Текст книги "Абатта"

Максим Бражский
Абатта

Глава 1

Где-то на дорогах Радории

Дорога привычно стелилась перед Райдо, как делала это уже на протяжении многих лет… Вечный Странник давно сбился со счету скольких. Небо над головой заменяло ему крышу, а постелью становилась простая земля так часто, что временами он забывал, как выглядит постоялый двор и какова на вкус нормальная, человеческая еда. Впрочем, печалило путника это редко.

Последние события выбили Вечного Странника из колеи, и не его одного. Шутка ли – проснулись Спящие боги! Если, конечно, их теперь можно так назвать. Пусть всевозможные жрецы думают, что в том виноваты их многовековые молитвы, но он, Райдо, знает истинную причину этого печального недоразумения. К сожалению многих, Каэхон не смог помешать пробуждению Килхейдхеера, парень проиграл битву и, скорее всего, погиб сам. По крайней мере, в последнем было свято убеждено большинство знакомых Райдо. Путник же имел на этот счет другое мнение. Кроме того, он был уверен, что виноваты во всем сами маги: основная масса их тогда не восприняла угрозу всерьез, приняв вторжение за выказывание непомерных амбиций Харакора. Другие же знали, но сидели сложа руки. А когда стало известно, что Каэхона с небольшим отрядом понесло в горы, дело дошло чуть ли не до ставок… Но что могли сделать несколько человек и кхае против целой страны? Странно, что они вообще сумели так долго оставаться в живых. А отряд Волчьих голов и вовсе был замечен при последней битве с Харакором. Но Каэхона, насколько знал Райдо, там уже не было.

Прошло всего три месяца со Дня Пробуждения Богов, как его тут же обозвали жрецы. Всенародный праздник для верующих, траур для магов: вновь покачнулось их положение. И все это время Райдо бродит по миру, собирает слухи один другого краше. Воскресшие люди, чудесные излечения, небесные кары – всего этого хватало в избытке. Совсем как в древние, легендарные времена… Правда, легендарные для большинства людей – не для него, вечного путника.

– Хотя память уже подводит, – пробурчал себе под нос Райдо. – Сложно вспомнить времена, которые были почти триста лет назад. Эх, молодость. Если бы я тогда знал, что проживу так много, сотворил бы куда больше глупостей!

На него оглянулись несколько встречных прохожих, но промолчали. Вечный Странник улыбнулся: простые люди, их дела поважнее всяких там богов, спящих и пробудившихся. Да и у него задача не такая сложная. Просто идти и по мере возможностей творить историю. Хотя в случае с Каэхоном, был вынужден признать Райдо, вышло не лучшим образом. А жаль, паренек был очень симпатичен старому путнику. В нем чувствовался потенциал. И если быть честным, Райдо на него очень рассчитывал!

– Хорошо еще, я поумнел за эти столетия, – грустно улыбнулся странник, продолжая разговаривать вслух с самим с собой, не обращая внимания на редких проходящих мимо крестьян. – Научился почти не привязываться. Не брать учеников. Все же Каэхон – один из тех, к кому привыкнуть легче легкого.

О том, что парень мог и выжить, Райдо старался не думать: зачем зря тешить себя надеждой? К тому же, если Каэхон каким-то чудом сумел-таки выбраться из лап Харакора, тем радостней будет встреча! Хотя на самом деле даже века не смогли выбить из Вечного Странника ту каплю суеверности, что заставляла любых людей бояться то черных кошек, то неправильно повешенных мертвецов. Последнее считалось серьезной приметой, приводящей к несчастью в любовных делах где-то в Таросе.

Какие-то разбойники неожиданно решили прервать размышления Райдо: его окружили шестеро человек. Вооружены до зубов, а одеты в рванье… «Не уважают, значит!» – подумал отвлеченно путник. Он лениво пробежался взглядом по этим людям: двое лучников, четверо с копьями. У всех на поясах ножны с мечами, у некоторых, для полноты костюма, имелись цепы, топоры и прочие орудия убийства.

– Ну и что мне с вами делать? – спросил миролюбиво Райдо. Ему было отлично видно: на пути не грозные воины, а неумехи. Наверняка обедневшие крестьяне. Или, возможно, охотники, которых прогнали из-за того, что очередной лес был объявлен собственностью какого-нибудь лорда, а может, даже короля. Вот и руки держат то, что привыкли: копья да луки. Не мечи.

– Не болтай! – угрюмо приказал самый здоровый из разбойников, лысый бугай, одетый в живописно разодранную кожаную куртку. Он явно хотел обозвать Райдо дедом, но вовремя увидел его лицо. Это только волосы седые, а в остальном путник едва ли казался старше сорока лет. Хотя в некоторых странах он собственными глазами видел, что даже до такого возраста не доживали.

– Да я и не болтаю, – степенно ответил Райдо. – Деньги мои нужны? Так и нет у меня денег особо. Разве по мне не видно?

Разбойники недовольно засопели. Но Райдо действительно был одет совершенно просто, да и не слишком аккуратно. Черные штаны заправлены в видавшие виды сапоги, длинная рубаха сильно потрепана и перевязана поясом, на котором висела небольшая сумка. В общем, облик простого сельского жителя, который не голодает, но и не живет праздной жизнью. Да в руках не меч какой-нибудь, а простой посох. Тоже не редкость.

– Деньги-то у тебя все равно есть, – уверенно заявил один из разбойников помельче. – У тебя они не последние, еще появятся!

– Все, что у меня есть, я трудом своим заработал, – окончательно впал в роль крестьянина в возрасте Райдо. – Лучше, ребятки, идите по домам да поработайте получше.

Внутри Вечный Странник улыбался. Несмотря на постоянные жалобы на память, все свои приключения он помнил прекрасно. И хотя Райдо редко отвлекался на такие досадные мелочи вроде разбойников, изредка доводилось восстанавливать справедливость… Но далеко не всегда жертвы этой самой справедливости были ему благодарны. Последнее путника особенно забавляло. Внезапно даже для себя Вечный Странник приобрел грозный вид, выпрямился, стукнул посохом о землю и произнес:

– Дал я вам шанс уйти по-хорошему! Но теперь придется вам испить всю чашу справедливости.

В один миг путник преобразился: глаза засверкали, плечи раздались, и разбойникам показалось, что он стал выше по меньшей мере на голову.

– Эй, мужик, ты чего! – попятился вожак разбойников. – Ты, это, ума лишенный? Погоди, не нужны нам твои деньги… Ребята, не трогай его лучше. Богиня Шерат гневаться будет, сумасшедших она любит! Кажется…

Райдо удивленно застыл и переспросил:

– Шерат? Вы, что ли, Богине-Кошке поклоняетесь?

– Ну да, – настороженно кивнул вожак. Оружие все давно опустили: поняли, что добычи тут не дождаться.

– Так она же родом из Трех Стран?

– Откуда ты такой умный? – поинтересовался вожак с подозрением.

– Хожу, брожу, на ум-разум гляжу, – ответил Райдо. – К алтарю не проведете – под гнев богини попадете.

– Точно ума лишенный, – тихо пробормотал разбойник. – Стихами говорит. Отведем мы тебя. А то и впрямь обидится богиня, добычи всей лишит!

Райдо довольно кивнул. Он не встречал поклонников этого божества уже пару сотен лет, – да и то, когда жрец Шерат встретился ему в последний раз, проклятье Абатты уже было в силе. Так что интересно было бы посмотреть…

Кое-что не совпадало: насколько Райдо помнил, Шерат почиталась как богиня ночи, воровства и, реже, изящных убийств. Грубое ограбление вряд ли бы ей понравилось. Неужели трехвековой сон сделал свое дело и повредил разум богини? Вряд ли, боги – существа бессмертные, не такое переживут да не почешутся.

Алтарь оказался надежно спрятан в чаще леса, укрыт от лишних глаз. Однако в принадлежности его к южной богине Райдо усомнился сразу: не было присущего Трем Странам изящества линий, витиеватых узоров. Даже камень был серым, совершенно обычным. Южная богиня вряд ли бы простила такое: это в Радории, на севере, богов больше волновало количество верующих и их подношений… Шерат, равно как и другие бессмертные юга, предпочитала качество количеству. Не было рядом и ни единой кошки, что окончательно убедило знающего путника в абсурдности происходящего. Так что глыба камней, больше подходящая варварскому богу Харакора, не могла принадлежать Шерат никоим образом. Если, конечно, служки ее не хотели испытать на себе гнев богини.

– Как интересно, – довольно пробормотал Райдо и расплылся в улыбке: наконец-то ему встретилось что-то загадочное и непонятное!

Кошор. Провинция Звездная Чаша

Впервые за неделю Киран смог позволить себе и отряду расслабиться. Волчьи головы, не теряя ни секунды драгоценного времени, тут же разбежались по трактирам Звездного Города. Все, кроме Ширры и Тифы. Хотя эти двое с лихвой отрабатывали свою долю, их состояние командира наемников сильно беспокоило. Постоянно унылое настроение, скорбь по Каю и Тай – все это продолжалось уже три месяца. Срок, конечно, не такой большой, но давно пора закончить горевать! В отряде постоянно умирали люди и приходили новые, смерть была их вечным спутником…

Вожак стаи посмотрел на магов: Ширра и Тифа, как обычно, стояли в обнимку и созерцали закат. В Кошоре закаты красивые, это признавали даже самые прожженные наемники, но Кирану в тот момент было не до красот, тяжелое настроение магов чувствовалось слишком отчетливо. Покачав головой, командир подошел к парочке и, положив руку на плечо Ширре, спросил:

– Опять вспоминаете Кая?

– Сердце болью наливается, когда мысли о друге приходят к нам, – ответил Ширра. – Забвение таит спасение, но и души наши вместе с памятью в забвение уйти могут.

– Мы не можем его не вспоминать, – кротко добавила Тифа. – Он был нашим другом.

– Может, он до сих пор есть, – пожал плечами Киран. – Кай живучий малый, Тай ему под стать. Их не убили тогда, а всего лишь захватили в плен.

– Но выброс магии, Пробуждение богов – все говорит о том, что он не смог победить, – заметила целительница. – Мы верим в то, что он жив, но в Обители нас учили не поддаваться надеждам и иллюзиям.

– Как маг, что иллюзорный мир подчиняет воле своей, я истину эту познал в полной мере, – добавил Ширра.

– Если вы верите в него – верьте! – резко произнес Киран. – Если сомневаетесь, то почтите его как мертвого – и продолжайте жить дальше. Хватит терзаний! Вы Волчьи головы, а не какие-нибудь детишки аристократов. Вы маги, в конце концов!

– Мысль приходит ко мне все чаще, – тихо сказал Ширра, – что этот путь к концу подошел. Может, настало время найти свой оазис?

Киран в отчаянии сжал кулаки: только этого не хватало! Отряд Волчьих голов силен, но без великолепного иллюзиониста, без талантливой целительницы дела пойдут намного хуже. Ему хватило и того, что Искра пропал не пойми куда. Сначала целую неделю бормотал о каком-то Зове, потом взял и исчез. Если и Ширра с Тифой уйдут… Да, репутация у отряда уже есть, и без работы они не останутся. Но сила Серой стаи будет уже не та. А пытаться искать новое занятие казалось Кирану делом абсолютно бессмысленным.

– Три месяца, Киран, три месяца. И ни одной весточки, – негромко сказала Тифа. – Мы шли за Каем и Тайсамой, только за ними. Ради них мы бросили Обитель. Ради них рисковали жизнями не один раз. Они в ответ делали ничуть не меньше. И зачем нам теперь Серая стая? Чтобы лишний раз его вспоминать?

– Радость постигнет души моих родственников, когда увидят они сына своего с невестой, – еле заметно улыбнулся Ширра, с нежностью глянув на целительницу. – Может, свет этого чувства сможет смягчить боль в наших сердцах.

– Спящие боги, – выругался Киран. – Волчьи головы – в первую очередь детище Кая! Разве вы это забыли? Это память о нем!

– Вот именно, память, – посмотрела в глаза наемнику Тифа. – Я думаю, некоторое время мы будем помогать Серой стае. Но не вечно.

– Истину говорит исцеляющая. Луна явит нам полный лик еще два раза, и настанет время прощания.

Киран вздохнул: ну, лучше уж так. Еще два месяца. Не такая большая отсрочка, но лучше, чем вообще ничего. Однако ему нужны маги! Иначе Стая станет простыми наемниками, каких после войны, после Пробуждения развелось много. Чуть ли не каждый второй храм решил, что пора действовать активно, особенно здесь, в Кошоре.

– Ты боишься остаться без магов, Киран, но зря, – неловко улыбнулась Тифа. – Роберт учится магии усердно. Конечно, мы не можем заменить Обитель, но с его упорством и шестью камнями магии через два месяца он будет являть собой настоящую силу. Боевого мага, такого, какой нужен тебе. Иллюзии и исцеление – не лучший выбор для наемников.

– Я пока ни разу не видел его в действии, – сухо произнес Киран. – Хотя прошло три месяца с тех пор, как он… вступил в наследство. – Камни Роберт сумел подобрать еще тогда, при памятном сражении, ставшем роковым для Кая и Стаи. Харакорцы, казалось, побрезговали ими. – Он хоть чему-нибудь научился?

– Кай мудрости азами поделился с ним, остальную науку магии показать – наша задача. Видит небо над нашими головами, цели мы достигнем.

Киран покачал головой: манера речи Ширры его не то чтобы сильно раздражала… Но привыкнуть к ней он так и не смог. Насчет Роберта командир Серой стаи немного покривил душой: хотя парню было еще очень далеко до Ширры и Тифы, не говоря уже об Искре с его мощью кхае, кое-что он уже умел, и об этом вожаку было отлично известно.

Но все равно этого слишком мало.

…Роберт, как обычно, не пошел с друзьями в трактир, а решил потратить свободное время на занятия магией. Он знал, что без образования в Обители ему не стать искусным чародеем, знающим сложнейшие заклинания. А вот просто волшебником, который без особого труда создает простые и мощные заклятия, – вполне возможно. Ему придется заменить Ширру, Искру и Тифу, ему одному. Сложно, конечно, но Роберт привык к трудностям.

– Оторо, – в который раз сложил молодой маг ладони в знак Начала.

Сразу два камня, воды и воздуха, отозвались ему. Этому приему научил Роберта еще сам Кай. Обычно управлять сразу несколькими камнями может лишь опытный маг, и учат такому уже к пятому году жизни в Обители… Но бывший командир Волчьих голов каким-то образом сумел обучить наемника этому удивительно быстро!

– Уруз!

Без знака силы не действует практически ни одно заклятие. Да и работает Уруз в разных случаях по-разному. Это зависит и от желания мага, и от камня магии… Сейчас Роберт просто собрал энергию в чаше с водой. Как он любил говорить, зарядил ее, чтобы жидкость была подвластна волшебному вмешательству.

– Архо!

Знак управления Роберт по праву считал для себя самым полезным. Ведь благодаря ему маг мог делать с материей почти все что угодно – была бы воля и представление о том, что ты делаешь. Этому Каэхон, потом и Ширра с Тифой его учили со всей серьезностью и терпением. Все состоит из мельчайших частиц. Надо лишь представить себе это, и тогда знак Архо становится действительно мощным инструментом.

Частички воды взмыли в воздух, раздробленные на мельчайшие капли. Стихия ветра разнесла их, практически невесомых, создав туман. Густой и мокрый. Один из самых простых и основных трюков Обители Тумана. Не иллюзии, конечно, – но есть свои преимущества.

Роберт вытер внезапно выступивший пот и, улыбнувшись, пробормотал:

– Теперь – еще разок!

…Таверна «Золотой Рог» гудела. Волчьи головы отмечали там очередную победу, а вместе с ними и местные не упустили случая напиться на дармовщину. Если на трезвую голову эти наемники казались страшными монстрами, то на пьяную – просто немного странными. Подумаешь, голова волчья – ну и что? Зато ушами смешно шевелит!

Иниго и Ирвин отплясывали на столе что-то совершенно дикое. Эрвис им усердно помогал, играя на простой дудочке веселую мелодию. Даже спокойный Хадин, и тот постоянно дергался, порываясь вскочить и станцевать… Надо сказать, что победа была так себе, несложной: храм Квеля, бога-воителя, решил доказать гарнизону небольшой, но старой и богатой крепости, что тот недостоин охранять такую твердыню. А так как этот бессмертный почитался на территории всего Кошора, войско он собрал очень неплохое. Гарнизон, хоть и состоял из закаленных многочисленными тренировками солдат, был все же слишком мал числом. Поэтому и нашлась работа Серой стае. Никакие молитвы не помогли воинам-жрецам… К чести Квеля, повторных нападений большими силами не было: он признал за гарнизоном право и дальше охранять древнюю крепость. По слухам, служители бога-воителя даже попросили разрешения поставить там алтарь.

В пылу веселья мало кто заметил, как в таверну вошел странно одетый мужчина в сопровождении двух охранников. Точнее, мало кто заострил на них внимание. Местные пьяницы были трусоваты, а Волчьи головы, при всей своей любви к разгулам, дисциплину блюли и старались не задевать посторонних.

– Это Серая стая? – с сильным южным акцентом произнес незнакомец. Раскосые глаза, высокий рост, худощавое сложение, смуглая кожа и черные, жесткие волосы выдавали в нем уроженца Трех Стран, как называли на севере Летос, Верос и Тарос. – Желаю говорить с ашау отряда.

Эрвис, единственный, кто был немного знаком с обычаями Трех Стран, убрал дудочку от губ, лукаво улыбнулся и поклонился незнакомцу. Он справедливо посчитал себя старшим на этом празднике жизни: Иниго и Ирвин были слишком заняты танцами, местным пивом и уже заприметили парочку красавиц, Хадин разговаривать не любил, Роберт шлялся не пойми где…

– Ашау Серой стаи – мудрый человек. Не тратит времени на праздник, – рублеными фразами, как и принято в Трех Странах, сообщил Эрвис. – Скромный Эрвис может быть младшим ашау сейчас.

– Знаешь Верос, – сдержанно сказал незнакомец, одобрительно посмотрев на наемника. – Большие деньги – за большую работу… Интересна Серой стае дальняя дорога, опасные бои?

– Ашау примет решение. Но младший ашау говорит, интересна. – Эрвис намеренно говорил о себе в третьем лице, подчеркивая уважение к собеседнику. Пахло большими деньгами.

– Слышать рад. Как поговорить с ашау?

– Младший ашау может проводить.

– Сейчас, – уточнил незнакомец.

– Да. Хадин! – крикнул наемник воину-кузнецу. – Собирай потихоньку людей. Чтобы к утру все выспаться успели!

Хадин спокойно кивнул и вновь углубился в изучение содержимого своей кружки.

Обитель Тумана

Наставница Обители была вне себя от гнева, хотя внешне это почти не проявлялось. Все привыкли к ее импульсивному поведению, так что еще один приступ плохого настроения никого удивить не мог… И только три человека – Акирон, Ричард и Натша, старшие маги-наставники – могли заподозрить неладное. К несчастью, все они в тот миг находились рядом с Наставницей.

– И еще раз, – леденяще-спокойным голосом произнесла Наставница. – Король отослал всех своих магов.

– И ходят слухи, что представителей Обителей при дворе короля вскоре постигнет та же участь, – сухо и равнодушно добавил Акирон. – Тебя это удивляет? Боги проснулись. Во дворец тянутся жрецы всех мастей, а его величество не желает ссориться с бессмертными.

– Я убью Каэхона, если он выжил, – зло произнесла Наставница.

– Мой ученик, – еще более сухо возразил маг смерти, – не виноват в том, что ни одна Обитель даже не попыталась ему помочь. Однако есть и хорошая новость. Килхейдхеер проснулся, а это древний враг «молодых» богов. Собственно, тех, что сумели пробудиться.

– Это, по-твоему, хорошая новость? – поинтересовалась Поднимающая со Смертного Ложа, покручивая в пальцах перо.

– Конечно. Я же сказал, он враг современных богов. Сильный, древний, хотя мощь его далека от той, что воспевают легенды. Хорошо, что пробудился не только он, – иначе большая часть населения мира вскоре подчинилась бы Харакору… Или смерти.

– То есть идет противостояние? – деловито уточнил Ричард.

– Естественно. Если бы не Каэхон, который, я уверен, и испортил ритуал, пробудился бы лишь Ледяной бог. Так что кое-что он все же сделал. Но, как ни жаль сознавать, он вряд ли выжил сам: за три месяца о нем не было слышно ни слова.

– Как и о фиолетовоглазых, – задумчиво произнесла Натша. – А ведь охота за ними из-за богов должна была вспыхнуть с новой силой!

– Насколько мне известно, за последнее время не родилось ни одного человека с фиолетовыми глазами, – сообщил Ричард. – Поэтому потомки Абатты получили шанс затаиться. По моим подсчетам, всего родилось около сотни детей с фиолетовыми глазами, и чуть меньше половины были уничтожены принцем Торадом. Взрослых абаттцев не больше десятка.

– Еще одна сила, с которой придется считаться, – сказала Наставница. Она уже успела успокоиться, и все видели перед собой именно ту женщину, которая создала Обитель Тумана. Расчетливую и умную. – Маги, жрецы с их богами, Харакор со своим Ледяным, фиолетовоглазые и конечно же обычные правители, – перечислила она задумчиво и добавила: – Несмотря ни на что, короли даже сейчас являют собой главную силу. Нужно созвать Совет Магов. Пригласить представителей всех Обителей и основных волшебников-одиночек. Кроме того, нужно переговорить с некоторыми жрецами… Акирон, ты знаешь историю лучше всех нас, вместе взятых… К тому же сам помнишь времена, когда маги и жрецы действовали заодно.

– Ты помнишь не хуже, – сделал вид, что улыбнулся, маг душ. – В особенности тот факт, что мы тогда стояли в стороне и не мешали… До последнего момента.

– Сейчас это не столь важно. Нет, пожалуй, этим займешься не ты, а Ричард. Он куда лучше ладит как с людьми, так и со жрецами.

Иллюзионист склонил голову:

– Конечно, моя Наставница. Жрецы, конечно, не люди, – иронично добавил он, – но и с ними я постараюсь найти общий язык.

– Постарайся. Я на тебя надеюсь. Акирон, для тебя задача будет посложнее. Ты должен каким-то образом наладить контакт с фиолетовоглазыми. Не знаю, как ты это сделаешь…

– Сделаю, – спокойно сказал Акирон.

– Натша.

– Да?

Обычно резкая, надменная маг-наставница всегда терялась в присутствии Наставницы. Она злилась на себя за это, но ничего не могла поделать… А когда рядом был еще и Акирон, зачастую называющий ее по старой памяти «девочкой», Натша была готова умереть.

– На тебе будет Обитель. Я буду занята Советом Магов, Акирон – Абаттой, Ричард – жрецами. Побудешь в роли Наставницы Обители. Ты справишься, – с улыбкой добавила Повелительница Четырех Стихий, глядя на непривычно растерянное лицо женщины.

– Я постараюсь, – кивнула Натша, взяв себя в руки.

– Хорошо. Пока все, но будьте готовы явиться по первому моему зову. Акирон, твои амулеты вызова?..

– Сейчас.

Маг поднялся и выдал всем присутствующим по небольшому медному медальону, совершенно простому. Даже самый бедный воришка побрезгует… А Акирону было просто наплевать, как выглядит амулет. Что подвернулось под руку, с тем и работал.

– Если быть не слишком далеко друг от друга, то они позволят слышать то, что слышит один из носителей. В противном случае получится просто подать сигнал… Позже я покажу, как они работают, – пообещал Акирон.

– Хорошо. А теперь все свободны, – холодно произнесла Наставница, демонстративно углубляясь в изучение каких-то бумаг.

Абатта

Остров парил в облаках, надежно укрытый от любых взглядов. Магия кхае, как и много десятков лет назад, была недостижима для простых смертных… А от богов свой город укрыл Мятежник.

Фиолетовым же глазам открывался незабываемый вид. Огромная скала из светлого камня словно проросла множеством высоких стройных башен, связанных невесомыми ажурными мостиками. Ветер здесь был желанным гостем… Все-таки благодаря ему Абатта двигалась. По бокам летающего острова стояли несколько приземистых, мощных строений, выраставших из камня: они поддерживали огромные паруса.

У подножия башен вились многочисленные дорожки, росли скромные рощицы, охраняемые от ветра магией. Самую большую рощу кхае особенно любили: это было лучшее место для отдыха. Живописные пруды, раскидистые дубы, стройные березки… Созерцая там природу, можно забыть, что находишься на большой высоте.

Но больше природы кхае любили свои башни. Все они были похожи… И разительно отличались друг от друга. Ни одна из них не напоминала человеческие, приземистые и уродливые строения. Каждая стремилась ввысь, пронзая воздух острыми гранями: смесь старой архитектуры Абатты и дани Хадкитору.

Каждый абаттец сотворил свою башню сам, с помощью кхае, владеющего стихией земли, и одного из призраков забытого города. Последний становился хранителем дома, ревностно следя за каждым камушком, каждой пылинкой внутри… Призраки Хадкитора не могли возродиться в потомках, как абаттцы, их души не попадали в загробные миры, как у некоторых людей, но они могли продолжить существовать в Абатте. Их это устраивало: они часто говорили, что Летающий Остров принес им покой.

Три месяца прошло… Все это время Абатта собирала своих детей. Каждый кхае слышал Зов, противостоять которому просто не мог. Кто-то сразу понял, что это значит, и спешил навстречу новому, настоящему дому, дому возрожденному. Другие, более недоверчивые, пытались поначалу сопротивляться. Обычно не очень долго.

Один чуть было не стал исключением: звали его Нерре, и он долго не мог оставить другой свой дом – небольшой городок под названием Горки. Скорее всего, кхае и остался бы там, но Чума богов, как прозвали в Абатте последствия Пробуждения бессмертных, сумела проникнуть даже туда, несмотря на всю его странную магию без магии. Так или иначе, все выжившие кхае оказались на Летающем Острове, и в течение трех месяцев глыба камня, простая скала превратилась в город, со всеми его башнями, садами и парками!

Была возобновлена древняя традиция: вновь собрался Совет Абатты, вновь был избран Верховный Магистр. Камни острова услышали множество споров, но в результате большинство голосов кхае отдали Кетхе де Таго. В сам же Совет вошло девять абаттцев старшего поколения, все те, кто помнил Затонувший Остров, и в виде исключения и на праве совещательного голоса – Каэхе де Гах. Экке и Жани де Таро, родившиеся «всего» двести с небольшим лет назад, немного обиделись…

Кстати, сам Мятежник, которого в Тифке разгадали почти сразу, практически не вмешивался в управление городом. Он объяснял это своей полубожественной сущностью, рассуждал, посмеиваясь, о каких-то правилах… Его не могла понять даже Тами, признанный авторитет в области исследования сущности демиурга Абатты.

В башне Четырех Ветров собирался первый полноценный Совет. Круглый стол, тринадцать удобных, изящных стульев, из которых заняты лишь десять. Впрочем, лишь на первый взгляд. На самом деле пустовало только место Мятежника – Мурре де Гах любил опаздывать на одно мгновение.

Те же стулья, что казались пустыми, принадлежали двум невидимым участникам Совета, которые, как и Каэхе, не имели права голоса. Правда, по собственному желанию. И впрямь, зачем он нужен Духу Летающего Острова, который, возможно, древнее самого Мятежника, зачем он призраку Хадкитора, бывшему правителю забытого города, Эшшин’а’кхору? Скорее, места в Совете – дань уважения им…

– Кажется, я не опоздал, – раздался спокойный, чуть насмешливый голос.

Каэхе чуть содрогнулся: именно таким голосом его поприветствовал Мятежник впервые, в том памятном сне. Как же просто все было тогда! Кхае улыбнулся: просто, да. Но его никогда не пугала сложность, тем более теперь, когда Абатта – не миф, а его город, настоящий, не иллюзия или фантазия!

– Богам простительно все, – смиренно произнес Кетхе. – Друзья! Мы можем начать наш первый Совет Новой Абатты.

– В качестве первого предмета обсуждения, – ворчливо начал недовольный Нерре, потерявший свой любимый городок, – можно предложить такую тему: все плохо.

Раздались тихие смешки: характер самого старшего кхае портился на глазах. Они с Кетхе словно поменялись местами: когда-то Верховного Магистра сложно было представить смеющимся, а голос Нерре, напротив, всегда был добродушен.

– Боюсь, данную тему придется отклонить, – скорбно произнес Кетхе. – Будем серьезней. Сейчас все население острова состоит из каких-то шестидесяти девяти кхае и одной северянки с душой древнего народа. И, конечно, духов Хадкитора, – уважительно добавил он. – Этого мало, но сделать с этим мы ничего не можем… Поэтому никакой разведки, кроме магической, быть у нас не может. Однако кое-что мы знаем, так как последний кхае присоединился к нам совсем недавно. Торе де Варо, прошу тебя, поведай: что происходит внизу?

Высокий темноволосый кхае, чем-то напоминающий Нерре, кивнул Кетхе, поднялся, достал из шкафа большую карту и разложил ее на столе.

– Она не слишком точная, – немного извиняющимся тоном сообщил Торе, – но другой настолько полной карты нет… Собственно, что за Зов, я понял сразу, но не спешил в Абатту. Я и мои ученики расследовали, насколько это было возможно, масштабы катастрофы. Поэтому с уверенностью можно сказать: особой катастрофы нет. Итак. Для начала важен тот факт, что проснулись далеко не все боги. Эпицентр был тут, – показал он пальцем куда-то в центр гор Харакора. – Далее волна магии затихала. Природа ее неизвестна: думаю, все понимают, что без достойной лаборатории… Ладно, дальше. Радория, Кошор и сам Харакор затронуты больше всего. Здесь и раньше была очень сильна власть жрецов, особенно в Радории. За морем дела немного лучше: Гахара обрела нескольких богов, но, как и раньше, мы можем считать эту пустынную страну если не союзником, то не врагом точно. Три Страны также не могут порадовать своих жрецов… Пробудилась лишь треть бессмертных. Но боги-южане и раньше не являлись основным нашим противником, скорее, они пострадали случайно. Мелкие страны вокруг Срединного моря я не упоминаю, они не представляют никакого интереса. Есть кое-что еще: думаю, всем известен гигантский лес к западу от Радории. Там творится нечто странное, кажется, магический взрыв разбудил кого-то подревнее простых богов. Но напрямую нам это не грозит, скорее, это проблемы Радории. Теперь об общей обстановке. Начну с хорошего. Про Абатту пока никто не вспоминает. Плохое. Возможно, скоро вспомнят.

Этими словами кхае закончил доклад. Убирать карту со стола пока что никто не спешил. Напротив, многие пристально ее рассматривали. Внезапно прозвучал шелестящий голос, а кресло Хадкитора оказалось уже не пустующим:

– Мне кажется, нельзя так просто относиться к угрозе западных лесов. Я чую, это важно…

Произнеся это, призрак вновь стал невидимым. Мурре задумчиво почесал подбородок, покачал головой, но ничего говорить не стал. Кто знает, что на уме у Мятежника!

– Спасибо, – сказал Кетхе, видя, что присутствующим добавить нечего. – Итак, сейчас для Абатты безопасней всего уйти на юг. Надо ли это делать?

– Нельзя бежать от судьбы, если хочешь ее переиграть, – произнесла скромно одетая, но от этого не менее великолепно выглядевшая женщина.

Ее звали Тами де Гах, и она была одной из рода Мятежника. После Каэхе она была самой молодой из Совета, однако ум ее признавали все. К тому же было известно, что свою внучку Мурре очень любил, как одну из двух оставшихся в живых прямых потомков… Каэхону эта высокая, всегда невозмутимая, но зачастую очень острая на язык женщина приходилась тетей, сестрой его настоящего отца. Если, конечно, можно было называть так кхае, который умер задолго до твоего рождения. Впрочем, слепому кхае это недоразумение не мешало молча обожать родственницу и постоянно доставать ее по поводу магии: сила Тами была такой же, как и у него самого.