Текст книги "Потерянное одиночество"

– Вы не немного помогли мне, вы сделали для меня очень много. «Я думала, ты сделал это с расчетом».

– «Я видел как ты мучаешься, и знал как помочь. Неужели это расчет?»

Я вздохнула

– «Ладно. Забудь»

– «Я понял о чем ты. Да, я виноват…»

– «Все. Перестань, пожалуйста. Не будем об этом вспоминать и все.»

– «Как скажешь.»

– Давай встанем, поедим, а потом вернемся к тому, с чего начался вчерашний разговор.

– Да, леди.

***

Лиан первым выбрался с постели, и я невольно засмотрелась на его ладную плечистую фигурку, он польщено улыбнулся. Эх, надо учиться закрываться, не дело так транслировать свои мысли и чувства.

– «Я закроюсь» – было мне ответом и почти сразу я почувствовала некое отсоединение. Это было так странно, я не ощущала его присутствия, но когда он закрылся, ушел, я ощутила пустоту.

– Приготовь мне что-нибудь, – произнесла я вслух.

– Оладьи с джемом?

– Отлично.

Лиан отправился в кухню, а я в ванную, предвкушая душ, но как только открыла воду, то вспомнила о погибших цветах и о том, как глубоко Лиан переживал об этом. С сожалением закрыв воду, я быстренько побежала в его комнату, схватила пару горшков и такой же рысью отправилась к входной двери, выставив горшки на лестничную площадку. Пришлось сделать несколько таких ходок.

Я сама себе поражалась – бегаю в неглиже как… не знаю кто, чтобы не расстроить своего… Ой! А принадлежность-то надо будет восстановить, иначе Лиан будет считаться бесхозным, и любой, кто сможет поставить метку, станет его хозяином. Выставив последний засохший цветок, я из кабинета позвонила Митху и попросила забрать горшки и купить новых цветов, таких же. После всего этого я, наконец, на пару минут заскочила под воду.

Оладьи пахли замечательно, впервые за несколько десятилетий на моей кухне готовилась еда, а не создавался очередной амулет или эликсир.

– Мука старовата… – озабоченно сообщил Лиан.

– Пахнет вкусно, – успокоила я его.

– Мы конечно не домовые, но тоже кое-что можем, – довольно ответил флерс. Ну не могу пока думать о нем как о divinitas.

– Лиан… А как быть с меткой принадлежности…?

– Как? – он растеряно и непонимающе посмотрел на меня, и «открылся» восстановив нашу мысленную связь.

– «Я думал ты поставишь на меня семейную метку как на Фиалочку…. Ты все же хочешь рабскую? Или другую? Какую?» – свалился на меня град взволнованных вопросов.

– Подожди, подожди… Что значит семейную, как на Фиалочку?

– Ну у Фиалочки же метка принадлежности к семье, а не рабская, – ответил он в голос.

Я обхватила голову руками и тупо уставилась перед собой. Почти бессознательно захлопнув-закрыв нашу связь.

– Леди… Леди… Что с вами? – Лиану очень хотелось дотронуться до меня что поделиться и успокоить, но он не рисковал. Видя что со мной творится – я мягко говоря была в смятении и злилась.

– Чем отличается рабская метка от семейной? – нейтральным голосом спросила я.

– Рабская протыкает насквозь центры, а семейная крепится к поверхности, врастая, – тут же ответил он.

Ну да, у Фиалочки шнур именно прикрепился к поверхности, прочно так, напоминая собой vis-вену. А у Лиана четко шел сквозь середины vis-центров.

Какой стыд – не знать самого простого… Издержки сиротства.

Я немного успокоилась и Лиан все же коснулся меня, вливая капельку бодрости и веры в себя.

– Что случилось? – шепотом спросил он. Не может мысленно фамильярничать, так фамильярничает шепотом. Флерс…

– Я не знаю различий между метками, – призналась я, – знаю только формулу подчинения при нанесении рабской и как, в общем, это делается.

– Я расскажу, – так же шепотом предложил он.

– Оладьи горят…

И Лиан тут же метнулся к сковородке.

– А что ты еще знаешь? – спросила я у его спины.

Пожал плечами, не оборачиваясь.

– Много разного знаю… Вы спрашивайте…

А потом вдруг бросил все и опустился передо мной на колени, взяв за руку.

– Вам не нужно меня стесняться. Я ж ваш… И все мое – ваше… – зашептал он.

Я открыла нашу связь.

– «Я ж люблю тебя, матушка, и все для тебя сделаю»

В панике я опять «захлопнулась».

– Хорошо, я не буду стесняться спрашивать тебя о том, чего не знаю, – произнесла я, – А ты в свою очередь, если видишь, что я чего-то не знаю или что-то делаю не так – не молчи. – Подумав, я добавила, – Хотя, конечно, выбирай момент чтоб не попасть под горячую руку…

– Хорошо. Я все понял. Вы позавтракаете и я расскажу вам о метках.

Я согласно кивнула.

Меня, одну из сильнейших в Нью-Йорке filius numinis будет учить флерс. Это даже не смешно.

Лиан крутился по кухне, выставляя передо мной посуду и приборы, наливая чай и накладывая джем… Хозяин… Только маленького роста, на дюйм выше моего плеча… Хорошо, что он такой маленький, это не дает мне воспринимать его как мужчину, верней, как мужа. Не хватало еще влюбиться в флерса…

От его хлопот я окончательно успокоилась и с аппетитом поела. Лиан тоже позавтракал, водой и медом – неспешно лакая мед из неглубокого блюдца держа его в руках. Странное это зрелище, увидев такое, тяжело поверить, что флерс умнее кошки.

После трапезы мы расположились в гостиной, я «раскрылась» восстановив связь и Лиан с потрясшей меня методичностью поведал все, что он знает о метках. Это было похоже на научно-популярный фильм – рассказы плюс картинки. С появлением жидкокристаллических мониторов я обрела возможность «почти смотреть» телевизор. Лучевые трубки выжигали глаза, какие б экраны на них ни ставили, ЖК тоже жгут, но на порядок меньше. Можно посмотреть минуту-две самые интересные моменты или запоминая актеров, а потом дальше слушать. Так вот, по логике и методичности изложения Лиан напоминал какого-нибудь профессора. Уловив эти мысли, он чуть растерялся

– «Что-то не так? Я просто привык так „передавать“…»

– «Передавать? То есть ты сейчас передаешь?»

– «Ну да…»

– «Нет, все хорошо. Все нормально» – поспешила я успокоить его.

Я была в легкой прострации из-за количества полученных знаний, и скорости их получения – «смотреть фильм» задавая вопросы и получая ответы, это совсем иначе, чем читать книгу и размышлять над ней. Я поняла, почему поставила на Фиалочку семейную метку – эмоциональная составляющая была не та, не было подавления, а была жалость и нежность. В качестве экзамена по усвоению урока я поставила метку на Лиана – принадлежность к семье слабого, опекаемого члена, племянника, например. Либидо-центр оставили без контроля, чтоб не давать повода думать, что мы любовники.

Пролетело полдня, солнце миновало зенит и мы опять отправились на кухню. Я уже сама нарезала в салат все, что нашла в холодильнике, а там у меня всегда лежат овощи и фрукты, и заправила маслом. Лиан же опять лакал мед, но не отказался от половины персика и груши. Только я поела, как в дверь позвонили – Митх доставил цветы. Оставив Лиана в кухне, я руководила заносом и расстановкой горшков, вроде бы вышло даже лучше чем было.

После еды я предложила продолжить разговор и направилась в комнату Лиана, но тот встал в нескольких шагах от двери и скукожился.

– Не бойся… Ну… Там уже все хорошо, – уговаривала я его, подталкивая, чтобы он вошел. Но он молча сопротивлялся, в нем нарастала паника.

У меня лопнуло терпение

– Лиан! Ну хоть чуть доверяй мне и мои словам, – обиженно высказала я.

Он тут же раскаялся и прильнул в безмолвном извинении и, наконец, несмело заглянул в дверь комнаты…

– А? Другие… Новые…. – тут же позабыв обо мне, он принялся обходить цветы, тихо разговаривая с ними.

Нет, все же чтобы общаться с флерсами, надо иметь железное терпение. Я уселась в кресло, дожидаясь, когда он вспомнит о моем присутствии.

Не прошло и четверти часа, как знакомство со всеми цветами было завершено.

– Спасибо! Спасибо, спасибо, спасибо… – на меня обрушился дождь поцелуев несущих теплую, нежную силу.

– Ну хватит… хватит… закормишь… – мне было неловко, не так уж много я и сделала. Я опять раскрылась для связи

– «Что мне сделать? Как отблагодарить?»

– «Лиан, надо вернуться к серьезному разговору. О твоих родственниках.»

Он тут же стал серьезен.

– Расскажи еще раз все, что знаешь, как узнал и от кого.

Лиан собрался и принялся рассказывать. Дело обстояло так – Руфус тесно общался с волками и вампами последние несколько лет. Я смутно припомнила, что власть у вампов опять сменилась незадолго до тех кошмарных разрушений, погрузивших мегаполис в липкий страх и горе на долгие месяцы. Вот с новым князем вампов Руфус и спелся, став этаким консильери1414
  Consigliere (итал.) – советник. Консильери один из мафиозных «чинов» – советник капо (главы семьи).


[Закрыть] при нем. И, конечно же, пасся там же где и вампы, в их барах и подпольных борделях. Больше года назад, чтоб помучить Лиана, он рассказал о странной паре смуглых беловолосых двойняшек, что мол они очень похожи на флерсов, но крыльев у них нет. Лиан сразу вспомнил о Ландышах, когда он уезжал за океан, они оставались в Европе, но мало ли что могло случиться. Он пытался нащупать их, но не смог даже почувствовать их присутствия и уже было решил что Руфус специально исказил факты чтоб его помучить, как тот поведал еще об одной паре – мальчике и девочке, флерсах с крыльями, и что эти флерсы опекают тех бескрылых. Лиан опять возобновил попытки нащупать их и все же смог выйти на девочку своей ветви. Нормально пообщаться с ней не вышло, связь была односторонней, похожей на подслушивание, и он смог лишь уловить, что она здесь, в мегаполисе, что ей очень плохо, но кому-то рядом еще хуже. Все. Потом его собственное положение резко ухудшилось и ему уже стало не до наладки связи.

Попав ко мне и «откормившись» он возобновил поиски и опять восстановил связь-подслушивание. Это позволило узнать, что девочка и еще трое флерсов находятся под землей, и их крайне редко выпускают на солнечный свет. Так длится долго, слишком долго, все четверо живы лишь потому, что их держат вместе, взаимная привязанность и любовь позволяет им хоть изредка генерировать какие-то крохи и обмениваться ими.

– Они в ужасном состоянии, – вдруг произнес Лиан вслух.

Я понимала о чем он, без силы мы все деградируем, рацио-центр усыхает, как и остальные, и мы начинаем жить какими-то простейшими инстинктами и побуждениями, теряя способность мыслить логически, что-то рассчитывать и анализировать.

– В каком они районе? Хоть какие-то зацепки о месте, где их держат, есть?

– Нет. Только «сыро, холодно, запах плесени, запах страха и страданий, небо между стен»

– Да. Не густо… Я не понимаю, зачем вампам флерсы? Что они могут с них взять?

Лиан тяжело вздохнул.

– Я думаю, просто так… развлечение в чистом виде. Искусство ради искусства.

Я погладила его, вливая силу, успокаивая и вселяя надежду.

– Что-нибудь придумаем. Обязательно.

Ну что ж, раз свалилась в горшок со сметаной, пообещав помощь, надо шевелить лапками, авось собью масло и выберусь.

***

Было шесть вечера, еще не поздно, и я набрала по телефону Седрика, трубку взяла секретарь. Она отказалась с ним соединять, сославшись на то, что он просил не беспокоить, и мое имя никакого впечатления на нее не произвело. Закипая, я помчалась к себе в офис, там в блокноте был записан его прямой мобильный. Набрала…

– Слушаю, – недовольно-вальяжно.

– Седрик Мэдоу, будьте так добры, когда освободитесь, перезвоните в офис Пати Дженьювин! – зло проорала я.

– Пати…?

Я швырнула трубку. Скотина зажравшаяся, ведь можно своим шлюхам объяснить, что есть три, от силы пять персон, с которыми надо соединять всегда.

Перезвонили почти сразу же.

– Пати, розочка моя, что тебя так разозлило? Тебе ж нельзя нервничать… – он включил весь свой шарм.

– Ответь Седрик, ты нанял тупую шлюху, не исполняющую твоих распоряжений или я не вхожу в число тех, кто может поговорить с тобой в любой момент?

– Пати, ради тебя я прервал деловые переговоры.

– Как мило, – я постаралась успокоиться, – Сможешь заехать ко мне сегодня?

– Э… Только часам к десяти…

– Отлично. Жду.

– До встречи.

Я довольно хихикнула, от былого раздражения не осталось и следа. Седрик до десяти вечера просто изведется от любопытства. Мы давно не виделись, и я не припомню случая, когда б я вот так приглашала его, обычно он напрашивался.

После того как я сняла рабскую метку, а Седрик поклялся не вредить мне, мы сделали вид, что абсолютно чужие друг другу и между нами ничего не было. Я изредка ходила на собрания Совета, и в первый раз на нас с любопытством поглядывали, видя, что связи между нами уже нет, но с расспросами не лезли – не принято. Как-то с нескромным предложением подкатил Форесталь, ему видите ли надоели худенькие флерсы и хочется «чтоб было за что подержаться». Я прямым текстом ответила ему, что не вступаю ни в какие связи с divinitas, и что если он будет настаивать, то это выльется в конфликт между нами, а точнее в бой. Форесталь настаивать не стал, а за мной закрепилась слава странной чудачки – я, похоже, была единственной, кто избегал отношений с не-людьми.

Однако Седрик никак не хотел успокоиться и угомониться, выждав несколько лет, он по любому поводу стремился встретиться со мной наедине, то есть без внимательных глаз других filii numinis. Во время встреч он был мил и не наглел, но я не расслаблялась и встречи эти не поощряла. Черный есть черный, каким бы милым он не был на поверхности, как ни крути, но он не способен на радостное и беспроблемное существование. Собственно, эта черта и объясняет, почему черные занимают ключевые посты в нашем обществе, им жизненно необходимо к чему-то стремиться, как говорят люди «заморачиваться» тем или иным способом. «Белым» же претят любые проблемы, и в этом наша слабость, мы не способны на бой, войну, отстаивание интересов, разве что прижать нас к стенке и поставить на край гибели.

Мягкая, кропотливая осада Седрика длилась пару десятилетий, однако я оставалась все так же холодна и отстранена, не разрешая лишний раз дотронуться до себя. Но все же один инцидент заставил потеплеть наши отношения.

Это было тогда, когда женщины начали размалевываться как клоуны и превращать волосы в паклю, еще и фигуры делали треугольными, с огромными плечами. Совет собрался чтоб выслушать делегацию из Азии, кажется, из Китая. Явились почти все, и сильные и слабые, всем было интересно посмотреть на чужаков, ну и я пришла из любопытства. Однако была разочарована – старшим был сухонький старичок, какой-то мутный и блеклый в плане силы, а его три спутника-охранника были оборотнями: лисица, кот и что-то морское непонятное. Оборотни своей необычностью приковали к себе внимание, а на старичка присутствующие поглядывали чуть ли не с брезгливостью – у нас самих таких слабаков больше половины.

Люди ухитрились украсть у азиатских divinitas какой-то ценный артефакт и вывезли в Америку, азиаты чуяли, что артефакт здесь, в Нью-Йорке, но вот у кого и где определить не могли и просили помощи у нас. Седрик выслушал просителей и дежурно заверил, что, мол, мы окажем посильную помощь и что, конечно же, если кто-то узнает о местонахождении интересующей гостей вещи, то им тут же сообщат. В общем всем, и гостям в том числе, было ясно, что никто особо не пошевелится и поиски не развернет, азиаты вежливо раскланялись в пояс и вышли из зала. Совет быстро разобрался с еще каким-то маловажным делом, и мы начали расходиться. В холле меня перехватил один из оборотней-чужестранцев и все время кланяясь попросил пройти с ним, перемолвиться парой слов с их старшим. Поскольку это было здание Седрика и кругом были наши охранники-волки, я согласилась.

Гости расположились в небольшой комнатке, приемной какого-то мелкого начальника и только когда за мной закрылась дверь, я поняла что сделала страшную глупость. Воздух звенел от силы этих четырех. Я привычно сомкнула щиты, заталкивая свой страх внутрь, поглубже. Старичок встал и поклонился, он был все таким же мутным, но я уже не обманывалась и постаралась вежливо вернуть поклон.

– Белая хозяйка – мудрая женщина, она живет спокойно за спиной своего вассала, – произнес старичок. Его голос, как и прежде, был тих и вкрадчив, но мне он напомнил шелест камней, которые станут смертоносной лавиной. Мелькнула паническая мысль «Вассал? Седрик мне не вассал…»

– Однако вассал не столь умен, – продолжил старик, – молодой наместник фактически отказал нам в помощи. Это не хорошо.

Я с трудом подавила согласный кивок, думая как же мне выкрутиться. Седрик чхать хотел на мое мнение, если он не почувствовал силы чужаков, то мои рассказы его не убедят.

– Уважаемый, молодой глава… слишком молод, – с улыбкой произнесла я, – дайте ему второй шанс. Я приведу его, а вы еще раз объясните ему, здесь приватно, что вы хотите.

Старик улыбнулся в узкие усы и согласно кивнул. И тут «кот» видно чтоб пресечь любые мои сомнения, частично перекинулся в песочно-пятнистую тварь, ноги и торс остались человеческими, а выше шли широкие лапы с изогнутыми когтями и кошачья морда с большим некрасивым розовым носом и огромными клыками.

Я оказалась в коридоре и опрометью бросилась к кабинету Седрика в надежде, что тот еще не ушел. Не ушел, о чем-то беседовал с Саббиа, я заскочила, что называется с разбегу, и пожалела об этом, мужчины в недоумении уставились на меня.

– Пати? – Седрик сама саркастичная снисходительность. «Да я сейчас собью с тебя весь твой пустой апломб, сосунок недоделанный» – подумалось мне.

Я нервно улыбнулась

– Лорд Саббиа, прошу прощения, но мне очень нужно переговорить с Седриком, с лордом Мэдоу, наедине… – произнесла я, стараясь дышать помедленнее. Мужчины переглянулись с похабными ухмылками. Придурки!

– Ну, леди Росео, раз вы просите, я не смею вам отказать.

Я поскорее отодвинулась от двери и вообще подальше от Саббиа, чтобы избежать куртуазного поцелуя в руку или иного прикосновения божка.

Когда за ним закрылась дверь, я с размаху влепила пощечину Седрику, тот опешил на мгновение, но тут же вскипел.

– Слушай! – заткнула я так и не излившийся поток возмущений.

Учитывая, что я никогда себе подобного не позволяла, Седрик сдержался и действительно приготовился слушать.

– Ты впустил в наш город этих… чудовищ! Мало того, ты не разглядел, кто они!

– Ты дура! Тебе показали иллюзию, а ты в штаны наложила! Идиотка!

– Иллюзию? Пошли! Пошли со мной, придурок недоделанный!

– Я не собираюсь идти куда-то по приказу перепуганной розовой идиотки!

– Отлично! Подыхай сам и утяни во Тьму всех этих ничтожеств!

«Заехать домой сгрести амулеты и заготовки и куда-нибудь подальше, залечь в темном углу пока эта четверка будет разносить Нью-Йорк по камню»

Я уже взялась за ручку двери, когда Седрик нажал какую-то кнопку и они заперлись.

– Пати…

– Что? – я не оборачивалась, усмиряя бешенство, не хватало еще ввязаться в драку и исчерпать свой резерв.

Седрик молчал.

– Ты принимал их один или со свитой? – так же не оборачиваясь спросила я.

Опять молчание. Я жду. Я просто жду чтоб дверь открылась и я смогла уйти от сюда, сбежать из города.

– Ладно, пошли… – и он открыл дверь, – Пошли, и я покажу тебе, глупенькая, что все твои страхи чепуха, – он опять вошел в роль моего ухажера. Я даже не обратила внимание на то, что он обнял меня за талию и мы, обнявшись, прошли мимо еще не разошедшихся divinitas.

С каким-то мрачным удовольствием я смаковала мысль, что веду Седрика в западню – получи, придурок, по заслугам.

Чужак-оборотень с приклеенной улыбкой не дал мне сбежать, загородив собой путь отступления, и мне пришлось зайти вслед за Седриком. Отчаяние предало мне сил и наглости, зайдя в комнатку, я заговорила первой.

– Мое почтение, уважаемый, пожалуйста, убедите нашего главу в серьезности вашей проблемы.

В ответ на эти слова Седрик взглядом пообещал мне взбучку за такое хамство, а старик лукаво улыбнулся.

Секунду или чуть более ничего не происходило, а потом, повинуясь еле заметному знаку старика, оборотни стали перекидываться. Лис оказался огненным, но кот просто огромным котом. «Виверровый» некстати вспомнилась статья о тварях с таким носом и лапами. Перекинувшись, оборотни остались стоять на задних лапах и их поведение оставалось вполне разумным, не звериным. Морской оборотень оказался синей змеей с желтыми короткими лапками, таких в природе точно нет. Змея вертикально не удержалась и заструилась по полу, а потом и по стене.

Я распрощалась с жизнью. Абсолютно чуждые, неизвестные силы подчинялись неведомым законам, пугая одним фактом своего существования. Поведение оборотней внешне не несло угрозы, но их сила напоминала рычащих собак, ждущих команды наброситься.

Ничего страшнее в своей жизни я не видела и не ощущала.

Защиты от чужаков не было.

Седрик повел себя как-то странно. Он или не видел или не чуял… или не хотел верить очевидному… К моему удивлению и ужасу, он сделал пару шагов вперед и пощупал лапу кота. В то же мгновение, тот произвел захват, заломив его руки и прикусив шею, выжидательно глядя на старика.

– Не стоит, – услышала я собственный спокойный голос, – его смерть помешает организации поисков, – это говорю я? Какой я молодец…

Старик чуть повел бровью и кот выпустил Седрика, тот не удержавшись, упал на колени.

Старик посмотрел на меня потом на Седрика

– Вы оба еще очень молоды и глупы, но те кто старше еще глупее…

И тут старик начал сбрасывать маскировку, она опадала как куски брони, он оказался нестерпимо ярким – все цвета радуги бурлили в нем, причем черная и белая силы не мешали друг другу вплетаясь в общий круговорот. От этой ужасающей, сводящей с ума яркости, я переключилась с vis-зрения на обычное – и не сдержала крика. В комнате, грозя пробить потолок головой, стоял желто-красный восточный дракон – змея с лапами. Оборотень – синий дракон рядом с ним казался даже не детенышем, а комнатной собачкой. С негромким треском сломался стол – красному было мало места. Мы все, включая лиса и кота, жались к стенам, и только синий дракон-змея радостно скользил вокруг старшего. Дышать было невозможно – то жар, то холод, то смрад вулкана, то аромат цветов, все сменялось с головокружительной быстрой.

Дракон приблизил ко мне свою усатую голову, и посмотрел в упор, изучая как букашку, а потом так же уставился на Седрика.

– Я убедил вас помочь нам? – пророкотал он не открывая рта.

– Да, – выдавил Седрик.

Задумчиво покачавшись дракон вдруг стал уменьшаться закручиваясь в кольца, потом пошла рябь и мы вновь увидели старика. И только раздавленный стол был свидетельством, что здесь только что не было свободного места.

– Я оставлю Уна, чтоб он помогал вам. До завтра, – и старик вышел из комнаты. Оборотни, неизвестно когда успевшие принять людское обличье, последовали за ним. Кот, похоже тот самый Ун, поклонился и выжидательно глянул на нас.

– Подождите, пожалуйста за дверью, – нашлась я. Тот молча послушался.

– Ну что? – спросила я.

– Мне жаль, я был не прав, – тихо ответил Седрик. Нужны мне его извинения как рыбе зонтик.

– Ты можешь им помочь? Или они просят невозможного?

– Да, могу…

– Ну так отлепляйся от стены и вперед.

– Пати… Я пуст… Пуст до самого дна…

Я сама была пуста, такой страх даром не проходит.

– Седрик, я не буду сейчас тебя кормить. Мне почти нечем.

– Я понимаю. У меня в кабинете накопители – пеммикан и отвар в глиняной кружке.

– Хорошо. Принесу.

Кот у двери терпеливо ждал, и когда я вернулась с мясом и кружкой, он стоял все в той же позе.

После трапезы, обретя силы, Седрик принялся за дело, а я уехала домой. Если бы Седрик не мог помочь нашим гостям, я б уехала из города, а так я надеялась, что он найдет этот неладный артефакт, и они спокойно уберутся к себе на родину.

Прошли томительные сутки ожидания, и вечером следующего дня Седрик заехал ко мне в ресторан. Лис-оборотень следовал за ним по пятам, а в шаге позади набычившись шла постоянная охрана из двух волков.

Я закрыла дверь в свой кабинет перед носом у мохнатых. Они не стали ломиться, хоть пожелай Лис зайти, воспрепятствовать я б ему не смогла.

– Фух, наконец-то, – Седрик закрыв глаза, студнем растекся по креслу. Я с удивлением смотрела на него, вечно собранный и энергичный, он сейчас не был похож сам на себя.

– Что случилось? – спросила я, хоть прекрасно понимала что с ним. Все время быть рядом с тем, кто может одним движением убить тебя или подчинить – испытание не из легких.

– Пати, я не могу… не могу больше терпеть их рядом с собой, – словно сам себе произнес он.

Эта тихая жалоба растопила мое сердце, я села к нему на колени и приобняв, стала целовать лоб, виски, щеки, по капле вливая силу. Какое-то время он не шевелился, принимая подарки, но потом начал по чуть-чуть отвечать, поглаживая мое бедро и так же мимолетно целуя в ответ. Он принялся искать мои губы, в таком поцелуе мы б могли обменяться не каплями, а потоком силы, но я не хотела рисковать, и глядя ему в глаза отрицательно покачала головой. Седрик с сожалением подчинился, только поцелуи превратились в нежные покусывания одними губами. В этих ласках мы не только обменивались силой, но и генерировали красную, почти одинакового оттенка, моя была лишь ненамного светлее. Так пролетели полчаса, мы оба наполнились, и я мягко отстранившись, встала с его колен. Седрик успел поймать мою руку и поцеловал, вливая силу – безмолвная благодарность.

– Пати, можно я и завтра приду? Мне… будет легче пережить этот день зная, что… – он не договорил, но и так ясно – зная что вечером мы накормим друг друга.

Отказать я не могла.

– Хорошо. Только веди себя прилично. Как сегодня…

Он улыбнулся непривычно мягкой улыбкой.

– Хорошо.

И вместо прощания чмокнул в щеку, как в те дни перед боем с Абшойлихом.

Девять вечеров я закрывала дверь перед невозмутимым лицом очередного оборотня-чужака, девять вечеров мы с Седриком медленно и осторожно раскачивали друг друга, наполняясь и обмениваясь.

– Розочка, сладкая, пушистая розочка, – забывшись иногда шептал он, – с дли-инными шипами, коготками… Чтоб никто не достал, не понюхал, не коснулся… Моя розочка… – последнее он всегда произносил еле слышно, потому что знал – это «моя» может меня взбесить.

А на десятый день он пришел бодрый и без чужака – артефакт нашли, и монстры спокойно убрались восвояси.

– Пати, сегодня опять Совет, я слишком многих прижал к ногтю, потребовав помощи в поисках, и Фрешит опять мутит воду

Я улыбнулась каламбуру – Фрешит-Паводок.

– Говорит, что я заставил многих потратиться неизвестно ради чего. Скотина пришлая.

Фрешит перебрался в Нью-Йорк из Детройта, после того как вампы захватили там власть и несмотря на то что это было десятилетия назад, все еще считался пришлым.

– Скажи, а кто тебе рассказывает обо всем? Откуда ты знаешь, что он говорит? – задумалась я.

– Саббиа рассказывает, он жуткий сплетник и знает все обо всех.

– Саббиа… Седрик, ты доверяешь Саббиа?

– Я никому не доверяю, Пати, даже тебе.

– Не играй словами. Ты принимаешь на веру слова Саббиа, когда нужно принять какое-то решение?

Тут до Седрика начало потихоньку доходить что я имею в виду, сомнение и растерянность явственно проступили на его лице.

– Но зачем ему?

– Бог зыбучих песков, Седрик, будет сеять нестабильность и раздор не потому, что у него какие-то далеко идущие планы, а потому что это его природа, он не может иначе. Ему надо видеть и чувствовать борьбу за жизнь, и если раньше он наблюдал за зверушками в своих ловушках, то теперь вместо них мы, divinitas.

– Не преувеличивай.

– Готова поспорить на поцелуй, что именно он убедил тебя, что только полные ничтожества могли позволить людям что-то украсть у себя.

Я попала в точку. Седрик сел и закрылся, обдумывая мои слова. Я не мешала ему, вернувшись к прерванным делам. Через четверть часа, если не более, он произнес

– Ты опять права, Пати.

– Угу, я счастлива, – саркастично ответила я.

– Я слишком много не знаю и не вижу… полуволк… – сам себе сказал он.

– Мы, Седрик, МЫ слишком много не знаем и не видим, – Седрик никак не мог смириться со своим происхождением, его мать была divinitas, а отец оборотнем и такая наследственность здорово осложняла ему жизнь.

– То есть? Ты и я?

– И ты, и я и другие divinitas. Не надо делать из этого проблему и посыпать голову пеплом. Ты уже полвека глава города, ты прирожденный руководитель, в меру властный и осторожный.

– Ух ты, сколько комплиментов…

– Поговори с Фрешитом перед Советом, может, вы сможете найти общий язык, – буркнула я и сделала вид, что углубилась в бумаги.

– Пати, ты нужна мне на этом Совете. Только мы с тобой и мои волки разобрали, насколько опасны были азиаты.

– Ты думаешь, россказни розовой идиотки будут иметь хоть какой-то вес?

Седрик в досаде стукнул себя по колену, но я «провернула нож в ране».

– Или ты забыл, с каким сарказмом и снисходительностью разговаривал со мной десять дней назад?

– Пати… Сама виновата!

– Не спорю. Я поеду на Совет, Седрик, но лишь для того чтобы полюбоваться твоим триумфом или же присмотреться к новому главе. Dixi1515
  Dixi (лат.) – Я высказался. Я сказал все.


[Закрыть].

Почти с минуту Седрик стоял молча, закрывшись, но все равно было видно, что он бурлит, раздираемый противоречивыми чувствами. Потом его лицо вдруг осветила озорная улыбка

– Бросаешь на глубину?

Я улыбнулась в ответ.

– Тебе давно пора было оставить всяческие бревна и плыть самому.

– Я тебе покажу, МОЯ розочка, как я умею плавать, – и он стремительно обняв, чмокнул меня в щеку. – До встречи на Совете.

Седрик меня не разочаровал, он был в ударе парируя все обвинения Фрешита, но Саббиа нанес удар исподтишка, осудив сам факт помощи иноземцам, напомнив что мы ничего за эту помощь не получили. После этого словесные нападки посыпались с новой силой, но Седрик спокойно выслушивал и молчал.

– А теперь скажите мне, уважаемые filii numinis, что, только я смог разглядеть за мутными щитами силу старика? Только я заметил, что лис-оборотень еще и властелин огня? Что кот перекидывается наполовину, а морская тварь – властелин воды? Только я? – он обвел взглядом молчащее собрание, -Значит место главы мое, по праву сильного!

– Это все были иллюзии, – прозвучал в тишине голос Саббиа, – Их обокрали ЛЮДИ!

– А кто нас всех выгнал со Старого Света? Кто убил наших родителей, братьев и сестер? Кто, лорд Саббиа? Боги?

Опять повисла тишина.

– Кхм… если позволите, – прозвучал несмелый тихий голос, – Я тоже видел что Лис властелин огня, он поджег одежду на человеке, когда тот не захотел… рассказывать… что знал… – последние слова говорящий еле выдавил из себя под тяжелым взглядом Саббиа.

– А мне Кот когтями угрожал… они у него как ножи… – раздался жалобный голос откуда-то из дальнего угла.

Присутствующие тихо загомонили и тут Седрик подойдя к Саббиа громко спросил

– Лорд, вы почувствовали силу иноземцев?

Тот вскинул бровь, мол что за наглость задавать такие вопросы.

– Ответьте да или нет. Вы поняли, что они сильнее, чем хотят казаться?

Все divinitas уставились на Саббиа, но тот молчал. Седрик с минуту сверлил его взглядом, а потом резко развернулся к Фрешиту.