Текст книги "Драконы осенних сумерек"

8. ПОИСКИ ИСТИНЫ. НЕОЖИДАННЫЕ ОТВЕТЫ

– Я помогу вам! – чистым серебряным колокольчиком прозвучал голос Золотой Луны.

Дочь Вождя хорошо видела потрясенное лицо Стурма; поняла она и предостережение Таниса. Однако поступок Золотой Луны не был продиктован внезапным порывом. Отнюдь! Десять лет Золотая Луна правила племенем от имени отца – с тех самых пор, как его поразил удар, отнявший внятную речь и способность шевелить правой рукой и правой ногой. Она вела свой народ и в дни мира, и во время войн с соседними племенами. Ей случалось пресекать заговоры, имевшие целью отнять у нее власть. Она прекрасно знала: то, что она сейчас делала, было очень опасно. Странные жрецы внушали ей величайшее отвращение. Но при всем том они определенно знали что-то о жезле. А ей необходимо было доискаться истины.

– Я – носительница голубого хрустального жезла, – сказала Золотая Луна, с гордо поднятой головой подходя к предводителю. – Только мы не крали его: он был нам дарован.

Речной Ветер встал рядом с ней, Стурм – по другую сторону. Карамон выломился из кустов и занял место позади. Он поглаживал рукоять меча и улыбался, предвкушая забаву.

– Это ты так говоришь, – негромко, с насмешкой сказал жрец. Его блестящие черные глаза были алчно устремлены на ничем не примечательный посох в ее руке. Он уже протянул к нему обмотанную повязками лапу, но Золотая Луна проворно отшатнулась и прижала посох к груди.

– Этот жезл был обретен в месте, где властвовало ужасное зло, -сказала она. – Я совершу что могу, дабы помочь твоему умирающему брату, но не отдам жезла ни тебе, ни кому-нибудь иному, пока не смогу убедиться в правомерности притязаний!

Жрец помедлил, оглядываясь на своих… Танис заметил, что их руки так и тянулись к широким матерчатым поясам, стягивавшим просторные одеяния. Слишком широкие пояса, сказал себе Танис. И что это там выпирало под ними? Навряд ли молитвенники… Он беспомощно выругался про себя, не зная, заметили ли это Стурм и Карамон. Во всяком случае, Стурм держался весьма непринужденно, Карамон же знай подталкивал его локтем, точно приглашая посмеяться над шуткой, известной только им двоим. Танис осторожно приготовил лук и приложил стрелу к тетиве.

Уступив наконец, предводитель жрецов склонил голову и спрятал руки в широкие рукава.

– Мы заранее благодарим тебя за любую помощь нашему брату, – сказал он приглушенным голосом. – После чего, госпожа, надеюсь, ты и твои спутники возвратятся с нами в Гавань. Обещаю, там вас убедят, что жезл попал к вам по ошибке…

– Мы отправимся куда пожелаем, брат, – проворчал Карамон.

«Ох, глупец…» – мысленно застонал Танис. Он хотел уже выкрикнуть предупреждение, но затем все-таки решил остаться в укрытии – на тот случай, если его растущие опасения действительно подтвердятся.

Между тем Золотая Луна и предводитель жрецов обошли тележку. Речной Ветер последовал за ними. Стурм же с Карамоном остались у передка и с интересом взирали на происходившее. Вот жрец протянул руку к Золотой Луне, подводя ее к тележке. Она отстранилась, избегая его прикосновения, и сама шагнула вперед. Жрец почтительно поклонился и поднял полотняную занавеску, свисавшую над задним бортиком тележки. Держа перед собой жезл. Золотая Луна заглянула внутрь… Дальше события разворачивались стремительно. Золотая Луна завизжала. Ударила слепящая голубая вспышка, кто-то закричал. Золотая Луна отскочила назад, и Речной Ветер мгновенно заслонил ее. Жрец поднес к губам рог и протяжно, жалобно протрубил…

– Карамон! Стурм! – закричал Танис, вскидывая лук. – Это лову… Но тут тяжелое тело обрушилось на полуэльфа откуда-то сверху и втиснуло его в землю. Сильные руки искали его горло, земля и мокрые листья облепили лицо Вражьи пальцы сомкнулись в смертоносной хватке на шее Таниса. Он тщетно силился: вздохнуть: рот и нос забила земля. Перед глазами поплыли звезды. Танису никак не удавалось разжать душившие руки -его противник обладал чудовищной хваткой. Танис почувствовал, как начало меркнуть сознание, собрал все силы для последнего отчаянного рывка… Но в это время послышался тупой, тяжелый удар и хриплый крик. Хватка нападавшего сразу ослабела.

Кто-то стащил с Таниса навалившееся тело, и полу эльф, хватая ртом воздух, приподнялся на колени. Кое-как протерев от грязи глаза, он увидел над собой Флинта, державшего в руках увесистый сук. Гном, однако, смотрел не на Таниса, а на тело, распростертое у его ног.

Танис тоже посмотрел на него… И в ужасе отшатнулся. Перед ним лежал нелюдь! Кожистые крылья росли у него на спине, тело покрывала змеиная чешуя; здоровенные пальцы рук и ног оканчивались когтями, но тварь была явно прям сходящей, как человек. Нелюдь был облачен в хитроумно устроенные латы, позволявшие ему пользоваться крыльями.

Всего же более потрясла Таниса его физиономия. Такого лица полуэльф ни разу еще не видел ни наяву, ни в худшем из кошмаров! Казалось, чья-то могущественная злая воля уродливо и жутко смешала в нем черты рептилии и человека…

– Во имя всех Богов! Что это? – выдохнул Рейстлин, подошедший к Танису и Флинту.

Ответить Танис не успел: с дороги полыхнула слепящая голубая вспышка и раздался крик Золотой Луны.

Заглянув в тележку, она на какой-то миг задумалась о том, что за ужасная болезнь могла превратить человеческую кожу в чешую. Потом шагнула вперед, чтобы коснуться несчастного исцеляющим жезлом, – и тут нелюдь кинулся на нее, пытаясь когтистой лапой выхватить жезл. Золотая Луна шарахнулась прочь, но нелюдь оказался проворней. Жадная лапа сомкнулась на жезле… Последовала вспышка, и чудовище отскочило с воплем боли, размахивая почерневшей от ожога рукой. Речной Ветер выхватил меч и прыгнул вперед, заслоняя собой Дочь Вождя…

… И тотчас ахнул от ужаса, и Золотая Луна увидела, как безвольно опустилась его рука, державшая меч. Он начал пятиться, шатаясь и даже не пробуя защититься… Грубые руки, обмотанные полосками ткани, схватили Золотую Луну сзади. Страшная чешуйчатая лапа зажала ей рот. Отчаянно пытаясь высвободиться, она все-таки заметила, что Речной Ветер остановившимися глазами смотрел на существо в тележке, и лицо его было мертвенно-бледным, а дыхание – неглубоким и частым, как у человека, пробудившегося от кошмарного сна только затем, чтобы наяву встретиться с тем же самым кошмаром… Впрочем, Золотая Луна была достойной дочерью племени воителей. Она яростно лягнула державшего ее жреца, метя пяткой в колено. Точный удар застал врага врасплох и пришелся прямо по чашечке. На какой-то миг его хватка ослабла, и Золотая Луна, тотчас вырвавшись, огрела его жезлом. К ее искреннему изумлению, жрец рухнул наземь, как если бы этот удар был нанесен могучей рукой Карамона. Она взглянула на жезл – тот испускал яркий голубой свет. Но не было времени удивляться и строить догадки: другие твари уже взяли ее в кольцо. Она принялась размахивать жезлом, заставляя их держаться на расстоянии, и крикнула:

– Речной Ветер!..

Ее голос вывел варвара из столбняка. Он увидел. Золотая Луна пятилась к лесу, отгоняя жрецов взмахами жезла. Речной Ветер схватил одного из них сзади за одежду и швырнул оземь. Другой сейчас же прыгнул к нему, а третий бросился на Золотую Луну.

Новая вспышка ослепительного голубого огня… Стурм понял, что это ловушка, за мгновение до того, как раздался крик Таниса; рыцарь успел выхватить меч. Сквозь щели в деревянных бортиках старой тележки он видел чешуйчатую руку, метнувшуюся к посоху. Стурм бросился вперед – прикрыть Речного Ветра. Но вот уж чего он ни в коем случае не ожидал, так это реакции варвара на внешний вид нелюдя, притаившегося в тележке. Речной Ветер беспомощно отступал назад, между тем как монстр схватил здоровой лапой боевой топор и ринулся прямо на него. А варвар лишь смотрел остановившимися глазами, и меч бездельно висел в поникшей руке… Меч Стурма вонзился чудищу в спину. Оно завопило и крутанулось на месте, выдернув при этом рукоять у рыцаря из руки. Захлебываясь кровью и ощеривая в предсмертной ярости слюнявую пасть, тварь вцепилась в Стурма и вместе с ним рухнула на дорогу. Стурм знал, что нелюдь умирает, но с трудом превозмогал ужас и отвращение, которое внушало прикосновение к его склизкой плоти… Наконец вопль смолк, и чешуйчатое тело застыло. Не мешкая, рыцарь высвободился из его лап, перевернул труп и попробовал достать меч, все еще сидевший в спине. Но не тут-то было! Меч даже не шелохнулся. Ничего не понимая, Стурм вновь рванул его, пустив в ход всю свою силу и даже упершись ногой в тело для равновесия. Меч застрял насмерть. В ярости рыцарь ударил по трупу кулаком и отступил прочь, переполнившись гадливости и невольного страха. Сраженная тварь обратилась в камень!

– Карамон!.. – закричал Стурм, ибо к нему, замахиваясь топором, спешил еще один жрец. Стурм увернулся от удара, но недостаточно быстро: голову пронзила жестокая боль и глаза залила хлынувшая кровь. Ослепленный Стурм споткнулся, и навалившаяся тяжесть сбила его с ног.

Карамон, стоявший у передка тележки, уже спешил на помощь Золотой Луне, когда его остановил крик Стурма, а потом и на него набросилось сразу двое жрецов. Карамон размахнулся коротким мечом, заставив их остановиться на почтительном расстоянии, а левой рукой выдернул из ножен кинжал. Один из жрецов прыгнул вперед; Карамон полоснул клинком, глубоко пробороздив тело. Его ноздрей коснулась мерзкая, гнилостная вонь, он заметил, как по одеянию жреца расползлось пятно тошнотворного зеленого цвета. Впрочем, рана лишь разъярила нелюдя еще больше. Он и не подумал остановиться; слюна капала из его разинутой пасти, которая принадлежала скорее змею, нежели человеку, и на какой-то миг Карамона охватил панический страх. Ему случалось биться и с гоблинами, и с троллями… Но эти жуткие жрецы положительно выбили его из колеи! Карамон почувствовал себя ужасающе одиноким, обреченным… И тут в сознании прозвучал знакомый ободряющий голос.

– Я здесь, брат, – спокойно сказал Рейстлин.

– Ох, вовремя! – выдохнул Карамон, грозя мечом наседающей твари. -Что хоть это за нечисть?

– Не коли их! – поспешно предостерег Рейстлин. – Убитые, они обращаются в камень. Это какие-то люди-ящеры, а совсем не жрецы. Им для того и понадобились одеяния и капюшоны, чтобы скрыть свой облик!

Близнецы разнились между собою, подобно свету и тени, но боевая команда из них была неплохая. Особенно помогала им в битвах способность быстро обмениваться мыслями, лишь немногое произнося вслух. Вот Карамон бросил и меч и кинжал и напряг мускулы могучих рук. Видя, что он бросил оружие, твари тотчас кинулись в атаку. Растерзанные одежды беспорядочно развевались, открывая взгляду чешуйчатые тела и когтистые лапы. Карамона передернуло от их вида.

– Готов! – сказал он брату.

– Аст тасарк синуралан кринави, – негромко проговорил Рейстлин и метнул в воздух горстку песка.

Твари остановились в разбеге и замотали башками, охваченные магическим сном… Но почти тотчас, проморгавшись, вновь двинулись вперед! – Неподвластны магии!.. – почти благоговейно пробормотал Рейстлин.

Но Карамону оказалось достаточно и кратковременного замешательства нападавших. Обхватив широченными ладонями их костлявые змеиные шеи, он грянул их друг о друга головами. Два тела повалились наземь, превращаясь в безжизненные статуи… Но через них уже перешагивали другие жрецы, и в их обмотанных лапах поблескивали кривые клинки.

– Встань позади меня! – хриплым шепотом приказал Рейстлин. Нагнувшись, Карамон подхватил меч и кинжал и нырнул за спину брата.

Он очень боялся за близнеца, однако знал, что Рейстлин не сможет произнести заклинание, пока он стоит на пути.

Рейстлин тем временем внимательно всматривался в нелюдей, которые, признав в нем мага, остановились и принялись нерешительно переглядываться. Один даже бросил оружие и заполз под тележку, зато другой с мечом в лапе прыгнул вперед, надеясь проткнуть Рейстлина прежде, чем тот успеет произнести волшебные слова, или по крайней мере нарушить сосредоточение, необходимое для колдовства. Карамон взревел, видя все это, но Рейстлин, казалось, не видел и не слышал ничего. Он медленно воздел руки, свел вместе большие пальцы, а остальные растопырил веером.

– Кайр тангус миопиар, – сказал он и почувствовал, как магическая энергия пробежала по его телу, а спешившую к нему тварь охватило пламя. Танис, оправившийся от первоначального потрясения, услышал крик Стурма и бросился через кусты на дорогу. Он плашмя ударил мечом монстра, прижавшего Стурма к земле. Жрец завизжал и опрокинулся, и Танис потащил раненого рыцаря на обочину.

– Мой меч… – бормотал оглушенный Стурм. По его лицу текла кровь: Стурм тщетно пытался ее утереть.

– Достанем, достанем твой меч, – пообещал Танис, гадая про себя, каким образом он это сделает. Обернувшись к дороге, он увидел, что из леса выбегали все новые твари и спешили к ним. У Таниса пересохло во рту. Надо уносить ноги, подумал он, стараясь не поддаться панике. Он заставил себя остановиться и перевести дух. Потом обернулся к Флинту и Тассельхофу, подбежавшим сзади.

– Оставайтесь здесь, – велел он им. – Присмотрите за Стурмом. Я пойду соберу остальных: надо уходить назад, в лес!

И, не дожидаясь ответа, Танис кинулся назад на дорогу, но как раз тут ударило огненное заклинание Рейстлина, да так, что полуэльфу пришлось броситься наземь.

Из тележки, повалил дым: соломенная подстилка, на которой лежал мнимый больной, загорелась.

– Ишь каков! «Останьтесь здесь и присмотрите за Стурмом!» Видали!..

–буркнул Флинт, покрепче перехватывая топорище секиры. Было похоже, что вновь появившиеся твари еще не приметили их с кендером и раненого рыцаря, лежавшего в густой тени деревьев: все их внимание было приковано к двум небольшим группкам сражающихся. Но Флинт знал, что это не надолго. Он пошире расставил ноги и раздраженно бросил Тассельхофу:

– Позаботься-ка о Стурме! Можешь ты хоть раз в жизни сделать что-то полезное?..

– Я стараюсь, – обиженно ответил Тассельхоф. – Только вот кровь никак не останавливается… – Протер глаза рыцарю относительно чистым носовым платком и заботливо спросил: – Ну как, видишь теперь?

Стурм застонал и попытался привстать, но боль, пронизавшая голову, вновь уложила его на траву.

– Мой меч… Тассельхоф огляделся и заметил двуручный меч Стурма, все еще торчавший из спины окаменевшего жреца. Глаза кендера округлились:

– Вот это да!.. Смотри, Флинт! Меч Стурма…

– Знаю, пустоголовый кендер! Отвяжись! – взревел Флинт. К ним уже бежал с мечом наголо один из нелюдей.

– Сейчас схожу принесу, – радостно пообещал Стурму Тассельхоф. -Подожди чуть-чуть.

– Не смей!.. – завопил Флинт, запоздало сообразив, что склонившийся над рыцарем Тас попросту не мог видеть приближавшуюся опасность. Остро отточенный кривой меч описал сверкающую дугу, метя в шею старому гному. И надо же было такому случиться – как раз в этот самый миг Тас, не сводя глаз с меча Стурма, вскочил на ноги. Его неразлучный хупак ударил Флинта сзади под коленки… Вскрикнув, гном повалился навзничь, прямо на Стурма, но смертоносный удар безвредно просвистел над его головой.

Вскрик Флинта заставил Тассельхофа оглянуться, и глазам кендера предстало воистину странное зрелище: на Флинта наседал жрец, а гном, вместо того чтобы стоять и отбиваться, лежал на спине, дрыгая в воздухе ногами.

– Что это ты делаешь. Флинт? – прокричал Тас. При этом он мимоходом ударил нелюдя своим хупаком в живот, а когда тот согнулся, ударил снова, уже по голове, и тот рухнул оглушенным. – Эх ты! – раздраженно сказал Тас гному.

– Мне что, так и драться за тебя всю дорогу?..

И, повернувшись, кендер пустился дальше – вызволять Стурмов меч.

– Драться! За меня!.. – Плюясь от ярости, гном наконец поднялся. Шлем съехал ему на глаза, и, покуда Флинт его поправлял, в него врезался еще один жрец, так что Флинт снова полетел кувырком…

…Когда подбежал Танис, Золотая Луна и Речной Ветер стояли спиной к спине. Речной Ветер действовал мечом, Золотая Луна разила нападавших жезлом. Уже трое лежали мертвыми у ее ног – окаменелые останки, почерневшие от соприкосновения с голубым пламенем жезла. Вот меч Речного Ветра засел в пробитом брюхе твари, обратившейся в статую. Варвар схватил единственное оставшееся у него оружие – короткий лук – и держал стрелу на тетиве, готовый всадить ее в первого, кто сунется. Нелюди ненадолго отстали от них и принялись переговариваться па своем неведомом языке, обсуждая, что делать дальше. Понимая, что они вот-вот снова ринутся на варваров и сомнут их числом, Танис бросился на жрецов сзади и тотчас уложил одного, ударив мечом плашмя, потом наотмашь полоснул другого.

– Бежим! – крикнул он Речному Ветру и Золотой Луне. – За мной!

Сюда!..

Кое-кто из тварей обратился против него, другие замешкались. Речной Ветер спустил тетиву и сразил одного, потом схватил за руку Золотую Луну и бегом потащил ее к Танису, перепрыгивая через каменные тела убитых врагов. Танис пропустил варваров мимо себя, продолжая колотить нелюдей мечом плашмя. Когда Речной Ветер поравнялся с ним, Танис сунул ему в руку кинжал:

– Держи!..

Речной Ветер жадно схватил оружие, тотчас перевернул и всадил одной из тварей под челюсть, а потом резким движением сломал змеиную шею. Вновь ударила голубая вспышка: это Золотая Луна жезлом сразила жреца, вставшего на дороге… И наконец они снова очутились в лесу.

Деревянная тележка пылала уже вовсю. Сквозь тучу дыма Танис все-таки разглядел, что делалось на дороге, и содрогнулся: по обе стороны от места сражения, примерно в полумиле от них, на большак спускались, планируя, крылатые темные силуэты. Значит, и туда и сюда путь был отрезан. И если немедленно не укрыться в лесу – дело труба.

Кое-как он добрался туда, где оставил Стурма. Золотая Луна и Речной Ветер были уже там, и с ними Флинт. Где же все остальные?.. Танис тщетно пытался высмотреть их в густом дыму, выжимавшем слезы из глаз.

– Попробуй помочь Стурму, – сказал он Золотой Луне. И повернулся к Флинту, который безуспешно пытался выкорчевать свой топор из ребер окаменевшего нелюдя. – Где Карамон и Рейстлин? А где Тас? Я же велел ему оставаться здесь…

– Никчемный кендеришка едва меня не угробил!.. – взорвался Флинт.

–Полагаю, они уволокли его с собой и, надеюсь, скормят собакам! Надеюсь, они…

– Во имя Богов! – потеряв всякое терпение, выругался Танис.

Двинувшись сквозь дым в ту сторону, где он последний раз видел Карамона и Рейстлина, полуэльф почти сразу натолкнулся на кендера, волоком тащившего вдоль дороги меч Стурма. Меч был длиной почти с самого Тассельхофа – тот не мог даже оторвать его от земли.

– Как же ты его вытащил? – изумленно спросил Танис, кашляя в дыму, волнами клубившемся вокруг.

Тас расплылся в улыбке, хотя по лицу его от дыма так и бежали слезы. – Тварь рассыпалась в пыль! – доложил он весело. – Правда, Танис, это получилось так интересно! Я подошел и стал тянуть меч, но он не поддавался, и тогда Я потянул снова и…

– Потом доскажешь! Давай-ка живо к остальным! – И Танис подтолкнул кендера вперед. – Карамона с Рейстлином не видал?

Но в это время из дымной пелены послышался голос Карамона.

– Мы здесь! – отдуваясь, прогудел богатырь. Одной рукой он поддерживал брата, сотрясаемого непрерывным кашлем. – Ну как, – спросил он жизнерадостно, – мы их всех уложили?

– Нет, к сожалению, – ответил Танис угрюмо. – Более того: придется нам удирать лесами на юг… – Он подхватил Рейстлина с другой стороны, и все вместе они поспешили назад, туда, где ждали их остальные. Друзья задыхались в дыму, понимая в то же время, что без него им пришлось бы хуже некуда.

Стурм стоял во весь рост: он был очень бледен, но голова перестала болеть и рана более не кровоточила.

– Жезл исцелил его? – обратился Танис к Золотой Луне. Она закашлялась:

– Да, но… Не совсем. Спасибо на том, что идти сможет…

– У него… Есть… Пределы, – просипел Речной Ветер.

– Да, – кивнул Танис. – Стало быть, мы пойдем к югу, лесами.

Карамон покачал головой:

– Этот, как его. Омраченный Лес…

– Знаю, знаю: ты согласен драться с живыми, и все такое прочее, -перебил Танис. – И как тебе это после сегодняшнего?

Богатырь промолчал.

– С обеих сторон по дороге подходят новые отряды такой же нечисти,

–продолжал Танис. – Нового нападения нам не отбить. Но и в Омраченный Лес без крайней нужды соваться незачем. Тут неподалеку есть охотничья тропа: по ней мы сможем дойти до горы Око Молитвы. Там и посмотрим, нет ли дороги к северу… Или в другую какую-нибудь сторону.

– Можно вернуться к пещере. Там спрятана лодка, – предложил Речной Ветер.

– Нет!! – раздался придушенный вопль старого гнома. Молча повернувшись. Флинт ринулся в лес со всей скоростью, на которую только были способны его короткие ноги…