Текст книги "Смертельная погоня"

Глава 4
Рей Чемпион

Душа Тага парила высоко, и ставки, которые он делал, тоже были высокими. На этот раз парень выбрал рулетку и за семь минут проиграл ровно семь тысяч.

Атмосферу Грув-Сити пронзила дрожь. Казалось, вернулись времена первых дней золотодобычи. За следующие пятнадцать минут Эндерби проиграл всего лишь пятнадцать сотен. Затем полез в карман и обнаружил, что у него осталось только триста долларов. Ну не смешно ли оценивать себя в такую пустячную сумму? Все или ничего!

Он поставил все деньги на девятку. И в то же самое время кто-то коснулся его плеча. Таг обернулся и увидел иссохшее лицо пожилого человека, болезненного с виду, но довольно жилистого. Будучи внешне изможденным, он наверняка мог дать фору по выносливости сотне крепких молодых людей. Пола его пальто распахнулась, и Эндерби увидел стальную бляху шерифа.

– Я шериф Бад Хей, – представился пожилой человек. – Хочу поговорить с тобой.

Сидящие за рулеточным столом обменялись взглядами. Когда человек так легко тратит деньги, у шерифов обычно возникает странный интерес к источнику его доходов.

– Присоединюсь к вам через минуту, шериф, – вежливо отозвался Эндерби. – Это колесико хотело рассказать мне кое о чем…

Колесико замедлило ход и остановилось с легким щелчком. Выпала девятка! Десять тысяч пятьсот долларов перекочевало в руки Тага, он загреб их без особых эмоций, разве что сказал:

– Так долго играть, чтобы так быстро выиграть! Извините, я вынужден прерваться на минуту, ребята!

Махнув рукой крупье, он подошел к шерифу. За его спиной раздался гул, более громкий, чем жужжание пчел, и в нем таилось более опасное жало. Грув-Сити оставил далеко позади времена весеннего цветения и знал достаточно, чтобы распознать нового человека, тем более что Таг Эндерби не скрывал своих качеств.

Шериф Бад Хей отвел его в угол комнаты:

– Тебе нужен Рей Чемпион? Но зачем?

– Хочу с ним повидаться.

– Ты хочешь разобраться с ним?

– Нет, я не хочу с ним разбираться.

– Тогда пошли со мной. Я отведу тебя к Чемпиону.

– Мне не нужен эскорт, – воспротивился Таг.

– Однако тебе без него не обойтись.

Эндерби пожал плечами и вышел на улицу вместе с провожатым. Пока они шли к отелю, шериф кое-что объяснил:

– Чемпион мой друг. И я скажу тебе почему. Мне кажется, что три года назад его ложно обвинили. Теперь он вышел из тюрьмы и хочет только одного – делать добро. У него достаточно денег для начала. И я хочу посмотреть, как он использует такую возможность. Если ты хочешь поговорить с Чемпионом, можешь с ним побеседовать, но я буду присутствовать при этом в качестве третейского судьи. Его посадили на три года. Полагаю, он несколько растерял искусство выхватывания пистолета!

– Настоящее искусство не забывается, – парировал Таг. – Это все равно как дойка коров. Если вы приобрели навык, то ваши пальцы вряд ли его забудут. А ведь говорят, когда-то Чемпион был хорош!

– Он был слишком хорош, – грустно заметил шериф. – Когда мальчики знают о пистолетах больше, чем о книгах и людях, то окружающие начинают их бояться. Поэтому не составило особого труда ложно обвинить Рея, если его действительно ложно обвинили. Вот мы и пришли.

Бад Хей первым вошел в гостиницу. Две минуты спустя они оказались в небольшой грязноватой комнате. Рей Чемпион принадлежал к числу людей с тяжеловесными плечами, шеей и головой, держащихся на легковесном теле. Такое сложение порождает боксера. Или всадника. Кривоватые ноги парня свидетельствовали, что он вырос в седле.

Его волосы сияли рыжим цветом. Брови тоже были рыжими и густыми. Очень яркими – цвета кирпичной пыли. Даже казалось, что они передали часть своего огня светлым и задумчивым глазам.

Мрачное и подавленное выражение лица Чемпиона компенсировалось исключительной глубиной и мягкостью его голоса.

Первым начал шериф:

– Это Таг Эндерби. Он искал тебя по всему город, Чемпион. Я подумал, может, он твой друг. Как бы там ни было, он здесь. А теперь, Эндерби, скажи, зачем тебе понадобился Чемпион?

– Так, просто посмотреть, – выпалил Таг, не замечая протянутой ему руки Чемпиона. – Я слышал, у этого парня самые рыжие волосы на свете. Вот и захотелось увидеть своими глазами.

Чемпион немного отстранился, прищурившись, глянул на юного незнакомца, но сохранил при этом полное спокойствие и не сказал ни единого слова.

– Проблемы, – вздохнул шериф, – их ты ищешь в нашем городке, Эндерби, как мне кажется. Не скажешь ли, что ты имеешь против Чемпиона?

– Послушайте, почему у меня должно быть что-то против него?! – возмутился Таг. – Я раньше никогда его не встречал. Просто хотел посмотреть на его рыжий парик. Теперь увидел. Сегодня у меня счастливый день, не так ли? И вообще меня ждет рулетка. Пока, Чемпион! Пока, шериф! Надеюсь встретить вас обоих, и не раз.

Он вышел из комнаты, оставив шерифа беседовать с Чемпионом. Кулаки последнего сжались.

– Я не могу этого так оставить, – прохрипел он. – Легче выносить удары кнута, чем терпеть болтовню этого юного дурака.

– Сядь! – велел Бад Хей. – Мы с тобой должны в этом разобраться. Ты не видел его раньше?

– Поверь, этот тип никогда не попадался мне на глаза.

– Ему нужен твой скальп. Я еще не слышал таких лихих разговоров о твоих рыжих волосах.

– Мне хотелось двинуть ему в челюсть, – процедил Чемпион сквозь зубы.

– Держи себя в руках!

– Знаю, – согласился Чемпион. – С первым же ударом снова лишаюсь свободы. Я знаю это.

– Здесь дело не в кулачкой драке, – вздохнул шериф. – Этот парень – специалист по пистолетным поединкам. Он упакован парой особых пушек. Как ему удается управляться с такими длинными пушками, я не знаю, но люди говорят, что он выхватывает и прячет их не хуже, чем карточный шулер.

– Если дело касается поединка на пистолетах, то я не боюсь его, – заявил Чемпион. – Я выигрывал большинство из них, ты же знаешь, Бад.

– Знаю, раньше у тебя была хорошая скорость, но за три года все покрывается ржавчиной.

– Я ржавел только шесть месяцев, – уточнил Чемпион. – А потом оттачивал и совершенствовал мое искусство каждый день.

– Как это тебе удавалось?

– Надзиратель был белым человеком, самым белым из встреченных мною. Он не трогал меня шесть месяцев, а затем начал проявлять интерес. Стал приглашать в свой кабинет, беседовать. В конце концов я рассказал ему, что меня подставили, и он поверил в это. Постарался добиться для меня помилования, но это не сработало. Тогда он дал мне работу человека, которому доверяют. Я должен был обучать охрану пользоваться оружием. Занятия проходили в закрытом тире и на стрельбище. Я учил этих ребят своему мастерству, и прежде всего – как быстро достать пистолет и выстрелить. – Чемпион проделал несколько фокусов с двумя кольтами. – Это, наверное, шестая пара пистолетов за последние два с половиной года, – продолжил он. – Остальные десять я расстрелял в пух и прах в тюрьме. Ведь мне каждый день приходилось стрелять по нескольку часов, показывая ребятам, как это делается. Да, я был довольно проворен раньше. А теперь стал проворней еще на полсекунды. И в десять раз точнее. Нет, Бад, если дело дойдет до перестрелки, я не боюсь ни одного человека в этом мире. Но ни в коем случае не выхвачу пистолет, если дело не будет касаться жизни или смерти. Только если у меня не будет другого шанса. Не хочу назад в тюрьму.

Шериф кивнул.

– Этот Эндерби что-то замышляет, – задумчиво произнес он. – Дикий молодой ястреб, в нем что-то есть. Ты обратил внимание, какой у него прямой взгляд?

– Взгляд дикого кота, – грубо уточнил Чемпион.

– Я все время буду у тебя за спиной, – напомнил Бад Хей. – Не забывай об этом ни на минуту. Если тебя снова попробуют ложно обвинить, им придется иметь дело со мной. Но все же тебе следует быть осторожным и очень терпеливым. Ну, как там дела?

– Я был в банке, видел старого Мэя. Он очень непрост и скуп. Но Телфорд мой друг. Он может дать мне место.

– Хорошее решение, сынок.

– Это может стать началом, – сказал Рей, протягивая руки и сжимая ладони. – Если я смогу зацепиться, то покажу этому городу, как умею работать.

– У тебя все будет хорошо, – подбодрил его шериф с добротой в голосе. – Я знаю тебя, Рей. А как там Молли?

– С ней все в порядке. Она всегда все понимает, – вздохнул Чемпион, – и тоже терпелива. Ты же знаешь ее. Ничто не может ее расстроить. Она единственный человек в мире, на которого не повлияло то, что я сидел в тюрьме. Ее старик стал хуже некуда. Молли и ее мать собираются найти постояльца, если им это удастся. Мы с ней уже подсчитали: если я проработаю шесть месяцев в банке, у нас хватит средств на женитьбу.

– Она хорошая девушка, – искренне сказал шериф. – Когда-то таких было много, но теперь – перевелись. Нет в мире лучшей девушки, чем Молли Бентон!

Чемпион кивнул, глядя из-под нахмуренных бровей.

– Ты знаешь, по-моему, мне слишком повезет, если она станет моей женой. Я не могу в это поверить. Да хранит ее Господь!

Шериф встал:

– Я дам тебе деньги. И у меня есть небольшой запас, чтобы помочь тебе в трудную минуту. А теперь я собираюсь прогуляться и внимательно присмотреться к Тагу Эндерби. Хотелось бы получше узнать, кто этот парень. Если его не разыскивают две дюжины шерифов из других городов, то я круглый дурак! И постараюсь найти постояльца для Бентонов, Рей. Пока!

Глава 5
В поисках информации

Авторитета шерифа не понадобилось, чтобы найти Бентонам жильца. Место уже оказалось занято, и вот каким образом.

Выйдя из отеля, Таг Эндерби прошел мимо заднего двора, где какой-то четырнадцатилетний паренек манипулировал сорокафутовой веревкой, пытаясь заставить ее совершать пируэты в воздухе.

Таг остановился, скрутил цигарку и стал наблюдать.

– Все дело в кисти, сынок, – поправил он мальчишку.

– Покажи, на что ты способен, вместо того чтобы болтать, – огрызнулся обливающийся потом паренек.

Тагу эти слова понравились – он любил людей с характером, да и себя помнил в четырнадцать лет, считая этот возраст расцветом жизни. Ведь четырнадцатилетний пацан способен скакать, стрелять и делать почти все, как и взрослый мужчина. Но зато на его плечи еще никто не возлагает обязанностей совершеннолетнего человека.

А обязанности эти по-настоящему отравляли Эндерби жизнь. Он потратил годы на бегство от них, и им пока еще не удалось его настичь. Но преследование всегда ощущалось.

Не обратив внимания на резкость тона мальчишки, Таг принял вызов. Он закрутил веревку словно пружину и заставил ее стоять в воздухе. Паренек смотрел на этот фокус вытаращенными глазами. Затем веревка упала, подобно водопаду, Тагу в ладонь и взвилась высоко вверх тремя быстрыми струями. Он оказался в центре вихря немыслимо запутанных колец, которые тут же растворились в воздухе, образовав три волшебные петли, завертевшиеся над головой Тага и затем обрушившиеся на мальчишку. Ноги его оказались спутанными у щиколоток и у колен, а руки – плотно прижатыми к бокам.

Паренек окаменел. И стоял открыв рот, пока незнакомец его распутывал.

– Вы, должно быть, Трехрукий Стрингер? – выкрикнул он, когда к нему вернулся дар речи.

– Нет. Я всего лишь Таг Эндерби. У вас тут, в таком большом городе, должны быть вязальщики получше меня.

– Их бы уже не было здесь, будь они лучше вас, – ответил парень. – Я думаю, уже разъезжали бы с цирком, зарабатывая сотню долларов в неделю.

– Это большие деньги, – признал Таг.

– Да. Вы имели бы столько же, если бы захотели.

Взгляд мальчишки не отрывался от опрятного голубого костюма, облегавшего тонкое, гибкое тело Тага. Это одежда не вязалась с продемонстрированной ловкостью.

– Здесь у вас в городе есть такой Рей Чемпион. Мне говорили, он великий укротитель веревки, – соврал Таг.

– Он? Возможно, заарканил несколько коров, как и любой другой ковбой. Но я не слышал, чтобы он представлял из себя нечто особенное. Чемпион, как говорят, даже не собирается назад в горы!

– И все же он вернется, – предположил Эндерби.

– Неужели? Тогда скажите, зачем он ищет работу в банке?

– Он не станет работать в банке, – упорствовал Таг. – Только не Рей Чемпион!

– Не станет? – не унимался разгорячившийся мальчишка. – Тогда, может быть, мой старик не говорил мне, что он уже нанят, и, может быть, мой старик не президент этого банка?!

– Черт он, вот кто! – произнес Эндерби.

– Нет, он не черт!

– Хорошая работенка – быть президентом чего бы то ни было, – болтал Таг дальше.

– Не знаю. Вот я президент нашего клуба целых три месяца и собираюсь уйти.

– Почему?

– Потому что все завидуют. Каждый раз, что бы ты ни сказал, все отвечают «нет». Никакой тебе жизни, если ты президент. Поэтому я собираюсь уйти.

– Тогда уходи, – посоветовал Таг, – но прежде попрощайся хорошенько с теми парнями, которые говорили тебе «нет».

– Да, надо бы, – признал парень, – но это не моя работа. Сержант в армии, вот кто настоящий мастер по вправлению мозгов. Хотел бы я быть сержантом! Каждый мечтает стать сержантом, особенно после того, как побывал президентом.

– Я не понимаю, почему Рей Чемпион хочет работать в банке.

– Он хочет подкопить денег, чтобы жениться на Молли Бентон, – пояснил мальчишка.

– Да, верно. Ему действительно понадобятся деньги, чтобы жениться на ней, – поддержал разговор Эндерби, узнавая все новые подробности.

– Для женитьбы нужно много денег, – мудро высказался парень. – Молли и ее мама даже собираются держать постояльцев. Это, наверное, поможет собрать деньги для свадьбы. Но не знаю, где они найдут жильцов. Не так много людей ищут постоянное жилище здесь, в Грув-Сити. Ребята приезжают сюда и снова уезжают через пару дней. Хотя я уверен, Бентонам повезет. Молли такая милашка!

– Да. Она довольно привлекательна, – согласился Таг.

– А разве нет? Она самая лучшая из всех, кого я когда-либо встречал! Скажи, а как ты делаешь эти три петли?

– Покажу тебе этот трюк на днях, – пообещал Эндерби. – Как, ты сказал, тебя зовут?

– Я не говорил, но мое имя Томми Телфорд. Я сын Телфорда – владельца банка.

Мальчишка зевнул. Банк, вероятно, не представлялся ему чем-то важным в жизни.

На этом Таг Эндерби попрощался с новым знакомым и зашагал по улице дальше. Он узнавал все больше и больше о Рее Чемпионе. Любая информация ему пригодится. С каждым разом он все больше радовался тому, что согласился приехать в Грув-Сити и помериться силами с Чемпионом. Может, кто-то и считает такую работу грязной, но ему все представлялось совсем в ином свете. Никогда в жизни он не видел более рыжих волос, чем у этого Рея. Кроме того, в его голове и крепких плечах было нечто такое, что обещало трудную битву.

А Таг жил ради сражений, деньги для него были лишь скучной необходимостью. Их или имеешь, или нет. Вот и все. Они приходят и уходят, а хорошая драка во все времена вносит что-то новое в однообразное существование.

На следующем повороте Эндерби повстречал пастуха, переходившего улицу. Поинтересовался у него, где дом Бентонов. Сначала пришлось выдержать взгляд, изучающий шикарное одеяние Тага, но потом он все-таки получил требуемую информацию.

Все знают, где находится дом Бентонов, по крайней мере должны бы знать, говорил сам тон пастуха. Идешь вниз по улице и доходишь до трех дубов перед двором. Там же должна быть пестрая корова, привязанная к столбу. А еще у дома растет фиговое дерево и мельница слева, если стоять к зданию лицом, и сарай с решеткой внизу, и жимолость, проросшая сквозь доски, и жернова под фиговым деревом, а дальше забор загона. Словом, мимо такого места не пройдешь.

Таг Эндерби двинулся в путь. Действительно, после столь подробного описания было трудно миновать нужное место. Его целью был маленький домик с тремя окнами, смотрящими на веранду, протянувшуюся от угла до угла. Нависшие над ней ветви дуба образовали тенистую беседку. Она казалась маленькой и непритязательной, но в то же время прохладной и очень уютной.

Таг осторожно открыл калитку, проверяя, не скрипят ли петли под тяжестью железа, поскольку терпеть не мог подобные шумы – особенно неожиданные.

Затем он легкими шагами направился по тропинке, держась ближе к краю. Потому что посередине была галька, шуршащая под ногами, которая к тому же могла уколоть его через тонкие подошвы сапог. А Эндерби был чувствительным существом.

Легкий и бесшумный, словно тень, он поднялся по лестнице к входной двери. Никакого обзора. Сквозь мутное стекло просматривался лишь прямой коридор, деливший дом надвое. Такая же дверь в конце его выходила, по-видимому, на другую веранду. Дом Бентонов имел два входа.

– Эй, Молли! – заорал внутри мужской голос.

– Молли на кухне, взбивает масло, – прокричала женщина откуда-то из середины дома.

– Почему она вечно что-то взбивает, стирает? – пожаловался мужской голос. – Будто у меня в доме вовсе нет дочери.

Таг улыбнулся. Затем постучал в стеклянную дверь, и около нее тут же появилась девушка. Он сразу понял, что это и есть Молли. Даже через стекло было видно, что она красива. Ему вспомнился взволнованный голос Томми Телфолда.

– Это дом Бентонов, не так ли? – спросил Эндерби. – Я слышал, что вам нужны постояльцы.

– Да, – коротко ответила девушка.

– Я Таг Эндерби. В городе ненадолго. Вы мне позволите осмотреть комнату?

Как только она открыла дверь, его словно громом сразило. Особое предубеждение заставляло его сначала смотреть на цвет волос, и волосы девушки оказались рыжими! Но не огненно-красными, как у Рея Чемпиона. Их цвет был более темным, а на кончиках, куда падал свет, – почти золотым и светящимся.

И все же ее волосы несомненно были рыжими! Сердце Тага окаменело.

Девушка распахнула дверь и ждала, когда он войдет. Пришлось войти и осмотреть комнату. Она оказалась довольно большой. Вместительная двойная кровать с четырьмя высокими подпорками и железной рамой для балдахина. Неплохой коврик на полу, хотя и со стертым от многолетнего вытаптывания рисунком. На стене висело несколько семейных портретов – увеличенные фотографии.

Стены были просто белыми, без обоев, но комнату уже наполнили сумерки, поэтому белизна не слепила глаза. Два окна: одно напротив двери, другое выходило на фиговое дерево и жернова под ним. Под первым стояла удобная на вид кушетка. Косточки Тага будут поистине покоиться на ней, пока он будет наблюдать за сигаретным дымом, поднимающимся к потолку.

– Я снимаю эту комнату, – решил Эндерби.

Глава 6
Спокойная игра

Сказав так, он сразу почувствовал, будто всегда жил в этой комнате, будто здесь и вырос. Даже испытал соблазн порыться в памяти, чтобы откопать имена чопорных предков, чьи портреты висели на стенах. Посмотрел на письменный стол, потом на полку с книгами. Как и все лентяи, он любил читать. И как многие особо ленивые, читал с мудрой осмотрительностью. Ибо только по-настоящему ленивые не желают тратить силы и глаза на то, что окажется нудным или дешевым. Преуспевающий делец, например, способен поглощать псевдолитературный мусор, как мощная машина, чтобы заполнить несколько свободных часов или чтобы разгрузить мозги. Праздный же любитель живет своей жизнью, проплывая мимо слов, так тщательно подбираемых другими.

Эндерби едва сдержал зевок. Он чувствовал, что мог бы жить здесь месяц в таком же бездействии, как медведь, спящий зимой в берлоге.

– Да, я снимаю эту комнату, – повторил он твердо.

– А столоваться будете? – спросила хозяйка.

В голосе девушки слышалась какая-то странная интонация. Он посмотрел на нее и встретился с очень необычными глазами. Они были удивительно ровного голубого цвета – ни намека на лазурь, ни искорки, лишь чистые однотонные мазки. Интересно, может ли солнечный свет озарить их, отражается ли в них хоть какое-нибудь чувство? Кожа у девушки была белая и тоже без какого-либо оттенка. Чистое молоко. Ни капли розового на щеках. И при этом она выглядела совершенно здоровой.

– И стол, – согласился Таг.

– Мы просим доллар в день, тридцать – в месяц, – сообщила она. – Устроит вас?

Пастуху сейчас не заработать больше. Вполне приличная сумма, если подумать. И все же он сказал:

– Устроит. Питание три раза?

– Да. Конечно.

– Я плачу сорок, – заявил он, – если будут добавки.

– Будут добавки, – подтвердила она.

Он ждал улыбки. Ее не было.

– Итак, сорок. И побольше еды.

– Еды будет много, – пообещала девушка. – Мать отлично готовит. Тридцать долларов – все, что мы просим.

Вдруг он понял, что не должен предлагать больше. Это сконфузило его, что само по себе было не свойственно Тагу Эндерби.

– Тогда решено, – заключил он. – Я пойду за вещами. У вас есть место в конюшне?

– Да.

– А какое сено?

– Овес. Отец знает, когда косить, всегда делает это до того, как зерно осыпается. И оно никогда не мокнет, не плесневеет в сарае. У нашего сена всегда сладкий запах.

– Вы кое-что смыслите в лошадях, – кивнув, проговорил Таг.

– Да, я кое-что смыслю в лошадях.

Ее манера разговаривать была настолько непритязательна, что он не обнаружил никаких углов, за какие удалось бы уцепиться. Беседа тут же оборвалась.

Таг повторил, что сходит за вещами, девушка вышла вместе с ним и открыла стеклянную дверь. Он посмотрел на ее руку. Белая, как перчатка, а ногти на удивление розовые. И выглядят так, словно накрашены.

Пока Таг шел в гостиницу за своей лошадью, его осенило. Если требуется создать проблемы для Рея Чемпиона, то начать, пожалуй, стоит с девушки, хотя задача эта будет не из легких. Его цель – погубить этого рыжеволосого парня с неприступной физиономией. Но пистолеты будут последним аргументом, пущенным в ход.

Вскоре Эндерби вернулся к дому Бентонов, открыл ворота в загон и подъехал к конюшне. Сдвижная дверь с одного края была открыта, он проехал в нее. Стойло в конце прохода, по-видимому, пустовало. Туда Таг и поместил свою лошадь – красивую серую с темными пятнами по всему телу, с носочками и мордой самого лоснящегося черного цвета, какой только бывает на этом свете. У нее были и характер и душа. Это была лучшая лошадь, какую только мог найти для него Мэлли, а Мэлли знал в них толк.

Сеновал был заполнен наполовину. Набирая сено в ясли, Таг поднял в воздух пищащих голубей. Сено, как и говорила девушка, испускало сладкий запах. К тому же оно было чистым. Он ворошил его, не поднимая пыли. А это означало чистое дыхание у хорошо поработавшей лошади.

Повесив седло и поводья на деревянный крюк, торчащий из стены, Таг взял поклажу и понес ее в дом. На этот раз он зашел без стука, так как чувствовал, что должен сразу же устроиться как у себя дома.

Комната для него была уже готова. Солнечному лучику удалось прорваться сквозь листву дуба. Он скользнул через открытое окно и осветил букет маленьких розочек, помещенный в бело-голубую вазу на столе.

Таг склонился над цветами, понюхал их. В голову ударил аромат, наполнив, как ему казалось, всю комнату. Затем Эндерби развязал узел и аккуратно разложил все вещи по местам. Винчестер поставил в углу за столом, чтобы тот не бросался в глаза. Одежду и всякую мелочь сложил в шкафчик. Затем направился внутрь дома, чтобы познакомиться с остальным семейством.

Он нашел миссис Бентон на кухне. Она оказалась коротконогой женщиной в туфлях на четырехдюймовой подошве. Согнутая от времени и забот спина. Но заметны бодрость и свет в глазах. Женщина подошла к нему, подала морщинистую, покрасневшую от работы крепкую руку.

– Хотелось бы создать вам домашний уют, мистер Эндерби, – произнесла она.

– Знаете, все называют меня Тагом. Так короче.

– Конечно, так короче, да и удобнее. Где же наш отец? Вы еще не виделись с ним? Эй, отец!

– Приветствую, – произнес мужской голос, уже знакомый Эндерби.

Он обернулся и увидел мужчину лет шестидесяти, стройного как дерево, большого и широкоплечего. На первый взгляд у него было лицо завоевателя. Второй взгляд подсказывал, что он пытался им быть, но это ему не удавалось. Волосы у него были седые, брови тоже. Но под ними блестели такие же, как и у дочери, глаза – большие, ровного голубого цвета. Хотя немного более мутные.

Генри Бентон представился, пожал руку Тагу и повел гостя на заднюю веранду. Казалось, это была его цитадель. Там стояло мягкое кресло-качалка и бамбуковый столик с плетеным верхом – нижний отдел его был завален газетами и журналами.

– Присядь и отдохни, сынок, – предложил Генри Бентон. – Чем ты собираешься заняться в Грув-Сити?

– Просто отдохнуть, – ответил Таг. – И поискать, чем бы заняться.

– А какое твое основное занятие? Не коров же пасти!

Он смотрел на его тонкие руки. Они не были ни пораненными, ни широкими, ни огрубевшими, как у большинства полевых работников.

– Нет, – подтвердил Таг, демонстрируя абсолютную искренность. – Мое основное занятие – блэк-джек или покер. Я и в юкку играю немного, но она очень медленная. А еще никогда не был против и игры в кости. Но деньги трачу в основном на фараоне.

Мистер Бентон, не говоря ни слова и не спуская с гостя непроницаемых голубых глаз, некоторое время переваривал информацию. Затем рот его растянулся в широкой улыбке.

– Мои деньжата тоже уходили на фараоне, – поведал он. – Но я их не жалел. Просто получал удовольствие. Чего тут таить? И ты хочешь поживиться здесь, в Грув-Сити?

– Я не заходил далеко. Разок в рулетку для поддержания денежного обращения.

– Здесь у нас есть шериф, который очень пристально следит за парнями, живущими картами.

– Я сражаюсь справедливо, – доверительно сообщил Таг. – Справедливость с честными, а обман – с обманщиками. Шериф не может быть против этого.

– Да, думаю, так оно и есть, – согласился Бентон. – Но ты ведь знаешь, как сейчас обстоят дела. Мир стал таким, что человеку не дают развернуться за столом. Не обойтись без того, чтобы весь город качал головами, когда ты идешь по улице. Сынок, ты истинное утешение для меня. С тобой можно отвести душу. Игра в юкку, о которой ты говорил, мне знакома.

Таким образом, Таг Эндерби занялся монотонной игрой в юкку. Ему не потребовалось много времени, чтобы определить, что у мистера Бентона есть в запасе несколько гостинных карточных трюков. Простенькие мелкие манипуляции. Таг знал их и успел забыть еще в начале своей карьеры. Но он не подавал виду. Даже позволял заманить себя в одну ловушку за другой. Он развлекался, огонь, загорающийся в глазах Генри Бентона, тешил его. И прежде всего то, что в непроницаемых глазах цвета морских глубин появлялась искорка, всплывшая с самого дна души. Его занимал вопрос: может ли подобная искорка когда-нибудь зажечься в глазах той девушки?

Юкка продолжалась, пока не стемнело и запах еды не наполнил воздух. Наконец позвали ужинать. Мистер Бентон поднялся из-за стола, выиграв двадцать два доллара наличными.

– А, Молли! – выговорил он. – Так, говоришь, ужин готов? Что, уже так поздно? А я ведь совсем забыл о Джейке Уинтоне, обещал заглянуть к нему днем. Вы, ребята, садитесь. И не ждите меня. Я скоро вернусь. – Уже в дверях он крикнул: – Чего не хватает твоей игре, так это любви к козырю. Именно это делает юку хорошей игрой!

Генри Бентон исчез, а молодой Таг Эндерби поднялся со стула за плетеным столиком. Девушка все еще стояла рядом.

– Сколько он у вас выиграл? – поинтересовалась она.

– Так, мелочь. Что-то около двадцати долларов.

– Тогда он вернется под утро, – заявила она. – Не делайте так больше, мистер Эндерби.

– У карт свои законы… – начал он.

Но голубые глаза остановились на нем, и он почувствовал, что они смотрят сквозь него, словно через окно, прямо в его мысли.