Текст книги "Цветной мир. Групповая арт-терапевтическая работа с детьми дошкольного и младшего школьного возраста"

Ребенок обретает способность контролировать свое поведение, но не потому, что его обучили способу контроля, а из-за избавления от первоначального ощущения собственной неполноценности, появления внутренней силы, веры в себя и творчество. Нельзя сказать, что дети начинают стабильно сидеть за столами, между заданиями они могут отвлечься на что-то постороннее, но тем не менее приобретенная вера в себя помогает им руководить собственным поведением, поэтому их активность не является помехой для других. Значимым становится мотив получения одобрения. Не замечания и ограничения, а признание и приятие руководят ими.

Условиями успешности коррекции являются стабильная обстановка в семье, терпеливое отношение к ребенку, реальное предоставление ему своего родительского времени (может, даже пересмотр бытового уклада семьи), отсутствие стрессовых ситуаций, ограничение внешних впечатлений. Если родители ничего не меняют в своем поведении (слишком увлечены собственными проблемами и интересами, привыкли к определенному распорядку, в котором нет места близкому контакту с ребенком и учету его психофизиологических особенностей, не имеют желания подстраиваться под них, менять свой стиль жизни и др.), процесс коррекции растягивается во времени и приобретает меньшую эффективность.

Случаи пятый.

Донат, 4 года 7 мес.

Родители обратились по поводу сильных страхов сына. Мальчик боялся посещения стоматолога, и хотя его «психологически готовили» к визиту, не мог избавиться от навязчивого страха, который проявлялся в бесконечных вопросах, будет ли ему больно (до 20–30 раз в день). Родителей это удивляло, так как ранее опыта лечения зубов у Доната не было. Во время приема у стоматолога мальчика вырвало, и начиная с этого момента рвота стала регулярной. Теперь симптом страха имел место и при приеме пищи. Донат начал бояться, что его вырвет даже при мыслях о приеме пищи и рвоте. Спазмы желудка начинались во время завтрака или обеда, купания в ванне, сидения на горшке и т. д., то есть в самых непредсказуемых ситуациях. Мальчик изводил себя и родителей вопросом «А если меня вырвет?». Любые объяснения не имели никакого действия. Таким образом, передо мной предстала вконец измученная семья: растерянные и угнетенные родители и бледный, с синими кругами под глазами, мальчик. В ходе беседы выяснилось, что и отец и мать мальчика имеют знания из детской психологии и понимают эмоциональную основу происходящего с Донатом.

Уже на первой консультации проявились яркие отличия в личностных особенностях родителей. Отец намного старше матери, прямой, резкий, не терпящий нотаций в свой адрес, с ярко развитым критическим мышлением, общительный, современный человек, искренне любящий сына, осознанно подходящий к воспитанию. Мать – мягкая, внимательная к людям, открытая, с собственным, но не категоричным мнением. Оба родителя имели самостоятельный бизнес, являлись приверженцами физической культуры. В семье постоянно возникали конфликты, касающиеся подхода к воспитанию сына. Например, как и во сколько укладывать его спать – отец перед сном подолгу играл и общался с Донатом, мать же считала необходимым соблюдать режим. Ссоры родителей происходили при сыне (они жили в однокомнатной квартире).

В семье сложилась традиция обсуждать и рационализировать проблемы, к этому был приучен и мальчик. Очень явно выделялось противопоставление семьи обществу: отец считал, что Донат не должен ходить в детский сад, так как его работники портят детей, наносят им психические травмы. Школы достойной он тоже не видел, потому часто размышлял о домашнем обучении, имевшем место в царской России. Немудрено, что Донат был уверен в своей исключительности, а также в том, что другие дети ничего собой не представляют, общаться с ними не нужно, а может, даже и вредно. То есть мальчик был искусственно ограничен в контактах с детьми. В свои четыре с половиной года Донат обладал развитыми интеллектуальными способностями, хорошо читал, умел писать. Любимая книга – энциклопедия о животных: он знал их виды и подвиды, прекрасно разбирался в динозаврах, знал наизусть их названия. И несмотря на это, он совершенно не умел общаться со сверстниками, дичился их. Можно сказать, что Донат испытывал противоречивые чувства к детям – с одной стороны, интерес, а с другой – страх и невозможность рационализировать отношения с ними.

С семьей был заключен договор об арт-терапии эмоционального состояния мальчика и периодических беседах с отцом. Работа проходила трудно. На первых сессиях мальчик не соглашался рисовать, вместо этого писал на бумаге тексты – простым карандашом или черной краской. В письменный текст мальчик включал все, что обычно дети передают с помощью рисунка. Объяснял отказы не неумением, а нежеланием рисовать. Помогали игры в песочнице, благодаря им удалось наладить контакт, преодолеть барьер сверхконтроля. Сначала игры с песком представляли собой зарывание множества мелких игрушек, потом в качестве развития добавились их поиск и выкапывание. Значительно позже Донат стал соглашаться на разыгрывание элементарных бытовых сюжетов с участием игрушечных животных, изображающих членов семьи. Это дало возможность начать проработку отношений мальчика с родителями, отдельно к матери и отцу, супружеской паре в целом, восприятию себя внутри семьи.

Параллельно продолжалась работа по привлечению мальчика к изобразительному творчеству. Как уже отмечалось, изначально Донат отказывался марать или штриховать. Поэтому в первые занятия включались задания, предполагающие больший контроль, в частности, конструирование из мозаики. Раскачивание стереотипов шло очень медленно. Постепенно, от встречи к встрече, у Доната уменьшалась тревожность, снижался страх перед неизвестным. Рвота прекратилась, но ей на смену пришли ранимость и обидчивость. Мальчик стал бурно реагировать на любую фразу, которая расходилась с его мнением, – слезами, скандалами, но при этом не уходил из кабинета. Отношения мальчика и психолога походили на военные действия «кто кого». Однако работа продолжалась. И несмотря на этап противоборства, Донат стал соглашаться рисовать, марать, действовать с гуашью. Постепенно его поведение стало более спонтанным, реакции спокойнее. В этой связи с родителями было согласовано включение мальчика в детскую арт-терапевтическую группу.

Следующий виток работы проходил в обществе детей. Самая большая сложность Доната заключалась в том, что для него совершенно неприемлемым было чье-то мнение, кроме своего. Его шокировало, что другой ребенок может не поделиться краской, влезть на его часть листа или придвинуть к себе большую часть песка. Возмущение и бессилие выражались в слезах, демонстративном отказе от деятельности, осуждении ребенка. Регулировать такие ситуации было сложно, так как конфликтными они были только с точки зрения Доната. Преодолевать эгоцентризм помогали задания на демонстрацию разности мнений, творческих замыслов. Природная потребность бытье детьми пересиливала противоестественное поведение, поддерживала мальчика в его непростых переживаниях. На последнем этапе работы Донат стал заметно уравновешеннее, терпимее к другим, свободен в творчестве. Однако все еще оставалась некоторая отстраненность от детей, наблюдательность.

Курс арт-терапии позволил мальчику приобрести необходимый опыт, с помощью которого он расширил представление о себе, соотнес себя и свои поступки со сверстниками. Мальчик не только пребывал в одном помещении с детьми, он попробовал себя во взаимодействии с ними. Аффективные реакции стали менее яркими. Высказывания мальчика позволили судить о том, что разнообразилось его отношение к миру: в них появилось не только интеллектуальное, но и эмоциональное, чувственное содержание.

Уменьшилась тревога, отношения с отцом стали менее категоричными. Родители перестали выяснять отношения при сыне, достигли определенного согласия в вопросах воспитания.

Состояние Доната отслеживалось и в дальнейшем. С нового учебного года родители определили мальчика в логопедический детский сад, куда он ходил с удовольствием, но нерегулярно. Влияние отца все так же имело решающее значение в формировании мировоззрения Доната.

При гиперсоциальном стиле воспитания перед детьми рисуется образ идеальной семьи с идеальными родителями, которые четко знают, что хорошо и плохо, полезно и вредно, правильно и неправильно. Детям ничего не остается, как жить по этим же правилам и тоже соответствовать идеалу. В расчет не принимаются реальные потребности и запросы ребенка. Так, часто родители отказываются от рекомендаций невролога, дабы избежать записи в медицинскую карточку («Ведь это может повредить при определении ребенка в элитное учебное заведение!») и не желая признать неврологическое неблагополучие своего чада, которое не укладывается в идеальный образ семьи.

Как правило, запускающим механизмом действенных мер для семьи является какие-то серьезные происшествия, с которыми семья уже не может справиться самостоятельно (в случае с Донатом – постоянная рвота и навязчивые страхи). Изменение ситуации обычно происходит очень долго и болезненно, как для самого ребенка, так и для близких. Наиболее сложно работа проходит с детьми, уверенными в собственной исключительности, смотрящими на сверстников свысока, у которых эта исключительность уродует личность, коверкает отношения, воздвигает высоченные барьеры к получению радости от общения. Родители часто скептически относятся к психологической помощи, пряча за этим свою растерянность и сомнения. Ситуация, когда отец и мать имеют очень разные взгляды на воспитание, еще сильнее невротизирует ребенка. С такими родителями можно говорить прямо, иногда жестко, давая им понять полноту ответственности за состояние ребенка.

В ходе сеансов арт-терапии психологом целенаправленно раскачиваются стереотипы детских запретов. Отличительная особенность предлагаемых изобразительных заданий – отход от социально приветствуемых шаблонов. Для этого включаются приемы самого разного плана: использование песочницы, рисование пальцами и предметами окружающего пространства. На сессиях создаются условия, в которых ребенок неминуемо грязнит поверхности стола, стульев, пола. Проговаривается нормальность этой ситуации. В играх с песком детям свойственно закапывать фигурки (они прячут, а потом ищут их), пачкать грязью лица игрушек, позволять им хулиганить, нарушать правила и нормы, то есть делать то, что самим себе никогда не позволяется. Тем самым удовлетворяется интерес к запретным действиям, преодолеваются поведенческие барьеры (пусть даже в игровой форме), расширяется диапазон жизненной активности ребенка. Уходит напряжение, эмоционально-аффективная сфера гармонизируется.

Этапы групповой арт-терапевтической работы

Арт-терапевтическая работа с детской группой проходит несколько этапов, каждый из которых имеет свои особенности. В таблице 1 описаны характеристики изменений поведения и аффективного реагирования детей, собранные в ходе проведения цикла занятий «Цветной мир». Смена этапов работы обусловлена задачами коррекции, из которых следует содержание заданий и приемов, а также определенная стратегия психологического воздействия.

Структура занятия

В связи с тем, что арт-терапия предполагает свободу и самостоятельность участников творческого процесса, работа одновременно с несколькими детьми осложняет организацию коррекции. Однако известно, что группа представляет собой не только арифметическую сумму личностей нескольких детей – обычных мальчиков и девочек – и взрослого. Группа превращается в нечто целостное и является сильным средством психологического влияния на участников. Имеют значение межличностные отношения, складывающиеся между детьми, психологическая атмосфера, правила и нормы существования группы. Для того чтобы в ходе арт-терапевтической работы с дошкольниками и младшими школьниками была возможность воспользоваться ресурсом детской группы, при планировании занятий следует опираться на структурированный подход, позволяющий и психологу, и детям находиться в едином пространстве и при этом не мешать друг другу, а взаимодополнять друг друга.

Важно помнить следующее:

• состав участников группы должен быть постоянным;

• необходимо принять групповые правила;

• занятие должно начинаться и заканчиваться ритуалом;

• следует придерживаться структуры занятия, сохранять логическую последовательность его частей.

Наличие сквозной последовательной смены частей занятия снижает тревожность, увеличивает предсказуемость, делает обстановку более защищенной.

1. Ритуал приветствия

На занятиях будут расшатываться старые стереотипы поведения и реагирования. Чтобы дети чувствовали свою безопасность, чтобы обстановка имела какую-то стабильность, чтобы в ней изначально имелось что-то постоянное, базовое, надежное, в структуру занятия вводятся элементарные ритуалы. В нашем случае – это ритуал начала и окончания занятия. Дети и психолог собираются в определенном месте арт-арт-помещения, например, рассаживаются на ковре или на специальных напольных подушках, здороваются или соответственно прощаются друг с другом, высказываются по любому поводу (не только по поводу занятия) или выслушивают других. Ритуал занимает от 30 секунд до двух-трех минут, тем не менее он выбран для создания акцента на одной из постоянных, базовых составляющих – детской группе как источнике межличностных отношений, позволяющих ребенку ощущать поддержку и принятие, признание сверстников и самоценность.

Не все дети сразу начинают общаться друг с другом вне занятия, бывает даже, что до конца курса некоторые из них путают имена. С помощью ритуала начала занятия возникает группа детей, хотя минуту назад каждый из них был сам по себе. Простой ритуал является отправной точкой: «включает» внимание, настраивает на работу, объединяет детей. Ритуал окончания занятия отмечает границу креативного пространства, переключает на привычный режим жизни. Ритуалы начала и окончания показывают зону действия групповых норм и правил. «Сейчас это можно, после окончания – нельзя». Такие вешки позволяют ребенку сориентироваться в социальных нормах и не запутаться в том, что и когда позволено.

Часто родители детей, посещающих занятия, а также психологи, интересующиеся арт-терапией, задают вопрос: получив на арт-сессиях полную свободу, попробовав действовать так, как обычно ребенку не позволяется (пачкать, разводить грязь, рисовать пальцами и т. д.), не начинают ли дети вести себя так и в обычной жизни? Даже маленькие дети интуитивно чувствуют, а старшие хорошо знают, что и когда делать можно (именно поэтому с одним взрослым они могут позволить себе поступки, которые с другим взрослым не дозволены ни в коем случае, и это нормально). Ритуалы начала и окончания занятия помогают включить одни правила регуляции поведения и отключить другие. Возвращаясь после занятия к прежним правилам поведения, ребенок оставляет при себе приобретенный опыт свободной активности, спонтанности и искренности в выражении чувств.

2. Настрой, разогрев

Прежде чем приступить к проработке выбранной темы, психологу предстоит позаботиться о том, чтобы у каждого ребенка и группы в целом появилась готовность к осуществлению творческой деятельности. Для того чтобы дети настроились на изобразительное творчество, им в первую очередь предлагается почувствовать художественные материалы – попробовать разный нажим на грифель, амплитуду штрихов, направления линий, соотнести степень яркости и насыщенности цвета, – почувствовать, как здесь и сейчас на листе появляется изображение.

На этом этапе ребенок словно играет с изоматериалами, тренируется, «делает наброски» предстоящего сегодня действа. Поэтому и задания предлагаются очень простые, ритмичные, построенные на линии, форме и цвете, – то есть графические.

Этап «разогрева» может быть организован в индивидуальной и коллективной форме. Возможные варианты:

• на собственном листе ребенок создает свой графический рисунок;

• на общем листе одновременно рисуют все дети;

• на общем листе по очереди дети добавляют элементы к совместному изображению.

Как правило, тема рисования для всех одна, однако воплощают ее дети по-разному. Например, при выполнении задания «нарисовать летательный межпланетный корабль» кто-то рисует технические приборы и части конструкции, кто-то – небесные тела, а кто-то просто занимается раскрашиванием контуров, штрихованием поверхности листа («неба»). При поддержке психолога каждый находит себе применение, то есть вносит свой вклад в общее дело.

Продукт коллективного рисования может быть совершенно непредсказуем. Дети могут начать с чего-то реалистичного, а закончить абстрактными штрихами и каракулями. Постарайтесь не ждать чего-то конкретного, и вы удивитесь неожиданному развитию рисунка. Обратите внимание детей на эту диковинную метаморфозу – ваше искреннее удивление станет еще одним образцом открытого проявления чувств.

Графические рисунки выполняются в определенном ритме, который оказывает благотворное влияние на эмоциональную сферу ребенка. Ритм создает настрой на активность, тонизирует, является дополнительным организационным компонентом. Штриховки помогают преодолеть тревожность перед рисованием, ориентируют на процесс получения изображений, снижают уровень ожиданий от результата.

3. Основное содержание

Эта часть посвящена созидательному творчеству. На каждом занятии воплощается свой образ, собирающий в себе ценные личностные качества.

В основную часть может быть включено от одного до трех заданий и при необходимости логические связки или разминочные упражнения. Маленькие задания дополняют друг друга, создавая единый образ происходящего. Например, на занятии по мотивам космических путешествий в основной части дети последовательно создают карту звездного неба, прокладывают на ней маршрут, придумывают новые планеты, которые встречают на своем пути, заселяют их жителями. То есть все задания подчиняются воплощению образа человека, стремящегося к неизведанному, который не только не боится встречаться с трудностями, а, наоборот, испытывает удивление и восхищение от новых открытий. Созидающий образ Творца новых миров позволяет ребенку получить опыт собственного могущества, ответственности, эстетического решения задачи. В процессе творчества планета и ее жители наделяются чертами, свойственными самому ребенку. А ощущение ценности созданного мира помогает формировать у ребенка чувство самоценности. «Вся Вселенная помогает тебе!»

Планируя занятия, следует учесть, что на первых встречах детям нужно предлагать изобразительные техники с акцентом на действия с неоформленными материалами, позволяющие снизить страхи, тревожность, активизировать воображение. «Графический отклик» в процессе арт-терапии особенно важен для детей, которые не могут осознать и словесно выразить свои внутренние конфликты. Обсуждение может быть ограничено вопросами, почему ребенок выбрал тот или иной материал, что чувствовал. Затем техники арт-сессий направляются на восприятие ребенком себя: исследуются отношения с внешним миром, прорабатываются проблемы, с которыми ребенок сталкивается в обычной жизни. В дальнейшем увеличивается количество парных и групповых заданий. Детям приходится обсуждать идеи, договариваться, распределять меру участия, делить территорию. Постепенное продвижение по ступеням вверх помогает психологу сделать арт-процесс последовательным, логически обоснованным, безопасным.

4. Любование детскими работами, нахождение образов, обозначение их ценности

Эта часть занятия не выделяется в четко обозначенный во времени и пространстве этап, однако этот своеобразный ритуал очень важен с коррекционной точки зрения и является обязательным. Он проходит очень неформально. Дети создают изображения в собственном темпе, и в то время, когда один ребенок продолжает с удовольствием творить, другой уже имеет перед глазами готовый продукт.

С искренним интересом и признанием принимать любое детское творение независимо от того, эстетично оно или содержательно, оригинально или типично, – это одно из специфичных умений арт-терапевта. Ранее уже была описана процедура поиска образа и обозначения ценности детской работы, рассмотрены варианты развития судьбы продуктов детского творчества после того, как они созданы. Терапевтичность этого этапа занятия напрямую зависит от умения психолога увидеть, подметить, согласиться, подчеркнуть своеобразие изображения, тем самым опосредованно «подарить» ребенку его собственную индивидуальность как ценность.

5. Итог занятия (ритуал окончания занятия)

Ритуал окончания – это «точка» занятия. К концу арт-сессии может наблюдаться свободное брожение детей. Кто-то уходит мыть руки, кисти, банки из-под воды, кто-то заканчивает рисунок, кто-то ищет место для своей работы, иногда даже за пределами арт-комнаты, если это позволяют условия, там его размешает или прикрепляет; кто-то выходит, чтобы поделиться впечатлениями с родителем или товарищем и т. д. Все чем-то заняты, и при этом каждый своим. Общий итоговый сбор всех участников в традиционном месте позволяет, во-первых, вернуть детей в атмосферу группы, а во-вторых, окончательно завершить арт-сессию, сделать акцент на чем-то особенно важном, с чем столкнулась группа и что стало ее достоянием в этот раз, дать оптимистичную установку на будущую неделю.

Дети часто делятся впечатлением о том, что им понравилось, и сообщают о своем желании продолжить рисование и дома. Кто-то действительно рисует дома, а потом приносит рисунки на занятия, или о них рассказывают родители, кто-то увлекается творчеством и приносит на занятия какие-то другие работы, например, выполненные в кружке или на уроке (занятии) по ручному труду У меня образовалась коллекция детских подарков – свистульки из глины, гипсовые барельефы, открытки с аппликациями, конструкции из спичек, рисунки, игрушки и т. д. Эти подарки – благодарность без слов за то, что взрослый увлек ребенка творчеством, научил его уважать и ценить себя, помог ему увидеть свою индивидуальность и поверить в то, что он все-таки Хороший Человек.

Есть категория школьников, которые регулярно предлагают свою помощь в уборке помещения после занятия. Это дети, которым крайне не хватает внимания и тепла дома. В кабинете психолога им хорошо: здесь с ними разговаривают, выражают уважение и интерес, здесь они успешны. В семье же их не ждут, вернее, ждут их появления как факта возвращения домой, за которым последуют нотации, выяснения отношений, общение, сведенное к приготовлению домашних заданий. Просто говоря, дети не хотят уходить из арт-арт-помещенияЕсли режим работы кабинета позволяет, можно принять детскую помощь, однако не надо «приручать» детей. Эта ситуация является хорошим реальным примером для бесед с родителями, запускающим механизмом, который помогает увидеть потребности детей, перестроить родительское поведение, изменить содержание детско-родительских отношений.