Электронная библиотека » Максим Михайлов » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Страна Тантала"


  • Текст добавлен: 27 января 2018, 13:40


Автор книги: Максим Михайлов


Жанр: Боевики: Прочее, Боевики


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Огромный командир следопытов в ужасе шарахнулся в сторону от протянутой руки начальника охраны. Макс ясно видел, как в страхе расширились во всю радужку его зрачки, а кожа лица на глазах стала пепельно-серой. Ему уже приходилось наблюдать, как бледнеют от ужаса африканцы, если европейцы при этом белеют, то у негров кожа становится неприятного землисто-серого цвета. Мбонга быстро-быстро заговорил на суахили, одновременно делая обеими руками отстраняющие жесты. Что именно говорит следопыт, Макс не понял, но общий смысл его речи был предельно ясен, и слепому было видно, что Мбонга не прикоснется к злополучному пучку перьев ни за какие сокровища мира.

– Ну что? Нужны какие-то еще доказательства, господин главный инженер? – ехидно произнес Виктор Павлович, пристально разглядывая недовольное лицо своего вечного оппонента.

Тот лишь презрительно улыбнулся, пожимая плечами, мол, ради бога, играйте в свои детские игры дальше, а меня это все вовсе даже не касается. Однако за этой внешней невозмутимостью явно скрывалось уязвленное самолюбие и все присутствующие, включая Васнецова, конечно, все прекрасно поняли. Виктор Павлович, тем не менее, решил не добивать противника и переключился на все еще дрожащего всем телом Мбонгу. Ласково и успокаивающе он произнес несколько слов на странном птичьем наречии, спрятал амулет обратно в карман, и гигант-следопыт успокоился, словно по волшебству. Макс тогда поразился, какую все-таки страшную власть имеют над этими людьми древние суеверия, как тяжело, наверное, жить в их мире, насыщенном невидимыми глазу добрыми, а чаще злыми духами, колдовскими обрядами и прочими сверхъестественными явлениями. Что из того, что все эти вымышленные сущности живут лишь в их собственном воображении, для чернокожего дикаря они от этого отнюдь не становятся менее реальными.

Сейчас Мбонга возглавлял группу из трех чернокожих разведчиков шедших впереди отряда по свежему следу людоедов кигани. Теперь он вовсе не походил на того до смерти перепуганного человека, которого Макс наблюдал несколько дней назад на собрании, не похож он был и на того Мбонгу, что любил бродить вечерами по лагерю, распевая тягучие африканские песни, непременного участника всех шуток и проказ, что то и дело устраивали тяготящиеся рутинной скукой охранники. Сейчас это был предельно настороженный, чуткий и внимательный хищник целеустремленно идущий по следу добычи. Вообще чернокожие следопыты из более-менее приобщенного к цивилизации, но все же не утратившего первобытного умения жить в джунглях племени бамбалов, набранные специально для патрулирования окрестностей лагеря, свой хлеб отрабатывали на все сто. Без них сегодняшняя экспедиция заведомо стала бы невозможной. Рейдовый отряд шел по свежему следу людоедов. На этот раз исчез мужчина-рудокоп, молодой и сильный. Стена тростниковой хижины, в которой он жил оказалась аккуратно разобранной, а от нее к джунглям шел явный след примятой травы, именно здесь тащили тело. В самой хижине обнаружили кровь и отпечатки босых ног на влажной земле, в том, что похищение дело рук кигани уже практически никто не сомневался. С утра принялись готовить карательную экспедицию. На необходимости этой меры настоял сам начальник охраны. Действительно, идея выследить людоедов по следам и уничтожить, раз и навсегда покончив с нависшей над прииском угрозой, многим показалась чрезвычайно соблазнительной. Вот только записываться добровольцами в карательный отряд наемники не спешили.

Еще бы, одно дело получать деньги за нудные, но абсолютно безопасные дежурства на натыканных вдоль обтянутого колючей проволокой периметра вышках, а совсем другое за ту же зарплату преследовать в диких джунглях коварных и хитрых людоедов. Ведь известно, что самый опасный зверь в мире, это как раз человек, а при охоте на двуногую дичь охотник и жертва в любой момент могут поменяться местами. Старик решил, что в рейд пойдет группа из десяти стрелков, этого должно хватить, чтобы перебить хоть сотню кигани, учитывая явное превосходство в оружии, к тому же больший по численности отряд станет в джунглях слишком заметным и трудноуправляемым, а основная ставка делалась именно на то, что людоеды не ждут атаки. Но даже такое количество бойцов набрать удалось лишь с большим трудом, основным стимулом для большинства, стало все же обещание шикарных премиальных, которые Старик поклялся, так или иначе, истребовать у Компании. Макс вызвался добровольцем по собственным соображениям, он посчитал, что его участие в столь рисковом деле поможет ему заработать так необходимый в новом коллективе авторитет, стать с остальными охранниками на равную ногу.

У следопытов в отличие от наемников выбора не было изначально, они должны были идти с группой полным составом, это даже не обсуждалось. Преследовать дикарей в джунглях никто, кроме них не смог бы, не смотря на то, что среди белых стрелков в избытке попадались те, кто ранее прошел всевозможные армейские специальные курсы именно по противопартизанской борьбе в горно-лесистой местности и ведению разведки. Однако, как показала практика, изучать подобные дисциплины и реально применить свои знания в девственном лесу, это, как говорят в Одессе, две большие разницы. И как ни пыжились дипломированные «спецы», а без набранных из местных следопытов, отряд мгновенно ослеп и оглох бы, а вполне вероятно вообще заблудился бы в чаще, став легкой добычей тех самых дикарей, на которых собирался охотиться.

Макс внимательно глянул в голову колонны, там согнувшись в три погибели, опустив голову к самой траве, шел чернокожий следопыт. При первом взгляде он чрезвычайно напоминал идущую по следу собаку, та же целеустремленность, то же отрешение от всего окружающего мира, сейчас для него существовали только примятые чужой ногой стебли, сдвинутые с привычного места ветви, вдавленные отпечатки босых ступней на сырой земле, больше вокруг не было ничего. Чуть отстав, за ним след в след шел напарник. Этот, наоборот, не обращал никакого внимания на то, что творилось у него под ногами. На то есть направляющий. Второй номер был занят другим делом, он смотрел и слушал, чутко улавливая все то, что пропускал его товарищ, поглощенный выслеживанием. Так, дополняя друг друга они составляли самую эффективную поисковую систему из когда-либо виденных Максимом. Ничто и никто не укроется, не спрячется, от чернокожих следопытов. Разве что рожденные магией Вуду призраки, или плененные могучим колдуном духи. Но в том, что к загадочным исчезновениям рабочих потусторонние силы не имеют никакого отношения, все уже убедились. Духи не оставляют после себя отпечатков босых ног, не теряют амулеты, а для проникновения в хижину им вовсе не надо разбирать связанные из тростника стенки. Так что загадочные гости из джунглей в данном случае показали себя вполне материальными и ничего общего с потусторонним миром не имеющими, это соображение весьма приободрило команду Мбонги, и теперь она стремилась показать все, на что была способна. Кроме шедшей в голове цепочки бойцов пары, еще двое бамбалов неслышно скользили по бокам на расстоянии в пару десятков метров от основной группы, высматривая возможные следы поворота противника в сторону. Такие фокусы достаточно часто практиковались здесь. В этом случае одна часть преследуемых продолжает двигаться прямо, а другая, осторожно отойдя в сторону, пропускает мимо себя увлеченных погоней охотников, выходя им в тыл и зажимая между двух огней. Потом, как правило, остается лишь внезапно ударить с двух сторон и собирать трофеи. Чтобы не допустить такого развития событий Мбонга и выставил боковые дозоры. Сам же шел сразу за головной парой внимательно наблюдая за работой своих подчиненных, в необходимых случаях что-то подсказывая, поправляя, указывая на упущенное.

Из лагеря решили выйти ранним утром из тех соображений, что кигани вполне способны были оставить несколько разведчиков для наблюдения за реакцией на похищение. Скорее всего, так оно и было, вот только провести ночь в джунглях наедине с голодными духами и неупокоенными мертвецами, не под силу ни одному дикарю. Ночью наступает страшное время, коротать которое надо только всем вместе, под защитой яркого света костра, отпугивающего и хищников и неприкаянные души, а еще лучше, если в составе отряда есть сильный колдун, что наложит охранные заклятия на место стоянки. Оставшиеся одни в лесу однозначно обречены на мучительную смерть, а может быть и на кое-что похуже смерти, как знать… Так что если за прииском и наблюдали разведчики людоедов, то как только солнце начало клониться к закату они со всей возможной прытью направились к месту стоянки основного отряда, туда где люди, где колдун, а значит безопасность и защита. Именно рассчитывая на суеверия дикарей, Васнецов приказал выступать на исходе ночи, в тот час, когда за прииском и лагерем наверняка не наблюдает враждебный взгляд, и выход карательного отряда останется незамеченным. Мбонга и его люди под охраной нескольких стрелков прошли по следам похитителей до входа в джунгли еще по светлому времени, так что теперь им не нужно было сильно напрягаться в неверном утреннем полумраке, чтобы выйти в заданную точку.

Макс обратил внимание, что над покрасневшей линией горизонта уже появились яркими пиками пронзающие серое небо первые лучи выползающего из-за края земли солнца. Мрачная стена джунглей темной непроницаемой массой синела совсем рядом, уклон стал круче, и приходилось внимательно нащупывать дорогу ногой, чтобы не съехать вниз по скользкой мокрой от росы траве. Ветерок, дувший с плато, был достаточно свежим, так что Максим даже почувствовал что-то похожее на озноб, тело, прикрытое лишь легкой пятнистой робой, покрылось гусиной кожей. Вот тебе и экваториальная Африка! Уж что-что, а мерзнуть на экваторе это просто какой-то нонсенс, расскажи кому – не поверят. От этой мысли ему почему-то стало необычно весело и захотелось немедленно поделиться своими соображениями с кем-нибудь из друзей.

– Эй, Карабас! – громким шепотом окликнул он топавшего метрах в трех сзади рыжего наемника. – Ты как? Не замерз?

– Есть немного, – улыбнулся тот.

– Обалдеть, да?! Надо же мерзнуть на экваторе! Скорее бы уж в лес, там хоть не дует…

– В лес? Ага, сейчас… Радуйся, дурень, пока не дошли!

– А что такое? – удивился Макс.

– Эй, а ну закончили там базар! – строго прикрикнул на них командир отряда, невысокий кривоногий казах, по имени Артур.

– Увидишь, – многозначительно шепнул Карабас и тут же состроил совершенно невинную и полностью поглощенную процессом осмотра окрестностей рожу, поймав на себе грозный взгляд командира.

Переспрашивать Максим не решился, посчитав, что и правда скоро сам все увидит и поймет. Так оно и вышло. Уже с первых шагов под сводами огромных деревьев он весь покрылся влажной испариной, казалось, вместо воздуха здесь везде разлита вода, она капала с огромных мясистых листьев и лиан над головой, собиралась в лужи под ногами, рассыпалась мелкими мутными жемчужинами по траве и торчащим из земли узловатым корням, каплями оседала на лице, форме, оружии, попадала вместе с каждым вдохом в нос и рот. Душная затхлая атмосфера не давала вдохнуть полной грудью, голову кружили запахи гнили и разложения, примерно так пахло в компостной яме, которую отец Макса когда-то соорудил на даче, только здесь еще к сшибающему с ног запаху перегноя примешивался одуряюще пряный, аромат каких-то незнакомых цветов. Огромные деревья-великаны напрочь отрезали бодрящий ветерок, дувший вниз по склону, воздух между их величественными стволами был абсолютно неподвижен, и почти физически ощутим, Максу казалось, что он его буквально раздвигает своим телом, двигаясь как в толще воды, постоянно преодолевая ее сопротивление. Влажная земля под ногами скользила, не желая удерживать рубчатую подошву десантного ботинка, мокрые покрытые трухлявой корой корни, торчали из нее сытыми червями, подставляя подножки незадачливому путнику. И еще здесь было жарко, примерно как в сауне, нет в сауне пар сухой и бодрящий, здесь было жарко, как в хорошо протопленной русской парной. Несмотря на раннее утро, жара стояла просто невыносимая, и температура явно была гораздо выше, чем всего в сотне метров отсюда на открытом месте. Первые солнечные лучи путались где-то в вышине гигантских крон деревьев, высящихся и тут и там среди переплетения мелкого вьющегося кустарника, и внизу у основания мощных в несколько обхватов стволов царил вечный сумрак. Но хуже всего был целый рой летающих и жужжащих мелких кровососущих тварей со сладострастным писком атаковавших долгожданную добычу, явно по глупости забредшую в пределы их исконных владений. В считанные секунды множество насекомых замельтешило у Макса перед лицом, целясь в него вцепиться. Никакие репелленты, судя по всему, их не пугали, и оставалось лишь остервенело лупить самого себя по морде, каждый раз размазывая по щекам сотни присосавшихся кровососов, что ничуть не мешало следующему валу этой летающей армии с писком и жужжанием тут же занимать места погибших. Остальные наемники, тоже придушенно матерясь, крутились, как ужи на сковородке, отмахиваясь от наседающей мошкары. А вот следопытам насекомые, похоже, вовсе не досаждали, по крайней мере, они не обращали на них совершенно никакого внимания. «Не кусают их, что ли? – с завистью подумал, видя это Макс. – Может за своих принимают?» То, что никто из бамбалов даже не думал мазаться какой-нибудь мазью из тех, что в изобилии втирали в открытые участки кожи наемники, он знал точно. Еще в лагере на его удивленный вопрос Мбонга, щеря крепкие зубы в сверкающей белизной усмешке, пояснил, что им пользоваться мазью никак нельзя, обоняние пропадет.

– Вы что же, след по запаху находите? – несказанно удивился тогда молодой наемник.

– Собака знаешь? – безбожно коверкая французские слова, заулыбался в ответ Мбонга. – Бамбалы лучше, чем собака чуют врага. Если пойдет дождь, собака потеряет след, если враг насыплет на землю табак, собака потеряет след. Бамбалы не теряют след никогда. Собака лает, бамбалы нет. Собака кормить надо. Бамбалов кормить не надо, только плати доллар. Бамбалы лучше, чем собака!

С этим трудно было спорить, и Мбонга ушел по обыкновению, громко хохоча над непонятливым европейцем, оставив Макса теряться в догадках, правда ли у чернокожих следопытов столь изощренный нюх, или это была просто очередная африканская шутка. Сейчас, глядя на идущего впереди следопыта по-собачьи склоняющегося к самой земле и шумно нюхающего широко раздувающимися ноздрями воздух, он готов был поверить, что все сказанное Мбонгой соответствует действительности.

Вообще с входом в густой сумрак джунглей все в отряде будто бы подобрались, посерьезнели. Походка людей приобрела мягкую кошачью гибкость, а лица будто окаменели, не выражая никаких чувств и эмоций, только прищуренные пристально вглядывающиеся в переплетение лиан глаза, только подрагивающие от напряжения ноздри, а уши чуть ли не шевелятся локаторами, силясь уловить малейший звук. Точнее не уловить, а вычленить из гремящей вокруг какофонии, утреннего тропического леса, где каждая тварь спешит оповестить весь окружающий мир о том, что она еще жива и проснулась, пережив ночь. Пронзительными визгливыми голосами перекликались скачущие вслед за отрядом по нависшим над головами навесом ветвям мартышки и павианы. О чем-то переговаривались громкими резкими криками попугаи. Из темных густых зарослей доносилось чье-то предостерегающее ворчание. Макс с содроганием подумал, что это может быть леопард. Он уже успел наслушаться рассказов бывалых наемников об этом беспощадном хищнике джунглей. Судя по ним, выходило, что для человека леопард гораздо опаснее, чем, к примеру, тигр или лев. Привыкший охотиться на обезьян, этот хищник частенько нападает на местных жителей, не боится людей, считая их, видимо, лишь какой-то особенной разновидностью привычной добычи. Он силен и ловок, привык атаковать одновременно целую группу противников, и если тигр, набрасываясь из засады, убьет максимум одного человека, то напавший на людей леопард будет раздавать удары мощных когтистых лап направо и налево до тех пор, пока не уложит всех, или пока не убьют его самого. Успокаивало Макса только одно, то, что столь хитроумный хищник просто обязан адекватно среагировать на запах оружейной смазки их автоматов и понять, что где-где, а уж здесь ему ловить точно нечего. Однако смазка смазкой, а в этом девственном лесу вполне можно было напороться на леопарда, что и не сталкивался никогда за свою кошачью жизнь с огнестрельным оружием и потому ничуть его не боится. Подумав об этом, Максим невольно бросил короткий взгляд на подозрительные кусты и аккуратно снял автомат с предохранителя. Заросли ответили новым предупреждающим рыком, и наемник с облегчением вздохнул лишь, когда они остались далеко позади. Неизвестно, что за зверь там скрывался, но преследовать вторгшихся на его охотничью территорию чужаков он не стал.

Вообще, Макс, с тех самых пор как маленький отряд вошел под своды первых деревьев тропического леса, мучительно старался побороть внутренний страх и неуверенность, загоняя эти чувства в самые дальние глубинные тайники души, в самые ее темные уголки, но даже оттуда они продолжали время от времени выглядывать, заставляя нервно подрагивать стискивающие оружие пальцы, непрошенным холодком пробегая вдоль позвоночника, неприятным тяжелым комом скапливаясь где-то внизу живота. С нарастающей тревогой он ждал того момента, когда разведчики, наконец, обнаружат людоедов, и уже почти уверился, что раз они так долго идут неизвестно куда по темным враждебным джунглям, то весь план Старика полетел к чертям. Кто сказал, что кигани настолько суеверны, что не могли оставить на ночь наблюдающих за лагерем разведчиков? В конце концов, на дворе двадцать первый век и даже этих дикарей не могли не коснуться отголоски цивилизации, так что вполне возможно, что атавистический страх перед темнотой давно выветрился из их мозгов. И теперь людоеды, злорадно смеясь над самонадеянностью белых карателей, заманивают их отряд в заранее подготовленную ловушку. От этих мыслей внутри становилось пусто и холодно. Макс не боялся смерти, по крайней мере, давно уже уверил в этом самого себя. Проверить это утверждение, понятное дело, можно было только опытным путем, а такого случая в его бурной и насыщенной событиями биографии пока не представлялось. Но, даже если принять на веру полное отсутствие робости перед старухой с косой, все равно, одно дело быстро и легко умереть от снайперской пули полученной в горячке боя, даже не поняв, что собственно с тобой произошло, и вовсе другое попасть в руки к людоедам предназначенной на заклание жертвой. Стоило только представить себе подобное, и Максимом овладевал просто парализующий ужас. «Чертово воображение, напридумывал себе кошмаров, и сам же теперь трясусь от страха! Лучше бы думал о том, как выполнить задачу, придурок!» – ругал он себя. Однако, исподтишка приглядевшись к своим спутникам, понял, что и они чувствуют себя не в своей тарелке. Народ в группе подобрался тертый, успевший повоевать тут и там по всему миру, не раз глядевший в лицо смерти и не отступавший перед ней. Но перспектива превратиться в чей-то обед, даже этих железных парней заставляла заметно нервничать. Один Артур был как обычно абсолютно невозмутим, на раскосом азиатском лице не отражалось никаких чувств и эмоций. Максим невольно позавидовал командиру группы и его непоколебимой выдержке. Но зависть завистью, страх страхом, а раз назвался груздем, полезай в кузов, сейчас уже ничего переделать или изменить было невозможно. И как ни клял себя в душе Макс за то, что вызвался участвовать в карательной экспедиции, а все равно продолжал шаг за шагом продираться сквозь джунгли, вслед за проводниками, туда, где ждал его страх.

К месту стоянки дикарей вышли к полудню. Солнце давно уже стояло в зените, но под развесистыми кронами тропического леса царил все тот же полумрак, ничего не изменилось с утра, разве что жара стала еще более невыносимой и к ставшей уже привычной духоте и влажности добавились еще и поднимающиеся вверх испарения чавкающих под ногами наполненных гнилью луж. Произошло все как-то скучно и обыденно, просто в какой-то момент шедшие впереди следопыты подали сигнал остановиться и соблюдать предельную тишину. Мбонга и Артур тут же скользнули вперед и коротко переговорив с присевшими на корточки бамбалами, осторожно раздвигая лианы и пригибаясь, исчезли в переплетении ветвей и листьев. Вернулись командиры примерно через полчаса, все эти тридцать минут белые наемники провели как на иголках, вздрагивая от каждого шороха, от скрипа ветвей, от шуршания травы которыми так и полнились окружавшие их джунгли. Наконец чуть качнулись мясистые лианы, и из-за них бесшумно возникла массивная фигура Мбонги, Артур неслышным стелящимся шагом шел следом.

Тринадцать лиц, девять белых и четыре черных повернулись к пришедшим с немым вопросом. Мбонга лишь криво ухмыльнулся и, отойдя в сторону, опустился на корточки, предоставляя право говорить старшему. Артур, выдержав театральную паузу, и дождавшись, когда некоторые из бойцов уже нетерпеливо задвигались, широко улыбнулся и сообщил:

– Порядок, мы нашли их. Все в лучшем виде.

– Ну?! – прямо-таки взвыл Карабас. – Дальше-то что? Рассказывай, что видели, не томи!

Наслаждаясь всеобщим повышенным вниманием, Артур не спеша, потянулся, выбрал местечко посуше на выпирающем из земли древесном корне и удобно устроился на его узловатом теле. Максиму отчего-то показалось, что вот сейчас командир все так же неторопливо вытянет из кармана огромную курительную трубку, набьет ее табачком и заведет долгий обстоятельный рассказ о морских небылицах. Уж так начальник в этот момент походил не то на старого продувного боцмана, не то на мультяшного капитана Врунгеля. Никакой трубки, конечно, Артур не достал, но довольно долго мостился на корне пристраиваясь поудобнее и лишь достигнув максимально возможного комфорта начал рассказ.

– Короче, парни, ситуация такая. Эти уроды стоят лагерем прямо перед нами, меньше сотни метров отсюда, потому всем соблюдать тишину. Лагерь состоит из пяти больших шалашей, ну там еще всякая ерунда: кострище, идол какой-то вкопан, шест с разной хренью, короче не суть. Судя по размерам, в каждом шалаше может поместиться человек пять-шесть, не больше. Будем исходить из худшего, так что считаем, что против нас тридцать рыл. На каждого примерно трое выходит.

– Что значит примерно?! – не утерпев, вклинился Карабас. – Чего вы тогда там делали столько времени, если точно посчитать не смогли?

Артур лишь осуждающе посмотрел на него, не удостоив ответом, а остальные наемники тут же зашикали на выскочку, принуждая немедленно заткнуться и слушать, что скажет старшой. Подождав, пока все успокоятся, и вновь установится полная тишина, Артур продолжал:

– Судя по всему, они только что пообедали…

Карабас опять было дернулся что-то сказать, но поперхнулся, заработав довольно чувствительный тычок локтем под дых от сидевшего рядом Компостера. Артур нарочито горестно вздохнул и деланно жалостливым тоном пояснил, обращаясь к одному только Карабасу:

– Там остатки пищи были, свежие потроха в стороне лежали, и угли костра еще дымились. Поэтому мы решили, что они только что поели. Это хотел спросить, горе мое?

Все еще не могущий толком вдохнуть Карабас быстро закивал в ответ на вопрос командира.

– Ну, слава Богу, – демонстративно вздохнул с облегчением Артур. – Сейчас у них, похоже, послеобеденный отдых. Все дрыхнут по шалашам, оттого и посчитать, сколько там точно народу мы не смогли. Только возле костра ошивается какой-то клоун, видимо дозорный. Хотя он там больше мух ловит, чем реально караулит. Кстати, не факт, что он один, так что, Мбонга, надо будет твоим ребятам покрутиться вокруг лагеря, посмотреть, может, где еще секреты расставлены. Вот такая в двух словах наша диспозиция. Теперь поехали, кто что думает?

Макс за месяц пребывания на прииске уже привык к заведенному среди наемников порядку принятия важных решений. Если позволяли время и обстановка бойцы всегда собирались на совет, где каждый мог высказать свое мнение по обсуждаемому вопросу. Говорить обычно начинал младший, чтобы на него не давил авторитет ранее высказавшихся ветеранов, и так по старшинству, до того, кто в данный момент командовал отрядом. Командир, выслушав всех и обобщив все сказанное, принимал решение, и оно уже исполнялось неукоснительно, не зависимо от того, совпадало с личным мнением того или иного наемника либо нет. Такая вот демократия. Младшим в группе был как раз Макс и по сроку пребывания в отряде, и по общим заслугам. Так что первое слово по праву принадлежало ему.

– По-моему все просто, – чувствуя, как помимо воли мучительно краснеет от направленных со всех сторон на него взглядов и, заикаясь от волнения, начал Макс. – Выдвигаемся к лагерю, проверяем, нет ли вокруг охраны. Потом распределяемся вокруг кольцом и по сигналу одновременно расстреливаем шалаши. Добиваем оставшихся, вот собственно и все.

– Так просто, – иронично усмехнулся Артур.

Остальные наемники тоже заулыбались.

– А чего усложнять?! – запальчиво удивился Макс.

– Вдесятером слишком жидкое оцепление получится. К тому же от того места, с которого ты сможешь стрелять до шалашей, поди, всего метров пять-десять. А этих тварей там три десятка. Верняком кто-нибудь прорвется в лес и, быстрее всего, не один, а это не есть гуд, – хлопнув его по плечу, пояснил Компостер.

Макс пристыжено замолчал и лишь внимательно слушал соображения остальных бойцов, коря себя за допущенные промахи, будучи абсолютно уверенным, что занятые обсуждением предлагаемых планов наемники в душе над ним потешаются, несмотря на то, что, на самом деле, о его неудачных высказываниях давно уже забыли. Обстановку несколько разрядил Карабас, решивший взять людоедов лихой атакой, пользуясь внезапностью ворваться в лагерь и довершить начатое в штыковом бою, чем вызвал общий приступ безудержного нервного веселья. Артур, услышав столь «дельное» предложение, не вдаваясь в дискуссию, лишь покрутил пальцем у виска и передал слово следующему.

В конце концов, с существенными корректировками и дополнениями был принят план Компостера. Он заключался в бесшумном устранении охраны лагеря, с последующим входом на его территорию. Там заранее разбитые на двойки бойцы должны были уничтожить автоматным огнем в упор каждый свою предварительно оговоренную цель, не дав никому из людоедов уйти в лес. Следопыты Мбонги, контролировали ситуацию со стороны в готовности тут же начать преследование, если паче чаяния кому-то из кигани все же удастся прорваться в джунгли. Здесь главной загвоздкой стал торчащий у костра посреди лагеря караульщик. Его надо было снять тихо, так, чтобы он не успел поднять тревогу и всполошить отдыхающих людоедов. Только при этом условии оставался шанс без проблем расстрелять такое количество спящих, гарантированно не дав никому из них уйти. Артур вопросительно глянул в сторону горбоносого контрактника по прозвищу Носорог:

– Ну, чего молчим? Есть, нет?

– Зачэм спрашиваешь? Конечно, есть. Всэгда с собой, да! – смешно коверкая русские слова гортанным акцентом, отозвался тот.

– Постоянно с собой ПББС таскает, – шепотом пояснил Максу ситуацию Карабас. – Даже спит с ним. Говорит он счастливый. Талисман, или что-то в этом роде, короче удачу приносит.

– Может и правильно говорит, – так же тихо отозвался Максим. – Видишь, как пригодился. Чтобы сейчас делали?

– Сможешь шлепнуть караульщика так, чтобы даже не пискнул? – внимательно глядя в глаза Носорогу, спросил Артур.

– Вай ме! Тоже сказал, командыр! Конечно, смогу! Вано Гертишвили был лучшим снайпером в «Белых орлах»! Лучше него в Грузии никто не стреляет.

– Ну-ну, – недоверчиво качнув головой, процедил сквозь зубы Артур. – Смотри, снайпер, если испортишь дело, в Грузии может появиться новый лучший стрелок. Эти ребята вовсю мажут свои стрелы ядом, от которого сыворотки еще не придумали. Так что они не такие уж беззащитные, как может показаться, особенно на дистанции в десяток метров. Тут, я сказал бы, шансы у тебя с автоматом и у этого голозадого получаются примерно равные.

– Вах! Пугать не надо, пуганные!

– Ладно, короче делаем так. Мбонга, со своими аккуратно обойди стоянку, проверьте и обратно сюда. Мы будем тут, пока вы ходите, приготовимся. Всем пока разбиться на двойки, шалашей всего пять, значит, каждой паре достанется один. Какой конкретно, решим на месте. Макс, ты со мной вторым номером. Остальные делитесь, как хотите.

Максима слегка кольнуло такое особое отношение к собственной персоне, лишний раз подчеркивающее его неопытность в местных делах и то, что пока он еще не стал полноправным членом коллектива солдат удачи. С другой стороны иметь напарником скупого на слова, но скорого на дело, абсолютно уверенного в себе и, судя по всему, прошедшего огонь, воду и медные трубы Артура гораздо предпочтительнее, чем, к примеру, болтуна Карабаса, или мрачного нелюдимого Компостера у которого никогда не знаешь, что на уме. К тому же, Макс достаточно обоснованно надеялся, что после этой операции его уж всяко должны окончательно признать в отряде за своего, со всеми вытекающими отсюда последствиями. А пока он для наемников остается темной лошадкой, от которой непонятно чего ждать, желание командира иметь его под присмотром можно считать вполне справедливым и вряд ли стоит на подобную предусмотрительность обижаться.

Занятый этими размышлениями он даже не заметил, как бесплотными тенями растворились в окружающих джунглях следопыты. Вот вроде бы только что стояли здесь, о чем-то тихонько переговариваясь на своем птичьем наречии и вот уже их нет. Казалось бы невозможно незамеченным исчезнуть, продираясь через обступившие людей заросли, однако, ни один листик не шелохнулся, ни одна ветка не вздрогнула, малейший шорох не выдал человеческий шаг, а там где только что стояла четверка бамбалов, никого уже не было, будто следопыты просто растаяли в затхлом насыщенном влагой воздухе.

Оглянувшись на остальных, Макс сообразил, что лишь он один бестолково лупает по сторонам глазами, его товарищи, не теряя времени даром, готовились к бою. В последний раз проверяли оружие, подтягивали ремни снаряжения, поправляли в карманах разгрузок тяжелые шары гранат. Только Карабас по всегдашнему обыкновению валял дурака. Стянув презерватив, закрывающий ствол автомата, предохраняя от попадания влаги, он надул его до размеров баскетбольного мяча, и теперь что-то выводил на нем красным маркером, от старания прикусив зубами кончик высунутого изо рта языка. Макс, обернувшись через плечо, с интересом следил за Карабасом, силясь разобрать его каракули, это никак не удавалось, потому что наемник, пытаясь ловчее ухватить выскальзывающий из рук шар, закрывал половину презерватива рукавом. Наконец писатель справился со своей задачей и предъявил текст на всеобщее обозрение. «Вкусным черным девочкам от 22 бригады СпН ГРУ ГШ», – гласили кроваво-красные буквы.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации