Текст книги "Сага о Валькирии. Княгиня Рогнеда"

Глава 16 Схватка

Почему Ярополк не пришел на помощь отцу? – спрашивала себя Рогнеда, немного успокоившись и принимая все, как неизбежность. Она слышала ржание коней и лязг железа, какие-то крики бросал ей под ноги ветер. Никто не смог бы в тот миг заставить ее спуститься со стены. Она должна была увидеть все это своими глазами, она должна быть сильной и мужественной, потому что пока ей не суждено было умереть вместе со всеми, каким бы не был исход, она не собиралась проявлять слабость. Можно было шагнуть вниз, зажмурившись. Но Рогнеда знала, что она не сможет позволить себе такой роскоши. Она знала, что князь Владимир не увидит ее мертвой.

Старуха медленно поднималась на стену. Она знала, что в эти минуты Рогнеда хочет остаться одна. Ей никого не хотелось видеть и слышать. Но она все-таки поднималась на стену.

– Если она не захочет меня слышать, я приду и просто посижу тихо, – уговаривала она себя, – жених-то оказался не особенно расторопен, – шептала старуха, – от Киева до Полоцка не так уж долог путь, два раза уже можно было появиться, а его все нет и нет. Они почти женаты, но видно, ему только Рогволодовы воины и были нужны, прибрал он их к рукам, и в самом Киеве сидит себе спокойно, глупец, он полагает, что до него очередь не дойдет. Дойдет, только тогда уже поздно будет. До всех дойдет и до великого князя, и до громовержца самого. Но ни тот, ни другой не остановили тогда нахала этого. И поделом, пусть все так и остается. Она облегченно вздохнула и решила не начинать больше напрасного и бесконечного этого разговора. Она остановилась после этого и перевела дыхание – мир распахнул свои простоты перед ней. Жаль, что отсюда не видно было того, что там происходит. Но ей не обязательно было видеть, она знала это и так. И по тому, как Перуница на черном своем коне спускалась туда, и как сверкали ее глаза, старуха понимала, что там уже произошло или произойдет в следующее мгновение. Ничего другого не было и не могло быть. Она видела бледную и застывшую Рогнеду и решила пока не двигаться с места. Она еще ничего не знает, вот и пусть побудет в неведении, дурные новости лучше всего узнать как можно позднее. А потом она могла и ошибиться. Перуница могла спуститься и за Владимиром, хотя это трудно представить, но чем черт не шутит.

Ничего удивительного в том, что Ярополк не спешит сюда. Ведь он так молод, он великий князь, около него с самого начала были те женщины, которых он только делал видеть, готовы на все ради того, чтобы он обратил на них внимание. А потому пусть он с ними остается, пусть там будет. Пусть сам защищается от братца своего. Она должна забыть о его существовании. Она простила и решила все позабыть. И так будет справедливо. Ему тоже еще немало испытать придется. Но ее отец все делает для того, чтобы защитить их мир от вероломства этого человека. Она должна молиться Перуну, чтобы он опомнился и помог ему. И Рогнеда снова воздела свои руки к небесам.

№№№№№№

В то время, когда Рогнеда изнывала от ожидания и никак не могла понять, что же ей делать дальше, как ей дальше быть, в то самое время князь Владимир, уложивший уже немало врагов своих, рвался к князю. Он-то прекрасно знал, что стоит только прикончить Рогволода, и все встанет на свои места. Он понимал, что схватка так долго продолжается только потому, что князь еще жив. Он казался почти проигравшим, но все еще мог расправиться с любым, но не с сыном Святослава, давно привыкшим к мощи варягов.

В глазах этого князя он был пострашнее брата его великого князя Владимира, потому что на него тот опирался, и пока стоит этот, тот может на что-то рассчитывать, но как только он расправится с ним, так все рухнет в одно мгновение. Владимир считал себя жестоким воином, но таким его делала жизнь. Но он был справедлив, по его разумению и дал шанс ему отвоевать все, что у него оставалось. Он посылал к нему сватов, не пошел войной на того, стоило ему хорошенько подумать и согласиться на его предложение, и все было бы совсем по-другому. Но он сам выбрал этот путь. Владимир только творил возмездие. Если враг противится, его нужно сокрушить. Как можно скорее от него избавиться. И ничто больше не остановит его на этом пути.

И не обращая больше внимания на рядовых воинов, Владимир творил возмездие. Он двинулся к князю, все сметая на пути своем. Такого напора трудно было ожидать даже видевшим виды варягам. И они вольно или невольно отступили перед Владимировым конем.

И полоцкий князь оказался неприкрытым. Но это его даже позабавило в первый момент, когда он должен был обрушиться на Владимира. Но сломался клинок его. В этом было что-то колдовское и такое странное. Всего на мгновение помедлил и растерялся Рогволод. И это стоило ему жизни. Выхватил другой меч, он обрушил свой удар на этого строптивого мальчишку. Но он оказался не таким сильным, как хотелось. И Владимир, озверев еще больше, рванулся ему наперерез. Да так яростно, что и сам Локи не удержал бы его в те мгновения. А он и не собирался этого делать.

И все-таки Рогволод не дрогнул. Он чувствовал, что уступает сопернику, но напрасно рассчитывал Владимир, что быстро и просто удастся ему расправиться. Тут же кто-то из князей и воинов обрушился на него сзади. И рыча яростно, словно дикий зверь, он должен был не наступать, а обороняться, и почувствовал, что полная и окончательная победа только казалась такой близкой. А удача может от него отвернуться. Возможно, он не противился бы и потерял самообладание, если бы на помощь к нему не подоспели его воины, и не зарубили бы нападавшего. Появилось мгновение для того, чтобы перевести дух. Словно солнце мелькнуло где-то высоко. Он не сомневался в том, что не все потеряно. Он рвался в новое сражение. И ничего не остановило бы его в то самое мгновение.

Глава 17 На небесах

Перун медлил слишком долго. И все-таки он не мог оставаться в стороне. По меньшей мере, странно было оставаться глухим и слепым громовержцу, пока там происходило сражение. Ему донесли о том, что и Перуница туда умчалась. Все, кроме может быть Лады были там, даже старый Сварг покинул свои покои, и Дажьбог, не отрываясь, смотрел на все происходящее вдали. А он все еще прохлаждался.

– Они посчитают, что я боюсь Локи, или этого негодяя, рвущегося к власти. Если бы не вмешался этот тип, как просто и быстро он мог с ними разделаться. Но он давно кубарем бы покатился прямо под копыта коня своего, и мокрого места бы не осталось от него. Это было возможно, но ему самому не хотелось испытывать судьбу и вступать в схватку с Локи, определенно зная, что выиграть в этой схватке невозможно. Он не такой безмозглый дурак. Но почему случилось такое? И задавая себе в очередной раз этот вопрос, он не мог не злиться на Рогволода.. Ведь именно он все это и затеял, на его землях появившись, как вихрь лютый.. Если бы он убрался куда подальше, то были бы половецкие земли захолустьем, куда бы никто больше не сунулся. И ему не нужно было бы чувствовать себя несчастным и униженным рядом с таким выродком в собственном мире, устроившем последнюю битву и такую кашу заварившем. И потому, найдя для себя приемлемое объяснение, он убедил себя, что полоцкий князь кругом виноват, и понял, что не станет ему помогать. Ладно и стройно в его объяснениях все было. А потому, вскочив на золотистого коня своего, он решил понаблюдать за всем происходящим. Еще одним унижением было бы, если бы бес стал ему рассказывать обо всем случившемся, и как ему хотелось, переделывал бы все увиденное и услышанное. Нет, не допустит он этого.

№№№№№

Локи на рыжем, почти огненном жеребце он заметил почти сразу, тот, пролетая мимо, чуть не смел его, но только расхохотался.

– Ты выбрал себе смирного коня. Он быстро сбросит тебя на землю. Тогда придется с ним повоевать еще, – заявил он самодовольно, и больше с ним разговаривать не собирался.

Перун чертыхнулся и помчался за ним во след. Он слышал столько голосов с мольбой о помощи, что хотел просто заткнуть уши или крикнуть всем им, чтобы они не просили его о том, чего невозможно осуществить.

Перун видел, как завис конь Локи над полем сражения.

Владимир и Рогволод одновременно подняли головы вверх, понимая, что на небесах происходит что-то странное. Каждый старался увидеть там собственную удачу, а то и победу.

Как рассмеялся бы Локи, если бы понял, что Владимир принял его за Перуна, с которым он заключил соглашение, а потому клялся служить ему до гробовой доски, если тот станет ему помогать. Рогволод не мог ошибиться. Он хорошо знал прошлое своего яростного противника, а потому побледнел и затрясся от ужаса

– Проклятие, – прохрипел он, не в силах ни с кем его больше перепутать, – проклятие.

– Ты прав, твой час пробил, – услышал он голос, к нему обращенный. Никто и ничто больше не спасет тебя, и града твоего, и любимой дочери твоей, – победной усмехнулся бог коварства. Я должен был подрастить немного Владимира, но нынче твой час пробил, долги пора отдавать, и тебе ничего другого не остается.

Говорил он спокойно, но странный этот тон наводил дикий ужас и на такого героя, как Рогволод.

Смутные предчувствия и до того уже терзали его душу, но они становились с каждой минутой все более явными. Рогволод вздохнул глубже и понял, что ему ничего не остается, как только стоять до конца. Он заметил вдали на ослепительно белом коне Перуна. Тот внимательно следил за всем происходящим. Было понятно, что он не станет вмешиваться, если за его душой пришел Локи, он достаточно умен для того, чтобы понять, что в такой схватке даже Громовержцу невозможно победить. И он оставался для этого бога чужим, пришельцем, сколько бы ни жил здесь и каких подвигов бы не совершал.

Локи пришел за своим, свое он и получит.

– Я долго позволял тебе властвовать и строить град свой, ты ни в чем не знал нужды, за это придется заплатить страданиями, – усмехнувшись, заявил тот.

Владимир, слышавший чужую речь, ничего не понял, кроме того, что это был не Перун, а кто-то совсем иной. Он немного испугался, потому что можно было подумать, что этот великан о чем-то договаривается с Рогволодом. А если тот согласится с ним, то ему туго придется, если не хуже.

По спокойному лицу Рогволода вообще ничего невозможно было понять. Его душа задрожала в самой утробе, и он чертыхнулся, потому что не мог скрыть этой дрожи. А если бы неприятная беседа продолжалась и дальше, он мог бы смалодушничать и повернуть своих коней.

Но в тот момент они закончили говорить, по угрюмому виду Рогволода он понял, что этот тупой упрямец никогда ни о чем не договорится с грозным всадником. Тогда он облегченно вздохнул и готов был расхохотаться, хотя это было очень опасно. Всякое могло случиться. Что если он обманет его, хочет только побольнее ранить. А коварство его не знает границ. Вопросов было громадное количество, но он не отступал и благодарил за это, что через несколько часов небеса.

Что бы там ни было, но все это случило для его пользы. Он быстро в том убедился.

Глава 18 Страх и отчаяние

В то время, когда сражение выдохлось и подходило к финалу, главные герои уже заявили о себе. Рогнеда очнулась и повернулась к старухе. Ей пришлось на нее взглянуть, хотя до сих пор она избегала такого общения.

– Скажи мне, что там с героиней стало? – спросила она в тот миг.

Девушка специально не говорила, о какой из двух героинь она думала в тот момент, и показалось, что старуха говорила сама с собой.

– И пошла она в храм, и упала перед алтарем богини своей, но воины, обманом проникшие в град сей, не думали о святынях храма, потому они и добрались до нее там, и надругались над нею по приказу жестокого бога. Победители озверели от радости, и без бога их случилось бы тоже самое. И стала она рабыней одного из них, правда, не самого худшего.

– Скажи, старуха, может ли несколько раз повторяться снова и снова одно и то же?

– А для чего еще существуют предания, для того, чтобы рассказывать людям, что может случиться и как это может быть.

Только теперь заметила Рогнеда, как странно переменилось лицо старуха. Такая боль, такой ужас отразился на нем, и казалось ей, что снова она стоит в храме, и снова с трепетом молит о защите, и слышит шаги того вояки, который готов был разделаться с ней.

Но ведь тоже испытывала она и еще больше боялась, потому что ее час уже почти наступил, глупо было куда-то бежать, где – то укрываться.

Потом, когда случилось самое страшное, Рогнеда часто повторяла, что это старуха накликала ту беду. Если бы припоминаемая история оказалась другой, может быть, и там все было бы не так, но что теперь об этом гадать?

А когда она медленно шагнула к краю стены, покачнулась, словно кто-то подтолкнул ее в спину. Но упала она не в пропасть, а на стену и тихо застонала. Старуха со всей прытью, на какую была способна, побежала к ней и заглянула в лицо.

– Нет, этого не должно быть, этого не может быть, – выдохнула она, и снова сжалась. Такого не будет, и не пытайся это сделать, твой час еще не пришел и не скоро придет.

Богов не обманешь, они не дадут тебе сотворить того, что не положено, – тут же заговорила она торопливо. Но Рогнеда молчала и не подавала признаков жизни.

– Странно, я и умереть спокойно не могу, – говорила она отчужденно, глядя вдаль и вдыхая прохладный воздух. Все казалось отвратительным.

Все кончилось, Локи не позволит его победить, недаром он тут появился.

Старуха, не видевшая коварного бога до сих пор, поняла, о ком она говорит.

«Жаль, что ей не придется последнего часа в покое провести. Для нормальной жизни у нее не осталось больше времени, – думала она с ужасом и не могла скрыть своего раздражения. Скорее бы уж наступило все это, – вздохнула она, потому что неопределенность и ожидание казались еще более страшным испытанием.

Она потеряла сознание или просто забылась. Небо и земля сошлись в ее душе воедино. Она ощущала странное, великолепное чувство полета.

«Может быть, я все-таки умерла, и душа моя в Сварг или в Одинов рай попадет, куда угодно, это было лучше, чем такая жизнь. Но она догадалась о том, что такого подарка нынче получить никак не могла. И слова старухи о том, что ее час не пробил, были слишком реальны.

Полдень. Она все еще оставалась на земле. Ярко светило солнце, оно обжигало все живое, кажется, весь мир готов был вспыхнуть огнем. Всегда спокойный и равнодушный Дажьбог ярился. Как бы не пылал он, но жечь их все-таки никак не мог. И оттого, что все было не так, как хотелось, и Перун покорился пришельцу, вздумавшему качать свои права, это казалось совершенно печальным. Наступил полдень. Мир преобразился. Властелин поднимался в небеса, на его место приходили худшие. Она не понимала, что это конец для всех, что все они были навсегда связанны с ним и на этот раз больше не смогли бы от всего этого отделаться. Но что от него требовать, ведь и он был пришельцем, только пришел значительно раньше. Но разве может он любить чужое, сражаться за чужое?

№№№№№№№

Локи рассмеялся, взглянув на беса, странно суетившегося между небом и землей.

– Не пойму, – говорил он, – о чем это ты тут хлопочешь. Если твой бог не подает голоса. Неужели ты думаешь, что можешь что-то поделать?

Помолчали немного.

– Ничего я не думаю, просто мне это слишком нравится, и ты напрасно полагаешь, что хозяин тут.

– Не с этим некому спорить.

– Может быть и некому, – согласился он. Но по тону его становилось понятно, что он вовсе не думает так, по крайней мере, в тот момент. И это вызвало у Локи короткое замешательство. Он-то знал, как может мешать мелочь пузатая, там это был Тор с людишками, которым удалось спастись, а ведь у них вовсе не было талантов беса. И надо было оставаться готовым ко всему.

– Он погибнет от рук мальчишки. Страшнее наказание трудно было придумать. Погибнет, зная, что я осталась беззащитной. Он ничего не сможет для меня сделать. О, Господи, отчего ты с нами так поступаешь? Вся жизнь была сплошным испытанием, ничего дурного не делал мой отец, тогда за что же боги так наказывают его и нас всех? Каким мудрым и справедливым считался Один, каким сильным и могучим Громовержец, отчего же не тот и не другой не способны справиться с коварным богом? Почему так дико и так скверно устроен мир?

Она к тому времени еще ни разу не видела Владимира, но уже успела его яростно возненавидеть. И не пожалела о том, что тогда не дала согласия, отказалась стать его женой.

– Он не сможет победить, его победа тут же обернется поражением

– Ты говоришь, что я буду жить, пусть моя жизнь обернется кошмаром, но и ему не поздоровится, он раскается и еще пожалеет о том, что решил со мной так поступить.

– Не отчаивайся, – пробормотала старуха, – Ярополк жив.

– На это только и остается надеяться, но почему он все еще не появился. И Святослав, почему он не спешит на помощь? Почему с небес не покарает мальчишку? Ведь не может же он допустить, чтобы все было так.

Она забыла о том, что Владимир сын его, и не могла поверить в то, что ее любимый, звездный Святослав может его поддерживать и быть с ним заодно.

Старуха, заметив, что она думает о Святославе, тихо покачала головой. Она вовсе не возносила его так, ей просто хотелось знать, как поступил бы он, окажись внезапно здесь. Почему его не было среди призраков, витавших над полем сражения. Впрочем, обо всем этом она ничего не стала говорить Рогнеде.

Глава 19 Перепалка

В то время Локи неотрывно следил за бесом. Ему не хотелось, чтобы тот доставлял ему хоть какие-то неприятности. И когда он заметил, как тот бросил одного из убитых воинов под ноги коня Владимирова, в то время, когда мальчишка с новыми силами прорывался к Рогволоду, он отшвырнул в сторону сначала мертвое тело, а потом самого беса схватил за хвост и подбросил, словно мячик вверх.

Тот одновременно трепыхался, яростно матерился и дико визжал, наделав немало шуму и переполоха, и желая привлечь как можно больше внимания к собственной персоне, но Локи уже загромыхал над ним.

– Разве я не предупреждал тебя, чтобы ты не вмешивался во все происходящее, или ты так глуп, что полагаешь, будто способен что-то переменить?

– Будто ты по-другому считаешь, – огрызнулся он, наконец, перестав орать и визжать одновременно. Этот тип обнаглел настолько, что решил сравнивать себя с ним. За это его стоило строже наказать. Но у бога коварства были дела важнее. Локи понимал, что скоро наступит вечер, и не стоило затягивать с расправой. Тем более, что все давно было решено раз и навсегда.

Бес свалился куда-то на поляну. А потом пустился наутек, не преминув удивиться тому, что на этот раз Локи не обращает на него никакого внимания.

– Я делаю бесполезную работу, – с грустью подумал бес, решив на минутку передохнуть, давно он уже не получал такой встряски, да и кто кроме самого Локи мог поступить с ним так? Но этому типу все было понятно и известно.

Рогволод обречен, даже проклятый Ярополк не появился тут, чтобы как-то помочь ему. Локи прав в одном – переть против него теперь, когда он чувствует себя победителем, не имеет никакого смысла. Он знал, что хочет затянуть время, и подождет, пока там все без него завершится. У него даже нога заболела от бессилия и ярости. И, слышал звуки боя, он заковылял туда, впрочем, шел он довольно медленно. Никто не смог бы уговорить его двигаться быстрее.

Поле боя, открывшееся ему, казалось настоящим адским местом. Давно не видел он ничего похожего. Кучи трупов, кони, люди, сломанное оружие. Нервы у него не были никогда слабыми, если они у него вообще были,, но картина и ему казалась ужасающей.

– Сколько усилий потрачено напрасно, – почти простонал он, и все для того, чтобы раб стал князем. Не дай бог стать свидетелем такого. Хотя ему-то, какое дело было до всего этого? Ему не нужно было жить в этом новом мире, по крайней мере, в человеческом облике, и смотаться всегда можно было подальше.

Но он уже чувствовал свою причастность ко всему происходящему. И этот мир показался почти родным. Когда же они все это разберут и захоронят? – деловито подумал он, стараясь понять, как там нынче все происходит. Все завершается, он победил, да и могло ли быть иначе? – твердил тот единственный, кто во всем этом шуме и гамме, и смерти, мог оставаться с холодной головой и в здравом рассудке.

№№№№№№

– Мне снился сон о Медее, но все будет, как в первой сказке, – в то самое время говорила Рогнеда. Она знала, что на всю оставшуюся жизнь, сколько ее там еще осталось, она знала, что запомнит этот бесконечно долгий день, и ничто не сможет стереть его из памяти, уничтожить.

– Все правильно, я тоже не любила его, я посмела объявить на весь мир, что ему не добиться меня, но он не смирился с этим, ничего его не спасет, я все и всех погубила.

Старухе казалось, что она лишилась рассудка. Но это будет уже другая история. Но она успокаивала себя, решив, решив, что у девицы большая сила воли, и не страшно ей это будет.

– Кассандра быстро умерла, и если что-то будет не так, то, что Локи не позволит так быстро прикончить меня, он мной насладится до конца. И должна отличиться чем-то одна сказка от другой.

И старуха, горбившаяся се больше от своих непосильных воспоминаний, не могла не видеть, что та не только не лишилась рассудка, а наоборот рассуждает как-то слишком здраво для такого времени и таких мучений.

– Ничего, – прошептала она, – рано или поздно все кончается.

Но Рогнеда больше не слышала ее. Что-то оборвалось в душе. И она поняла, что это конец.

№№№№№№№

Бес в тот момент решил, что ему лучше всего не слоняться по полю брани, где ничего изменить он не может, а только вызовет у этого гада массу подозрений. И лучше всего ему перебраться на ту стену, где находится эта несчастная девица, и оттуда посмотреть на то, как рухнет под напором новоиспеченного великого князя то самое княжество. И если Рогнеда не боится там оставаться, хотя ей больше бояться особенно нечего, то ему тем более. Правда, он решил пока о себе не напоминать. И старуха бровью не повела, хотя не могла его не видеть. Но она, взглянув на него, только и подумала: это и на самом деле конец.