Текст книги "От власти идеи – к идее власти. Из истории Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС"

В 1936 году Адоратский, Аросев и Тихомирнов продолжали вести переговоры с эмигрантским руководством СДПГ. Внутриполитические события в СССР, начатые показательным судебным процессом над группой видных партийных и государственных деятелей во главе с Зиновьевым и Каменевым, окончательно подорвали доверие германских социал-демократов к руководству Советской страны и большевистской партии. Переговоры были прекращены. В мае 1938 года Правление СДПГ продало свой архив Амстердамскому институту социальной истории за символическую сумму 72 тысячи голландских гульденов244244
  См.: Спасение архива Социал-демократической партии Германии в 1933 г. : Из переписки Б. И. Николаевского с Б. К. Сувариным, хранящейся в Международном институте социальной истории (МИСИ) в Амстердаме // Новая и новейшая история. 1999. № 4. С. 133.


[Закрыть].

Но руководство ИМЭЛ не отказалось от мысли приобретения ценнейшего архива с материалами Маркса и Энгельса. Заведующий ЦПА Тихомирнов 20 мая 1940 года в письме к Сталину предлагал действовать через дипломатические каналы или иным путем, чтобы получить в свои руки материалы, находящиеся в Международном институте социальной истории. Тихомирнов не знал, что Постюмус накануне оккупации Голландии фашистской Германией вывез архив МИСИ в Лондон, где он хранился до окончания Второй мировой войны245245
  См.: Корнеев В. Е. Об одной попытке ИМЭЛ получить в 1940 г. наследие Маркса и Энгельса из Амстердама // Отечественные архивы. 1994. № 1. С. 83.


[Закрыть].

Все же попытки приобретения документов и литературы за рубежом оказались не безрезультатными. У семьи Лонге были приобретены письма Маркса и Энгельса и другие материалы.

21 октября 1935 года Тихомирнов сообщил в Москву о покупке ценных материалов у заграничной делегации меньшевиков. В этой коллекции были: архив старой «Искры», в том числе автографы Ленина; резолюции местных комитетов РСДРП, принятые перед созывом II съезда партии (2 тетради), среди которых проект резолюции, написанный Лениным; прокламации Ленина «Чего добиваться портовым рабочим» и «К рабочим Семенниковского завода». У Николаевского, писал Тихомирнов, есть еще целый ряд различных архивов, в том числе архив «Рабочего дела» и богатая коллекция листовок, протоколы совещания редакций «Искры» и «Зари» с редакцией «Рабочего дела».

В числе ценных приобретений за границей были подлинные материалы протокольной комиссии V съезда РСДРП – записи выступлений участников, конспекты речей Ленина, секретарская запись двух закрытых заседаний об изыскании средств на содержание делегатов съезда, заявления в президиум, бюллетени съезда. Тогда же были приобретены копии телеграмм Ленина В. Л. Бурцеву по делу о провокаторе Р. В. Малиновском, а также материалы социал-демократической фракции III Государственной Думы. Переговоры о покупке этих материалов велись через посредство парижского антиквара Л. Бернштейна246246
  См.: Якушев С. В. Центральный партийный архив в 30-е годы // Вопросы истории. 1991. № 4–5. С. 30.


[Закрыть].

По другим каналам ИМЭЛ приобрел часть Поронинского архива – письма в редакцию «Правды», тексты речей большевистских депутатов в IV Государственной думе, заявления рабочих в большевистскую фракцию Думы, три тетради с записями отдельных заседаний Пражской конференции РСДРП, в том числе речей Ленина, материалы Зиновьева и др. Все это было получено Я. С. Ганецким в обмен на документы о польском восстании 1863 года и документы Ю. Пилсудского, хранившиеся в советских государственных архивах.

Много сил и времени потратили представители ИМЭЛ на переговоры с бывшим депутатом II Государственной думы Г. А. Алексинским на предмет покупки его архива. Еще в 20-е годы Алексинский предложил Институту Маркса и Энгельса и Институту Ленина купить его богатую коллекцию за 6 тысяч долларов. Но тогда эта сделка не состоялась. В 1935 году Тихомирнов вновь вышел на держателя этой коллекции, включавшей приблизительно 1000 документов. В ней содержались материалы Каприйской школы, группы «Вперед», социал-демократической фракции II Государственной думы, переписка А. М. Горького, Л. Д. Троцкого, А. В. Луначарского, Д. З. Мануильского и других партийных деятелей. Особую ценность коллекции составляли рукопись Ленина «По поводу так называемого вопроса о рынках» и книга В. Шулятикова «Оправдания капитализма в западноевропейской философии от Декарта до Маха» с многочисленными пометками Ленина.

О ходе переговоров Тихомирнов проинформировал директора ИМЭЛ в письме из Парижа 20 октября 1935 года. Проблема заключалась в высокой стоимости, предложенной Алексинским. Он просил 100 тысяч франков, скинув прежде назначенную цену наполовину. У Тихомирнова было всего 26 тысяч франков. Он долго и настойчиво торговался с держателем архива, добиваясь дальнейшего снижения цены. Дробить архив и продавать его по частям Алексинский не соглашался. В указанном письме Тихомирнов выступал за покупку архива целиком, исходя из того, что там имелись документы, приобретение которых диктовалось не столько научными, сколько политическими соображениями. Речь, в частности, шла о письмах М. Н. Покровского, Д. З. Мануильского и других большевиков, содержание которых компрометировало их авторов. Кроме того, в случае покупки всей коллекции Алексинский обещал дать в придачу документы, освещающие попытки размена экспроприированных большевиками денег в 1911 году, донесения агентов германского Генерального штаба о деятельности Ленина в Швейцарии в 1915–1916 годах, а также документы о связях сотрудников советских заграничных учреждений с местными спецслужбами. Свою аргументацию в пользу покупки архива Тихомирнов дополнил сообщением, что Алексинский хорошо отзывался о Сталине, и привел его слова: «Вы только скажите товарищу Сталину, какие у меня документы, и он обязательно отпустит необходимые средства, чтобы их купить»247247
  РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 3. Д. 63. Л. 29.


[Закрыть]. Дирекция Института переправила письмо Тихомирнова Сталину, но ответа не последовало. Он, очевидно, не доверял меньшевику и белоэмигранту Алексинскому и не хотел платить большие деньги за «кота в мешке». В конечном счете Тихомирнову удалось приобрести три редких издания, в том числе книгу Шулятикова с пометками Ленина.

У проживавшей в Лондоне вдовы известного революционера-народника и писателя С. М. Степняка-Кравчинского за 5 тысяч фунтов стерлингов был куплен архив ее мужа. В нем находилась переписка Степняка-Кравчинского с К. Марксом, Ф. Энгельсом, П. Л. Лавровым, П. А. Кропоткиным, В. И. Засулич, Р. Люксембург, В. Либкнехтом, В. Адлером и др. В приобретении этого архива значительную роль сыграл чрезвычайный и полномочный представитель CCCР в Великобритании И. М. Майский248248
  Там же. Л. 224.


[Закрыть].

ИМЭЛ вел активную переписку с чрезвычайным и полномочным представителем СССР в Швеции А. М. Коллонтай. Адоратский просил ее содействовать поиску сундука с документами Е. Бош, Н. И. Бухарина, Г. Пятакова, оставленного в Швеции в 1917 году. В нем якобы была переписка Ленина с редакцией журнала «Коммунист». Еще в 1923 году Истпарт организовал поисковую работу, однако никаких следов этого мифического сундука обнаружить не удалось. Новая попытка тоже была безуспешной. Коллонтай передала ИМЭЛ адресованное ей письмо Г. В. Плеханова и сообщила, что имеет намерение передать Институту свой личный архив249249
  Там же. Д. 57. Л. 27, 116, 120.


[Закрыть].

При всей важности поисковой работы за границей главным направлением было выявление документов и литературы в советских государственных архивах, библиотеках, музеях, а также в частных коллекциях, переданных в государственную собственность. В отличие от прежнего периода, в 30-е годы расширилась тематика комплектования документальной и книжной базы вследствие того, что в структуре Института появились новые подразделения, призванные разрабатывать историю международного коммунистического движения и III Интернационала, вопросы истории комсомола, молодежного и других социальных движений.

Значительным по объему было поступление документов Ленина, хотя из года в год количество полученных рукописей снижалось. За 1932– 1933 годы ИМЭЛ приобрел 731 документ. Большинство новых материалов относилось к советскому периоду и представляло собой записки, телеграммы, проекты декретов. За период до октября 1917 года ИМЭЛ получил из Дома Плеханова переписку Ленина по вопросам работы редакции газеты «Пролетарий». Среди новых поступлений были материалы, относящиеся к работе Ленина над книгой «Развитие капитализма в России». Они раскрывали круг использованной литературы и приемы исследовательской работы Ленина над этим трудом. Архив ИМЭЛ совместно с Центрархивом выявил в фондах Департамента полиции 90 документов, в большинстве случаев перлюстрированных и частично подлинных, а также 2688 документов о Ленине, которые давали возможность дополнить и уточнить фактические данные о его жизни и революционной деятельности. К этому времени в ленинском фонде было учтено 26060 автографов250250
  См.: Институт Маркса-Энгельса-Ленина при ЦК ВКП(б). Отчет XVII съезду ВКП(б). М., 1934. С. 92.


[Закрыть].

Неразрывно с архивом Ленина были связаны документы по истории большевистской партии. За период до октября 1917 года таковых насчитывалось около 7500. Материалы партийных съездов и конференций в архиве были представлены достаточно полно. Отсутствовали документы I (1898), VI (1917) съездов, материалы конференций социал-демократических организаций в Риге (1905) и IV (третьей общероссийской, 1907 г.). Не удалось разыскать протоколы пленума ЦК РСДРП (январь 1910 г.), совещания ЦК (июнь 1911 г.), совещания ЦК и Петроградского комитета с местными партийными организациями (октябрь 1917 г.).

Фонды ЦПА пополнились материалами ряда отделов ЦК ВКП(б) за 20-е годы: общего, управления делами, организационно-распределительного, агитационно-пропагандистского, информационного, статистического и др.

ИМЭЛ осуществлял комплектование фондов личного происхождения. В 30-е годы в нем хранились фонды В. А. Антонова-Овсеенко, Ф. Э. Дзержинского, В. П. Ногина, М. С. Ольминского, Н. И. Подвойского, Я. М. Свердлова и других активных участников Октябрьской революции. Они формировались, как правило, после смерти видного деятеля большевистской партии и Советского государства. Наряду с материалами личного характера в них в большинстве случаев находились документы служебной деятельности, отражающие работу партийных и советских органов.

Большую историческую ценность представляли документы, отложившиеся в архивах оппозиционеров. После ареста участников троцкистско-зиновьевской оппозиции органами НКВД был конфискован так называемый архив оппозиционного блока, насчитывающий около 10 тысяч документов за 1908–1929 годы. Среди них – дореволюционная переписка Зиновьева и Каменева с Лениным, Н. К. Крупской, Н. И. Бухариным, Г. Л. Пятаковым, А. Г. Шляпниковым, И. Ф. Арманд, записи Зиновьева на заседаниях Кинтальской конференции (1915), переписка советского периода между Каменевым, Зиновьевым, Бухариным, Крупской и другими видными деятелями партии о ленинском завещании, о взаимоотношениях со Сталиным и Троцким, материалы «новой оппозиции», письма бывших оппозиционеров и др. Часть документов была передана в секретный архив ЦК ВКП(б), часть – в ЦПА, где они находились на секретном хранении. После московских показательных политических процессов 1936–1938 годов по делу «антисоветских центров» документы оппозиции в ЦПА уже не передавались, а оседали в основном в НКВД.

Судя по заключению комиссии ЦК, проверявшей Центральный партийный архив в феврале 1939 года, документы из личных архивов «врагов народа» – Зиновьева, Каменева, Пятакова, Рыкова, Томского, Шляпникова – были уничтожены или переданы в НКВД251251
  См.: Мосолов В. Г. ИМЭЛ – цитадель партийной ортодоксии: Из истории Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. М., 2010. С. 349–350.


[Закрыть].

Что касается архива Рязанова, его судьба известна: «…в 1941 г. были уничтожены тысячи документов, в том числе и переписка ученого. 11 сожженных томов включали в себя документы, связанные с правозащитными хлопотами Рязанова»252252
  Рокитянский Я. Г., Мюллер Р. Красный диссидент. М., 1996. С. 81.


[Закрыть].

Ценнейший архив Троцкого сохранился, но в ИМЭЛ он не поступил. В нем, помимо авторских документов, отложились выписки из протоколов и решения Политбюро, Оргбюро и Секретариата ЦК РКП(б), информационные материалы ЦК, документы Реввоенсовета, полевой канцелярии председателя РВСР, Наркомата иностранных дел, Исполкома Коминтерна и др. Наиболее важные секретные документы, которые подлежали возврату, в секретариате Троцкого копировались. В архиве имелась обширная переписка с видными советскими и партийными деятелями, в том числе с Лениным. Письма, записки и телеграммы Ленина были представлены в фотокопиях, так как подлинники были переданы в Институт Ленина. При депортации из СССР в 1929 году значительную часть архива Троцкий увез с собой. Он активно использовал эти материалы в своих антисталинских трудах.

В 1934–1938 годах в ЦПА поступило на хранение 16 854 дела по истории большевистской партии и революционного движения. В «Основном фонде», состоявшем из ленинских документов и примыкавших к ним историко-партийных материалов, насчитывалось 43 тысячи документов. Кроме того, в архиве было скомплектовано более 100 личных фондов253253
  См.: Якушев С. В. Центральный партийный архив в 30-е годы // Вопросы истории. 1991. № 4–5. С. 27.


[Закрыть].

В составе Центрального партийного архива самостоятельной частью являлся архив социал-демократии Польши и Литвы, организованный в 1929 году. Он насчитывал около 60 тысяч документов. В нем хранились фонды Главного управления партии, а также видных деятелей польской социал-демократии Ф. Дзержинского, Л. Тышко и др. В начале 30-х годов ЦПА скомплектовал ряд фондов деятелей международного коммунистического движения, в частности Р. Люксембург, К. Либкнехта, К. Цеткин, Е. Левинэ, Д. Серрати и С. Катаямы.

Помимо архива ИМЭЛ, являвшегося центральным архивохранилищем ВКП(б), на местах существовали 26 его отделений. Они собирали и хранили документы, относящиеся к деятельности республиканских, краевых, областных партийных организаций.

После объединения двух институтов библиотека ИМЭЛ стала главным партийным книгохранилищем. По своему богатству, полноте и ценности фондов она являлась одной их крупнейших библиотек мира, а по истории рабочего движения была уникальной. Вследствие ограничения международных связей приток редких зарубежных изданий уменьшился. Общее количество книг росло главным образом за счет получения обязательного экземпляра. Значительное внимание стало уделяться собиранию всех изданий и переизданий произведений Сталина, который с конца 20-х годов партийной пропагандой был поднят на уровень классика марксизма-ленинизма. Расширилась работа по комплектованию научной литературы, документальных изданий и периодической печати о деятельности Коминтерна и зарубежных коммунистических партий. За два года деятельности нового института библиотека пополнилась на 47 тысяч книг. Общее количество книг составило 650 тысяч254254
  См.: Институт Маркса-Энгельса-Ленина при ЦК ВКПб). Отчет XVII съезду ВКП(б). М., 1934. С. 104.


[Закрыть]. В 1935 году дирекция ИМЭЛ приняла решение о немедленной передаче в другие библиотеки части непрофильных книг и журналов. Оно было вызвано тем, что значительная часть библиотеки ИМЭЛ перевозилась в здание бывшего Института Ленина на Советской площади. Но имеющееся там книгохранилище не позволяло в полном объеме разместить фонды библиотеки. Передаче в другие библиотеки подлежали комплекты русских и иностранных журналов дореволюционного и советского периода, кроме тех, которые значились в Истпарте как ценные. После дополнительной проверки посчитали необходимым избавиться от советской и зарубежной художественной литературы, хранившейся в неосновных фондах библиотеки. Было признано также целесообразным освободиться от обменного фонда русских и зарубежных газет. В здании на улице Маркса и Энгельса оставались только наиболее актуальные для деятельности научных отделов книжные фонды (кабинеты)255255
  РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 3. Д. 55. Л. 145.


[Закрыть].

В Библиотеке ИМЭЛ продолжалась работа по совершенствованию каталогизации. Ввиду того, что алфавитный, систематический и предметный каталоги имелись только в бывшем Институте Ленина, сотрудники библиотеки приступили к составлению аналогичных каталогов на фонды бывшего Института Маркса и Энгельса. В помощь подготовке к работе над четырехтомником по истории ВКП(б) библиотека занялась составлением полной библиографии по истории партии. Этой цели были подчинены такие библиографические издания, как «Ежегодник марксистско-ленинской партийной литературы» и «Библиография социал-демократических листовок».

Роль ИМЭЛ в формировании культа личности Сталина

Кампания разоблачения «троцкистской контрабанды» в общественных науках оказала непосредственное влияние на всю научную деятельность ИМЭЛ. В течение 30-х годов Институт сращивается с аппаратом ЦК партии, формально сохраняя организационную самостоятельность. Фактически дирекция не могла принимать решения научного, организационного, кадрового и хозяйственного характера. По многим вопросам своей работы она обращалась непосредственно к Сталину. Выполнение политических указаний вождя становится для ИМЭЛ основным содержанием деятельности. Существенно сузилась и без того ограниченная возможность развития Института как научно-исследовательского центра. Находясь под строгим контролем ЦК ВКП(б), он все больше превращается в коллективного партийного пропагандиста сталинского курса, становится идейным орудием борьбы против оппозиции и всякого проявления инакомыслия и свободы научного поиска. Академик П. В. Волобуев, оценивая вред, нанесенный гуманитарным наукам в 30-е годы, писал: «Подлинным бичом исторической науки, как, впрочем, и других общественных наук, стали догматизм, конъюнктурщина, субъективный социологизм. Возведенный на пьедестал принцип партийности был примитизирован, так же как и его „собрат“ в марксистской методологии – принцип классового подхода. Марксистская методология и теория были предельно обеднены и вульгаризированы. И это выдавалось за развитие марксизма-ленинизма»256256
  Наука и власть: Воспоминания ученых-гуманитариев и обществоведов. М., 2001. С. 116.


[Закрыть].

Приняв на себя задачи бывшего Института К. Маркса и Ф. Энгельса, дирекции ИМЭЛ надо было закончить выпуск сочинений классиков марксизма на русском языке. Она критически оценила то, что было сделано до сих пор с точки зрения научного уровня и сроков подготовки томов. Прежнему руководству ИМЭ приписывались ошибки политического характера. Поэтому ставилась задача провести сверку текстов всех вышедших ранее томов по оригиналам. На завершение выпуска этого издания были брошены оставшиеся немногочисленные научные силы. При бывшем руководстве вышли в свет I–III, V–VIII, XXI–XIII тома. XIV и XXIV тома были подготовлены еще при Рязанове, а изданы уже при Адоратском.

Объединенный Институт за два с половиной года смог подготовить и издать 7 томов в 9 книгах. Это оценивалось как значительный успех в сравнении с прежними темпами работы. Несмотря на ускорение подготовки томов, этот участок считался отстающим. Предполагалось, что выпуск будет завершен в 1934 году. Однако план выпуска последующих томов систематически не выполнялся. Издание Сочинений Маркса и Энгельса на русском языке было завершено в основном к 1940 году. Великая Отечественная война прервала дальнейшую работу. Два последних тома удалось выпустить лишь в 1946–1947 годах.

Научное значение первого издания Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса состояло в том, что впервые были собраны и опубликованы все выявленные произведения, статьи, речи, письма, заметки и другие материалы. Более 450 работ и 779 писем Маркса и Энгельса, вошедших в издание, ранее не публи-ковались257257
  См.: Идейный арсенал коммунистов. 2-е изд., доп. М., 1979. С. 66–67.


[Закрыть]. Подавляющее большинство статей и заметок Маркса и Энгельса были обнаружены сотрудниками Института в результате просмотра газет, журналов и других периодических изданий европейских стран и Америки. Многие материалы издания представляли библиографическую редкость, часть из них никогда ранее не печаталась на русском языке. Среди 180 подобных работ были и такие значительные, как «Немецкая идеология», «Господин Фогт».

Труды, вошедшие в это издание, позволяют проследить генезис взглядов Маркса и Энгельса, этапы их формирования и развития, познать сущность марксизма как целостной идейно-политической доктрины. Это имело большое значение для научной и партийно-пропагандистской работы, для воспитания трудящихся в духе социализма. Произведения, предназначенные для массового читателя, перепечатывались с томов Собрания сочинений миллионными тиражами. Переводы на языки народов СССР осуществлялись также по этому изданию.

Наряду с изданием идейного наследия основоположников марксизма на русском языке ИМЭЛ продолжил начатую Б. Д. Рязановым работу над МЭГА – Полным собранием сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса на языках оригинала (Marx–Engels Gesamtausgabe – MEGA). Отношение Адоратского к этому изданию было негативным, поскольку оно носило академический характер и оставалось малодоступным широким массам рабочих и трудящихся. Он писал, что Рязанов похоронил идейное наследие основоположников марксизма в «менее доступных бесчисленных томах "Marx– Engels Gesamtausgabe"». Однако ЦК партии все еще мыслил категориями мировой революции, поэтому работа над МЭГА считалась актуальной. Отличие этого издания от выпуска сочинений на русском языке состояло в том, что все авторские работы печатались на языке оригинала. В научно-справочном аппарате томов давались подробные сведения относительно разночтений в различных изданиях, вычеркнутых из рукописи мест. Кроме того, в МЭГА включались все подготовительные материалы: конспекты, выписки, планы, наброски, варианты и пр. Таким образом, широко раскрывалась лаборатория творческого процесса, ход развития мысли. Все издание должно было составить примерно 40 томов авторских текстов и 2 тома указателей.

Цель этого академического издания заключалась в том, чтобы максимально полно обнародовать все, что было написано Марксом и Энгельсом, дать читателю подлинные тексты, создать эталон, с которого осуществлялись бы переводы на все языки и дальнейшие издания во многих странах. Такая цель соответствовала как научным задачам, так и политическим интересам советской власти и Коминтерна.

Как и Сочинения на русском языке, международное издание состояло из трех отделов: первый – исторические, философские, политические работы, второй – «Капитал» и «Теории прибавочной стоимости», третий – письма. В 1927 г. вышел в свет первый том МЭГА. До объединения с Институтом Ленина было издано 5 томов в 6 книгах. В Берлине специально для МЕГА было создано издательство. С 1931 года главным редактором этого уникального издания стал Адоратский. При нем было напечатано еще 7 томов. После прихода к власти фашистов издание было перенесено в СССР, а в 1935 году прекращено. Это объяснялось не отсутствием средств, а политической ситуацией в Советском Союзе, входившем в полосу кошмарного всеохватывающего государственного террора. В составе подготовителей МЭГА были зарубежные специалисты, которым сталинский режим перестал доверять. Чистка иностранных кадров в ИМЭЛ была особенно тщательной.

Несмотря на незавершенность издания, в вышедших томах МЭГА впервые были воспроизведены полностью тексты рукописей 40-х годов: «К критике гегелевской философии права», «Экономическо-философские рукописи 1844 года» К. Маркса, «Истинные социалисты» Ф. Энгельса. Наиболее полно в МЭГА была представлена переписка за 1844–1883 годы.

Институт продолжил выпускать «Архив Маркса и Энгельса», который был третьей серией изданий, публиковавших произведения основоположников марксизма. В отличие от рязановских выпусков «Архива», в нем печатались исключительно рукописи Маркса и Энгельса. Дирекция ИМЭЛ негативно оценила прежнюю практику публикации в этом органе исследовательских трудов марксоведов. С VI тома, подготовленного при новом руководстве, изменили даже нумерацию: он стал первым. Этим актом дирекция Института подчеркивала, что «Архив Маркса и Энгельса» не является продолжением прежнего издания.

Институт стал больше внимания уделять популяризации учения марксизма. К 50-летию со дня смерти К. Маркса (14 марта 1933 г.) вышли в свет его избранные произведения в двух томах. Это было первое издание наиболее популярных произведений Маркса, предназначенное для работников государственных учреждений, партийного и комсомольского актива. Несмотря на название двухтомника – «Избранные произведения К. Маркса», в него вошли некоторые произведения Ф. Энгельса, статьи В. И. Ленина и статья И. В. Сталина о роли Ленина как продолжателя дела Маркса.

Болезненным оставался вопрос о качестве переводов произведений Маркса и Энгельса. Резкой критике подверглись переводы работ Энгельса «Диалектика природы» и «Анти-Дюринг» и работы Маркса «Нищета философии», в которых якобы искажался их смысл. Да, качество переводов не было безукоризненным, но главный их «недостаток» состоял в том, что они были сделаны в бытность Рязанова директором ИМЭ.

После ликвидации Института К. Маркса и Ф. Энгельса в целом пошла на спад публикация документов, отражающих эпоху, в которой жили основоположники марксизма. На фоне незначительного числа публикаций заметным явлением стал выход в 1933–1934 годах нескольких книг: «Основание Первого Интернационала», «Базельский конгресс Первого Интернационала», «Письма деятелей Первого Интернационала в дни Коммуны 1871 года». Тогда же вышли воспоминания П. Лафарга и Э. Маркс-Эвелинг о Карле Марксе. Институт подготовил тезисы к 50-летию со дня смерти Маркса (1933). В связи с этой памятной датой вышла брошюра Л. Перчика с кратким изложением биографии Карла Маркса.

Издание произведений Ленина также шло с большим трудом. В 1932 году наконец был завершен выпуск второго и параллельного третьего издания Сочинений В. И. Ленина в 30 томах. Справочные тома вышли позднее. В каждом из изданий содержалось 2780 произведений, включая книги, брошюры, выступления, письма, тезисы, резолюции, заметки и другие материалы258258
  См.: Идейный арсенал коммунистов. 2-е изд., доп. М., 1979. С. 96.


[Закрыть]. В них было помещено свыше 450 новых ленинских документов, не вошедших в первое издание. По объему новые материалы превышали 100 печатных листов259259
  См.: Институт Ленина при ЦК ВКП(б): Отчет XVI партийному съезду. М., 1930. С. 12.


[Закрыть]. Из рукописного наследия, имевшегося в архиве Института, в третье издание не вошли планы статей, отдельные отрывки, наброски и другие «дробные» материалы, которые считались малодоступными для массового читателя. Кроме того, некоторые материалы не помещали в Сочинения исходя из того, что они якобы не актуальны. «Возник вопрос, – писал Адоратский, – давать ли документы и речи 1921 г., касающиеся концессий. Концессии не упоминаются в „Кратком курсе истории ВКП(б)“. Большой роли в деле восстановления промышленности они не играли»260260
  РГАСПИ. Ф. 559. Оп. 1. Д. 128. Л. 24.


[Закрыть].

Новое издание было осуществлено под редакцией Л. Б. Каменева, В. В. Адоратского, В. М. Молотова, М. А. Савельева. Тома готовили к печати В. Г. Сорин, Г. И. Крамольников, И. П. Товстуха, Э. Я. Газганов, И. И. Минц, И. Л. Татаров, Н. А. Карев, Ф. Д. Кретов, И. В. Волковичер, А. И. Ломакин, Д. Я. Кин, А. И. Угаров, Д. А. Баевский, Н. Н. Овсянников, В. Н. Рахметов, С. П. Коршунов, К. П. Новицкий. Правила издания ленинских произведений были разработаны известным археографом С. Н. Валком.

«30 томов Сочинений Ленина – это целая энциклопедия коммунизма»261261
  Институт Маркса-Энгельса-Ленина при ЦК ВКП(б): Отчет XVII съезду ВКП(б). М., 1934. С. 41.


[Закрыть], – говорится в отчете ИМЭЛ XVII партийному съезду. Такое определение не совсем точно. Правильнее надо бы сказать «энциклопедия ленинизма», поскольку учение Ленина лишь одно из направлений коммунистической доктрины. Советское руководство, по крайней мере, официально, признавало коммунизм только как теорию и практику ленинизма, даже не большевизма в целом, так как в нем были не только «твердокаменные» большевики, но и непоследовательные, колеблющиеся элементы, мягкотелые примиренцы. Но если говорить о ленинизме, то 30 томов Сочинений действительно отражают целую эпоху упорной борьбы российского пролетариата и большевистской партии за политическую власть, опыт и уроки стачек и революций, Гражданской войны, вопросы создания Советского государства, план построения социализма, решение социальных вопросов и т. п. В них содержится материал о международном рабочем движении, в основном критика реформизма, деятельности социал-демократических партий, Второго Интернационала; о борьбе за создание Коминтерна и распространение идей коммунизма во всем мире. Важное место в Сочинениях занимают проблемы партийного строительства, стратегия и тактика революционной борьбы.

Документальные приложения и обширный комментарий к томам расширяют представление читателя о событиях, фактах, лицах, упоминаемых в авторском тексте. В период, когда выпускались второе и третье издания Сочинений Ленина, еще не было «фигур умолчания», «запретных тем» и прямой фальсификации. Многие участники революционного движения, упоминаемые Лениным, были живы, еще существовало Общество старых большевиков, с которым Институт поддерживал тесные связи. Макеты томов рецензировались ветеранами партии, сподвижниками Ленина. После выпуска очередного тома в периодической печати появлялись отзывы, в которых не только раскрывалось содержание ленинских произведений, но и фиксировался научный уровень подготовки издания, в том числе и допущенные фактические ошибки в справочном аппарате. Таким образом, третье издание Сочинений Ленина явилось последней попыткой нефальсифицированной подготовки ленинских документов к печати.

Эта оценка не исключает того факта, что в ряде томов были фактические ошибки и искажения. 27 ноября 1931 года в газете «Правда» было напечатано заявление дирекции Института Ленина, в котором отмечалось, что в научно-справочном аппарате 2-го издания Сочинений Ленина содержатся ошибки как фактического, так и принципиального характера. Это заявление, скорее всего, было попыткой переложить ответственность за допущенные ошибки на бывшее руководство Института. Член дирекции Института Ленина и член редакции Сочинений Ленина В. М. Молотов немедленно отреагировал на эту заметку. Он направил письмо в Политбюро ЦК ВКП(б) (копию – в ИМЭЛ) с выражением решительного протеста в связи с тем, что публикация не была с ним согласована. Вместо того чтобы исправить допущенные ошибки, сетовал Молотов, ИЛ обнародовал их в печати, что не отвечает интересам партии. Молотов предложил дать в «Правде» разъяснение от имени ЦК по поводу этого заявления и впредь не публиковать никаких сообщений от имени Института без ведома всех членов дирекции. Он предложил также представить в ЦК отчет дирекции и редакций Собрания сочинений и «Ленинских сборников» о том, что делается для исправления ошибок.262262
  РГАСПИ. Ф. 347. Оп. 1. Д. 167. Л. 1–2.


[Закрыть]

29 ноября 1931 года заместитель директора Товстуха направил в Политбюро ЦК (копию – Молотову) письмо с признанием своей вины, так как заявление в газету готовил он. Товстуха согласился с тем, что неверно написал об ошибках «принципиального характера», правильно было бы сказать об «отдельных ошибках». Оправдывая свое обращение к читателям газеты, он писал, что рассчитывал на помощь в исправлении ошибок в примечаниях (свыше 2,8 тыс. страниц) и приложениях (5 тыс. страниц). Однако Товстуха выступил против нового заявления в печати, так как «это может ударить слишком сильно по Институту». То ли обидевшись, то ли чувствуя большую ответственность и собственную уязвимость как специалиста (незнание немецкого языка), Товстуха использовал этот инцидент для прошения об отставке с поста заместителя директора. «Не гожусь я для этого», – заявил он. Свое прежнее согласие занять эту должность он объяснил тогдашней обстановкой (борьба с рязановщиной). А ныне в сердцах он заявил: «Ну какой я к черту "ученый", теоретического багажа у меня никакого…»263263
  РГАСПИ. Ф. 347. Оп. 1. Д. 167. Л. 6.


[Закрыть]. Политбюро ЦК КПСС не удовлетворило его просьбу. Товстуха нужен был Сталину именно на этом месте, чтобы предотвратить возникновение какой-либо новой «рязановщины». Он продолжал работать в ИМЭЛ вплоть до своей смерти в 1935 году.