Текст книги "Сказ о богатыре Добрыне и Змее Горыне. Волшебные хроники"

Глава 4 На княжеском пиру

В то самое время, пока Добрыня готовился к пиру, а князь с дружинниками своими за Змеем рыскал. В княжеских палатах готовился пир честной. Многие повара были задействованы для того, чтобы возвернувшись с дел своих ратных Князь и двор его, и все кто к ужину в гостях у него оказался, повеселился и могли решить свои важные дела.

Святослав редко устраивал такие гуляния, но уже при Святополке они стали возникать все чаще. При новом князе все завертелось. И чаще радовались они тому, что могут сесть за столы, а не просто трапезу принять, а все свои дела порешить. И имели пиршества еще одно значение. Каждый тут мог знать свое место и то место, которое он при дворе княжеском занимает. И представлять новых воинов стали на пиру. Здесь узнавали они и о том, что в мире происходит, и слушали старинные песни седовласых баянов, готовых поведать им о новых подвигах и делах давно минувших дней.

Оказавшись в княжеском дворце и получив комнату для покоев, готовился Добрыня к встрече своей с князем. И испытывал странное волнение. Пока все было для него впервые. Воины его, простившиеся с ним, отправились в Рязань, чтобы тревоги княгини успокоить и поведать ей о том, как добрались они до места и устроились. Радовались, что все прошло без особых трудностей.

Он понял, что князь вернулся, по тому шуму во дворе, нарушившему покой. Он не заметил, как прошло время и все возвращалось на круги свои и становилось обычной жизнью

№№№№№№

Ему хотелось остаться одному, но одиночество и неизвестность немного пугали. Когда служанка вошла в комнату, он и смутился немного и обрадовался

– Меня великий князь к тебе приставил, – смущенно говорила она.

Перед ним стояла некрасивая и забитая девица, но она была очень шустрой. Добрыня не обращал на нее никакого внимания, и она еще недавно радовалась, тому, что попала к такому красавчику, а тут была страшно удивлена. И едва скрывала разочарование, понимая, что он не просто застенчив и нелюдим, но и вообще на женщин никакого внимания не обращал. Это было тем более странно, что нравы среди столичных воинов были довольно вольными, и связей никто особенно не порицал. Но она хорошо понимала, что все напрасно, и ожидания никак не могут оправдаться. Девица, впорхнувшая в покои, вышла тихо и незаметно. И все служанки узнали о том, как он дик и нелюдим.

Служанка в то время сообщила ему, что богатыри собираются на пир, и он должен поторопиться, если не хочет навлечь гнев князя. Добрыня поспешно сорвался с места – ему нельзя было опаздывать.

В огромной гридне, изукрашенной и яркой, было так многолюдно и шумно, что он замер на пороге и смутился. У каждого здесь было свое место. И только он никак не мог понять, куда сесть. Все ожидали князя (он должен был пройти с минуты на минуту) а пока они весело переговаривались и делились новостями. Добрыня видел, что многие взирают с нескрываемым интересом, прикидывая, какое место он тут займет.

№№№№№

Князь появился стремительно, торопливо отвечая на все приветствия, раздававшиеся со всех сторон. По виду Владимира было ясно, что он очень доволен происходящим. Он поднял первый кубок, и с ближайшими своими соратниками стал обсуждать дела. Смолкли разговоры, и все прислушались

– Уже несколько дней мечемся мы по степи и нигде не можем обнаружить Змея лютого. Много он урона нам причинил, многих девиц красных в полон забрал, а посему решил я с Дунаем, что должны несколько богатырей все время быть на страже, чтобы перестал он вольничать, зная, что никакой управы нет на него. Таких коварных Змеев еще деды наши на место ставили. И нам сам бог велел.

Князь замолчал, глядя то на одного, то на другого из них. И воины рядом с ним переглядывались все время.

– У нас новый воин появился, и испытать его мы должны. Из Рязани к нам Добрыня прибыл. Пусть он чудовище поганое изловит и прикончит, – это Дунай голос свой подал, боясь как бы ему первым не пришлось в караул идти.

Знал он -одно дело в схватках с врагами на глазах у всех сражаться – здесь он всегда покрасоваться мог бы, и совсем другое – в темной чаще засады устраивать и непонятно чего ждать. Неожиданность всегда может заставить отступить да опростоволоситься. А это ему совсем ни к чему было. Это простить можно юнцу неотесанному, такому как этот красавчик, а не ему – бывалому воину. Все эти хитрости хорошо понимал Владимир, но ничего иного, как согласиться с ним, не оставалось князю. Велик был авторитет Дуная, и слово его большой вес имело.

«Пусть идет в Логово, – думал Дунай, речь свою произнеся. – Если справиться со Змеем, значит, нам мороки меньше будет, если же нет, то тогда на его место придет другой, и возможно будет не так пригож и проницателен».

И сам не зная отчего, чувствовал странную тревогу Дунай, хотя чем ему, прославленному, помешать мог юнец, в первый день тут оказавшийся, трудно ему сказать было.

Глава 5 В Логове Змиевом

Узнав обо всем и немного побыв среди них, бес понял, что ничего интересного его тут больше не ждет, и отправиться решил на княжеские володения. А именно туда, где в это время обитал Змей поганый, который столько волнения принес и самому Владимиру, и богатырям его верным.

И надо сказать, что этот Горыныч ему давно знаком был. Не многие из товарищей его уцелели за последние века. С тех пор, как поняли и князья и герои, что способны они со Змеями сразиться и головы их отсечь не только можно, но и не так это сложно сделать.

Разная участь у Змеев была. Одни из них в открытом сражении голову свою сложили, другие подло из– за угла пристукнуты были, третьи – обманом взяты. И стали они хитрости и мудрости набираться. Когда пересчитались и поняли, что совсем немного их осталось, а люди не так уж слабы и безобидны, как могли им сначала показаться. А если заведется у них князь или герой особенно храбрый, или тот, кому утвердиться надо – все кончено.

Змей Горыныч продержался дольше других. И от Ляха он когда-то убежал, и от Крака спасся. И Рус не смог его выследить да изничтожить. И хотя много времени прошло, а Олег по чужим землям Змеев искал, забыв о собственных, как и внук, его Святослав. Но успокоился Горыныч напрасно, и совсем сглупил, когда обзавелся таким врагом, как Добрыня, вернее Мефи, который сам себя к нему приставил. А все оттого, что недооценивал он беса. И сам себя перехитрить решил, зная, что перед ним можно и позубоскалить иногда. Но кто же мог подумать, что маленький бес мог навредить такому огромному Змею, который мог при помощи заклятия по воздуху двигаться, но и среди белого дня, как птица летать. И поздно убедился он в том, что много чего с ним бес сделать мог. И все бросит на уничтожение его. Он не думал, что после Олега и Святослава появились богатыри, которые должны будут свою удаль князю доказывать. А как это можно сделать было, если, не прикончивши Змея, который может не столько уж и вреда в сравнении с иным из людей, приносил. Но был так необычен и такую дурную славу себе за века заработал, что с ним просто необходимо было разделаться.

Узнав, что Добрыня его должен со Змеем сразиться, бес и отправился его проведать…

Змей, зная, что князь со своей дружиной из чистого поля ушел и за свои пиры уселся. Он отправился погулять, да на беса наткнулся.

– Куда это ты? – осведомился тот.

И хотя он казался муравьем рядом с огромным Змеем, но вел себя нагло и вызывающе..

– Поразмыслить решил, а что ты хочешь управлять временем моим

– Ты сам себе хозяин, – усмехнулся бес, – только предупредить я тебя явился, что дни твои сочтены. Князь приказал круглосуточно тебя вылавливать. И воины его поймают, уж будь в том уверен.

Змей следил за ним недоверчиво, зная, что не по доброте душевной тот сюда пришел, что-то он затевает особенное. Надо узнать как можно больше и перехитрить его. Горыныч и не представлял себе, как трудна была эта задача.

– И что же Дунай, согласился день и ночь по полям шататься? Что – то на него это не похоже, – высказал сомнение Змей.

– Но разве нет других помоложе да пошустрее Дуная? – спросил бес насмешливо.

И Змей должен был согласиться с ним, а про себя подумал: « Значит, появился какой– то новый богатырь, уж не тот ли, о котором Волхв, как о его погибели твердил? Но зачем же тогда бес его предупреждает? Может быть, хочет, чтобы схватка поярче и поинтереснее стала, нагло вызов ему бросает? Как бы там не было, но он решил быть осторожнее, а если останется, жив, то благодарен за это должен быть бесу.

В чем-то Змей был прав. Бесу на самом деле хотелось обострить ситуацию, он часто спрашивал себя о том, отчего это Змею Горынычу до сих пор спасаться удавалось. А не получится ли так, что он схитрит и ускользнет, тем самым все, испортив. Ведь если он не сомневался в том, что Добрыня с ним в открытом бою справится, то вовсе не был уверен в том, что тот сможет его перехитрить, мудрости и хитрости у него еще не так много было.

А ему не хотелось, чтобы и Олег, и уж тем паче Перун, его потом попрекали за то, что он недосмотрел, шлялся где—то и хлопал ушами. В то время как за все надо было последить хорошенько. Но даже не собственная репутация больше всего волновала беса, а то, что богатырь может опростоволоситься на первых порах, а потом все пойдет значительно труднее. И сумеет ли он справиться со всем, что случится дальше. Это еще посмотреть надо было. На его меткий взгляд ничего особенного этот Змей не представлял собой. И еще более было непонятно, как он жив остался. Но видно на него просто богатырей не хватило. И неуловимым он оказался оттого лишь, что его никто и ловить не собирался. Он мог острить, конечно, но не был в этом уверен до конца. Ведь Змей мог дурачком прикинуться, а потом их вместе с богатырем за тридевять земель отбросить так, что они и не вернутся никогда на земли эти. Всякое могло быть.

Бес злился. Горыныч и вида не подал, узнав, о расправе из довольно ясного намека. Он не особенно– то расстроился, по крайней мере, совсем не испугался. Не такой простой Змей его Добрыне достанется, или он со временем страх потерял? Он задавал себе вопросы, на которые никак не находил ответа и чертыхался на ходу. Но как бы там не было, если бес и богатырь, действуя вместе, с одним змеем не справиться, то грош им обоим цена, и заслуживают они только презрения. Пусть Перун делает с ним то, что ему вздумается. Но это, в крайнем случае, а пока бес был настроен на победу. И Добрыне она тоже была необходима.

№№№№

Пир подходил к концу, в то время, когда Добрыня уже почувствовал себя среди них своим. И, поднимая кубок в честь князя, он торжественно пообещал, что не уйдет из чистого поля, пока не произойдет схватки со змеем. Он предусмотрительно не стал говорить о своей победе, всякое случиться могло, а хвастаться неисполненным делом он не научился.

Владимир хитро усмехнулся, слушая речь богатырскую.

– Ну, думаю, что наш – то змей не страшнее Тугарина будет. Потому не стоит особенно волноваться. Возьми у баяна гусли и исполни одну из песен своих знаменитых, – попросил он.

Многих удивили последние слова Владимировы. Но больше всех сам Добрыня удивлен был, не ожидал он, что такие вещи из его прошлого может великий князь знать. Но ничего он на это не ответил, а подчинился.

Старый баян, все спевший, что знал, передал ему гусли свои. И уселся он перед столами, так, чтобы всем его видно было получше, и запел. Он пел об Олеге Вещем и о походах его знаменитых, о хитрости его и мужестве, и о том, как Цареградский император покорен им был.

Гробовая тишина в гридне установилась. Кажется, полет мухи расслышать можно было. Но никто из них и догадаться не мог, что легендарный герой песен Добрыниных вместе с ними на этом пиру был. И со слезами на глазах, умиленный и растроганный, слушал Олег то, что пели о нем. И такое волнение испытывал, какого и тогда в Царьграде не было в гордой и мятежной душе его.

Олег слушал юного Баяна, и был невероятно горд и за свое прошлое, и за грядущее, которое еще неясно вырисовывалось перед этим юношей.

Глава 6 После пира

Вернувшись к себе из гридни Владимировой, Добрыня вспомнил обо всем, что там случилось и что говорилось. Его насторожили слова Дуная, питавшего к нему особый интерес. И не боялся он на змея идти, но пристальное внимание богатырей к его персоне не радовало.

«Разве он может чувствовать во мне соперника своего? – спрашивал Добрыня.

Он много раз слышал о том, что бояться надо не явного, а тайного врага. Именно такой враг и может самый неожиданный удар нанести, когда ты ни о чем ведать не будешь. Бес появился перед ним в тот момент, когда он уже спать укладывался

.-Ну, как, хорошо повеселился? – осведомился он

– Да, княжеский пир и двор стоит того, чтобы к нему стремиться, все мне тут нравится.

– Так уж и хорошо все, Змей твой знает о поединке, и тебе с ним еще повозиться придется, – торжественно сообщил бес.

– Уж не полагаешь ли ты, что я испугался чего? – спросил Добрыня.

– Нет, я просто предупреждаю тебя, хотя остерегаться все-таки надо.– наставительно говорил бес. Змей этот не одного богатыря пережил. И только в сказках твоих с ними легко справиться можно, а в жизни нашей еще повозиться придется.

А потом богатырю снился сон, будто появился он в чистом поле, ждал врага своего грозного, но дождаться никак не мог. И тогда он заснул и забылся. В тот момент тень его и накрыла. Он очнулся, бросился на тень эту, но никак поймать ее не мог. Вдруг разжалась рука его, и меч из нее упал на землю сырую. Но Змей тоже в след за мечом упал. И только хотел он к нему подойти, а тот глаза приоткрыл и в небеса взмыл.

– Но как же так, я убил тебя, – крикнул богатырь.

Но его уже и след простыл. И не видел он больше и не слышал ничего. И так ему горько стало от сна такого странного, что тут же пробудился он до рассвета в печали, и спросил, что же может этот сон значить: предупреждение ли это, все ли наоборот будет или он и в самом деле оплошает. Но не мог он этого знать, потому что в те минуты никого рядом с ним не было. И никто не мог поведать ему, что ему силы вышние сказать должны были.

№№№№№№

А в то самое время, Леший забрел в княжескую баню, к Баннику, который себя в Киеве самым важным считал, и потому самым свирепым слыл.

– Бес у Змея сейчас, – сообщил он Баннику, только понять не мог я, зачем он к нему отправился, похоже, что он за Добрыню стеной стоит и во всем ему помогать готов. Тогда зачем же ему нужно было Змея предупредить о том, что против него готовится сражение?

– Он, вообще поступает странно, – пробурчал Банник и все оттого только, чтобы прослыть самым умным и хитрым хочет.

– Не слишком я важная птица, чтобы бес из-за меня суетился.

Но Банник не смог ответить на те сомнения, которые его нынче мучить стали.

Рано Змей радовался, он прослышал про то, что Дунай с ним сражаться будет, и успокоился, у этого богатыря на судьбе не было отмечено, что он Змея победить должен. Но все совсем иначе повернулось, – рассуждал сам по себе Леший. И угрюмо взиравший на него Банник не мог уразуметь, жаль ли ему Змея или он просто из любопытства от скуки всем этим интересоваться решил.

В то самое время, легкий на помине, Змей и заглянул в их баню. Он и раньше тут появлялся, из всех бань эта самой большой была. И здесь он прилагал немалые усилия, но мог разместиться кое– как. И в то время когда остальные не помещались. Он узнавал все самые последние новости, где, как не в бане их и можно было узнать, а уж тем паче в княжеской бане.

– Вы никак обо мне говорили, – наугад сказал он и не ошибся. О чем же могли говорить все люди и духи тут?

– Да может, в последний раз видим тебя, – усмехнулся Банник, который и отца родного (если бы тот у него объявился) готов был обсмеять, если такой случай выпадет.

– Не бывать этому, они предупредили меня, и я, готов буду ко всему.

– А может, предупредили, потому что в твоей победе не сомневаются? – спросил ехидно тот.– По крайней мере, это заслуживает уважения, – торопливо прибавил он.

Но Змея уже не было там, этот тип со своими шуточками кого угодно до белого каления довести мог.

– Зачем же ты с ним так, ему и в самом деле опасность грозит, и не каждому твои замечания понравиться могут.

– Такой, как есть, я его сюда не звал, а вот пришел и пусть слушает все, что я скажу.

Леший со своей сердечностью страшно ему надоел, сам он никогда и ни к какой твари самой разнесчастной сострадания не испытывал, и его готов был прогнать. Просто не хотелось ему снова одному оставаться. Ведь бес к нему не заглядывал, хотя весь день в Киеве провел. С Ведьмой и Кикиморой он в пух и прах разругался, и, несмотря на все занудство, Леший оказался его единственным собеседником. А поболтать иногда хотелось и злобному Баннику, на то ему и язык был дан.

– А ведь Тугарина этот самый Добрыня пристукнул, – вдруг припомнил он.

– Да я же тебе рассказывал, как-то об этом, – вспомнил тот.– И Маринка вороной стала, поплатившись за гадости и мерзости свои. И только воину – богатырю хоть бы что. Скоро у него почет небывалый будет. Если и Дунай, и сам князь его сразу же заприметили и так выделять стали. Правда, князя его положение боярское привлекает. А Дунай боится за то, что его положение при этом пошатнется. Все это подозрительно и интересно, – закончил свое повествование Леший.

Так стало ясно, что с появлением Добрыни весь и этот, и тот мир преобразился, и, обсуждая то, что должно было случиться, замер в ожидании.

Появилась в покоях Добрыни служанка. Но на этот раз она была тихой и вела себя незаметно. Она не пыталась больше высказывать богатырю своего расположения. Он ее в упор не замечал. Так слава о нем, как о женоненавистнике, стала прочной и непоколебимой. Но, это его совсем не интересовало. Он надел доспехи свои, проверил меч, при виде которого девица побледнела, и потребовал, чтобы конюхи седлали коня его. Все это было исполнено в полном молчании. И не прощаясь ни с кем, ни с кем не встретившись, (богатыри просыпались после пира позднее), он отправился в чистое поле, прикидывая по дороге, в каком же месте может оказаться Змей и долго ли придется его искать и караулить. Любому, кто в тот миг мог на него взглянуть, стало ясно, что богатырь преисполнен решимости.

Глава 7 Затишье перед бурей

Пробудившись, Дунай покувыркался со своей служанкой, всегда бывшей к его услугам, как только он просыпался. Потом, приказав ей удалиться, как бы ненароком спросил, что же делает их новый воин.

– Он с самого рассвета в чистое поле отправился. Но служанки, да и женщины вообще его не интересуют. Ганка рыдает уже вторую ночь горькими слезами.

Дунай удивленно поднял брови. Ему стали известны сразу две вещи о мальчишке и одна интереснее другой. Он рвался в сражение со Змеем и не интересовался женщинами. И то и другое для Дуная было непонятным. Он решил, что тот притворяется или хочет себя в ином свете показать.

«Ничего, пройдет немного времени, он перестанет за Змеями гоняться и станет гоняться за женщинами» – самодовольно думал воин.

Он был уверен в том, что все мужчины (если они мужчины) похожи на него, а если не такие, то это только притворство. От скромности он умирать не собирался вовсе. Мальчишка поднимется к высотам княжеского стола слишком быстро.

Сам же он должен был признать, что когда он прибыл в град сей, то далеко не сразу он был допущен к княжескому пиру. Ему еще надо было не раз о себе напомнить, чтобы Владимир понял, как он ему необходим, и обойтись без него не может. После того, когда он добился всего большими усилиями, ему никак не хотелось допускать, чтобы у кого-то все получилось сразу и без всякого труда. Нынче повелевать он тоже мог далеко не всем. Но что-то сделать для того, чтобы торжествовала справедливость он мог.

Но видно Владимир, недовольный им в последнее время, просто решил ему досадить и столкнуть их лбами. И такое могло быть. Но утешительного он для себя ничего придумать не мог. Утро началось с раздражения и неприятностей. Видно, не последнее утро будет таким.

№№№№№

Выехав в чистое поле, Добрыня ощутил вдруг, что это все уже было, и он вот так же выезжал из княжеского дворца, от шумных и беспокойных воинов на поединок и искал Змея. Это был не вчерашний сон, а что-то совсем иное, реальное, но случившееся очень давно. Он был потрясен этим чувством. Но возможно ли такое? И по мирному настрою и покою, он решил, что вероятно на этот раз ничего дурного с ним не случится. Он бы это обязательно ощутил. Нет, если и будет схватка с бесом, то она завершится удачно. Так он думал, вдыхая теплый, ароматный воздух, и говоря себе снова, что с этого дня он воин великого князя. И новое ощущение ему страшно нравилось. Он был готов все сделать для того, чтобы оно сохранилось надолго, может быть навсегда.

Но пыл его немного ослаб, когда он заметил, что Змея нет нигде поблизости. И не появится он еще долго.

– Проклятие, если он знает, что нам все равно придется сразиться, то отчего удирает. Стоит ли тянуть время?

– Отвага и терпение – вот что важно, – говорил бес, который был тут.

Ему вовсе не хотелось пропустить главного события, о котором в Киеве еще не один день говорить будут.

– Да, но стоит ли время понапрасну тратить, – не выдерживал богатырь, – ты слишком торопишься

– Он слишком торопится, – говорил Владимир.

Князь только что пробудился и, выйдя к своим богатырям, не заметил среди них Добрыни

– А он что, все еще спит? – спросил князь у Дуная

– Он уже в чистом поле, за Змеем отправляется, – с досадой говорил тот.

У Дуная это вызвало страшную досаду. Все его худшие предположения оправдались. Этот парень доставит ему немало неприятных минут.

В то самое время к богатырю пришел пахарь, и несказанно обрадовался его появлению.

– Хорошо, что ты здесь, совсем обнаглел Змей наш. Вчера он укокошил прямо у нас на глазах самую красивую девицу. И ничего мы с ним не могли поделать.

Добрыня удивился тому, что ему ничего не было известно об этой истории.

– Почему вы к князю не пошли?

– Не допускают нас до него богатыри, кому же из них охота вместо пира оказаться ночью в засаде и змея проклятого караулить. Все вместе они храбры, только когда до дела доходит, – и он обреченно махнул рукой.

– Зачем ты мне об этом говоришь? – спросил его Добрыня – я ведь тоже к их числу принадлежу, и обидеться за речи такие могу.

– Ты тут недавно, да и не похож ты на них. Из Рязани до нас давно молва о тебе добрая дошла. Многие верят в то, что ты защитником нашим будешь. Но дай бог и князю это узреть, лесть да ложь – дурные советчики, но их очень хорошо использовать можно

– Ладно, – согласился Добрыня.

Ему понравилось, что этот простой человек говорит с ним откровенно, – значит, доверяет ему. Пока еще доверяет.

– Я должен отправиться в путь пока еще одну девицу прекрасную (при этих словах рот Добрыни скривился в усмешке) змей окаянный не уволок. Но больно у нас девицы смирные, а может они сами в его объятия идут?

– Я посмотрю, как ты с ними сладишь, – вступился за девиц рассердившийся мужик, – а за что ты девиц не любишь?

На этот вопрос Добрыня не собирался отвечать. И он, решив, что перегнул палку, пожелал ему удачи и быстро попрощался. Не так просто был этот парень, как показался ему на первый взгляд. Он понял, что все они одним миром мазаны. И этот при дворе княжеском быстро свою честность да наивность потеряет. И тогда можно припомнить ему дерзость его. Но может быть и обойдется – глаза у него добрые, хоть и насмешливые. А если он их избавит от Змея, то можно и дерзости его потерпеть, ведь на других богатырей они не надеялись.