Текст книги "Дезмонд. Огонь твоих крыльев"

Я посмотрела на него удивлённо. А он просто сказал:

– Ладно, жди меня здесь. Скоро вернусь.

Я чуть не поперхнулась воздухом от радости.

– Ты всё-таки решил согласиться на моё предложение?!

– Ходить туда и обратно по пятьсот километров – моё любимое занятие. Еще больше мне нравится вытряхивать деньги из воров. И если серьёзно, ты мне вернула меня к жизни, я тебе должен.

– Спасибо! – Я всплеснула руками, не помня себя от счастья.

И вдруг Дезмонд посмотрел на меня с прищуром.

– А ты не думала, что есть вариант с освобождением гораздо проще?

– Какой? – моргнула я.

– Свернуть твоему новоиспечённому мужу шею. Станешь вдовой, свободной, молодой, красивой. Никаких обетов, ходи куда хочешь, – усмехнулся рыжий, глядя пристально и уж слишком прямо. – Судя по тому, что творила старуха, вдовам у вас всё можно. Это какая-то особая категория.

И я его испугалась, понимая, что шутит могул только наполовину. Как я могла забыть, что могул – равно демон? Холодок пробежал по спине и рукам, и я проговорила:

– Но ведь это смертельный грех.

– И что такое, по-твоему, грех?

– Это значить погубить собственную душу. Смысл тогда в такой свободе? Свобода не столько телу, сколько душе нужна…

* * *

Дезмонд

«Она отлично бы смотрелась бы на троне», – подумал Дезмонд, представив статную девушку напротив в багряном платье и с тиарой в подобранных наверх волосах. Впрочем, сейчас Ума Яни, большеротая, синеглазая, с разметавшимися по плечам и ниже длинными прямыми волосами цвета зрелой пшеницы, с застрявшими в них травинками, с точёным прямым носом, высокими скулами и с ямочкой на подбородке, выдающей недюжинный характер, говорила ему о том, что собирается стать монахиней.

Это вызывало в Дезмонде такой внутренний протест, что он сам себе удивился. Но, позвольте, куда ей в монастырь или орден, не важно, с такими длинными ногами, красивой грудью, тонкой талией и выразительными бёдрами? А эти узкие запястья и щиколотки? Нет, это же преступление против природы!

На вид Уме было лет двадцать с небольшим, и она буквально излучала чувственность. Не кокетство, а что-то настоящее, женское – эдакую смесь силы и уязвимости. На ум Дезмонду пришло слово «первородная», и, пожалуй, оно ей подходило как нельзя кстати – одновременно светлое, но с таинственными тёмными водами в глубине, в которых чего только не водилось.

Ума такой и была. И сама себя не понимала. А ведь подчинение тумана относилось к самым древним типам магии, уже долгое время никому не подвластным.

С её дикостью и порывистостью, стремлением к свободе, как у необъезженной породистой кобылицы, давать обет безбрачия? Тянуло спросить, кто внушил ей этот бред. Но ведь взбрыкнёт же! Слишком молода, ещё сама в себе не разобралась…

И вроде бы к чему лезть со своими правилами в чужой огород, когда он здесь случайно и ненадолго? Но Дезмонду отчего-то хотелось придушить подонка, который посмел этот бриллиант продать. Это всё равно, что перекрыть камнями горную реку, чтобы превратить её в затхлое болото.

«Мне надо возвращаться. Любыми способами. Противники наверняка опять испортят отношения с лаэрами и развяжут войну… Ты за страну отвечаешь, не до путешествий с юными монахинями», – говорил Дезмонд себе и тут же напоминал: «Она спасла тебе жизнь, ты ей должен».

Но пока он всё равно не разобрался, что делать. Можно было сидеть на месте и ждать, когда кто-нибудь из портальщиков исправит ошибку. Ходить кругами, понемногу отбиваясь от местных упырей, решивших сделать из него раба…

И вдруг, глядя в синие глаза девушки, Дезмонда осенило: а что, если поставить «петлю» – магический маячок, который будет передавать учёным, восстанавливающим портал, его местонахождение? Вряд ли его сигнал расшифруют местные колдуны, они на него и внимания не обратят – слишком тонкие эманации. Зато свои поймают данные и перенастроят арку, потому что маячок выведет именно на него, Дезмонда, где бы он ни находился.

В том, что его будут искать и постараются вернуть, Дезмонд не сомневался. Неизвестно только, насколько прыткими окажутся те, кто его сплавил. Если объявят мёртвым и захватят корону, тогда шансов на возвращение порталом будет меньше, но они всё равно есть! Потому что главный изобретатель арки из другой страны.

Вариант с маячком Дезмонду понравился. Ждать он не любил, впрочем, как и быть должным.

– Ладно, я скоро вернусь и отведу тебя, – сказал он.

И Ума, вдруг окатила его такой радостью, что Дезмонд чуть не чихнул, как от солнечного зайчика в нос.

«Нет, не королева. Ещё совсем девчонка», – подумал он, разглядывая сияющие надеждой большие глаза, трогательный румянец, разлившийся по щекам, как у перегулявшего ребёнка, яркий на нежной, восхитительно белой коже.

– Никаких фиктивных мужей и лишних вопросов, – сказал он ей. – Ты меня вытащила. Я тебе должен. С остальным как-нибудь разберёмся. Кто именно меня нашёл, ты знаешь?

– Да все, кто приехали. Они переезжали целой процессией…

– Отлично, тогда берём первого попавшегося.

– Как это берём?.. – У неё вытянулось лицо.

– Лично ты сидишь здесь.

Она замотала головой.

– Нет! Ринзод, мой фальшивый муж, наверняка придёт сюда снова. Ночью побоялся, а под яркими лучами солнца туман не так страшен.

Она выглянула из пещеры и вернулась, тяжело дыша от волнения. Глаза её были расширены.

– Кажется, их много вокруг, целая армия, – прошептала она. – Динозавры ревут, ветки трещат. Разговаривают и не скрываются… Они совсем рядом!

– Отлично, – сказал Дезмонд и встал в полный рост.

В пещере сразу стало темнее.

– Здесь есть выход в другую сторону через лабиринт. Пойдём! – прошептала Ума.

Дезмонд заколебался, затем подхватив тушу на вертеле и закинув палку с ней на плечо, пошёл за Умой. Однако тут же остановился, услышав шум неподалёку от входа в пещеру.

– Погоди, мы кое-что забыли.

Он развернулся и ринулся ко входу.

– Дезмонд! – услышал он отчаянный шёпот Умы за спиной.

Она за него волновалась. Отчего-то от этого стало приятно…

Дезмонд выглянул из-за углубления в скале и обомлел: за каменной плитой разгорался огонь. В долю секунду это была уже стена огня!

В лицо ударило жаром и дымом, от которого несло той же дрянью, которой окуривала его ночью Ума.

И послышался голос жёсткий, как наждак:

– Ума, подай голос! Я знаю, что ты здесь! Туман тебя больше не спасёт! У тебя есть ещё шанс выжить. Один!

Глава 6

Ума

Едкий дым с жадными языками пламени ворвался в пещеру. Вдобавок снаружи забросили сноп горящих веток. Дезмонд отскочил. Я зажала себе рот, чтобы не закричать от ужаса. Но Дезмонд бросил недоеденную тушу в пламя сделав пасс рукой.

Туша в огне начала преобразовываться, пятачок исчез. Мне показалось, или свинья превращалась в человеческую голову? Рассмотреть я не успела. Дезмонд развернулся, схватил меня за руку и шикнул:

– Ты сказала, есть другой выход. Веди!

И мы побежали. Сначала по круговому узкому коридору с бугристыми жёлтыми стенами. Остановились у дыры, похожей на вход в нору. Я оглянулась на Дезмонда.

– Будет мокро.

Он ухмыльнулся почему-то.

– Главное, что не сухо.

Я непонимающе моргнула. Он махнул рукой.

– Про огонь. Вперёд!

Я нырнула в низкий круглый лаз, присев на корточки. Проползла на четвереньках пару метров и во мраке расширяющегося тоннеля продвинулась по старой памяти вправо. Ойкнула от касания ледяной речки в темноте.

– Что там? – прошептал Дезмонд.

– Река. Садимся и едем, – сказала я, задирая юбки, понимая, что всё равно их не спасти от бурлящей ледяной воды. – Сразу за мной не скатывайся. Дай мне время!

Вокруг нас стояла влажная темнота, и только по колебаниям волн по чёрным камням угадывался резкий спуск.

– Приглашаешь меня к дьяволу в задницу? – послышалось рядом.

«Уж кто бы говорил…»

Рыжий тут же отборно выругался, нащупав стекающий вниз ручей. Хлопнулся в воду, снова выругался.

Я оттолкнулась руками от валунов. И поехала вниз в брызгах ледяной реки по гладкой, как зеркало, горке. Головокружительный спуск метров на тридцать. Я шлёпнулась в ямку, помня, что тут есть такая – плоская поверхность с несколькими заводями.

Дезмонд выскочил тут же из тоннеля, как чёрт из табакерки, налетел на меня. Упал сверху с новым всплеском брызг, но не воткнулся в меня, удержался на руках. Придавил на мгновение лишь взглядом, от которого я почувствовала опасность. Но рыжий подскочил и, потянув за руку, поднял меня. Мокрые юбки и чулки отвратительно прилипли к ногам.

– В интересных местах вы, сударыня, гуляете… – процедил Дезмонд оглядываясь.

Поднял голову к куполу пещеры и охнул. Было чему удивляться: в тонкие трещины и отверстия в куполе скалы проникал солнечный свет, открывая взгляду огромное чрево пещеры, похожее на храмовый зал с вытянутыми, как трубы органа, сталагмитами по всем стенам, чёрными, рыжими и жёлтыми.

В нескольких шагах от нас речка обрывалась и падала со склона в бирюзовую гладь широченного подземного озера, настолько прозрачного, что, казалось, оно висит между дном и куполом. Я любовалась этим местом всё детство, но каждый раз у меня перехватывает дух, когда я вижу эту красоту в пятнах солнечного света.

– Нам через озеро, во-он туда. – Переводя дыхание, сказала я с видом знатока и показала на плоскую площадку и чернеющий между камнями проход, похожий на трещину между двумя наклонными рыжими плитами.

– Хм, предлагаешь вплавь? – покривился Дезмонд, шагнув по воде речки к самому краю пропасти.

– Есть ещё обходной путь. Но по нему долго карабкаться. Думаю, нам лучше быстрее уйти отсюда, вдруг всё-таки погонятся? Хотя скорее всего заблудятся в лабиринтах, тут знать надо.

Я приблизилась к рыжему и показала на узкую тропинку, карнизом продвигающуюся вдоль левой стены.

– Есть третий вариант, – сказал он. – Только не пугайся.

– Чего не пуга…

Я не договорила, потому что Дезмонд слегка повёл плечами. Задрожал воздух. За спиной мужчины распахнулись чёрные крылья. Я осеклась и отшатнулась, в ужасе подумав: «И всё-таки демон…»

Дезмонд придержал меня рукой за талию, не дав сильно отстраниться.

– Не делай резких движений. Тут скользко, – усмехнулся он, в чёрных зеницах сверкнул огонь.

Его ладонь была такой горячей, что, казалось, прожигала мне спину сквозь одежду. И я при всём желании не смогла отвести глаз.

– Не надо… меня обнимать… – пробормотала я, чувствуя себя одновременно смущённой и взволнованной. И ноги не к месту стали какими-то ватными…

– Как скажете. Пну вас в ледяную воду. Барахтайтесь сколько угодно, сударыня, – хмыкнул он. – А с меня этой морозилки хватит, сам я полечу.

И вместо того, чтобы толкнуть, обхватил меня крепче обеими руками и с хлопаньем крыльев резко поднялся в воздух. Это было настоящее чудо! У меня перехватило дух и пересохло во рту. А затем волна азарта и возбуждения прокатилась с головы до ног. Я покрылась мурашками.

– Ты летишь… – прошептала я в восторге. – Летишь! А мы не упадём?..

Дезмонд будто специально поднялся выше, сделал финт, и мы зависли почти под самым куполом. Мне стало не по себе, и я всё-таки ухватилась за его шею.

– Тут нет выхода? – спросил он, паря со мной в руках и рассматривая природные трещины над головой.

– Несмотря на крылья, ты вроде не голубь, – облизнув губы, пробормотала я.

Он глянул на меня с прищуром.

– Опять дерзишь. Ну что, сбросить тебя в озеро?

– Только попробуй, – вновь облизнув сохнущие и почему-то горячие губы, ответила я.

– А что будет?

– Тебе не понравится, – сказала я, ещё крепче цепляясь за его шею. – Расцарапаю.

– Дурак этот твой Ринзод, – хохотнул Дезмонд. – Гоняется он за тобой! Не понял, какая проблема сбежала, выдохнул бы лучше и пошёл вино пить на радостях…

И, прижав меня к себе, камнем метнулся вниз. Я едва смогла сдержать крик. Над самой кромкой воды Дезмонд распахнул крылья и проскользнул в сторону противоположного берега.

Не прошло и минуты, как он поставил меня на каменную площадку перед трещиной в скалах. Я смотрела на него, широко раскрыв глаза и пытаясь отдышаться. Страх и восторг смешались во мне, не позволяя складывать мысли в слова.

Рыжий игриво осклабился – он был доволен.

– Можешь поцеловать меня в благодарность за быструю доставку.

Я оглянулась на другой край пещеры, где мы только что стояли. В произошедшее было трудно поверить.

– Как… у тебя это получилось?

– Неужели ты совсем ничего не знаешь о могулах? – Похоже, это было для него почти оскорблением.

– Знаю. В школе рассказывали. Вы существовали на другом краю света. Были магами, превращались во что-то. Воевали. Уничтожили мир. Вымерли. Всё!

– Какое невежество, – подкатил глаза рыжий. – О самой могущественной цивилизации мира надо знать больше.

– Но вы вымерли! – выдохнула я.

Он протянул ко мне рельефную руку и подмигнул.

– Врали вам. Я живой. Потрогай.

Я смутилась и посмотрела в сторону.

– Раз ты такой… великий маг. Почему не наколдуешь себе хотя бы штаны?

Дезмонд расхохотался так, что эхо отразило его издевательский смех, усилив многократно и рассыпавшись по моей коже мурашками. Я смутилась ещё сильнее и, чтобы прекратить это безобразие, строго сказала:

– Так. Не до шуток сейчас. Где-то через пятьдесят метров ущелье раздвоится. Лабиринт налево увёдет нас дальше в лес, к скалам. За хребтом начинаются земли динозавров. А дорога прямо вернёт к поместью, из которого я сбежала. Поэтому нам надо сосредоточиться, чтобы не пропустить поворот налево, он спрятан за длинным сталагмитом.

Дезмонд перестал смеяться. Крылья за его спиной исчезли, я снова заметила лишь лёгкое колебание воздуха при этом, как над огнём.

– Нет, нам в скалы не надо, – заявил он. – Мы пойдём в поместье!

Я вытаращилась на него.

– С ума сошёл?

– Напротив, в разумности мне равных нет. И сейчас нам выдастся наилучшее время и возможность выяснить, где меня нашли. А тебе – забрать твои документы и вещи – не отправишься же ты в столицу в этом?

Я невольно оглядела себя, обнаружив надорванный карман, вымазанный, мокрый подол и прилипшую грязь на кружеве нижней юбки.

– Судя по количеству голосов в лесу, тебя сейчас ищет целая армия, – продолжал невозмутимо Дезмонд. – Значит, в поместье осталось всего ничего слуг и, наверное, маман твоего Ринзода.

– Но она колдунья!

– Справимся. И раз с тобой шутить нельзя, хоть там развлекусь. Ущелье впереди узкое?

– Нет… Но длинное, – не понимая, к чему он клонит, ответила я.

Во мне вспыхнуло раздражение к своему спутнику, потому что он был прав, но предложенное им развитие событий было слишком рискованным. Однако в своём страхе признаваться ему не хотелось, словно это было унизительно. Он и так достаточно высокомерно смотрит, и у меня никак не получается переключиться – постоянно смотрю снизу вверх из-за разницы в росте. Но ему, похоже, казалось, из-за чего-то ещё…

– Если не узкое, тогда можешь покричать. Вряд ли нас услышат, – сказал Дезмонд и загадочно посмотрел на меня.

Я поджала губы, ещё сильнее разозлившись от того, что этот безумец со своими планами уверен в своей неуязвимости, а из-за него я могу угодить обратно в лапы мерзкой старухи с красным лицом и её сына.

Но воздух вокруг Дезмонда опять задрожал слегка, словно нагретый костром. Рыжий верзила исчез. На его место на четыре лапы упал здоровенный саблезубый тигр.

Рыжеватые подпалины на пятнистых боках, полосатый хвост, длинные, с синеватым отливом усы и наглая морда с двадцатисантиметровыми клыками. Тигр рыкнул и, могу поклясться, усмехнулся. Я вросла в каменную плиту от потрясения.

«А где визг? Крики? Обморок?» – послышалось его голосом в моей голове.

– Д-дезмонд? Эт-то ты?.. – шёпотом, с придыханием и трепетом произнесла я, пока ещё не веря своим глазам.

«Я же говорил, что надо было к изучению могулов серьёзнее подходить. Можно было бы избежать шока. Но мне нравится твоя реакция, продолжай, восхищайся», – усмехнулся рокочущий голос в моей голове.

Руки мои похолодели, в желудок упал ледяной ком. Мысли растворились от потрясения, и в черепной коробке загулял ветер.

С вальяжностью хозяина положения громадный хищник из семейства кошачьих встряхнул шёрсткой и, шекотнув меня хвостом, направился к расщелине мягкой поступью.

– Дезмонд! – Я обрела дар речи и, отлепляя от себя мокрые юбки, пошла за ним.

Тигр обернулся. Господи, какая же у него огромная голова с клыками, и лапы с когтями… Он же может убить меня одним ударом. Но почему-то сейчас я была уверена, что убивать меня он не станет. Хотя всё равно было не по себе.

– А ещё в кого ты можешь превращаться? – спросила я севшим голосом.

«Пусть это будет сюрпризом».

– Нет, нет, не надо сюрпризов! А вдруг у меня случится разрыв сердца от неожиданности?

«Вообще уже бы случился. Ты выглядишь психически крепкой. А вепрей боишься?»

– Диких? – Я вновь отдёрнула липнущий к ногам мокрый подол.

Тигр поморщился. Дохнул на меня горячим облаком, в лицо ударил ветер, пробежал сверху вниз, обвевая мощным теплом. И одежда моя высохла.

– И это тоже ты умеешь?! – ахнула я и всплеснула руками, осматривая себя со всех сторон.

«О, женщины! Вас всегда больше восхищает бытовуха… Нет бы на крылья так реагировала! – с долей оскорблённого самолюбия проговорил мысленно он. – Я вообще многое умею. И что в сочетании «очень влиятельный маг» было тебе непонятно?»

– Всё, – честно призналась я и нырнула за ним под угловатый свод из наваленных друг над друга плит. – У нас как-то не очень было с магией в городке.

«Врёшь. А кто туманом командует?»

– Ну это я не специально. Я вообще не знаю, как это получается, мы с ним просто разговариваем.

Саблезубый выдал нечто вроде смешка. А мне стало любопытно до чёртиков. Такая возможность узнать про магию, о которой я никогда не слышала! Надо воспользоваться! А вдруг пригодится?

Тигр запрыгнул легко на валун, преграждающий тропу в ущелье. Я влезла на камень сбоку по естественным углублениям, похожим на ступени.

«А чему тебя наставница учила? Ты же говорила, что была у тебя какая-то…» – спросил Дезмонд.

– Травам, снадобьям, заклинаниям… Но они только для лекарского зельеварения. Ароматы мы с ней проходили, запахи имеют большое значение для тонкого тела, а болезни с него и начинаются! Недуги мы изучали разные. Как тело устроено, как энергии блокируются и от чего.

«Годное дело, – промурчал тигр. – А ритуалы? Практики?»

– Физические упражнения? Да, чего только не делали! Дыханием занимались – я думаю, это меня и спасло во время эпидемии. Потому что мы с наставницей очень много тренировались на выносливость, на гибкость, чтобы через своё тело и другие тела понимать.

«Это нужно, конечно. А энергии?»

– Сестра Ларна рассказывала про энергии. Но я их так и не увидела, только в теории знаю кое-что. Она говорила, что я не вижу тонкие тела и потоки, потому что моей собственной силы не хватает. Я из-за этого волнуюсь, если честно. Боюсь, что меня не возьмут в школу Ордена.

«И куда ты тогда?»

– Не знаю… – Я замялась. – Должны взять. Я только мыслью об этом и живу. Мне нравится людям помогать!

Разговаривая, мы продвигались по треугольному ущелью, скорее, тоннелю, в котором едва брезжил свет, просачиваясь откуда-то сверху.

«Хм… Ты ей про туман не рассказывала?»

– Нет. Зачем?

«Хреновая у тебя была наставница – такого не разглядеть!»

– У меня прекрасная наставница! – обиделась я. – Добрая, мудрая и знающая!

«И не заметила то, что ученица владеет древней и редкой магией? Угу, просто отличная… Кто-то ещё в вашей семье владел такой магией? Управлял туманом? Обычно это родовое».

Он поставил меня этим вопросом в тупик, и я задумалась.

– Как тебе сказать. Мои родные братья тоже не боялись тумана. Это деревенские о нём всякие ужасы болтали. Мол, пропадали в нём люди или терялись на долгое время. А кто-то просто убегал, увидев какую-то невидаль. Но мы с братьями в детстве с туманом как-то вели себя, как с котом… Есть и есть.

«Смешно».

– Дедушка и папа будто знали что-то, – вспоминала я на ходу, – но мне не рассказывали. Бабушка вообще о тумане дома строго-настрого запретила говорить.

«Странно. Не находишь?»

– Да что тут странного? – удивилась я. – Бабушка просто была практичной и деловитой. И не любила всякие слухи и суеверия. А насчёт практик, что ты говорил, женщинам у нас такое не положено. Ритуалы бывают только для мальчиков.

«Почему?»

– Не положено, и всё! Так повелось.

И вдруг меня осенило воспоминанием:

– Прапрапрадед мой был крутым! Он первым поселился в этих местах. Он и поместье построил, назвал его «Логовом дракона», потому что не только, по легенде, туманами управлял и стихиями, но и динозавров вытеснил за хребет. Тогда здесь люди поселились, раньше в этих лесах опасно было! Но бабушка твердила, что всё это легенда, хотя дедушка с ней спорил. – Я перевела дух, подбирая юбки и перебираясь через очередной навал камней. – А если про ритуалы… Мужчины по обычаю собирались раз в году и уходили в лес. Это была просто традиция на праздник. У нас больше в семье и не было никого с сильным даром.

«Но динозавры по-прежнему сюда не суются?»

– Нет. Теперь, с этим охотником точно не сунутся…

«А где твои братья сейчас?»

– Умерли во время эпидемии, – повесила нос я. – Все умерли. Я говорила тебе, хотя тогда ты был почти без сознания…

«Мне жаль».

Саблезубый тигр обернулся на меня, в чёрных с огнём глазах на этот раз не было привычной насмешки. И я поразилась: неужели демоны… тьфу, могулы умеют сочувствовать?

* * *

Света стало больше. Несколько минут спустя мы вышли на выступ над дорогой. Тот возвышался, как мостик метрах в двадцати над протоптанной серо-жёлтой полоской.

Сердце моё сжалось от страха и сожаления: на холме перед густым тёмным лесом стоял наш особняк «Логово дракона». В душе заскребло при виде черепичных крыш и башенки без флага. Нужно было не соглашаться его продавать! Продала дом, продали и меня…

Тигр обернулся на меня, переступая с лапы на лапу.

«Он?»

– Он.

Ворота были закрыты, во дворе было спокойно, в отличие от вчерашнего столпотворения. Мирно дремал диплодок. Рядом с ним были навалены на траву сундуки и мешки. Их таскали в дом двое слуг в кожаных костюмах горцев. Оживления ни на балконах-верандах, выстроенных по всему периметру внутренней части дома, ни у скотного навеса не наблюдалось. Было тихо.

«Пересидишь здесь. Жди и не высовывайся», – сказал Дезмонд в моей голове.

– А откуда ты узнаешь, где мои вещи?

«По запаху», – ответил он запросто, словно дело было плёвое.

– Жалко, что я, как ты, не умею превращаться… – вздохнула я.

«А хотела бы»

– Да. Чем больше возможностей, тем больше свободы. А свобода – это всё, чего я хочу! – пылко ответила я. – И я пойду с тобой!

«Нет. Наблюдай сверху и жди».

– Но Дезмонд!

«Сиди смирно и не здесь, а вон в тех кустах, чтобы тебя никто не заметил. Ты только замедлишь меня», – сказал он.

Тигр спрыгнул с обрыва над дорогой. Соскользнул на лапах по холму из камней и песка. И помчался большими прыжками к дому на холме. Моё сердце зашлось от страха: а не бежит ли он в ловушку?!