Текст книги "P.S. Твоя заноза"

– Замечательно. Мне нравится, – нравится-то нравится, но мать, один фиг, критично осматривает меня как породистую лошадь на аукционе. – Ты что, опять поправилась? На боках сидит в натяжку.

Ну, может и набрала пару кило. С Никиными гастрономическими извращениями неудивительно. Шоколад у нас в полках пачками лежит. Подруга его даже в куриный суп крошит. А мы с Дашкевичем трескаем калорийный десерт втихую от неё по ночам.

– Всё? – нетерпеливо переминаюсь с ноги на ногу.

– Нет. Не вертись.

Не верчусь, позволяя портнихе снимать мерки. Минуты длятся вечность, после чего мне, наконец, разрешают вылезти из этой блевотной расцветки Барби и запрыгнуть обратно в подранные бомжовские, но максимально удобные Льюисы.

– Я свободна? – это место, как и женщина передо мной меня душат. В прямом смысле. От нехватки кислорода кружится голова. Или же это от температуры, которая ко второй половине дня решила присоединиться к соплям. Чтоб тем было не скучно, видимо.

– Ты нашла сопровождение? – сама спросила, сама ответила. Мать отмахивается от собственного вопроса. – В любом случае, неважно. Я уже сделала это за тебя. Валентина Руденко помнишь? Его сын согласился быть твоей парой, – сую два пальца в рот, изображая подступающую рвоту. Конечно, помню этого утырка. – Не позёрствуй. Он хороший мальчик из обеспеченной семьи. Не разочаруй его. И меня.

Хороший мальчик. Ага. Хороший мальчик, который несколько лет назад, укурившись в хлам, сбил насмерть человека и, зассав, скрылся с места преступления. Трагедию, разумеется, скоренько замяли, а сынулю за бешеные бабки откупил от тюрьмы богатенький папочка, владелец нефтевышки. Всё проделали настолько тихо, что новость даже не просочилась в СМИ.

Правду и по сей день знает только круг общения "элиты", где крысятничество и сплетничество как чай на полдник. А теперь мне этого убийцу что, сватают? Зашибись. Я просто в восторге. Мало мне дебила Волкова, который ни во что не ставит честь других людей, так ещё и наркоман со стажем нарисовался.

Кстати, о Волкове.

На следующий день я всё же сваливаюсь окончательно с полным комплектом ОРВИ-шных прелестей, но моё отсутствие в универе Дениса нисколько не останавливает от того, чтобы бросить ответочку. Молодец, малыш. Игра продолжается.

Противная дверная трель вынуждает с дикой неохотой вылезти из-под тёплого пледа и лениво плестись открывать.

– Привет, бацильным, – приветствует меня бодренький Волков, замаячивший на пороге.

Открыла, блин.

– Надеюсь, это всего лишь галюны от передоза лекарств и на самом деле ты секси-сосед снизу, которого я затопила, – зевая, почёсываю затылок.

– Я не сосед, но тоже секси. И пришёл спасти твои носовые пазухи, – перед моим лицом светят пакетом. – Капли, таблетосы, слюнявчики, мёд, малиновые варенье. Полный набор для дохлых амёб.

– Благодарю, – забираю пакет и преспокойно захлопываю перед ним дверь. Успеваю лишь сделать пару шагов в сторону кухни, когда звонок опять горланит. Жаль. Надеялась, догадается свалить. Снова открываю. – Ну чего? Я не в настроении препираться.

– Ну так давай устроим полчасика перемирия.

– Давай. Ты у себя, я у себя. Чем больше между нами расстояние, тем крепче дружба. Профит, – хочу снова от него загородиться за семью замками, но Денис успевает подставить ногу.

– Ты и здоровая-то не шибко вежливая, а больная вообще злюка.

– Ну так проваливай пока не загрызла.

– Не могу. Как мне выигрывать спор без тебя?

– Я уверена, ты что-нибудь придумаешь.

– Уже придумал. Буду тебя лечить. По головке гладить, сиропчиком пичкать, – не намерено, но весьма к месту раздираю горло от подступившего хриплого кашля. – Во-во. Опять же, как я могу пропустить момент, когда из тебя Чужой вылезать начнёт.

– Не боишься заразиться? Хотя о чём это я? Зараза к заразе не липнет.

– К тебе же пристала.

– Я – индивид.

– Слышь, индивид? Хоть чаем напои.

– Обязательно. Ногу убери и напою.

– Не уберу. Ты тогда дверь захлопнешь.

– Ни в коем случае.

– Обещаешь?

– За базар отвечаю, – найковский кроссовок послушно исчезает из щели, а я со всей дури пинаю дверь и… на всю лестничную клетку раздаётся яростный ор вперемешку с отборным матом.

Волков скачет зайчиком, нянча прищемленные пальцы, которые ему хватило ума неосторожно подсунуть. Нянчит, шипит и матюкается.

– Волкова, твою мать, чтоб тебя черти драли, – сквозь зубы разъярённо цедит он.

Спокойненько так наблюдаю за ним, понимая, что у меня даже крупицы раскаянья не наскребается. А потому что нефиг было на меня спорить. И нефиг было бросать под дождём. И уж тем более нефиг заявляться без разрешения куда не ждали.

– Уж лучше черти, чем ты, – резонно замечаю я.

– Клянусь, я тебя когда-нибудь задушу.

– Всенепременно. Но точно не сегодня. С поломанными пальцами совершать убийство проблематично, не находишь? – с тяжким вздохом вселенской скорби отхожу в сторону, как бы приглашая. – Давай уже хоббит, туда или обратно. Задолбало на сквозняке стоять. У меня и так рот полон соплей.

– Я бы тебе в рот кое-что другое засунул. Чтоб приятное с полезным совместить, – в квартиру вваливается сумрачное нечто в чёрном. Не знаю, специально он так или нет, но кожанка, толстовка и джинсы реально сливаются в одно пятно.

– Не советую. Ампутация без наркоза штука неприятная. Зачётные носочки, – усмехаюсь, разглядывая маленьких клоунов из "Пилы", когда на коврик скидывается обувка.

– Подарить такие же?

– Если только не ношенные.

– Замётано.

Проходим в кухню, благо идти всего три шага.

– Ну чё, чай наливать? – включаю кнопку на электрическом чайнике. – Или воды из-под крана попьёшь? Железо полезно для растущего мужского организма.

– Кофе. Только стрихнин не добавляй.

– Нету, сорян. Весь извела на прошлого ухажёра. Тоже надоедливый оказался. Но остался цианид. Сгодится?

– Годится, – Волков бесцеремонно плюхается на диван, прямо на небрежно скомканный плед, чудом не раздавив ноутбук, на котором последний час я залипала в сериале. – Прощу прощения, – отодвигает он технику, осматриваясь. – Ты реально тут живёшь? Я думал это прикол.

– Так это прикол. Затяжной такой пранк, чтоб все поверили.

– И спишь здесь? – кивок на смятую подушку ещё помнящую отпечаток моей башки.

– В туалете, на коврике.

– Обязательно дерзить? Или нападение как защитная реакция?

– А в чём проблема? Меня всё устраивает. Холодильник под рукой, можно спокойно наедать жопу не вставая.

– Сильно тебя задели мои слова, да? – усмехается он, сразу смекнув откуда ноги растут.

– Не обольщайся, – привстав на цыпочки, лезу в верхние полки за чаем и кружками. – Твоё мнение последнее на очереди, чтобы меня интересовать.

– Язва. А если без шуток? Как самочувствие?

– Гроб заказывать пока рано, – весь трофей громко ставлю на стол, прилегающий одной стороной к подлокотнику. Квартира небольшая, сильно не разгуляешься. А если диван-книжку разложить, то вообще не пройдёшь. Поэтому я сплю так, на одной половине. – Давай обойдёмся без напускной вежливости. Мы оба знаем, зачем ты здесь.

– То есть вариант, что я реально могу беспокоиться даже не рассматривается?

Презрительно кривлюсь под аккомпанемент закипающего чайника. Сегодня он работает просто в ударном режиме. Я столько горячего выдула, что ночевать точно буду в туалете.

– Волков, чего ты припёрся? – опять задыхаюсь от кашля, просыпая сахар мимо цели. – На что рассчитывал? Что я отдамся за таблетки?

Меня вежливо отодвигают за плечи в сторону.

– Иди полежи. Сам налью.

– Боишься моих микробов?

– Боюсь, что придётся ехать в травмпункт, когда уронишь на себя кипяток.

Это я могу. Пока опасность благополучно проходила мимо, но ещё не вечер. В любом случае согласно меняюсь с ним местами, забравшись на диван и чуть ли не с головой укутываясь в плед. А очень скоро получаю и горячую чашку в руки.

Сидим, молчим. Вернее я сижу, он стоит.

– Ну что, ты собой горд? – дую на дымящую жидкость, попутно стаскивая с блюдечка на столе дольку лимона. – Что за пресс-конференцию ты сегодня устроил?

– Уже доложили? – отпивает кипяток довольный Волков. Не дует, не морщится. Только так глотает. Я всегда знала, что котёл в аду покажется ему джакузи.

– С фото-отчётом. Сбор голосов, серьёзно?

– Дальше больше. Проигравший будет до конца года висеть на доске позора.

– Если это такой подкат, то на редкость дерьмовый.

– Волкова, да не буду я к тебе подкатывать. Мы оба знаем, что это ни к чему не приведёт.

– Как же ты тогда спор собрался выигрывать? Или уже настраиваешься на проигрыш?

– Мне не в ЗАГС тебя вести надо, а всего лишь переспать разок. А это дело такое, чисто на физиологии. Моя задача всего лишь мельтешить в поле твоего зрения как можно чаще. Так что сообразим, не переживай.

Давлюсь чаем, обжигая горло.

– Твоя непринужденность просто… – даже слов подобрать не могу.

– Восхищает? – подсказывают.

– Выбешивает.

– Правильно. Так и должно быть, – Денис оставляет кружку, потирая красные костяшки ушибленной кисти. Даже кожа кое-где содрана. Приложила я его, конечно, хорошо. – Я, собственно, чего пришёл. Ты ж знаешь, что в субботу типа тусовка у Жука на хате будет.

– Слышала, конечно. Если собираешься меня звать, обломись. Я в такие притоны не хожу. Не моя песочница.

– Знаю. Поэтому и решил перестраховаться. Не ходи. Ты мне там не нужна со своей болезненной миной. Только всю малину испортишь. Ромка девочек подогнал и твоё присутствие будет крайне нежелательно. Короче, от всего сердца и со всей любовью прошу секс на выходные мне не обламывать. Возможно даже групповушку, но это как пойдёт. По рукам? – молчу, приофигевши. – Ну и славненько. Всё, я полетел дальше на подвиги. Спасать других помирающих дев. Не провожай, где выход знаю. А то точно что-нибудь сломаешь своей гостеприимностью.

Волков отчаливает обратно в коридор, лихо запрыгивая в кроссовки. Не моргая прожигаю его взглядом, переваривая информацию, и лишь только когда он скрывается по ту сторону многострадальной двери выдаю в пустоту единственное, что вертится на языке:

– Ну ты и скотина!

Довольная физиономия Дениса, словно только этого и ждёт, просовывается снова.

– Не отрицаю. Но если всё же надумаешь заявиться, замажь круги под глазами и красную носопырку. Не пугай народ, а то ещё подумают, что чумная, – швыряю в него схваченный первым под руку пульт от телека, но вместо наглой рожи, которая поспешно ретируется, тот влетает в мягкую обшивку. Мужской смех несколько секунд слышен в предбаннике, после чего всё стихает.

Гадёныш! Знает, как подцепить на крючок. Как и знает, что действие рождает противодействие. Особенно в случае исключительной женской мстительности. "Не приходи", говорит он, блин. "Ты мне групповушку обломаешь и вообще малину испортишь". Атас.

И как после таких заявлений я могу остаться в стороне? Разумеется, теперь я ПРОСТО ОБЯЗАНА пойти. Хотя бы для того, чтобы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ему всё испортить.

Глава 3. Ваш выход, королева

Волков

Башка трещит от кальянного кумара, музыка долбит по барабанным перепонкам и вместо того, чтобы сделать потише, народ тупо пытается её перекричать, от чего децибелы ещё больше раздражают. Если говорить откровенно, я хочу домой и спать, а не это всё. Но всё-таки приехал. Думал, отвлекусь, но чё-то не получается.

– Эй, брат, – падает рядом со мной Жук. От его габаритов едва справляются пружины дивана. – Ты всё грузишься? Расслабься, выпей.

– Нет настроения.

– Брось. Нашёл от чего париться. Будто первый раз с батей срётесь.

– Да не в этом проблема.

– А в чём?

С отцом у нас в последние годы реально постоянные контры. С момента как я заявил, что не собираюсь поступать в институт, который он успел для меня выбрать. Дальше больше: пошли скандалы от выбранного направления. Он-то рассчитывал, что я пойду по его стопам и займу место в совете директоров его компании, а меня только от одной мысли об этом мутит. Финансы, бизнес, тендеры – не моя тема. Вообще.

Я хочу играть в футбол. На профессиональном уровне. Но для отца это детский сад, пустая трата времени и сплошное разочарование отпрыском. О чём он не устаёт напоминать. Каждый приезд в гости домой – игра на и без того расшатанных струнах нервной системы. Хорошо, что живу отдельно.

Мама хоть и поддерживает мои убеждения, но даже вдвоём мы бессильны против нескончаемых нотаций. Которые и её успели достать, потому что на днях меня огорошили очередной сенсацией. Именно она последние несколько дней и давит на мозги.

– Предки разводятся, – впервые вслух решаюсь озвучить я невесёлую истину, но получаю совсем не ту реакцию, какую стоит в таких случаях ожидать.

– Да и класть, – равнодушно пожимает плечами Жук. – Ты уже большой мальчик. Делить как имущество тебя не будут.

– Огонь. Зря не добавил: на Новый Год подарки будут в двойном размере. Спасибо за поддержку. Ты настоящий друг, – здесь табличка "сарказм", если кто не уловил по интонации. Потому что кое-кто точно не уловил.

– Да ну а чё такого? Все разводятся. Статистику посмотри.

– Ещё лучше мотивация. Иди-ка ты к своим близняшкам-гимнасткам. А то убегут к другому.

– Тебе оставить одну?

– Не надо. Лучше домой поеду.

– А как же твоя гордая волчица?

Бросаю беглый взгляд на высвечивающееся на дисплее айфона время.

– Почти двенадцать. Полагаю, не придёт.

Хотя, на самом деле, был уверен в обратном. Не зря ж подзуживал. Женская психология ведь как работает: пойдёшь, когда просили не приходить – повелась на провокацию, но если не пойдёшь окажется в сто крат хуже: ведь получается, что послушалась. А кто такое допустит? Девушки же всегда правы. Последнее слово непременно должно оставаться за ними. Это, типа, их негласная политика.

Но, по всей видимости, Волкова решила оказаться умнее. Даже не знаю, расстраиваться или гордиться ей, ведь сюда я приехал только из-за неё. Все эти шуточки про групповушку не более чем шуточки. Так, замотивировать женскую вредность. Чтоб наверняка захотела почтить своим присутствием сей скромный "клоповник" в центре Питера.

Просто мне сейчас нужно развеяться и отвлечься, а она умеет делать это как никто. Вон, вчера по костяшкам так приложила, что до сих пор болит. Я не мазохист, но мне реально по кайфу с ней зубоскалиться.

Это проще, чем пытаться соответствовать её завышенным стандартам, потому что она у нас девочка избалованная. К ней без нужного списка качеств можно и не соваться. После нашего единственного не очень удачного свидания это стало очевидно. Потому и второго не было.

– Мда, – прицыкивает Жук как никогда довольный. Догадываюсь, почему. – Судя по всему, кто-то скоро будет прощаться с тачкой. Ну да подумаешь, новую купишь, правда? Эй, Светулёк, – выуживает он блондинку из топчущихся неподалёку симпатяжек. – Дэна неплохо было бы развеселить. А то у парня что-то чёрная полоса невезухи пошла.

– Сделаем, – обворожительно улыбается та, подплывая к нам грациозным лебедем. Так же грациозно лебедь присаживается по другую сторону от меня, кокетливо покусывая соломенную трубочку, прыгающую в стеклянной бутылке. – Чем займёмся? Хочешь, замутим массаж?

– Если что, моя спальня свободна, – хитро подмигивает нам друг.

– Не в этот раз, – знакомый голосок заставляет всех подзависнуть. Выглядываю поверх изящного плечика, укрытого белыми кудряшками, и чувствую как ментальная шкала настроения с сектора "всё дерьмово" резко поднимается до: "вечер определённо становится лучше".

– У-у-у, королева-таки почтила нас своим присутствием, – Жук торопливо делает ноги. Боится, наверное, что получит по роже за спор. Он же стал зачинщиком. – Пойду-ка я… утюг проверю.

– Правильное решение. Ты бы тоже последовала мудрому совету, – зелёные глаза, подведённые чёрной подводкой хищно щурятся, взяв под прицел Свету. Снятая кожанка небрежно швыряется на подлокотник, открывая боевой прикид. Ну точно волчица. Сегодня прям во всеоружии.

Бордовое приталенное платье выставляет напоказ все изгибы, а глубокое декольте намеренно позволяет любоваться шикарными формами. Горячая брюнетка с дерзким взглядом – с такой Кристиной Волковой я когда-то и познакомился.

Это уже курсе на втором сногсшибательные наряды сменились повседневными шмотками, а сама она из дорогой куклы превратилась во вполне себе обычного человека. По причине, которую никто в универе так и не знает. Разве что её подружки, но они у неё неболтливые. Ей подстать.

– Ты кто такая? – конкурентка Светику не понравилась. И то верно, на её фоне светлячок с кукольным личиком заметно проигрывает.

Это как спокойный неподвижный лёд и бушующее опасное пламя, где пламя по определению привлекательней. Огонь завораживает и распаляет. Будит аппетиты и играет с адреналином. Чаще всего такие забавы, конечно, доводят полного выгорания и серого пепелища, но иногда игра всё же стоит свеч.

– Как кто? Типа его новая подружка. На ближайшие пару недель. Правда, пупсик? – нисколько не стесняясь посторонних, Кристинка забирается на меня, задирая и без того короткую юбку, чтобы усесться верхом. Красные пухлые губы склоняются к моим. О, да девочка выздоровела, ожила и решила пошалить.

– Уже меньше двух недель, – уточняю я, кладя ладони на её бедра и с вызовом сжимая пальцы. Такая возможность, как не воспользоваться?

– То есть продлять не будем? – острые ноготки легонько царапают кожу на шее, но сладкое фруктовое дыхание тут же зализывает невидимые ранки. И это капец как возбуждает.

– Я бы продлил. При условии, что будешь такой же покладистой и сексуальной.

– Значит, оценил мой наряд? Для тебя старалась.

– Оценил. Сама не чувствуешь?

– Чувствую. Отлично чувствую, – Волкова со смешком выпрямляется, прытко соскакивая на соседнее свободное место. – Как жаль, что тебе ничего не светит, правда?

Не разочаровываюсь, потому что ожидал подобного. Но мне всё равно понравилось.

– Не зарекайся. Никогда не знаешь, что ждёт за поворотом.

– Вот неправда. С тобой-то как раз кристально просто: большое обломинго издалека видно, – откровенно веселится она, по-хозяйски закидывая стройные ножки в замшевых сапогах мне на колени. В поле её зрения снова попадает Света, которая никуда не торопится, но знатно офигела от наглости соперницы. – Милая, ты ещё здесь? Разве не видно? Эта вешалка занята. Поищи другую.

От меня явно ждут подтверждения, на что лишь многозначительно развожу руками, как бы говоря: ну, сама ж видишь. Только тогда Светулёк, обиженно фыркнув, гордо удаляется.

– Какая-то она тупенькая, – Кристина поудобнее располагается на подушках. Ля, барыня. – Ты по этому критерию себе девушек выбираешь?

– Если так, то ты и себя только что оскорбила.

– Умоляю, – снисходительно фыркает та. – Я тебе оказалась не по зубам, вот ты и слился.

Приспустить царицу на грешную землю к нам, к плебеям? Или позволить и дальше плавать на волнах самомнения? Пожалуй, слегка приземлим.

– Я слился, потому что не стал связываться со спесивой выскочкой.

– Выскочкой? Я – выскочка?

– А кто? Избалованная краля, к которой не знаешь с какой стороны подступиться. Да с твоими запросами шанс был только разве что у Марокканского принца без вредных привычек и стремлением жить во имя поклонения своей победительницы. И то. Ты и у него найдёшь, к чему прикопаться.

– Ну да, – дерзко парирует она. – А тебе ведь не хотелось заморачиваться ради разового перепихона.

– Откуда тебе-то знать, чего хотел я? Тебе это было неинтересно. Чего, собственно, ты и не скрывала.

– Что я не скрывала? Что креветки с пивом в провонявшем потом баре – не самое идеальное первое свидание? Или что дверь перед девушкой положено всё же придерживать, а не переть напролом? Или что рыгать за столом дурной тон?

Ух ты, страсти накаляются. Впервые поднимается тема того вечера и, оказывается, у неё столько претензий имеется. А главное, Волкова до сих пор помнит детали. Значит, сильно тогда задело. Значит, смог-таки устроить даме незабываемое времяпровождение.

– А что, нужно было сдерживать? Как ты себе это представляешь? Заткнуть рот тряпочкой и бежать в туалет?

– Хотя бы извиниться. Но твоё воспитание до этого не додумалось.

– Как и твоё. Вести себя как сука тоже, знаешь ли, сомнительное достижение, – скидываю её ноги с себя, поднимаясь с дивана. – Точно не повод для гордости.

Выяснять отношения сидя – не прикольное занятие. Да и ей требуется минутка переварить информацию. Не надо делать из меня конченую мразь. Я не идеален, но и до того ярлыка, который она на меня налепила тоже не дотягиваю. Так что отхожу к распахнутому настежь окну с видом на Питерские крыши. Осенний ветер пробирает до костей, но без него тут вообще дышать было бы нечем.

– А ну повтори, – сердито шипят за спиной. Улыбаюсь в уличную темноту. Быстро она. Готов поспорить, сильно и не размышляла.

– С какого места?

– То есть я, по-твоему, сука?

Что и следовало ожидать. Вцепилась в слово, а глубже решила не копать. Чисто женский подход.

– Стерва. Снобка. Выскочка. Была во всяком случае. Сейчас не скажу навер… – оборачиваюсь к ней и… зарабатываю звонкую оплеуху. Ау. Опять? Что у неё за манера такая руки распускать? – Заканчивай с этим, дорогая. Я не мальчик для битья.

– А иначе что?

– Иначе буду предпринимать ответные действия. И они вряд ли тебе понравятся, – ловлю в полёте вскинутую для повторного замаха кисть. – Я предупредил.

Как она смотрит. Полный спектр зашкаливающих эмоций. Странно, что я ещё в прах не рассыпался. Но это забавно. Что-то в ней есть, когда она вот так бесится.

– Отпусти, – требует Волкова.

– Отпущу. Когда извинишься.

– Ага. Уже побе… – притягиваю её к себе, пресекая очередные огрызания поцелуем. Жирный плюс наших с ней нынешних взаимоотношений – не нужно стараться быть кем-то другим. Для этого часики давно утикали. Зато можно быть собой и получать удовольствие от процесса.

Губы под моими губами замирают в нерешительности лишь на мгновение, после чего отвечают. Неуверенно, но всё же позволяя слегка похулиганить. Ага, да ей интересно! А мне-то как интересно!

Я бы усилил напор, уж больно горячо выходит в результате, но не стану рисковать. У меня ещё с её игр в наездницу в штанах не утихли последствия, да и Кристина начинает артачиться. Отчётливо это улавливаю.

Согласен, для первого раза достаточно. Будем считать, что это такая демо-версия. Попробовали, приконектились. Пришли к выводу, что сработаемся. Я пришёл к выводу. Что там на уме у неё, к сожалению, мне пока не ведомо. Но я узнаю.

Позволяю ей прервать поцелуй и расслабляю пальцы, которые всё это время неосознанно стискивал. Тонкое запястье выскальзывает на свободу.

– Извинения приняты, – языком облизываю оставшуюся на мне помаду. – Не очень вкусно. В следующий раз не красься. Кстати, чисто из любопытства: ты губы накачивала или они такие от рождения?

Стоит отдать должное, Кристинка реагирует спокойно. Не орёт, права не качает и с воплями: "да как ты посмел осквернить мои ротовые полости" драться снова не лезет. Моё почтение.

– Веселись-веселись, – вместо этого кивает она. – Всё равно недолго осталось.

– Это что, угроза?

– Предупреждение, – куртка перекочёвывает с дивана обратно к ней. Из кармана достают телефон, набирают номер и подносят аппарат к уху. Отвечают на том конце быстро, практически молниеносно. – Полиция? – Кристина смотрит на меня, даже не пытаясь сдержать ухмылку. – Хочу пожаловаться на громкую музыку и крики. Такое ощущение, что девушку пытают. Вопит как ненормальная. Ещё и травкой, кажется пахнет. Улица Белинского, дом 6. Последний этаж, – вызов завершается. – Вечеринка окончена. Если не хочешь загреметь в обезьянник, советую не терять время. Потому что, если мне не изменяет чутьё, – Волкова принюхивается, накидывая на себя кожанку и поправляя волосы. – Что-то незаконное на празднике реально присутствует.

– Маленькая паршивка, – …должен сказать я с негодованием, вот только получается с неприкрытым восхищением.

– Но ведь чего-то подобного ты от меня и ждал, разве нет? Надеюсь, не разочаровала, – подойдя вплотную, чмокают меня контрольным выстрелом в нос, лукаво подмигивают и эффектно уходят в закат. Не через окно, естественно. По-человечески. Через дверь.

– Следующий ход за мной, – кричу ей вслед.

– Жду с нетерпением.

Не хочу дожидаться понедельника, чтобы продолжить нашу дивную шахматную партию. Тем более что Волкова сама того не желая подсказала вчера, в каком направлении нам с ней стоит двигаться. А тут ещё и всю первую половину дня пришлось кататься с матерью на предпросмотры квартир, что никак не добавило настроения, поэтому к вечеру ощущаю острую необходимость перезагрузиться и переключиться.

Именно поэтому часам к шести топчусь на коврике возле входной двери в типовой сталинской многоэтажке на окраине города. Даю Кристине последний шанс ответить хотя бы на одно из пяти проигноренных сообщений. Нет. Тишина. Два нижних вообще по-прежнему висят непрочитанными. Что ж, сама виновата.

Вжимаю палец в кнопку звонка, мысленно перебирая из целого списка какую-нибудь особенно эффектную дерзкую пикировочку, чтоб с порога оглушить счастливицу своим присутствием. Вот только открывает дверь совсем не та, кого я рассчитывал лицезреть.

– Чё надо? Пылесосы не покупаем, в секты не вступаем. Сунешь брошюрку – заставлю её же и сожрать, – приветствует меня рыжеволосая Мельница, в смысле Мельник, придирчиво оглядев с ног до головы и не найдя, по всей видимости, ничего интересного.

– Зови подругу, – облокотившись на косяк, поторапливаю её я. Пререкаться с ней мне неинтересно. Для таких развлечений я хочу только Волкову.

– Эй, подруга. Ком цу мир. Тебя тут вызывают, – хмыкает Даша, бросая клич вглубь квартиры, откуда вытекает… Логинова.

– Чавось? – интересуется она.

– Не знаю. Его спроси.

– Спрашиваю.

– Ну и что это? – мрачнею, не оценив шутки юмора.

– В смысле? – театрально удивляется Мельник. – Как заказывал.

– На кой чёрт она мне сдалась? Волкова где?

– А. Так тебе Крис нужна? Слушай, вопросы формулировать чётче надо. Какая постановка задачи, такой и результат, – да она глумится. Ещё одна языкастая нарисовалась. Они тут что, почкованием размножаются?

– Ты тупая? Повторяю, Волкова где?

– Попрошу без хамства. Не у себя дома, так что прояви уважение.

– Прошу прощения, – едко кривлюсь, отвешиваю недопоклон. – Подскажите, будьте так любезны куры кудахчущие, где я могу найти Волкову.

– Мда, – Ника безрадостно переглядывается с Дашей. – Досталось же чудо ей. Десять раз подумаешь, прежде чем мужика заводить.

– Вам мужик зачем? Как декорация? Вы вроде и вдвоём неплохо справляетесь.

По универу давно ходят слушки, что эти две того, переквалифицировались в ориентации.  Может пустой трёп, а может просто шифруются хорошо. Наверняка я не в курсе, да мне это, если уж быть честным, и не особо интересно.

– Так, проваливай давай, – Ника первой теряет терпение. – Нет Кристины. На свидании она.

Чего??

– Каком ещё к чёрту свидании? С кем?

– Надеюсь, что со вменяемым человеком. Одного индивида ей хватает, – фыркает Логинова. – Так что всё, проваливай. Топ-топ-топ ножками обратно к лифту. Мы тебя развлекать не нанима… – договорить она не успевает. Именно в этот момент дверь ванной в конце коридора отпирается и к нам выходит Кристина. В симпатичной домашней пижамке с фламинго и мокрыми после душа волосами.

– В чём дело? – замечая собравшуюся толпу, недоумённо замирает она с расчёской в руке.

Вопросительно вскидываю брови, сверля Нику пристыженным взором, но той хоть бы хны.

– Ну, я пыталась, – равнодушно пожимает плечами та. – Дальше разбирайся сама, – бросает она сочувствующе подруге и преспокойно сваливает обратно к себе, прицепом утаскивая следом и Дашу.

– Но мне любопытно! – разочарованно дуется та.

– Это не наша война. А если срикошетит? Контуженой хочешь ходить?

Хлопок межкомнатной двери.

– Твои подруги такие же пришибленные, как и ты, – с озадаченным видом замечаю матовые вставки и тёмные силуэты на закрывшейся дверью. Никуда они не ушли. Подслушивают.

– Знаю. Моя гордость, – отрезает Кристина, ясно давая понять, что развивать эту тему не собирается. – Чего притащился опять? Ещё чая захотелось?

– Нет. Сегодня без чая. У меня другие планы. Собирайся.

– Куда?

– Куда скажу, туда и собирайся. Советую не оказывать сопротивления. Ты ведь ещё не забыла какого это, когда силком затаскивают в машину.

Уже предвкушаю миллион отговорок в тандеме с привычными для неё бурчаниями и фырчаниями, но вместо этого получаю:

– Жди внизу. Через минут двадцать выйду.

Так просто? Или это уловка, чтобы выпроводить?

– Нет, – присаживаюсь на пуфик возле комода. – Жду здесь.

– Ну ок. Жди.

Её сегодня муха покорности укусила? Чего это она такая послушная? Прям капец какая послушная. Ушла в комнату – вернулась одетая. Ушла обратно в ванную – через несколько минут жужжания фена появилась на горизонте с высушенной головой. Ноги в кроссовки, шапка на макушку, куртка поверх клетчатой рубашки.

– Долго зад наминать будешь? Пошли, пока не передумала, – поторапливают меня.

Не, ну раз такое дело, то кто я такой, чтобы противиться. Пользуемся её сговорчивостью пока есть возможность. Спускаемся к оставленной на пешеходном тротуаре бэхе, потому что места приткнуться в их дворе ещё фиг найдёшь, и загружаемся в тачку.

Ехать прилично, но нам нужно именно это место. На Лиговском проспекте.

– Да ладно. Гонишь? – первой выйдя из машины, Волкова с иронией поглядывает на знакомую вывеску спорт-бара. Того самого. Узнала.

– Вообще ни разу. Продолжим на том месте, где остановились.

– Очаровательно, – вытянув губы трубочкой, как-то неоднозначно то ли пропевает, то ли мурлычит она. – Хорошо. Пусть так. Надеюсь, креветки с пивом по-прежнему включены в меню.

Глава 4. Креветки с продолжением

Волкова

Сидим друг напротив друга в месте, которое выглядит как… спорт-бар. Стандартный спорт-бар, каких раскиданы по городу в бессчётном количестве. Тёмная отделка, столики, подвесные телики в дни матчей транслирующие понятно что, сейчас же просто крутящие без звука музыкальные клипы.

Перед нами стоит огромная лоханка креветок, пенное в исконно мужских кружках и ещё по мелочи. С хрустом надкусываю чесночную гренку. Ну а что, мне сегодня ни с кем не целоваться. Наверное.

Пауза затягивается.

– Ну и? Так и будешь любоваться? – не выдерживаю я.

– А почему нет? – Волков сидит, сцепив руки в замок, и реально молча тащится на меня. Соединённые большие пальцы касаются подрагивающих губ. Губ, которые, кстати, весьма неплохо… Так. Стоп.

– Что, вид хороший попался?

– Симпатичный, не спорю. Ты же согласишься, что на этот раз как нельзя кстати вписываешься в интерьер.

Ну да. Джинсы – это же не коктейльное платье, что было на мне надето тогда.

– Так какой план? – взмахиваю гренкой как волшебной палочкой. – Стандартное анкетирование? Разговоры по душам? Томные переглядки? Попытка проехаться по ушам отрепетированным враньём?