Текст книги "Торпеда-оборотень"

42

Нажав кнопку электрозамка Арчи Спенсер неслышно выскользнул из рабочей комнаты служанки и нырнул в комнату с мерцающими звездами. Автоматическая пружина неслышно прикрыла дверь рабочей комнаты еще до того, как посетитель свернул за угол.

Арчи Спенсер на всякий случай выхватил «Спайдерко». Если посетитель действительно был копом или сотрудником греческих спецслужб, он мог быть вооружен. Обычный вор на месте Арчи притаился бы сразу за аркой. Но Арчи был «морским котиком». И понимал, что это сработало бы только в том случае, если бы этот тип бывал в комнате с мерцающими звездами раньше. Тогда бы он вошел сразу. При входе же в незнакомые помещения, даже вполне обычные, люди имеют обыкновение сразу оглядываться по сторонам.

Поэтому Арчи повернул вправо и притаился метрах в четырех от входа. Заметить его было невозможно, а покрыть это расстояние он мог одним прыжком. На всякий случай он сжимал обратным хватом «Спайдерко». В таком положении можно было работать и просто кулаком, и рукой с ножом и метнуть его, если возникнет необходимость.

Чутье Арчи не обмануло. Тип оказался тертым калачом. Он очень быстро почувствовал опасность. И подался в сторону с разворотом. Если бы он повернулся спиной к Арчи, тот бы управился в секунду. Но тип, как назло, подался влево.

Арчи чуть присел и замер. Главное было, что пистолет тип не выхватил. А раз так, то шансов уйти у него не было. Когда посетитель двинулся в сторону мертвой Дельфы, Арчи начал беззвучно смещаться следом за ним. Он готов был броситься на типа, когда тот склонился над Дельфой, однако тот разогнулся слишком быстро. Но сразу после этого посетитель отступил и развернулся к Арчи спиной.

Спенсер тут же бросился на него. Посетитель в последний момент попытался отпрыгнуть, но Арчи ударил его в голову рукояткой «Спайдерко». И обмякшее тело плюхнулось на пол рядом с Дельфой.

– Я оглушил его! – проговорил Арчи. – Он оказался крепким орешком! Сейчас займусь Дельфой!

– Не надо! Уходи! И оставишь дверь открытой!

43

Подполковник Долгих быстро прошел мимо торца дома и свернул. Крыльцо приемной Дельфы находилось в нескольких метрах. Еще недавно включенный над ним фонарь не горел. Подполковник Долгих мысленно поблагодарил убийцу и быстро направился к входу. По дороге он оглянулся, но ничего подозрительного не заметил.

Двумя прыжками взбежав по ступенькам, Долгих заранее вытащенным носовым платком обхватил дверную ручку. И тут же почувствовал огромное, ни с чем не сравнимое облегчение. Дверь оказалась открыта. Во-первых, это означало, что убийца точно ушел, а во-вторых, что у Долгих появился шанс избежать катастрофы.

Быстро потянув дверь на себя, Долгих нырнул в приемную Дельфы. Свет здесь был включен. Точнее, это был даже не свет, а что-то вроде факельного освещения. Впрочем, Долгих на такие мелочи сейчас просто не обращал внимания. Он бросился вперед по коридору. Но не сломя голову, а нажав кнопку отбоя и тут же снова перезвонив на телефон Хапсалиса. Подполковник был возле угла, когда откуда-то из темной арки донесся звук звонка.

Долгих устремился на него и вскоре отыскал Александра, лежащего на полу в клубах белесого дыма. Отключив телефон, Долгих первым делом приложил палец к шее подчиненного. И из его груди вырвался вздох облегчения. Ухватив Хапсалиса под руки, Долгих быстро выволок его в коридор и уже здесь окинул взглядом на предмет ранений. Справа-сбоку на голове Александра под волосами выступила кровь, но ее было совсем немного.

Подполковник быстро опустил Хапсалиса на пол, после чего присел на колени и, приподняв одной рукой за грудки, второй нанес несколько звонких оплеух. И Хапсалис пришел в себя. Долгих тут же начал поднимать его:

– Саша! Саша, это я! Быстрее!

– Степаныч?.. Где мы? – проговорил открывший глаза Хапсалис.

– Мы в заднице! Так что давай выбираться! – быстро сказал Долгих, поднял Хапсалиса и увлек по коридору к выходу.

Ноги у Александра заметно заплетались, но память вернулась сразу.

– Как… ты здесь оказался, Степаныч? – слегка запнувшись, спросил он.

– Приехал! Машина во дворе! – на ходу сообщил Долгих. Перед самой дверью он слегка притормозил и пристально посмотрел на Хапсалиса: – Ты сам идти сможешь?

– Уже да! – кивнул Хапсалис.

– Тогда сразу направо и за угол! И смотри, тут ступеньки! – предупредил многоопытный Долгих. При этом он носовым платком чуть приоткрыл дверь и быстро отщелкнул фиксатор замка, чтобы тот закрылся. – Давай!

Придерживая дверь одной рукой, второй Долгих вытолкнул Хапсалиса на крыльцо. Выйдя следом, подполковник, оглядываясь по сторонам и придерживая Хапсалиса под руку, спустился с крыльца. Ходить Хапсалис ходил, но пока не очень.

Долгих, сжимая его локоть, направил сотрудника к торцу дома. В это время со стороны Западного проспекта донесся вой полицейской машины. Долгих потащил Хапсалиса к углу и быстро проговорил:

– Нам по любому нужно добраться до машины, Саш! Понял?

– Да, Степаныч!

Они все-таки успели свернуть за угол. Полицейская машина подъехала с другой стороны. В тот момент, когда она затормозила перед крыльцом приемной Дельфы, Долгих с Хапсалисом уже миновали торец дома и нырнули за кусты.

– Еще чуть-чуть, Саш! – проговорил Долгих, оглядываясь.

За домом лениво помигивал полицейский маяк, сирена уже не выла, зато слышался чей-то громкий голос. Полицейские связывались с диспетчером.

– Фух! – вздохнул Долгих.

Чуть притормозив и перехватив Хапсалиса под другой локоть, подполковник сунул руку в карман за ключами. Рука была ледяная, и по мокрой спине Долгих тоже вдруг забегали мурашки. От нервного перенапряжения его бросило в холод.

Миновав подстанцию, они благополучно добрались до машины. Хапсалис буквально повалился на заднее сиденье. Долгих закрыл за ним дверцу и быстро сел за руль. Он тронул машину сразу же, свернул не к проспекту, а во дворы и через них выбрался на спокойную улочку.

Здесь подполковник Долгих остановился и потянулся к брошенному на переднее сиденье пакету с метаксой. Вытащив бутылку, он мигом свинтил пробку и посмотрел в зеркало:

– Мы с тобой, Саш, из такой задницы выскочили, что… – Так и не договорив, Долгих запрокинул голову и сделал пару глотков. Потом выдохнул и добавил: – В рубашке ты родился, Саш!

– Знаю, Степаныч!.. – сказал приподнявшийся на заднем сиденье Хапсалис. – Дайте и мне…

– Держи! – протянул бутылку с пробкой Долгих. – Только не увлекайся, еще неизвестно, что у тебя с головой…

– Да нормально, Степаныч!.. – сказал Хапсалис и тоже приложился к бутылке.

Долгих тем временем тронул «Ауди» с места и направил к Западному проспекту. Свернув на него, подполковник перезвонил посольскому доктору и сказал, что через двадцать минут у него будет пациент…

44

Находящемуся в подполье Фанису с женщинами не везло. Он успел познакомиться и затащить в постель троих, но желания продолжить отношения не появилось. Фанис относился к своим неудачам философски. Когда ему позвонил главный редактор «Афинс ревю» и спросил, какие у него планы, Фанис сказал:

– Собираюсь прошвырнуться на дискотеку, может, подвернется какая-нибудь красотка!

– Подожди, а вчерашняя? Ты же был с какой-то Сотирией!

– Если бы ты видел ее, ты бы не спрашивал…

– Ясно. Слушай, может, хватит тебе прятаться? Похоже, Манолас по отношению к нам выбрал тактику полного игнорирования, с его стороны нет никаких движений…

– Это-то меня и настораживает! – хмыкнул Фанис. – Если бы тебе, Анастасиос, случайно какие-нибудь ребята переломали ребра, я бы без опаски проведывал тебя в больнице, поскольку знал бы, что Манолас пар уже выпустил! А так… Лучше я поостерегусь.

– Ну как знаешь. Если у твоей новой красотки случайно окажется сногсшибательная подружка, возьми для меня телефончик.

– Обязательно! Пока, Анастасиос!

– Пока!

Сунув телефон в карман, Фанис перекурил, после чего направился к входу дискотеки «Велодром». Это была одна из самых крупных афинских дискотек. Она имела три зала и ВИП-зону. Однако туда находящемуся в подполье Фанису вход пока был заказан. Пройдя фейс-контроль и прозвонку металлодетектором, Фанис взял в баре выпивку и отправился на ознакомительную экскурсию.

В самом большом зале под арэнби колбасились обкуренные подростки. В зале поменьше играли хаус, аудитория здесь была постарше, но тоже сугубо молодежная. Фанис спустился в подвал. Здесь под хиты диско развлекались люди посолиднее. И он, присев за свободный столик, заказал официантке большую порцию метаксы.

Вскоре к нему подсели двое банковских клерков. Один, в очках, был уже здорово пьян, второй пока держался молодцом и даже, приличия ради, перекинулся парой пустых фраз с Фанисом. Тот окинул взглядом танцпол и, сделав приличный глоток метаксы, поднялся.

– В бой? – спросил относительно трезвый клерк.

– Вроде того! – с улыбкой кивнул ему Фанис.

– Удачи! Мы сейчас подтянемся!

– Спасибо! Жду! – кивнул Фанис.

Народа на танцполе было пока еще маловато, и он, подергиваясь в такт музыке, начал медленно двигаться к зеркалам, рассматривая девушек. Примерно в середине этого маневра композиция закончилась, и Демис Руссос запел свой «Сувенир». Несколько парочек осталось танцевать друг с дружкой, остальная публика быстро рассосалась, кто к бару, кто к столикам. Фанис, так никого и не приметивший, уже двинулся к своим клеркам, как вдруг кто-то сзади тронул его за руку.

– Ты, надеюсь, танцуешь? – услышал Фанис чуть хрипловатый голос.

– Конечно! – улыбнулся он, повернувшись.

Стоявшая перед ним девушка была черноволосой, среднего роста, худощавой и заметно выпившей. Положив руки на плечи Фаниса, она отвела глаза в сторону и спросила:

– Ничего, что я тебя пригласила?

– Не ничего, а здорово! – сказал Фанис.

Он ничуть не соврал. Ему казалось, что никого, красивей этой девушки, он не видел в жизни. Вернее не красивей, а привлекательней.

– Ты любишь Руссоса? – посмотрела на него девушка.

– Да! – кивнул Фанис. – Как-то я даже был у него на дне рождения…

– Правда?!

– Правда, – улыбнулся Фанис.

– И что он пел для гостей?

– Ничего. Руссос никогда не поет на свой день рождения. Ты что, не знала?

– Нет. А почему?

– Лет двадцать назад, когда Руссос летел на самолете, его захватили террористы. Их нигде не принимали, только дозаправляли. И две недели они летали над Средиземным морем между Европой и Африкой. И как раз на один из этих дней выпал день рождения Руссоса. Террористы позвали его к себе, угостили какими-то конфетами с печеньем и дали гитару, чтобы он что-нибудь спел… После этого случая в свои дни рождения он не поет вообще. Меня зовут Фанис. А тебя?

– Сибилла!

– Очень приятно! – посмотрел в глаза девушки Фанис.

– Мне тоже, – сказала та и отвернулась. – Ой! Эльпида уходит! Извини!

Сибилла бросилась к одному из столиков. Поднявшаяся из-за него высокая девица в короткой кожаной юбке с крашеными белыми волосами пыталась попасть левой рукой в кожаную же курточку. Одновременно зажатой в правой руке сумочкой девица роняла стоящие на столе бокалы.

Сибилла быстро подскочила к ней и попыталась усадить. Однако подруга тут же поднялась снова. Она была пьяна по-настоящему. Фанис подошел к столику. Оглянувшись, Сибилла сказала:

– Мы уже уезжаем…

– Можно я тебя провожу? – тронул за локоть девушку Фанис.

– Конечно! Я сама с ней не справлюсь!

– Не надо меня провожать! – резко выпрямилась Эльпида. – Я и сама прекрасно доберусь!

– Да-да, дорогая! – ухватила ее под руку Сибилла. – Фанис, возьми, пожалуйста, мою сумочку…

Эвакуация Эльпиды из «Велодрома» сопровождался всеми прелестями, которыми только способна украсить выход в люди перепившаяся женщина. Сибилла, улучив момент, шепнула Фанису:

– Не обижайся на нее, ладно, ее очередной парень бросил!

В конце концов Эльпиду кое-как удалось втиснуть на заднее сиденье такси, где она разрыдалась, уткнувшись в плечо подруги. Аттракцион продолжился у дома безутешной Эльпиды, но все обошлось малой кровью, так что спустя каких-то пять минут Сибилла вынырнула на тротуар. Фанис вылез из такси и сочувственно спросил:

– Ну как?

– Уложила спать. В одежде… – с улыбкой пожала плечами Сибилла.

Фанис помог ей усесться на заднее сиденье и опустился рядом.

– Куда теперь? – спросил таксист.

Сибилла назвала адрес. Жила она неподалеку от Королевского дворца, и Фанис удивленно на нее посмотрел:

– Ты что, внучка Онассиса?

– Нет, Фанис. Я доктор…

– Доктор? Ну тогда я буду твоим постоянным пациентом!

– Боюсь, нет, – засмеялась Сибилла. – Я гинеколог.

– Ну тогда мне придется на тебе жениться… – сказал Фанис, наклонившись.

Их губы сомкнулись, и понятливый таксист, покосившись в зеркало, включил радио.

– Ты не хочешь пригласить меня в гости? – спросил Фанис, чуть отклонившись.

– Хочу… Но не приглашу, – махнула головой Сибилла.

– Почему? У тебя есть муж?

– Нет. У меня… соседи!

– Тогда поехали в гостиницу!

– С ума сошел? Я еще не таскалась по гостиницам!

– Мы поедем в хорошую гостиницу! «Акрополь»! И я расскажу тебе…

– Нет, Фанис! В гостиницу я не поеду!

– Я бы тебя пригласил к себе, но… у меня ремонт!

– Значит, придется дождаться, когда ты его окончишь! – сказала Сибилла и притянула Фаниса к себе.

Они целовались так до самого ее дома и даже не заметили, что такси остановилось. Привел их в себя только голос таксиста:

– Прошу прощения! Мы едем еще куда-то?

Фанис с Сибиллой быстро повернулись и засмеялись.

– Едем! – сказал Фанис. – Только я сперва провожу девушку до квартиры…

Он быстро открыл дверцу и вынырнул на тротуар, протянув руку. Не расцепляя пальцев, они дошли до металлической калитки, нырнули в нее и снова начали целоваться. Потом Фанис вдруг спохватился:

– А телефон? Давай я запишу его и прямо сейчас перезвоню! Потому что если ты перепутаешь номер, я умру от тоски! Диктуй!

Сибилла вздохнула и тронула его пальцем за нос:

– Иди лучше расплатись…

– Что?!

– Черт с ними, с соседями… – оглянулась на дверь Сибилла. – Может, я провожу прием на дому!

– Только не исчезай, ладно? – сжал руку девушки Фанис.

Метнувшись на улицу, он сунул таксисту сотню и тут же вернулся.

– Захлопни калитку, – проговорила с крыльца Сибилла. – Только осторожно!

Фанис аккуратно защелкнул замок и, заскочив на крыльцо, прижался сзади к девушке. Полминуты спустя они уже вошли в ее квартиру на втором этаже. Дом был старый, с высоченными потолками, но квартира оказалась вполне современной.

– Разувайся! – сказала Сибилла. – Выпить чего-нибудь хочешь?

– Разве тебя!

– Да? – отступая назад, спросила Сибилла.

В ее глазах плясали чертики.

– Да! – двинулся за ней Фанис.

– А ты не боишься?

– Нет!

– Почему?

– Потому… потому что работа у меня такая!

– Черт, я же совсем забыла спросить, чем ты занимаешься!

– Хочешь знать?

– Да!

– Я журналист. И сейчас покажу тебе фокус. Только не пугайся, ладно?

– Фанис, ты не маньяк?

– Нет. Но вообще-то спрашивать об этом уже поздно. Алле-ап! – сказал Фанис и отодрал бороду.

Сибилла приглушенно вскрикнула, прижав к груди кулачки. Фанис засмеялся:

– Чего ты?

– Ты меня напугал!

– Тогда парик я снимать не буду…

– Черт! Так ты еще и в парике?

– Ну да…

– Ты что, от кого-то скрываешься?

– Вроде того, – кивнул Фанис и сдернул с головы парик.

На этот раз Сибилла не вскрикнула, а приложила от удивления ко рту ладошку.

– Черт бы тебя побрал, Фанис… Ты этот, как его… Апостолакис?

– Да, – с виноватой улыбкой кивнул Фанис.

Сибилла закрыла лицо руками:

– Господи, с кем я связалась…

Фанис, переступив с ноги на ногу, вздохнул:

– Так мне уйти?

– Да ладно, оставайся! Куда ты пойдешь без своей бороды? Только…

– Только что?

– Только теперь мне надо выпить! – развернулась Сибилла. Подойдя к бару, она спросила: – Ты будешь?

– С тобой да!

– Что?

– То же, что и ты!

Сибилла оглянулась.

– По сравнению с тем, что о тебе пишут и говорят, ты просто ангел!

– Я не ангел, Сибилла, – махнул головой Фанис. – Но тебе ничего плохого не сделаю. И готов даже подать завтра утром кофе в постель…

– Разогнался! До утра я тебя выгоню!

– Как скажешь…

– И ты что, не обидишься?

– На тебя я не обижусь, даже если ты меня выгонишь прямо сейчас.

– И ты мне не позвонишь?.. Хотя у тебя же нет моего телефона!

– Телефон узнать не проблема. Но я тебе не позвоню, Сибилла. Я запишусь к тебе на прием. Под женским именем. И приду загримированным…

– С ума сошел! – повернулась Сибилла, наполнившая бокалы.

– Кажется, да, – сказал подошедший к ней Фанис и обнял девушку.

Они снова начали целоваться, в результате чего некоторое время спустя одежды на них осталось совсем немного. Наконец задыхающаяся от желания Сибилла сдавленно спросила:

– Фанис Апостолакис!.. У тебя есть презервативы?

– Есть! – с готовностью кивнул он.

– Ну тогда быстро доставай! Сейчас их у тебя не будет!

Фанис оглянулся в поисках сброшенной куртки, и тут в его спущенных брюках запиликал мобильный. Фанис потянулся к карману:

– Это мой главный редактор! Сейчас! Да! – проговорил он, приложив телефон к уху.

– Фанис, Дельфу убили!

– Что?!

– Дельфу убили! На место вызвали Карандониса!

– Я понял! – сказал Фанис и отключил телефон. – Сибилла, мне нужно ехать…

– Ты издеваешься?

– Нет. Просто… кто-то убил Дельфу!

– Ту самую?

– Да!

– Вали, Фанис Апостолакис… – опустила глаза Сибилла. – И больше никогда не приезжай.

– Сибилла! – протянул руку к лицу девушки Фанис.

– Да ладно… – шмыгнула она носом. – Я все понимаю. Позвонишь мне потом, ладно?

– Обязательно! – прикоснулся губами к щеке девушки Фанис. – Только дай мне, пожалуйста, номер телефона. И проводи в ванную. Мне нужно приклеить эту чертову бороду.

– Господи, с кем я связалась! – покачала головой Сибилла.

– Да, угораздило тебя! – кивнул Фанис, поспешно натягивая штаны.

45

– Сэм, он плачет… – негромко сказал Вилли, войдя в комнату Мэтью.

На военно-морской базе «котики» поселились в отдельном коттедже, предназначенном для проживания экипажей самолетов АВАКС. Это было очень удобно, поскольку исключало контакты с посторонними.

– Кто плачет? – спросил Сэм, только переговоривший с заместителем начальника оперативного управления ЦРУ Чарльзом Купером.

– Арчи, – пожал плечами Вилли. – Я же тебе еще в аэропорту сказал, что он совсем зеленый.

Сэм Мэтью пристально посмотрел на Вилли, пытаясь понять, не шутит ли он. Плачуший «морской котик» – это был нонсенс. Парни, которых на первом году обучения приучали разрывать живого тушкана и вгрызаться зубами в его еще шевеляющуюся плоть, плакать не могли. Во всяком случае, такого Сэму Мэтью за годы службы видеть не приходилось.

И он быстро поднялся:

– Пошли!

Выйдя из комнаты Мэтью, Сэм и Вилли прошли по коридору к двери комнаты Арчибальда Спенсера. Здесь они синхронно наклонились. Из комнаты доносились явственные всхлипы. Не знай Сэм Мэтью, что в их коттедж не просочится и мышь, он бы решил, что за дверью находится маленький ребенок.

– Так… – одними губами проговорил Сэм Мэтью, подавшись от двери.

Он был здорово растерян. Сэм Мэтью был здесь царь и бог. Он имел право отдать любому «морскому котику» любой приказ – даже убить товарища. Но он же за них и отвечал – головой. Если бы дело происходило на базе «морских котиков» во Флориде, Сэм немедленно отправил бы Арчи к штатному психологу – под конвоем Вилли и Сида. Но здесь, в Греции, это было исключено.

– Стой здесь! – одними губами приказал Сэм Вилли. – Я сейчас!

Вернувшись к себе в комнату, Сэм Мэтью быстро взял бутылку «Джонни Уокера». После чего вернулся и прошептал Вилли:

– Спрячься! Но потом вернешься! Если что, он не должен выйти из коттеджа! В любом случае! Понял?

Вилли молча кивнул и несколькими неслышными шагами отошел за угол. Сэм Мэтью постучался в дверь и тут же ее открыл. На военно-морском флоте запирать двери своих кают не принято. Просто потому, что без твоего разрешения в каюту никто не войдет.

– Можно, Арчи? – спросил Сэм с порога.

Лежавший на кровати лицом к стенке Арчибальд Спенсер приподнялся:

– Да, Сэм, конечно!

Он провел рукой по лицу, чтобы смахнуть слезы, однако красные заплаканные глаза говорили сами за себя. Сэм Мэтью отвернулся, чтобы прикрыть дверь. В роли психолога ему выступать приходилось впервые. Вернее он проходил специальный курс психологии допроса, но там речь шла немного о других материях. Поэтому Сэм старался не спешить.

– У тебя стаканы есть? – спросил он.

– Да, Сэм! Сейчас! – метнулся к шкафу Арчи.

Он принес два стакана и поставил их. После этого они молча присели, не глядя друг на друга. Сэм отвинтил пробку и набулькал виски в стаканы. Потом взял свой и посмотрел на Арчи:

– С боевым крещением, парень!

Арчи торопливо схватил стакан, так же поспешно чокнулся и слегка пригубил виски. Сэм покачал головой:

– Так не пойдет, парень! За это надо выпить до дна!

Арчи быстро посмотрел на него и, собравшись с духом, натужно выцедил виски по глотку. Сэм Мэтью, глядя на его двигающийся кадык, резко выдохнул и, запрокинув голову, влил виски в горло одним махом. Ему говорили, что так пьют русские. Но Сэма этому научил старший брат, стопроцентный американец, который не только отродясь не бывал в России, но и не смог бы показать ее на карте…