Текст книги "Лонгхорнские распри"

Глава 10
Еще один улов

Барри сурово сдвинул брови.

– Уж и не знаю, как с тобой поступить, – проговорил он. – Тебе же дали шанс, но ты им и не воспользовался. А я что обещал – выполню. Видишь, все уже приготовлено. Так как твое настоящее имя?

– Бад Лоррейн.

– На этот раз не врешь?

– Нет, клянусь.

– Может, все-таки, твое имя Майк Лоррейн? – усмехнулся Литтон.

– Нет, сэр, Бад Лоррейн.

– А кто был твоим напарником?

– Стив Чейни.

– Отлично. А теперь выкладывай все по порядку.

– Втянул меня в это дело Судья, – начал свой рассказ недавний Майк Смит. – Меня и Стива.

– Какой еще судья?

– Судья Чейни, то есть Лоуренс Чейни. Судья – его прозвище.

– А кто такой этот Судья?

– Ну, тот, что стоит во главе их клана.

– Ладно, поехали дальше.

– Судья сказал, что все наши, узнав про то, как ты сбил вывеску, пришли в ярость. Еще сказал, если тебя не проучить, то доброе имя Чейни будет посрамлено точно так же, как это произошло с Морганами.

– Вот, босс, – простонал Виллоу, – я как чувствовал, что твоя стрельба по вывескам нам выйдет боком. Ну что, они тебе мешали, что ли?

– Успокойся, Том, – осадил его Барри. – Пусть этот парень говорит, потому как я вижу, ему есть что нам рассказать.

– Судья, – продолжил допрашиваемый, – заявил, что не потерпит, чтобы какой-то пришелец вмешивался в наши разборки. Оказывается, он уже обратился к Рэнну Дювалю, чтобы тот нам помог.

– А кто такой этот Рэнн Дюваль? – поинтересовался Литтон.

– Я немного про него слышал, – заметил Виллоу.

– Так давай, Том, поделись с нами этим.

– Услышал я о нем от одного ханыги, с которым повстречался в Сингапуре. Так вот, мой знакомый самолично видел на Пуэрто-Рико, как этот Дюваль расправился на пристани с напавшей на него шайкой черных. Пошвырял их всех до одного в воду, потом уселся на пирсе с сигарой и принялся стрелять по их головам.

– Лихой, видно, малый, – заметил Барри.

– И стреляет отлично. Никогда не промахивается. Сам видел, – подтвердил ковбой.

– Ну а теперь расскажи о Дювале ты, – потребовал Литтон.

– У меня на глазах он на расстоянии тысячи ярдов подстрелил кабана, – восхищенно произнес допрашиваемый.

– А ты что, рулеткой измерял? – усмехнулся Литтон.

– Нет, шагами.

– Долго же тебе пришлось шагать.

– А я готов шагать весь день, чтобы хоть раз взглянуть на такого меткого стрелка, – парировал Лоррейн, и на его лице, видимо от приятных воспоминаний, заиграла улыбка. – Так что вам, ребята, с этим парнем, который без промаха стреляет с расстояния больше чем полмили, придется туго. Надо быть, по крайней мере, полубогом, чтобы справиться с таким, как Дюваль!

– Да, расстояние в девятьсот ярдов огромное, – мрачным голосом подтвердил юноша. – А что вам еще сказал ваш Судья?

– Что, пока Холи-Крик на взводе, пока все еще посмеиваются над Морганами, он хочет кое-что предпринять. Говорил, сейчас самое время заявить о себе. И чем громче мы это сделаем, тем ничтожнее будут выглядеть Морганы. Но действовать мы должны не целым отрядом, как это сделали Морганы, а небольшой группой. Вот Судья и дал нам со Стивом задание выкрасть быка, спрятать его в этом подземелье. Правда, ненадолго – только до тех пор, пока в округе вдосталь не насмеются над Морганами и над парнем, который сунул нос не в свои дела…

Ночью мы со Стивом и отправились к старому дому Си Тернера. А там у ворот загона увидели вот этого малого, – продолжил Лоррейн и указал на Тома Виллоу. – Незаметно к нему подкрались, и Стив Чейни мешком с песком оглушил его.

– Нет, вы только послушайте! – возмутился Виллоу и приложил руку к забинтованной голове. – Мало того, что заявились ночью, так еше мешок с песком притащили! Ничего себе порядочные люди!

– Ударь они тебя, Том, рукояткой револьвера, ты бы мозгов лишился, – заметил Литтон.

– Именно это я и хотел сказать, – подхватил ковбой. – В общем, забрали мы быка, но едва завернули за угол дома, как услышали чьи-то шаги. Затаились и стали…

– Давай короче! – оборвал его Барри.

– Ладно, – согласился Лоррейн. – Из темноты появился человек, который направился к дому. Мы решили, что это ты. Потом человек крикнул «Том!» и, не услышав ответа, пошел к загону. Тогда мы со Стивом выстрелили в него и не промахнулись – он упал как подкошенный. Только теперь я понял, что это был не ты. Не знаю, какого бедолагу мы пристрелили? После этого мы сели на лошадей и погнали быка. Ну а об остальном вы знаете.

– Ага, – подтвердил Литтон. – А что со Стивом Чейни? Куда он подевался?

– Оставил меня с быком здесь, а сам поскакал через горы на ранчо Чейни. Судья Чейни предупредил нас, что будет там ждать Стива, а потом они вместе приедут сюда. Судья хочет взглянуть на быка и решить, что делать дальше.

– Где его ранчо?

– Да в часе езды отсюда.

– И как давно уехал Стив?

– Около пары часов назад.

Барри вздрогнул.

– Так они в любую минуту могут вернуться! – воскликнул он. – Том, беги скорее наверх, хватай мула, мою лошадь и спрячь их за каким-нибудь бугром или кустами. Сейчас темно, вряд ли их кто-нибудь увидит. Потом мигом возвращайся обратно. Только будь предельно осторожен, чтоб никакого шума! Понял?

Махнув рукой, Виллоу кинулся к выходу и исчез в темном подземном туннеле.

Для Литтона потянулись томительные минуты ожидания.

Вскоре сверху донесся низкий голос:

– Эй, Бад!

Это произошло, когда Барри только-только успел покрепче затянуть узел веревки на руках пленника.

– Ну-ка, ответь им! – приказал юноша ковбою. – Смотри, чтобы без фокусов!

– Я здесь! – радостно крикнул тот.

Послышался шум приближающихся шагов.

– Спроси: Судья с ним? – потребовал Литтон.

– Стив, а Судья с тобой? – выкрикнул ковбой.

– Со мной, – громко прозвучал ответ из туннеля – видимо, Стив и глава клана Чейни были уже на подходе.

Действительно, через пару секунд, сделав второй поворот, они появились в подвале и тут наткнулись на Синего Барри, державшего перед собой два револьвера.

– Стоять! – грозно скомандовал он. – А то вы слишком запыхались!

В следующее мгновение могло произойти все, что угодно, однако Судья первым понял, что сопротивляться бесполезно.

– Стив, нам ничего не остается, как сдаться, – смиренно проговорил он и поднял над головой руки.

Стив последовал его примеру.

Внешность Судьи впечатляла. У него было волевое лицо, особое мужество которому придавали седая бородка и ухоженные усы, мощный торс и большая правильной формы голова. Именно такими художники изображают мужчин средних лет, когда хотят придать их облику черты неотразимого благородства и мудрости. Единственно, что портило Судью Чейни, так это удивительно короткие, непропорциональные телу ноги.

Стив, его племянник, оказался красивым молодым человеком с мужественным лицом. Судя по тому, как подергивались его поднятые вверх руки, у него иногда пошаливали нервы.

– Послушай, парень, – произнес он, – не знаю, что ты задумал, но хочу тебя сразу предупредить – денег при нас совсем немного. Но мы готовы отдать тебе больше. Пусть дядя останется здесь, а я съезжу на ранчо и привезу ту сумму, на которую вы с ним сторгуетесь.

– Ты прав, Стив, – одобрил его предложение Судья Чейни. – Дело в том, что…

– И сколько вы готовы выложить за свое освобождение? – поинтересовался Литтон.

– Тысячу долларов, – ответил Судья и, увидев на лице Барри улыбку, добавил: – Или нет! Поскольку нас с племянником двое – две тысячи.

– А если по две за каждого? – решил поторговаться Барри.

– Ну, хоть это и явный грабеж, согласен на четыре.

– Нет, шесть, включая две тысячи за Бада Лоррейна.

Глава клана Чейни поджал губы.

– Ну, хорошо. Шесть так шесть. Но часть этой суммы придется подождать до завтра. На нее я выпишу чек.

– Ваш чек будет для меня ценнее огромного слитка золота. Поэтому присядьте и выпишите на мое имя банковский чек на всю сумму, поскольку я не тороплюсь и согласен получить все шесть тысяч завтра утром, – заявил Литтон и повернулся к Стиву. – А ты, чтоб мне было легче следить за вами обоими, встань-ка поближе к Лоррейну.

Красивый молодой человек, недовольно бурча, занял место рядом с первым пленником.

Тем временем Судья, припав на одно колено, извлек из внутреннего кармана пиджака банковский чек, химический карандаш и принялся писать.

– Если я не ошибаюсь, ваше имя Барри Литтон? – уточнил он.

– Да, это мое имя, – подтвердил Синий Барри.

– Вот вам мой чек, – поднимаясь, сказал самый старший из семейства Чейни. – Шесть тысяч долларов выписаны на имя получателя. Все правильно?

– Абсолютно, – ответил юноша. – А теперь повернитесь ко мне спиной – я свяжу вам руки.

Из угла послышался негодующий возглас Стива, но дядя тотчас успокоил племянника и возмутился, в свою очередь:

– Так, все понятно. Вы играете не по правилам – поступаете как бандит с большой дороги.

– Вы, Судья, слишком долго действовали, не соблюдая никаких правил. Зачем же мне их придерживаться? А сейчас, все трое, марш наверх! До Холи-Крика добираться долго.

– Как, обратно в город? – удивился старший Чейни.

– Именно это я и сказал.

Лицо главы клана покрылось потом.

– Друг мой, – заговорил он проникновенным тоном, – вы совсем не понимаете, что при том положении, которое я занимаю в обществе, мне, человеку, всю жизнь посвятившему честному предпринимательству, и вдруг… Нет, мистер Литтон, я все же считаю, что вы должны учесть…

– По правде сказать, мистер Чейни, – перебил его Барри, – я не знаю, чем могу вам помочь. К тому же очень сомневаюсь, что вы всю свою жизнь были честным и благородным!

– Тогда, молодой человек, делаю вам новое предложение. Даю вам десять тысяч. Этой суммой вы сможете обеспечить себе безоблачное будущее. Без нужды и забот!

– Десять тысяч – деньги огромные, – согласился Литтон, – но мне они не нужны.

– Что ж, придется повысить ставку, – не сдавался Судья. – Я ее удваиваю. Видимо, недооценил ваши потребности. Теперь понимаю, что вы птица высокого полета. Итак, плачу вам, мистер Литтон, двадцать тысяч. Развяжите мне руки, я выпишу вам новый чек. И знайте, любой банк в округе вам его обналичит!

Барри улыбнулся.

– Мой внутренний голос подсказывает, что соглашаться на двадцать тысяч не следует, – заявил он. – Я вполне удовлетворен тем чеком, который вы уже выписали. А почему, узнаете позже.

– Я вас совсем не понимаю. Могу я надеяться, что вы хоть немного проясните…

– Вы помните Рыжего Пита? – резко оборвал Судью Литтон.

– А, тот несчастный молодой человек! – воскликнул Чейни.

– Он был моим другом, – с болью в сердце произнес юноша. – Может, это заставит вас больше не говорить о деньгах?

Судья пошевелил губами, но ничего не ответил.

– Слишком долго кланы Чейни и Морганов правили бал в Холи-Крике. Теперь вам всем придется испытать на себе силу закона. А закон, Судья, не сладкая штука. Ну-ка, все наверх! – приказал Барри и под дулами револьверов вывел трех пленников из подземелья.

Уже стояла глубокая ночь, и все вокруг было залито серебряным светом луны.

Виллоу привел из укрытия своего мула и пятнистую кобылу Барри. Затем сбегал в подвал и вывел оттуда быка. Барри и Том усадили пленников в седла и крепко связали им ноги под брюхами лошадей.

Вскоре караван во главе с Литтоном направился обратно в Холи-Крик.

Глава 11
Один круче другого

Жители селений, в которых занимаются скотоводством, просыпаются рано, так что когда с первыми лучами солнца конопатый мальчишка верхом на мустанге помчался по улицам Холи-Крика, там уже закипала деловая жизнь.

– Скорее! Выходите! Барри Литтон сейчас устроит новое смешное представление! Эй, люди, Литтон вот-вот снова появится в нашем городе! – надрывно кричал парнишка на скаку.

Его высокий, пронзительный голос мог разбудить даже мертвого. Те немногие, кто еще лежали в постелях, сонно протирали глаза, спешно одевались, хватали спящих детей и выбегали с ними на улицу.

Юнцом, поднявшим на ноги Холи-Крик, конечно же был Джимми Риберн. Всю прошедшую ночь он не спал. Да мог ли мальчишка уснуть, если вдруг обнаружил, что Синий Барри, его приятель Виллоу и бык куда-то исчезли? Еще до первых петухов Джимми оседлал лошадь и, неистово стегая ее плеткой, словно молодой индеец, помчался из города. Вскоре вдали на дороге он увидел кавалькаду всадников, а приглядевшись, распознал их лица. Тогда пацаненок развернул мустанга и понесся обратно в город. Ему не терпелось как можно быстрее передать эту новость другим.

Процессия во главе с Литтоном въехала в Холи-Крик, когда уже все его население высыпало на улицы. Джимми, не долго думая, подскочил к дому шерифа и истошным воплем поднял его с постели. Разбуженный Дик Вилсон натянул сапоги, схватил шляпу и выскочил на крыльцо.

– На этот раз Барри Литтон захватил нескольких человек из клана Чейни. Во главе с Судьей, и наверняка с поличным. Теперь бык снова в городе! – радостно прокричал ему Джимми.

Шериф молча прошел на конюшню, оседлал свою лучшую лошадь и прямиком направился к зданию тюрьмы.

На улицах в радостном ожидании толпились люди – у них появился кумир, заслуживающий восхищения. Сначала он хорошенько проучил Джерри Дикона, сбил вывески с домов Моргана и Чейни, забрал себе быка, служившего яблоком раздора, засадил троих из клана Моргана за решетку, а теперь захватил еще и людей Чейни! И все это проделал менее чем за сутки. Ну разве такой лихой парень не герой?

А тем временем кумир жителей Холи-Крика уже ехал по улицам с тремя новыми пленниками, одним из которых был сам глава клана Чейни. Выглядел Судья весьма жалко – его заложенные за спину руки были связаны, ноги стягивала веревка, проходившая под животом лошади.

Тем не менее голову он держал прямо и, чтобы не видеть насмешливых лиц горожан, глядел прямо перед собой. Чувствовалось, что Судья буквально кипит от ярости. Да, надо сказать, что все называли его Судьей вовсе не потому, что этот человек вершил правосудие, просто надо же было дать ему какое-нибудь громкое прозвище, соответствующее его высокому положению в округе.

И вот Чейни предстал перед всеми в жутко неприглядном виде!

Теперь никто из горожан уже не боялся его – некогда всемогущий скотопромышленник был повержен и посрамлен! Люди смотрели на него и улыбались. То там то здесь раздавались ликующие крики: «С властью двух банд гангстеров отныне покончено! С этого дня у нас будет править закон! Да, закон и Барри Литтон! Смерть гангстерам, потому что у них руки в крови!»

Шериф слушал эти возгласы и скрипел зубами. Он был недоволен происходящими событиями. Легкость, с которой этот синеглазый герой проучил два могущественных клана, восстановил в Холи-Крике мир и справедливость, задевала его самолюбие. Получалось, что он, Дик Вилсон, назначенный следить за порядком в городе, просто бездействовал!

Шериф встретил кавалькаду всадников и окружившую их толпу на ступеньках тюрьмы. Как только Литтон, держа в руке клочок бумаги, подобно цирковому наезднику, встал на лошади во весь рост, шумевшие до этого люди тотчас стихли. Он поднял руку, требуя к себе внимания.

– Друзья, когда у нас выкрали быка, мы с моим приятелем бросились в погоню. Следы привели к тому месту, где преступники спрятали животное. Злоумышленников, как оказалось, было двое, и оба – из клана Чейни. Все они во главе с предводителем схвачены нами с поличным. Но это еще не все. Судья – вор, пославший своих людей захватить быка. В результате их нападения сильно пострадал Том Виллоу, а меня самого чуть было не пристрелили. Но удивляться здесь нечему – они уже многих поубивали. Вот у меня в руке банковский чек на шесть тысяч долларов, подписанный Чейни, которым он хотел меня подкупить!

Этого заявления Литтона хватило для того, чтобы толпа взорвалась негодующими криками. Над головами людей высоко вверх поднялись наспех написанные транспаранты, призывавшие строго наказать бандитов. Увидев это, шериф тотчас открыл дверь тюрьмы и затолкал в нее пленников. Поспешность его действий объяснялась тем, что первые ряды собравшихся горожан угрожающе двинулись на преступников. Еще минута, и они расправились бы с захваченной Литтоном троицей.

Проскользнув внутрь здания, Дик Вилсон быстро захлопнул за собой дверь и запер ее на массивный засов.

А снаружи толпа продолжала неистовствовать. Слышались крики: «Бандитов к ответу!», «Гангстерам Чейни и Моргана – суд Линча!», «Долой убийц, да здравствует закон!».

Пока народ изливал свою ненависть к обоим кланам, Литтон и Виллоу незаметно для всех отъехали от здания тюрьмы и направились в сторону усадьбы Си Тернера.

Немного поутихнув, люди обернулись, чтобы еще раз взглянуть на своих героев, но их уже и след простыл. Тогда в порыве энтузиазма людская толпа, скандируя лозунги, хлынула на центральную улицу. Манифестация продолжалась в Холи-Крике около часа.

Затем в городе восстановились тишина и порядок. Попавшие за решетку люди, принадлежавшие к враждующим кланам, тоже присмирели. Как-никак, а, перед тем как выйти на свободу, им предстояло заплатить по десять тысяч долларов штрафа!

В любом случае обвинения арестованным предъявлялись серьезные, самое незначительное среди них было – кража скота. Но в том же списке значились такие преступления, как вооруженное нападение с попыткой преднамеренного убийства, подкуп и шантаж. И люди в Холи-Крике стали понимать, что Морганы и Чейни не так уж и всемогущи – они обычные жители, на которых тоже распространяются законы страны.

Короче говоря, горожане сразу же себя зауважали и были рады, что в их городке наконец-то появился такой человек, как Барри Литтон.

Но больше всего изменений произошло в поведении Джимми Риберна. Теперь, когда отец недовольно спрашивал его, почему не наколоты дрова, он гордо отвечал: «Барри просил меня заглянуть к нему, чтобы…» И не важно, для чего его звали, достаточно было произнести имя Литтона, которое в семействе Рибернов стало обладать магической силой.

Услышав подобный ответ сына, мистер Риберн только улыбался и согласно кивал. И сестра тоже, как отец, улыбалась, но при этом почему-то краснела. Более того, взрослые начали относиться к Джимми как к ровне и наперебой расспрашивали его о новостях, связанных с Синим Барри и его быком.

Что же касается многострадального животного, то оно отныне стало символом торжества закона и справедливости. Многие даже считали, что если, не дай Бог, с ним произойдет нечто экстраординарное, то правление преступных кланов в городке снова восстановится.

Однако чем дольше Джимми общался со своим другом-героем, тем больше его настораживало поведение Барри. Ему не нравилось, что Литтон никогда не заводил разговоров ни о своем прошлом, ни о планах на будущее, не высказывал желания заняться, как многие другие, разведением скота. Он вел себя как человек, временно поселившийся в Холи-Крике. И уж совсем мальчишку не устраивало то, что, положив конец войне из-за быка, Синий Барри стал просто спокойно почивать на лаврах славы.

Короче говоря, Джимми Риберн был озадачен. Явно имея инстинкты подозрительного индейца, он решил выяснить, как Литтон ведет себя в его отсутствие. Не отягощенный по молодости лет ни моральными принципами, ни этическими нормами, он надумал проследить за своим знаменитым другом.

Как-то под вечер, наблюдая из укрытия, Джимми увидел, что Барри вышел из дома и зашагал через поле в сторону кладбища Бут-Хилл. Крадучись, пацаненок засеменил за ним. Когда Барри вошел на территорию погоста, он тоже юркнул в его ворота и, прячась за надгробиями, короткими перебежками двигался за Литтоном до тех пор, пока тот не присел у почти свежей могилы. Пригнувшись, чтобы его не было видно, мальчик затаился.

Эта могила ему была хорошо известна. Дело в том, что Джимми давно обследовал кладбище Бут-Хилл до последнего дюйма. В солнечные дни он приходил сюда один и часами разбирал надписи, сделанные на небольших деревянных крестах. Некоторые из них, те, что были выполнены обычным графитовым карандашом, под воздействием солнца и дождя становились неразборчивыми. Обнаружив такую неясную надпись, мальчик слюнявил специально принесенный для этой цели химический карандаш и приступал к ее реставрации. Это занятие доставляло ему удовольствие, хотя одновременно и пугало.

Литтон присел у могилы, обхватил сильными руками колени и замер, только изредка поднимая глаза на деревянный крест, на котором было выведено: «Здесь покоится Питер Чалмерс, известный как Рыжий Пит, погибший в результате несчастного случая».

Эту эпитафию Джимми знал наизусть, и ему казалось странным, что Барри, погрузившись в тяжелые раздумья, так долго ее изучает.

И вдруг мальчика охватило легкое волнение. Он увидел шагающего по кладбищу очень загорелого мужчину, который явно направлялся к Барри.

Незнакомец был маленького роста и довольно худощав. Широкая черная шляпа и удлиненный пиджак делали его похожим на профессионального игрока в карты. Его ботинки были так надраены, что при каждом шаге мужчины поблескивали на солнце. В левой руке незнакомец держал перчатку, снятую с правой руки. Этот факт Джимми почему-то особенно насторожил.

Неслышно подойдя к Барри, мужчина остановился. Как ни странно, но Литтон с его обостренным слухом не сразу почувствовал, что рядом с ним кто-то стоит. И это еще больше обеспокоило мальчика.

Только спустя некоторое время Барри резко повернул голову, увидел ботинки незнакомца и поднял глаза.

– Боже милостивый! – воскликнул он. – Стейси!

Невысокий мужчина улыбнулся и прижал к губам палец-костяшку.

– Тише, Барри! Не упоминай этого имени!

– Но его все равно никто не услышит, – возразил Литтон.

– Хоть вокруг нас и мертвецы, но многие из них при этом имени в гробу перевернутся.

– Так как же теперь тебя называть? – поднимаясь, поинтересовался Синий Барри.

– Рэнн Дюваль, – ответил низкорослый мужчина.

Джимми от неожиданности вздрогнул – Рэнн Дюваль был легендарной личностью, о нем ходили самые невероятные слухи. В сознании многих это имя было связано с коварством и жестокостью.

– Так, значит, ты и есть Рэнн Дюваль? – произнес Литтон. – И здесь никто не знает, что твое настоящее имя Стейси?

– Тише! – прикрикнул мужчина, и на его узких губах заиграла леденящая душу улыбка. – Пожалуйста, никогда не называй меня Стейси. С этим именем давно покончено.

– Однако в других краях о нем все еще помнят. Не так ли?

– Ну, прошлого и мне никогда не забыть, – мрачно пробурчал Дюваль.

– Что, туго пришлось?

– Не то слово. Да и тебе с Чалмером было несладко.

– Это верно, еле ноги унесли, – согласился Барри.

– Поэтому вы с ним и решили здесь осесть?

– Совсем нет. Просто мы с Питом решили поставить на прежней жизни крест. Между нами было много общего, что и сделало нас когда-то напарниками. Боже, сколько лет пролетело!

– Ну, не так уж и много, – заметил Стейси-Дюваль.

– Все кончено. Он мертв, – сообщил Литтон.

Дюваль присвистнул.

– Совсем плохо! Вы с Рыжим Питом всегда мне противостояли, но он мне нравился. Несмотря ни на что, я его всегда уважал…

– Из нас двоих Пит был тебе более симпатичен, да? – усмехнулся Барри.

– Не надо ворошить прошлое, – почти шепотом предложил Дюваль.

У него был такой тихий голос, что Джимми приходилось напрягать слух. Никогда еще ему не встречался человек, глядя на которого его охватывал бы озноб. Но сейчас мальчик испытывал такое чувство, как если бы он находился в мрачном замке, где обитали привидения.

– Все верно, – вздохнул Литтон. – В твоем отношении ко мне я никогда не сомневался. Вот только никак не пойму, Стейси… прости, Дюваль, почему ты так меня ненавидишь?

– Неужели не понял? – едва слышно пробормотал тот.

– Нет.

– Сказать?

– Скажи.

– Да потому, что ты из тех подонков, которые не знают, что они подонки.

– Ну, то, что я подонок, мне прекрасно известно, – улыбнулся юноша.

– Нет, неизвестно. Ты постоянно уверяешь себя, что в скором времени перестанешь им быть и начнешь новую жизнь. Но тебе этого никогда не сделать. Однако ты упрямо твердишь, что исправишься. Поэтому-то и считаешь себя выше остальных головорезов, в том числе и меня.

– В чем-то ты прав, – признал Барри. – Но если я подонок, скажем, наполовину, то ты, Дюваль – стопроцентный мерзавец.

– Вот то-то и оно, – хмыкнул Рэнн. – А теперь объясню, почему я здесь объявился – мне надо с тобой переговорить.

– Но чем же?

– О твоей жизни в Холи-Крике. Городок этот хоть и большой, но нам с тобой вдвоем в нем будет тесно!