?

И такая тоска была в его взгляде, что я едва не отвернулась. Но ответила твердо:

– Получится. В Зоне всякие чудеса возможны, так почему не случиться этим двум?

Глава 9
Дикие земли

Накупили тушенки, залили во фляги чистую воду, перебросились несколькими словами со знакомым Грека – и отправились дальше, отказавшись от соблазнительной идеи остаться в баре на ночь. Снова под ногами зашуршал гравий дороги, рукоятка пистолета легла в ладонь как родная. Мы беспрепятственно миновали очередной блокпост, и вот они – ворота, отделяющие почти безопасный бар от Диких земель. Земля вокруг щедро запятнана кровью, свежей и не очень; перегородившая дорогу сетка слева погрызена чьими-то острыми зубами, а далеко справа рычит стая собак, не поделившая труп бывшего товарища.

Я зябко повела плечами. Снова выходить Зоне навстречу, проведя несколько часов за надежными стенами бара, оказалось не так-то просто. В нескольких десятках метров позади переговаривались «законники», изредка доносились взрывы хохота, но нас окружала тишина, и другого определения, кроме как «хищная», я ей подобрать не смогла. Она словно заманивала нас поглубже, наблюдая за нами с недобрым любопытством. Воображение мое, чтоб его… Ощущение, что ты – сапер, который ошибается только однажды.

Грек снова шел впереди. Медленно, аккуратно, взвешивая каждый шаг, он обогнул перекрывающий обзор ржавый остов грузовика, жестом показав мне ждать. Шагнул раз, другой… остановился у дерева, толщиной наводившего на мысли о баобабах, аккуратно выглянул из-за ствола, держа наготове пистолет… и наконец кивнул: чисто. Я двинулась по его следам, не забывая крутить головой по сторонам. Фесс хоть и говорил, что этот кусок заводской территории – относительно спокойное место, своего рода нейтральная территория, вот только после «хапуги» я такому спокойствию уже не доверяла.

Несколько сотен метров до длинного двухэтажного здания типа проходной мы преодолели в течение часа. Провалы окон второго этажа слепо таращились на нас, но тоже сохраняли тишину. Пожалуй, именно там мы и заночуем. На ночь глядя соваться в Дикие земли желающих нет, а здесь мы быстро организовали себе ночлег в дальнем закутке второго этажа, очень удачно для нас заваленного различным хламом. Теперь и оборону держать можно долго. А там и бравые ребята из «Закона» подоспеют. Наверно.

Я поплотнее закуталась в куртку и пошла помогать Греку таскать ветки для костра. Дикие земли жили своей жизнью, и им пока не было до нас никакого дела. Лаяли вездесущие собаки, гигантской совой ухал неизвестный мутант, доносились автоматные очереди… Все это было там, за стеной. А здесь уже трещал, принимаясь за подношение, огонь, и Грек, закутываясь поплотнее в спальник, не отрываясь смотрел на рыжие языки пламени.

– Вспомнилось, как на гитаре играл, сидя вот так же у костра, – вдруг сказал он. – Играть толком не умел, так… кое-какие аккорды знал. Вот и играл. А теперь и аккорды все позабыл уже, и играть желания нет.

А я бы с удовольствием сейчас побренчала. Только гитары нет, да и окрестная живность конкуренцию не оценит. Остается только залипать в костер. Переливы рыжих угольков, игра пламени, искры вверх…

– Давно ты уже в Зоне, Грек?

– Месяца четыре, – подумав, ответил он. – Случалось и на Барьер забредать, и на Большие болота. И здесь был однажды, но давно и недолго. Далеко не заходил, так, по краешку. Четыре месяца, а как будто целая жизнь… но где этот чертов «светлячок» искать, по-прежнему не знаю!

Я вздохнула. Четыре месяца – большой срок. Надеюсь, что человека здесь все же проще отыскать. Потому что, кажется, начинаю понимать сталкеров, которые снова и снова возвращаются в Зону, не находя себе места на Большой земле. И в конце концов здесь находят свою смерть.

Найти бы Стаса… Без него мне за Периметром делать нечего.

* * *

Повезло нам просто необыкновенно. Забраться на площадку смотровой вышки метрах в десяти над землей мы успели до того, как по Диким землям пронеслась волна из множества безглазых псов, кенгов, клешней и кабанов. Мутантов было не просто много, а очень много, и бежали они не разбирая дороги. Натыкались друг на друга, топтали сородичей, влетали в аномалии. Визг, вой, рычание, брызги крови, разлетающиеся ошметки… Мелькнул в этой толпе спрут, озлобленный, огрызающийся на всех вокруг… Мелькнул и пропал, превратился в груду окровавленной плоти под копытами. Трещали «молнии», и даже до нашего укрытия ветер то и дело доносил запах горелого мяса. Срабатывали «птичьи карусели», подкидывая вверх тех, кому не повезло в них влететь, и на спины остальных монстров проливался кровавый дождь. Сзади, со стороны бара, беспрерывно доносились автоматные очереди – там было очень жарко. И даже наша вышка то и дело содрогалась, когда очередного мутанта впечатывало в нее со всей дури.

Когда уже начало казаться, что конца этому не будет, поток монстров начал иссякать. В числе последних прошагал топтун, но его запала хватило только на то, чтобы, уткнувшись в стену, растерянно потоптаться на месте, а потом развернуться в направлении той самой стройки, где иногда видят наемников. Вышка ощутимо задрожала, когда он проходил мимо, и мы вжались в пол, стараясь даже не дышать. Но мутанту до нас не было дела, он пер буром, снося все, что попадается на пути. Попалось не много: пара бочек, большой деревянный короб, которому и так от жизни досталось, да закрытые на замок ворота, сквозь которые топтун прошел как нож сквозь масло. И только когда он скрылся из виду, мы рискнули сесть на вышке поудобнее. Все же один несомненный плюс в происходящем был – мутанты демаскировали все аномалии на своем пути. Сейчас посидим еще немного в относительной безопасности, намечая возможный маршрут, и двинем дальше.

Со стороны стройки донеслись лихорадочные выстрелы, заметалось между стенами эхо. Ага. Похоже, на топтуна кто-то напоролся. Я покосилась на лестницу, ведущую выше, на вторую площадку. Оттуда должно быть видно всю территорию бывшего завода, а у меня как раз бинокль имеется…

Грек остался на месте, я же уже через пять минут лежала на краю верхней площадки с биноклем наперевес, ощущая себя воробьем на жердочке. Разве что без крыльев. Вид отсюда и правда открывался захватывающий. Ангар, железнодорожная станция, дальше выломанные топтуном ворота, строение со сломанной крышей прямо по курсу и почти целые, если не считать выбитых окон, строения слева, заброшенная стройка…

Там развоевались всерьез. Рассмотрела я и топтуна, и четыре крошечные фигурки людей вокруг, держащиеся на почтительном расстоянии. Люди обстреливали монстра из автоматов, но видимого вреда это ему не приносило – знай топал себе ногами. Или руками, кто его разберет. Люди падали, вставали с видимым трудом, снова падали, и кто-то остался лежать, слабо подергиваясь. Или это у меня бинокль подрагивает? Но наконец одна из фигурок взмахнула рукой, через секунду это повторила другая, после чего люди бросились врассыпную, раздалось два взрыва, и топтун, взревев, упал как подкошенный.

Да. Сила в Зоне – далеко не главное. Впрочем, как и везде.

Судя по кожаным курткам и спортивным костюмам – на стройке окопались бандиты. Неудивительно. Там же пролегает дорога на Янтарь, наверняка с проходящих одиночек есть чем поживиться. Но где искать охотников? База базой, но хотелось бы точно знать, что они там. Я шарила биноклем по Диким землям, однако они после гона словно вымерли – нигде ни движения, да и звуки больше никакие не доносились.

Я повела биноклем вправо. Железнодорожные пути, ветвящиеся, кажется, во всех направлениях, навечно застывшие вагоны, дальше – еще одна станция, что-то вроде огромных канистр… Ой! Я навела резкость в бинокле. Нет, не показалось. За цистернами – обгоревший остов вертолета и несколько скелетов вокруг. А совсем рядом, полускрытый этим самым вертолетом, – небольшой костерок. И вокруг него – люди в болотно-зеленых плащах. Как Фесс и описывал. Им эти плащи – и маскировка, и одеяло, и отличительная черта.

Похоже, охотники взялись туши мутантов разделывать на свежем воздухе. И то сказать, части-то тащить легче, чем всю тушу. Я снова посмотрела на карту. Если бармен не ошибся, то сейчас они сидят перед тем самым зданием, за которым у них база расположена. И судя по количеству мертвого зверья вокруг – сидеть им там еще долго. Я птицей слетела к Греку:

– Выдвигаемся. Я нашла охотников.

Меня снова несло. Не терпелось от слова «совсем», те минуты, когда Грек буквально заставил меня наметить примерный путь, казались преступлением. Лестница – трубы – спуститься вниз – перейти пути – обойти цистерны – вдоль вагончиков дойти до вертолета. С лестницы я едва не скатилась, по трубам довольно бодро проползла, обнаружила приятный сюрприз в виде еще одной лестницы, по которой спустилась на землю… Грек еле поспевал за мной, в конце концов просто схватив за руку:

– Стой!

В нескольких шагах передо мной щедро были навалены трупы безглазых псов и клешней, пахло горелым мясом. «Молния» еле слышно потрескивала, ожидая очередную жертву, и я, обойдя ее, дальше пошла гораздо осторожнее. Сапер ошибается однажды, а я совсем не сапер. И на тот свет не тороплюсь.

* * *

До стоянки охотников мы добрались часа через три. И первое, что я там увидела, – искалеченный труп прыгуна. Торчащие из окровавленной груди обломки ребер, живот – сплошное месиво, правая нога, вывернутая под неестественным углом, боль в глазах за разбитыми стеклами противогаза…

Все это отпечатывалось в мозгу кадрами, рваными картинками.

– По делу пришли или как? – спокойно спросил охотник с маской-балаклавой на лице, словно не заметив моего состояния, но висящий на плече дробовик перехватил.

Я с трудом сфокусировала на нем взгляд, не понимая вопроса.

– На нем армейского жетона случайно нет? – вытолкнула из себя хриплым, чужим, севшим голосом.

– Нет, – так же спокойно ответил он.

Я осела на землю, ноги вдруг стали ватными. Охотники посмотрели на меня теперь уже с неподдельным интересом. А я не могла – да и не хотела – объяснять про тот ужас, который испытала, решив поначалу, что нашла-таки брата. Точнее, то, во что он превратился. И уж тем более не передала бы словами то облегчение, когда поняла, что ошиблась.

Сердце билось как подстреленная птица, но с комом в горле я уже совладала. Подняла глаза на охотника в маске:

– Мне главный ваш нужен. Дело к нему. Даже два.

– Пошли. – Охотник, так и не убрав руки с дробовика, пропустил меня вперед, кивком головы указав, куда идти. Грек остался с остальными, спокойно сел на землю, положив свой дробовик рядом.

База и впрямь оказалась рядом, только здание обойти. Но чем дальше мы шли, тем больше мне хотелось развернуться и устремиться в обратном направлении. Прыгун. Этот прыгун был первым увиденным мной, и надо сказать, что реальность превзошла все ожидания. Как же должно было корежить человека?! Неужели такое могло произойти и со Стасом? Не-ет, здесь мое воображение пасовало в ужасе. И чем ближе я подходила к заветной цели, тем страшнее мне было. От панического бегства спасала только мысль, что проводник это поймет неправильно. Со всеми вытекающими.

Охотник, велев мне остановиться, толкнул неприметную дверь в стене и прошел внутрь, приглашающе махнув мне рукой. Я набрала воздуха в грудь и шагнула следом, как в омут нырнула. Помещение вполне ожидаемо оказалось просторным, с высоким потолком – по типу небольшого ангара. Половину скрывала от чужих глаз явно самодельная перегородка, но даже на фоне того, что оставалось на виду, импровизированный дощатый прилавок смотрелся сиротливо. Вот за этим-то прилавком и сидел коренастый мужчина неопределенного возраста в плотной кожаной куртке.

– Выкладывай, – скомандовал мне проводник. Я сглотнула колючий ком в горле. Ох, ведь разревусь сейчас прямо у них на глазах!

Медленно, сосредоточившись на том, что делаю, вытащила из кармана джинсов жестяную коробочку, показала обоим охотникам:

– Бармен передал, сказал, что важно.

– О, – сдержанно обрадовался коренастый. – И правда важно.

Коробочка перекочевала на прилавок, а я снова набрала воздуха в грудь, постаравшись сделать это незаметно.

– Это не все. Мне помощь нужна.

– Слушаю, – посерьезнел коренастый.

– Вы прыгунов находили с армейскими жетонами на шеях…

– Допустим. Тебе зачем?

Вот здесь-то я все и выложила как на духу. Про службу Стаса в Зоне, про ту злополучную «командировку» и откуда мне известно про прыгунов с жетонами. Вроде бы охотники с военсталами не в контрах, да и сил на недомолвки у меня уже не было.