Текст книги "Невеста на полчаса. Книга 2"

Глава 8. Наказание

Я знала, что Рирнар попытается вмешаться, попытается испортить мне то хрупкое равновесие, которого я добилась самым экстравагантным из возможных способом.

Не видела других вариантов. Отменить все – значит прослыть особой взбалмошной и ненадежной. Кардинально изменить решение – в устах народа стать неуверенной, боязливой, постоянно сомневающейся. Такую даму навряд ли допустят править, не говоря уже о том, чтобы воспринимать серьезно.

Мне же нельзя было ни в коем случае совершать подобные ошибки. Я не хотела править, не желала, но столь же отчетливо понимала, что смогу исправить устоявшуюся систему только тогда, когда в моих руках действительно появится реальная власть. Это была та самая необходимость, когда интересы других предстояло поставить превыше своих.

В данном случае я собиралась менять законы, напрямую касающиеся человеческих девушек, однако до победы мне еще было шагать и шагать. А когда тебе еще и палки в колеса вставляют на каждом повороте, то борьба становится почти невыносимой. Вот и сейчас заставивший вздрогнуть даже женихов рык раздался над ареной, прогрохотал, будто гром среди ясного неба:

– Дарини!

А ведь я не сомневалась, что Рирнар что-нибудь испортит. Было удивительно и неожиданно видеть его среди помощников, когда мы готовили письма, но я не обманывалась. Знала, что ему никак не дает покоя моя самостоятельность, однако я не марионетка, чтобы кто-то пытался контролировать каждый мой шаг.

Прекрасно понимала, что делаю – рискую неимоверно, показываясь перед будущими подданными почти что неглиже, но, если не можешь победить, возглавь.

Именно это я и сделала, когда переоделась. Выкрутилась так, как смогла, обращая ошибку в заранее заготовленное мероприятие с изюминкой. По крайней мере, очень сильно надеялась, что женихам со стороны покажется именно так – будто я специально придумала задание с подвохом.

Шаг. Рирнар успел сделать только шаг по направлению к ложе, в которой я стояла. Не могла позволить ему вот так просто взять и испортить все то, что я выстраиваю, собирая по крупинкам, а потому обернулась к мужчине и мягко улыбнулась, мысленно посылая ему яркую картинку того, как смиренно склоняюсь перед ним, опуская взгляд.

Как повинуюсь его словам, его желаниям, но значительно позже, когда небо предстанет темно-синим одеялом с россыпью звезд.

Рирнар запнулся в одно мгновение. Остановился, замер, глядя на меня настолько пристально, словно желал проделать во мне дыру одним лишь своим взглядом. Глаза его были широко распахнуты, как если бы мужчина удивился. Отчетливо видела полыхнувшие зрачки, словно по команде вытянувшиеся в тонкие линии, каменные черты лица.

Если я его и не переубедила, то хотя бы вывела из равновесия, чем и воспользовалась, вернув свое внимание арене и стоящим на ней женихам:

– Да начнется второй этап! – громко произнесла я, присаживаясь.

Создавалось ощущение, будто вот-вот должна выехать колесница. Или ворваться страшный лев, которого предстояло сразить гладиатору. Но на арене был кто-то пострашнее. Дарая Леонта ловко командовала драконами, выстраивая их в подобие очереди. Бывшие невесты помогали ей, но на деле же демонстрировали себя во всей красе, предлагая драконам напитки и кресла.

По-настоящему гордилась собой, но еще больше дараей Леонтой, которая сумела за две недели сделать из одинаковых безликих невест прекрасные образцы женственности, утонченности и, самое главное, гордости. Ни одна из них больше не заглядывала преданно в рот драконам. Все они держались уверенно, несколько отстраненно, как и подобает истинным женщинам. Таких девушек драконам захочется добиться, потому что они не могут остаться незамеченными.

– Вы позволили себе неслыханное, – с наигранным спокойствием прозвучало за моей спиной.

Мне даже оборачиваться было не нужно, чтобы понять, кто там стоит. Рирнар давил своей аурой, прожигал колким взглядом, в котором скрывалась целая бездна.

Катина, сидящая по правую руку от меня, невольно поежилась, тогда как Жержен, наоборот, обернулась, чтобы хорошо видеть моего нежданного собеседника.

– Если это все, что вы хотели сказать на данный момент, то я вас не задерживаю, – повела я плечами, вглядываясь в арену. – Об остальном, думаю, мы переговорим с вами позднее.

– Позднее? – все-таки вынудил он меня оглянуться. Хищная улыбка не напугала, но несколько покоробила. – Время разговоров закончено. Это ваш последний день свободы, дарая Дарини.

– В каком это смысле последний? – переспросила я в неверии.

– Наслаждайтесь.

Рирнар величественной походкой покинул ложе, а я так и осталась сидеть, растерянно глядя наверх – туда, где расположилась королевская чета под защитой стражи. Мне тоже полагалась стража, однако черночешуйчатого они не остановили.

Не знала, может ли его хоть кто-то остановить. Не понимала, взаправду ли он произнес то, что произнес. Или решил напугать, таким образом отомстив за картинки, которые я ему послала.

Взглядом пыталась отыскать ответ на этот вопрос у отца, но король лишь довольно улыбнулся и с энтузиазмом перевел заинтересованный взор на арену, на которой продолжали развиваться события и без моего участия.

На полосу препятствий вышел первый дракон, в котором я без труда узнала Ирарнаса. Мужчина красовался, улыбался зрителям, что занимали все свободные места в желании не пропустить настоящее зрелище. Я же наслаждаться развлечением не могла, небезосновательно опасаясь грядущего будущего. Что задумал этот невыносимый дракон?

– Какие мужчины… – присвистнула вампирша, кровожадно облизнувшись.

– И ничего особенного, – тихо заметила Катина, которая на арену толком и не смотрела.

А я…

А я смотрела, но удовольствия увиденное нисколько не приносило. Больше того, когда драконы падали в грязь, уворачиваясь от грушеобразных снарядов, мне даже было несколько неудобно.

Все же именно я придумала этот этап.

Думала, что позлорадствую, когда драконы на себе испытают всю прелесть этого идиотского отбора, однако мужчины уязвленными себя совсем не чувствовали. Наоборот, судя по довольным мордам, им еще и нравилось, хотя чистым после испытания не остался никто.

– Не могу больше смотреть на их довольные морды! – вспыхнула я, разламывая кристалл переноса.

Понимала, что нервничаю совсем не из-за этапа. Плевать мне на тех, кто пройдет, а кто не пройдет дальше. С этим прекрасно разберется дарая Леонта – я дала ей более чем четкие указания. Меня нервировало незнание того, что задумал Рирнар.

Он же не станет забирать меня себе, правда? Я к этому пока просто не готова. Не готова физически отстаивать свою свободу, потому что для него я сейчас не противник. Так, назойливая муха, жужжащая над ухом.

– Ты с нами? – окликнула я увлеченную Жержен.

– О, нет. Я останусь до конца. Вдруг будут раненые? – хитро улыбнулась девушка. – Я все еще надеюсь на светлого эльфа.

– Собираешься добить? – вздернула я бровь, но смотрела не на вампиршу, а на демона, что уверенно двигался по полосе препятствий, ловко проходя одно испытание за другим. Магией, что ли, себе помогал?

– Наоборот, брошусь на помощь. Мужчины любят, когда их жалеют.

Во дворец мы отправились вместе с Катиной, которая с удовольствием умчалась к Давиру, едва услышав, что я отпускаю ее до самого вечера.

Мне хотелось побыть одной, выдохнуть, наконец отдохнуть, в конце концов, просто посидеть в тишине, но я даже переодеться не успела. Со злостью стаскивала с себя ненавистную прозрачную ткань с голубоватым отливом, когда двери между гостиной и спальней неожиданно открылись.

На пороге стоял Рирнар.

– Так даже лучше, – мимолетом окинул он взглядом мою фигуру, обряженную в светлые штаны и топ.

Портал под моими ногами открылся в то же мгновение.

– Твою ж чешую! – выругалась я, падая в стог сена.

Мысли о том, что я круто попала, появились почти сразу же, потому что один раз я уже падала точно таким же образом, и ни к чему хорошему это не привело. Разве что родителей нашла, но теплыми отношениями похвастаться не могла. Особенно с матерью, которая в последнее время будто бы избегала общения со мной. По крайней мере, с отцом я виделась куда чаще.

Попа моя съехала вниз, звучно ударяясь о деревянный настил. Сено набилось и в рот, и в волосы. Сплевывала его, озираясь по сторонам, но, кроме меня, в крепко сколоченном амбаре больше никого не было.

И только я собиралась встать, как прямо передо мной замерцало марево портала. Я даже подумать ничего не успела, как мне в лицо прилетела какая-то тряпка, на поверку оказавшаяся черным мужским плащом. Да только понять я это смогла лишь тогда, когда меня дернули за руку, вынуждая подняться. Плащ был тут же накинут мне на плечи, а из волос убраны остатки сена.

– Что вы себе позволя… – хотела было возмутиться, но, встретившись взглядом с Рирнаром, решила попридержать язык за зубами.

Иногда молчание способствует долголетию. Особенно когда на тебя смотрят вот так – пристально и зло.

– Я хочу показать тебе кое-что, – одним не особо аккуратным движением накинул он мне на голову капюшон, стягивая завязки плаща, как маленькой.

– Где мы? – задала интересующий меня вопрос, попутно высвобождаясь из неловких, но крепких объятий.

Но добилась лишь того, что наступила на плащ и почти свалилась обратно в сено. Почти, потому что упасть мне не дали. Даже на ноги снова поставили. И несуществующую пылинку с плеча убрали. Только все это сопровождалось таким взглядом, будто я неразумное дитя, а этому черночешуйчатому со мной приходится мучиться.

– Готова? – поинтересовался Рирнар, но ответа не ждал.

Просто взял и пошел на выход, будучи полностью уверенным, что я пойду за ним. А я вот взяла и не пошла, потому что на мой вопрос этот бессовестный и самоуверенный тип так и не ответил. А у меня, между прочим, тоже характер есть!

Обратно в стог сена я не то чтобы села. С размаху приземлившись, вновь съехала на пол, но даже не пискнула и к больному месту руками не потянулась, хотя потереть ушибленный зад хотелось однозначно. Но нет. Сложив руки на груди, я с самым гордым и независимым видом уставилась в пространство, попутно прикидывая варианты, что делать дальше.

С собой у меня были только кольцо-артефакт, браслеты, бьющие током, да перстень с желтым камешком, так похожим на янтарь. Этот перстень через отца передала мне мать. Я видела его в своем сне и помнила отчетливо, правда, сны те мне больше не снились. Наверное, потому что кошмаров хватало и наяву.

Один такой, например, как раз заметил, что я за ним не пошла, и обернулся, нехорошо так прищурившись.

– Или ты идешь, или я внезапно вспоминаю те мыслеобразы, которые ты мне передавала. И не только вспоминаю, но и… Хотя… – ядовито усмехнулся мужчина, делая один широкий шаг в мою сторону.

– Я сама! – подняла я руки вверх, будто сдавалась, но черночешуйчатого обходила стороной.

Только в дверь мимо него пришлось буквально протискиваться, пытаясь не задеть его ни одной частью своего тела. Выдающейся в данном случае была грудь.

Просочившись на улицу, хотела было вдохнуть свежий воздух, однако закашлялась тут же, отчетливо чувствуя привкус гари на языке. В воздухе пахло костром. Такой аромат я уже слышала, когда однажды ездила на дачу к однокласснице. Только тогда сразу после него мы ели шашлыки и запивали их газировкой, а здесь…

Серое пепелище предстало перед моими глазами. Кое-где пепел все еще оседал на землю, подхватываемый ветром. Казалось, будто шел снег, но все было гораздо страшнее. Вся улица…

Абсолютно вся улица представляла собой страшную картину. Добротные деревянные дома обнимала черная копоть. Сажи было так много, что она устилала собой и то, что осталось от заборов, и одинокие деревья, которые наверняка росли здесь в декоративных целях.

Кое-где до сих пор виднелось пламя, взметающееся к небу. Дерево догорало, трещали стекла, по округе разносился грохот. Некогда жилые и нежилые строения обрушались, складывались, словно карточные домики, вынуждая вздрагивать от пронзающего сердце страха. На фоне этой будто ненастоящей, поистине сказочной черно-белой улицы сидела маленькая рыжеволосая девочка лет пяти. Дырявое платье оголяло грязные от сажи коленки.

Завидев нас, она мигом бросилась прочь. Но сделала это молча. Проследив за ней взглядом, как за самым ярким пятном, я отмерла лишь тогда, когда она скрылась за поворотом в конце улицы. Увиденное никак не укладывалось в моей голове, но черный дым, шапками возвышающийся над домами, говорил о том, что этот кошмар кто-то сотворил наяву.

Обернувшись, с недоумением уставилась на совершенно целый двухэтажный дом. Забор вокруг него перегорел и давно упал, ветвистые плодовые деревья пригнулись почти до самой земли, так потрепал их огонь, но сам дом…

Он будто насмешкой красовался рядом с остальными. Более того, чуть вдалеке где-то ржали лошади.

– Чьи это земли? – едва выдавила из себя слова.

Теперь мне казалось, что в воздухе тянет не только гарью, но и паленой кожей. Этот запах вызывал тошноту и головокружение, но я ни взглядом, ни словом не желала показывать, что мне плохо.

– Ваши, Ваше Высочество. Но если вы хотите конкретики, то извольте. Сейчас мы находимся в Черном Королевстве, наместником которого я являюсь. Эта деревня считается самой удаленной не только от столицы Черного Королевства, но и от Дарконии в целом, – спокойно заметил Рирнар, обходя меня.

Остановившись напротив, вдруг грустно улыбнулся.

Видела сожаление в его глазах. Каменные черты лица лишь на минутку стали мягче, морщинки разгладились, но это спокойствие было обманчивым. Прямая спина и разведенные в стороны плечи говори о том, что мужчина собран.

– Почему вы меня сюда привели? – Я не хотела слышать ответ на этот вопрос.

Если честно, да я и видеть ничего не хотела. Единственным моим желанием было закрыть глаза и убраться отсюда как можно дальше, потому что чем дольше я здесь стояла, тем сильнее внутри меня роились мысли о том, что стало с теми, кто здесь жил.

– Чтобы дать вам самый важный урок, Ваше Высочество.

Мужчина замолчал. Наверное, я должна была сама додуматься, но в голову ничего не приходило. Да еще и его «Ваше Высочество» звучало не иначе чем оскорбление. Всегда. Только в его устах. Это обращение черночешуйчатый будто выплевывал из себя.

– О каком уроке вы говорите? – Плащ запахнула сильнее, но жест вышел нервным, рваным, даже злым.

Зачем тянуть кота за хвост? Неужели нельзя сказать все сразу?

– Вы, Ваше Высочество, решили поиграть во власть, но забыли об одном маленьком нюансе. За все ваши действия и слова отвечаете не только вы, но и ваши подданные. То, что случилось с этой деревней, – последствия вашей ошибки.

Прикрыв веки лишь на секунду, я вновь посмотрела на Рирнара. Мой желудок ухнул куда-то вниз, сжимаясь в болезненном спазме. Пепелище за спиной мужчины никуда не пропало, не растворилось.

– И вы говорите об этом так… спокойно?

Отчаянно хотелось сесть, но рядом ничего не имелось. Хотя я бы и на землю села, потому что ноги отказывались держать. Тело сотрясала мелкая дрожь, но я не давала себе слабину. Понимала, что, если расслаблюсь хоть немного, просто скачусь в тихую истерику.

– Я был зол, когда ты прислала мне те тряпки.

– Я не присылала, – перебила глухо.

– Я был зол, когда ты разделась на арене.

– Я была одета, – возразила, но взгляд опустила, потому что то короткое расстояние, что было между нами до сих пор, резко сократилось.

– Я был зол, когда ты послала мне обнадеживающие мыслеобразы, а потом решила указать мне мое место, – мягко коснулся он пальцами моего подбородка, вынуждая взглянуть ему в глаза.

Сердце колотилось как ненормальное. Зажмурилась – так по-детски, так наивно, как делала всегда, чтобы не расплакаться. Слезы комом подступали к горлу. Это были слезы бессилия, потому что изменить то, что я сделала, я уже не могла. До крови закусила губу, но, почувствовав прикосновение чужого пальца, вынужденно выпустила податливую плоть.

– А сейчас я уже не злюсь, потому что ты сама наказала себя.

– Я наказала других, – просипела сдавленно, с силой сжимая пальцы в кулаки, пытаясь отрезвить себя болью.

Открыть глаза было неимоверно трудно, но я сделала это. Глубоко вдохнула, выдохнула. И так проделала несколько раз, пока не почувствовала, что могу говорить нормально. Голос дрожал, но я была хотя бы в состоянии выговаривать слова.

– Выжившие есть?

Тяжело. Это действительно оказалось тяжело – исправлять последствия своих решений. Особенно когда ты понимаешь, что исправить можно далеко не все.

Не знала, сколько времени мы провели в деревне. Выжившие жители нашлись на погосте. Увидев нас с драконом, они кинулись ему в ноги. Женщины плакали, ребятня цеплялась. Даже старики утирали скупые слезы.

С невероятным трудом я заставила себя выстоять все то время, пока проводили обряды захоронения. Тишина кладбища давила. Еле слышные всхлипы угнетали.

Никто из этих людей не знал меня – принцессу Дарконии, но все они знали в лицо своего наместника. Это меня удивило. Да, я ничего не сделала для того, чтобы меня знали в человеческих королевствах, и теперь с горечью осознавала, что за все проведенное в этом мире время не сделала ровным счетом ничего.

Осознание больно ранило в самое сердце.

Я думала совсем не о тех вещах.

Подробности страшной ночи удалось узнать чуть позднее. Никак не могла понять, каким образом на этих территориях оказались орки, но именно они устроили набег на деревню. Грабили, убивали, уничтожали все, что видели. Они не имели определенных целей, просто мстили за то, что я унизила сына их вождя.

Гонца за помощью до ближайшего города отправили слишком поздно. Одновременно с отрядом в другую сторону, к столице, направили магический вестник, но, когда он дошел до совета лордов, орки уже были разбиты, поэтому наместнику о происшествии доложили значительно позднее.

К какому конкретно клану они относились, понять было нельзя, потому что в деревню они пробрались, заведомо лишившись опознавательных знаков. Вождь же вину за своих соплеменников брать отказался, говоря о том, что эти орки к подвластным ему кланам не относились.

Правитель орков даже помощь обещал прислать, но ждать ее – себя не уважать, потому что эта деревня была максимально удалена от орочьих земель, находясь на другом конце материка. Оставалось загадкой, каким именно образом им удалось пробраться в человеческие земли.

Портал, как пояснил Рирнар, маги запросто отследили бы. Да и не открывались сюда магические порталы, кроме тех, что были стационарными, то есть с определенной точкой выхода, настроенные на определенного дракона.

Через такой портал мы и появились в доме Рирнара. Несколько смутившись, мужчина объяснил, что нередко сбегал сюда от суеты, а потому давно заимел свой угол. Тот самый дом, что никак не пострадал, будучи защищенным под магическим плетением. Кстати, именно в этом доме мы разместили тех, чье жилье пострадало от пожаров.

Конечно, уместились далеко не все. Здесь у черного дракона не имелись хоромы. Обычный, простой дом, который я могла бы запросто назвать дачным, но и то, что он был, уже радовало. Две семьи расселились в доме, еще одна – в том самом амбаре, в который мы переместились. Еще две семьи оставил у себя староста – его дом не сожгли, собирались в нем жить.

Остальных распихали по деревне, куда сколько набилось. Сильно пострадала только одна улица – главная, а на остальных двух лишь несколько домов.

Правда, даже в этой ситуации люди готовы были отдать друг другу последнее. И не только друг другу:

– Девонька, иди сюда, – прошептала мне старушка, пока Рирнар был занят беседой с главой отряда стражей, отдавая последние указания. – Таскает за собой тебя, да? – участливо вопросила пожилая женщина, пропуская меня в свой дом. – Но ты не переживай, он у нас хороший. Великими клянусь, ни у кого наместника лучше нету. Правда, недалекий немножко, но это ничего. У меня муж тоже умом не блистал. Да не стесняйся, на вот платьице тебе. Я-то молодой уже давно была, но хорошие платья сохранила. Не обижайся на него, что вытащил тебя в таком виде. Наверняка и не подумал, болезный. Они ж, драконы, совсем по-другому мыслят, не как мы. Не понимают, что красу девичью нельзя вот так кому ни попадя показывать. Скрывать надобно, хранить, чтобы одному любимому она досталась.

Не спорила с участливой старушкой. О своем внешнем виде я сейчас думала в последнюю очередь, но женщина старалась, а потому отказываться было некрасиво. Искренне поблагодарив ее, я вернулась к Рирнару, который, казалось, моего отсутствия даже не заметил, выдавая новые распоряжения по охране территорий. На том и расстались.

Расстались до утра, потому что я была твердо намерена вернуться сюда сразу после аукциона. Но для начала мне было просто необходимо перекроить свои мысли, планы, цели и желания. А еще побыть одной, но прежде меня интересовал один вопрос.

– А почему вы назвали меня дараей там – в ложе? – спросила еле слышно, когда мы входили обратно в амбар.

Здесь, отгороженные импровизированными занавесками, уже спали люди, поэтому к тому месту, где Рирнар мог открыть портал, мы натурально крались. Голубое марево вспыхнуло ослепительно ярко. Шагнув в него, я еще некоторое время провела в темноте, ожидая, пока зрение восстановится.

– Потому что в тот момент на полном серьезе был готов сделать вас своей дараей, – прилетело мне в спину, вынуждая обернуться.

– Я не могу быть женщиной, которая принадлежит дракону, – припомнила я вольный перевод, который некогда рассказал мне Ирарнас. – Я дракон.

– Я рад, что вы возражаете только на этот счет, – устало усмехнулся черночешуйчатый, буквально рухнув в кресло.

Привыкнув к тусклому свету, я последовала его примеру, но заняла диван, бессовестно вытягивая ноющие ноги. Мне было откровенно наплевать, как я выгляжу в глазах мужчины, как, собственно, и его не трогало мое присутствие.

– Вы прекрасно знаете, что вам меня не удержать, – ответила спокойно, без тени иронии, но внутри ярким пожаром клокотали, обжигали эмоции. – И потом, что вы будете со мной делать? Неужели женитесь?

– Не задавайте провокационных вопросов, – покачал он головой. – Тем более что я еще не придумал, что буду с вами делать.

– Вы куда? – ошеломленно проводила я его взглядом.

Поднявшись, Рирнар в несколько шагов достиг дверей, ведущих в коридор.

– Приму ванну, если вы не против. Вам бы тоже не помешало, от вас пахнет гарью.

– Так отправьте меня во дворец, – произнесла недоуменно.

Даже поднялась, остро чувствуя напряжение.

– Дарини, вы разве меня не слышали? Ваш последний день свободы истек. Чувствуйте себя как дома…

– Но не забывайте, что вы в тюрьме.