Текст книги "Мечты о счастье"

16

Дэймон не отходил от Шанталь несколько дней. Ему выделили гостевую комнату и привезли необходимые вещи. Иногда его сменяли Молли или Ребекка. Девушка смотрела на него и не могла поверить. Как же так получилось, что сердце гордого графа Оуэна наконец поддалось женским чарам. Эшвуд влюбился в Шанталь, это было очевидно для всех.

Каждый день приходил доктор и помогал Молли менять бинты и мазать шрамы. А потом началась лихорадка. Всё тело Шанталь покрывал липкий пот и бинты пришлось снять. Каждые полчаса ей вливали лекарства. От некоторых из них ей становилось плохо. Дэймону в эти моменты становилось страшно за её жизнь. Вдруг она умрёт?

Иногда девушка впадала в бредовое состояние и металась по кровати. Тогда им с Молли приходилось держать её, чтобы она не причинила себе вреда. В этом состоянии с девушкой происходили странные вещи. Шанталь горела в огне и истошно кричала. Звала умершего мужа и брата и твердила об убийстве.

– Я нашла его, – кричала она. – Джек, слышишь? Я нашла его, что мне теперь делать? Карлайл, Джек! Ответите мне, где вы? Почему вы молчите?

Кошмары о пожаре сменялись жуткими видениями насилия на яхте. Шанталь отбивалась и умоляла не трогать её.

Так продолжалось несколько дней. Дэймон чувствовал себя выжитым до капли. Он боялся отойти хоть на секунды в моменты бреда, но в то же время, страдания Шанталь причиняли ему невыносимую боль. В часы затишья Эшвуд садился возле неё на кровать и говорил. Говорил обо всём. Рассказывал о своём детстве, о родителях и брате. О том, как нашёл его убийцу.

– Я уверен, – говорил Дэймон, – что это тот же человек, который принёс тебе столько страданий. Однако, если бы не смерть твоего мужа, мы бы никогда не встретились. Знаешь, я кажется начинаю понимать Джека Кингсли. Я понимаю, почему он спрятал тебя в деревне. Ты слишком красива и независима для этого мира лондонского обмана и разврата. Но я счастлив, что мы встретились.

– Дэймон, – прошептала Шанталь. Он посмотрел на неё. На её закрытые глаза. Неужели она слышит его?

– Я здесь, милая моя.

– Дэймон, я люблю тебя, – еле слышно прошептала она.

На мгновение он перестал дышать. Возможно ему послышалось или он услышал то, что хотел услышать. А, возможно, это очередной её бред.

На третий день жар начал спадать и все вздохнули с облегчением. Бреда больше не было, и доктор отменил почти все лекарства. Молли обтёрла её тело от пота и сменила постель. Теперь Шанталь была похожа на обычного спящего человека. Её лицо осунулось, и черты слегка заострились. Под глазами пролегли тёмные круги, которые ярко выделялись на бледной коже.

Момент пробуждения больной Эшвуд почти проспал. Он сидел в кресле возле кровати и дремал, когда услышал шорох. Мужчина открыл глаза, и увидел глубокую морскую синеву, в которой утонул. Шанталь улыбнулась бледными сухими губами.

– О, Боже, Шанталь. Ты что-нибудь хочешь? – Дэймон растерялся.

– Пить, – едва слышно ответила больная.

– Сейчас.

В одно мгновение он вскочил на ноги, и наполнил стакан. Осторожно, как нечто ценное и хрупкое, Дэймон приподнял её за голову и помог напиться.

– Господи, детка, как же я испугался, – говорил он, целуя её лицо. – Я боялся, что ты умрёшь, и я умру вместе с тобой.

Он всё говорил и говорил, покрывая её лицо поцелуями. Шанталь хотела обнять его, но сил едва хватило, чтобы поднять руки.

– Я позову твою гувернантку. Ты что-нибудь ещё хочешь?

– Да, я умираю с голоду.

Это был хороший знак. Молли долго причитала и плакала, когда увидела свою госпожу. Она благодарила Бога и кляла Дьявола. Вскоре весь дом узнал, что вдове стало лучше, и Ребекка первой впорхнула в комнату. Следом зашёл Лукас, но он стоял в стороне и молчал, стараясь не смотреть на Дэймона Эшвуда.

Чуть позже Молли принесла бульон и пару гренок со стаканом молока. После обеда глаза больной начали слипаться, и она уснула.

Дэймон спустился в гостиную, чтобы выпить. Теперь ему можно возвращаться домой. У него накопилось много вопросов к Шанталь, но ещё не время их задавать. Возможно немного позже он устроит ей допрос с пристрастием, и больше она не сможет отмолчаться.

Дверь гостиной тихонько открылась и вошла Ребекка.

– Вы один?

– Да, решил выпить перед отъездом.

– Понятно.

Ребекка потопталась на месте. Она пыталась завести разговор, но не знала с чего начать.

– Вы чего-то хотели, леди Кингсли?

– Да, – выдохнула девушка и присела на край софы. – Это касается Шанталь и вас.

– Вот как?

– Понимаете, – Ребекка теребила подол платья и старалась смотреть куда угодно, только не на него. – Понимаете, я знаю её совсем немного, и до переезда в Лондон видела всего два раза: на торжестве в честь их свадьбе с Джеком и на похоронах. О, Дэймон, она была такая несчастная. Иногда Молли и другие слуги писали мне. Мы думали, что Шанталь сойдёт с ума от горя и никогда больше не оправится. Мы с Лукасом обрадовались, когда она приехала к нам и решила покончить с прошлым. За этот месяц мы полюбили её и приняли в семью.

– Бекки, – перебил её Дэймон. – Вы за чем мне это рассказываете?

Девушка растерялась. Она так долго готовила эту речь, что сбитая с мысли совсем забыла, что хотела сказать.

– Шанталь такая скрытная. Скажите, как давно у вас эта связь?

– Леди Кингсли, вам не говорили, что вмешиваться в чужие дела неприлично? – серьёзно спросил Эшвуд. Ему совсем не хотелось отчитываться перед этой девчонкой.

– Шанталь моя сестра, и я желаю ей добра. Зная вашу репутацию…

– До свиданья, Ребекка, – он повернулся к двери и поспешил к себе в комнату, чтобы собрать вещи и убраться подальше от расспросов.

17

По возвращении домой Дэймона ждало много новостей. И были они неприятные. Дворецкий с порога сообщил, что приходил полицейский.

– Что он хотел? – спросил Эшвуд.

– Он не сообщил, но расспрашивал, когда вы вернулись и где находитесь сейчас. Поскольку вы не сказали о месте своего пребывания, я не смог ответить на этот вопрос.

– Алек Абернатти вернулся?

– Нет, сэр.

– Странно.

Дэймон разбирал почту в кабинете. Мысли о пропавшем поверенном не давали покоя. Что такого могло с ним произойти, и почему он не дал об этом знать? А ещё, за чем приходили из полиции? Мешало заниматься делами и сильное желание спать. После обеда Дэймон поднялся в спальню и рухнул на кровать. Бессонные ночи не прошли даром. Он уснул мгновенно и проспал почти сутки.

Разбудил его настойчивый голос дворецкого.

– Милорд, простите, что потревожил вас, но там снова пришли из полиции.

После долгого сна, Дэймон пытался понять, что от него хотят.

– Из полиции? Что им надо?

– Инспектор требует вас. Ответить, что вы не принимаете?

– Нет. Нет, я сейчас спущусь. Проводи его в кабинет.

Дэймон посмотрел на часы. Время приближалось к обеду. Накинув халат, он умылся холодной водой, чтобы смыть остатки сна, и спустился вниз. В кабинете сидел инспектор из полиции. Немолодой мужчина с неприятным лицом и непроницаемым взглядом маленьких глаз.

– Граф Оуэн, я инспектор Уилмот из полиции. Долго же я добивался нашей встречи.

Мужчины пожали руки.

– Что за срочность? – Дэймон сел за стол и знаком предложил Уилмоту сделать то же самое.

– Это касается вашего поверенного Алека Абернатти.

– Вам известно, где он?

– Да, сэр. Он мёртв.

Повисла пауза. Полицейский смотрел на реакцию Эшвуда от услышанного. Тот пытался переварить сообщение.

– Как он умер?

– Абернатти возвращался на вашей карете из Бристоли, и на них напали грабители. Унесли всё, а его и кучера убили.

Эшвуд вскочил со своего места и прошёлся по кабинету. На месте Абернатти должен был быть он.

– Есть предположение, кто мог напасть?

– Я думаю, что это банальный грабёж, – Уилмот помолчал. – Если только у вас нет врагов, которые желают вашей смерти. А Абернатти стал случайной жертвой.

– Нет. Таких врагов у меня нет.

– Почему вы так срочно вернулись в Лондон?

Дэймон повернулся к собеседнику и посмотрел прямо в глаза. Мужчина выдержал его взгляд и не отвернулся.

– У меня возникли неотложные дела.

– И, где вы провели эти дни?

Похоже инспектор решил устроить ему допрос.

– Уж не хотите ли вы сказать, что это я убил своего поверенного?

– Ну что вы, сэр. Конечно нет, просто я пытаюсь понять, что на самом деле произошло на дороге.

– Мой очень близкий друг серьёзно заболел, и я провёл эти дни у его постели. Пока ему не стало лучше.

– Ясно, сэр. У меня больше нет вопросов. Если вы захотите что-то ещё мне сообщить, я буду признателен.

Инспектор откланялся и ушёл. Дэймон вызвал камердинера и приказал приготовить ему ванну и костюм для верховой езды. Он собирался к Шанталь, чтобы поговорить. Теперь Эшвуд не сомневался, что у них одна цель. И Абернатти погиб по его вине и вместо него.

День выдался ясным и тёплым. Полуденное солнце терялось в кронах деревьев и приятно согревало землю. Дэймон нашёл Шанталь в саду. Девушка сидела в кресле, и пила чай. Рядом стояла гувернантка Молли, и пыталась в чём-то убедить свою хозяйку.

Сегодня дворецкий без разговоров впустил Эшвуда в дом и сообщил, что вдове стало лучше, и она пожелала выпить чай в саду. Шанталь выглядела намного лучше. С лица ушла бледность и щёки порозовели от румянца.

Подойдя ближе, Дэймон услышал обрывки разговора.

– Миледи, – твердила Молли. – Послушайте меня. Вам не следует продолжать. Это было предупреждение. Вы слишком молоды и полны жизни, чтобы так бессмысленно подвергать себя опасности. Давайте вернёмся в деревню.

– Нет, Молли, – решительно ответила графиня. – Он ответит за всё. За Джека, Карлайла, и моё унижение.

– Мне кажется, – вмешался Дэймон, – твоя служанка права.

Шанталь обернулась на звук его голоса.

– О, это ты, – она улыбнулась ему. – Я не ждала тебя так скоро.

– Зря. У меня накопилось много вопросов.

Девушка опустила глаза. Возможно это даже к лучшему.

– Молли, принеси ещё одну чашку для графа.

– Лучше бутылку мадеры.

Эшвуд сел напротив неё и закинул ногу на ногу. Шанталь старалась не смотреть на него, и отводила взгляд в сторону. Повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь шорохом листьев и пением птиц. Девушка чувствовала на себе испытующий взгляд Дэймона и сидела как на иголках.

– О Боже. – простонала она. – Задавай свои вопросы. Что ты хочешь знать?

– Всё. С самого начала, – ответил он.

– Мне начать с дня своего рождения? – ехидничала Шанталь.

– Ты знаешь о чём я говорю, – Дэймон начинал злиться. – И, желательно, говорить правду. Как умерли твой муж и брат?

Шанталь глубоко вздохнула, и прикрыла глаза рукой. Сколько раз она пыталась забыть тот день, но память играла с ней злую шутку. Воспоминания были настолько яркими, словно это произошло только вчера. Если бы могла, она вскочила бы с места и убежала далеко-далеко, но от этого не возможно сбежать. В глазах собирались слёзы. Шанталь пыталась сдержать их.

– Их заманили в ловушку, – она старалась говорить тихо, чтобы не было слышно дрожи в голосе. – Кто-то связал меня и спрятал в горящей конюшне. Джек пытался спасти меня. Он освободил меня и приказал бежать без оглядки. Карлайл увидел, что Джек не выходит и пошёл за ним. В этот момент упала крыша.

Шанталь замолчала и посмотрела на потрясённого Дэймона.

– Они сгорели заживо, – она перешла на крик. – Я смотрела на огонь и понимала, что не смогу им помочь. Когда пожар потушили, нашли лишь два обгоревших скелета. Их положили в гробы и заколотили крышку. Я даже не помню, как прошли похороны. Мой мир перевернулся. Каждый прожитый день превратился для меня в испытание, а ночи в реальный кошмар. Каждую ночь я горела в огне и понимала, что балансирую где-то на краю помешательства. Моя жизнь стала кошмаром, и я сходила с ума.

А потом, я научилась заливать эти кошмары алкоголем. Он спасал меня от ночных кошмаров и помогал забыться.

Шанталь усмехнулась, глядя Дэймону в глаза.

– Шанталь, прости, – он попытался остановить поток слов и взять за руку. Но она оттолкнула его.

– Ты хотел знать правду, так слушай. Только желание знать правду помогло мне очнуться от этого бреда, в котором я жила. Я должна знать кто виноват в их смерти и наказать. Только тогда я смогу жить дальше и не бояться. Доказательств вины этого человека у меня нет, но я кое-что знала. Мне удалось подслушать один разговор. Я приблизительно знала, кто мне нужен, а теперь я точно знаю кто это такой.

Дэймон встал возле неё и прижал к груди её голову.

– Прости. Прости, милая, мне не стоило спрашивать тебя ни о чём.

Сил сдерживать слёзы больше не осталось и Шанталь заплакала. Она плакала долго, словно со слезами выходил весь яд горя, который накопился в её сердце. Эшвуд аккуратно пересадил её к себе на колени, и попытался успокоить добрыми словами и поцелуями.

Теперь он понимал, что заставило её приехать в Лондон. Вот только ему не удастся понять всю глубину её горя, когда видишь, как умирают дорогие тебе люди, а ты не можешь ни чего сделать.

15

Утром, после завтрака, Эшвуд барабанил в дверь дома на Мэйфэйр. Наконец-то её открыл дворецкий с каменным выражением лица.

– Господа не принимают, сэр, – ответил Хэмфри.

– Я должен увидеть графиню Редерфорд, – Дэймон решительно вошёл в дом. Дворецкий слегка отстранился, но дальше холла его не впустил.

– Извините, но графиня не принимает.

– Скажите, что пришёл граф Оуэн.

– Милорд, я же сказал…

– Плевать, что ты сказал. Я должен её увидеть.

На шум спустилась Ребекка и удивлённо уставилась на Дэймона.

– Что здесь происходит, Хэмфри?

– Этот джентльмен настаивает на встрече с графиней, – невозмутимо ответил дворецкий.

Бекки не смогла скрыть своего удивления, и не нашла, что ответить. Странный напор, с которым Эшвуд стремился встретиться с Шанталь поразил её.

– Боюсь, это не возможно, – проговорила она.

– Я хочу знать почему, – настаивал Дэймон. – Иначе, я выясню это сам.

Девушка обречённо вздохнула и махнула рукой, призывая следовать за ней. Они прошли в маленькую гостиную. С лестницы спустился Лукас, привлечённый громкими голосами.

– Бекки, что он здесь делает? – спросил он, указывая на Эшвуда.

– Мистер Эшвуд пришёл к Шанталь, – тихо ответила девушка.

– Это не возможно, она не принимает, – ответил Лукас заученной фразой.

– Я пыталась ему это объяснить.

– Вам лучше уйти, иначе я позову слуг.

Лукас вплотную подошёл к незваному гостю. Он явно проигрывал в росте и крепости фигуры Дэймону. Рядом с ним молодой граф выглядел тщедушным школяром. Дэймон наклонился и посмотрел ему в глаза. Вся его поза выражала угрозу, а тихий и спокойный голос, которым он заговорил, заставил Лукаса сжаться попятиться назад.

– Только попробуй издать хоть звук.

– Дэймон, – крикнула Ребекка. – Прекрати. Ты находишься в нашем доме.

– Я хочу знать, где Шанталь. И, что с ней произошло.

Ребекка слишком хорошо знала – Дэймон Эшвуд всегда добивается своего и скрывать от него Шанталь было делом бессмысленным.

– Её нашли вчера утром в саду, – проговорила девушка и села в кресло. Вся эта ситуация была унизительна для неё и для Шанталь, но ей придётся всё рассказать.

– Что с ней произошло, – продолжала Бекки, – никто не знает. Она не пришла в себя.

Сказать что-то ещё она не успела. Дэймон выскочил из гостиной и, как на крыльях, взлетел по лестнице к комнате Шанталь.

– Откуда Эшвуд знает, где её спальня? – спросил Лукас.

Кузина посмотрела на него с грустью и сочувствием. Теперь она всё поняла. У них связь, и началось всё это уже давно. Но больше всего Ребекку поразило другое. Дэймон не смог скрыть ту бурю эмоций, которая отразилась у него на лице. Как добивался встречи, как побледнел, когда услышал о нападении. Это было не просто мимолётное увлечение, а настоящая истинная любовь.

Укол зависти и ревности пронзил Бекки. Почему именно Шанталь, а никто ни будь другой. Ещё Лукас со своей странной преданностью к вдове.

– Мне жаль тебя, Лукас, – прошептала она, глядя на кузена.

– Это мы ещё посмотрим, – упрямо твердил он. – Тебе известно какой он человек.

Дэймон хорошо помнил, где находится комната Шанталь. Он подбежал к неё и рванул дверь. В помещении царил полумрак из-за задёрнутых штор. На кровати лежало тело, похожее на мумию, закутанное в бинты и повязки.

Верная гувернантка Молли сидела рядом в кресле и дремала. От резкого звука она проснулась и встала. Женщина не сразу узнала Эшвуда и поспешила к двери, чтобы выставить наглеца. Оказавшись с ним лицом к лицу, Молли смутилась и сделала книксен.

– Милорд, – прошептала она и прижала палец к губам. – Я только что дала ей настойку опия.

Дэймон судорожно сглотнул и решился подойти к кровати. От увиденного он содрогнулся. В уголках губ, которые он так любил целовать, запеклась кровь, на скуле багровел безобразный синяк. Сквозь бинты кое-где проглядывали красные полосы и следы крови.

Гнев и ужас кипели в его душе. Кто посмел так поступить с его нежной любимой девочкой. Почему она, а не он. Желание убить виновника жгло мозг калёным железом. Дэймон встал возле кровати на колени, и взял её тонкие пальчики со шрамами в свои руки.

– Врач был? – спросил Эшвуд с дрожью в голосе. – Что он сказал?

Молли подошла к нему и села в кресло.

– Над ней жестоко издевались, милорд. Лучше вам не знать, что пришлось пережить графине. Если она пожелает, то сама расскажет, когда очнётся.

– Я останусь здесь, пока ей не станет лучше, – проговорил Дэймон. – Ты можешь отдохнуть.

Молли улыбнулась. Она не сомневалась в этом.

– Как вам будет угодно, милорд.

Дэймон сел в кресло и закрыл глаза. Как он посмел так обойтись с ней. С этим нежным хрупким созданием. Никто не имеет права так поступать с Шанталь. Она его, только его. Эшвуд догадался кто это сделал, и желание придушить этого мерзкого ублюдка лишало разума. От гнева на глазах выступили слёзы, но Дэймон справился с ними. Не было смысла тратить силы на бесполезные эмоции, ему не достать этого человека. Пока.

Шанталь застонала и начала метаться в кровати. На лбу выступила испарина. Она звала Джека Кингсли.

– Джек, я нашла его, – шептала она. – Джек, не уходи. Не оставляй меня одну.

Эшвуд сел на кровать и осторожно коснулся губами мокрого лба Шанталь.

– Тихо, тихо родная, – шептал он ей в ухо. – Это я, Дэймон. Я помогу тебе, и никогда больше не брошу.

Она затихла и прошептала его имя. Он сжал её пальцы и прижал к губам.

– Дэймон, где ты?

– Я здесь, с тобой рядом.

18

Чем больше он узнавал Шанталь, тем яснее понимал, как сильно влюбился в неё. Когда это произошло Дэймон так и не смог понять.

Ничто не сломило её сильного бойцовского характера. А желание знать правду, лишь предало ей силы жить дальше. Когда ему удастся убедить Шанталь, что у них одна цель, возможно он сможет отговорить её от губительного плана возмездия. Дэймон не мог позволить Шанталь бессмысленно тратить свою жизнь. Он отомстит за них обоих и за то, что этот ублюдок сделал с ней.

Больше он ни о чём не спрашивал. В этот день они сидели в саду, и пили чай. Эшвуд рассказывал, как отвезёт её в своё имение, и они проведут там столько времени, сколько захотят. Будут гулять, кормить уток, пока те не лопнуть от обжорства и кататься верхом. А ночью придаваться плотским утехам, пока хватит сил. Шанталь смеялась и обвиняла его в пошлости.

– А, что скажет общество?

– Плевать. Мне не интересно мнение этих лживых ханжей.

Вечером Дэймон помог ей вернуться в дом и уехал к себе.

Он наблюдал за ними стоя в тени деревьев. Когда Эшвуд обнимал её или целовал, его пальцы судорожно сжимали голову дракона. Лишь по глупому стечению обстоятельств Эшвуд остался в живых, но больше он таких ошибок не совершит. Пусть на некоторое время придётся скрыться и решить кое-какие проблемы.

Звонкий смех Шанталь долетел до его укрытия. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Ветер донёс аромат полевых трав. Это был её запах. Ничто не сломило её силу духа. Эта девушка была словно вызов для него. Ничего, милая, думал он, скоро ты будешь улыбаться только мне. Но сначала молить о прощении за то, что отдалась Эшвуду.

Благодаря своему молодому и крепкому организму, Шанталь быстро шла на поправку. Всю неделю стояла прекрасная погода, и она целые дни проводила на воздухе в саду или обедала на террасе. Её редко оставляли одну, рядом были Ребекка, Лукас и Дэймон Эшвуд. Больше всех его приходу раздражался Лукас. О своих чувствах он старался больше не говорить, дорожа теми мгновениями дружеского общения, которые у него появились с Шанталь. Лукас решил выждать. Ему хорошо известно, каков граф Оуэн. Рано или поздно он пресытится Шанталь и бросит. Вот тогда-то и появится Лукас Филдинг.

О нападении и похищении никто не говорил. Доктор строго настрого запретил спрашивать об этом или просто говорить. Казалось, что и сама больная начала забывать об этом.

– Знаешь, Бекки, – заявила Шанталь через неделю после пробуждения. – Мне хочется куда-нибудь сходить и развлечься. Мне приятно, что вы целыми днями носитесь со мной, но я больше не могу сидеть дома.

– О Боже, – вздохнула Ребекка. – Как я тебя понимаю. Я бы уже давно умерла от тоски. Надо поговорить с Эшвудом.

Шанталь удивилась и вопросительно посмотрела на девушку.

– О чём поговорить?

– Как о чём? – воскликнула Бекки. – Ты знаешь, что мы не можем подойти к тебе без его позволения? Молли каждый день отчитывается его светлости о твоём самочувствии и чем ты занималась в его отсутствие.

Вот значит, как. И что ей теперь думать? Что Дэймон Эшвуд чувствует к ней? Она закусила нижнюю губу и задумчиво посмотрела вдаль. Этот мужчина был для неё загадкой.

С одной стороны, его поведение говорило о любви и страсти. С другой, он никогда не говорил ей о своих чувствах.

– Шанталь, – Бекки тронула её руку. – Можно тебя кое о чём спросить?

– Спрашивай.

– Давно это у вас?

Шанталь засмеялась.

– Практически сразу после знакомства. Но, я честно пыталась сопротивляться.

– Противиться вниманию Дэймона Эшвуда очень сложно, – мечтательно вздохнула Ребекка. – Знаешь, мне кажется, и не только мне, Эшвуд по уши влюблён в тебя. Только ещё не понял этого.

Шанталь промолчала. Как ей хотелось верить в это.

Дэймон проводил с ней вторую половину дня и вечер. Оставаясь наедине, он сажал её к себе на колени и зарывался лицом в копну медных волос.

– Мне кажется, – шептал мужчина, – если я не прикоснусь к тебе, то сойду с ума. Почему твои родственники не могут уехать куда-нибудь, хотя бы на день.

– Потому что ты запретил им оставлять меня без присмотра даже на пять минут.

Эшвуд издал странный гортанный звук, похожий на стон, и впился в губы страстным поцелуем.

– Кстати, я не отказалась бы от прогулки по городу, – заявила Шанталь.

– Ещё не время.

– Что? – девушка возмущённо оттолкнула его и спрыгнула с колен. – Тебе не кажется, что я сама могу решать, чему время, а чему нет?

– Ты уже нарешала.

– Не смей мне указывать.

Дэймон перевёл дух, чтобы не разозлиться. Всё это напоминало ссору. Возможно Шанталь права. Он слишком трясётся над ней. Доктор, после последнего осмотра, сказал, что ей будут даже полезны такие длительные прогулки.

– Милая, я понимаю, тебе скучно. Потерпи ещё несколько дней, и я лично буду сопровождать тебя на какой-нибудь скучный приём.

– Ты представляешь, как это будет выглядеть? От моей репутации ничего не останется.

– Кто знает, может я решил жениться.

Он усмехнулся. Шанталь замялась с ответом. Ей хотелось сказать что-нибудь едкое и обидное. Шутка Дэймона не казалась ей смешной.

– Не говори ничего, – сказал Эшвуд. – Просто иди ко мне и поцелуй меня.

От его взгляда девушка начала таять как воск свечи. Она тонула в его угольно-чёрных глазах и не могла остановиться.

– Ненавижу, когда ты так делаешь, – процедила она сквозь зубы и подошла к нему.

В один миг он уложил её на кровать и накрыл своим телом. Руки развязали пояс пеньюара и коснулись обнажённых бёдер. Желание заглушило голос разума и Дэймон потерял способность в этот момент бороться с ним. Шанталь сама прижала его голову к своей груди, требуя продолжения.

Все предостережения доктора стали неважны для них. Если сейчас он не возьмёт её, то потеряет рассудок. Расстегнув брюки, Дэймон раздвинул коленом ноги Шанталь и замер, чтобы посмотреть ей в глаза и получить молчаливое согласие.

Резкий и настойчивый стук в дверь вернул любовников в реальность.

– Проклятье, – голос Дэймона хрипел от волнения. Он резко встал и отошёл к окну, где оправил одежду. Шанталь нервно пыталась завязать пояс пеньюара и поправить волосы одновременно.

– Войдите.

– Миледи, – вошла Молли, – вам записка от маркиза Уилмортона. Он просит принять его.

Дэймон наконец-то справился с эмоциями и взял себя в руки.

– Я пойду. Увидимся завтра.

Подобно урагану он вылетел из комнаты. Шанталь нервно хихикнула и зажала рот рукой.

– Посыльный ещё здесь?

– Да, миледи.

– Сообщи ему, что маркиз может приехать в любое удобное ему время.