Текст книги "Лондонцы"

Глава 2

Август 1936 года

– Ты не считаешь, что участвовать в поездке в Фолкстон в этом году нам не стоит? По-моему, это ниже нашего достоинства. Я хочу сказать, что вряд ли нам удастся расслабиться, если все организует твой отец и там будут и мои предки с бабулей, и Мейвис с детьми и мужем.

Керри критически взглянула на свое отражение в трюмо, пытаясь понять, идет ли ей новое платье с накладными плечами, которое она сшила из пурпурного крепдешина с помощью Кейт.

– Миссис Коллинз сказала, что Дэнни надеется получить на эти выходные увольнение, – коварно заметила подруга, покрывая когти зловещим кровавым лаком. – Он тоже хочет участвовать в пикнике.

Керри вскинула брови, изображая оскорбленную невинность.

– На что ты намекаешь? – спросила она, отлично понимая, к чему клонит Кейт. – Если бы ты сказала, что там будет король Эдуард, я, возможно, и соблазнилась бы.

Кейт тщательно докрасила последний ноготь и холодно напомнила:

– Ты не замужем и не американка, так что с ним тебе ничего не светит!

Керри снова переключилась на платье.

– По-моему, эти рукава с буфами делают меня похожей на корову!

– На корову ты совсем не похожа, и платье тебе к лицу, – честно сказала Кейт.

Керри сделала пируэт, и подол платья закрутился вокруг ее стройных ножек.

– Неужели все слухи о нем – правда? – любуясь собой в зеркале, спросила Кейт. – Как ты считаешь, он действительно хочет жениться на миссис Симпсон?

– Это просто невозможно! – покачала головой подруга. – По-моему, в конце концов наш король женится на принцессе Фредерике или на принцессе Александрине-Луизе.

Керри отвернулась от трюмо.

– А кто они, собственно говоря, такие? – спросила она и упала ничком на кровать. – Чем они прославились?

Кейт потрясла пальцами в воздухе, чтобы поскорее высох лак на ногтях. С тех пор как два года назад она окончила школу секретарей и начала работать машинисткой в одной из контор в Сити, Керри смотрела на нее как на кладезь мудрости.

– Принцесса Фредерика – внучка германского кайзера, а принцесса Александрина-Луиза – третья дочь принца датского Харольда, – покорно объяснила Кейт.

– По-моему, без королевы-немки мы вполне бы обошлись! А вдруг она захочет пригласить на свадьбу Гитлера! Да, раз уж мы заговорили о нем, угадай, какая у меня умопомрачительная новость!

Керри перевернулась на бок и подперла подбородок кулаком.

– У нас будет жить еврейка-беженка! Она внучка одной старой бабушкиной подруги, еще девушкой уехавшей в Дрезден и сорок лет не дававшей о себе знать. И вот недавно, ни с того ни с сего, наша бабуля получила через Красный Крест письмо от администрации люцернского лагеря для еврейских беженцев, умудрившихся переправиться через озеро в Швейцарию. Оказывается, там находится внучка той ее старой знакомой, и ее заботливая бабушка дала представителю Красного Креста наш адрес в надежде, что ее подруга-англичанка поможет бедняжке получить британскую въездную визу.

– И как же поступила Лия? – вытаращила глаза Кейт. Керри хитро ухмыльнулась.

– Она заставила моего папашу написать в министерство внутренних дел письмо, в котором он гарантирует Кристине Франк жилье и работу в случае, если ей разрешат въехать в Англию. Ему пришлось написать больше прошений, чем он написал писем за всю свою жизнь, пока девушке наконец не дали визу.

– По-моему, это чудесно! – восхищенно воскликнула Кейт.

– Здорово, правда? – кивнула Керри, светясь от гордости. – Ей отвели бывшую комнату Мейвис, а работать она будет у отца. Мама говорит, что скоро он станет заправским рыночным магнатом.

– Мистер Ниббс побагровеет от злости, – хихикнула Кейт. – Вчера вечером он жаловался моему отцу, что даже мисс Хеллиуэлл ходит на рынок за большей частью продуктов.

– И будет поступать так и впредь, – самодовольно добавила Керри. – Папа поощряет ее энтузиазм бесплатными бракованными овощами и фруктами.

Из раскрытого окна донеслись громкие голоса мисс Годфри и миссис Коллинз. Они говорили о предстоящей благотворительной акции.

– Кстати, о мисс Хеллиуэлл. На следующей ярмарке она будет гадать всем желающим по руке. Может, и нам обратиться к ней? Узнаем свою судьбу. Любопытно, сколько она берет за услуги? – спросила Кейт.

– Понятия не имею, – отозвалась Керри. – Думаю, сколько дадут. – Она вытянула руку и растопырила пальцы. – Интересно, что можно увидеть на ладони? А может она предсказать, выйду ли я за высокого красавца брюнета с набитым деньгами бумажником?

– По-моему, твой суженый – бедный рыжеволосый солдат ростом пять футов и девять дюймов, – рассмеялась Кейт.

Керри швырнула в нее подушку: описание в точности соответствовало Дэнни Коллинзу.

– Никогда не выйду за того, кого знаю с пеленок! – Она села и спустила с кровати ноги. – Мне нужен кто-то особенный, такой, который поразит меня своей мужской красотой!

– Только вряд ли он вскоре здесь объявится. – Кейт скептически усмехнулась.

– Но в конце концов он меня найдет, – без особой уверенности возразила Керри. – Может быть, мисс Хеллиуэлл предскажет, когда это случится и что ему сейчас мешает встретиться со мной. Давай сходим к ней завтра вечерком?

Кейт кивнула: ей тоже не терпелось узнать свое будущее. Керри встала и взяла сумочку.

– Ты куда? К зубному врачу?

– Да, – кивнула Керри. – Да поможет мне Бог добраться до его кабинета хотя бы с третьей попытки.

Когда Керри ушла, Кейт отправилась разыскивать отца. Она нашла его в саду за домом: нахлобучив соломенную шляпу, он бережно высаживал проросшие семена брюссельской капусты на тщательно подготовленную грядку. Кейт присела на низенький заборчик, отделявший огород от парника, и сказала:

– Представляешь, папа, Дженнингсы хотят приютить у себя еврейку-беженку из Германии! Она внучка подружки бабушки Керри.

– В самом деле? – Карл сдвинул шляпу на затылок. – Что ж, это очень великодушный и гуманный поступок! А подруга миссис Зингер и ее дочь тоже приедут в Англию?

Длинная коса Кейт упала вперед, она откинула ее на место и не без удивления сказала:

– Я ее об этом не спрашивала, а сама Керри о них даже не обмолвилась. Так или иначе, свободных комнат у Дженнингсов больше нет. – Кейт внимательно взглянула на отца и вскрикнула, пронзенная догадкой: – Но ведь они могли бы жить у нас, папа!

– Разумеется, могли бы, – сказал Карл, отряхивая старые плисовые штаны. – И будь твоя мать жива, она бы их обязательно пригласила. В любом случае мы с тобой можем принять семью беженцев из Германии, пусть и не подругу бабушки Керри.

Отец и дочь замолчали: Карл – задумавшись о покойной жене, Кейт – о рано ушедшей из жизни маме.

Ее родители познакомились при любопытных обстоятельствах. Карл в ту пору был военнопленным и работал на ферме в Кенте. Ее хозяин нанимал на сезон сбора хмеля лондонцев. И Анна была среди тех обитателей рабочего Ист-Энда, для которых две недели труда в деревне казались отдыхом. Она приехала на ферму, чтобы сменить обстановку и подработать. Родители Анны поначалу без энтузиазма восприняли известие о том, что их единственная дочь встречается с немцем. Но когда старики поняли, что их дочь всерьез влюблена в Карла, они отнеслись к нему радушно и не обделяли своим вниманием до самой смерти, постигшей обоих за год до рождения Кейт.

Улыбка покинула лицо Карла: вспомнилась зима 1919-го, когда после смерти Анны от воспаления легких он остался один с двухлетней дочерью. С той поры они с Кейт так и жили вдвоем, и Карл не собирался этого менять.

Заметив в его глазах грусть, Кейт подумала, что отец, должно быть, болезненно переживает кошмар, происходящий в Германии, и, порывисто подбежав к нему, крепко обняла. Карл редко вспоминал родину, он ничем не отличался от исконного англичанина: с удовольствием копался в саду и на огороде, увлекался игрой в крикет и даже стал капитаном местной команды, любил поболтать с приятелями в пабе после работы.

– Как хорошо, что ты не вернулся в Германию, когда вы с мамой поженились! – воскликнула Кейт, уткнувшись лицом в отцовский джемпер, который связала ему ко дню рождения. – А ведь ты, наверное, хотел уехать на родину, и тогда я родилась бы в Германии и мы с тобой жили бы теперь там.

– Как же я мог увезти твою маму в страну, где не любят англичан? – Карл нежно погладил золотистые волосы дочери. – Мои родители тогда уже умерли, родственников не осталось, так зачем же мне было ехать в Германию? Здесь, в Англии, я нашел все, что нужно человеку для счастья. – Глаза его потемнели, он помолчал и добавил: – Сейчас, спустя многие годы, я рад, что избрал этот путь. Да, я воевал за Германию, но не по собственной воле – меня заставили. Знаешь, доченька, я ненавижу войну. По своим убеждениям я пацифист, а в Германии давно уже нет для них места.

– Как и для евреев, – взглянув на него с любовью и признательностью, промолвила Кейт. – Давай подумаем, как устроить в нашем доме приют хотя бы для одной еврейской семьи из Германии. Ты обрел в Англии счастье – быть может, повезет и этим беженцам.

На следующий день Кейт вместе с Керри отправилась к мисс Хеллиуэлл узнавать свою судьбу. По дороге подруга внезапно воскликнула:

– Гляди, кто идет!

У Кейт упало сердце: впереди она увидела мисс Годфри. Одетая в твидовый костюм, она вышла из церкви Святого Марка и, заметив девушек, направилась прямо к ним.

– Не будем вступать с ней в долгий разговор, скажем, что мы торопимся, – пробормотала Кейт.

– Добрый вечер, девочки! – преградила им путь мисс Годфри. – Не желаете купить билеты благотворительной лотереи? Приз – плюшевый мишка! Я предлагала викарию вазочку для роз, но он…

Девушки неохотно полезли в сумочки за мелочью. Получив деньги, мисс Годфри отстала от своих бывших учениц, но не успели те сделать и нескольких шагов, как столкнулись с Дэниелом Коллинзом, шедшим со стороны пустоши. Увидев в их руках билетики, тот оживился и окликнул мисс Годфри:

– Какой в этом году приз? Надеюсь, не плюшевый мишка?

Он полез в карман за мелочью. В этот момент подошел и Чарли Робсон: он появился с другой стороны площади. Напуганная слухами о его уголовных повадках, мисс Годфри засуетилась и, торопясь поскорее отдать билетик Дэниелу, выронила сумочку.

Чарли, которому и в голову не приходило воровать в своем районе, наклонился, чтобы поднять ее. Но мисс Годфри решила, что он хочет ее ограбить, и бесцеремонно выхватила у него свое имущество.

– Не волнуйтесь, я не убегу, – ухмыльнулся Чарли, хлопая слегка осоловелыми глазами: он успел выпить пинту пива в пабе «Лебедь».

Все смущенно переглянулись, чувствуя неловкость за мисс Годфри. Желая разрядить обстановку, Дэниел сунул Чарли в руки вечернюю газету.

– Я не захватил очки, – сказал он. – Прочти, пожалуйста, что там написано о новостях в турнире по крикету. Какие шансы на победу у дербиширцев?

Чарли смущенно пробежал глазами спортивную колонку и вслух прочитал результаты последних матчей.

– А что пишет спортивный комментатор? – спросил Дэниел. – Он предсказывает этой команде победу в чемпионате? Если такое случится, это станет грандиозным событием для дербиширцев: ведь они не побеждали на протяжении шестидесяти двух лет! – пояснил он, обращаясь к девушкам и мисс Годфри.

Чарли долго изучал статью и наконец удрученно изрек:

– Здесь ничего об этом не говорится.

– Не может быть! – воскликнул Дэниел. – Посмотри на последней странице!

Чарли перелистал газету, поглядел на последнюю страницу и заявил, что и на ней о победе команды Дербишира ничего не написано.

Мисс Годфри пытливо посмотрела на Чарли:

– Вы не умеете читать?

Кейт затаила дыхание, Дэниел тотчас же попытался защитить друга:

– Конечно же, он умеет читать. Правда, Чарли?

– Нет, не умею, – честно признался Чарли. – Не знаю почему, но я никогда не мог освоить эту премудрость.

Первой пришла в себя Керри.

– Не волнуйтесь из-за пустяков, мистер Робсон! – бодро воскликнула она. – Мне вот тоже не давалась арифметика.

Разумеется, она лгала: Керри великолепно считала в уме, и Кейт с мисс Годфри это было известно.

– А я особенно и не расстраиваюсь, – сказал Чарли, чувствуя, что ошеломил своим признанием собеседников. – Я к этому привык.

Дэниел облегченно вздохнул, радуясь, что малоприятная тема исчерпана, однако мисс Годфри не унималась.

– А вы хотели бы научиться читать, мистер Робсон? – спросила она с какой-то странной интонацией.

Чарли наморщил лоб, подумал и серьезно ответил:

– Да, пожалуй, я хотел бы научиться грамоте.

– Но разве это возможно? – поинтересовался Дэниел. – Не слишком ли поздно? Если тебе не удалось научиться читать в школе, вряд ли ты одолеешь эту премудрость сейчас, когда тебе перевалило за пятьдесят. Да и какой здравомыслящий человек возьмется обучать тебя?

– Я возьмусь, – сказала мисс Годфри, отбросив колебания, тень которых промелькнула в ее глазах. – Нормальному человеку стыдно быть неграмотным, а учиться никогда не поздно. Нам с вами по пути, мистер Робсон! Проводите меня до калитки, пожалуйста, и мы условимся, в какое время будем заниматься.

Дэниел Коллинз растерянно кашлянул. У Кейт от удивления отвисла челюсть. Керри просто ахнула. А Чарли смущенно захлопал глазами, ошеломленный таким оборотом событий и растроганный вниманием почтенной дамы.

– Разрази меня гром, если я видел что-нибудь подобное! – пробормотал Коллинз-старший, провожая взглядом степенно удаляющуюся парочку.

– Ловко она его подцепила! Как ты думаешь, он ей нравится? – не без зависти спросила Керри у Кейт, пораженная стремительным натиском своей бывшей учительницы.

– Она его пожалела, – пояснила Кейт, глядя вслед широкоплечему Чарли и долговязой угловатой мисс Годфри. – Для таких, как она, умение читать – одно из важнейших человеческих качеств. И если Чарли не поостережется, она всерьез займется его воспитанием.

– В этом нет ничего страшного, если на то будет его желание. Только нужна ли ему такая морока на склоне лет? – заметил Коллинз.

– Нам пора, извините, – сказала Кейт.

– Мне тоже, – спохватился Дэниел, засовывая под мышку злополучную газету, из-за которой завязалась вся эта канитель. – Хетти, наверное, уже заждалась меня к ужину.

И он как ни в чем не бывало пошел своей дорогой, счастливый и бесхитростный рабочий человек. Кейт лукаво улыбнулась подруге:

– А тебе повезет, если в один прекрасный день он станет твоим свекром!

– Надеюсь, мне выпадет счастье получше, – парировала Керри. – И мисс Хеллиуэлл это наверняка подтвердит! Вперед!

Не встретив больше никого из соседей, девушки дошли до дома гадалки и свернули в ее калитку. Садик буйно разросся: страстная почитательница роз, хозяйка дома, однако, не считала нужным подрезать их и не любила аккуратные и приземистые гибридные сорта, входящие в моду. Она отдавала предпочтение розам средневековой Франции или Персии: столистной, дамасской, с толстыми и высокими стеблями, которые венчали белые и малиновые цветы, распространяющие удушливый аромат.

– Может быть, она занята и попросит нас зайти в другой раз? – растерянно сказала Керри, заметив кота Фауста, выбравшегося при появлении незваных гостей из-под куста ярко-розовой «Императрицы Жозефины» на садовую дорожку.

– Не знаю, – пожала плечами Кейт. – Надеюсь, что нет.

Решившись наконец показать гадалке свою ладонь, она хотела покончить с этим делом как можно скорее: Кейт собиралась задать мисс Хеллиуэлл еще один вопрос практического свойства: он касался ее работы. Нынешнее место Кейт устраивало, но тяжело было ежедневно ездить в Сити и обратно. А крупная местная компания «Харвиз констракшн» дала недавно объявление в газете, что ей требуется секретарь. Эта вакансия представлялась Кейт весьма перспективной и заманчивой: во-первых, потому что сулила карьерный рост, а во-вторых, до работы можно было дойти пешком, а не давиться дважды в день в переполненной электричке. Кейт твердо решила, что отважится предложить свою кандидатуру, если гадалка одобрит такой шаг.

– Вот так сюрприз! – воскликнула мисс Хеллиуэлл, открыв девушкам дверь. Она была в халате и в домашних шлепанцах, отчего казалась еще меньше ростом. – Вы хотите продать мне билет благотворительной лотереи? Я готова купить один, если только викарий приготовил в качестве приза не плюшевого медвежонка.

– Нет, мы совсем по другому поводу! – с замирающим сердцем воскликнула Кейт. – Мы хотим, чтобы вы нам погадали.

– В самом деле? – обрадовалась мисс Хеллиуэлл. – Ну, проходите! – Она повела девушек по коридору, заставленному кипами книг и цветочными горшками. – Но учтите, вам придется проявить терпение, быстро такое дело не делается. Однажды мне пришлось объяснять это уважаемому мистеру Коллинзу, который прибежал ко мне узнать, какая лошадь выиграет ежегодные скачки «Дерби».

– И вы предсказали ему выигрыш? – полюбопытствовала Кейт, входя в гостиную, захламленную еще больше, чем прихожая.

– Не совсем, – вздохнула мисс Хеллиуэлл, с сожалением вспоминая, какой тяжелый урон понес в тот день ее клиент. – Я рекомендовала ему поставить на Мусульманина, а он не расслышал. И поставил все деньги на Летний Газ. Но эта лошадь пришла едва ли не последней, а победил Махмуд Ага Хана, с отрывом на целую голову.

Гадалка уселась за круглый стол, покрытый мятой несвежей скатертью, и спросила:

– Итак, девушки, кто из вас будет первой?

– Кейт! – поспешно ответила Керри.

Смерив подругу укоризненным взглядом, Кейт заняла место напротив мисс Хеллиуэлл.

– Ну, милочка, позволь мне взглянуть на твои ручки! – сказала гадалка. – А ты, Каролина, можешь пока поболтать с моей сестрой. Эстер очень обрадуется, она обожает гостей.

Керри недовольно хмыкнула и пошла искать Эстер, прикованную к инвалидному креслу. Как только за ней закрылась дверь, мисс Хеллиуэлл промолвила:

– Итак, милочка, показывай ладони!

Она долго рассматривала руки Кейт и наконец удовлетворенно сказала:

– Чудесно! Просто замечательно! У тебя прекрасные ладони с длинными пальцами, как и у всех, кто относится к знаку Воды. Иногда такие руки называют чувственными, поскольку они указывают на ранимую, эмоциональную натуру человека.

Кейт слегка успокоилась, начало ей показалось обнадеживающим. Мисс Хеллиуэлл стала изучать ее правую ладонь. Она пристально вгляделась в нее и, нахмурившись, произнесла подозрительно натянутым голосом:

– Какая неожиданность, однако!

У Кейт душа ушла в пятки.

– В чем дело? Что такое? У меня что-то с линией жизни?

– Нет, дорогая, – тихо ответила мисс Хеллиуэлл. – С ней-то как раз все в порядке, линия жизни у тебя тянется до запястья. Ты доживешь до глубокой старости, милочка, не сомневайся.

– Тогда что же? Что именно вас удивило?

– Это трудно объяснить в двух словах, милочка, – задумчиво произнесла гадалка, рассматривая ладонь. – Тебя ожидает большое счастье в будущем. Огромное! Но ему предшествуют тяжелые страдания. Любовь займет центральное место в твоей жизни, но тебе придется принимать немало трудных решений, делать нелегкий выбор.

– А вы не знаете, какие именно решения мне следует принять? – наивно спросила взволнованная Кейт.

– Нет, дорогая! – покачала головой гадалка. – Тебе нужно будет самой выбрать свой жизненный путь. Но могу успокоить тебя: на бугре Юпитера у тебя имеется крест, что случается очень редко и сулит удачу. Вот здесь, взгляни сама! – Она ткнула кривым пальцем в две скрещенные линии на ладони Кейт. – Тебя ожидает настоящая, крепкая любовь, которая принесет тебе только счастье. Так-то вот, милочка!

– И это все? – убирая руки под стол, удивленно спросила Кейт. – А вы сказали, что гадание потребует много времени.

– Не всегда, – отвела глаза мисс Хеллиуэлл, явно чем-то встревоженная. – Позови-ка сюда Каролину!

Несколько разочарованная неопределенными предсказаниями гадалки, Кейт встала из-за стола и пошла искать подружку.

Она нашла Керри в оранжерее; при ее появлении та вскочила со стула и, приложив палец к губам, кивнула на уснувшую в кресле Эстер.

– Что случилось? – спросила она тревожным голосом. – Что она сказала?

– Ничего особенного, – уклончиво ответила Кейт, не горя желанием делиться с Керри услышанным, пока все хорошенько не обдумает сама.

– Но хоть что-нибудь она должна была сказать? – вскинула темные, четко очерченные брови Керри.

– У меня на ладони есть крест на бугре Юпитера! – заговорщическим тоном поведала Кейт, чтобы хоть как-то удовлетворить ее любопытство. – Это счастливый знак!

– Вот это да! – с завистью воскликнула Керри. – Интересно, ожидает ли меня удача?

– Ступай к ней, от меня ты все равно ничего не узнаешь! – подтолкнула подружку к дверям Кейт. – Не тяни время.

– Это верно, – согласилась Керри. – Ну, я пошла! Пожелай мне удачи!

– Ты идешь гадать, а не переплывать Ла-Манш!

– Однако окунаться в собственное будущее не менее опасно, – поежилась Керри. – Не хотела бы я, чтоб меня ожидал неприятный сюрприз.

Она скрестила пальцы и вышла из оранжереи. Кейт села в старенькое плетеное кресло напротив Эстер. Младшая из сестер Хеллиуэлл, которой давно перевалило за семьдесят, тихонько посапывала во сне, укрывшись потертым пледом.

Сад за домом, видный из окна, цвел столь же буйно, как и розарий перед фасадом. Кейт уже сожалела, что пришла сюда: гадалка не случайно ограничилась туманными фразами и скомкала сеанс – ее что-то встревожило. Кейт посмотрела на две скрещенные линии у основания указательного пальца и немного повеселела, вспомнив, как искренне говорила старуха, что девушку ожидает удача и настоящая любовь. Голос мисс Хеллиуэлл звучал очень уверенно, и когда она предрекала ей счастье, выстраданное сердечной болью. Так что не надо печалиться, в конце концов, путь к счастью всегда тернист и требует от идущего по нему самостоятельных решений.

В оранжерею бесшумно прошмыгнул Фауст. Кейт с досадой усмехнулась: за внезапными волнениями она забыла посоветоваться с мисс Хеллиуэлл, стоит ли менять место работы. Кот прыгнул к девушке на колени и удобно устроился на них. Окончательно взяв себя в руки, Кейт решила непременно предложить свою кандидатуру местной фирме, ни с кем не советуясь. Будущее лучше строить самостоятельно. А в машинописном бюро она слишком засиделась, нужно идти вперед.

Направляясь в следующую субботу к пустоши, где должна была состояться благотворительная акция, Керри все еще находилась под впечатлением предсказаний мисс Хеллиуэлл.

– Она твердо сказала, что я уже встретила своего суженого и выйду за него прежде, чем мне исполнится двадцать один год!

– Именно этого ты и не хотела, – уколола подругу Кейт. – Ты же утверждала, что никогда не выйдешь за того, кого знаешь с пеленок, а мужчина твоей мечты – высокий и темноволосый незнакомец!

– Ну и что же из того? – повела плечом Керри. – Женщина имеет право передумать.

– Что же тебя толкнуло на это? – не унималась Кейт.

– Мисс Хеллиуэлл ясно увидела мундир и рыжеволосых детей. Несомненно, мой суженый – это Дэнни Колинз. Как это романтично, тебе не кажется?

– По-моему, ты свихнулась, – сказала Кейт. – Как же можно выходить замуж лишь потому, что гадалка пообещала тебе в женихи рыжего солдата?

– У меня есть другая причина, – озорно сверкнула глазами Керри. – Ему дали тпуск и повысили в звании. Теперь он сержант. Нашивки ему к лицу, и вообще он выглядел очень привлекательным, когда мы с ним вчера случайно встретились в рыбной закусочной.

Кейт молча слушала ее, но наконец не выдержала и расхохоталась. Взявшись за руки, подруги – Кейт в светло-голубом наряде, гармонирующем с золотом ее волос, и Керри в наимоднейшем пурпурном платье из крепдешина – пошли через Магнолия-Террас и Главную улицу на пустошь.

Часть площади, отведенная для благотворительной ярмарки, была украшена флагами и транспарантами. На столиках, накрытых белыми скатертями, стояли подносы с грудами пирогов, банки с домашним вареньем и разнообразными соленьями. Рядом, на длинном раздвижном столе, красовались в больших корзинах овощи с огородов местных жителей. А приколотое к яркому тенту объявление гласило, что гадалка и ясновидящая мисс Хеллиуэлл консультирует всех желающих.

Над шестами трепыхались в воздухе связки воздушных шариков, ослики возили на спине детвору по кругу, огороженному канатом, чуть дальше стояли столы для бильярда и пинг-понга, располагались площадки для игры в кегли, кольца, дартс и стрельбы из лука. Под большим зонтом всех любителей чая поджидала Хетти Коллинз. Мистер Ниббс помогал отцу Кейт вбивать столбики на крикетной площадке. Мейвис готовила дочку к соревнованиям на звание самой нарядной малышки. Мисс Годфри, в своем традиционном твидовом костюме, распродавала последние лотерейные билеты. А невозмутимый зять Керри Тед Ломэкс устанавливал огромную бочку с освежающим напитком из аралии.

– В соревнованиях овощеводов я не участвую, детей у меня нет, как насчет стрельбы из лука? – воскликнула Керри, притворившись, что не слышит криков Мейвис, призывающей ее поддержать свою племянницу в конкурсе.

– Слышишь, Керри?! – крикнула Мейвис еще громче. – Далеко не уходи! Нужно будет хлопать в ладоши и топать ногами, когда наступит очередь нашей крошки!

– Можно подумать, что не хватит родителей, бабушек и Кристины! – простонала Керри.

– А какая из себя Кристина? – полюбопытствовала Кейт, обходя репетирующий оркестр прихожан церкви Святого Марка.

– Она очень спокойная и довольно замкнутая. Впрочем, возможно, она просто еще не пришла в себя после всего пережитого. Я вас обязательно познакомлю!

Позади кто-то пронзительно свистнул, девушки вздрогнули и застыли как вкопанные.

– Это Дэнни! – вспыхнула Керри, поправляя упавшую на лоб прядь густых волос. Слава Богу, они успели отрасти до плеч и больше не походили на шевелюру готтентотки. – С такими способностями ему бы работать кондуктором на железной дороге.

– Хотите пострелять из лука? – спросил Дэнни, догнав девушек. Следом за ним шли Джерри и Джек Робсоны. – Мне кажется, я без труда попаду в яблочко: ведь за последние месяцы я неплохо потренировался в стрельбе из винтовки.

Не очень высокий, зато широкоплечий, он обладал подкупающей улыбкой и приятным, открытым и честным лицом. Кейт подумала, что он и в зрелом возрасте будет похож на мальчишку, во многом благодаря рыжеватому оттенку волос и веснушкам, рассыпанным вокруг курносого носа. Керри была права: сержантские нашивки ему явно шли. Впрочем, скорее всего дело не в них, а в его уверенных манерах, решила она, искоса наблюдая, как Керри дразнит своего ухажера, сомневаясь в его меткости.

– Любопытно, с чего это викарию вздумалось устроить соревнования по стрельбе из лука? – удивился Джек Робсон. – Может, ему не дают покоя лавры лучников Ламбетского дворца?

В отличие от Дэнни братья Робсон совершенно не походили на малых мальчишек. Оба высокого роста, мускулистые и черноволосые, они обладали дерзким взглядом и повадками хулиганов, готовых в любой момент ввязаться в драку.

– Стрельба из лука – старинный и почитаемый вид спорта, – заметила Керри. – Им увлекаются не только аристократы. Ведь именно английские лучники выиграли битву при Азенкуре и принесли победу над французами королю Генриху V.

– В самом деле? Рад был это узнать! – любезно ответил Джек, не придавая значения ее язвительному тону. – Однако оставим Генриха V в покое и поговорим-ка лучше о насущном. Любопытно, какой приз получит тот, кто поразит быка в глаз?

– Наш викарий наверняка припас плюшевого медвежонка и на этот случай, – мрачно ответил Джерри.

Кейт хихикнула: с братьями Робсон всегда было весело, хотя они и прослыли крутыми парнями и драчунами. Джерри, менее заносчивый, чем Джек, внушал Кейт симпатию.

– Не пойти ли нам в тир? – предложил он. – Мне не хочется здесь крутиться: не дай Бог, заставят судить на турнире «Милых малышек».

Все прыснули со смеху, а Дэнни по-хозяйски зажал руку Керри в своей и сказал:

– По-моему, твои родители уже в тире. Не пройти ли и нам туда?

Керри расплылась в улыбке и кивнула, сверкнув гребнями из черепашьего панциря.

Кейт проглотила ком: да она и впрямь влюблена в Дэнни! Как это, наверное, чудесно – быть влюбленной или, на худой конец, предчувствовать любовь! Кейт остро захотелось самой испытать такое. Увы, пока что ничего подобного ни ей, ни Джерри не грозило. Кейт вздохнула и побрела за счастливой парочкой.

Джерри, сунув руки в карманы брюк, сказал:

– Теперь мы не скоро увидимся. Завтра я отбываю в Испанию.

– В Испанию? – Кейт моментально забыла, что не влюблена. С тех пор как в Испании разразилась война, о ней говорили ежедневно. – Ты будешь там воевать?

Она поняла, что ляпнула глупость: ну конечно же, он едет на войну! Джерри кивнул и с жаром воскликнул:

– Нельзя надеяться только на Лигу Наций! Она не помешала вторжению Муссолини в Абиссинию, значит, ничего не сможет сделать и в Испании. Если мы хотим положить конец фашизму и усмирить фашистских молодчиков, нужно сражаться с ними.

От неожиданности у Кейт перехватило дыхание. Она обернулась и взглянула на Джерри Робсона новыми глазами, не без грусти. Всем сердцем желая ему возвратиться с войны живым и здоровым, она спросила:

– Ты слышал, что Дженнингсы приняли у себя еврейку-беженку из Германии?

– Джек проходил мимо них в тот вечер, когда она приехала, – улыбнулся Джерри. – С тех пор он сам не свой и надеется встретиться с ней сегодня.

– Она здесь, – заметила заинтригованная Кейт. Надо же, Джек Робсон влюбился в гостью Дженнингсов, даже не успев перекинуться с ней словечком! – А вот и она. Стоит возле тира, вместе с родителями Керри.

Впереди, в дальнем конце зеленой, покрытой дерном площадки, виднелась мишень. В нее целился из лука стоящий рядом с темноволосой девушкой Альберт Дженнингс: закатав рукава рубахи и выпятив живот, багровый и потный от жары и напряжения, он изо всех сил натягивал тетиву.

– Давай, Альберт, не осрамись хотя бы на этот раз, – раздраженно приговаривала мать Керри. – Докажи, что ты еще мужчина, хотя бы в тире! Я бы справилась с луком лучше тебя даже со сломанными руками.

В двух шагах от нее стояла стройная темноволосая задумчивая девушка очень хрупкого телосложения, с болезненно бледным лицом. Взглянув на это воздушное создание, Кейт поначалу удивилась: что в ней привлекло Джека? Но, подойдя поближе, поняла, что Кристина Франк – редкая красавица. Особенно выразительными были ее огромные темные глаза и чувственные губы.

– Джек Робсон, – представился ей брат Джерри, не дожидаясь, пока это сделает кто-нибудь другой. – Я видел вас на улице в день вашего приезда.

В этот момент Альберт Дженнингс отпустил тетиву. Стрела полетела в противоположном от мишени направлении, и Мириам негодующе воскликнула:

– Боже мой, Альберт! Так ты перебьешь всех осликов!

Муж пропустил ее слова мимо ушей и, вытирая лоб носовым платком, обронил, покосившись на Джека: