Текст книги "Алиса в Зазеркалье"

– Говори по-французски, шаг делай узкий, ходи прямо и помни, что ты дама. – С этими словами она отвернулась и, не дожидаясь очередного реверанса, прыгнула на Четвертую Клетку. Оттуда до Алисы донеслось: – Пока!

Алиса не успела опомниться, как Королева скользнула с Четвертой Клетки и… пропала из виду. То ли в воздухе растаяла, то ли мгновенно унеслась в лес.

«Она так быстро бегает!» – подумала Алиса.

Итак, Королева испарилась. Тут Алиса спохватилась, что теперь она не просто девочка, а Пешка и пора уже ходить!

Глава третья
Зазеркальные насекомые

Начинать путешествие следовало бы с изучения страны. Алиса даже привстала на цыпочки, пытаясь заглянуть за клетчатый горизонт.

«Как это делается на уроке географии? – стала вспоминать Алиса. – Главные реки? Не видала никаких. Главные возвышенности? Всего одна – этот холм без названия. Главные города страны? Ой, кто это там вьется и жужжит? Похоже на пчел. Но разве пчел можно разглядеть в такой дали?»

Завороженная, Алиса молча смотрела, как странные летуны зависали над цветками, запуская в них толстенькие хоботки. Наконец она догадалась: это были СЛОНЫ! Они порхали в воздухе! Алиса просто глазам своим не поверила.

«Какие же гигантские должны быть цветы! – изумлялась она. – Не меньше дома. Вот забавно – дома, полные меда! Подойти поближе, что ли? – Она было стала спускаться с холма, но вдруг приостановилась. – Нет, пожалуй, остерегусь. Их там целый слоновий рой. Без хорошей дубинки лучше не приближаться, – подумала Алиса. – А здорово будет дома рассказать про порхающих слонов! «Была ужасная жара, – скажу я. – Хорошо еще, что слоны порхали над головой, заслоняя солнце». И Алиса весело подмигнула сама себе.

Но спускаться все же она решила по другую сторону холма – слоны подождут, а ей пора двигаться по Третьей Клетке.

Алиса быстро сбежала по склону холма. Дорогу ей пересекали шесть узких, ровных, как линейки, ручейков. Она перепрыгнула через первый…

…ручеек.

– Прошу предъявить билеты! – сказал Контролер, заглядывая в купе.

Пассажиры тут же зашевелились и вытащили свои билеты. Каждый был величиной с владельца. В купе сразу стало тесно.

– Твой билет, девочка, – протянул руку Контролер.

Все пассажиры хором завопили:

– Предъяви билет тотчас! Время дорого у нас! Сто монет – за лишний час!

«Ишь спелись!» – сердито подумала Алиса, а вслух сказала:

– Простите, но билета у меня нет. В том месте, где я садилась, не было ни кассы, ни станции, а только ручей.

И хор пассажиров тут же завел:

– Место дорого у нас! А для всех не хватит касс! И земли дешевой нет! Сантиметр – сто монет!

– Не было кассы – не оправдание! – строго сказал Контролер. – Купила бы у Машиниста паровоза.

И тотчас вступил хор пассажиров:

– Паровоз тебе не печка! Паровозный дым – не свечка! Сто монет – одно колечко!

«Все! – решила Алиса. – Не скажу больше ни словечка!»

Пассажиры тоже ни слова не промолвили. Но Алиса почувствовала, как они хором подумали! Подумать только, до чего додумались – думать хором!

«Чтоб никто болтать не смог, рот закроем на замок! Сто монет – за каждый слог!» – думали хором пассажиры, а бедная Алиса в это время думала: «Эти СТО МОНЕТ будут являться мне в страшных снах!»

Контролер тем временем упорно разглядывал Алису. Сначала он ее изучал в телескоп. Потом рассматривал в микроскоп. А затем уставился через бинокль. Насмотревшись, он сказал:

– Откровенно говоря, ты едешь в обратную сторону. – И ушел.

Джентльмен, сидевший напротив Алисы и, словно посылка, упакованный в плотную бумагу, проворчал:

– Такая маленькая девочка, а УЖЕ не знает, куда едет! Хорошо еще, что она имени своего не помнит.

Козел, примостившийся рядом с джентльменом Посылкой, прищурился и проблеял:

– Такие маленькие девочки ЕЩЕ должны помнить, где находится касса. Даже если они ни бе ни ме в грамоте.

Сбоку от Козла на сиденье втерся Жук – купе было просто битком набито. Вероятно, здесь полагалось говорить строго по очереди, потому что Жук в свою очередь проскрипел:

– Ее следует упаковать и отправить багажом с обратным адресом.

Кто-то невидимый для Алисы просипел из-за спины Жука:

– Пора сменить паровоз…

Этот кто-то не договорил, а длинно, переливисто закашлялся и смолк.

«Его кашель похож на конское ржание. Простужен, бедняга», – подумала Алиса.

И вдруг над ее ухом прозвенел Тоненький голосок:

– Неплохая шутка получается: коняга-бедняга. И даже в рифму!

Из дальнего угла купе донесся добродушный бас:

– Упаковать и написать: «ОСТОРОЖНО! ДЕВОЧКА! НЕ БРОСАТЬ!»

И тут на Алису обрушился водопад голосов. «Сколько же их здесь поместилось?» – подумала Алиса, оглушенная криками: «Отправить по почте!.. Лучше срочной телеграммой!.. Прицепить ее к поезду вместо паровоза!..»

Но джентльмен Посылка наклонился к ней и прошептал:

– Не обращай внимания, детка! Пусть себе болтают. Главное, покупай на каждой станции обратный билет.

– Чего ради! – воскликнула Алиса, вконец раздосадованная. – Не нужны мне ваши билеты, и поезд не нужен. Я вообще не собиралась ехать. Да мне лес нужен!

– Дай мне лес на ужин! Хи-хи! – снова пискнул Тоненький голосок. – Неплохая шуточка получается!

Понять, откуда доносится этот писклявый голосок, Алиса никак не могла.

– Прекратите! – рассердилась она. – Все уши мне прожужжали своими шуточками!

В ответ Тоненький голосок жалобно и протяжно вздохнул. Алису этот горестный вздох растрогал, и ей захотелось утешить этого несчастного.

«И вздох какой-то совсем не человеческий», – подумала Алиса.

И верно, вздох был слабенький-слабенький. Алиса и услышала-то его лишь потому, что он прошелестел в самое ее ухо. Даже щекотно стало. И вместо того, чтобы сказать что-нибудь утешительное, Алиса вдруг фыркнула.

Тоненький голосок пискнул:

– Я знаю, что ты мне друг. Добрый, верный друг. И не обидишь меня только потому, что я… насекомое!

– Что за насекомое? – заволновалась Алиса. Она вдруг испугалась, что незнакомое насекомое может укусить, ужалить или обжечь. Но виду не показала: пугаться невежливо.

– Ах вот как! Ты боишься… – начал было Тоненький голосок, но его заглушил густой паровозный гудок.

Все, и Алиса в том числе, повскакивали с мест. Конь высунулся в окно и успокоил:

– Всего-навсего ручеек. Перепрыгнем через него и двинемся дальше.

Все тут же спокойно расселись по местам. Только Алиса немного нервничала. О прыгающих поездах она еще не слыхала.

«Ничего, – утешала она себя, – зато сразу попадем на Четвертую Клетку».

И тут она почувствовала, что поезд взлетел! От неожиданности Алиса стала хвататься рукой за что попало. А попала ей в руку козлиная борода. Поезд перелетел через…

…ручеек.

И борода тут же растаяла в Алисиной руке, а сама Алиса очутилась под деревом. На ветке над ней попискивал и помахивал крылышками Комар. Так вот кто был тем Тоненьким голоском!

Только Комар оказался величиной с петуха. Однако Алиса не испугалась, вспомнив дружеский разговор в поезде.

– Насколько я понял, насекомые тебе не нравятся, – как ни в чем не бывало продолжил Комар прерванную в поезде речь.

– Говорящие нравятся, – сказала Алиса. – У нас таких я не имела удовольствия знать, – добавила она вежливо.

– А каких насекомых у себя ТАМ ты имела удовольствие знать? – спросил Комар.

– Боюсь, что удовольствия они мне не доставляли, – честно призналась Алиса. – Я их просто боюсь. И чем они больше, тем больше я их боюсь. Но как их зовут, я знаю.

– Они тоже знают, как их зовут? – спросил Комар.

– Нет, конечно.

– Так зачем же им имена? – удивился Комар.

– Не им, а людям, чтобы их различать, – пояснила Алиса.

– Различают не по именам, – отрезал Комар. – Зайди поглубже в лес, и ты различишь все, не зная ни одного имени. Впрочем, мы отвлеклись. Итак, какие у вас ТАМ насекомые?

– Ну, во-первых, бабочка, – сказала Алиса, загибая один палец.

– Прекрасно! – обрадовался Комар. – Ну-ка взгляни на тот куст!

– Ой, какая большая бабочка! – ахнула Алиса. – Наверное, с бочку величиной.

– Правильно, – подтвердил Комар. – Все, как увидят ее, так и кричат: «БА! БОЧКА летит!» А деток ее зовут БАНОЧКАМИ.

– Чем же они питаются? – полюбопытствовала Алиса.

– Бочки не питаются. Они наполняются. Чем угодно, – солидно объяснил Комар. – Иногда соком, а иногда опилками. Назови еще кого-нибудь! – потребовал он.

Алисе очень хотелось угодить Комару и вспомнить кого-то из жалящих насекомых.

– Слепень и оса! – воскликнула она и загнула еще два пальца.

– Сле – что? Пень? – переспросил Комар. – Неужто вы их спиливаете, не дав вырасти? Нет, у нас они растут, сколько хотят. Смотри, какой большой СЛЕТОПОЛЬ! Под самыми облаками летает.

Тут их накрыла гигантская тень. Алиса подняла голову. Над ними порхало, махая ветками-крыльями, похожее на дерево насекомое. Следом стремительно летело другое. Вершинка его, заостренная, как жало, чуть подрагивала. А множество крылышек, словно мелкие листочки, трепетали и оглушительно жужжали на ветру.

– Похоже на осину, – нерешительно сказала Алиса.

– Верно! – подтвердил Комар. – Жалится, как тысяча ос. Еще бы, такая громадная ОСИНА!

Желтое тело Осины с гудением удалялось. Стройный, длинный Слетополь прожужжал уже совсем вдали. Алиса облегченно вздохнула. На этот раз ей совсем не хотелось узнать, чем питаются странные насекомые Слетополь и Осина.

– Что молчишь? Вспоминай еще каких-нибудь насекомых! – теребил ее Комар.

Никаких жалящих Алиса больше вспоминать не хотела.

– Стрекозы, – сказала она, загибая четвертый палец.

– Этих у нас сколько угодно! – похвастался Комар. – Рождаются они ма-аленькими. С ТРИ КОЗЫ ростом. Зато, когда вырастут, станут величиной С ТРИ КОРОВЫ. Их так и зовут – СТРЕКОРОВЫ.

– А что они едят? – тут же спросила Алиса.

– Они же древоядные. Жуют дрова и заборы, – объяснил Комар.

– Им позволяют поедать дрова? – удивилась Алиса.

– Конечно, нет, – пискнул Комар. – И от заборов тоже отгоняют.

– Значит, они остаются голодными? – пожалела Стрекоров Алиса.

– И часто умирают от голода, – печально пропищал Комар.

Минуту-другую Алиса сидела молчаливая и задумчивая. Комар увлеченно летал кругами над ней и непрерывно нудно зудел. Наконец он сел на ветку и неожиданно спросил:

– А тебе не надоело твое имя? Может, хочешь избавиться от него?

– Ни за что! – испуганно воскликнула Алиса.

– Зря, – спокойно пропищал Комар. – Представь себе, у себя ТАМ ты должна отвечать урок. Учительница говорит: «Отвечать пойдет…» А кто? Неизвестно! Раз у тебя нет имени, то и вызвать тебя невозможно.

– Возможно, – сказала Алиса. – Она поводит пальцем по классу: «НУ-УУ-У…» – и уткнет его в меня: «НУ, ВЫ!»

– А ты ответишь: «УВЫ»! – обрадовался Комар. – Неплохая шуточка получилась? Дарю ее тебе.

– Скучная шутка, – передернула Алиса плечом. – Зачем мне такие скучные подарки?

Комар грустно вздохнул и уронил две крупных круглых слезы. Алисе стало жалко его.

– Если вам не до шуток, то и шутить не надо, – сказала она мягко.

Комар так глубоко вздохнул и так сильно выдохнул, что, наверное, выдохнул сам себя: он исчез бесследно. Тут Алиса заметила, что становится свежо. Она поскорее встала и двинулась дальше. И немедленно очутилась на опушке леса. Он показался Алисе таким темным и мрачным, что она немного струсила. Но не остановилась.

– Ты должна дойти до Восьмой Королевской Клетки! – приказала она себе.

«Это как раз тот лес, в котором пропали все имена, – размышляла Алиса. – Неужто и я тут потеряю свое имя? Но я не могу без имени! Значит, мне тут найдут новое, наверняка неподходящее и глупое. А мое имя куда денется? Его найдет кто-нибудь другой? Придется дать объявление: «ПРОПАЛО ИМЯ. ОТКЛИКАЕТСЯ НА ИМЯ «АЛИСА». НАШЕДШЕГО ПРОСИМ ВОЗВРАТИТЬ АЛИСЕ. АЛИСА». Нет, лучше я буду каждого встречного окликать: «АЛИСА!» Только нет дураков возвращать такое прекрасное имя – АЛИСА».

Беседуя сама с собой, она и не заметила, как углубилась в лес. На нее повеяло свежестью и прохладой.

– По крайней мере, здесь не жарко, – сказала Алиса, оказавшись в густой… – Как же она называется? – опешила Алиса. – Ну такая вся приятная… Она еще всегда лежит под этим… Ну которое стоит и бросает ее… В общем, оно стоит, а ты сидишь в ней, и тебе прохладно… – В растерянности она остановилась. – Вот оно что! – сообразила наконец Алиса. – Это же Безымянный Лес! Выходит, и мое имя уже пропало? Как же его зовут? То есть меня? Кажется, на А. Может быть, АУ? АУ!

И тут же перед ней появился Олененок. Он спокойно смотрел на Алису своими большими темными глазами.

– Эй! – позвала Алиса и протянула руку, чтобы его погладить.

Олененок отпрянул, но не убежал и взгляда не отвел.

– Как тебя зовут? – вдруг промолвил он мягким и приятным голосом.

«Хотела бы я знать», – горестно вздохнула Алиса, а вслух ответила:

– Никак.

– Это не имя, – сказал Олененок, – подумай еще.

Алиса подумала еще, но больше ничего в голову ей не приходило.

– Скажи, как тебя зовут, – попросила Алиса. – Может быть, и я тогда вспомню.

– Здесь не выйдет, – сказал Олененок, – выйдем из леса, тогда…

Алиса, обняв Олененка за нежную шею, последовала за ним. Как только они вышли на полянку, Олененок радостно подпрыгнул и крикнул:

– Я Олень! А ты… ты… – Он вдруг испуганно округлил глаза. – Ты Человек!

И с этими словами Олененок стремительно прыснул в глубину леса. Алиса, готовая заплакать, глядела вслед Олененку. Жаль было потерять такого милого спутника.

«Зато я нашла свое имя! – утешилась она. – Как замечательно звучит: А-ЛИ-СА! АЛИСА! Уж теперь-то я его не потеряю по дороге. А кстати, какую дорогу выбрать?»

Это оказалось проще простого: через лес шла всего одна дорога. На ней было всего два Указателя. Оба они указывали в одну сторону. И на каждом было написано по одному слову.

На первом – БРАТИК.

На втором – БРАТЕЦ.

– Думаю, они живут в одном доме, – решила Алиса. – И думаю, что не ошиблась. Но я у них погощу совсем недолго. Скажу только что-нибудь повеселее: «КАК ЖИВЕТЕ? КАК ЖИВОТИК?» Спрошу, как выйти из леса, и побегу дальше. До ночи я непременно должна добраться до Восьмой Клетки.

Она шла по дороге, развлекая себя веселыми разговорами, как вдруг за крутым поворотом наткнулась на двух толстеньких маленьких человечков, просто пузанчиков. От неожиданности Алиса вздрогнула, но тут же сообразила, что эти пузанчики не кто иные, как…

Глава четвертая
Братец и братик

Они стояли обнявшись под деревом. Алиса мгновенно сообразила, кто из них БРАТЕЦ, а кто БРАТИК. Впереди на воротничках у них было вышито: ТЕЦ и ТИК.

«БРА – на оБРАтной стороне воротничков, наверное, – подумала догадливая Алиса, – не уместилось впереди и загибается на спину».

Пузаны стояли совершенно неподвижно, будто деревянные. Алиса даже попыталась повернуть одного, чтобы проверить свою догадку и прочитать вышитое на воротничке слово целиком.

– Если ты думаешь, что мы игрушечные, и хочешь нами поиграть, то выкладывай денежки, – брякнул вдруг ТЕЦ. – Бесплатно не согласны. Понятно?

– А если непонятно, поворачивай обратно, – добавил ТИК. – Мы живые и не играем в молчанку. Говори что-нибудь или прости-прощай!

– Простите, – сказала Алиса. – Извините, – сказала она. – Весьма сожалею…

Алиса замолчала, потому что на языке у нее вертелись слова забавной песенки и она боялась, что они сорвутся с языка. Песенка, похоже, была про этих двух надутых человечков:

 
Два пузана Тец и Тик
Поднимают страшный крик:
– Ты сломал мою игрушку!
– Ты испортил погремушку!
 
 
Два пузана Тик и Тец
Перессорились вконец,
Передрались за игрушку,
За простую погремушку.
 
 
Вдруг, откуда ни возьмись,
Тучей вороны взвились.
Каждый ворон черно-черно —
черно-черен, как сапог.
Драчуны проворно-ворно —
ворно-ворно со всех ног
В лес пустились наутек.
 

– Знаю, о чем ты думаешь! – подозрительно буркнул Тец. – Но все было совсем не так. Ясно?

– А не ясно, то напрасно! – подхватил Тик. – То, что не совсем так, то совсем не так, а то, что совсем не так, то не так совсем. Ясно? И прекрасно!

– Было бы совсем прекрасно, – осторожно вмешалась Алиса, – если бы вы показали мне дорогу из леса. Уже довольно поздно, а я, кажется, заблудилась.

Пузаны в ответ только хитро перемигнулись. Они сейчас были похожи на двух нерадивых учеников у доски, и Алиса вдруг по-учительски наставила палец на Теца и строго сказала:

– Ты отвечай первым!

– Не могу! – гаркнул Тец и даже прищелкнул зубами.

– Тогда ты! – настаивала Алиса.

– Ни гугу! – брякнул Тик.

– Ты неправильно спрашиваешь, – сказал Тец. – Сама же знаешь, сначала нужно спросить: «КАК ЖИВЕТЕ, КАК ЖИВОТИК?» И поздороваться за руку.

И они, снова обнявшись, протянули ей руки. Тец – правую, а Тик – левую. С кем первым поздороваться, чтобы не обидеть другого? Но Алиса не растерялась и протянула им обе руки.

В тот же миг они, ухватив Алису за руки, закружили ее в хороводе. Много позже Алиса вспоминала, что слышала даже музыку. Оркестром были деревья, вокруг которых они вели хоровод. На тоненькой липке-скрипке пели сучки-смычки, гудели ели-виолончели, и громче трубы трубили дубы.

«Самое забавное, – рассказывала потом сестре Алиса, – что они играли нашу детскую песенку: «Каравай, каравай, кого хочешь выбирай!» И я пела, пела, пела…»

Неуклюжие пузаны скоро запыхались.

– Четыре круга для троих слишком много, – пропыхтел Тец.

Как только они остановились, умолкла и музыка. Толстяки опустили руки и снова молча уставились на Алису. Алиса тоже молчала, не зная, что говорят обычно после четырех кругов хоровода. Нельзя же ляпнуть сразу: «КАК ЖИВЕТЕ?» И тем более: «КАК ЖИВОТИК?»

– Надеюсь, танец вас не очень утомил? – вежливо осведомилась Алиса.

– Что ты, какие пустяки! – вежливо поклонился Тец. – Не стоит беспокоиться!

– Благодарим за компанию, – раскланялся Тик. – Хочешь стишок послушать?

– Я бы не прочь, но… – неуверенно сказала Алиса, – но мне пора идти.

– Что бы такое ей прочесть… – тянул свое Тик, задумчиво глядя на брата.

– «Моржа и Плотника», – посоветовал Тец, – длиннее я не знаю.

И Тик немедля завел:

 
Раз морозным вечерком…
 

Алиса поскорей перебила его.

– Если стишок и вправду длинный, – как можно мягче сказала она, – то сначала скажите, по какой дороге мне…

Но Тик кротко улыбнулся и начал снова:

 
Раз морозным вечерком,
На рассвете летом,
Днем луна взошла бочком,
Грея лунным светом.
Стыло в сумраке ночном
Солнышко при этом.
 
 
Разобиделась луна:
«Все напутал кто-то!
Вышло солнце вместо сна
Ночью на работу.
Я средь бела дня должна
Превозмочь дремоту!»
 
 
Не волнуйтесь, не беда.
Посмотрите лучше:
Все как прежде, как всегда —
Сух песок сыпучий,
Льется мокрая вода
Дождиком из тучи.
 
 
Как обычно, вечерком
Праздно, беззаботно
Мелким медленным шажком,
Словно неохотно,
По песку идут пешком
Морж и Плотник плотный.
 

 
– Все песок, песок, песок, —
Мямлит Морж уныло, —
Взял бы ты метлу, совок,
Плотник, друг мой милый,
И прибрал бы здесь чуток.
Вот бы славно было!
 
 
Плотник глазом покосил
В море равнодушно:
– Скучно что-то, нету сил.
Морж, ты слышишь? Ску-учно!
И тотчас заголосил:
– Устриц! Вызвать! Нужно!
 
 
И они давай кричать:
– Устрицы! Подружки!
Выходите погулять,
Древние старушки! —
Помолчали и опять:
– Устрицы! Раку-ушки!
 
 
Только устриц не проймешь
Криком или зовом,
Ото дна не оторвешь
Самым громким словом.
Им прогулка – острый нож.
Не выходят, словом.
 
 
Но полдюжины из них
(Или даже дюжина)
Самых глупых, молодых
Всколыхнулись дружно,
Поднялись с глубин морских
Погулять до ужина.
 
 
Вышли все на белый свет
В платьицах подводных,
В черных шляпках – платью в цвет,
В босоножках модных
(На ногах, которых нет)
И в накидках плотных.
 
 
Морж и Плотник бережком
Весело гуляют.
Следом устрицы рядком
Медленно шагают.
Не спеша, о том о сем
Вместе рассуждают.
 
 
Час гуляют, два и три,
А в глазах усталость.
Плотник ахнул: – До зари
Полчаса осталось!
Надо, что ни говори,
Отдохнуть бы малость.
 
 
В небе бледная луна
Светит еле-еле.
Добрели до валуна,
Плотным кругом сели.
Морж сказал: – Еда нужна,
Мы давно не ели.
 
 
И с улыбкой на устах
Плотник крикнул: – Душки!
Потолкуем о делах,
Устрицы-подружки!
Об обеденных столах,
Луке и петрушке.
 
 
Морж с улыбкой на усах
Молвил не без грусти:
– Потолкуем о котлах,
О цветной капусте,
О сырах, о сухарях
И о вкусном хрусте.
 
 
– Очень странный разговор! —
Устрицы вскричали. —
Слов таких мы до сих пор
В море не встречали… —
Морж глядел на них в упор,
Слезы лил в печали.
 
 
Плотник щедро поливал
Шляпки их лимоном,
Густо перцем посыпал
И лучком зеленым,
Все жевал, переживал,
Все жевал со стоном.
 
 
Вот и кончился обед.
День пришел к закату.
Глядь – и устриц нет как нет.
Спрятались куда-то?
Молвил Морж: – Увы, сосед,
Тяжела утрата.
 

– Морж все-таки лучше, – сказала Алиса. – Он хоть слезы лил.

– Но своего не упустил! – воскликнул Тик. – Зато Плотник все жевал, переживал. Да и жевал-то он всего два раза. А устриц была дюжина.

– Выходит, Плотник съел меньше, чем Морж? – подсчитала Алиса. – Тогда все-таки лучше он.

– Не волнуйся. Он съел не меньше того, что съел, – сказал Тец.

Алиса чуть задумалась, а потом заключила:

– Значит, один не лучше другого!

Неожиданно из леса донеслось рычанье, ворчанье, хрипенье, шипенье, сопенье, будто там притаился паровоз или, что вернее, хищный зверь!

– А тигры и львы тоже тут водятся? – с опаской спросила Алиса.

– Это, – и Тик кивнул в сторону леса, – Черный Король похрапывает.

– Пойдем полюбуемся! – крикнули оба брата и потащили Алису за собой.

Король спал совсем неподалеку.

– Смотри, какой симпатяга! – шепнул Тец.

По правде говоря, Черный Король таким уж симпатичным Алисе не показался. Он лежал скрючившись. В мятом халате и засаленном ночном колпаке Король был похож на узел со старым тряпьем. И храпел так, что голова его сотрясалась.

– От такого храпа до сотрясения мозга недолго, – заметил Тец.

– Боюсь, не простудился бы, – заботливо сказала Алиса. – Трава уже сырая от росы.

– Ничего. Зато он смотрит сон, – сказал Тик. – Догадайся, что ему снится?

– Этого никто не может угадать, – ответила Алиса.

– Ты! Ты ему снишься! – закричал Тик и радостно захлопал в ладоши. – А когда он проснется, ты знаешь, где будешь?

– Там, где и сейчас, – пожала плечами Алиса.

– А вот и нет! – злорадно завопил Тик. – Ты исчезнешь вместе с его сном! Потому что ты и есть его сон.

– Стоит Королю проснуться, – добавил Тец, – и ты – тю-тю! – растаешь, как дымок от потухшей свечки.

– Неправда! – рассердилась Алиса. – Я никогда не исчезну! – Тут она лукаво глянула на вредных пузанов и спросила: – Допустим, я только сон. Но кто же тогда вы?

– То же, что и ты, – спокойно ответил Тец.

– Я и он – тоже сон! – завопил вдруг радостно Тик.

– Тшш! – прошептала испуганная Алиса. – Король проснется.

– Тебе откуда знать, когда он проснется, – вредничал Тик, – ты же там, у него во сне. Думаешь, ты и в самом деле ВСАМДЕЛИШНАЯ? А вот и нет!

– Всамделишная! – топнула Алиса. – Всамделишная! – И вдруг заплакала.

– Плачь не плачь, – продолжал ехидничать Тик, – а слезами делу не поможешь.

– Если бы я не была всамделишная, то я бы не умела плакать, – сказала Алиса, вытирая слезы и пытаясь улыбнуться: стыдно плакать из-за чепухи!

– А ты думаешь, слезы у тебя всамделишные? – не унимался Тик.

Алиса вытерла слезы и постаралась успокоиться.

«Хватит. Совсем я с ними поглупела», – подумала она и строго произнесла:

– Мне пора идти. Скажите, как поскорей выбраться из леса? Уже поздно. И стемнело что-то быстро. Не дождик ли собирается?

Тик, не мешкая, раскрыл такой громадный зонтик, что оба толстых брата легко поместились под ним. Затем Тик выглянул из-под зонтика и поднял глаза к небу.

– Дождя не будет, – уверенно сказал он. – Здесь, под зонтиком, во всяком случае.

– А вокруг зонтика? Снаружи? – спросила Алиса, вспомнив, что она-то находится снаружи.

Тик пожал плечами.

– Пусть себе ходит вокруг да около, – сказал он. – Сюда, под зонтик, мы его приглашать не намерены!

«Вот эгоисты!» – возмутилась Алиса и уж было совсем собралась помахать им ручкой, как вдруг Тик выскочил из-под зонтика и ухватил ее за рукав.

– Нет! Ты сюда погляди! – завопил он.

При этом глаза у него округлились и буквально горели желтым огнем, а дрожащим пальцем он ткнул в какую-то железяку, валявшуюся под деревом.

– Чего ты испугался, дурачок? – засмеялась Алиса, приглядевшись к железяке. – Это же всего-навсего старая поломанная погремушка, а не гремучая змея!

– По-ло-ман-ная? – задохнулся Тик. – Ага! Поломанная! – Он дико вращал глазами, гневно топал и даже дергал себя за волосы.

А в это время Тец присел на корточки и, съежившись, пытался прикрыться зонтиком. Алиса погладила Тика по голове.

– Успокойся, – увещевала она, – подумаешь, какая-то старая поломанная игрушка.

– Старая? – еще больше разъярился Тик. – Нет! Новенькая! Любименькая! Чудненькая! Замечатель-нень-кая! Погрему-ше-чеч-ка! Я же ее купил недавно – не помню когда! А он… он… ее… сломааал!..

И он заревел так, что слезы брызнули фонтанами. Перепуганный Тец попытался закрыть зонтик и остаться там внутри. Но в закрытом зонтике он никак не мог уместиться. Увлеченная забавным зрелищем, Алиса загляделась на борьбу малыша с зонтиком и совсем забыла про его ревущего брата. Между тем Тец, запихивая себя в закрытый зонтик, не удержался на ногах и хлопнулся на землю. Из зонтика теперь торчала его голова с выпученными глазами и открытым немым ртом.

«Как пойманная рыбка», – веселилась Алиса.

А Тик вдруг успокоился и грозно прокричал:

– Выходи на бой!

– Выхожу, – угрюмо отозвался Тец, выползая из зонтика. – Но пусть она сначала поможет приладить боевые доспехи.

Дружно взявшись за руки, братья поскакали в лес. Через несколько минут они приволокли и сложили к ногам Алисы гору всякой рухляди: диванные валики, дырявые одеяла, прожженные коврики, заляпанные скатерти, кастрюльные крышки и мятые железные совки.

– Надеюсь, ты умеешь приматывать, прикручивать, пришпиливать и привязывать? – подозрительно спросил Тец. – Все эти доспехи надо приладить на нас.

Вспоминая потом это удивительное одевание, Алиса призналась, что в жизни не видела такого переполоха, неразберихи, суеты и кавардака, устроенных всего двумя малышами с ворохом бесполезной рухляди. Все без разбора они натягивали на себя и требовали, чтобы Алиса тут же все это приматывала, прикалывала, прикнопливала накрепко.

«Это уже ни на что не похоже, – хихикала Алиса, пристраивая диванный валик на голове Тика. – Впрочем, нет, они похожи на мусорные бачки».

– Главное, не потерять голову, – бурчал Тик. – Если голова на плечах, победа обеспечена!

Алиса поперхнулась от смеха, но, боясь обидеть маленьких вояк, притворилась, что на нее напал кашель.

– Не слишком ли я бледен сегодня? – обеспокоенно спросил ее Тец, нахлобучивая на голову сковородку, которую он, конечно, называл шлемом.

– Самую малость, – успокоила его Алиса.

– Вообще-то я уж-жасно храбрый! – шепнул ей Тец. – Только сегодня у меня уж-жасно разболелась голова.

– А у меня тоже разболелась! – закричал Тик. – У меня разболелась… зубная боль! Это еще больнее!

– Переносим бой на завтра! – обрадовалась Алиса, желавшая помирить братьев.

– Чуточку подраться все же придется, – неуверенно сказал Тец. – Но мы долго тебя не задержим. Который теперь час?

Тик взглянул на часы.

– Полпятого, – сообщил он.

– Значит, так, – рассудил Тец, – бьемся до шести, а уж потом пообедаем.

– Давай, – со вздохом согласился Тик. – А ей разрешим посмотреть. Только близко не подходи! – предупредил он Алису. – В пылу боя я рублю в куски все, что могу!

– А я все, что не могу! – тут же подхватил Тец.

– Так вы вырубите все деревья в лесу! В куски их разнесете, – засмеялась Алиса.

Тик поглядел на нее с победоносной улыбкой.

– Будьте уверены, ни одного не оставим! – гордо сказал он.

– И все из-за какой-то погремушки! – пристыдила его Алиса, все еще надеясь погасить драку.

– Да-а, – заныл Тик, – не какая-то, а совсем новая! Из-за старой я бы и слова не сказал.

«Хоть бы Черно-черный Ворон налетел!» – безнадежно подумала Алиса.

– Плохо только, что у нас всего одна сабля, – сказал Тик. – Но я тебе уступаю зонтик. Он даже лучше сабли – к нему легче приспоСАБЛИваешься. И давай поскорей начинать. А то в темноте я в тебя не попаду. Видишь, уже темно, как в кастрюле.

– Даже еще темнее. Как в кастрюле под крышкой, – прошептал Тец.

Вдруг мгновенно сгустилась такая чернота, что Алиса испугалась, не гроза ли надвигается.

– Какая громадная черная туча! – воскликнула Алиса. – Она летит, как на крыльях!

– Черно-черный Ворон! – заверещал Тик.

Обоих братьев как ветром сдуло, только их и видели. Алиса бросилась в лес и укрылась под раскидистым деревом.

«Теперь никакой Ворон ко мне не продерется сквозь ветки и сучья, – решила она. – Но он так бешено машет крыльями, что того и гляди поднимет бурю! Так и есть, с кого-то уже сорвало шаль…»