Текст книги "Опасное Будущее"

Поев, Каролина села на велосипед и отправилась на работу. Она ненавидела автомобили, в первую очередь из-за пробок.

Не увидев свою напарницу в лабораторной, она, конечно, удивилась, но не придала этому значения.

Девушка взяла новые образцы из Сории и начала всю работу с нуля. Через четыре долгих часа предварительная работа подошла к концу, оставалось сверить данные и сделать выводы. Девушка не просто удивилась, она была поражена результатами, которые в корне могли изменить способ, который до этого использовали биологи мира при изучении вирусов.

– Да ну, такого не может быть! – воскликнула Каролина и позвала Кейси, которая пару минут назад пришла на работу и разговаривала с Кларой и Норберто.

Англичанка тут же подбежала.

– Что происходит?

– Образцы не загрязнены. Либо вирусы эволюционируют, либо наша иммунная система продолжает ослабевать.

В этот момент вошел Норберто.

– Норберто, ты должен взглянуть на это.

Заведующий «Маяка света» подошел к ним и стал рассматривать образцы.

– Потрясающе, – сказал Норберто, удивленный открытием, которое сделали его любимые сотрудницы.

– Это нужно рассказать миру. Очень опасно владеть этой информацией и не поделиться ею, – сказала Кейси под серьезным взглядом своего руководителя.

– Был еще один случай, – начал говорить Норберто, – давно уже. – Он подошел к двери, убедился, что их не подслушивают, и закрыл ее. – Это произошло десять лет назад, в Иркутской области в России. С тех пор, как человечеству известны штаммы смертоносных вирусов, в следствие развития медицины, не было такого, чтобы несколько вирусов сосуществовали в одном организме. Мы знаем, что когда вирус попадает в организм, другой вирус там поселиться не может, если этот организм уже заболел. Н десять лет назад в своем доме было найдено тело восьмидесятилетнего мужчины, у него изо рта текла маленькой струйкой кровь. Вызвали спецотряд по перевозке зараженных трупов. Его отвезли в лабораторию и стали изучать причину смерти, в принципе, ничего необычного, – Норберто сел на одну из табуреток, а Каролина и Кейси смотрели на него, не перебивая. – Биолог, занятый расследованием, по началу не обнаружил ничего особенного. Ничего не указывало на то, что тело является носителем двух вирусов. Он продолжил работу и почти в самом конце обратил внимание на внутренние повреждения трупа. – Норберто потер глаза. – Первым делом он подумал, что вирус был крайне опасным, и вышел в шлюз между коридором и особо опасными помещениями. Закрыл дверь на код и запустил процесс уничтожения вируса, чтобы избавиться от всех его следов, которые могли попасть на него, расстегнул защитную одежду и предупредил об опасности членов команды отбора вирусов. Когда он вернулся, то увидел, что труп разлагается с потрясающей скоростью. Ни один из зарегистрированных вирусов не имел таких посмертных признаков, здесь же кости чернели на глазах. Через два дня исследований этот биолог обнаружил нечто, что показалось ему невозможным: в теле находилось два вируса одновременно. Ученый, потрясенный этим открытием, продолжил изучать останки и образцы вируса, которые смог выделить. – Кейси и Каролина молчали, не решаясь прервать повествование своего руководителя. – Однажды утром, придя на работу, биолог обнаружил кое-что еще: теперь это были не два разных вируса, а один единственный. Оба вируса мутировали и превратились в новый более мощный вирус. Необъяснимо, но факт. И надо сказать, это случилось только однажды, больше ничего подобного не повторялось. Надеюсь, вы не будете болтать? Я имею в виду, что эта информация не должна покидать пределы этой комнаты. Не обсуждайте это на людях, понятно?

Девушки кивнули.

– Можно посмотреть образцы этого вируса или почитать отчеты?

– Не думаю, что стоит это делать. Образцы вирусов можно забирать из изолированных камер хранения только когда это действительно необходимо.

Изолированные камеры хранения, в которых хранились образцы вирусов и их антигены, находились под землей или были зарыты под водой в морях. У каждой лаборатории была своя собственная изолированная камера. Камера лаборатории Норберто была расположена в двух километрах к югу от Майорки, на морском дне. Попасть туда можно было на подводной лодке, и чтобы войти туда, требовалось получить разрешение и преодолеть целый комплекс тщательных и длительных проверок безопасности.

Собственных изолированных камер хранения вирусов не было только у Архива сбора исторических данных Китая, Австралии, Канады и Франции, у питомников Исландии, Парагвая и Намибии и у центров технологических данных Японии и Антарктиды.

– Вы проделали большую работу, но, к сожалению, об этом никто не узнает. Как дела с остальными вирусами? Меня в первую очередь интересует норвежский. Количество инфицированных выросло до двенадцати тысяч пятисот человек.

– У меня есть два возможных антигена, но я еще не закончила. Если все будет хорошо, то на этой неделе будут результаты, – отчиталась Кейси.

– Я почти закончила с антигеном для австралийского.

– Отлично, как только будет все готово, сообщите, слишком много людей умирает от них.

Норберто вышел из комнаты, чтобы не мешать работе. К тому же он был обеспокоен тем, что его дочка сейчас находится в Тайване, в самой гуще смертельно опасных вирусов, и даже поговорить с ней нет возможности, была закрыта любая связь с ними.

Девушки погрузились в работу. Каролина взяла образцы вируса из «летучего» песка, как дверь распахнулась, и в комнату вошла Клара. От неожиданности молодая ученая выронила бутылочку на пол.

– Ох, боже мой! – Испуганно вскрикнула Кейси, а Клара тут же выскочила прочь.

– Спокойно! Ничего не разбилось. Повторяю, ничего не разбилось, – спокойно проговорила Каролина. К счастью, она предварительно обернула бутылочку с образцами в защитную пленку.

Клара вернулась, было заметно, что она здорово испугалась.

– Ну, слава богу, – тем не менее, девушка покосилась на бутылочку, она хотела убедиться, что все хорошо. – Я с новостью к вам: президентка Испании собирается посетить нашу лабораторию. Ну, для нее это повод заполучить очередную эффектную фоточку, – сказала Клара и повернулась к выходу.

– И когда она собирается приехать? – спросила ее Каролина.

– А, ну да… – дыхание Клары все еще было прерывистым. – Черт, я слишком переволновалась, надо бы походить в фитнесс-зал, – сказала она и улыбнулась. – На следующей неделе, будет торжественное мероприятие, нам вручат премию, как лучшей испанской лаборатории.

– Надо же, а мне и надеть-то нечего, – пробормотала Каролина, когда Клара ушла.

– Я могу тебе что-нибудь одолжить.

– Может, сходишь со мной в магазин?

– У нас же работы непочатый край, – Кейси раскинула руки в стороны, словно хотела объять необъятное.

– Мне нужен твой совет, у тебя хороший вкус. Да и тебе не повредит развеяться с утра. Когда ты отдыхала-то?

– Я сегодня весь обед проспала.

– Естественно, ты же почти не спишь.

– Ладно, уговорила, – сдалась Кейси, подошла к компьютеру и включила оперу «Феи» Вагнера.

Около восьми утра девушки вошли в круглосуточный бутик. Покупателей здесь обслуживали две «умные» голограммы, которые активировались голосовой командой. На входе Кейси и Каролина приложили свои браслеты к экрану идентификации.

Эти браслеты создавали персональный аватар своего хозяина, который можно было увидеть в приложении на телефоне. Достаточно было приложить браслет к идентификационному коду одежды на бирке, и аватар тут же облачался в выбранную модель, позволяя хозяину оценить, как на нем будет смотреться приглянувшийся товар без необходимости переодевания. Да и примерочных в магазинах практически не осталось.

В такие магазины вход и выход осуществлялся через разные двери. На выходе стоял сканер, который определял, оплачен ли товар, и блокировал дверь, если покупатель забыл расплатиться. В самом начале их использования возникало немало курьезных случаев, когда из-за плохого распознавания кодов многие клиенты оставались взаперти.

– Что-то мне ничего не нравится, – Каролина без особого энтузиазма осматривала вешалки с одеждой.

– Смотри, а эта? – Кейси показала ей на желтую блузу с V-образным вырезом и двенадцатиугольными плечиками.

– Мне хочется чего-то более вызывающего, что ли…

Англичанка решила, что это подходящий случай, чтобы поговорить с коллегой о Хасинто.

– Почему ты не хочешь дать Хасинто шанс?

– Он меня об этом не просил.

– Ты же прекрасно знаешь, как он к тебе относится…

– С твоих лишь слов.

Кейси обратила внимание на зеленое платье в углу. Его юбка была на тон светлее верха, а подол был украшен серебристым бисером.

– Ты должна купить его, оно отлично на тебе смотрится, – сказала ей Каролина из-за спины.

– Он стоит семьсот симеонов, дороговато.

– Ой, ладно. Не хочешь покупать его ты, тогда я его куплю тебе.

– Нет, Каролина, это большие деньги.

– Кейси, это мои деньги, и если я хочу тебе подарить платье, я его тебе подарю. Ты чуть ли не ночуешь в лаборатории, не мешало бы, чтобы кто-нибудь тебя побаловал. Кстати, ты уже подыскала себе жилье? Просто, мне кажется, жить в одной квартире со своих бывшим… Наверное, это тяжело.

– Да нет, мы неплохо ладим. И нет, я что-то не нашла ничего, что мне понравилось бы. Попадаются какие-то устаревшие дома.

– Так сейчас наоборот ретро входит в моду. Я в таком живу, например.

– Я никогда не жила в этих домах. В Бирмингеме я жила в коттедже, очень даже современном. В Германии в квартире тоже была система управления домом, здесь такая же.

– А попробовать не хочешь? Просто в моей квартире одна комната свободна.

– Слушай, я не люблю с кем-то жить.

– Как ты думаешь, сумеешь выжить, если система не будет за тебя включать свет, или если тебе придется самой смывать за собой?

– Ну эти изобретения облегчают нам жизнь.

– И создают безработицу, ага. В моем доме есть ретро-ресторанчик, туда сейчас никто не ходит. В конце концов ему придется закрыться.

– Мне нравятся больше ретро-заведения, чем современные. Но должна сказать, что я чаще посещаю современные, там обслуживают намного быстрее.

– Да, так и есть, но еда там дерьмовая.

– Ну, не везде.

– Возможно на всей Майорке отыщется парочка ресторанов, где подают неплохую еду, да и в остальных тоже не так уж и плохо. Но домашним кухонным роботам надо отдать должное, в них еда получается очень вкусная.

– Да, в самом деле, возможно, потому что их делают уже веками и постоянно совершенствуют. А вот на еду от ресторанных роботов никто не жалуется, наоборот, постоянно повышается посещаемость автоматических ресторанов. Ну и зачем работать над их совершенствованием?

– Многие жалуются, но как-то очень тихо.

– Глянь! – Кейси обрадованно показала Каролине на длинное красное платье с длинным рукавом. – Бери, уверена, что ты в нем будешь выглядеть потрясающе!

Каролина поднесла браслет к коду на бирке платья. Автоматически аватар облачился в него, и девушка смогла убедиться в правоте подруги.

– Оно мне очень нравится, Кейси, большое спасибо за наводку. Я бы его даже не заметила.

– Не за что. Но плачу я. Ты мне даришь зеленое платье, я тебе – красное.

– Вот и договорились!

Спустя два дня работы Каролина нашла антиген к вирусу из Австралии.

– Кажется, есть, – сказала Каролина, нажав на паузу проигрывателя.

– Дай-ка глянуть, – Кейси пробежалась по данным. – Пусть бы сработало, а?

– Я позову Клару.

На выходе Каролина столкнулась нос к носу с Норберто.

– Ты куда?

– Сказать Кларе, что готов возможный антиген к вирусу из Австралии.

– Отличные новости, но ты не забыла, что можно сказать об этом отсюда? – Норберто показал на теледор, который связывал отделы лаборатории голосовой или видеосвязью.

– Просто это так важно, я думала, лучше сделать это лично.

– Хорошо. Девушки, мне нужно сказать вам кое-что. Не думаю, что вы будете в восторге. – Норберто принял серьезный вид. – На следующей неделе к нам с визитом приедет группа китайских вирусологов из престижной лаборатории «Высокое дерево». И это не визит вежливости. Они хотят посмотреть, как мы работаем, И, естественно, хотят поработать с вами все это время.

– Но это замедлит нашу работу… – обреченно сказала англичанка.

– Именно этого я и боюсь. Если вместо исследований вам придется обучать их методике, работе нашего оборудования и так далее, вы потратите много времени, вместо работы над антигенами. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы они оставили вас в покое. Кейси, как у тебя дела с теми антигенами?

– Такое чувство, что от меня что-то постоянно ускользает. Когда я ввожу вирус в синтетические клетки, а следом мои антигены, вирус растет. Я не знаю, как это происходит. Но получается, что я взращиваю вирус, хотя я хочу обратного.

– Скорее всего у тебя одна или несколько переменных перепутаны, – сказала ей Каролина.

– Я подумала об этом и сделала другие последовательные комбинации, но все равно не работает.

– Иногда непоследовательность оказывается наилучшей последовательностью, – сказал Норберто.

– Как там ЧеО с вирусом из Индии? – Кейси не терпелось узнать, работает ли ее антиген.

– Все ЧеО отлично себя чувствуют, побочек тоже нет. Не переживай. Этот антиген – бомба.

Через два часа был готов ЧеО для испытания антигена, созданного Каролиной. Это был молодой человек, лет тридцати с небольшим. Он лежал на кушетке и потел от волнения.

– Расслабьтесь, – сказала ему медсестра Зала испытаний.

– У тебя есть семья? Дети? – спросила Каролина, чтобы успокоить его.

– Два развода и четверо детей, – ответил мужчина, даже не смотря в ее сторону.

– Ты очень смелый. Мало кто решится стать ЧеО.

– Это все ради детей.

– Вы хотите спать во время испытания? Я должна вас предупредить, что снотворное может иметь негативные последствия, – сообщила ему медсестра.

– Вы меня спрашиваете, хочу ли я умереть во сне?

– Не говори так, ты не умрешь.

– Откровенно говоря, мне все равно. Откуда мне знать, кто разработал эту «волшебную сыворотку», которую мне введут.

– Эта «волшебная сыворотка», как ты говоришь, может спасти тысячи человек от смерти, и еще столько же от заражения и смерти. И ее создала я, – рассердилась на него Каролина.

– Извините, – виновато пробормотал мужчина и впервые посмотрел на девушку. – А ты очень молода, я и не думал, что исследованием этих вещей занимаются такие молодые. А еще, ты очень красивая.

В ответ на комплимент щеки Каролины зарделись.

– Это больно? – спросил ЧеО.

– Не знаю, – ответила честно девушка.

Медсестра надела защитный костюм и зашла в бокс с ЧеО. Она ввела ему вирус, а следом и антиген.

– Я понаблюдаю за ним, в случае чего позову врача.

– Ну все, теперь остается только ждать, – сказала Каролина медсестре.

6. Ты потерялся, а я тебя нашел

В четыре утра Самуэл проснулся весь в слезах. Ему снился кошмар. Он побежал вниз, там сидела на диване Моника. Она была очень озабочена, всю ночь она обзванивала знакомых и соседей: не знают ли они, где может быть Оскар. Но никто ничего не знал.

Самуэль улегся на коленях Моники, а она все прокручивала в голове недавний спор со старшим сыном. Единственный человек, которому она не позвонила, был его отец. Но Оскар и не мог быть у него, он не знал его адреса, да и телефон мальчика остался дома. Вряд ли он может быть у него.

В семь зазвонил будильник, в этот день ей нужно было выходить на работу. Моника встала, за всю ночь она почти не сомкнула глаз, рядом спал младший. Она оделась и разбудила его.

– Подъем, малыш, – Самуэль застонал. – Подъем, а то сейчас защекочу.

– Неет, – Самуэль сопротивлялся.

– Кого выбираешь, Марибель или Росио?

– Никого.

– Придется выбрать, маме нужно на работу.

– А можно я побуду с братиком?

– Его нет, поэтому выбирай из того, что есть, – сказала Моника, причесываясь.

– Я останусь один.

– Нельзя.

– Тогда я пойду с тобой.

– Нельзя.

– Ну мама, я не люблю ни Марибель, ни Росио.

Через тридцать две минуты Моника подогнала лимузин к затерянной среди развесистых деревьев большой вилле своего клиента.

Заднюю дверь машины открыл мужчина в белоснежном костюме с торчащим из нагрудного кармашка фиолетовым платком. В руке он держал одноразовый стаканчик с кофе.

– Вы отдаете себе отчет, что опоздали на две минуты? Надеюсь, это не повторится, иначе мне придется Вас уволить, – тут взгляд мужчины упал на место рядом с водителем. – Что это за ребенок? – Моника покраснела.

– Извините, это мой сын, мне не с кем было его оставить и… – стала оправдываться Моника.

– Так, все, оставьте извинения себе, мне не нужны оправдания, не люблю людей, у которых всегда найдутся оправдания. Меня не беспокоит, что Вы с ребенком, мне нравятся дети. Стартуйте!

– Извините, но я не знаю, где Вы работаете. Не подскажете адрес?

– Вам разве не сказали?

– Нет.

Мужчина вздохнул.

– Окей, я скажу в этот раз. И будьте любезны, прекратите извиняться, и не называйте меня на Вы, я не такой старый.

Несмотря на побеленную сединой голову, мужчина выглядел достаточно молодо. Наверное, ему было лет сорок.

Моника, следуя указаниям своего нового шефа, завела двигатель. Она нервничала, ей не хотелось испортить его новый костюм в первый же день. Вся дорога заняла десять минут. При том что выбери она автоматическую трассу, им потребовалось бы минут пятьдесят. Моника оценила старые дороги, оказывается, так можно избежать пробок и попасть к месту назначения намного быстрее.

– Должен сказать, я приятно удивлен, – мужчина наконец-то улыбнулся Монике. – Сколько тебе лет? – спросил он у Самуэля.

Самуэль поднял руку, оттопырив четыре пальца. Мужчина наклонился вперед и погладил его по голове.

– Увидимся в час, и не опаздывайте, – сказал он Монике, на что она кивнула.

Шеф надел модные очки от солнца и вышел из лимузина, опрокинув на свои белоснежные штаны остатки кофе.

– Черт! Да что это такое!

Самуэль и его мать прыснули от смеха и закрыли рот рукой, на что мужчина обернулся и улыбнулся им сквозь зубы.

Моника припарковалась на заброшенной стоянке неподалеку от фирмы своего новоиспеченного шефа. Ведь мужчина, с которым она вчера разговаривала по телефону, особенно указал на то, что она должна всегда быть неподалеку от клиента.

– Нам надо ждать в машине, когда он закончит? – спросил Самуэль.

– Да, может поиграем?

Самуэль помотал головой.

– Я лучше почитаю.

– Знаешь, твой папа тоже любил читать.

– Мама, когда я перейду на ту сторону, я с ним встречусь?

– Не знаю, милый, наверное, встретишься, – нежно ответила ему мать.

Самуэль выбрал одну из книжек, которые взял с собой, и начал читать. А Моника стала рыться в Интернете, разыскивая информацию о своем новоиспеченном шефе. Его звали Алексис, она была права, ему сорок лет, в молодости он постоянно мелькал на обложках глянцевых журналов из-за скандалов, связанных с его именем. Оказывается, он четырежды был женат, всегда на короткий срок, только нынешний брак затянулся, целых четыре года. От этого брака у него две очаровательные малышки: трехлетняя Иоланда и полуторагодовалая Аура. Фирма, на которую она его привезла, «Золотой бриллиант», принадлежала его семье в третьем поколении и занималась производством и разработкой всяких технологичных штучек. А также возводила центры накопления солнечной энергии и хранилищ над морем в дождливых регионах в рамках благотворительного проекта, который позволит подавать электричество и воду в дома бесплатно. Об этом проекте говорили уже много лет, и Моника, как и много других людей в мире, с нетерпением ждали его реализации.

Когда она стала рассматривать подростковые фотографии Алексиса, то вспомнила его. Как же сильно он изменился! В юношестве он был пухленьким, с прыщавым лицом, можно даже сказать, некрасивым. А теперь не красавец, конечно, но достаточно симпатичный, годы ему пошли на пользу. В молодости вокруг него крутилось множество девчонок, охочих до его денег. Моника вспомнила, что и ее подруга детства водила шашни с ним, но особого успеха так и не добилась. Нынешней его женой стала шведская модель нижнего белья, известная тем, что участвовала трижды в престижном дефиле итальянско-испанского дизайнера Фиорди Рамоса, и своими второстепенными ролями в популярных фильмах.

В поисках информации о шефе незаметно пролетело время. На часах было без пятнадцати час. Моника завела двигатель и выехала за начальником.

Алексис сел в машину, не проронив ни слова, и уставился в свой мобильный с супербольшим экраном. Моника смотрела на него в зеркало заднего вида. Ей хотелось побольше разузнать о нем, но она не решалась начать разговор, мало того, она и не должна была с ним заговаривать. Когда они приехали в усадьбу, Алексис вышел, не попрощавшись, и скрылся за дверью. Да уж, неприятный тип, подумалось Монике.

Моника надеялась, что старший вернулся, и поторопилась войти в дом. Она обошла все комнаты, но Оскара нигде не было. Вдруг раздался звонок в дверь. Моника бросилась ко входу, надеясь, что сын вернулся, но на пороге стоял Игнасио с бледно-красной розой в левой руке. Его взгляд был похож на что-то среднее между взглядом актера, наигранно исполняющего роль соблазнителя, и взглядом садиста-убийцы.

– Здравствуй, красавица, – сказал он, потупив взгляд.

– Что ты хочешь, Игнасио? – спросила Моника, уперев руки в боки.

– Я бы не хотел доводить ситуацию до выселения, так что я долго думал над этим. Я всегда чувствовал некоторую симпатию между нами, – Моника закашлялась, чтобы скрыть распиравший ее смех. – А вчера Марибель мне сказала, что ты что-то чувствуешь ко мне, и мне показалось, что было бы неплохо, если мы начнем встречаться. Если бы ты была членом моей семьи, тебе бы не пришлось платить за аренду. Подумай, глупо же оказаться на улице, отказавши мне. В будущем мы даже могли бы пожениться и завести детей, если ты захочешь, хотя я и не особо детишек люблю.

– Я, наверное, тебя не очень поняла: ты предлагаешь мне продать себя за аренду жилья?

– Нет, ты ошибаешься. Я просто хочу, чтобы любовь победила. Мы влюблены, почему бы нам не быть вместе?

Монике надоело выслушивать гадости от Игнасио, и она жестко оборвала его:

– Никогда в жизни я не буду к тебе испытывать какие-то чувства, похожие на любовь, заруби себе это на носу. И никогда больше не делай мне таких неприличных предложений, как то, что ты только что озвучил.

Моника развернулась и с силой захлопнула дверь перед носом ошарашенного Игнасио, а тот топтался на месте, не понимая, как реагировать на это…

На часах было девять утра, когда хлопнула входная дверь. Испугавшись, Моника бросилась к ней. На пороге стоял уставший Оскар.

– Возьми, – он протянул ей конверт.

Моника заглянула внутрь и раскрыла рот от удивления, там была куча денег.

– Откуда это? Где ты был все это время? – она и не знала, что думать.

– Успокойся, все хорошо. Заплати Игнасио, – смиренно ответил ей Оскар.

– Нет, пока ты не скажешь, откуда все эти деньги.

– Это дали бабушка с дедушкой. Здесь хватит на то, чтобы оплатить за весь год.

У Моники отняло речь.

– Вот так, мама, иногда забыть про гордость не так уж плохо.

– Я хочу, чтобы ты вернул их немедленно, – сказала она жестко.

– Нам нужны деньги. Либо так, либо на улицу.

– Уже нет, Оскар, у меня есть работа, меня взяли водителем.

Теперь пришла пора Оскара удивляться.

– Что? Я думал, это какая-то шутка. По старым дорогам передвигаются только сумасшедшие, которые бросают вызов смерти!

– Со мной все будет хорошо, старые дороги почти пустынны.

– Вот это-то меня и пугает больше всего.

– Давай поговорим о позавчерашнем, – решила сменить тему Моника.

– Я не хочу к этому возвращаться.

Оскар направился к лестнице.

– Оскар, твой отец не тот, каким он тебе представляется.

– Мама, пожалуйста, я же сказал, что не хочу говорить об этом.

– Но мы должны об этом поговорить.

– О чем? О том, что ты – обманщица?

– Я тебя разочаровала, да?

– Ты не представляешь, до какой степени.

Оскар поднялся на второй этаж и заперся в своей комнате. Тогда Моника взяла телефон и позвонила родителям.

– Кто это? Я ничего не вижу, – в трубке раздался женский голос.

– Это не голографический звонок, а голосовой вызов, – к разговору присоединился еще один голос.

– Мама, папа, это я, Моника.

– Дорогая, ты должна купить себе телефон поновее, чтобы мы могли тебя видеть, словно ты с нами.

– Мы тебе его подарим, – сказал отец.

– Ба, деда! – закричал Самуэль из кухни.

– Золото, включи камеру, я хочу посмотреть на внука.

– Мама, это необязательно. Самуэль, поднимайся к себе, – сказала Моника сыну.

Самуэль послушался ее и бегом поднялся по лестнице.

– Почему вы дали деньги Оскару? Мне они не нужны.

– А я думаю, что нужны. Он сказал, что вас собираются выселить.

– Папа, не лезь, я нашла работу.

– Ладно, ладно, доча. В любом случае, оставь их себе.

– Я не собираюсь этого делать.

– Твоя гордость меня в гроб вгонит. Ты знаешь, кого я видела вчера в парикмахерской?

– Нет, мама.

– Мать Оскара.

– Мать Оскара – это я!

– Дочь, я знаю, что ты умеешь строить из себя дурочку. Знаешь, что она мне сказала?

– Я не собираюсь играть в угадайки, мама.

– Она сказала, что хочет видеть внука. И она имеет на это полное право. Ему уже восемнадцать, а она видела его только на фото.

– Ты ей показывала фотографии моего сына? – Моника не на шутку рассердилась.

– Она – его бабушка, тебе повезло, что этот бесстыжий Оскар не просил о совместной опеке.

– Вы же ничего этого не говорили моему сыну?

– Мы ничего ему не говорили, но если спросит, молчать не будем.

– Папа, это наше дело, мое и моего сына.

– Ты ошибаешься. Это дело твоего сына и его бабушки.

Вечером, как всегда в последнее воскресенье месяца, Моника с детьми отправилась на кладбище на могилу Мигеля, отца Самуэля. Для Моники Мануэль был самым лучшим мужчиной на свете, и его утрата стала настоящим ударом для нее. Силы жить дальше она черпала теперь только в сыновьях. Оскар принял Мануэля как отца, которого когда-то потерял и снова обрел. Того отца, которого он так желал. А сейчас он понимал, что он мог иметь отца и раньше, если бы не упертость его матери, которая не позволяла им видеться. И сейчас, узнав часть правды, он собирался познакомиться с ним и узнать тайну, которая окутывала юношеские годы его родителей.