Текст книги "С кем будет воевать Россия?"

Максим Калашников: Сейчас по Бизнес-ФМ, Игорь Иванович, сказали, что от 70 до 150 000 в Донбассе уже.

Игорь Стрелков: Вот видите, уже от 70 до 150 000. Учитывая, что в тех подразделениях платят положенную зарплату, она составляет для рядового бойца или сержанта в районе 15 000 рублей. То, конечно, для голодающего фактически Донбасса суммы даже 70 000 рублей, тем более 120 000 представляются просто, не говоря уже о 200 000, представляются запредельными. А 3 000 000 страховка, кому-то кажется достойной обеспечения семьи в случаи гибели кормильца. Учитывая, что этой страховки в ЛДНР не платят вообще.

Максим Калашников: Люди в ужасном положении, деваться некуда. Россия не признает, работы нет. Они в шахидов превращаются. Им кажется 3 000 000 рублей – это…

Игорь Стрелков: Люди едут проливать русскую кровь за сирийцев и они туда действительно едут. И там действительно уже погибают. Хотя я сейчас не обладаю доступом к какой-то секретной информации. Все равно не буду озвучивать некие цифры, которые у меня есть о потерях. А они есть. Серьезные. Война там очень серьезная, тяжелая в Сирии. Намного по потерям больше чем в Донбассе. Там вся наша авиация бомбит, но на земле происходят контактные ближние бои, где уровень подготовки не влияет, а влияет тупо количество пехоты, вооруженное автоматами. Когда находишься в одной комнате с противником, не важно кто ты, ополченец или спецназовец, на уровне комнаты все стреляют одинаково. Соответственно, уровень подготовки на потери мало влияет.

Возвращаясь к тому, что фактически наиболее обученные, наиболее подготовленные люди, высасываются из Донбасса в пользу Сирии. Что еще больше ослабляет армию ЛДНР. Что еще больше увеличивает шансы украинской армии на наступление.

Максим Калашников: Возникает экспресс вопрос. Я хочу его тоже всем адресовать. Прежде всего, начну с Игоря Ивановича. В случае, если все пойдет по такому сценарию, когда ЛДНР будут смяты в результате, да? Киев дождется, а Крым-то что ждет? Вот реально организовать диверсионную войну в Крыму. Ведь невозможно все побережье прикрыть этим слабым флотом: моторные лодки, чего угодно можно.

Игорь Стрелков: Ну какие, зачем здесь побережье? Мы все-таки не воюем в условиях Второй Мировой Войны, где немцы целую кучу румынских дивизий ставили на охрану побережья. Сначала мы, потом немцы ставили не очень боеспособные, не очень надежные, но хотя бы части для охраны побережья, для береговой обороны. Сейчас речь об этом не идет. Граница с Украиной в принципе открыта, войны у нас не объявлено. У нас свободно может любой человек пересечь любую границу. Может он заехать и с территории через Крымский перешеек, и территории России. Любой гражданин Украины может приехать в Крым, без каких либо проблем.

Дальше. В Крыму сосредоточено большое количество крымских татар, среди которых значительное влияние имеют те же самые салафиты, которые ведут войну в Сирии. Салафитское движение в Крыму, оно при Украине развивалось достаточно активно.

Максим Калашников: И Турция, кстати говоря… Игорь Стрелков: То есть при случае поражения на Донбассе… Ведь поражение на Донбассе, оно будет воспринято, как поражение именно России. И в том числе оно будет воспринято на Украине крымскими татарами, населением Крыма, которое гораздо ближе к Донбассу, чем благополучная Москва. И всем абсолютно станет ясно, что Россия терпит поражение, что Россия в перспективе может сдать Крым. И все сейчас тихо сидящие подрывные элементы подымут голову. То есть, у них появится перспектива, они убедятся, что Россию можно бить. Что Россия слаба, что Россия непоследовательна. Думаю что сейчас, нынешнее спокойствие в Крыму, очень быстро начнет размываться. А перебросить контрабандой, тем более что контрабанда на перешейках мощнейшая, ничего не изменилось с приходом Российских пограничников, таможенников. Хотя бы потому что там те же украинские кадры работают. Они никуда не делись. Можно перебросить все что угодно. Вот если бы у меня стояла задача, что-нибудь перебросить в Крым, я вам честно скажу, я бы туда перебросил все что угодно. Причем, особо не напрягаясь.

Максим Калашников: Да. И надо добавить, что…

Игорь Стрелков: Причем, перебросил бы скорее всего, через территорию России.

Максим Калашников: Если учитывать нынешнее состояние отношений с Турцией, что Турция сразу же вспомнит проект Крымского ханства. Она уже это не скрывает.

Игорь Стрелков: Поражение на Донбассе однозначно вызовет продолжение. Как костяшка домино, оно опрокинет следующую костяшку, это будет Крым и Приднестровье. Победив на Донбассе Украина не остановится, она начнет отвоевывать Крым, что она и не скрывает.

Максим Калашников: Анатолий, Вы не хотите добавить по возможности. Вот Крымского продолжения кризиса в Крыму, если такое случиться с падением Донецкого кряжа?

Эль Мюрид: Ну и (44:12) и Запад, они ведь четко сказали, что вопрос с Крымом для них вопросом не является. То есть, они все равно будут его возвращать обратно. Поэтому здесь вопрос заключается только в том, по какому сценарию они будут пытаться это сделать. На самом деле, в общем-то, если соединить все что существует, то вырисовывается только два сценария. Первый сценарий – военный и скорее всего через исламистское восстание, которое будет выдано за восстание угнетенного народа против оккупантов. И сценарий второй, это дождаться пока в России не произойдет смена власти тем или иным путем. И новая власть сама отдаст Крым Украине. Возможно сначала через какое-то совместное управление, затем через референдум, затем Крым опять вернется Украине. То есть, два таких сценария, военный и политический, безусловно остаются. И в том случае, если Россия будет продолжать терпеть поражения везде где только возможно, то безусловно, Крым мы не удержим. Это однозначно.

Максим Калашников: Я тоже как житель Новороссии, которые вырос в общем в этих местах, могу сказать в руках Украины, враждебной сейчас уже, бандеризованной, не до войны в Донбассе Украины, этот очаг, (45:49) база очень хорошая, мощность северного флота Турции, северный флот Турции черноморский флот, а у них есть еще возможность со Средиземного, совокупная мощь флота где-то в 4 раза больше остатков Черноморского Российской Федерации. Фактически флотилия. И если Игорь Иванович говорит о контрабанде через перешейки, я например вижу, все побережье Крыма нельзя, там вполне возможно высаживать из катеров, допустим из партии снабжения, партии диверсантов среди крымских татар. О том что существует соответствующие группировки протурецкие, способные вступить в бой, я знаю, еще со сводок разведотдела черноморского флота конца 90-х и никуда все это не давалось. Так что на самом деле… И соответственно в Крыму позиции размягчены, а пришедшие Московские наместники, они уже действительно вызывают так раздражение по сбору подписей (48:47) это видно. С Севастополем, Кластер там строится не начинает, там идет скандал за скандалом. Размягчение тылов. Я занял время. Алексей Иванович, Вы хотите что-то по Крыму добавить?

Алексей Сороковой: Маленькая добавка, состоящая в том, что по моему опыту, если у меня в Крыму пару сотрудников, которые там работают и работали еще когда Крым был Украинский и потом они работали, когда Крым стал Российским, работают сейчас. Их точки зрения – цены у нас поднялись до Московских, а заработки у нас отстают и очень сильно. Поэтому, эта бытовая часть, которая вызывает недовольство. А где недовольство, там возможны в дальнейшем какие-то симпатии к нашим друзьям.

Игорь Стрелков: Я не думаю, что речь идет о симпатиях. Вряд ли люди хотят обратно в Украину. Я думаю, что на многие годы растянется процесс. Не думаю, что очень сильная ностальгия по Украине.

Максим Калашников: Скорее деморализация некоторая.

Игорь Стрелков: Скорее, население, которое раньше было активно за Россию, оно сейчас станет пассивным. И в этой ситуации именно активные подрывные элементы будут чувствовать себя намного более комфортно, нежели во враждебной среде.

Ведь почему состоялся переход Крыма под Российскую юрисдикцию, почему он прошел так гладко? Именно потому что те, кто был против, они чувствовали себя изгоями. Они чувствовали себя диссидентами. Общество в целом Крымское было «за» вхождение в Россию. Когда общество станет пассивным, когда ему будет все равно, что воля, что неволя, все едино, они наверняка активизируются и будут чувствовать себя намного лучше.

Максим Калашников: Да, согласен с Вами, Игорь Иванович. Согласен. Нельзя на одних пенсионерах строить поддержку, когда активное население начинает терять. Моряки Крымские, которые не могут теперь наняться на зарубежные суда, поскольку они их формально считают гражданами Украины. Крым никто не признает, вхождение в состав торгового флота нет, это сказывается.

Но мы перейдем к следующей теме нашего круглого стола. Нам сказали, ладно мы пожертвуем Приднестровьем, Донбасс на фига нам нужен? Шахтеры поганые, которые не русские, оказывается украинские – на фига нам все это? Нам Крыма хватит. Столько затрат. Зато мы участники в Сирийской экспедиции или операции перехватим некое мировое лидерство, сломаем глобальную гегемонию США и станем Европейским гегемоном освободителем. И вот мне, друзья мои, тоже кажется странным, а какие проблемы может решить Сирийская экспедиция. Мировым эмиссионным центром, сравнимым с долларом, или с евро Брюссельским, Российская Федерация не является. У нее источника (49:45) нет. Что может быть мировым лидерством? Технологическое лидерство? Оно утрачивается на глазах, было утрачено. Какое-то цивилизационное лидерство? Кому нужны такие выборы, с которыми мы все столкнулись. Суды Басманно–Шемякины. Что может дать лидерство? Эта Сирийская может дать чудо мирового лидерства.

Прошу высказываться. Игорь Иванович, начнем с Вас.

Игорь Стрелков: По-моему даже нет особого смысла обсуждать заявление наших средств массовой информации и отдельных чиновников среднего и околосреднего звена, которые такие идеи высказывают. Это просто пиар, не более того. Опять же видимость, кулиса какая-то, которая прикрывает истинные цели операции. Здесь говорить о каком-то мировом лидерстве России из-за того, что она перебросила 50 самолетов в Сирию. Соединенные Штаты до недавнего времени, как опять же, Анатолий отмечал в своих статьях держали там авианосную группировку. Который один авианосец больше по количеству самолетов, большее значение имел. Не говоря уже о военных авиабазах сухопутных, которые были у Соединенных Штатов в Афганистане и Ираке. Это просто пиар, откровенный, не имеющий никакого основания под собой. То же самое касается постоянных заявлений и намеков, что Россия перетянет Европу под себя, вытащит ее из под Соединенных Штатов. Ну полная глупость. Соединенные Штаты настолько прочно держат Европу в своих руках, что Европа марширует к своему светлому концу семимильными шагами и с постоянным ускорением. Та же самая мигрантская проблематика, то же самое участие Европы в разгроме Ливии, Сирии. То есть, Европа сама породила свои проблемы и продолжает их усугублять.

Максим Калашников: Победа в Сирии никоим образом не разорвет зависимость европейской элиты от хозяев США.

Игорь Стрелков: Президент Франции как обычный американский агент, Франсуа Олланд, он стал президентом только благодаря тому что его наиболее вероятному сопернику, имевшему намного больше шансов чем он Стросс-Кану, устроили откровенную провокацию в Соединенных Штатах. Грубый…

Максим Калашников: С горничной напомним.

Игорь Стрелков: Которая потом, естественно, не подтвердилась. Но как в старом анекдоте – ложечки нашлись, но осадочек остался. Стросс-Канн оказался полностью удален с политического поля Франции, из электорального поля. Его место занял Олланд, который своим местом обязан Соединенным Штатам. Естественно, он выполняет все распоряжения Соединенных Штатов.

Максим Калашников: Если состоится некая победа в Сирии, мы не ждем, что Олланд прослезится, раскается, порвет…

Игорь Стрелков: Во-первых, победы в Сирии не будет. Даже теоретически, не будет ее. Мы можем не обсуждать эту тему. Победы в Сирии просто не будет. Как факт. Вот. Просто, возвращаясь, вторая крупнейшая страна Европы – Германия. Меркель дама, о которой уже открыто известно о ее сотрудничестве со спецслужбами. Бывшая ГДР–овская комсомолка, которую наверняка вели, после того как на нее собрали необходимый компромат, она тоже полностью идет в русле действий Соединенных Штатов и на йоту, ни шаг, ни на пол шага не отходит от основного курса. Великобритания, которую еще в Советское время называли «Непотопляемым авианосцем США», она такой и осталась. Кемерон, он полностью за англосаксонское трансатлантическое сотрудничество. Нет даже никаких малейших предпосылок для того, чтобы Европа, европейские элиты могли рассматривать Россию, как альтернативу Соединенным Штатам Америки. Нету. Объективно Европе выгодно сотрудничество с Россией. Если исходить из того, что у Европы есть свои национальные интересы. Но Европейская элита нисколько не озадачена национальными интересами Европы. Вообще. Национальными интересами своих стран. Это тоже, в какой-то степени, оккупационная элита, которая замыкается на мировой центр управления, который сейчас сосредоточен в Соединенных Штатах.

Максим Калашников: Я засмеялся, потому что представил себе Кемерона, который пишет заявление с просьбой войти в состав Северо-Западного Федерального округа Российской Федерации. Или принять Полтавченко постпредом.

Игорь Стрелков: Давайте Анатолия выслушаем, он всегда…

Максим Калашников: А я хочу передать слово естественно, Анатолию. Я хочу напомнить, что действительно, главный торговый партнер Европы – Соединенные Штаты, по объему торговли. Российская Федерация, по-моему, всего лишь 10 %.

Игорь Стрелков: Газ.

Максим Калашников: Понятно, что здесь еще и объективно, никакая Россия не изменит пока соотношение. Российская Федерация своих станков роботов пока не может предложить Европе. Советский Союз, кстати, мог – космические корабли, легкие космопланы предлагали совместно разрабатывать и так далее.

Но, Анатолий, я прошу Вас высказаться. Действительно, что насчет перспективы?

Эль Мюрид: Наша проблема, она заключается не в Сирии, не в Соединенных Штатах, даже не Исламском государстве. Она заключается в том, что в экономическом отношении, мы безусловно не просто слабы, а продолжаем слабеть. И поэтому никакая война эту проблему не решит. До тех пор пока у нас будет нынешняя экономическая система и соответственно обслуживающая ее политическая, социальная система… В данном случае, при всем моем не совсем боголепном отношении к идеям социализма, естественно, Маркс в этом отношении абсолютно прав – экономика стоит во главе всего. Поэтому, до тех пор, пока мы не решим вот эту проблему, внутреннюю проблему с нашей экономикой, с нашей способностью справляться с трудностью внешними и внутренними – до тех пор никакие войны для нас никакой роли играть не будут. Мы все равно будем продолжать деградировать, потому что мы будем лечить не причину, а последствия. Причина только в одном, то что сегодня Россия является, как это принято говорить, сырьевым придатком, сырьевой колонией Запада. И в общем-то именно на эту роль наша номенклатура еще в 90-е годы наша номенклатура вполне сознательно согласилась, для того чтобы легализовать и приумножить свои личные капиталы, которые она совершенно спокойно обменяла на суверенитет страны. То есть, к сожалению, проблема остается прежней. Сирия нам ничем не поможет в этом смысле. И я достаточно скептически к этой войне на сегодняшний момент отношусь.

Игорь Стрелков: Я хочу добавить, что в Сирии мы воюем на остатках Советских заделов. Ничего принципиально нового в Сирии не используется.

Максим Калашников: Даже если учесть, что Су-34 «Утенок» – это на самом деле модернизированный глубоко Су-27.

Игорь Стрелков: Я имею ввиду даже хотя бы состав тех подразделений которые воюют. Соединенные Штаты сейчас используют больше 1000, насколько я знаю, беспилотных аппаратов, в том числе сотни ударных. То есть, они не рискуя людьми, могут спокойно себе позволить наносить мощные авиационные удары сотнями единиц дронов, сотнями боевых дронов. У нас боевых дронов нет вообще.

Максим Калашников: Ударных дронов ни одного.

Игорь Стрелков: Нет вообще. Да и разведывательная беспилотная авиация – очень слабо.

Максим Калашников: Хотя Китай показал 2 сентября, по радио дроны с ракетами. То есть, они уже делают.

Игорь Стрелков: Я знаю, что у нас разработаны боевые дроны. У нас разработаны разведывательные дроны. У нас много что разработано, но все это остается на уровне опытных экземпляров.

Максим Калашников: Но главный вопрос. Анатолий, простите.

Эль Мюрид: Если можно, я перебью. Дело в том, что с дронами ведь ситуация еще хуже. То есть, пока мы обсуждаем, нужны ли нам ударные беспилотники, американцы перешли уже к экспериментам со стаями беспилотников. Это совершенно другой уровень. То есть, когда один оператор может управлять целой группой ударных, разведывательных и прочих беспилотных аппаратов. Это качественных скачек. И в этом отношении, в этом компоненте, американцы конечно же нас уже давным-давно обогнали. И к сожалению мы продолжаем отставать.

Игорь Стрелков: Ну, фактически мы скатываемся, как смеются над тапочниками. Да? Исламских боевиков называют «тапочниками», в принципе Россия скатывается, не продвигается к тем, кто воюет против этих «тапочников», а скатывается на уровень войны вот этих «тапочников». То есть, штурмовые атаки силами наемников за 120 000 – это уровень «тапочника». Только единственное, что «тапочники» могут легко пополнять любые свои потери. Через 15 минут после того как они понесены. А у нас тут за наемниками гоняются, назвал их добровольцами, гоняются с сетью.

Максим Калашников: Я хочу просто дополнить, что и стой и с другой стороны – одно и то же оружие, советское. Да? Конечно, применили крылатые ракеты типа «калибр» Club по НАТО–вской классификации. Ну единственное, что показать.

Игорь Стрелков: Ну это же опять – это советские ракеты.

Максим Калашников: 83-й год КБ – новатор, безусловно. Вот. Я хочу Анатолию специально сказать, что эксперименты со стаями в России начались в 2005 году, но не были поддержаны. Мы бы первыми создали стаю. И я естественно, согласен, что если бы Российская Федерация вложила бы деньги в себя, поднялась бы как новая индустриальная сила, научно-индустриальная, с промышленностью будущего, с транспортом будущего, с городами будущего, с сельским хозяйством будущего – естественно в Европе она бы представляла гораздо больше привлекательную альтернативу, реальную альтернативу, чем Соединенные Штаты. Но пока Россия, действительно углубляется в сырьевую зависимость. Последние годы нашу сырьевую зависимость еще более усугубили. Это видно из статистики.

Игорь Стрелков: Еще один момент, который я хотел бы отметить в данной связи. То, что война требует мобилизации экономики. Нельзя вести серьезную войну даже на одном фронте, не проведя хоть какие-то мобилизационные меры. Даже убогая Украина, она для меня всегда была и останется убогой, даже если дадут победить Россию, от этого ее убожество нисколько не изменится. Даже убогая Украина провела мобилизационные мероприятия.

Максим Калашников: Она пресекла ненужные расходы, в том числе и нужные.

Игорь Стрелков: Она мобилизовала людей. Она мобилизовала технику, организовала ее ремонт. Я не замечаю никаких мобилизационных мероприятий в промышленности Российской Федерации. Никаких.

Максим Калашников: Меня больше всего поразило, что в Днепропетровске стали выпускать примитивные, но беспилотники.

Я прошу Алексей высказаться, действительно по поводу этого, якобы лидерства.

Алексей Сороковой: Я хотел чуть-чуть вернуться к теме последнего вопроса. Я согласен и с Анатолием и с Игорь Ивановичем. И хочу еще раз их два мнения еще раз напомнить, совместить. То что, Анатолий сказал, что наша страна, к сожалению, фактически является колониальным государством, живущим по колониальным законам, придуманными не нами, а нашими партнерами – с одной стороны. И с другой стороны, то что Игорь Иванович сказал, что как и на Украине или в Европе – или ты не заинтересован в своих государствах, так в общем-то и в России, элиты не заинтересованы в нашем государстве, поскольку они все уже давно прозападные, все свои блага и результаты своего труда имеют за границей, и семьи, и деньги, и прочие вещи.

Максим Калашников: Это положение не меняет.

Алексей Сороковой: Да. Не меняется, да. Но самое главное в этом во всем, что когда Владимир Владимирович Путин в 2000-м году стал президентом, и у него появилась идея работы с Центральным банком и изменение его статуса, вроде бы шаг правильный в сторону суверенитета страны, по-крайне мере попытка экономического суверенитета добиться – это шаг был моментально заблокирован нашей продвинутой Государственной Думой. И после этого, таких шагов не делалось видимых. И даже идейно нигде не высказывалось о том, что мы что-то хотим построить. У нас как не было идеологии в плане понимания…

Максим Калашников: И плана развития страны.

Алексей Сороковой: И плана развития страны, так ее и не появилось за все 15 лет.

Игорь Стрелков: Максим, разрешите, у меня мысль интересная возникла. Метафора. Я поверю в то, что Россия может перевытянуть Европу из под Соединенных Штатов и стать главой коалиции тогда, когда узнаю, что Меркель приобрела себе дачу в Крыму, а Олланд зарегистрировал свою яхту в Сочи.

Максим Калашников: А я, Игорь Иванович, поверю, что Россия станет мировым лидером, когда она наконец поменяет правительство Медведева, примет закон о…

Игорь Стрелков: Ну у нас позавчера…

Максим Калашников: То есть, получается совершенно приличная ситуация. Нам рассказывают, что все – разорваны цепи мирового империализма, мы в Сирию ворвались, добились мировой победы – Россия сильная держава! Но поменяйте правительство Медведева. Мы не можем оказывается. И законов некоторых принять не можем. И очистить эти системно-либеральные штабы.

Игорь Стрелков: Будем прямо говорить, война в Сирии согласована с Соединенными Штатами. Если все сказки по поводу того, что мы влезли в Сирию вопреки Соединенным Штатам и Запада – это откровенная чушь. Все это сделано с санкцией Запада, по согласованию с ним. И более того, Запад в любой момент, вот просто в любой щелчком пальцев просто прекратить нашу операцию, просто перекрыв (1:05:08). Все.

Максим Калашников: Или предприняв некоторые экономические шаги.

Вот мы подошли к заключительной части нашей передачи, нашего круглого стола. В чем же реальная цель этой войны. Но мы уже фактически ответили. Что этой война, которая прикрывает полный провал Новороссии, практически полный. Войну изрядной долей отравленную предательством. Она прикрывает провал в социально-экономическом курсе Кремля, индустриализации страны, то что сейчас происходит вообще в экономике, то что мы нищаем. Да – это театр. Да, Игорь Иванович сказал совершенно правильно, Штаты только делают вид, что они против этой войны. Они наоборот хлопают пробками от шампанского и радуются – русские дураки, влезли в ненужную войну. Элита, антинациональная элита втолкнула…

Алексей Сороковой: Что сказал Трамп? Он же сказал, что русские лезут в Сирию, давайте дадим из возможность там повоевать. Это же его было выступление, когда…

Игорь Стрелков: Да. Причем, у нас его подают как друга России. Фактически.

Максим Калашников: А ведь он фактически как Труман – давайте помогать то немцам, то русским, пусть они друг друга убивают. В 41-м году. Устами Трампа говорит настоящий лидер, Обама таким не является и их правителем.

Но друзья мои, я все таки не могу не затронуть одну тему. Почему это происходит. Вот давайте коротко, хотя бы коротко и емко и зло ответим. Можем быть зло с моей стороны. Почему, когда нужно было, когда погибали Осетины, Российская Федерация пришла на помощь в 2008 году, поддержала Южную Осетию, бросили экономическую помощь. Когда Асад попросил как законный правитель Сирийско-арабской республики – ему дали ВВС, ему бросили помощь. Когда законный еще лидер, лигитимный представитель Украины Янукович попросил об аналогичном шаге, он еще не знал о Сирии, конечно – но отказали. Что это? Антирусскость? Я очень уважаю Советский Союз, но вот эта антирусскость – не смог изжить до конца, встроенную в эту идеологию. С моей точки зрения Российская власть она эту антирусскость довела до предела. То есть русский это тяговое быдло, которое… Осетинам мы поможем, сирийцам поможем, а русские потерпят.

Вот давайте попробуем.

Алексей Сороковой: Мы терпеливая нация.

Максим Калашников: Да. Может быть, мы попросим Анатолия высказаться по этому поводу?

Эль Мюрид: Ну я уже сказал, честно говоря о том что операция в Сирии не имеет под собой никакой стратегической цели. Она, безусловно, является пиар-акцией. Настоящая цель этой пиар-акции естественно понятна только тем людям, которые ее спланировали, заказали, спроектировали. Мы можем только предполагать. Вполне возможно, что речь идем именно о том, чтобы прикрыть провал в Новороссии. Вполне возможно, что речь идет, чтобы прикрыть провал в экономике, подправить рейтинг тому лицу, которое прямо скажем, выглядит очень сильно нарисованным.

Понятно, что любая война – это всегда чисто психологически способствует тому что народ, нация сплачивается вокруг лидера. Так что у этой войны, на мой взгляд, нет никаких других целей, кроме исключительно медийных.

Максим Калашников: Но когда медийщина правит жизнью, Анатолий – это плохо кончается, в конце концов.

Эль Мюрид: Плохо заканчивается, конечно, но с другой стороны у нас вся политика заменена политтехнологией. Несмотря на то, что у Игорь Ивановича, товарищ Сурков является просто каким-то демоном, на самом деле это действительно так. Именно политтехнология, как не странно, рулит всей политикой Российской. Все делается исключительно на телевидении.

Игорь Стрелков: Заметьте, не я это сказал.

Эль Мюрид: И людей приучили уже к тому, что жизнь за пределами телевизора как таковая отсутствует. И поэтому, переключением тем на ток шоу можно очень легко добиться того, что люди попросту начинают забывать о каких-то другие проблемах. Мы же видим сами, что украинская тема полностью исчезла, ну процентов на 90, по сравнению с тем что было еще полгода, год назад.

Максим Калашников: Ну это переключение внимания, Анатолий.

Эль Мюрид: Теперь нам впаривают, уж извините за это слово, сирийскую тему. Когда потребуется, нам точно таким же образом вкладывать в голову все что угодно. Эти манипуляции, они к сожалению, заменяют реальную политику. И закончится все это плохо, конечно. Что делать?

Алексей Сороковой: А с другой стороны, при все при том, что у Путина и рейтинг высокий и, Анатолий сейчас говорит, чтобы его подправить… Нарисованный, не нарисованный – это не важно. Я не думаю, что кто-то сейчас в студии видит другого лидера в стране, кроме Путина. Другой вопрос, чтобы Путин видел народ и слышал потребности в текущих изменениях, которые уже в стране созрели. И отдавал себе отчет и видел желание у народа, чтобы страна стала все-таки немножечко сувереннее, чем она задумывалась.

Игорь Стрелков: Хотя бы так, как он сам заявил.

Алексей Сороковой: Хотя бы как заявил. А во-вторых, чтобы была видна наглядно его политика по ту сторону, внутренняя политика. Внешняя политика – это одна ситуация, одна сторона медали, одна часть его работы, согласно нашей конституции. Но ведь и внутренняя политика не менее важна. Для нас она наверное более важна, чем внешняя, потому что мы здесь живем, в этой стране, как говорят наши либералы. Вот, а мы хотели бы говорить, что мы в нашей стране живем, а не в их.

Игорь Стрелков: Я могу только добавить, что конечно, мы должны четко сказать, что за последний год, может быть даже больше, может быть даже начиная с весны 14-го года, с момента признания Петра Алексеевича лучшим выбором Украины и дорогим партнером – мы наблюдаем откат от патриотической риторики. И самое главное, даже не от риторики, практических действий в сторону восстановления суверенитета страны. Мы можем, я думаю, четко сказать, что намеченный с присоединением Крыма суверенитет – он просто закрыт. Этот тренд прекращен. И болен того, сейчас Россия на словах, продолжая в средствах массовой информации трещать о восстановлении независимости, противостояние с Западом реально стремиться загладить на международной арене, в следствии своего неконтролируемого прыжка в Крым. Фактически мы можем говорить о том, что президент и Российская элита, которая возглавляет просто испугались, струсили собственной храбрости и отступают. Отступают перед Задом. И идут, твердо встали на тот же путь, по которому прошли многие, другие люди, которые реально противостояли Западу, которые были Западом уничтожены – Милошевич, Саддам, Каддафи.

Алексей Сороковой: А при этом еще вопрос, что народ то стоит в позиции, как в известном фильме – ты наиграй, а мы подпоем. И все никак не слышат со стороны президента вот этой вот мелодии суверенной России, большой и мощной державы.

Максим Калашников: Ну что же друзья мои, мы, в общем-то, с вами обсудили все. Я хочу добавить, что мы знаем правителей, которые увлекались внешними эффектными внешнеполитическими военными акциями, забывая о том, что страна не развивается, она отстает. Это Николай I, которой сколько он совершал этих акций, но Крымская война была проиграна и стоила ему жизни. Он, говорят, ушел из жизни – не хотел видеть поражения страны, позорного. Пусть оно было не решающее, но неприятное для русского престижа.

Мы знаем Наполеона III, который действительно развивал Францию больше в финансовом плане, а не в промышленном. Но при этом он воевал. Он взял Вьетнам нынешний, Аннам и Кахенхиму, воевал в Италии. Но главную войну, Франко-Прусскую он проиграл, потому что Франция была отсталой, оказалась отсталой в 1870 году. Мы здесь тоже можем попасть в то же положение, в конце концов время идет очень быстро. Сейчас Запад уходит в отрыв и научно-техническим направлением мы действительно попадаем в положение сходное с тем…

Игорь Стрелков: И самое главное, что не смотря на все наши отступления и все наши попытки каким-то образом с Западом договориться, в частности, если уж не получается договориться о главном, мы оказываемся в растущей международной изоляции. Потому что страны, которые не имеют собственной международной политики – никто никогда не будет поддерживать. Никто никогда не станет с ними заключать союзные договора, устанавливать твердые союзнические отношения. Никто никогда не пойдет под их высокую руку, как принято говорить, потому что в мире уважают слабых, решительных.