Текст книги "Сумасшедшая хронология"

Настал час расплаты

Нахал махнул лапой и две зелёные твари впрыгнули в комнату, схватили двух честных милиционеров и понеслись назад в древний лес. Динозавр с нахальной мордой и деловым видом прошёлся по кабинету, проглотил арбузные корки, набрал полную охапку бумаг, наверное секретных, и прыгнул обратно в телевизор.

Пока ящеры тащили свою добычу в древний лес, бедные жертвы грубого насилия попытались привести свои мысли в порядок.

– Шеф, шеф! Это же чеченские террористы! Нас взяли в заложники! – осенило светлую голову Комарова.

– Что за чушь! Какие чеченцы? Это же грузины! – спорил с ним Шприц, хотя это было не просто. Цепкие грузинские лапы так крепко держали полковника, что трудно было даже дышать.

– Шеф, а можно я им сейчас накостыляю?

– Накостыляй, Лёва, накостыляй!

– Не могу, Гаврила Гаврилыч. Держит крепко, зараза!.. А можно я его тогда замочу? Столько арбуза съел…

– Держись, Комаров, не ссы, ты же русский офицер!

– Поздно держаться, шеф, почки работают, как часы.

Комаров не знал, как называются водные часы, иначе бы он сравнил почки с водными часами. Конечно, если бы он ещё знал о существовании когда-то таких часов.

Всю ночь наших бедных арестованных били по почкам, по часам. Час бьют, час не бьют. И так до утра. А утром, на рассвете их потащили на полянку. На брёвнышках и пеньках расположились участники судебного заседания. Судья в мантии сидел на самом высоком пеньке.

– Встать, суд идёт, – начал он процесс. – Прокурор, в чём вы обвиняете подсудимых? Что они натворили?

К подсудимым только начинало возвращаться сознание. Они лежали под скамьёй подсудимых и вяло пытались шевелить пальчиками. «Всё же до чего же утомительными порой бывают допросные мероприятия», – думалось Комарову.

– Они натворили очень много, – прокурор набрал в лёгкие побольше воздуха. – Вымогательства, грабежи, фальсификация уголовных дел, покрывательство преступлений, коррупция, контрабанда, торговля оружием и наркотиками, переход улицы в неположенном месте, нанесение тя…

– Неправда! Неправда! – трагически воскликнул Комаров, приподнимаясь из последних сил. – Там была зебра! – и упал измождённый.

– … нанесение тяжких телесных повреждений, пытки, покушения на убийства и сами убийства. Но самое главное в том, что эти злодеяния нанесли репутационный ущерб Российской Федерации в глазах мирового сообщества и тем испортили инвестиционный климат; за это как прокурор предлагаю откусить им головы, заодно и позавтракаем.

– А есть ли у Вас какие-нибудь доказательства? – усомнился судья.

– У меня целая куча доказательств, – прокурор показал на гору бумаг, на вершине которой лежал календарь за 2009 год. – А потом они сами во всём сознались!

– Под пыткой! Мы оговорили себя под пыткой! Нас били по почкам, чтобы не оставить синяков, но эти тупые твари не знают, где у человека находятся почки!.. поэтому били везде, наугад, как в казино, всю ночь!

– Но ведь в Иркутске так принято, начал мямлить прокурор. – Вы же из Иркутска? Ну вот! Мы старались, хотели соблюсти традиции, чтобы вы чувствовали себя, как дома… обычай…

– Как вам такое могло прийти в голову?! – опять кричал Гаврила Гаврилыч. – Иркутск – город добра и самолётов, город христианской морали и всепрощения! Зимой в проруби купаются! В следственных изоляторах тайский массаж и ананасы в шоколаде!

Присутствующие живо представили себе ананасы и тайский массаж в следственном изоляторе без стёкол при температуре замерзания воробьёв. Всем сразу сильно захотелось в Иркутск. А судья вдруг сказал:

– А я думаю: чего это они какие-то помятые, под травмай (Правильно: трамвай. Прим. Автора) попали, что ли? А тут вот оно что… по почкам… А-я-я-й, господин прокурор, нехорошо получается. Где ваши аристократические манеры? Голову откусывать он собрался! Вы бы сначала себе штаны купили, господин прокурор. Нельзя так с иркутчанами (Правильно: с иркутянами. Но для ощипанной курицы «иркутчане» – неплохой уровень. Прим. Автора) обращаться, а то ведь вымрут, как наши пращуры-ящеры. Беречь надо иркутчан… А что скажет господин адвокат? Всё-таки выдвинуты серьёзные обвинения.

Влез зелёный адвокат в очках и в… Э-э-э… Просто в очках.

– Я скажу, я сейчас скажу, – сказал он. Да, обвинения, да, куча доказательств, осудим, откусим, это мы умеем… Миллион лет уже этим занимаемся, а преступники никуда не деваются. А потому что не в судах надо бороться с преступностью. Не в суде рождаются преступники, а в семье, в школе. Ребёнка надо научить быть счастливым. Другие науки должны помогать этой. Экономика нам скажет, как построить тёплый дом и собрать в нём сытный стол, а история расскажет, как искали счастья раньше, много ли добились и как в бане мылись, анатомия укажет, как на сердце радость ляжет – то ль в крови гормоны, то ли в мозге электроны. Сколько нам для счастья нужно грамм, калорий, ватт и лет, математик посчитает, даст уверенный ответ.

Счастливый человек никогда не пойдёт на преступление! Никогда счастливый человек не станет переходить улицу в неположенном месте! Откусив голову, разве мы сделаем подсудимых счастливее?

Мои доверители – несчастные, умственно отсталые организмы, на уровне одноклеточных. Виноваты ли они в этом? Виновата ли пустая коробка в том, что она пустая? Мои доверители и коробка не виноваты. Я прошу их освободить, Ваша Честь.

– Я протестую, Ваша Честь! – закричал прокурор. – Что же мы будем есть? Этот очкарик испортит нам весь завтрак! А нам нужно расти, нам нужен кальций для костей!

– Господин прокурор, Вы слишком увлекаетесь. Здесь не ресторан, а всё-таки суд… (Тише) В прокуроры всяких дураков берут, так хоть бы кормили. Сразу видно, что подсудимые – умственно отсталые особи, у них и мозгов-то, наверное, нет. Очень жаль, я так люблю отварные мозги с луком. А потом давайте будем гуманистами. Каждый человек достоин уважения, даже такие убогие. Приговариваю их к исправительным работам. Иногда наши недостатки становятся нашими достоинствами. Императрица Фораминифера тоже одноклеточная – они должны найти общий язык. Угомонится она когда-нибудь или нет?! Надо попробовать. Господин секретарь, проинструктируйте осуждённых, опишите политическую обстановку, так сказать.

Судья побежал по своим делам, прокурор с недовольным видом принялся жевать календарь за 2009 год и прочие доказательства, а секретарь завёл такой разговор с Комаровым и Шприцем:

– Друзья, сколько можно отдыхать? На вас возлагается важное поручение. Вам нужно будет подружиться с Фораминиферой и добиться от неё важной уступки. Дело вот в чём…

Почему динозавры стали маленькими?

Все проблемы начались у динозавров после того, как власть в племени Фора захватила Фораминифера. Произошло это 70 миллионов лет назад. Тогда на Земле хозяйничали могущественные гиганты динозавры. Теперь 70 миллионов лет спустя динозавры скукожились до таких карликов, как я, а племя Фора стало империей Фора, которая захватила уже весь океан. А победить ей помогло новейшее оружие – белый панцирь. С самого рождения тело форианца защищает прочная белая броня. Форианцы заселили и тёплые экваториальные воды, и холодные полярные моря; они господствуют и в освещённых поверхностных слоях, и на самой глубине океана, куда не доходит солнечный луч. Они проникли и в континентальные водоёмы: реки, озёра, пруды, болота – везде вы их встретите. И в подземных водах, и даже в моём кишечнике. Рождаются они так быстро, что за праздничным столом одновременно поздравляют прапрабабушку и праправнучку с днём рождения. И при этом они не стареют.

Они маленькие, но их много и они везде.

Как же форианцы смогли насолить динозаврам? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно поподробнее рассказать о белом панцире. На первый взгляд, панцирь – идеальная защита. Он прочный, дешёвый, самособирающийся. А собирается из кальция, растворённого в воде, и из углекислого газа, который форианцы, ка и мы с вами, выдыхают… Но на второй взгляд, можно увидеть и важный недостаток форианского бронежилета. Однажды начав расти, он уже не может остановиться, он продолжает расти до тех пор, пока форианец его носит. И если ничего не предпринимать, панцирь вырастет до таких размеров, что форианец в нём в квартиру по лестниц подняться не сможет, даже в подъезд не влезет. Поэтому форианцы вынуждены регулярно сбрасывать тяжёлый старый панцирь, заменяя его лёгким новым. И что же получается от таких переодеваний? Кальциевый панцирь крепкий и тяжёлый, не боится воды, В воде он может пролежать целую вечность и ничего ему не будет: не проржавеет и не рассосётся. Как снег зимой, на океанское дно миллионы лет падали белые панцири. Миллионы лет в океане мела эта вьюга. Мела, мела и намела умело немало мела. Да, обычный мкл, которым пишут в школе на чёрной доске, появился не сам собой, а благодаря Фораминифере и её подданным. Они просто завалили весь океан своим мелом. И что получилось? Сегодня уже почти не осталось кальция в океанской воде. Из чего завтра форианцы будут лепить свои панцири?..

Можно сказать, что это их проблемы, но мы все плывём в одной лодке. Они очистили океан от кальция. И на суше кальция остаётся всё меньше и меньше. С поверхности океана испаряется чистейшая вода, собирается в тучи, в виде дождей проливается над горами и лесами, а ручьи и реки возвращают в океан не чистейшую, а просоленную воду.

Фораминифера трудилась не одна, ей помогали кораллы. Миллионы лет до неё и уже при ней они строили себе особняки посреди океана, а по краям наделали себе коралловых рифов, тоже всё из мела. Трилобиты, ёжики всякие, потом рыбы – все они сначала накопят в себе кальция побольше, а потом давай сразу помирать, скелетики свои разбрасывать. Но в основном всю работу проделала Фораминифера.

Так чем же они все насолили динозаврам? А тем насолили, что не досолили. Не досолили солей кальция. Соли кальция могут быть и жидкими и твёрдыми. В жидком виде они легко проникают внутрь, а в твёрдом виде кальций помогает делать всякие кости, зубы. Много ещё чего. Все знают, какие раньше были динозавры. То рога на голове с перепонками, то забор на спине из колючек, то зубов во рту, в пасти целая тысяча, а некоторые вырастали до клыков и бивней. Или вместо шкуры броня, как у танка, хоть из пушки стреляй. Когти, волосы, перья, везде нужен кальций. А яйца. Эх, если бы вы видели эти яйца! А вылупился динозаврик, знаете сколько ему нужно съесть манной каши, чтобы внутри него выросли тонны костей? Много. А если в каше мало кальция, то ещё больше, а если в каше нет совсем кальция, то сколько ни ешь её, никаких костей не вырастет.

До мела, это так эпоху называют, было много кальция в воде, в земле, в траве, в травоядных, в рыбе, поэтому были большие динозавры. После мела кальций ушёл на дно, откуда его не достать никак, поэтому динозавры стали вырастать маленькими. Если ребёнку не хватает кальция, фосфора, то высоким он не вырастет. С динозаврами то же самое.

Хотя и наша вина тоже есть в этой ситуации. Один большой тираннозавр, например, это тонна костей или три – не знаю, не взвешивал, не важно, – и сколько миллионов таких скелетищ осталось в земле и кальций из них почти не попадает обратно в воду, в землю, в еду.

Представим, что с Земли вдруг исчезнет весь кальций. Всё, никаких костей. Только червяки и медузы.

Мел кроме кальция состоит ещё и из углекислого газа. Наши учёные считают что этот газ парниковый, то есть чем его больше, тем теплее. Значит, чем больше мела создавалось в океане, тем холоднее становилось на Земле. Динозавры мёрзнут и недоедают, что тоже, понятное дело, их росту не помогает никак.

Если в атмосфере много углекислоты, то чаще должны выпадать кислотные дожди, которые хоть как-то помогали растворять скорлупу, кости. А если мало углекислоты, то кальций ещё лучше консервируется и в еду не попадает. Трудно учесть все факторы…

Теперь вы знаете, почему исчезли гигантские динозавры. Не метеорит упал на их пустые головы, а просто бактерии им сменили рацион. Ха-ха, так самые маленькие существа убрали с Земли самых больших! Парадокс!

Но с вашей помощью мы повернём процесс вспять. От вас вот что требуется. Вы встретитесь с Фораминиферой, очаруете её своими улыбками и убедите провести политические реформы. Основная мысль такая: у Империи нет и не может быть врагов, поэтому панцирь надо снять, голым быть хорошо, удобно, голым быть модно. На дне океана государство строит многочисленные заводы по переработке мела, кальций выбрасываем в океан, углекислый газ – в атмосферу. Под лозунгом защиты экологии. Пузырьки газа можно использовать как транспортное средство. Представляться будете как лучшие политконсультанты, политтехнологи из России. Я вам сейчас даже справку напишу… Настоящим подтверждается… лучшие… из России… Готово. Держите, думаю, на одноклеточных эта бумага произведёт впечатление. А теперь пойдёмте к берегу. Идти недалеко, – продолжал болтать юрист: – Конечно, мне можно не верить, но нельзя не верить цифрам. Если в год миллиард тонн кальция в виде мела оседает на дне океана и если он делает это сто миллионов лет, тогда окажется, что масса осаждённого кальция всего лишь в 60000 раз меньше массы Земли. Огромное количество! А если учесть, что в земной коре (не в ядре и не в мантии!) три процента кал…

В этот момент стопроцентный кал шлёпнулся на секретаря-юриста в количестве одного килограмма.

– Вот это правильно, не люблю математику, – сообщил Шприц Комарову.

– Это птеродактиль, подлец, Садитесь на эту согнутую пальму, а я сбегаю к воде, ополоснусь. Жрут что попало…

Комаров сел на пальму. Погладил ствол.

– Крепкая древесина. Знаешь, Гаврилыч, а я всегда мечтал стать политконсультантом. У меня это точно получится. Главным лозунгом любой политической силы должно быть слово свобода. Ведь именно свобода делает нас намного свободнее, чем несвобода. Как я пришёл к такому выводу? Это жизнь. Лучший учитель. Вот послушай мой рассказ и, я уверен, ты со мной полностью согласишься.

Рассказ Комарова о свободе

Как-то моя мама нашла на балконе синичку. Это было зимой. Синичка примёрзла к мокрому выстиранному белью. Мамаша отнесла птицу в дом. Накрыли её дырявой пластмассовой коробкой, чтобы не улетела. Она отогрелась. А когда мама пыталась дать ей воды, птичка вырвалась из коробки, полетела и разбила себе башку об оконное стекло. Сдохла значит… Другой случай был, летом уже. Папа подобрал где-то на улице двух птенцов. Стрижата. Выпали из гнезда, очевидно. Один почти сразу сдох, неудачно упал. А другой был здоров. Уезжая на выходные на дачу, маме вздумалось оставить его одного на балконе. Птенец на балконе сидеть не захотел, свалился, летать не умел, и первая попавшаяся кошка, конечно, его съела… И ещё у меня есть младший брат. Он решил жить отдельно. Дома за ним следили, пить-курить мешали. А один он спокойно курит и бухает каждый день… Не сдох ещё, но лучше бы сдох…

Скоро мокрый юрист вернулся:

– Пока я мылся, мне мысль в голову пришла. Птеродактиль этот… Это же ещё один древний способ доставки кальция из океана на сушу. А какой раньше помёт был, не помёт – цемент!

Вот вам по два камушка, положите по карманам. Взгляните туда, видите коралловый островок? Это дворец Фораминиферы. Вам туда. Вокруг дворца коралловые стены, пойдёте вдоль них и найдёте перламутровые ворота, идите туда, справку покажете.

– А мы поплывём в бизнес-классе?

– Конечно, даже полетите.

Динозавр взял маленькой лапкой топор и стукнул им по натянутому канату. В это же мгновение пальма, на которой сидели милиционеры, резко распрямилась и они полетели в сторону кораллового дворца.

Императрица ест капусту

Они изящно парили над светлой гладью прибрежных вод, от которых отскакивали солнечные зайчики и прыгали по вдохновенным лицам смелых героев. На лице Гаврилы Гаврилыча были глаза. В его глазах светилась таинственная страсть и мелькал огонёк веры в высокий урожай. А в по-детски широко раскрытые глаза его друга, особенно в левый, попала муха. «Мелкие пустяки, это не страшно», – подумал Комаров, «Это тебе не страшно!» – подумала муха.

Лёгкие облака рождали в голове неразрешимые вопросы. Зачем это круглое солнце? Что там, за гранью добра и зла? Куда стремит будущее свои крылья?

Густой воздух подул сильнее снизу и храбрые герои рухнули в прозрачные воды. Вот так: плюх! И камнем пошли на дно. А второй-то куда девался? И двумя камнями пошли на дно.

В океане кипела жизнь, висели медузы, плавали рыбы, валялись ракушки. Ну да, пожалуй, не кипела, – ракушки подвели… Наша милиция шла вперёд. Под их ботинками скрипели кораллы и полипы. Скоро на их пути оказались коралловые стены, а потом и перламутровые ворота, которые оказались вделанной в стену большой винтовой ракушкой. Полезли в ракушку. Она оказалась на удивление просторной. Хотя они влезли в широкий конец ракушки, она почему-то не сужалась, а расширялась.

– У меня, кажется, немного кожу стягивает, – сказал Комаров.

На самом деле им стянуло не только кожу. В конце ракушки их встретил белый стражник, он просмотрел их бумагу с печатью, после чего вызвал по рации циклобус, куда посадил гостей и пожелал успехов в личной жизни. Через окно плывущего циклобуса послы увидели огромную бесконечную скалу, лес из кораллов и водорослей, в котором плавали подводные лодки, похожие на рыб. Циклобус вплыл прямо во дворец, в одном из коридоров он остановился перед дверью с надписью:

ИМПЕРАТРИЦА

Часы приёма:

С 10:00 до 16:00.

Выходные: суббота, воскресенье и восьмерг.

В кабинете главы государства преобладал белый цвет. Шарообразная фигура императрицы была покрыта белой мантией, а сверху белой короной.

– Как доехали? – начала Фораминифера без церемоний. – Хорошо. Как хорошо, что вы приехали! В последнее время я так завалена делами, что без опытных политконсультантов я просто погибну. Министры сами ничего решить не в состоянии. Извержение вулкана – ко мне, расплодились бандиты у Утонувших Островов – ко мне, устрицы хулиганят – опять я! А вот взятки брать – со мной не советуются. Скажите, что мне делать с такими министрами?

– С устрицами я бы легко справился, хоть двести штук мне дай. А министров утопить надо, – посоветовал Комаров.

– Не получается, не тонут они. Из чего их только делают таких?!

– Это-то понятно, из чего…

– На то вы и консультанты, что вам всё понятно. А я, знаете, порой вообще ничего не понимаю. По правде сказать, у меня – только никому не говорите – и мозгов-то нет, вместо них лишь пищеварительная вакуоль, но это конечно слабая замена… Не хотите ли чего-нибудь перекусить. Давайте-ка пообедаем, сегодня на обед капуста, морская; белокочанную не просите, не растёт она в нашем климате. Повар может и мясо устрицы приготовить…

– Я согласен, – присоединился к разговору Шприц, – подкрепиться бы не помешало… Знаете, я с императрицами редко общаюсь, можно сказать, первый раз. Я думал, императрицы, они такие важные, высокомерные, а вы, оказывается, простая такая женщина, на маму мою похожи.

– Да, я простая. Даже больше скажу, не просто простая, я простейшая, вот я какая. Понимаете, как трудно мне с моими министрами? У меня такое ощущение, что они-то точно где-то мозгами обзавелись, но жаль только, что все их мысли направлены на то, чтобы меня обмануть, стащить чего-нибудь.

– Так это легко исправить. У нас в области коррупции вообще нет и не было никогда! И слова такого не знают! – брякнул вдруг Шприц.

– А-а-а!!! Не может быть!!! – вдруг закричала Фораминифера. – Какая глупость! А-а-а! О-ё-ё-й!

– Почему не может? Очень может быть, – обиделся Шприц. – Вы просто не знаете наших генералов. Я вас познакомлю, чудесные люди…

– А-а-а! Началось, – императрица нажала кнопку на столе, схватилась руками за живот и легла на пол. – Как неудобно, простите. Как я могла забыть! О-о-х…

– Шприц! Дурак! – заорал Комаров. – Ты убил её этим фактом!!!

Императрица стала вытягиваться в длину, её толстый живот исчез, появилась талия. Она стала похожа на две сардельки, которые тут же разделились. В этот момент прибежали слуги с полотенцами, водой, с зелёнкой и занялись монархиней. К каждому слуге подходил Шприц, показывал пальцем на Комарова и объяснял ситуацию:

– Это не я, это он. Арестуйте его. Это он императрицу распилил. Я сам видел… Чем? Глазами, чем же ещё?.. А! Пилил бензопилой. Спрятал куда-нибудь. Может быть, съел. Разрежьте живот ему да посмотрите, что, вам трудно, что ли?..

Наверное, это оказалось трудно и служители скоро ушли, забрав с собой половину правительницы. Оставшаяся часть вслед им потребовала салат с капустой, что и было незамедлительно исполнено.

Тут же начался обед. Читатель непременно узнает все мельчайшие, но важнейшие подробности.

– А вы что подумали? Что я помирать собралась? – спросила Фораминифера, пережёвывая салат и слова. – Ну что вы! Я вообще такими делами не занимаюсь. Испугались наверное? Просто с вами заболталась и забыла, что пришло время уполовиниться.

– Да нет, чего бояться-то, – Шприц дрожащей рукой непроизвольно колотил вилкой о тарелку. – Мы, русские люди, смело смотрим смерти в глаза!

– А скажите пожалуйста, товарищ императрица, – любопытствовал Комаров, – а правда ли врут, что вы не знаете старости, то есть совсем не стареете?

– Лёва, не задавай дурацких вопросов, ты же серьёзный политаналитик!

– Почему же дурацких? – защитила Лёву монархиня. – Это чистая правда. Сколько себя помню, за последние 70 миллионов лет я ни капельки не постарела; ни морщин, ни облысения…

Из раскрытых ртов политаналитиков медленно вылезла морская капуста и мокро шлёпнулась обратно в тарелки…

– При всём желании, – государыня задумчиво посмотрела в потолок, – сами посудите. От чего стареть-то? Инфаркт миокарда? Нет сердца – нет и миокарда, а раз нет, значит и инфаркта не жди… Что ещё? Атеросклероз сосудов? Ни сердца ни сосудов нет. А без сосудов какой атеросклероз?.. Камни в почках? Цирроз печени? Ну нет у меня ни почек, ни печени, ни их содержимого… Много старческих болезней есть. Остеопороз, болезнь хрупких костей. Мне это не грозит. Во мне ни одной косточки нет и язык тоже без костей… Болезни нервов, мозга, паралич? Но я же не нервная клетка, я спокойная, рассудительная личность. А про мой мозг вы уже знаете и это просто смешно; не будет у меня ни инсультов, ни провалов памяти… Рак. Например, рак лёгкого, мечта всех курильщиков. Группа клеток начинает бешено делиться, уполовиниваться, отчего разрастается, забывает свою профессию, и сама не работает, и другим не даёт. В итоге курильщик окончательно задыхается и бросает наконец курить, а его самого бросают в могилку. Так вот, если я забуду свою профессию, то в государстве начнётся гражданская война, голод, наводнение, что угодно, но мне-то от этого ни тепло, ни холодно, ни старо, ни молодо. Так что старческие болезни – болезни многоклеточных организмов – мне не страшны.

Другое дело – инфекционные болезни, но это совсем другое дело. К старости это не имеет никакого отношения, заразиться может любой: и старый, и молодой. Банда вирусов, такое случается, проникает в клетку, размножается там до неприличия, устраивает полный погром, клетка лопается и гибнет. Но это же никакое не старение, это же убийство и разбой, просто живодёрство! Поэтому я соблюдаю правила гигиены, избегаю случайных и специальных половых связей и вообще делаю зарядку.

Как видите, я не бессмертная, меня можно заморозить, распилить, как вы верно заметили, можно скушать наконец. Я могу сгореть, боюсь, знаете ли, пожаров в последнее время… Меня может взорвать или облить серной кислотой какой-нибудь психически-больной или психически-жадный террорист. Если меня в космос запустить, то я конечно лопну. Да и без еды никак нельзя живому организму, в таком случае приходится впадать в спячку, окукливаться и ждать попутного ветра… Но все эти беды никак не связаны со старением. Так что, господин Комаров, старения я действительно не боюсь и это чистая правда… Я всё говорю и говорю и из-за этого не могу как следует пообедать. Да и вы салат не доели…

Засиделись мы тут с вами, а мне хочется успеть на съёмки моей любимой передачи. Пойдёмте, я познакомлю вас со своим личным стилистом. Оставьте же капусту наконец, я за вами потом доем.

Императрица кнопку на стене, тут же раскрылись двери широкого лифта, куда все трое и зашли. Лифт закрылся и толкнул в ноги. Монархиня не умолкала:

– А вам сколько лет?.. Сколько?.. Так мало? И за такой короткий срок вы успели стать лучшими в мире политконсультантами? Удивительно! Я думала, и за миллион лет никакого опыта не накопишь.

– А мы обучались в лучших вузах страны.

– Вы таланты. А я как была в миллионлетнем возрасте глупой, так и сейчас не сильно поумнела. Зато меньше страхов, пустячных конфликтов. Я никого не обижаю и меня никто не обижает. Правда есть такие животные, динозавры, не слышали? Знаете, да? Жалуются на меня. Кальция им видите ли не хватает! Огромные топтуны, земля под ногами трещит, об луну головой стукаются, а им всё мало! Распускают про меня слухи, будто я у них кальций отбираю! Да на фиг он мне нужен?! Он вообще сам липнет, сам пристает и не спрашивает. Некоторые вещи в мире и в море происходят без моего желания, автоматически. Если вдруг захотелось чихнуть, то обязательно чихнёшь, криво, косо, через уши, но обязательно чихнёшь. Законы природы можно понять, но их невозможно отменить. А я их даже не понимаю. Никакого юридического закона, требующего накапливать кальций я не принимала. И если подпишу закон, запрещающий это, то всё равно ничего не изменится, только панцири у крабов от смеха полопаются. Поверьте мне, опытней законодательнице: чем меньше мы насилуем природу, тем лучше. Природа, это такая штука, только задумаешь её насиловать, как она сама тебя десять раз изнасилует и чучело сделает, ворон пугать…