Книга: Мечтатели Бродвея. Том 1. Ужин с Кэри Грантом - Малика Ферджух

Четыре девушки, каждая со своей историей и надеждой на будущее в огромном городе свободы.

Множество дополнений автора по ходу чтения делает повествование более понятным для неискушенного читателя.

А приложение-просто мечта меломана, подобранные композиции просто сказка, и история каждой композиции весьма кстати. Среди 28 композиций появились любимчики, которые после прочтения книги внесены в мой плей-лист и стали частыми треками для поднятия настроения.

Единственное сожаление-книга не закончилась и нужно ждать продолжения.

«The rumble of a subway train, the rattle of the taxis», – поёт своим незабываемым меццо-сопрано Элла Фицджеральд, и вот мы уже на Бродвее сороковых, где, несмотря на тяжёлые времена, в мире кино и театра происходило самое настоящее волшебство. Вместе с героями сей истории и под умело подобранный писательницей саундтрек, читателю выпадает возможность прогуляться по этой легендарной улочке в эпоху заката золотого века, посетить кинотеатры и театры, студии и магазины, бары и рестораны, и, конечно же, встретиться с голливудскими знаменитостями, от упоминания имён которых нет-нет да сердечко зайдётся, ведь это не просто звёзды, это они – актёры, игра которых оставила неизгладимое впечатление и принесла столько эмоций! И во всём этом определённо есть что-то от магии...

Такого мнения придерживается и Джослин, очаровательный француз, который оставил свою родину и отправился учиться в Америку, и благодаря воле случая и капельке волшебства – ох уж этот чудесный мамин суп! – заполучил гнёздышко в дамском пансионе. Наблюдать за его проживанием в этом шумном доме, населённом стайкой болтливых и смешливых девиц, было чрезвычайно забавно, и при этом атмосфера была очень тёплой и дружелюбной, я бы даже сказала, домашней (кошечки и собачки всё делают лучше, а здесь их хватает). Обустроившись, юноша отправляется исследовать этот шумный город: будут тут и восхищения (великолепие театров, волшебство кинематографа, величие небоскрёбов), и открытия (первая пицца, нравы, праздники), и разочарования (политические гонки, дискриминация, шпионские игры). Джо в этой истории не сказать что много, но одни его воспоминания о военных временах, которые он провёл в бабушкином доме, чего только стоят: история о том, как его семья приютила у себя мужчину и троих его детей и на протяжении долгого времени укрывала их, способна растрогать любого. Впрочем, он, этот юный monsieur, трогателен сам по себе, до того он милый, учтивый и смешной, и его отношение к Дидо служит тому доказательством: читать о его зарождающихся чувствах – одно удовольствие (а уж про ту поездку в грузовике с мясом я и вовсе молчу).

Пока парнишка приживался и влюблялся, пред нашим взором раскрывались не менее интересные истории его милейших соседок. Это остроумная Шик, которая беспрестанно ходила на кастинги ненавистных ей рекламных проектов, лишь бы не повторить тяжёлую судьбу своих родителей и не потерять вкус к жизни (съёмку рекламы томатного супа я прям-таки прочувствовала). Это загадочная Манхэттен, которая скрывалась за большими очками и искала того, кто много лет назад ушёл из дома и так и не вернулся (тот момент, когда она узнала о том, что она такая не одна...). Это вечно спешащая по делам Хэдли, которая в отчаянии вглядывалась в лица прохожих, пытаясь отыскать в толпе того, кто несколько лет назад вверил ей своё сердце и драгоценную тетрадь с рассказами (такая романтичная история любви в поезде в буран и такая жестокая сцена в книжном). Это легковерная Пейдж, мечтающая о славе и блеске и делающая всё для того, чтобы этого достичь (критик её возможно и отверг, зато у неё есть Грейс Келли). В этом романе много самых разных персонажей, у каждого своя история и свои переживания, и абсолютно к каждому испытываешь симпатию, за каждого переживаешь и хочешь, чтобы всё у него было хорошо. Так оно и будет. Пусть не сразу, пусть не так как хотелось бы, но в конце концов – я уверена – они все найдут то, что ищут.

Под яркое великолепие осеннего листопада и сверкающий танец зимнего снегопада мы мчимся по оживлённым улицам в компании героев, узнаём их чуть ближе и начинаем их понимать, и, конечно же, не забываем пристально всматриваться в то, что их окружает. Я являюсь заядлой поклонницей той эпохи, потому подмечать все эти многочисленные упоминания актёров и фильмов, писателей и книг, постановщиков и спектаклей, исполнителей и музыки было очень приятно, пусть даже то были едва заметные поклоны или намёки. На протяжении всего путешествия по этому роману было очевидно, что Малика Ферджух определённо знала о чём писала, и делала она это с самой настоящей трепетной любовью, что не могло не радовать, ибо упоминать картины и выдумывать встречи с актёрами – это одно, а делать это с особым придыханием и уважением – совсем другое. Она вообще подошла к своей книге с душой, чего только стоят музыкальные вставки и сноски о каждой упоминаемой песне (многие я знала, но парочку новых утащила себе в плейлист), и вот из подобных мелочей и создалась эта потрясающая атмосфера музыкального лёгкого произведения, которое подарило мне чувство, что и я там была и всё это видела. Настоящий дар для тех, кто знает и любит всё то, о чём поют эти звучные строки.

Да, магии в этой истории, несмотря на всю её реалистичность, хватает, и кроется она в малом. Книга очень наивная, читаешь и понимаешь, что, несмотря на все испытываемые трудности, герои всё равно придут к хорошей развязке, но, если честно, это тот самый случай, когда именно это и нужно. Да, наш мир жёстче и несправедливее, но хочется иногда верить, что у таких трудолюбивых и неунывающих юношей и девушек всё сложится удачно. Неожиданно для самой себя я просто влюбилась в эту книгу, она и под настроение нужное попала, и душевные струны страстного киномана и меломана задела, в общем, с ней у нас всё сложилось как надо. Всё, чего теперь хочется, пока руки не дошли до продолжения, – это пересмотреть свои любимые фильмы тех лет, вновь и вновь воскрешая то настроение, что подарил этот роман. «Listen to the lullaby of old Broadway...».

17-летний французский музыкант Джослин Бруйяр начинает свой путь покорения Нью-Йорка накануне Хэллоуина 1948 года с комедии положений. Пансион, где он надеялся поселиться, предназначен исключительно для девушек, а на его письмо ответили согласием лишь потому, что глаголы в английском языке не имеют пола, а имя Джослин, если переставить ударение на первый слог, превращается из французского мужского в американское женское. В том же комедийном, на грани абсурда, духе героя спасают невинная мордашка и неприкосновенный запас маминого овощного супа в багаже. Джослина быстренько переименовывают в Джо и заселяют в подвальную комнатку с отдельным входом, после чего история начинает петлять между ним и другими обитателями пансиона "Джибуле", большинство из которых подвизается где-то на задворках нью-йоркской культуры, но, конечно, мечтает просочиться в верхние слои артистической среды Бродвея.

Зачин и сеттинг романа обещают многое, но дело портят чрезмерные наивность и поверхностность происходящего. Вот у нас Шик: она модель, и ей суждено предпочесть простого осветителя блестящим кавалерам с деньгами. А это Манхэттен: она ищет отца и ради не имеющей цели встречи с ним готова бросить стабильную работу танцовщицы кабаре. Также имеется актриса Пейдж, которую влиятельный критик обещал свести с нужными людьми, да что-то никак, и от телефонных звонков уже прячется. И Хэйли, которая скачет по нескольким работам, чтобы прокормить не только себя, но и маленького сына сестры, которую, правда, никто не видел, - как и человека, которого она потеряла несколько лет назад и теперь безуспешно пытается найти. Есть еще бойкая обитательница соседнего с "Джибуле" дома - эксцентричная Дидо в вечно подвернутых носочках и с опасными идеями защиты страдающих от маккартизма коммунистов в голове. Поблизости также трутся владелица пансиона с куртуазной любовной историей в анамнезе, несколько языкатых, но страдающих от сегрегации афроамериканцев, пара кошек с именами кинозвезд и вонючий пёсик по прозванию "№ 5" (с якобы остроумной отсылкой к "Шанели"). Вся эта братия будет медленно вариться в затянутом сагообразном повествовании, ни одно из событий которого не способно удивить по причине отчаянной вторичности и предсказуемости.

Возможно, на мое восприятие негативно повлиял и сам текст, избыточно разукрашенный причудливыми сравнениями. "Клены размахивали ветками, точно возмущенные дивы на сцене". "Пола шубки билась на ветру вызывающе, как пиратский флаг". Или движение руки, которое "нечто среднее между взмахом крыла и прострелом плеча". Подобные бесконечные эпитеты, может, и красивы, но порядком утомляют при ежестраничном использовании и во многом лишены смысла, если попытаться в него вдуматься.

Также возможно, что проблема восприятия состоит как раз в том, что я слишком много во всё вдумываюсь, а тут надо слушать сердцем или еще чем-то, что у меня не ко времени отказало. Или в том, что это просто не моя история, не мои герои и не мой автор. Похожий бессобытийный, чисто настроенческий "Замок в облаках" Керстин Гир я обожаю, а это взяло и не пошло. Так или иначе, с "Мечтателями Бродвея" у меня совершенно не сложилось. Я не ощутила времени, не прониклась атмосферой, раздражалась по мелочам и не почувствовала никакого вкуса к продолжению знакомства с книгами Ферджух.

Я подумал, что это сама Америка у меня перед глазами и во рту, такая вот страна, наполовину сладкая, наполовину соленая... Сладкая, соленая и ни в чем не знающая меры.

Приятного вам шелеста страниц!

Прекрасный роман, безумно атмосферный, наполненный музыкой, он пестрит известными именами тех времен, как я улыбалась, когда на его страницах встречала упоминания Грейс Келли или Кларка Гейбла, не передать словами, как начинало трепетать моё сердце!

К слову, о той эпохе я знаю не так много и не скажу, чтобы прям ею интересовалась, скорее, я интересовалась отдельными личностями, но моё незнание тех или иных имён или названий отнюдь не испортило впечатление, наоборот, я почерпнула что-то новое.

Очень пришелся по душе роман, а приложение в конце книги - это отдельное удовольствие, там вы сможете найти список музыки, спектаклей и кинофильмов, которые были упомянуты в произведении.