Текст книги "Цветной мир. Групповая арт-терапевтическая работа с детьми дошкольного и младшего школьного возраста"

Как отслеживать изменение состояния ребенка

На протяжении всего цикла арт-сессий возможен и необходим постоянный контроль изменений состояния ребенка. Для получения информации в динамике психолог может применять:

• наблюдение за поведением и аффективными реакциями ребенка;

• анализ продуктов детского творчества;

• психодиагностические методики и тесты.

Их использование можно сравнить с барометром – они помогают специалисту определять текущие задачи и прогнозировать будущие.

1. Наблюдения

Психолог планирует параметры наблюдений за творческим процессом, имеющие значение для конкретной группы, конкретного ребенка. Параметры выбираются исходя из проблем, которые являются содержанием коррекционной работы.

Параметры наблюдений:

Вовлеченность – дистанцированность

Ребенок:

• соглашается на деятельность или отказывается;

• сохраняет интерес на протяжении всего занятия («погружение в работу») или его творческая деятельность непродолжительна;

• стремится работать на всем пространстве общего листа или предпочитает работать на собственной (ограниченной) территории;

• использует нетипичные средства для создания изображений, придумывает собственные способы рисования;

• проявляет активность или пассивность;

• быстро включается в творческий процесс или постепенно «раскачивается»;

• продолжает взаимодействие с изображением после окончания создания или отстраняется от него;

• имеет эмоциональный отклик на творчество или не выражает эмоционального отношения.

Расслабленность – напряженность

Ребенок:

• проявляет спонтанность (переходит к другим способам, например, к рисованию пальцами или ладонями, рисованию на обратной стороне листа) или стереотипность поведения;

• демонстрирует широкую или ограниченную амплитуду изображающих действий;

• работает с желанием, увлеченно или по необходимости, следуя инструкции взрослого, под страхом наказания;

• проявляет экспрессивность или сдержанность при рисовании

• смешивает цвета непосредственно на поверхности изображения или на палитре;

• создает изображение молча или сопровождает творческий процесс спонтанными вокализациями, комментариями; речь плавная или беспокойная;

Групповой аспект

Ребенок:

• проявляет или нет инициативу в установлении и продолжении контакта;

• продуцирует творческие идеи, которые члены группы поддерживают либо нет.

• учитывает или нет интересы других членов группы;

• обнаруживает независимость или полагается на других;

• какую стратегию взаимодействия использует;

• пытается ли вытеснить других (перемешается в пространство других детей, рисует поверх их изображений);

• забирает себе краски и другие изобразительные средства или пользуется тем, что оказывается доступным («по остаточному принципу»).

2. Анализ продуктов детского творчества

В арсенале объектов для получения информации о динамике состояния ребенка имеются изображения двух категорий.

Во-первых, для анализа можно использовать детские работы – естественный продукт арт-сессий:

• абстрактные рисунки: марания, каракули, штриховки; тематические рисунки: изображения людей, объектов, сюжетов; оттиски;

• аппликации из бумаги, сухих листьев, сыпучих материалов и продуктов; коллажи;

• скульптуры из глины, объемные конструкции из газет и бросового материала.

Для анализа продуктов детского творчества также уместно определить параметры, по которым будет проходить их «прочитывание». Сравнение между собой работ одного ребенка дает информацию об изменениях, происходящих во внутреннем плане.

Параметры анализа:

• выбор средств для создания изображения (краска или простой карандаш, величина и формат листа, использование предметов окружающей обстановки);

• абстрактность или реалистичность изображения;

• размер изображения;

• расположение изображения или его элементов в пространстве (на листе, в помещении);

• заполненность или пустота изобразительного пространства;

• цветовое решение (сочетание цветов, цветовая многослойность, смешивание цветов);

• предпочтение цветов (психологическое значение);

• элементы изображений (их психологическое значение);

• повторяющиеся элементы;

• процессуальный анализ создания изображения: последовательность появления элементов, изменение изображения (смывания, стирания, перерисовывания, исправления, добавления);

• нажим, продавливания на обратной стороне;

• наличие границ (контура, рамки, обрамляющей рисунок, черты, отделяющей пространство одного ребенка от другого);

• надписи как часть изображений;

• названия изображений;

• разработанность или схематичность образа;

• необычность, отличие от нормы, утрированность, диспропорциональность;

• количество созданных изображений (в рамках одного задания, одного занятия).

Перечисленные параметры были выделены на основании опыта занятий с детьми 4—10 лет. Для организации работы с детьми более старшего возраста вы можете расширить перечень, познакомившись с категориями качественной оценки «свободного рисунка со свободным выбором художественных материалов» в книге М. Бетенски [3]3
  Романова Е. С., Потемкина О. Ф. Графические методы в психологической диагностике. М.: Дидакт, 1992.


[Закрыть], элементами интерпретации спонтанных рисунков Г. Ферса, приведенных в книге Л.Д. Лебедевой [4]4
  Лебедева Л. Д. Практика арт-терапии: подходы, диагностика, система занятий. СПб.: Речь, 2003.


[Закрыть].

Во-вторых, в содержание цикла арт-сессий могут включаться специальные одинаковые задания-«маркеры», служащие своеобразными координатами, по которым затем выстраивается «график изменений», происходящих с ребенком. Для этой роли оптимально подходят рисуночные задания, так как результат их выполнения – рисунок – может быть сохранен, а впоследствии сравнен с новым рисунком по этому же заданию. Задания-«маркеры» не исключают терапевтических целей использования и выбираются из числа заданий личностной направленности. Таким маркером может служить прием раскрашивания силуэта человека или рисование настроений. Рисунки сравниваются по форме и содержанию, авторскому стилю, стратегии выполнения и состоянию ребенка во время рисования. Дополнительные сведения об авторе можно получить при интерпретации рисунков в соответствии с валидными критериями известных методик.

Эти рисуночные задания дают информацию не только психологу, но и самому ребенку. Выполняя одинаковые задания в разное время и имея благодаря этому реальные продукты своего творчества прямо перед глазами, ребенок видит, как он меняется.

В качестве приема направленного получения информации детям можно предложить сделать рисунок в круге, первый – в начале цикла занятий, а затем второй – в конце (рисунки 31 а – б, 32 а – б). Рисунок в круге отражает самость ребенка, в связи с чем интересно авторское отношение, точнее, предпочтение одного рисунка другому После вопроса психолога «Какой рисунок для тебя важнее, ценнее?» ребенок делает выбор, который наряду с диагностическими данными помогает лучше разобраться во внутреннем мире ребенка. Желательно, но вовсе не обязательно, чтобы ребенок предпочел итоговый рисунок первоначальному Содержание обоих рисунков анализируется в контексте того состояния, в котором они были созданы. Например, вполне может быть, что прохождение курса групповой арт-терапии обогатило (а значит – усложнило) отношение ребенка к себе, предыдущее же самовосприятие было более простым и привычным. В этом случае ребенок скорее выберет первый рисунок. Также имеет значение эстетическая сторона рисунка: первая работа может быть выполнена с большей аккуратностью и старанием, присушим тревожным детям, а вторая – в свободной манере, со спонтанным смешиванием красок, что никак не свойственно тревожности. В этом случае ребенок тоже может выбрать первый рисунок, однако анализ манеры рисования, названия рисунка, цветового решения, общего поведения, настроения может указывать на повышение уверенности, самопринятия и раскрепощение, а сделанный выбор расскажет о проявившейся склонности к эстетике, художественном вкусе. Ретроспективный анализ продуктов детского творчества в сочетании с наблюдениями и психодиагностикой позволяет получить более многогранную информацию об индивидуальности ребенка.

3. Психодиагностические методики и тесты

На их использовании остановимся очень кратко, так как в настоящее время психологам доступна качественная психодиагностическая литература: теоретическая и практическая. В профессиональном арсенале каждого психолога есть предпочитаемые тесты и методики, на которых они, как говорится, «набили руку», которые дают им нужную диагностическую информацию.

В практике встречаются дети, которым даже при условии хорошего контакта с диагностом сложно сделать выбор (придумать вариант ответа в тесте Розенивейга, выбрать предпочтительный цвет в ЦТО), трудно приступить к рисованию («Я не буду рисовать, я не смогу, не умею, у меня не получится красиво, я не знаю, как нарисовать маму…»), которые не могут развернуто отвечать на вопросы да и просто понятно говорить (например, при страхе ответов или задержке речевого развития). Такие особенности можно перечислять долго, здесь же примеры приведены для того, чтобы проиллюстрировать необходимость иметь в своем арсенале различные варианты методик. Имеются в виду не варианты какого-то одного вида, например, рисуночных тестов или методик, построенных на рассказах по картинкам, а широкий спектр разных методик, которые можно использовать в сочетании. Конкретный ребенок раскроется на конкретном задании, наиболее доступном и интересном ему.

Если ребенку в силу его особенностей сложно говорить, возможно, ему легче высказаться графически – нарисовать. Для этого подходят рисуночные проективные методики: «Несуществующее животное» М.З. Дукаревич, «Дом-дерево-человек» Дж. Бука, «Рисунок семьи» Т. Хоментаускаса, «Мандала» Дж. Келлогг, адаптированная для детей. При этом важно помнить о закономерностях развития детского рисунка, нормативном онтогенезе графической деятельности, возрасте ребенка и особенностях интерпретации, с этим связанных. Подробно возможные ошибки проективной трактовки детского рисунка и их анализ описаны М.М.Семаго и Н.Я.Семаго в книге «Теория и практика оценки психического развития ребенка. Дошкольный и младший школьный возраст».

Для дошкольников желателен подбор методик, предполагающих действия или «выбор в действии»: «Эмоциональные лица» Н.Я. Семаго, Цветовой тест отношений А.М. Эткинда, диагностическое использование песочницы (построение песочных миров). Если у ребенка преобладает вербальный интеллект, он лаконичен в действиях и рисунках, но с удовольствием беседует и рассуждает, можно поиграть с ним в «Метаморфозы» Жаклин Руайер, адаптированную Н.Я. Семаго, предложить разные варианты незаконченных предложений.

Есть предостережение, касающееся проведения диагностики актуального состояния ребенка цветопредпочтением, например, с помощью теста М. Люшера. Если диагностическая информация собирается после арт-сессии, выбор может быть продиктован цветом краски, которой ребенок только что создавал изображения. В моей практике был случай, когда все дети группы после успешно прошедшего занятия на первые позиции выбирали серый цвет, называя его при этом «серебряный», так как на этом занятии им была предложена серебряная краска, которой они с удовольствием марали.

В оптимальном варианте у психолога должна сложиться некая система, состоящая из сочетания различных методов сбора диагностической информации. В ней займут свое место способы первичной и итоговой диагностики, а также технология получения процессуальных сведений. Эти три компонента диагностической системы являются основой определения актуальных задач коррекции, выбора содержания арт-терапевтических заданий, позволяют психологу чутко реагировать на происходящие изменения, делать прогноз развития.

Что делать с родителями, пока их дети посещают арт-сессии?

Психологи – работники психологических центров имеют больше возможностей встречаться с заинтересованностью родителей детей, посещающих арт-занятия, нежели специалисты школ и детских садов. При обращении в центр по собственной инициативе родители, как правило, настроены на решение проблемы и потому стараются получить максимум от сотрудничества с психологом. Приводя детей в центр каждую неделю, родители имеют возможность регулярно беседовать с психологом о содержании занятий, о самочувствии и активности детей, задавать актуальные вопросы, возникшие в последнее время. Таким образом, у родителей постепенно меняется взгляд на семейную жизнь с ребенком, воспитание, они начинают лучше понимать своих чад. В этом плане работа с дошкольниками более эффективна, так как маленьких детей на занятия приводят родители, в то время как школьники обычно приходят самостоятельно и беседы с их родителями происходят реже.

Родители

Необходимо проводить коррекцию родительских ожиданий от курса арт-терапии. Ребенок не поменяется сразу. Курс рассчитан на несколько недель. Изменения будут, но появятся не сразу. Как постепенно наматывался клубок проблемы, также требуется время для того, чтобы его размотать.

Родители должны понять важное положение: чтобы решить проблему отношений, должен меняться не только ребенок, но и они сами. Если задачи психолога касаются только устранения неприятных фактов поведения, реагирования, отношения, коррекционная работа будет представлять собой устранение симптомов. На какой-то период родители и дети получат профессиональную психологическую поддержку, наполнят чашу своих ресурсов. Но причина проблемы скорее всего останется и будет заявлять о себе снова и снова.

Психолог

Психолог, в свою очередь, должен понимать, чего хотят от него родители. Не забегать вперед, не навязывать свое мнение, не обвинять родителей в том, что отказываются прикладывать усилия и не видят глобальности проблемы. Их проблема именно та, с которой они обратились.

За несколько недель, пока длится курс групповой арт-терапии, ребенку оказывается психологическая поддержка, активизируется его позитивный потенциал, с другой стороны, благодаря беседам с психологом изменяется поведение родителей, которые начинают следовать новой стратегии поведения, оговоренной в ходе консультаций.

В сложных случаях семье предлагается посетить цикл занятий по оптимизации детско-родительских отношений. Усилия психолога направляются на то, чтобы семья смогла идти дальше самостоятельно, обрела силы для собственного маршрута.

Обычно для иллюстрации текстов авторы приводят успешные примеры из своей практики. Мне же хочется поделиться неудачным опытом, который тем не менее я отношу к разряду «дорогих» уроков.

Сережа П., 9 лет.

Сережу направила ко мне на курс «Цветной мир» коллега по психологическому центру. До начала работы детской группы с мамой я не беседовала, так как женщина уже получила консультацию. Мне, по просьбе коллеги, предстояло работать только с мальчиком.

Ситуация состояла в следующем. Сережа – замкнутый мальчик с трудностями общения и низким психическим тонусом. Воспитывается мамой и бабушкой, с отцом контактов никогда не имел. У матери неудачно сложилась личная жизнь. Женщина как данность воспринимает собственные проблемы, многого от жизни не ждет. Нерешительная, терпеливая, работает уборщицей в школе. Сережа имеет неврологическое заболевание, которое влияет на трудности организации учебной деятельности, невнятность речи. Учится в классе КРО. В семье опекаем, находится под постоянным наблюдением бабушки. До обращений к психологу Сережа подвергался нападкам со стороны мальчишек из разных классов его школы. Его дразнили, закидывали снежками, отбирали деньги. Сопротивления не оказывал – чувствовал себя слабым, беспомощным.

Основная проблема, со слов матери, заключалась в том, что Сережу трудно усадить за подготовку домашних заданий, а выполнение тянется до позднего вечера. Мальчик перестал слушаться, грубит бабушке.

Мной была поставлена цель – развитие и укрепление самости, формирование позитивного образа Я, расширение уверенности в контактах со сверстниками. В ходе коррекции психологом была выбрана тактика опоры на сильную сторону личности Сергея, в качестве которой был выбран интерес к рисованию, чувствительность к цвету, образу. Мальчика необходимо было тонизировать успехами от собственного творчества, от контактов с членами группы.

Таких детей, как Сережа, называют «удобными» – это дети, которые не проявляют инициативу и не отказываются от предложения что-то делать. Из-за того, что Сережа говорил тихо и невнятно, его приходилось переспрашивать. Но мальчик в ответ отводил взгляд и произносил: «Ничего». Он редко смотрел прямо в глаза.

Запрос матери был продиктован тем, что дома Сергей постепенно перестал быть удобным. Возросла учебная нагрузка, повзрослел сам мальчик. В семье назрел кризис – с мальчиком «стало что-то не так», семейный стиль отношений перестал срабатывать, взрослые потеряли ключи от управления ребенком.

Сергей посещал групповые занятия в течение 12 недель. Его голос стал громче, взгляд засветился, отказов повторить сказанное больше не было. Он нашел силы отстаивать собственное пространство при выполнении рисунков на одном листе с другими детьми. Его идеи стали равноценным вкладом в общую работу группы. На последнем занятии Сергей принял самое активное участие в постановке сценки, сыграл в ней главную роль милиционера – победителя хулиганов.

На занятия Сережу привозила бабушка. Получилось, что именно бабушка была посредником между семьей мальчика и психологом. Во второй половине цикла встреч она пожаловалась, что ей (бабушке) еще труднее стало сладить с Сергеем. Незадолго до этого он пришел домой после школы очень злым. Бросил портфель, обругал бабушку. Не отвечая на расспросы о том, что с ним случилось, заперся у себя в комнате, плакал, колотил большого игрушечного слона. Успокоился к вечеру и только тогда смог рассказать, что мальчишки из школы опять приставали к нему, кидались в него снегом, дразнили. Таких реакций у него раньше не было. Мы обсудили с бабушкой, почему Сергей так себя вел – он стал меняться, почувствовал уважение к себе от других, самоуважение и теперь не хочет мириться с прежним отношением к себе. Однако сил противостоять агрессии у него пока нет. Эти силы он сможет черпать дома, в семье. Сейчас Сережа «тренирует» свою социальную уверенность на более слабом, чем он, по его мнению, близком человеке – бабушке. Мы наметили варианты, как бабушка и мама могут показать Сергею, что они признают его права и уважают его мнение. Вернее будет сказать не МЫ, а Я предложила бабушке возможные способы, в том числе с определением режима подготовки домашних заданий в будни и выходные, с учетом неврологических особенностей мальчика.

Несмотря на успехи, достигнутые Сережей за период арт-занятий, я не чувствовала работу законченной. Перед последним занятием на беседу приехала мама. Она повторяла те же жалобы, что и бабушка. Можно было сделать вывод, что посредничество бабушки нисколько не помогло маме в ответе на вопрос, что же делать с сыном. Ее восприятие проблемы отношений с Сережей почти не изменилось с момента нашей встречи два месяца назад. Она ожидала изменений от сына, но не видела их. Запрос матери касался в первую очередь подготовки домашних заданий – мальчик должен готовить их сам, без ругани, слез, истерик. Она не услышала реальных способов управлять им, повысить его интерес к учебе. Сережа не стал, как прежде, удобным ребенком. По мнению взрослых членов этой семьи, Сережа – любимый, но «отбившийся от рук», не совсем здоровый ребенок. Чтобы он, в силу своих умеренных способностей, не потерялся в жизни, его надо контролировать и направлять, держать в рамках приличного поведения, требований школы и мнений знакомых.

Поставленная мной задача предполагала изменение системы отношений, передачу ответственности, умение увидеть сильные стороны ребенка, оценить и уважать их. Ни мама, ни бабушка не были готовы менять систему отношений. Может, в силу своей инертности, занятости. Может, в силу личностных особенностей мамы, возраста бабушки. Я не смогла донести до них необходимость встречных изменений со стороны взрослой части семьи. В дальнейшем обращений от этой семьи не было.

На примере Сережи можно сказать, что новообразования в личности мальчика еще не явились залогом улучшения отношений внутри семьи. Да, у Сергея появился вкус к жизни, он почувствовал широту своих возможностей, приобрел важный для него опыт успеха. Он изменился, но вернулся туда же, в ту же ситуацию, в которой конфликт был рожден. Есть вероятность, что в дальнейшем может усилиться отторжение того, что и раньше он интуитивно не принимал в семейных отношениях, против чего протестовал, повыситься уровень невротизации.

Процесс психологического консультирования семьи имеет свои правила, последовательность, техники и пр. Мы работаем с ощущениями, чувствами, мнениями отдельных ее членов, отношениями между ними, историей семьи в целом. Поэтому остановимся подробнее на том, что же делать с родителями, пока проходит цикл арт-сессий с их детьми.

1. В самом начале арт-терапевтического цикла следует настраивать родителей на совместную работу. По возможности наметить стратегию общения с ребенком в семье. На этом этапе взрослому еще сложно резко поменять видение ситуации в целом, свое поведение, мнение о ребенке. Но конкретные способы взаимодействия могут показать родителям, что успех в решении проблемы возможен и зависит от действий членов семьи. По сути, психолог помогает взрослым ощутить себя «хорошими родителями». Он поддерживает мать, отца, и утех появляются силы не испытывать чувство вины или беспомощности, когда их ребенок невыносимо ведет себя.

2. Как можно конкретнее, простыми фразами объяснить, какая работа будет происходить с их ребенком в стенах психологического кабинета, какие задачи будут решаться, каким образом. Если надо, привести примеры. Плавное – дать информацию понятно.

3. Регулярно давать родителям сведения о том, что происходит с ребенком на занятиях:

• какие чудесные творения исходят из его рук;

• что интересного он сказал, сделал, предложил;

• что нового появилось, раскрылось в их чаде;

• как он реагировал раньше, как реагирует сейчас;

• над чем еще предстоит работать;

• на что обратить внимание родителям дома и т. д.

Психологу желательно научиться рассказывать так, чтобы ребенок удивлял своих родителей. Это верный путь рождения нового интереса к родному человеку, который раньше беспокоил, утомлял, раздражал, злил, тревожил.

Рассказ о ребенке должен быть построен на рисунках, фактах поведения, высказываниях. «Посмотрите, что Саша создал! Андрей удивил всех… Наташа сегодня предложила рисовать… Всем это понравилось!» Не надо фантазировать и говорить о том, чего нет. Содержание занятия дает достаточно материала для презентации ребенка родителям. Психологу остается только подмечать этот материал.

Зачем это надо? В детском творчестве родителям легче «прочитать» неповторимость, индивидуальность ребенка. А значит, легче принять его особенности, отнестись к ним как к обычным нормальным или, наоборот, незаурядным, в хорошем смысле этого слова. Быть к ним терпеливыми, толерантными, открытыми.

4. Помогать родителям замечать положительные изменения, происходящие с их ребенком дома. Да, в силу разных причин родители не всегда замечают изменения. Отвечая на вопросы психолога, легче обратить внимание на желанные, греющие сердце эпизоды, моменты, периоды, тенденции. О чем спрашивать:

• о том, каким взрослые видят ребенка дома: какое у него настроение, поведение;

• как прожил неделю, было ли что-то, что огорчило или порадовало родителей;

• есть ли новости из школы, отзывы от учителей.

Если психологическая коррекция не свелась только к занятиям с детьми, а работа с родителями последовательна и систематична, у психолога увеличивается арсенал терапевтических средств, которыми можно воздействовать на улучшение ситуации.

Итак, родители (бабушки, дедушки, братья, сестры, родственники, друзья) привели детей к психологу и теперь ждут в коридоре окончания занятия. Взрослые, которым довелось выполнять ответственное задания транспортировать ребенка к психологу и обратно домой, должны быть готовы к тому, что ребята могут испачкать руки, лицо, одежду. Надо предупредить их о том, что не следует просить ребенка не пачкаться — это сильно тяготит детей, выстраивает барьеры активности, провоцирует чувство вины, так как ребенку практически невозможно сдержать обещание.

Если психологу удалось сделать родителей союзниками в создании в группе терапевтической атмосферы, в которой дети чувствуют себя защищенно, позволяют себе естественность и спонтанность, можно наблюдать ситуации, подобные описанной в следующем примере.

Полина 7 лет, 1-й класс.

Полина – внешне очень приятная девочка из положительной семьи, в которой есть еще старшая сестра. Хорошо знает правила поведения, старательно их соблюдает, однако время от времени «срывается» на брань в свой адрес и в адрес сверстников. Беспокойная, ранимая, плаксивая, тяжело привыкает к новой обстановке (к детскому саду, к школе). Имеет неврологический диагноз «церебрастения, астено-невротический синдром».

На одной из арт-сессий Полину привело в полный восторг выливание на стекло целой баночки гуаши и размазывание краски ладонями. Широко открытыми от восхищения глазами она смотрела на свои руки и, смеясь, громко говорила: «Ой, какие грязные! Мои брюки, мои руки! Мама придет в ужас! Меня убьют!» И продолжала мазать краской по стеклу. Потом обращалась к соседке: «Новенькая коробка гуаши! Давай всю гуашь выльем и будем как свиньи! Я уже три банки вылила!» И содержимое следующей баночки добавлялось к месиву, перемешивалось пальцами. «Ну, теперь меня точно мама убьет!» – повторяла она с улыбкой, продолжая размазывать краски (рисунок 10).

Полина позволила себе на это время не быть воспитанной девочкой, хотя преодолеть контроль Родителя ей было не просто. Следует добавить, что семья Полины изначально была настроена на помощь девочке, легко шла на контакт с психологом, прислушивалась к рекомендациям. Мама не закрывала глаза на сложности, связанные с организацией жизни ребенка, имеющего неврологические особенности. К окончанию курса арт-терапии Полина стала заметно спокойнее, повысился общий фон настроения. Девочка перестала ругать себя за то, что с чем-то не справляется. Из ее реакций ушла резкость. Эмоции стали более «плавными», уравновешенными.

Как продолжение предыдущего правила, родители не должны удрученно смотреть на своих детей после занятия, старательно сдерживая сопротивление грязной одежде, рукам, лицу. Грязь не только неминуема, но порой и желательна.

Родители делятся с психологом, когда видят, что ребенок становится спокойнее, покладистее, в семье улучшается обстановка, дома все чаше царят мир, комфорт и душевный порядок. А ведь это так важно – знать, что ты действительно смог кому-то помочь!