Текст книги "Анна – королева франков. Дочери Руси"

Глава 22 Свадебный пир

С каким удовольствием заглянул сейчас Ярослав в пору своей юности, когда его юная невеста только что приехала на княжеский двор, и только был назначен свадебный пир. Он прикрыл глаза, улыбаясь и припомнил, как она в первый раз предстала перед ним. Хорошенькая, взволнованная, такая юная, какой сейчас была Анна. Но Ирина тогда ни слова не понимала по-русски, и даже объясняться с ней приходилось при помощи переводчика. Он и не представлял себе, как с ней объясняться, когда они останутся одни. Быстро понял князь, что она дороже всех на свете, и не нужны самые прекрасные девицы, еще пытавшиеся занять ее место около него. Конечно, у него были девицы до Ирины, но они все в тот же момент пропали. Князь Ярослав, помня о разгуле своего отца, не давал им возможности втиснуться в свою жизнь и наводить там своим порядки.

Нет, он не собирался жить с той толпой девиц и жен, о которых только мечтал отец, и когда Ирина спросила его о том (ей рассказали о князя Владимире), он сразу ответил на все это, категорически отстранившись от отца.

– Это занимало все время у него и наделало столько глупостей, – тяжело вздохнул Ярослав, – не бывать этому.

Странно, но разве сыновья не хотели быть похожими на своих отцов?

Свадебный пир стал главным событием в его жизни, девицы еще не ведали, что для них все завершилось, так и не успев начаться. Напрасно Ирина боялась, что это все слова и пустые обещания, а природа возьмет со временем свое. Опасения ее были напрасными, Ярослав никогда с самого начала не нарушал данного слова. Вместе с выученным языком, она стала все лучше понимать и самого князя Ярослава, и радоваться тому, что у них все так складывалось.

№№№№№№№

Софийский собор, он вспомнил девицу, она была одной из многих, но ее именем отец назвал свой главный собор, который достраивать пришлось молодому князю, как только он перебрался из Новгорода в Киев. Наверное, затаенная в нем премудрость и позволила князю жить достойно.

Отец Софии был богатым и знатным воеводой, и он мог бы жениться на ней, по воле отца, конечно. Но когда была отправлено посольство в мир снегов, то воевода сразу запретил ей приближаться к княжескому дворцу, боясь, что кто-то из приближенных учинит расправу над ней позднее. Он досадовал, зная, что никогда не приблизится при помощи дочери к самому князю. Но тут же он объявил о том, что выдает ее замуж, и с мечтаниями было покончено.

Ярослава позабавили тогда странные эти запреты, но и слова не промолвил, чтобы заступиться за девушку.

Но через несколько дней он появился на ее свадьбе, хотя воевода имел дерзость не пригласить его туда. Он видел ее глаза и ее грусть рядом с женихом неказистым и невзрачным. И только по щекам ее текли слезы. Хотя отец и пытался остановить все это и подавал какие-то знаки-все бесполезно.

Князь не собирался ничего менять, он только взглянул на девицу, поднял бокал за их счастье, и покинул свадебный пир. Нет, его невеста уже направилась к нему, а союз со шведами был важнее всех его чувств и затаенных страстей. Да и не грозила ей никакая опасность, может со временем она и будет счастлива, а если не будет, то не велика потеря.

Вот и до сих пор он помнил эту девицу, хотя она умерла во время родов через пару лет после той самой свадьбы, только собор так и остался носить ее имя София

Тогда служанка сообщила, что она умирает и зовет его. Он взглянул на жену, и она кивнула.

Полутьма в комнате. София лежала бледная, почти неузнаваемая. Ему показалось, что и на этот раз он просто вторгся в чужие владения. Но показалось, что Морена стояла за его спиной и тихо тронула его за плечо. Князь повернулся к ее мужу.

– Она бредит давно, – прошептал он, словно боялся разбудить девицу. Какая-то сгорбленная старуха появлялась то там, то тут и что-то пыталась сделать, даже не взглянув на князя. Но как же жутко было оставаться здоровому и сильному рядом с умирающей.

– Князь, Ярослав, – твердила она с широко открытыми глазами.

Ярослав невольно отстранился. Как же она постарела и подурнела за это время, словно десяток лет прошло.

– Ты счастлив? Она любит тебя? – спрашивала София.

Он коснулся ее серой руки и отошел еще дальше, так и не произнеся ни звука.

– Я долго молила о смерти и теперь не хочу жить, – говорила она.

Она вдруг дернулась и застыла.

– Она умерла? – повернулся он к старухе.

Та сказала что-то непонятно, но было видно, что она умерла. Ярослав поцеловал ее в лоб и отправился прочь. А потом они были на панихиде вместе с княгиней. Она пыталась представить, что происходило в граде еще до ее появления тут. Но не сомневалась в том, что ничего не было после того, когда она появилась. Вечером он отправился в собор Софии, где кажется, больше не было ни одной души. Но каким же громадным он казался. Он стоял в центре, странная тень метнулась к нему. Она оставалась в своем соборе.

Глава 23 Странный монолог

Да, не в первый раз приходил сюда князь в тяжкие минуты. И она спускалась с небес к нему не в первый раз.

– Ты снова пришел ко мне, Ярослав, – услышал он знакомый, нежный голос.

Его невозможно было забыть или перепутать с другим, даже если бы прошло тысячу лет, – видно не так хорошо и спокойно тебе в твоем мире., но ты все так же красив, так же силен, как и прежде.

– Сегодня я думал о тебе, – тихо отвечал он, боясь, что кто-то услышит его, когда он разговаривал с Софией.

– Да, я знаю, я почувствовала это сразу, – спокойно и ласково отвечала она.

– Я совершаю еще одну подлость, со своей дочерью я поступаю так же, как когда-то с тобой, спокойно отдаю ее в руки старого развратника, словно бы она не княжна, а простолюдинка.

– Ничего, Ярослав, – если ты думаешь, что так нужно, то пусть так и станет, ты давно стал мудрым, ничего страшного с ней там не будет.

– Мудрый, – задумчиво повторил он, – так бес, да и мой братец Мстислав меня когда-то называли, а льстецы потом стали повторять эти слова.

– Не правда, ты сам знаешь, что это не так.

– И все-таки что-то происходит не так, я чувствую это кожей.

– Не может все и всегда быть по-твоему, – говорила София,, ласково улыбаясь., – но это не страшно, это не так страшно. Не на смерть же ты ее отправляешь, да и недолго им быть вместе. Она останется королевой, и все у нее быстро наладится, ведь она твоя дочь.

Ярослав поверил ее словам, тревоги улеглись сами собой. Но он не знал, даже не догадывался, что дочь его в то время стояла за колонной, замерла и смотрела теперь на отца, одиноко стоявшего в храме, даже священник не решился к нему в тот момент подойти. А он то ли молился, то ли о чем-то долго и яростно размышлял.

– Какой он сильный и какой одинокий, – думала в тот момент Анна, – оказывается, его посещают сомнения, и он иногда думает о боге. Ведь собор был построен на месте гибели его брата Бориса. Наверное, это чувство раскаяния перед убитым братом. Но кто такая София, почему собор назван ее именем?

Анна вдруг поняла, что она никогда не интересовалась тем, что там произошлоВот и на этот раз она тихо вышла из собора, подождала его там, не желая показывать, что она его видела. Князь догнал дочь по дороге ко дворцу, он оставил коня и решил пройтись пешком. Присоединились и люди из свиты. Никто не проронил ни слова.

Ярослав думал о связи между миром живых и мертвых. Вот и София, ему казалось, что душа ее осталась под сводами храма. А потом, когда его похоронят в этом храме, они останутся рядом, они будут встречаться и долго беседовать о том, что было и чего не было в этом мире. Странно, как спокойно он думал сейчас о смерти, словно это было что-то незначительное, пустяковое. Анна догадалась об этом по его лицу. Он посмотрел на нее и произнес:

– В следующий раз мы увидимся в этом соборе, если ты появишься на похороны мои, – услышала она голос Ярослава.

– Не говори так, ты будешь жить долго, как же этот мир без тебя, отец..

Шедшие рядом воины оглянулись удивленно. Ярослав вздрогнул, ему показалось, что с ним говорит София, ее голос, ее интонация. Как часто именно так же она просила:

– Я так люблю тебя.

Но может быть, ему все это только кажется. Если бы она не отправлялась к франкам, но теперь поздно что-то менять.

№№№№№№№

Анна решила спросить у отца об этой страшной тайне.

– Скажи, София была молода и красива? – спросила она, решив хоть что-то выяснить на прощание.

– Да, очень, только счастья ей это не принесло.

– Если бы я была так же красива, то моим именем тоже назвали бы храм? -спросила Анна.

– Зачем тебе это? Красота губительна, она уродует душу человека, особенно если это молодая девушка.

– Королевы бывают и добры и богаты, но могут ли они быть счастливы? -спросила Анна.

– Надеюсь, твоя матушка счастлива, но случается это редко.

Они разговаривали, но Анна чувствовала, что он думает о чем-то своем. Она знала только, что отец ее был как-то связан с этой Софией. Но спросить его о том не решилась. Она оглянулась на Софийский собор, от белел во мраке, спокойный и величественный.

– Он будет стоять всегда, – подумал Ярослав, – только какой ценой заплачено за эту вечность.

Глава 24 Снова с матушкой

Анне показалось, что она мало любила свою матушку. Она решила в этот вечер ее навестить, потому что другого такого вечера, скорее всего и не будет. Княгиня оставалась одна, она знала, что и дочь и муж отправились в храм.

– Ты быстро вернулась, тебе там не понравилось? – спросила она у Анны

– Он хранит какую-то тайну, но я так и не смогла узнать, что же с ним связанно

– Я долго молчала, – говорила княгиня, – но пора рассказать о ней. Мне кое-что известно, хотя наверняка не все, ведь я тогда была чужестранкой, а она наложницей твоей отца. Но я не питала к ней зла, потому что она была до меня, и потом ее в нашей жизни не стало.

Анна слушала внимательно, но не понимала, для чего теперь мать ей все рассказывает, если это дела давно забытых дней. Наверное, она считала, что в чужом мире Анна может столкнуться с чем-то похожим. У старого короля наверняка были да и есть любовницы, конечно, если он вообще любит женщин, потому что слухи ходили самые разные, один страшнее другого. Она хотела показать, что с наложницами можно бороться, их легко и просто победить, если уж на то пошло. Пусть, когда ей будет трудно. Анна вспомнит этот ее рассказ.

Она могла только догадываться, что с этой Софией была какая-то давняя и темная история, но не подозревала, что матери она была известна. И все-таки мужества княгине Ирине не занимать, и как она может быть такой спокойной, казаться бесстрастной?

Сколько же всего свалилось на Анну в последние дни, когда до отъезда совсем не оставалось времени, будет о чем подумать в дальней дороге. Но как же много всего нового интересного оказалось, еще вчера она думала, что с миром этим ее ничего больше не связывает. Но сколько всего останется у нее в памяти и в душе. Нет, времена были замечательными, хотя и кровавыми, с их распрями, союзами, крылатыми драконами и хитрыми бесами, когда Ний врывался в их мир, оставив подземное царство, когда заключались какие-то невероятные союзы, и дочери князей и королей должны были отправляться в угоду отцам на край света.

Но говорят, что все течет и изменяется, рушатся горы, поднимаются новые, и надо что-то делать, чтобы спасти этот мир. Она не узнает лучших времен, даже если ей будет отпущена еще одна, а то и не одна жизнь, она ничего больше не узнает.

– Мне страшно за тебя, дитя мое, – говорила княгиня, эти слова Анна расслышала хорошо, – вот я и решила спрятать тогда, чтобы потом вернуть домой целую и невредимую, но, наверное, от судьбы не уйдешь, это правильно.

Говорят, король стар и безобразен, что он может тебе дать? Ты останешься ни с чем, а ведь любовь = это очень важно для любого человека, если бы отец смог остаться с этой Софией, то она была бы счастлива, хотя может быть, собор и называли бы по-другому, но ей от этого какая разница, она бы просто была счастлива.

Княгиня чувствовала, что она снова говорит совсем не то, что требуется. Но она говорила то, что думала, и считала, что имеет на это право. Но язык русичей все еще казался ей чужим, особенно в такие трудные минуты, когда надо было сказать о самом главном.

№№№№№№

Мефи прислушивался к речам, которые звучали, следил за тем, что было сказано, пытался понять, что же она хотела сказать. Но ему хотелось как можно скорее отправиться в путешествие, и забыть о дворце, и всем этом странном мире, который ему порядком надоел.

Ему не нравилось то, что княгиня слишком много говорила, а княжна узнала больше, чем надо в это время. Но этого уже не изменить, пусть с этим и живет теперь.

Опасения и тревоги матери были напрасны, ничего страшного с ней не случится, да он и сам не допустит этого никогда. А вот каждый из прожитых в Киеве дней Анна воспринимала, как последний. Но рано или поздно все заканчивается.

Посол франков сообщил своему королю о том, что они готовы двинуться в путь, хотя недавнее появление княжны привело его в полное смятение, и он думал о том, она ли это или кто-то совсем другой. Но королева в ближайшие дни должна покинуть Киев и двинуться к своему королю. Еще больше, чем сам король, этим сообщением остались довольны придворные, они потеряли надежду на то, что она может тут появиться когда-то. Но они ждали придворные, и устали влачить нищенское существование. Все в этом мире должно было перемениться в один миг.

Оставив стены княжьего дворца,

Не ведая, что с нею там случится,

Исполнив волю мудрого отца,

Княгиня Анна к франкам нынче мчится.

– Ты станешь королевой, боже мой,

Какая боль, какая в этом сила.

Но никогда ей не прийти домой,

Лишь снится белоснежная София.

Там камни серы, тих и стар король,

Он с женщинами ей не изменяет.

Что остается? Пустота и боль,

И на пиру вассал ее смущает.

Но гордой деве хочется царить,

Холодных стен ей белоснежность снится.

– Ну что же Анна, здесь придется жить.

Ты получила короля, не принца.

И облаком над серою землей

Душа летит к Днепру, но рядом Сена,

Он, кажется, смеется над тобой,

Жестокий мир, и первая измена,

Останется замеченной едва ль,

Король в ту ночь, как говорят, скончался.

И только ветер в губы целовал,

И счастья нет, так помогло несчастье.

Чужая боль не тронула души,

Под камнем свода больше нет покоя.

Ты будущего сына защити,

И Франция останется с тобою.

Но это все потом, молчит отец,

Судьба готовит снова испытанье,

И франки понимают, наконец,

Что надо им служить княгине Анне.

Елизавета счастлива в снегах,

И весела у венгров королева,

И только Анна знает боль и страх,

И до всего есть в королевстве дело.

И хмурый день напомнит ей о том,

Как вышли в путь и устали не знали,

Они летели в пустоту с послом,

Судьбу или дороги проклинали.

Все это было, кажется, вчера,

Но время в темноту летит, несется,

Что остается? Жизнь или игра?

И Франция, и Киев остается.

Там, за спиной, не дотянуться, но,

Какая боль, какая спесь и сила,

Быть королевой юной и земной.

И править там, во Франции спесивой

Часть 2 Дальняя дорога

Как живется, королева Анна,

В теплых странах, а у нас зима,

В Киеве у нас настолько славно,

Храмы убраны и терема

Д. Самойлов

Глава 1 Снова всадник

Всадник появился в тот момент, когда все готовы были отправиться в путь. Странное волнение, ропот пробежал между людьми.

Они слышали о том, что надвигается нечто, рассказы о нем ходили еще со времен Рюрика, но всегда приносил он только дурные вестиВот и теперь его появление показалось самым дурным знаком.

Только Анна оставалась спокойной и невозмутимой. Он остановился посреди двора, кажется, вся жизнь вокруг замерла в то мгновение, все боялись открыть рот. Им пришлось бы стать безмолвными свидетелями происходящего. Со смехом он оглянулся вокруг, в дневном освещении казался еще красивее, чем раньше. Анна была в восторге от того, что видела и слышала. Ей льстило то, что появился он тут сейчас. Если бы даже он обратил ее в камень, она приняла бы это как должное все с той же улыбкой.

Никто, даже сам Ярослав не понимал, почему она с восторгом, без всякого страха смотрит на этого красивого, но зловещего типа, даже он не испытывал доверия к незнакомцу. Если он не боялся того, то все равно старался держаться подальше – береженного бог бережет, разве не так говорили вокругОн улыбнулся Анне, когда смотрел на странно притихших собратьев, видел и различил среди всех только князя, он оценил силу и мощь Ярослава, остальные, как казалось, были далеки.

Говорят, что Рюрик, когда спокойно и бесстрашно его встретил, подумал об этом типе, забыв или не зная о том, что он спокойно угадывает мысли любого.

– Да, Рюрик Ваш был спокоен и невозмутим, но он и воспитывался в другом мире, и сам быт из другого теста, – произнес Вадим, с тех пор много воды утекло, но достойных я больше так и не встретил.

Кажется, он упрекал Ярослава в чем-то. Князь же сделал вид, что не заметил э этого, да и сам факт его явления можно принимать по-разному. Не ставит ли он князя сразу после Рюрика. Это пойди и еще угадай.

Да и не могли его подопечные больше ни о чем думать, и только королева в соседстве с ним держалась молодцом.

Тогда облегченно вздохнул Ярослав. Может, напрасны были его опасения, Анна вовсе не беззащитна, как он думал, она сможет за себя постоять, франки подчинятся ей обязательно. Уж если рядом с этим всадником она так себя вела, то, что говорить о других?

Наконец он повернулся к Анне, на глазах у всех она спокойно к нему обратилась:

– За что мне такая честь? Говорят, ты не к каждому князю приходил, а я чем заслужила такое? Видно мне и правда предстоит стать королевой франков, – усмехнулась Анна. Она одарила его таким взглядом, такой улыбкой, что осталось только пожать плечами всаднику.

Наверное, он поступил легкомысленно. Но он делал то, что хотел, не собирался считаться ни с кем. Но сомнения у него возникли немного раньше, но тогда он отмахнулся от этой версии. Хотя какая разница, кто и что подумает дальше. Там оказался еще один персонаж, которого всадник не заметил, хотя конечно видел его, это был ангел, всегда за ним направлявшийся, он приставлен был к Анне, с ней все время и оставался..Ему хотелось поспорить с бесом за ее душу, но сейчас, когда он увидел тут всадника, то немного отступил в сторону. Но она улыбнулась, она была рада появлению этого парня. Но что это заставило его тут оставаться среди простых смертных. И с грустью думал он о том, что тот, кто восстал против бога, был наказан по всем правилам, только с него, как с гуся вода. Отправленный в вечное пламя ада, он и не там не так уж скверно себя чувствует, сумел пристроиться и стать главным. Они ничего с ним поделать не смогут. Он приводил в трепет собравшихся, а они жалели его, считали, что он сгинет там. А он правит балом, выбирает тех, кто должен ему служить верой и правдой.

Не случайно они захватили всех князей и подчинили себе. А вот княгиня Ольга и Владимир Креститель, скорее всего им не были нужны. Но почему Всевышний им все позволяет? Странным все это казалось Ангелу. Он чувствовал, что творится что-то непотребное, но ничего изменить не мог.

– Ты будешь королевой, – услышала Анна его голос.

Она согласилась с ним.

– Я выполню все, что потребуется, – улыбнулась она.

Он только кивнул в знак согласия. Мефи за ее спиной сиял от восторга, он знал, что теперь все идет так, как было задумано, ничего не нарушится на этот раз.

Значит, можно спокойно отправляться в путешествие

Глава 2 Преодоление

Как ни странно, ни княгиня, а сам Ярослав вышел вперед. Было видно, что он ничего больше не боялся. Он был поражен той легкости и изяществу, с которым она на все согласилась, вот и вышел к ловко сидящей на коне девице.

– Что случилось, отец, – услышал он ее голос откуда-то сверху.

– Пообещай, если там будет скверно, ты мне о том расскажешь, и я верну тебя назад, чего бы это мне не стоило.

Да, конечно, отец, так и будет, – говорила княжна, – но этого не случится, я знаю, я видела сон.

Эту фразу слышал только он один, а потому улыбнулся и кивнул в ответ.

Всадники подивились его мужеству. Бес же решил, что это вовсе не мужество, а усталость и безразличие, или он кидает вызов этому типу.

– Он все-таки меня любит, – с нежностью подумала Анна и наконец, обратила свой взор на отца.

Она ощутила свою вину, решила, что была к нему жестока. Но об этом некогда было думать.

Княгиня Ирина видела совсем другого Ярослава, и это показалось ей странным. Ее тревожило, что с отъездом Анны, нарушится что-то в их отношениях, и без того не очень простых. Она давно не считала эту землю чужой, но она была только женой князя Ярослава, сколько бы времени тут не прожила. Тень Софии белой птицей витала над ними, словно бы она ожила и вернулась назад.

Мефи по-прежнему ничего не понимал, что эта чертовка значит для него больше, чем ему казалось.

– Я не вернусь назад, – думала Анна, – что бы там не случилось, я не смогу больше вернуться назад.

Но Анна торопилась, ей не хотелось больше задерживаться, надо было двинуться в путь. И все остальные расступились перед ней. Анна проехала, а потом оглянулась на тех, кто оставался около дворца. Но все это оставалось в прошлом, она же рвалась вперед.

Проезжая по городу, она старалась запомнить все, что ее окружало, чтобы в чужой стороне вспомнить это все, когда нельзя будет дотянуться сюда. А вот если бы она была простолюдинкой, ей не нужно было бы уезжать из родного дома. Но ей хотелось стать королевой, пусть и в далекой Франции, не это ли самое главное, самое важное?

Бес от нее не отставал и на шаг, на время путешествия они должны были оставаться все время рядом. Но вот уже и городская стена осталась позади. Она не оглянулась, знала, как скверно оглядываться. Превратиться в соляной столб, как жене Лота ей совсем не хотелось. Ей только казалось, что Ярослав на белом коне стоит на дороге и смотрит ей вслед.. Но осталось только навсегда проститься с Киевом, и двинуться в неведомый мир.